Пять свиданий перед Рождеством

Александра Окатова

Пять свиданий перед Рождеством

«Любовь – это бесценный дар.

Это единственная вещь,

которую мы можем подарить,

и всё же она у тебя остаётся»

Лев Николаевич Толстой

Разбитое сердце Алисы

Накануне Рождества Алиса одновременно испытывала абсолютно противоположные чувства: радость, ожидание чуда и в то же время печаль, даже некую обречённость. Самый светлый праздник, по определению окрашенный нежностью, надеждой и предчувствием счастья, с некоторых пор стал для неё самым грустным днём в году.

Алиса шла по заснеженным улицам, щедро украшенным сугробами. Улицы вливались в площадь, укрытую свежевыпавшим снегом будто пышной периной – будто все неприятности исчезли в этой кристальной белизне. Алиса с грустью и некоторой завистью смотрела на прохожих – какие у них счастливые и светлые лица, а в глазах – благородство и красота. Тихая радость и предчувствие праздника преображали их: ушла суета, исчезли проблемы, зато появилась надежда. А ещё Алиса поймала себя на том, что ей хочется представить их себе не в современной одежде, а, например, в средневековой. Князи, прекрасные боярыни, – она тихонько засмеялась, представив себе эту картину. Дух Рождества будто осенял Алису и прохожих своим крылом. Не хватало только вертепа с фигурками Марии, Иосифа, волхвов, пастухов и самого новорождённого Иисуса. Она даже оглянулась вокруг – в надежде отыскать их на площади …

Даже её печаль несколько поблекла … И даже показалось, что сердце уже не так сильно кровоточит …

***

На следующий день Алиса находилась в том же (как и накануне) странном настроении, а именно: предвкушении праздника, в равных долях перемешанного с печалью.

«Хорошо бы поваляться сегодня в постели и никуда не вылезать, чтобы не видеть счастливых лиц людей, испытывающих только радость от приближения Рождества … в отличие от меня», – думала она.

Её грустные мысли прервал телефонный звонок. Она посмотрела на экран – звонила её коллега и хорошая приятельница Даша.

– Алиса! Сядь, а то упадёшь, – с место в карьер начала подруга.

– Не упаду, – ответила Алиса, – потому что я ещё не встала с кровати. Ты можешь сказать, что случилась?

– Я передумала! – вдруг сообщила Даша, – я не буду говорить тебе это сейчас. Так не интересно! Я должна видеть твоё лицо, когда ты услышишь эту сногсшибательную новость! – затараторила Даша, – быстрее одевайся, и лети на работу! Можешь не завтракать – как только ты придёшь, я лично напою тебя кофе и сделаю самые вкусные бутерброды!

Алиса удивилась – раньше подруга не откладывала на завтра то, о чём можно было посплетничать сегодня и по своему простодушию сразу выкладывала все новости.

– Ну мне ещё надо умыться, одеться, – нарочито равнодушно произнесла она, чтобы слегка поддразнить Дашу, – я даже ещё не выбрала, в чём я проведу в этом году свою ежегодную предрождественскую траурную неделю, – многозначительно добавила Алиса, – ты же знаешь, как я страдаю в это время года.

– Знаю, знаю! Надо заканчивать с этим! – решительно сказала Даша, – вот как раз будет прекрасный повод, чтобы возродить тебя к новой жизни!

– Ладно, – буркнула Алиса, – уже одеваюсь!

Сказать-то легко, но не так просто сделать. Алиса относилась к тем людям, которые знали толк в ритуалах и исполняли их с чувством и с толком. Поэтому она собиралась выбрать нечто трагическое, но нарядное, но строгое, такое, чтобы в её облике была заметна благородная печаль, ну даже изысканная что ли. К тому же Алиса никогда не повторяла наряды. В этот раз она отмечала пятилетний юбилей («можно ли применять слово юбилей по отношению к событию, которое так сильно меня ранило? Да и подходит ли это слово? – продолжала Алиса свой внутренний монолог, – всё-таки это понятие имеет положительную окраску, а тогда я получила столь глубокую травму, и именно накануне Рождества, что до сих пор этот светлый праздник для меня неразрывно связан с неожиданным предательством самого близкого человека, я тогда словно удар ножом в спину ощутила, да ещё и нанесённый походя, с улыбкой!», – размышляла она, машинально перебирая аккуратно развешенную в шкафу одежду.

