Истинная хозяйка Драконьей усадьбы

Мона Рэйн

Истинная хозяйка Драконьей усадьбы

Истинная хозяйка Драконьей усадьбы

1

"Клубника-то в этом году кислая, дождей много было. А мы её сейчас в пирог, и получится объедение".

Бабушкин голос, такой родной, слегка дребезжащий. Перед глазами мелькнули её руки, коричневые от многолетнего огородного загара, сноровисто скатывающие тесто в шар.

– Готовьте адреналин, – скомандовал чей-то резкий голос совсем рядом.

"Ну вот, теперь в холодильник его, – продолжала бабушка в далёком воспоминании, заслонившем реальность. – Ягоды режь пластинками, вот так".

– Разряд!

Мои пальцы в красном ягодном соке. Почему его так много? Ах да, я везла клубнику домой. Смотрела старый домик в сотне километров от города – давняя мечта. Хозяйка меня и угостила. Прониклась, видимо, моей историей о детстве, проведённом в деревне. А может тем, что я, как и она, уже немолода, но в отличие от неё, совсем одинока. Всё повторяла, что, муж мне нужен. Я уж не стала рассказывать, как надеюсь, что бывший супруг никогда не узнает о моём новом месте жительства.

– Ещё разряд, на счёт три!

Потом была обратная дорога и яркие огни фуры на встречной полосе. А что дальше? Не помню.

– Прекращаем. – Резкий голос теперь звучал совсем далеко и почему-то угрюмо. – Фиксируйте время.

Кто это говорит? Наверное, переутомилась в дороге, вот и снится всякое.

"Ягоды клади в форму. Ага, молодец. Теперь заливаем, и в печь. Ну беги, книжки свои читай. Я позову, как будет готов".

Стало легко, когда те резкие голоса наконец оставили меня в покое. Причудится же всякое. Я в порядке. Сейчас немного полежу и встану. Только сначала отдохну.

Но отдохнуть не дали. В дверь громко затарабанили. Звук отдался болью в голове. Я поморщилась, не открывая глаз.

– Хватит лентяйничать, Эвалеона! Немедленно открывай!

Голос принадлежал какой-то хамоватой тётке. Ещё и имя моё исковеркала. Вечно путают, называют то Элеонорой, то Эльвирой. Как будто сложно запомнить – Эвелина.

Стук не прекращался. Я раздражённо застонала. Стон прозвучал жалобно, будто котёнок пискнул. Видно, крепко меня приложило, не помню даже, как домой добралась.

– Сейчас!

Голос звучал, будто чужой. Тонкий, незнакомый. Я с трудом поднялась и села в кровати. Движение отозвалось головной болью и ломотой во всём теле. Кажется, у меня ещё и грипп вдобавок.

Глаза с трудом разомкнулись, поморгали, прогоняя мутную пелену, а потом расширились от удивления. Потому что это была не моя квартира.

Тёмная комнатёнка с крохотным оконцем под потолком. Кровать сколочена из дерева, застлана грубым небеленым полотном. Рядом низенький стол с глиняным кувшином и миской. Пол каменный. Всё чистое, но какое-то чудовищно неуютное. Я знаю, что местами ещё есть больницы, которые ремонт видели в последний раз ещё до моего рождения. Но это, пожалуй, чересчур даже для сельского медпункта.

Да и на мне не больничный халат – диковинная сорочка до пят из нежной, тонкой ткани с кружевами, которые уже начали расползаться от ветхости.

Пока я осматривалась, настойчивый стук прекратился, и за дверью послышался мужской голос.

– Позвольте, маменька.

В замочной скважине послышались скрежет и щелчки. Я схватилась за голову, ничего не понимая, и почувствовала дурноту. Потому что вместо короткой стрижки у меня обнаружились длинные локоны.

– Ещё и светлые. Наверное, бред. Да точно бред, – пробормотала я, укладываясь обратно в постель.

Но стоило мне коснуться головой жёсткой подушки, как дверь распахнулась, и в проёме показалось изъеденное прыщами лицо молодого человека, который, гнусно улыбаясь, обшарил меня взглядом с головы до ног. Мне захотелось прикрыться, но парня отпихнула та самая тётка с громким голосом. Она оказалась пожилой особой в чепце и тяжелом платье с пышной юбкой до пола.

