Дети сумрака

Бейла умело игнорировала заинтересованные взгляды, маневрируя между разгорячёнными телами. Поднявшись по чугунной винтовой лестнице, она подошла к белому столу в форме полумесяца, за которым сидела компания на первый взгляд молодых людей. Заметив приближающуюся ведьму, они встали поприветствовать её. Слово взял парень, чьи черты отдалённо напоминали ворона: глубокие чёрные глаза, густые иссиня-черные волосы обрамляли лицо с ярко выраженными чертами.

– Изабелла, рад тебя видеть, – улыбнулся Салазар, почтительно склонив голову. – Прошу, присаживайся.

Салазар Бетанкур был не самым дальним родственником Августина де Бетанкур-и-Молина, итальянца, который дослужился в России до генерала-лейтенанта, но нас интересует не он, а его сын Альфонс, который по стопам отца служил при императорском дворе. Хоть по официальным данным женат он не был, этот аспект истории был старательно переписан культом Красных, влиятельного семейства ведьмаков с севера. В одну из красивейших ведьм этой семьи он и влюбился, положив начало новой ветви их древа, которая получила влияние в Петербурге после данного союза. Это имя ему нравилось, так как в предыдущих четырех перерождениях, по его мнению, они были слишком тривиальны. Хотя так его звали в предпоследней жизни, до Второй Мировой, он настоятельно просил сохранить его. С Изабеллой они познакомились в далеком 1750 году, когда он в своём новом двадцатилетнем теле предстал перед ведьмовским сообществом. Он был умён, хитер и весьма благороден. Узнав историю рыжеволосой ведьмы, он частенько пытался привлечь её к культу Красных, раз за разом получая отказ из-за придерживания «нейтралитета». Хоть данная позиция его и не устраивала, он не мог отрицать того, что она была верной для поддержания и так хрупкого мира.

– Благодарю, – улыбнулась Бейла, присаживаясь на свое место, и перевела взгляд на обворожительную блондинку: – Адель, колье роскошное. Со времен Наполеона?

– У тебя глаз – алмаз, – искренне улыбнулась Адель, взмахнув белокурыми локонами. – Вот Гелла вообще сказала, что это бижутерия. Обидно.

Роскошная светловолосая девушка с изумрудными глазами сводила с ума многих юношей, попадавшихся ей на пути. Она происходила из древнего французского дворянского рода Геруа, основавшихся в России. Если быть точнее, то она была одной из первых представителей этой семьи, родившихся в этой стране. Если же говорить о её матери, Лукерьи Чермной, многие в изотерических кругах помнят её как очень сильную колдунью. Для неё чувства людей – были расходным материалом: она могла их усиливать, доводя до безумства или, охлаждать, до полного очерствения сердца. Никто не мог противостоять её природной привлекательности: всего один взгляд чаровницы навсегда застывал в памяти её «подопытных». К несчастью для многих, но к удаче Адель, она стала копией своей матери. Девушка вошла в состав Шабаша сразу же после смерти матушки и по праву заняла её место. На момент их знакомства с Изабеллой Геруа состояла в нём уже пару лет. Хоть, по сути, она тоже была «новенькой», она быстро помогла Беле влиться в светскую жизнь, как при дворе, так и при Шабаше.

– Ты же знаешь, меня не интересуют всякие безделушки и исторические факты, – скучающе ответила девушка, косо поглядывая на пришедшую. – Всякое старьё нужно обсуждать со Шварц.

