Возвращение домой

– Так ты и есть дочь Дэвида? – говорит он низким, хрипловатым голосом, его губы кривятся в легкой ухмылке – Я ожидал встречи с тобой, солнышко. Твой отец говорил о тебе.

Он делает несколько шагов ближе, его взгляд оценивающе блуждает по моему телу.

– Надеюсь, ты чувствуешь себя как дома.

Он протягивает руку, его пальцы слегка касаются моей руки, когда он говорит, и в его глазах появляется искра собственничества.

Я отдернула руку, смерив его презрительным взглядом.

– Ты еще кто такой? – голос звучал твердо с толикой злобы.

Глаза парня слегка сужаются от моего пренебрежительного тона, его челюсть напрягается. Он убирает руку и складывает мускулистые руки на груди, пристально изучая меня.

– Я – Тайлер Вэй, правая рука твоего отца – Его голос низкий и ровный, ничем не выдающий его раздражения. – Думаю, нам стоит получше узнать друг друга.

В его взгляде появляется хищный блеск, когда он снова оглядывает меня с ног до головы. – Твой отец так много рассказал мне о тебе. И мне не терпится узнать тебя получше.

Я усмехнулась

– А ему откуда знать обо мне? Этот индивид не видел меня ни разу.

Тайлер делает еще один шаг, игнорируя мои слова, его громадная фигура нависает надо мной, когда он слегка наклоняется, его дыхание согревает вашу щеку.

– Итак, дорогая, почему бы тебе не рассказать мне немного о себе?

– Отойди от меня. Ты мне кислород загораживаешь. Мне не о чем с тобой разговаривать.

Глаза нахала вспыхивают раздражением, а губы кривятся в холодной усмешке.

– Ты ведешь себя так, будто я твой враг, солнышко – Его голос низкий и опасный, в нем звучит предупреждение – Но я просто хочу узнать тебя получше. Твой отец – мой самый близкий друг, почти как отец. Поэтому я буду заботиться о тебе, как о своей собственности.

Тайлер протягивает огромную руку, хватает меня за подбородок и наклоняя мое лицо так, чтобы мы встретились взглядами.

– Разве ты не рада такому вниманию?

Его хватка слегка ослабевает, в глазах появляется собственнический блеск.

– Давай начнем сначала. Расскажи мне что-нибудь о себе, солнце – Голос Тайлера понижается до низкого, мурлыкающего урчания. – Я жду.

– Да пошел ты! – я ударяю рукой по его руке, заставляя выпустить меня из его хватки – не смей прикасаться ко мне.

Но шаг назад мне сделать не дает его новая хватка. Глаза парня опасно сузились, а голос наполнился обманным спокойствием и лаской.

– Что ты сказала, солнышко? – Его голос низкий и угрожающий, в нем слышны нотки дикости. – Думаешь, сможешь перечить мне?

Он наклоняется ближе, его дыхание обжигает вашу кожу.

– Твой отец отдал тебя на мое попечение. Так что ты моя – Его губы скривились в жестокой ухмылке – И я не потерплю неповиновения. Также, как и он. Запомни это.

Его рука скользит по моей шее в собственнической ласке.

– Но не волнуйся, солнце. Я позабочусь о тебе – Его голос понижается до низкого мурлыканья.

– Еще посмотрим… солнышко – скалюсь я в ответ и со всей силы толкаю его обратно в бассейн.

Глаза Тайлера удивленно расширились, когда я толкнула его, и его мускулистое тело с громким звуком плюхнулось в воду. На мгновение он погружается вниз, и его темные волосы разлетаются вокруг него. Когда он всплывает на поверхность, его бледное лицо пылает от гнева, а вода стекает по точеным чертам.

Он рычит, его голос низкий и опасный, когда он вытаскивает себя из бассейна, вода каскадом стекает по его мощной фигуре.

– Никто не смеет поднимать на меня руку, солнышко – Тайлер надвигается на меня, его глаза сверкают от едва сдерживаемой ярости – Ты что, забыла, кто я такой?

Он протягивает руку, и его большая ладонь сжимает мою руку в крепких тисках, оставляя следы.

– Я не потерплю такого неуважения.