– Чего разлеглась? Опять заболела? Думаешь, я поверю в твоё враньё? Вставай, я обещала твоему отцу, что ты будешь жить в этом доме, но не обещала, что это будет бесплатно.

Я со стоном зажмурилась, надеясь, что назойливая галлюцинация пропадёт сама. Но тётка подскочила и рывком заставила меня сесть, больно сжав локоть.

– Я не шучу, Эва, – прошипела она. – Не хочешь помогать по дому – пойдёшь отрабатывать с проезжими в придорожную гостиницу, поняла?

Да она совсем обалдела! Я собиралась сказать ей пару ласковых, чтобы поставить на место, но горло почему-то сковал спазм. Тело рефлекторно сжалось, будто опасаясь побоев. Тётка удовлетворённо выпрямилась, возвышаясь надо мной.

– То-то же. Спускайся, завтрак себя сам не приготовит. Ирвин приехал из города на выходные, иди постарайся для братца.

Парень у двери издал смешок, пожирая меня глазами.

– Рад встрече, сестрёнка.

Тётка развернула его, выталкивая из комнаты.

– Даю пять минут, – бросила она напоследок.

Дверь за ними захлопнулась. Я в ужасе уставилась на свои ноги – маленькие узкие ступни с бледной кожей. Руки – тонкие длинные пальцы, потемневшие от грубой работы на кухне. Потом отважилась оттянуть ворот ночной рубашки и резко выпрямилась.

Так. Кажется, я не совсем в себе.

– Надо же, Эва как выросла, ма, – послышался удаляющийся голос Ирвина. – Я подумал, мы же с ней не родные. Я бы к ней в гости зашёл разок-другой.

2

– Даже не думай, – оборвала его тётка. – Знаешь, сколько нынче дают за нетронутую девушку? Испортишь – будешь возмещать ущерб.

Я судорожно сглотнула. Боль в ослабевшем теле намекала, что всё происходящее – не галлюцинация. А эти родственнички явно не готовят ничего хорошего.

Пока я размышляла, руки автоматически нашарили на полке расчёску, привели волосы в порядок, собрали на затылке пучок, потянулись к висящему на спинке стула платью с передником. Разум же в это время пытался подобрать какое-то логическое объяснение происходящему.

Получается, я не выжила в той аварии? То есть выжила. Но не вся.

Я оглядела платье. Такие носили пару веков назад. Выходит, новая жизнь? Да ещё в каком-то отсталом месте.

Вдох-выдох, чтобы пережить всплеск адреналина. Я жива – и это главное, с остальным разберёмся позже. Мне не привыкать начинать жизнь с нуля. Я уже делала это не раз, когда уходила от мужа, и потом, после развода, когда он всё не хотел оставлять меня в покое. Меняла место жительства, работу, круг общения. Это просто ещё один переезд. Чуть более глобальный, чем обычно.

Но что же эта бедняжка, которая раньше жила в этом теле? Эвалеона, кажется. Пока переодевалась, заметила, какая она, то есть теперь я, худенькая и вся в синяках. Не сомневаюсь, что уроды-родственнички её заморили.

У меня сжались кулаки, но даже такое усилие тут же вызвало слабость в теле. Я осмотрелась в комнате в поисках личных вещей. Ничего. Заглянула под матрас и возликовала. Здесь лежали бумаги. Документы на имя Эвалеоны Арден, письмо в пожелтевшем конверте и несколько монет из серебристого металла.

Я быстро развернула письмо, радуясь тому, что мозг разбирает слова. Значит, Эва была хоть и бедной, но грамотной.

Но конверте значилось имя Селестии Трен, но в письме она называла Эвалеону племянницей. Времени читать всё не было, но я зацепилась глазами за последние строчки.

"Я слабею, и скоро Драконьей усадьбе понадобится новая хозяйка. Конечно, наш Мадхорн – не центр мира, но здесь у тебя будет свой угол, свой дом. Торопись, чтобы я успела передать тебе все дела".

У меня сжалось сердце. Девочке не хватило сил и характера, чтобы вырваться. Но у меня в этом незнакомом мире появился островок надежды. Нужно только время, чтобы осмотреться и раздобыть денег на дорогу.

– Эва! – раздался издалека яростный вопль тётки.

– Иду!

Я поспешно затолкала письмо обратно под матрас, повторяя про себя "Мадхорн, Драконья усадьба, Селестия Трен". Сейчас важно не выдать себя, осмотреться и не попасть в бордель, которым грозилась… кто она там? Судя по всему, мачеха Эвалеоны. И поесть! Что там тётка говорила про завтрак? Это тщедушное и больное тело точно надо покормить.