Длинноволосая девушка была относительно новенькой в Шабаше: её предки приехали в Россию во времена империи Цин. Один из советников императора при смене власти попал в немилость нового правителя и был вынужден как можно скорее покинуть свой дом, спасая свою жизнь. Так он оказался на территории Российской Империи. Правда империей ей оставалось быть не так уж и долго: на дворе была вторая половина девятнадцатого века. Сначала он жил на Урале, где и познакомился с Екатериной, искусной ведьмой из культа Абызов, довольно знаменитых шаманов в данном регионе, владеющей редким даром обращения. В те времена, когда ликантропы выли от боли на луну, она с улыбкой на лице принимала облик домашней кошки или дикой лисицы. Порой она была способна обращаться и в людей, но данную способность она использовала довольно экстравагантным способом: состоя в семействе шаманов, она очень тонко чувствовала души умерших, говорила с ними. Бывало так, что убитые просили припугнуть убийцу и тогда Катерина брала внешность духа и направлялась к дому преступника, а дальше сценарий был довольно типичен: испуг и инфаркт, реже сумасшествие. После замужества она взяла фамилию мужа – Яозу, и они вместе переехали в Петербург, где они довольно быстро нашли себе место при дворе на ближайшие несколько десятилетий до революции. В прочем этого мирного времени хватило, чтобы на свет появилась Гелла, обладающая интересной силой, название которой в восточных списках по колдовству переводилось как «дыхание дракона». Действительно, у неё были особые отношения с этой стихией, что её в какой-то мере сблизило с Бейлой. Однако, желание «драконши» внести некую смуту в устоявшиеся взаимоотношения некоторых личностей в Шабаше, в последствии заставило рыжеволосую ведьму усмирить пыл «подруги», переводя их общение в состояние хрупкого мира – холодной войны. Конечно, вскоре восточная ведьма перевела свой взгляд на одного из Вампирской элиты, но осадок от неприятностей во время революции ещё не скоро исчезнет.

– Многое упускаешь, Гелла, – язвительно улыбнулась ведьма, даже не обернувшись к Яозу. – Такую вещицу можно проклясть, но для тебя всегда было сложно думать наперед, – Бела перевела взгляд на парня, стоящего поодаль и, не давая Гелле времени на возмущение, сместила фокус внимания: – Артур, может хватит стоять над душой?

– Как я помню, у тебя её нет, – ответил парень, но послушно занял своё место.

Артур фон Алларт был сыном шотландского дворянина, сподвижника Петра Великого. Во всяком случае именно от этого перерождения он сохранил своё имя. Его мать, Прасковья Лембоева, была сильной целительницей, за её помощью обращались многие дворяне. Правда, у неё был еще один талант – она мастерски насылала порчи и проклятья. Стоит ей только почувствовать, что человек хочет причинить ей зло, как на следующий день он просыпается в ужасной горячке, если вообще просыпается. Она была великим магом, таким же стал и её сын. Обладая острым умом и прямолинейностью, он очень быстро завоевал уважение окружающих. Можно даже сказать, что им восхищались. К моменту их знакомства с Белой ему было под девяносто, но на вид, ему нельзя было дать и тридцати. Галантный, остроумный и уверенный колдун не мог оставить сердце девушки нетронутым, но «нейтралитет» и отголоски перенесённых боли и разочарования, не давали ведьме поддаться чувствам, которые снова и снова пробуждал в ней Артур. Его глаза цвета грозового неба буквально смотрели внутрь её оболочки, видя все её шрамы и ожоги, которые навечно останутся на душе рыжеволосой ведьмы. Он знал о ней практически всё, прекрасно понимал её чувства и мысли, поэтому никогда не позволял себе грубость или колкость в адрес Белы даже в те времена, когда другим доставалось с лихвой. Возможно, что по прошествии сотни лет она бы смогла впустить его в свою жизнь, но отголоски прошлого вновь и вновь говорили Бейле, что доверие – это великая роскошь, которая ей никогда не станет доступной.

– Если обмен любезностями и колкостями окончен, то предлагаю начать, – сказал Артур, бросая многозначительный взгляд на Шварц, которая в ответ лишь приподняла бровь.

Действительно, собрание Шабаша было не просто «кружком по интересам». На нём присутствовали представители самых сильных и влиятельных магических династий в городе, которые, обсуждая ту или иную ситуацию, решали, будут ли вмешиваться в данную проблему с остальными семействами или нет. Конечно, ситуация на севере не могла оставить в стороне и ведьмаков, так что сегодняшнее собрание было весьма предсказуемо. Ближе всего к эпицентру проблемы жил клан Артура, поэтому именно на его долю выпала роль информатора. Поправив серый пиджак, парень сказал:

– Как мне стало известно из различных источников, пару недель назад неподалеку от КАДа образовалась интересная группировка, состоящая из новообращённых вампиров и оборотней. Их главная особенность в том, что в основном это выходцы из неблагополучных семей, алкаши и наркоманы. Их психика или, точнее, её остатки весьма подвержены чужому влиянию. Думаю, существует кто-то, клепающий себе пушечное мясо. Нужно выяснить, кто за этим стоит и не замешан ли кто-то из магов.

– Мне кажется за этим стоят очень сильные вампиры и оборотни, – задумчиво ответила Шварц, смотря сквозь Алларта.