Она передвинула вешалку с чёрным платьем. «Это платье-футляр я надевала два года назад, а вот этот костюм-тройку, на следующий за ним, а в первый года траура по потерянной любви вот это чёрное шёлковое, в пол – словно на импровизированных счётах Алиса перекинула следующую вешалку … а вот это как раз то, что нужно, надену брючный костюм с прямыми брюками и жакетом, очень напоминающем фрак». Лишь на секунду она засомневалась, не слишком ли нарочито будет выглядеть такой наряд, но решила: скорбеть, так скорбеть – на полную катушку!

До Рождества оставались считанные дни. Город напоминал Алисе то ли потерянную в далеком детстве музыкальную шкатулку со знакомыми фигурками, то ли сказочную книжку-раскладушку, тоже безвозвратно исчезнувшую по ходу жизни, и оттого ставшую синонимом уютного, но недостижимого счастья …

Даже городской трамвай, идущий от улицы, где жила Алиса, до площади в самом сердце города, где располагались немногие достопримечательности её родного города, показался ей похожим на детскую игрушку – только ключика сбоку вагона не хватало. Она села у окна, преображённого морозом в ледяное сверкающее кружево, и стала разглядывать узоры: иглы, кристаллы, разлапистые причудливые листья, сияющие облака, вершины гор, шестилучевые звёзды …

Неожиданный визит мэра

На центральной площади, раскинувшейся за валом, окружающим Гергевский собор тринадцатого века, кроме мэрии, красовались белокаменные одноэтажные торговые ряды, сохранившиеся с семнадцатого века, один из двух в городе салонов красоты и двухсотлетний купеческий дом, памятник деревянного зодчества, где и находился «Твой праздник», которое и возглавляла Алиса. Ах, да! В том же здании находился и офис конкурентов, который носил название «Мой карнавал» – небольшая разница, согласитесь! «Моим карнавалом» руководил Марк. Два ивент-агентства на небольшой город – вполне естественно, что между ними существовала жесточайшая конкуренция. Марк как бы не замечал Алисы, а она смотрела на него довольно сердито. Перехватить друг у друга заказ считалось у них за правило. Но как говорится, здоровая конкуренция – фактор улучшения качества услуг.

Алиса по протоптанной с утра тропинке добралась до двери. Что же такое случилось, если Даша позвонила с самого утра, не дожидаясь прихода Алисы на работу, чтобы поделиться новостью, да так ничего толком и не сказала?

– Здравствуйте, Алиса Евгеньевна! Проходите скорее, с минуты на минуту начнётся собрание! Сам мэр прибыл к нам, то есть к нам и нашим конкурентам, – сказала секретарь.

– Уже бегу, – ответила Алиса, и на ходу перебросив шубку через руку, поспешила по длинному коридору в конференц-зал. Она на секунду остановилась перед дверью, глубоко вдохнула и вошла.

– О! Кто к нам пожаловал, – усмехнулся мэр, – мы как раз хотели начать совещание, только вас и не хватало! Я собрал вас всех, членов команд «Твой праздник» и «Мой карнавал» вместе, чтобы решить, какому из агентств отдать заказ на проведение городского праздника Рождества. Сами понимаете, какое это важное мероприятие, и никому бы не хотелось упасть лицом города в грязь …

– В снег, – не удержалась от соблазна Алиса.

Собравшиеся рассмеялись.

– Так, – сказал мэр, – я вижу, что самый умный член команды определился, насколько я помню, вы у нас («у нас»! – подумала Алиса, – почему это он всё присваивает!», но вслух ничего не сказала, только стрельнула в «собственника» всего и всех глазами) руководите агентством «Твой праздник»? Тогда с вашего разрешения я продолжу, – язвительно обратился мэр к Алисе, та с милой улыбкой кивнула, – так вот: заказ получит то ивент-агентство, чей план мероприятий понравится мне больше, чем у другой команды. Даю два дня на обдумывание. Согласны? – с утвердительной интонацией закончил мэр.

Собравшиеся очень деликатно зашумели, будто по залу ветерок пролетел.

– Тогда жду ваших предложений в самое ближайшее время! За работу, друзья!