К счастью, мозг сам вел меня привычным маршрутом. Из комнаты налево по тёмному коридору, затем по лестнице вниз, через небольшой холл – на кухню. В очаге уже горел огонь. Самое время поблагодарить всех богов за своё деревенское детство.

– Явилась? – Тётка сунула нос на кухню и недовольно сморщилась. – Что стоишь, ставь кашу.

Она ненадолго вышла, затем вернулась, шлёпнув на стол небольшой бумажный свёрток.

– Вот, раздели на троих и поджарь. Айлинде зажарь посильнее, как она любит. Всё как всегда.

Она ушла, а я растерянно огляделась. Как всегда, у меня точно не получится. Если что, буду списывать недостатки на болезнь.

Я выбрала среди котелков тот, что стоял ближе всех и выглядел самым начищенным. Наверняка, его используют чаще всего. Порыскала по шкафчикам, обнаружила что-то похожее на овсяные хлопья. Для завтрака сгодится.

В бумажном свёртке был небольшой кусочек бекона. Пока закипала вода в котелке, я отрезала длинные полосы и задумалась. Тётка эта, Ирвин и Айлинда – бекон, получается, только для них.

Живот скрутило голодным спазмом. Сжав губы и оглянувшись, я отрезала от каждой полоски по небольшому кусочку. Я не собираюсь загнуться тут, как бедняжка Эва. Мне нужны силы.

Вскоре каша была готова и сдобрена найденным в холодном погребе маслом, а бекон зажарен, как надо. Свои кусочки я наскоро проглотила прямо у сковороды. Память тела подсказала, что надо заварить крепкий чай в тяжёлом фарфоровом чайнике, нарезать хлеб, потом составить всё на большой поднос и нести в столовую. Главное было не задумываться на пути и довериться ногам, которые сами знали, куда идти.

В столовой уже была в сборе вся семейка. Тётка недовольно пыхтела. "Братец" прошёлся по мне масляным взглядом. Незнакомая мне девица, явно унаследовавшая от маменьки мелкие глазки, смотрела как-то злорадно.

Поднос оказался тяжёлым, так что завтрак доехал до стола с большим риском. Когда я сгрузила всё на стол и замерла, не зная, что делать дальше, "сестрица" хихикнула.

– Ну, что стоишь? Беги на кухню, доскребай свои объедки, пока они к котелку не присохли.

Я прижала к себе поднос, усмехнувшись, когда уже никто не видел. Объедки, значит? Я вообще-то на себя тоже приготовила.

Обычная порция каши едва в меня влезла. После завтрака я почувствовала себя значительно лучше. И уже решила было выглянуть за пределы дома, как в кухне нарисовался Ирвин с подносом, полным грязной посуды.

– Решил тебе помочь. Небескорыстно, конечно, – он снова гадко улыбнулся. – Рассчитываю на твою благосклонность.

Я попятилась, вспоминая, где тут лежат сковородки. Одна, после бекона, была как раз под рукой.

– И не надейся.

Тонкий голосок прозвучал с вызовом. Братец удивлённо поднял брови.

– Чего это? Думаешь, мама тебя защитит? Да брось, поругает меня, да и простит, как обычно.

Он сделал шаг ближе, и я взялась за ручку сковородки, чувствуя, что хватит меня теперь только на один удар. И к сожалению, не такой, чтобы второго уже не понадобилось.

– А замочек-то твой совсем легко открывается, – снова улыбнулся Ирвин и перешёл на шёпот. – Так что сегодня ночью жди в гости.

К горлу подкатила тошнота. Если братец сделает ещё шаг, я точно его ударю. Ударю и сбегу с тем, что есть. Как-нибудь выкручусь.

От телесных повреждений Ирвина спасла мамаша. Она ввалилась в кухню, раскрасневшаяся и запыхавшаяся.

– Бросай… бросай посуду! Иди готовь Айлинде платье. Дракон в городе!

3

– Молочник говорит, что мясник видел, как он летел! Чёрный, говорит, крылья огромные, на полнеба!

Я с сомнением прислушивалась к тому, что говорила тётка, пока я помогала сестрице затянуть корсет и надеть три нижние юбки.