– Почему не думаешь об обращении иного характера? – спросил Салазар. – Может, кто-то из ведьм решил доказать свою силу и так эффектно заявить о себе, не особо задумываясь о последствиях.

– Для таких масштабов потребуется сила целого рода ведьм вместе с духами предков, – сказала Бейла, скучающе смотря на танцпол. – Никто из ваших семей не стал бы идти на подобное, так как в памяти еще свежи воспоминания о разделе города. Думать на рядовых ведьмочек тоже глупо: для такого скорого темпа обращения понадобится чуть ли не армия, а такое загрязнение магического фона мы бы точно почувствовали. Остаётся только мой вариант.

– Тогда стоит прошерстить ряды кровососов и пушистиков, – усмехнулась Адель, взяв Шварц под руку. – Азалия же раздобудет информацию среди своих?

– Не думаю, что от Азалии будет хоть какой-то прок, – улыбнулась Гелла и, видя грозный взгляд Шварц, состроила невинный вид. – Прости, думаю уже все слышали новость о том неудачном инциденте. Сейчас в вампирских кругах у неё и так будет хватать неприятностей, ведь не каждый день древний поддается желанию овладеть каким-нибудь юнцом. Странно, что ты такое допустила, ведь ты еще та зан…

– Гелла, хватит, – спокойно ответил Артур, но по его виду было ясно, что стоит ей только продолжить фразу, и это обернётся для неё самыми неприятными последствиями, из-за чего Яозу стыдливо опустила взгляд.

– Ничего, она права, – сказала Бела и, дождавшись язвительной улыбки оппонентки, добавила. – Думаю, ты лучше сможешь добыть информацию, так сказать прямой репортаж из постели ручной крысы Князя. Только держи нас в курсе самого дела, а не любовных похождений. Я поговорю со знакомыми оборотнями, – она перевела взгляд на Геруа, которая пыталась сдержать улыбку от подобного перфоманса: – Адель, ты у своих знакомых тоже поспрашивай.

Пока челюсть Геллы от возмущения оставалась в распахнутом состоянии, девушка попрощалась с присутствующими и победоносно направилась к выходу из клуба. Однако у самых дверей её догнал фон Алларт и преградил ей путь.

– Арт, я, конечно, помню, что ты – джентльмен, но бежать за мной, чтоб открыть дверь, уже чересчур. – язвительно ответила Бела, вогнав парня в краску.

– Я не… – растерявшись от подобного предположения, Артур несколько секунд пытался подобрать слова. – Я хотел кое-что спросить. Как я понимаю, в этот раз вы задержитесь в Петербурге подольше, так что мы могли бы…

– Мы сами решим, задерживаться нам или нет, – её холодный взгляд обжигал парня. – Сейчас у меня дома новообращённый с моей безалаберной сестрой, так что я не рискну их оставлять одних надолго, но мы можем провести пару часов за взаимовыгодным занятием, раз ты так соскучился.

– Я хотел пригласить тебя на свидание, – серьёзно ответил Артур, осторожно прикоснувшись к её руке. – Я не знаю, что такого могло произойти сто лет назад, что ты так охладела ко мне, но я хочу это исправить.

– Ничего не случилось, – резко ответила девушка, одёрнув свою руку. – Я просто поняла, что мы не должны быть в тех отношениях, которые ты предлагаешь. Если тебя не устраивает моё предложение, то не вижу смысла продолжать этот бессмысленный разговор.

– Ведёшь себя как Одинцова Тургенева, – огрызнулся Артур, все ещё удерживая ручку двери.

– Тогда советую быть внимательнее, друг мой, – она подошла к нему так близко, что её теплое дыхание обжигало его шею, – вдруг случится новая вспышка тифа.

Алларт потерял контроль над ситуацией. Каждый раз, когда Бейла оказывалась так близко к нему, он терял рассудок, просто следуя её воле, чем она умело пользовалась. Пока парень пытался вернуться в реальность из своих фантазий, девушка быстро открыла дверь и вышла на улицу. Ей нравилось изводить Артура, держа его на дистанции, но это так же приносило ей боль. Всей душой она хотела оставить всё, что происходит на волю случая и отдаться чувствам, но гордость и статус обязывают держать себя в руках. Или это были очередные пустые оправдания.

Не желая просто так терять драгоценное время на угрызения пока живой совести, она достала телефон. После непродолжительных гудков ей все-таки соизволили ответить хриплый мужской голос.

