Ложь для генерала-дракона

– Если туфли вам велики, можем положить в них вату! – предложил Генри. Но в целом вы выглядите, как обычная няня!

Я была готова. Сейчас, когда на подготовку ушло столько времени, я боялась, что меня кто-то опередил! И торопилась изо всех сил.

Я знала, как воспитываются дети в большинстве семей. Их рожают и просто сдают слугам, которые бегают вокруг них и трясутся над ними. Дети остаются милым аксессуаром, который идеально подходит к платью на прогулке или когда нужно показать наследников. Большую часть времени детьми занимаются чужие люди, которые растят их, учат и воспитывают. В хорошей семье принято уделять своему чаду минут пятнадцать – двадцать в день, узнавать, как у него дела, слушать его детский лепет или выходить с ним на небольшую прогулку. Это, пожалуй, единственная возможность ребенка пообщаться с мамой и папой.

Я представила, что где-то в чужом, богатом доме живет моя дочь, лишенная тепла и ласки, любви и заботы, которая с нетерпением ждет этих пятнадцати минут свидания с родителями, и мне стало нехорошо.

И я решила.

Глава 6

Я сначала буду няней, а потом заберу дочь, как только буду уверена, что это мой ребенок. Я продам поместье и мы с ней уедем отсюда. Да так, что наши следы затеряются. Подальше от всей этой суеты. И я буду самой счастливой мамой, а она вырастет самой счастливой девочкой.

– Вам лучше взять наемный экипаж, – заметил дворецкий. – Приличные няни обычно не ездят в дорогих каретах. Сейчас вас отвезут в город. Вам нужно будет немного денег, чтобы заплатить извозчику.

Генри вышел в коридор, вернулся минут через пять и высыпал мне в руку горстку мелких монет.

– Здесь хватит на извозчика туда и обратно, – заметил он, пока я складывала деньги в карман. Я положил вам золото под подкладку чемодана, если вам друг пригодится. А теперь, когда вы готовы, не скажете, для чего вам это? Потешьте любопытство старика…

– Я пока не могу сказать. Извини… – я положила руку поверх руки дворецкого.

– Ну что ж. Что бы вы не затеяли, удачи вам, – улыбнулся старик.

Я вышла и села в карету, которая повезла меня на центральную площадь. Остановившись за углом, я осторожно вышла и пешком пошла через всю площадь, где сновали люди. Там, за фонтанами стояли маленькие двухколесные экипажи и мокли под мелким дождиком извозчики в ожидании, когда кто-то подойдет.

– Мне нужно на… – начала я, доставая бумажку. Зонтик пришелся кстати, но несколько капель упало на бумагу, размазав буквы. – На улицу Фонтанов, поместье Моравиа.

Один экипаж выдвинулся вперед, а я взобралась под навес и уселась на дырявое сидение.

Кнут присвистнул, а мне в лицо ударил ветер.

– Ида Холмс, – повторяла я, чтобы не забыть. – Меня зовут Ида Холмс. Сирота.

– Приехали! – послышался голос, а я увидела роскошный особняк. Н-да, неплохо.

Я рассчиталась и отпустила экипаж, раскрыв зонт над уже намокшей прической. Ветер беспощадно рвал зонт, пытаясь вывернуть его наизнанку. Огромный зонт уносил меня вместе с порывом ветра в сторону идеальных лужаек и стриженых кустов.

Я воевала с зонтом, сплевывая воду, которая текла по моему лицу и волосы, прилипшие к щекам.

С крыльца меня чуть не унес порыв ветра, а я с трудом сложила зонт и постучала в дверь.

За дверью послышались шаги. Дверь медленно открылась, а я постаралась приветливо улыбнуться.

– Добрый вечер. Чем обязаны? – спросил дворецкий семьи Моравиа, разглядывая меня с ног до головы.

– Добрый вечер, – произнесла я, глядя на роскошное убранство холла. – Я пришла по объявлению. В газете было сказано, что требуется няня! У меня есть рекомендации!

Дворецкий пропустил меня внутрь, а я осмотрелась. Я чувствовала себя немного нервно, но при этом старалась держать на лице приветливую улыбку. С зонта капало прямо на роскошный паркет. В зеркалах, которых украшали холл отражалась нервная, бедно одетая и мокрая насквозь мышь.

– Одну минутку. Постойте пока здесь. Я сообщу хозяину, – кивнул дворецкий. – Позвольте ваши рекомендации?

– Вот, вот они! – тут же опомнилась я, протягивая дворецкому бумаги.