Сотрудники конкурирующих ивент-агентств в задумчивости разошлись по своим офисам: «Твой праздник» направо, а «Мой карнавал» налево.

Смущённую своим глупым поведением Алису догнала Даша:

– Мы и так всегда негласно соревновались с соседями, а тут сам мэр предложил! Как тебе задание? Покажем им кузькину мать?

– Нормальное задание! Правда, ты же знаешь, что у меня особое отношение к Рождеству. У меня нет никакого желания придумывать увеселения для других, когда у меня самой на сердце вот такущий рубец от горя, я бы лучше занялась чем-нибудь обыденным – корпоративом для нотариусов, например, чем придумывать что-то неординарное! сокрушённо покачала головой Алиса.

– Да помню я, помню, дорогая! Но сам праздник-то в чём виноват? – взвилась Даша.

– Где обещанный кофе и бутерброды? – перевела разговор в другое русло Алиса.

– Не ворчи, сейчас будут!

Девушки устроились за столом в кабинете Алисы и, чтобы не терять времени, начали накидывать идеи в том порядке, вернее, в том беспорядке, как они приходили на ум.

– Записывай, – сказала Даша, – конкурс костюмов под названием «У природы нет плохой погоды»!

– Что ты имеешь в виду? – удивилась Алиса.

– Всё просто, – сказала с важным видом Даша, – сейчас зима, да? И абсурдный костюм можно, например сотворить, напялив купальник и шлёпанцы!

– Великолепно, – парировала Алиса, – но такой конкурс смахивает на дискриминацию.

– Отчего же? – обиделась Даша.

– Оттого, что только «моржи» и заклятие физкультурники рискнут одеться в таком стиле. А остальные, получится, будут одеты по погоде, и сдуется твой «абсурд». Но, кстати, как отдельное дефиле нашей секции моржей можно рекомендовать! – утешила подругу Алиса.

– Может, что-то с котиками придумаем! – озарило Дашу.

– Хорошая идея – котики всегда к месту: можно на площадке, где будут гуляния, дарить детям плюшевых «снежных» котиков за прочитанное стихотворение!

– Да, точно! Но уж слишком банально, тебе не кажется? Игрушка за стихотворение!

– Может, предложить людям слепить снеговиков для импровизированного вертепа? Задумчиво сказала Алиса.

– Не покажется ли это кому-то кощунством? Ну сама посуди: снежная баба в роли богоматери? – засомневалась Даша.

– Ты права! Это плохая идея. Тогда может, небольшое лазерное шоу на стене собора с рассказом о самых удивительных вертепах: «живых», где роли исполняют люди, самом крошечном, как в игольном ушке, сделанном с помощью нано-принтера, или вот о самом большом механическом в Польше, работы мастера Томаша Крызы.

– И откуда ты всё это знаешь? – поразилась Даша.

– Да вот так совпало, вчера вечером шла домой и вдруг воочию представила это всё на нашей площади, – улыбнулась Алиса.

Девушки засиделись на работе до позднего вечера, но так ничего оригинального не придумали.

На следующий день Алиса и Даша вместе с остальными тремя сотрудниками упорно, но пока не особо результативно пытались изобрести что-то оригинальное. Появилось несколько весьма привлекательных идей, которые Даша аккуратно внесла в список.

А к вечеру второго (и последнего) дня, отведённого мэром на создание плана мероприятий, прошли в жарких спорах, перемежавшихся яркими минутами внезапных озарений и часами мучительных раздумий.

– Уфф, как я устала, – сказала Алиса. – Друзья, мы сделали всё, что могли …

– Кто может, пусть сделает лучше, – добавила Даша.

– Спасибо, Даша, что бы мы без тебя делали? Ты наш Марк Туллий!

– Кто-кто?

– Цицерон! – улыбнулась Алиса. – А сегодня я отошлю мэру плод нашего кропотливого труда и посмотрим, кто получит заказ от города!

Рекогносцировка на местности

На следующий день ранним утром в распорядке дня Алисы произошли неожиданные изменения. Еще когда она, только-только проснувшись, сладко потягивалась в постели, ей неожиданно позвонили.

– Алиса? – деловой женский голос без предисловий деловито изложил причину звонка, – Михаил Михайлович просил передать вам, что он через полчаса ждёт вас сегодня на центральной площади. Постарайтесь без опозданий!