– Алло, это кто?

– Привет, мохнатый. Разуй свои заспанные глаза и посмотри на экран, – дружелюбно ответила Бейла.

– Привет Бабка-Ежка, – грубый тон сразу же переменился в радостный, наполненный теплом и заботой. – Ты как вообще? Давно не заезжала, только из склепа выбралась?

– Да, и мне там было прекрасно, но пришлось выбраться не по своей воле, – ответила ведьма. – Дело на севере, кто-то клепает новообращённых вампиров и волков. Поспрашивай у своих, известно ли кому-нибудь, кто это устроил. Может есть догадки или кто-то вел себя подозрительно в последнее время. Мне нужна любая информация.

– Умеешь же ты находить приключения, – сказал парень, прерываясь на зевание. – Ладно, сделаем. Пригоняй тогда ко мне дня через два, соберу всю инфу.

– Может ты ко мне приедешь? А то ещё в ваше село тащиться… – жалобно спросила девушка, представляя долгую дорогу.

– Не село, а поселок городского типа! – возмутился оборотень, каждый раз остро реагируя на подобные шутки. – И тебе было бы полезно подышать свежим воздухом, пока в своем гробу не иссохла.

– Ладно, ладно, успокойся, пока шерсть не встала дыбом, – усмехнулась ведьма, закатив глаза. – Тогда до встречи.

– Вот и правильно, – парень был явно доволен ответом. – Попробую тебя откормить домашней едой. До скорого.

Закончив звонок, Бейла вызвала такси. Весь путь домой она прокручивала в голове всю имеющуюся информацию про банду. Подобные сборища никогда не были редкостью: молодые сверхъестественные существа, не понимая, что делать в этом мире, начинали творить анархию. Обычно их довольно быстро брали под контроль, зачищая особо буйных и приобщая к новой жизни тех, кто просто не знал, что делать. Обычно с этим справлялась одна из сторон, не запрашивая помощи у Шабаша, а тут…

– Что-то тут не сходится, – пробубнила ведьма, отворяя входную дверь квартиры, из которой разразился громкий смех.

Девушка вошла в гостиную, обнаружив Азарью и Руслана, сидящих напротив друг друга с приклеенными на лбах бумажками. Вампирша, как только заметила сестру, быстро крикнула:

– Не смей говорить, кто мы, иначе покусаю!

– И вам привет, – усмехнулась Бейла, присев рядом с ними на диван. – Вижу, проводите время с пользой.

– Как все прошло? – спросил Руслан и, переводя взгляд на вампиршу, уточнил. – Я реальный человек?

– Да нормально, через пару дней поеду на запад, нужно встретиться со знакомыми волками, – пожала плечами ведьма, изо всех сил стараясь не смеяться, ведя разговор с Урсулой и чебуреком. – У вас тут такая интересная компания.

– Ещё одно слово и я за себя не отвечаю, – огрызнулась вампирша, полностью поглощенная азартом игры. – Я бы не сказала, что ты человек, но ты очень реальный, – Азарья вернула свое внимание сестре: – Как поживает гадюшник?

– Знаешь, вполне сносно, – Бейла распустила волосы, чувствуя, как отступает головная боль. – Естественно, Гелла уже знала о вчерашних переговорах. Не удивлюсь, если в это время она работала под столом на своего дорогого Ханса, пока он мне активно строил глазки.

– Когда-нибудь я сожру эту соплю, – усмехнулась вампирша и, на мгновение задумавшись, скривилась. – Нет, не буду. Думаю, у неё в место крови течёт желчь. А как остальные?

– Да ничего нового, с чего ты интересуешься ведьмаками? – ответила ведьма, старательно игнорируя подтекст.

– Не притворяйся тупой. Как бы ни старалась, у тебя это не выйдет, – раздраженно ответила Азарья. – Ты прекрасно понимаешь, о ком я говорю. Слишком уж ты рано вернулась.

– Не понимаю, к чему ты клонишь, – улыбнулась Бела, с удовольствием наблюдая за возмущенным взглядом сестры. – Я пойду, хочу немного поспать.