По ступеням спускалась пожилая женщина в темном платье. Сама она была образцом чопорности. От нее пахло строгостью и нравоучениями. Только скромная брошь украшала ее воротник. Скромный пучок с проседью, зализанный до такого состояния, что оттуда не торчала ни единая волосинка, придавал ей образцовый вид. Она не была красива. Ее даже сложно было назвать милой. Черты лица ее были грубоватыми, тяжелыми, небольшие черные глаза из-под темных нахмуренных бровей смотрели на меня внимательно.

– Добрый вечер, – улыбнулась я.

– Добрый, добрый! – произнесла женщина грудным, чуть низковатым голосом, осматривая меня с ног до головы с тщательностью рентгена. “Я тебя насквозь вижу!”, – твердили мне черные колючие глаза.

– Меня зовут Иди Холмс, – улыбнулась я, стараясь не капать зонтом на пол. – Я увидела объявление в газете, что по этому адресу требуется няня. Скажите, а много претенденток на это место?

Глава 7

Я старалась, чтобы мой тон звучал как можно любезней.

– Три. Не считая вас, – заметила женщина, чуть нахмурив брови.

– Ого, – выдохнула я, пытаясь скрыть волнение.

Целых три няни! И тут я. Я начала нервничать. Мне срочно нужно попасть в этот дом.

– Я вас обнадежу, – заметила женщина. – У вас большие шансы. Те три няни не устраивают господина генерала.

– А вы не могли рассказать мне о семье Моравиа? – спросила я, в надежде узнать побольше перед встречей с хозяевами.

– Господин генерал не женат. Впрочем, я уверена, что однажды он обзаведется семьей. Я вас сразу предупрежу. Девочка приемная. Он взял ее на воспитание, и относится к ней как к родной дочери.

– А что известно о родителях девочки? – спросила я, стараясь унять свое сердце. Дочка! У меня дочка! – Они умерли?

– Лучше бы, наверное, да, – заметила женщина. – Мы не знает о ее отце, но знаем, что ее мать – легкомысленная бессердечная и ветреная особа, которая, родила ребенка, видимо, не от мужа, и чтобы скрыть позор, тут же сдала ее в приют. Думаю, господин генерал вам сам об этом расскажет. А пока что, пройдемте. Он ждет вас. Меня зовут миссис Кэрриган. Я – экономка в этом доме.

О, боже мой! Это я – бессердечная, легкомысленная и ветреная? Откуда такие сведения? Или, быть может, это не моя дочь? Противоречия раздирали меня, но я решила во что бы то ни стало увидеть ее.

– Вы идете? – спросила мисс Кэрриган, оглядываясь. Она двигалась так, словно у нее под юбкой были не ноги, а колесики.

– Да, да, – поспешила я, поднимаясь по лестнице.

Мы повернули, а я ступила на роскошный паркет, начищенный до почти зеркального блеска.

Мои глаза бегали по коридору. Одна из дверей была приоткрытой, а я не удержала любопытства и украдкой заглянула. За приоткрытой дверью, я увидела роскошную гостиную с огромным камином. На пушистом дорогущем ковре во всю комнату лежала кукла, а рядом краски. От чего белый ковер местами приобрел пятнистые вкрапления. Во многих аристократических домах детям не разрешают играть на дорогих коврах, чтобы их не испортить. А здесь я видела отчетливые разводы краски.

Сердце вцепилось в эту куклу, словно пытаясь собрать все, что связано с девочкой.

– Вы идете? – спросила мисс Кэрриган – Господин генерал не любит, когда кто-то опаздывает. У него железная дисциплина.

Я поспешила к двери. У меня уже сложился в голове образ бравого военного средних лет с суровым взглядом, резким тембром голоса, парочкой боевых шрамов на лице и крепким армейским словцом. Суровый, как климат на севере, непоколебим, как скала, пахнущий порохом и табаком.

– Господин генерал, – послышался голос мисс Кэрриган. – Прибыла Ида Холмс.

Я, затаив дыхание сделала шаг, слыша скрип открываемой двери.

Я ожидала услышать грубый, резкий голос и командный тоном, не терпящим пререканий и пресекающий малейшее неповиновение. Но услышала красивый приятный мужской голос, с нотками, интригующими женское сердце. Так генерал молод? Или просто голос у него молодой?

– Проходите, Ида, – послышался голос экономки. – Не стесняйтесь.

В первый раз в ее голосе прозвучало что-то мягкое.