– Невесту он ищет, точно тебе говорю! Что ещё делать дракону в нашей глуши? – не унималась мачеха.

Айлинда восторженно запищала, ныряя в платье. Я была озадачена. Это что же у них тут межвидовые браки практикуются? Да ещё, похоже, и приветствуются.

– Я же говорила, маменька, сегодня особенный день! Мне такой сон приснился – будто я смерти избежала.

Я чуть не хмыкнула. Мне тоже. Только мне не приснилось.

Украдкой удалось взглянуть на себя в зеркало. Эвалиона была бы красавицей, если бы её кормили, как следует и не изнуряли ежедневной работой. Чего стоят одни только голубые глазищи на пол-лица.

– Шевелись, Эва! Сейчас весь город на прогулку выйдет, пока ты возишься. Упустим! – прикрикнула сестрица.

Ох уж это девичье желание поскорее выскочить замуж. Я тоже такой была. И жених у меня был обходительный, нежный, ласковый – до штампа в паспорте. А потом начался кошмар.

Закончив расправлять юбку платья из тяжёлой ткани грязно-зелёного цвета, я выпрямилась. Внизу послышался какой-то шум. Тётка выбежала, свесившись через перила, но тут же вернулась обратно, покраснев ещё больше.

– Там.. слуга… Сам! Сам к нам идёт!

Ей явно не хватало воздуха от восторга. Она снова выбежала с удивительной для её форм резвостью, но уже скоро вернулась обратно бледная, как мел.

– Девочка моя, – просипела она.

Я испугалась, что мачеху от счастья хватил удар. Пару секунд она не могла ничего сказать, только непонятно махала рукой.

– Это… это лорд Кайрекс!

Судя по реакции Айлинды, новость была сногсшибательной. Сестрица обмерла и стремительно побледнела. Наверное, кто-то очень богатый. Только непонятно, почему они обе вдруг так пристально посмотрели на меня.

– Снимай платье, – скомандовала тётка дочери и перевела взгляд на меня. – Ты – будешь за неё. Авось Пресветлый убережёт.

Я не поняла, что происходит, как на меня уже напяливали это проклятущее платье. Без корсета – утягивать там было особенно нечего.

– Что вы..?

– Помолчи, – скомандовали мне, грубо толкнув в плечо.

Снизу снова послышался шум и мужские голоса.

– Теперь ты – моя дочь, Айлинда Фер, – поняла? – прошипела мачеха мне на ухо. – Ни слова никому, что в доме есть ещё девушка.

Да что происходит? Этот Кайрекс, что – маньяк какой-то, который охотится на девиц? Или у него зуб на Айлинду лично?

К сожалению, спросить было некого. Мачеха уже волокла меня под руку вниз по лестнице. Ирвин, встречавший гостей почему-то со скорбной миной, при виде меня открыл рот от удивления, но быстро взял себя в руки.

– Прошу жаловать, лорд-дракон! Такая честь для нас – принимать вас в своём доме. – пропела тётка. – Позвольте представить, моя любимая доченька – Айлинда.

В холле было темновато, так что я сначала увидела силуэт. Не драконий, вполне себе человеческий. Высокий и статный мужчина с длинными чёрными волосами был одет в чёрный костюм и кожаный плащ, широкие полы которого навевали мысль об огромных кожистых крыльях. Черты лица были гармоничны, но резковаты, как будто ему приходилось слишком часто хмуриться.

Взгляд выхватил красиво очерченные губы, слегка разомкнувшиеся, будто от изумления. Прямой нос. Над ним, между бровей, следы двух глубоких морщин, какие бывают у людей, нагруженных заботами. И наконец, глаза под длинными чёрными ресницами.

Эти синие глаза смотрели прямо в мои. И взгляд застиг меня врасплох, заставляя замереть, как олень в свете фар на дороге. На мгновение мне показалось, что нас двоих будто заключило в невидимую другим сферу, полную сияния.

"Моя, – раздался в голове голос, похожий на урчание довольного зверя. – Наконец-то. Моя".

4

"Моя".

В груди что-то отозвалось сладкой истомой. А вот разум взорвался красными флагами и тревожными сиренами. Причём не столько от того факта, что я слышала чьи-то мысли, сколько из-за нахлынувших воспоминаний.

"Ты моя, и всегда будешь принадлежать только мне, – зазвучал в голове яростный голос бывшего мужа. – Без меня ты – ничто, поняла? Куда ты пойдёшь? Кому ты, кроме меня, нужна?"