– А могла бы поспать у Аллерта… И не только поспать, – язвительно отметила вампирша, игриво облизнув губы. – Но, если ты так рано вернулась, то он снова завел старую песню, которую ты не хочешь выслушать. Может уже будете взрослыми людьми и обсудите ту…

– Так, я устала и пойду в свою комнату, – Бейла резко встала с дивана и у выхода в коридор обернулась, хитро улыбнувшись. – Не хватало мне слушать советы в отношениях от чебурека и Урсулы.

– Какая же ты тварина, – вампирша в гневе смотрела на сестру, срывая бумажку. – Ни себе, ни людям. А тебе бы пора узнать о такой хорошей штуке, как прощение. Поговаривают, хорошая вещь.

– Я тебе не священник, чтоб отпускать грехи, и уж точно не Бог, чтоб их прощать, – усмехнулась ведьма, сложив руки в молитвенном жесте, и исчезла во тьме коридора.

Как только раздался хлопок закрытой комнаты, Руслан, с опаской озираясь на коридор, перевел взгляд на Азарью, которая разрывала бумажку. Девушка, смутившаяся от его взгляда, с непониманием уставилась на него в ответ.

– Ты чего так смотришь? – спросила вампирша, выбрасывая ошмётки в урну.

– Кто такой Артур? – шепотом спросил Руслан, стараясь говорить как можно тише. – И почему у неё такая реакция?

– Боишься гнева моей сестрицы? – усмехнулась Азарья, но ответила так же шепотом. – Ладно, если что, то я тебе ничего не рассказывала. Он один из глав Шабаша, его род один из древнейших в городе. Они познакомились после его какого-то там перерождения.

– Погоди, перерождения? – удивленно спросил парень.

– Ну да, перерождение, – усмехнулась девушка, но сразу же вспомнила, с кем именно ведёт беседу, так что решила пояснить. – В общих чертах, у ведьм немного другая система, нежели у вампиров. Если в нашем случае изначально мы – простые смертные, а потом какими обратились, такими и остались, то ведьмаки рождаются с этими способностями. Они живут пару сотен лет, оставаясь молодыми очень долго, а потом у их души два варианта: либо стать духом предков, либо переродиться в следующем поколении. И это можно делать неограниченное количество раз. Вот когда он в очередной раз воспользовался этой опцией, тогда они и познакомились. Всем было ясно, что они привлекают друг друга, и вроде бы у них даже что-то и шло к серьёзным отношениям, но Белка решила, что это не для неё. И теперь они как бы друзья с привилегиями, но он не оставляет попытки растопить её сердечко, – видя всё ещё не понимающее лицо собеседника, она раздраженно добавила: – Я не знаю, что происходит в этой очаровательной, но крайне противной голове. Мы с ней по-разному смотрим на прошлое и, исходя из этого, по-разному строим свёе будущее.

Действительно, Артур не мог не привлечь внимание ведьмы: высокий, благородный и остроумный. Он был одним из первых, кто помог Беле свыкнуться с новыми реалиями, вводя в жизнь высшего общества. В конце восемнадцатого века они проводили очень много времени вместе, пока не наступило время перерождения. Несмотря на схожесть нового тела с его прошлым обликом, Бейла никак не могла привыкнуть. Улыбка, жесты, мимика – всё стало каким-то другим, вот только игривый взгляд серо-голубых глаз оставался всё таким же.

После их первого путешествия с Азарьей ведьма решила держаться на дистанции от представителей родословных, поддерживая политический нейтралитет, о чем её попросили знакомые демоны. Конечно, при встрече после довольно долгой разлуки обещание было сдержать крайне сложно, но ведьма решила поставить жирную точку. Она не хотела связывать свою судьбу с кем угодно, желая сохранить свою независимость и беспристрастность. В её память отчетливо врезалась одна из сцен, которая имела место быть после её очередного возвращения.

– Стой, а Бела перерождалась? – смутился Руслан.

– А вот это хороший вопрос, – улыбнулась вампирша, махом выпив бокал вина. – При сожжении она должна была пройти этот обряд, но сестра пошла другим путем. Всех подробностей я не знаю, но мне известно то, что она пошла на сделку с какой-то важной шишкой в аду для того, чтобы её тело осталось при ней. Сделка была своего рода презентом от демонов на минималках, за это она должна была свершить праведную месть, придав виновных адскому огню.

– Ваши соседи… – прошептал парень, удивлённо смотря на возлюбленную.