– Спасибо вам, – кивнула я, делая шаг в комнату.

Я и правда чувствовала себя стесненно, но когда увидела генерала, я на секунду потеряла дар речи.

Глава 8

– Меня зовут Аргайл Моравиа. Присаживайтесь, – произнес он все тем же красивым голосом.

Все, что успело нарисовать мое воображение, все рассыпалось в пыль, когда я увидела мужчину, вставшего из-за стола. Он был необычайно высок и удивительно хорош собой. Его плечи были шириной со спинку немаленького кресла, алый мундир сверкал орденами и медалями, инкрустированными драгоценными камнями. Мой взгляд скользнул по его шее, которую обхватывал воротник – стойка и упал на высшую награду королевства – королевскую звезду, на черной ленте. Короткие волосы и выбритые виски придавали ему мужества, а лицо было таким приятным, что я невольно задержала на нем взгляд. Я сразу отметила бирюзовые глаза, которые смотрели на мир с каким-то затаенным холодом и пренебрежением. Взгляд у него был отстраненный, словно он смотрит сквозь людей и вещи.

Может быть, встреть я такого мужчину на балу или на улице, я бы и заинтересовалась им. Ну не может женское сердце устоять перед красотой широких плеч, затянутых в алый мундир. Но сейчас мне было не до этого. Я нервничала так, словно актриса перед дебютом. Еще немного и меня начнет потряхивать. Это чувство я знала прекрасно. Я вспомнила, как нервничала перед первым балом, перечитала кучу книг, и все равно нервничала, боясь сделать что-то не так.

Опомнившись, я постаралась сделать очень компетентное и немного строгое лицо.

– Спасибо,– прошептала я, пытаясь одновременно играть и скромность, и строгость, и доброжелательность, и приветливость.

Я присела в кресло, поймав на себе пристальный взгляд.

– Расскажите о себе, – произнес Аргайл Моравиа.

Мне показалось, что он уже все понял. Мне даже показалось, что на мне написано: “Она – не няня! Она прикидывается!”. И от этого стало как-то неуютно.

– Я не самая опытная няня,– улыбнулась я, стараясь держаться мило и приветливо. – Скажем так, я еще не приобрела лютой, но хорошо скрываемой, ненависти к детям и их шалостям.

В ответ на мои слова Аргайл поднял брови.

– Мне еще не надоели их капризы, – продолжала я, надеясь, что нащупала правильную ниточку. – И я не закатываю глаза при виде испачканного ковра.

Я видела у него под рукой мои рекомендации.

– И не жалуюсь подругам, как меня достали эти маленькие негодяи, – продолжала я. – У меня немного рекомендаций, увы.

– Хорошо, – произнес генерал, подаваясь вперед. – Почему вы считаете себя лучшей претенденткой из всех, с которыми мне довелось побеседовать?

– Честно, я не могу сказать, что я лучше кого-то,– скромно произнесла я. – У меня нет грандиозных достижений.

– Как мило, – усмехнулся Аргайл. И тут я услышала тот самый командный голос с нажимом. – Итак, “самая обычная няня”, не могли бы вы серьезно подойти к вопросу. Отставить вашу скромность. Почему я должен выбрать именно вас? Если вы мне сейчас не дадите вразумительного ответа, я вынужден буду с вами распрощаться.

Глава 9

И тут я растерялась. Я, честно говоря, не ожидала такого поворота событий.

Я смотрела на генерала. Посмотришь на такого мужчину и сразу поймешь, что ему не место среди роскоши и убранства. Такого не в уютном кабинете встречать, а на поле боя, стоящего во весь рост с холодным взглядом, ожесточенный и надежный, словно бастион, словно человек- крепость, словно острый риф среди бушующего моря крови.

– Я… – я тут же облизала пересохшие губы, а потом посмотрела ему в глаза.. – Я знаю, что вы один растите дочь. Одному это делать очень непросто. Детям нужна любовь и мамы, и папы. Ведь отсутствие материнской любви в детском возрасте в будущем чревато проблемами не только с поведением. Все, что недолюблено в детстве вылезет во взрослом возрасте. Девочка будет чувствовать, что ей чего-то не хватает….

– Продолжайте, – кивнул Аргайл.

– И это может вылиться в неправильную оценку самой себя. Она может кричать, что она некрасивая, хотя все будут уверены, что она – первая красавица, бросаться в объятия первого встречного, чтобы найти ту самую любовь, которой ей чуточку не хватило в детстве. И… я… Я хочу ей ее подарить.