Сердце застучало где-то в горле. Я точно знала, что нужно делать – постараться держаться как можно дальше от этого притягательного мужчины, не сводящего с меня глаз. Мы это уже проходили, знаем.

Я невольно попятилась, пытаясь подняться на ступеньку выше, но подол неудобного платья, попался под ногу. Я и так не очень ловко в нём двигалась из-за тяжёлой ткани, сковывавшей движения, а теперь и вовсе чуть не свалилась.

Но упасть мне не дали. Лорд Кайрекс мгновенно оказался рядом, подхватывая на руки. Он держал меня так, будто это не стоило ему вообще никаких усилий. Впрочем, так оно, наверное, и было. Исхудавшая девушка, в чьё тело мне довелось угодить, и вправду была пушинкой для такого мужчины.

Несмотря на то, что тело сжалось, реагируя на мою панику, в руках дракона было на удивление спокойно. Прикосновение ощущалось надёжным, но я всё равно постаралась освободиться, помня о том, каким обманчивым может быть первое впечатление. И как дорого потом приходится за это платить.

– Отпустите, пожалуйста, лорд Кайрекс.

– Зови меня Тейран, – отозвался над ухом низкий голос, вызывая приятные мурашки на руках и спине.

Поколебавшись немного, будто не желая отпускать, дракон поставил меня на ноги.

– Мне надо поговорить с твоей матерью, Айлинда.

Я слегка вздрогнула, когда он назвал меня чужим именем. Всё же "Эва" звучало куда роднее. От дракона это не укрылось, он, едва прикасаясь, провёл рукой по моему лбу и нахмурился.

– Ты больна. В моём замке лучшие врачи. Слуга отведёт тебя в карету.

Что?! Ехать куда-то с мужчиной, которого я знаю пару минут, и который за это время умудрился залезть ко мне в голову, чтобы сообщить о своих собственнических чувствах? Ну нет, я на это не подписывалась!

Тейран с мачехой скрылись в гостиной, а ко мне шагнул слуга в тёмно-синей ливрее. Я вцепилась в перила.

– Одну минуту. Я бы хотела кое-что забрать. Очень дорогое для меня.

Слуга бесстрастно кивнул, а я подобрала юбку и заспешила наверх, в свою комнату. Там я выгребла из-под матраса бумаги и монеты, сунула их за широкий пояс платья. Не самая удобная одежда для побега, но что делать.

"Мадхорн, Драконья усадьба, Селестия Трен", – повторила я, чтобы помнить, даже если потеряю письмо.

На кухне точно был ещё один выход из дома, но как промелькнуть мимо слуги и братца, я не придумала. Пока я, наблюдая сверху, караулила момент, чтобы прошмыгнуть в кухню, ко мне подкралась Айлинда.

– Не вздумай сбежать, – зашипела она. – Дракон уже торгуется с мамой, значит положил на тебя глаз. От него не убежать. Он выследит тебя даже на краю света!

Торгуется?! Что за нравы в этом проклятом мире?

"Сестрица" подтолкнула меня в спину, заставляя спуститься на несколько ступенек. Слуга, заслышав звуки шагов, тут же подскочил к лестнице. Но в его помощи уже не было необходимости, потому что Тейран, гулко шагая, возвращался из гостиной. За ним спешила мачеха, и её лицо с маленькими глазками выглядело чрезвычайно довольным. Не очень-то долго они там торговались.

– Идём, – кивнул мне дракон. – Не бойся. Всё будет хорошо.

Я приросла к месту.

– Тебе плохо? – он нахмурился. – Понести тебя?

Я перевела взгляд на мачеху, состроившую злобную рожу за плечом у лорда. Если буду упираться, мне здесь точно не жить. Отправят в бордель, а я в этом несчастном теле даже не смогу сопротивляться.

– Всё в порядке, – отозвалась я, не глядя в глаза Тейрана.

Пусть считает меня тихой и покорной. Такой, от которой не ждёшь сопротивления или побега. Может, из замка сбежать будет сложнее, но по крайней мере там на меня будет претендовать только один мужчина. И это будет не прыщавый Ирвин.

Я окинула дракона взглядом, невольно отмечая, как гармонично он сложен. И движется с природной грацией, словно дикий зверь.

