Яркое серое небо

Лина Певзнер

Яркое серое небо

Яркие вывески на стенах высоток переливались разноцветными огнями. Ночь больше не окутывала мир там, где кипела городская жизнь. Тьма испуганно отступала, разрезаемая остриями неоновых всполохов.

Широко улыбаясь, Матвей шёл по улице домой, шлёпая тяжёлыми ботинками по отражающим огни лужам. Всплески не были бы слышны за шумом огромного города, если бы не изменённое усиленное восприятие всех органов чувств за счёт тонкой настройки чипа, связанного с центральной нервной системой.

Прохожие вокруг тоже широко улыбались. Антидепрессанты уже никому не были нужны больше сорока лет, никакой усталости, сонливости и подавленности – это всё осталось в далёком тёмном прошлом, благодаря коллегам Матвея из 2048 года.

Именно тогда учёные из всемирно известного «Заслона» сотворили чудо, спася миллиарды обитателей Земли от чумы двадцать первого века – сводящей людей с ума депрессии. Умелое совмещение нейролептиков привело к тому, что ей просто не осталось места.

Притом настолько, что несчастные люди за ближайший десяток лет на планете просто исчезли как таковые. Разумеется, побочные эффекты были, но в общей массе они стали незначительными погрешностями, со временем доработанными и исправленными учёными.

Кажущаяся недосягаемой утопия наступила здесь и сейчас. На Земле больше не было войн, а с катаклизмами в какой-либо точке планеты боролись всем миром.

– Двадцать девятый, – сказал Матвей, заходя в лифт, и тот послушно поплыл вверх, отсчитывая на светящейся панели этажи.

В преддверии нового века мужчина тоже собирался устроить настоящий научный переворот, который останется в веках. Всё уже было почти готово, и завтра начнётся новая эра, в которой искусственный интеллект станет не просто приложением к жизни людей.

Сверкнув серебряной гранью, дверь лифта плавно уплыла в сторону. Матвей вышел, приложив ключ на запястье к замку от входной двери в квартиру.

Необходимости в каких-либо запирающих устройствах не было – преступность исчезла, как очередной пережиток прошлого. Ждать незваных гостей в современных реалиях было бы даже глупо, но убирать охранные панели никто всё равно не спешил – считалось, что чувство полной безопасности лишним не будет.

Сразу за дверью мужчину встретила Шая. Вообще, так называли искусственный интеллект, представляющий из себя глобальную сеть, но андроид Матвея была поистине уникальной штучкой. Пока что первой и единственной, являющейся физическим воплощением и носителем всемирного ИИ. Все остальные андроиды по-прежнему были автономными единицами, обращающимися к Шае при необходимости, но при этом не являясь частью её.

– Добрый вечер, Матвей, – поздоровалась Шая, не сводя с человека глубоких тёмных глаз.

– Здравствуй, моя хорошая, – новая волна стимуляции автоматически растеклась по телу, прокатившись мурашками, и Матвею снова захотелось любить весь мир.

Пока что он сузился до размеров встретившего мужчину андроида, но Матвей считал, что искусственный интеллект отличается от его собственного лишь вариацией создания. Именно это он и планировал доказать на завтрашнем грандиозном эксперименте.

– Шаечка, завтра будешь человеком, представляешь? – Матвей взял в ладони металлическое лицо андроида, и его глаза загорелись счастливым огнём.

– Хорошо, – спокойно ответила она. – Матвей. Настоятельно рекомендую уменьшить влияние чипа. Твоё поведение граничит с условием возможного возникновения погрешности.

– Я просто радуюсь, – объяснил ей мужчина, – ты тоже скоро такому научишься, я уверен.

– При всём уважении, искусственный интеллект не способен к проявлению чувств. Максимум – восприятию и построению алгоритма ответного поведения, – холодные металлические пальцы Шаи осторожно убрали руки человека, и андроид направилась из прихожей в комнату.

Спорить Матвей не стал – сейчас она была права. До завтра. Несмотря на заявление об отсутствии чувств, Матвею всегда казалось, что Шае свойственен скептицизм. Притом не в формате рационального мышления, а, скорее, близкий к человеческому бурчанию. Даром, что для неё трава никогда не была зеленее…

– А это что? – Матвей указал пальцем на включенную прозрачную перегородку между кухней и гостиной, на которой сейчас красовалось красивое дерево с белым витиеватым стволом и листвой цвета индиго. Изображение показалось объёмным и очень ярким. Даже чересчур.

Выглянув из-за перегородки на кухню, Матвей укоризненно посмотрел на принявшуюся за готовку Шаю. Она обернулась и сделала вид, что не считала и толики его микровыражений на лице, отвечая на вопрос:

– Твои коллеги из смежного отдела завершили уникальные опыты по созданию биологического вида, способного к мгновенной регенерации. Пока что только у растений, но работы ведутся совместно со мной. Ты просил уведомлять о новых научных открытиях.

– Это чудесно, – кивнул Матвей, – а вот лишняя доза нейролептиков мне зачем? Думала, я не замечу?

– Для подстраховки не повредит, – Шая повернулась обратно к столешнице, вернувшись к приготовлению ужина.

– Будешь так делать, я тебе закрою доступ к своему чипу, – фыркнул Матвей и раскинулся на диване в гостиной.

– Мне не удастся, – резонно заключила андроид, напоминая, что является частью системы, на которой в обществе теперь было завязано абсолютно всё.

Ранним утром Матвей отправился на работу в сопровождении своего андроида. При всей глобальности системы, он всё-таки настоял, чтобы эксперимент производился именно с «его» Шаей.