Боже мой! Лидия! Какая любовь? О чем ты? От няни требуется знания, опыт и строгость,а ты тут со своей любовью. Я посмотрела на лицо Аргайла, словно он уже обо всем догадался. Мне казалось, что сейчас его красивые губы разомкнуться, и он скажет что-то вроде: “Так это вы писали с утра письмо? Да? Вы та самая мамаша, которая бросила девочку и сейчас сочиняет бред!”.

– А еще я умею, – прошептала я. – Во время игры учить детей читать и писать. Я не сторонник парт и строгой дисциплины в столь юном возрасте. – И, конечно же, правила этикета. И чуточку магии.

Мне казалось, глядя в его глаза, что ему все равно. Но что-то в движении его пальцев выдавало, что ему очень даже не плевать на мои слова. И это придало мне сил.

– Сколько вам лет? – спросил генерал.

– Двадцать шесть, – произнесла я. – Я уже как бы считаюсь старой девой.

Генерал задумался.

– Вы понимаете, что вы поселитесь здесь. Вам выделят комнату. И вы будете неотлучно присматривать за Лилиэс.

Боже мой! Имя прозвучало, словно кто-то провел у меня рукой по спине, вызывая мурашки.

– А сколько ей? – спросила я, стараясь сдерживать волнение внутри себя.

– Ей пять лет, – произнес генерал.

“Пять!” – дернулось сердце внутри. – “Пять! Все пока совпадает. Приемная девочка пяти лет!”.

– У вас не будет возможности видеться с родными, друзьями и устраивать свою личную жизнь. Единственное, что я могу вам предоставить, так это четыре выходных в месяц. То есть, один в неделю, чтобы вы могли решить свои дела.

Выходной? От доченьки? Да он с ума сошел! У мамы не бывает выходных! Я готова круглосуточно дежурить возле нее…

– Вас это не устраивает? – поднял бровь генерал. – Я смотрю, вы занервничали

– О, нет, что вы! – тут же поспешила ответить я. – Наоборот! Я только рада!

– Я бы удивился, если бы вы сказали иное, – заметил он, словно пытаясь поймать меня на лицемерии.

В его голосе послышалось что-то такое, что заставило меня напрячься. Словно он я его не устраиваю!

Глава 10

Ну что ж… Это – его мнение. Мне его не разубедить.

– Давайте честно, – заметил генерал, глядя мне в глаза. – Я видел лучших нянь столицы. Вот с такими стопками рекомендаций. Не хочу известных нянь. Мне нужна скромная няня, которая не бывает в высшем свете. Я не хочу предавать огласке факт наличия дочери раньше времени. Когда ей исполнится восемнадцать, о ней, разумеется, узнают на первом балу. Я хочу поберечь мою девочку от всяких проходимцев и охотников за приданным, которые не гнушаются ничем, чтобы заполучить себе завидную невесту. Даже если она слишком юна для брака, – произнес генерал, нахмурив брови. Он сжал кулаки, словно представляя, как его малышку в двенадцать лет похищают ради денег и выдают замуж против ее воли.

Я слышала, что за завидными невестами идет охота еще с детства. Поэтому опасения генерала прекрасно понимала.

– Когда-то так похитили мою тетю, – заметил он, а я шумно вздохнула.

– Мне очень жаль,– сглотнула я. – Это ужасно!

– Согласен, – кивнул Аргайл, и его руки снова сжались, словно на чьем-то горле.

– Расскажите о девочке, пожалуйста, – взмолилась я.

– Три года назад я приехал помочь Дому Милосердия. Прапрабабушка Аврелия попросила меня отвезти туда подарки. И увидел ее. Она стояла в стороне от других детей и просто смотрела на меня. На ней было серое платье, мышиного цвета, а она не подбежала к подаркам, и не стала их открывать. Я решил подойти к ней и спросить, почему она не берет свой подарок? На что она мне ответила, что ни один подарок не заменит маму и папу… И в ее голосе было столько горечи, что я принял решение забрать ее. Я помню ее взгляд, когда я сказал, что забираю ее себе. Она обняла меня и плакала. Она плакала, пока я подписывал документы, пока мы ехали в карете. Потом икала и снова плакала. Я спросил, от чего она плачет, и она сказала, что от счастья.

“О, милая моя!”, – надорвалось сердце. А ведь все это время она могла быть в любящей семье, окруженная заботой и лаской!

– А про ее родителей известно что-то? – спросила я.