Может, лорд Кайрекс не так уж и плох? Да, бесцеремонен, но кто знает, вдруг у них тут так принято. И пока что он не был груб со мной, наоборот, обходителен и заботлив.

Только почему мачеха напоследок сделала у лица какой-то жест с таким облегчением, будто перекрестилась, избавившись от страшной напасти? Почему "братец" смотрит под ноги так, будто не невеста покидает дом, а выносят гроб с покойником? И почему слуга, открывший перед нами двери, бросил на меня сочувственный взгляд, прежде чем снова нацепить бесстрастную мину?

С тяжёлым сердцем я дошла до экипажа, успев отметить, что небо в этом мире такое же голубое, а цветы такие же красивые, как и у нас. На удивление, Тейран лишь помог мне забраться внутрь, но сам не сел рядом.

– Я знаю, ты слышала обо мне страшные вещи, – сказал он. – Но тебе нечего бояться. С тобой всё будет по-другому.

Дверца захлопнулась, и я обхватила себя руками. Вот уж успокоил так успокоил.

5

Я рассчитывала на долгий путь, в котором мне может представиться случай сбежать, но всё пошло не по плану. Дракон направился куда-то вперёд, и вскоре карету залил яркий свет, как будто перед ней включили прожектор. Слуга встал на запятки, кучер скомандовал лошадям, и экипаж тронулся с места.

Пришлось зажмуриться, потому что через секунду мы въехали в сияющее нечто. А когда проехали сквозь него, оказались на горной дороге, ведущей на самый верх огромной скалы. Туда, где к чёрным от вкраплений обсидиана камням лепился мрачный каменный замок. Отнюдь не сказочный, больше похожий на грубо сложенную средневековую крепость, которая чудом до сих пор не развалилась.

Я зажмурилась, пытаясь осознать всё, что происходит. Пробуждение в новом мире, драконы, умеющие общаться мыслями, теперь какая-то магия перемещения. Пожалуй, многовато для одного дня в не совсем здоровом теле.

Экипаж дополз до вершины и въехал в арочные ворота, сложенные из огромных валунов. Слуга открыл дверцу кареты и помог мне выбраться наружу. Я обречённо оглянулась на каменные стены, ограждающие замок. Единственное место, которое они не закрывали – резкий обрыв с головокружительной высоты.

Я сглотнула. Ладно, будем действовать по ситуации. Подошла ближе к краю, чтобы оценить возможность безопасно спуститься вниз. И тут же отпрянула, потому что снизу ко мне стремительно двигалась огромная чёрная тень.

Нет, не тень. Гигантский дракон вынырнул прямо передо мной, раскинул крылья, описал круг над замком и наконец приземлился во дворе, поднимая пыль. Драконий силуэт истаял в воздухе, и мне навстречу шагнул лорд Кайрекс, за которым, как дым, тянулись струйки теней.

У меня пересохло в горле. То есть этот мужчина – настоящий дракон? Это не фигура речи? Нет, мачеха, конечно, говорила про крылья, но кажется, в тот момент до меня не совсем дошло.

– Айлинда, идём, – Тейран протянул ко мне руку, и я пошла вперёд, не дожидаясь, пока он меня коснётся. – Мой личный лекарь тебе поможет. Я уже послал слугу, чтобы он был готов.

Чужое имя вновь неприятно царапнуло, но я не стала ему признаваться. Если всё-таки удастся сбежать, лучше ему не знать, как меня зовут по-настоящему. А если останусь здесь надолго… Тогда и поговорим.

Мы прошли через огромные двери, построенные, наверное, под размеры дракона. Пересекли гигантский холл, поднялись по одной из лестниц, ведущих наверх. Лорд всё это время предупредительно поддерживал меня, и я всё не могла отделаться от мысли, что каменные стены вокруг дают меньшее ощущение надёжности, чем его руки. И что это приятное чувство хочется испытывать и дальше.

Внутри всё было таким же неуютным, как и снаружи. Нет, здесь были предметы роскоши: хрустальные люстры, ковровые дорожки, картины. Но сам замок казался одной сплошной развалиной. Местами в кладке не было камней, где-то разрушенными были целые участки. Я даже остановилась у одной из квадратных колонн, которая обрушилась от времени. Однако потолок над ней всё ещё как-то держался.

– Магия, – мрачно пояснил дракон, поймав мой взгляд. – Я не собирался продолжать свой род. Этот замок должен был погибнуть вместе со мной. Но теперь всё изменится.