Тайлер притягивает меня ближе, его лицо оказывается в нескольких сантиметрах от моего. Я чувствую жар его дыхания на своей коже, когда он смотрит на меня, и выражение его лица искажается от ярости.

– Ты будешь делать, что я скажу. Ты моя, и я не допущу, чтобы ты забывала об этом – Его хватка болезненно сжимается, глаза горят собственническим огнем – Запомни это.

На мгновение он разжимает руку, но этого достаточно, чтобы я могла среагировать. Недолго думая, я наношу точный отработанный годами удар в солнечное сплетение. Глаза парня широко открываются, а воздух со свистом выходит из его легких. Он делает шаг назад от неожиданности и снова падает в бассейн. Его дружки уже не смеются, а смотрят на меня взглядом дикого зверья, но помогать своему лидеру не пытаются.

Я почувствовала прилив адреналина, когда Тайлер вынырнул из воды, его лицо выражало смесь шока и злости. Вокруг воцарилась тишина, и я осознала, что все взгляды теперь прикованы ко мне. Я не собиралась отступать.

– Ты не ожидал, что я смогу за себя постоять? – бросила я, стараясь сохранить спокойствие в голосе.

Его друзья, все еще в шоке, обменивались взглядами, словно не могли поверить, что их друг оказался в такой неловкой ситуации. Тайлер, потирая солнечное сплетение, наконец собрался с мыслями и, с трудом поднимаясь, начал приближаться ко мне, его глаза горели яростью.

– Мне абсолютно все равно, чья ты там рука, нога или задница. Не подходи ко мне и не трогай меня. Запомни это – моим голосом убивать можно было.

Я развернулась и вышла из помещения с бассейном. Я не витала в облаках и понимала, что серьезно покалечить такого амбала у меня не выйдет, но постоять за себя я могу. Мать настояла, чтобы я занялась боевыми искусствами в свое время, и теперь я была ей благодарна. Я вернулась в комнату и громко хлопнула дверью.

Спиной я чувствовала его прожигающий насквозь взгляд.

И с этими уродами мне придется жить под одной крышей целых шесть месяцев? Это будет долгая война…

Глава 4

В следующие пару недель мне удавалось лавировать по дому так, чтобы не пересекаться с этими тремя упырями. Помогало еще и то, что они не постоянно торчали в доме, а время от времени куда-то уходили. Могли уехать на рассвете и возвращались на закате, или даже могли сорваться посреди ночи и вернуться только на следующий день к вечеру. Большую часть времени они проводили либо в бассейне, либо на заднем дворе в патио.

Каждый день в этом доме становился все более невыносимым. Я пыталась игнорировать взгляды Тайлера, Шейна и Саймона, но их присутствие ощущалось как тень, преследующая меня на каждом шагу. Они были не просто друзьями моего отца, а его правой рукой, и я понимала, что их лояльность к нему не оставляет мне шансов на свободу.

Вечерами я часто сидела на террасе, глядя на звезды, и мечтала о том, как могла бы жить, если бы не эта жизнь. Я представляла себе мир, где я могла бы принимать собственные решения, где не нужно было бы оглядываться на тех, кто может в любой момент решить, что я им мешаю. Но реальность была суровой: я была в ловушке, и с каждым днем это осознание давило на меня все сильнее.

Шейн, с его проницательным взглядом, иногда пытался заговорить со мной, но я всегда держалась на расстоянии. Его дружелюбие казалось неискренним, и я не могла доверять тому, что он говорил. Саймон, напротив, выглядел более уравновешенным. Он часто пытался разрядить обстановку, шутил и смеялся, но я знала, что за этим скрывается нечто большее. Тайлер же был тем, кто всегда напоминал о том, что я не в своей тарелке. Его взгляды полные презрения и угроз, и я понимала, что он не остановится, пока не добьется своего.

Каждый раз, когда я ощущала их взгляды, я вспоминала о том, как мой отец забрал их из детдома и сделал частью своей жизни. Он видел в них не просто подопечных, а своих будущих наследников, и это знание заставляло меня чувствовать себя еще более изолированной. Я была чужой в этом мире, где все, казалось, знали друг о друге больше, чем я могла узнать о себе.