– Соображаешь, комарик, – улыбнулась Азарья, подмигнув парню. – Помнишь цвет её губ? Такой тёмно-кровавый. Это метка о подписании договора. Выполнив договорённость, она получила своё тело и статус светлой дьяволицы, а ад – толпу грешников. Конечно, она не тронула невинных, но остальным досталось по полной. Горело всё. Масленица на максималках.

– Дьяволица? А не слишком ли громкий титул? – усмехнулся Руслан, пригубив вина из бокала.

– Да нет, в самый раз, – на губах вампирши расплылась хитрая улыбка; она предвкушала бурную реакцию собеседника. – Такой штрих к имиджу появляется, когда сосёшься с самим Сатаной.

В следующий момент ореховый паркет в некоторых местах приобрёл насыщенный бардовый оттенок от винных луж. Парня захватил дикий кашель от того, что терпкий напиток пошел «не в то горло», его лицо пульсировало яркими красными пятнами, а в ушах стоял оглушающий звон. Казалось, что именно в этот момент настанет его смерть под оглушительный хохот Азарьи, но бессмертие не позволило ему отправиться к праотцам таким нелепым образом. Кое-как восстановив дыхание, он шокировано смотрел на собеседницу, не в силах сформулировать вопрос. Конечно, ему было бы пора перестать удивляться всему, что связанно с сёстрами Шварц, но они не переставали его удивлять.

В это же время Бейла сидела за рабочим столом, просматривая сводки новостей города за последние несколько недель. Ей удалось выяснить, что вылазки группировки были пару раз в неделю и только в северных районах города. В репертуар банды входили нападения на мирных жителей, кражи в магазинах и ресторанах, угон автомобилей. По всем полицейским рапортам выходило, что орудует банда молодых преступников. Конечно, ведь к их приходу подчищали записи с камер видеонаблюдения, следы огромных когтей, клоки шерсти, а пострадавшим в больницах промывали мозги гипнозом. Всё указывало на то, что банда и не собирается останавливаться, даже наоборот, хочет заявить о себе всё громче и громче.

Дельных новостей от Адель и Геллы так же не было. Если от второй чего-то дельного и так не ожидалось, то Геруа в целом проявляла предельную осторожность, крайне аккуратно прощупывая почву.

Обдумывая сегодняшнюю встречу, Бейла вернулась к предположению Салазара.

– Это, конечно, бред, но проверить стоит, – она размышляла в слух, наматывая круги по комнате. – Если в этом замешаны ведьмы, то им нужен был очень сильный источник энергии. Артефакт мы бы быстро учуяли… – в её глазах заиграли хитрые блики. – Но не сделку.

Незамедлительно она достала из прикроватной тумбочки пять полудрагоценных камней, ножи с белой и чёрной рукояткой, небольшую металлическую миску, пару чёрных свечей и книгу с черным кожаным переплётом. Разложив перед собой камни в виде круга и расставив зажжённые свечи по комнате, она села на пол и, взяв кинжалы в обе руки, сосредоточилась. В момент внешний мир перестал для неё существовать. Девушка слышала только собственное дыхание, которое мелодично будоражило воздух. Всё, что она видела, – это огненные блики на гранях минералов, которые создавали затейливые узоры. Глубоко вздохнув, ведьма прошептала:

– Vires inferni, audite me.

В следующий миг языки пламени застыли в пространстве будто в страхе перед грядущим. В воздухе повисла обжигающая тишина, проникающая в каждый уголок комнаты, заполняя всё пространство. Взяв покрепче нож с тёмной рукояткой, Бейла надрезала свое запястье и поднесла его к миске. Несколько капель крови послушно скатились вниз, оглушительно соприкасаясь с металлической поверхностью.

– Ego, lux diabolus, propter hoc mundo daemonium Leonard, domino covens.

Поставив одну из свечей поближе к себе, Бейла достала из книги маленький чахлый листочек. Как только она поднесла его к пламени, он вспыхнул ярким ослепляющим светом. Через мгновение он был затушен её кровью в миске.

– Veni, vetus amicus, stare coram me in vera forma. Quod ita sit!

На мгновение всё освещение исчезло, оставив девушку в пелене клубов дыма. Казалось, темнота навечно поселилась в её комнате, но резко из всех свечей поднялись огненные столпы и перед глазами предстала высокая фигура. Мужчина с козлиными ногами смотрел на ведьму огромными красными глазами. На его кучерявой голове располагалось три огромных рога, над которыми в воздухе парила увесистая золотая корона, задевающая потолок.