– Про отца – не знаю. А вот ее… с позволения сказать, мамашка… Простите, у меня другого слова не находится, чтобы охарактеризовать эту женщину… – резко произнес генерал. – Недавно объявилась.

Я дернулась и почувствовала, как руки начинают трястись. Я зажала их коленями, чтобы не выдавать предательской дрожи.

– Еще в приюте мне сказали, что Лилиэс принесла пожилая женщина. Она сказала, что непутевая и распутная мамашка родила не от мужа. И теперь ребенок ей не нужен. У нее самой не хватило духу явиться и отдать кроху, потому что ей стыдно в глаза людям смотреть. Поэтому она поручила дело этой женщине. Денег на содержание ребенка она не дала. Медальона или инициалов не оставила. И тем самым показала, что судьба девочки ее больше не волнует. Я тоже так думал! До вчерашнего дня.

– Неужели она нашлась? – спросила я.

– Да, она написала мне полный бред, – заметил генерал. – Про какую-то исчезнувшую могилу, про то, как она искала ее на кладбище. Мне кажется, ей самой нужна хорошая сиделка.

Я понимаю, что это звучит, как бред! И если бы я сама это не пережила, то никогда не поверила!

– Поэтому я настоятельно требую, чтобы вы тут же сообщали мне о всех подозрительных дамах, которые подходят к ребенку. И обо всем подозрительном, что происходит вокруг. Я категорически против общения Лили с ее матерью. Я близко к ребенку не подпущу эту женщину. И уж тем более речи быть не может, чтобы я отдал ей дочь.

Вот и выяснили. У меня до сих пор в голове не укладывается, кому и зачем нужно было похищать ребенка, чтобы сдать его в приют! Я понимаю, если за дитя потребовали бы выкуп. Понимаю, если бы его похитили для какой-то семьи. Но чтобы просто взять и сдать кроху в приют? Зачем?

– Вы почти приняты, – произнес Аргайл.

– Что значит, почти? – спросила я с тревогой.

– Вы устроили мисс Кэрриган, вы устроили меня. Теперь вам нужно понравиться моей дочери.

Глава 11

– Не желаете ли чаю? – спросил генерал.

– Просто воды, – прошептала я, чувствуя, как от волнения в горле все пересохло. – Обычной воды.

– Просто воды? – спросил генерал. – Зачем просто пить воду? Если вы не любите обычный чай, вам могут сделать травяной?

– Воды, – сглотнула я.

Генерал отдал приказ, а дворецкий посмотрел на меня и принес чай генералу, а мне воду. Я пила и не могла утолить жажду.

– А если я попрошу еще воды, это будет слишком дерзко? – спросила я, понимая, что стакана оказалось недостаточно.

– Вы пока можете отдохнуть и высохнуть, – произнес генерал. – Гостиная в вашем распоряжении.

Мисс Кэрриган заглянула в комнату и поманила меня за собой. Я вошла в роскошную гостиную, украшенную старинными портретами и мягкими креслами. Запах в ней был какой-то особый. Старое дерево, терпкая нотка мужских духов и запах смолы, которая выступила на потрескивающих дровах.

– Вы сегодня завтракали? – спросила мисс Кэрриган. – Я могу распорядиться принести вам завтрак!

– О, я хотела бы побыстрее увидеть девочку, – прошептала я, допивая еще один стакан воды. – Нельзя ли ее увидеть сейчас?

И тут я поняла, что сказала лишнее. По глазам мисс Кэрриган стало ясно, что что-то не так. И я тут же прикусила язык. “Быть может, я слишком тороплюсь?”, – пронеслась в голове мысль. – “Но как можно не торопиться, если речь идет о моем ребенке!”.

Я почему-то была уверена, что Лилиэс – моя дочь. Может, просто сердце хотело в это верить, цепляясь за каждую ниточку, которая выведет меня обратно к жизни.

– Я не могу привести вам девочку без позволения генерала, – произнесла мисс Кэрриган. – Генерал еще не решил, подходите ли вы ему или нет.

– В смысле? – спросила я.

– Он – хозяин в доме. А у каждого из слуг есть свои обязанности. Четко очерченный круг, – с достоинством произнесла мисс Кэрриган, показав руками что-то квадратное. – Я – экономка. Я не занимаюсь ребенком. Поэтому вам тоже, если вас примут, стоит помнить о своих обязанностях и не лезть, куда вас не просят.

– Вы сейчас о чем? – спросила я, видя, как лиц о мисс Кэрриган приобретает выражение строгости.

– О том, что вы молода, красива, – продолжала мисс Кэрриган. – Но пользоваться этим я вам не рекомендую!

– Я не стану набиваться в любовницы, – произнесла я, как вдруг перед глазами появилось лицо генерала. – Может, многие бы посчитали за честь, но я здесь не для того, чтобы крутить романы. Если вы об этом.

– Посмотрим, – заметила мисс Кэрриган со всей чопорной строгостью. – Запомните, я верно служу семье Моравиа. И эту семью я в обиду не дам.

Я досадовала от того, что приходится ждать. От того, что все вокруг происходит так медленно, что терпение внутри готово оборваться в любую секунду.

– Семья Моравиа – это древний род драконов! Они носят титул герцога и обладают таким же влиянием, как и королевская семья! Поколение за поколением, мужчины этой семьи стоят на защите наших границ.

В ее голосе было столько гордости, что я понимала. Она говорит искренне.

– Каждый из них дослужился до генерала. И имеет высшие королевские награды! Еще не один Моравиа не запятнал честь мундира! Поэтому, если вас возьмут на работу, вы должны помнить, кому вы служите! А вот портреты матушки и отца хозяина. Янгар Моравиа и Вивьен Моравиа. Очень достойные люди! А это его дедушка и бабушка. Эфольг и Селена Моравиа. Это его прадедушка и прабабушка Вэндэл и Аврелия Мориавиа. И прапрадедушка и прапрабабушка Амбер и Наташья Моравиа. И его прапрапра…

Внезапно она осеклась, глядя мне за спину. Я тут же обернулась и увидела генерала, который стоял в дверях.

– Иди Холмс, пройдемте со мной. Нам нужно кое-что обсудить, – произнес генерал, глядя на меня. Сейчас, когда свет падал из коридора и подсвечивал его, он показался мне поразительно красивым.

Мне вдруг стало так тревожно, так нехорошо, что я с трудом поднялась на ноги. Боже, неужели он понял, что рекомендации – липовые? Неужели я так и не увижу дочь?

Глава 12

Мы вошли в кабинет, а я присела в кресло, замерев в одной позе.

– Я поговорил с дочерью. Она не против познакомиться с вами. И перед тем, как вы познакомитесь, я скажу вам так. Вы должны запомнить, что в первую очередь – интересы Лилиэс. А уж потом ваши. Если она пожалуется на вас, и я посчитаю, что ваша вина в этом есть, то будьте готовы собрать вещи и немедленно убраться с глаз моих долой. Пока я вас не убил голыми руками. Это понятно?

– Да, – кивнула я.

– По поводу оплаты. Оплата высокая. Но я рассчитываю, что вы здесь задержитесь. Меня не интересуют няни – однодневки, который отработали месяц, потом потребовали рекомендации, чтобы продолжить карьеру няни и подняться выше. Я понимаю, что моя дочь может к вам привязаться, и я не хочу разбивать ей сердце, рассказывай о том, что няня вспорхнула и улетела от нас. Что няня бросила ее. Я не хочу, чтобы моя дочь чувствовала себя брошенной. Еще раз.

– Да, я не собираюсь вас покидать, – произнесла я.

– Ну что ж. Ваше последнее собеседование начнется прямо сейчас, – произнес генерал. – Надеюсь, вы сдержите свое обещание. А теперь вам самое время познакомиться.

Генерал встал и вышел, оставив меня наедине с бушующими внутри чувствам. Я каждую секунду ждала, когда дверь откроется, и я, наконец-то увижу ее. “Да! Пожалуйста! Я очень хочу ее видеть!”, – кричало сердце, пока я старалась держать себя в руках. Главное не броситься к ней и не обнять ее.

Все мои чувства были на пределе. Я столько прошла, меня столько собеседовали и мариновали, что любые огурцы позавидуют. И все ради этого момента.

“Главное, не бросайся на нее!”, – наставляла я себя. – “Она не знает, кто ты! Ты можешь ее напугать!”.

Мысль о том, что я своими чувствами могу напугать ребенка, заставила меня взять себя в руки. И не сдать себя с потрохами.

Наконец, в коридоре послышались шаги. Скрип двери. Я увидела маленькую девочку в розовом платье, сидевшую на руках у генерала. Она была крошечной, немного сонной. Ее по- детски пухлые ручки обнимали шею генерала. А ее маленькие ножки в красивых туфельках с бантами и брошками забавно подергивались под пышными юбочками.

Я смотрела на нее, понимая, что более милого ребенка я в жизни не видела.