Тин.Вспомнить всё.Текст.

Пролог.

– Ты что несешь? Она не должна об этом узнать.

– Мы столько лет хранили этот секрет, я так больше не могу. Она вернулась и должна все знать.

– Ключевое слово «мы», поэтому я не дам тебе все разрушить.

– Но она тоже должна знать правду.

Дальнейшего разговора я уже не слышала.

Я стояла и мое сердце разбивалось на тысячи осколков, которые уже никогда нельзя будет собрать воедино. Все, что я только что услышала, не может быть правдой, не может же… Нет, нет, нет!

Я хотела выйти и сказать им, что я все слышала, что я тоже заслуживаю знать правду, но не смогла.

Второй раз в жизни я проявила слабость и не посмотрела страху в глаза. Я снова хочу сбежать от всего мира. Укрыться большим и теплым одеялом в своей кровати, тихонько поплакать, сбежав от всех своих проблем. Хочу забыть все то, что я только что услышала. Я никогда даже бы и подумать не могла о таком. Как они оба так могли со мной поступить? Почему они не рассказали этого раньше? Неужели они думали, что если я этого никогда не узнаю, так будет лучше…

Почему никто не подумал о моих чувствах? Как мне жить дальше? Лучше бы я узнала об этом от них самих, а не подслушав случайным образом этот несчастный разговор…

В ушах зазвенело, мир поплыл, и я бы, наверное, упала, если бы не руки подруги, которая вывела меня из этого помещения. Она тоже все слышала. Значит это все правда и мне не показалось…

– Ты как? – она знала ответ, но должна была услышать его от меня.

– Отвратительно, меня предали.

– Все будет хорошо, я рядом, – она усадила меня на скамейку, затем положила мою голову себе на плечо, и продолжала говорить, что все будет хорошо.

Только в моей жизни уже никогда и ничего не будет хорошо. И жизнь уже не будет прежней.

Я выплакала все свои слезы на ее плече, как когда-то она в 9 классе на моем. Раньше я ненавидела плакать, но мое возвращение изменило все…В этот холодный зимний вечер изменилась и я.

Я всегда не любила зиму, но теперь я ее просто ненавижу…

Я ненавижу их…

Я люблю их…

Я не знаю, что я чувствую, мне нужно время…

Меня сломали.

Глава 1.

– Я возвращаюсь, – едва слышно, сказала я самому дорогому человеку в своей жизни.

– Ты шутишь? – я молчала, потому что сама не до конца в это верила, – Ника, это не смешно. Я же знаю, что ты никогда не вернешься в этот город, – доносился ее звонкий голосок на другом конце трубки.

– Нет, Вик, я не шучу. Родители разводятся и мне придется вернуться, так решил отец. Ты же знаешь, что с ним я спорить не могу – это бессмысленно.

– Но почему они разводятся? Я всегда думала, что твои родители счастливы друг с другом. Я не верю.

– Я тоже не хочу в это верить, но это правда, – сдерживая слезы, сказала я.

Мои родители действительно любили друг друга также сильно, как и меня. С самого детства я жила в самой любящей и счастливой семье. Что могло пойти не так? Конечно, за два года моего отсутствия могло произойти многое, но я до сих пор не могу поверить в то, что они разводятся. Мой отец уважаемый человек в городе, бизнесмен, владеющий сетью ресторанов, а мама известный архитектор. Их брак был выгодным, как считали многие в их окружении. Но я никогда так не считала, потому что видела их любовь, видела, как они смотрят друг на друга и в конце концов из их светлой и искренней любви получилась я. Они никогда не ссорились при мне. Как они могли друг друга разлюбить? Что они наделали? Они подумали обо мне? Я должна выяснить правду. Чего бы она мне не стоило…

– Когда ты прилетаешь? Я встречу тебя, – сказала она тоном, не терпящим возражений.

– Нет, не нужно. Сразу с аэропорта я поеду домой, я должна поговорить с ними. Отец по телефону ничего не стал рассказывать, только лишь сказал: «Мы разводимся, а ты возвращаешься домой».

Как же больно мне было в тот день. Этот звонок разбил мое сердце вдребезги. По моим щекам без остановки текли слезы. Я не ела несколько дней, мой организм отказывался принимать хоть что-то кроме чистого виски. Я была похожа на… даже не знаю на кого, наверное, на алкоголичку причем без определенного места жительства. Все это продолжалось около недели, потом я решила для себя, что должна вернуться домой и узнать правду. И, если будет нужно принять их решение, как взрослый адекватный человек…

Отец всегда был сдержанным, никогда не говорил, что любит меня, но всегда доказывал это поступками. Мне не нужны были эти слова от него, их отсутствие восполняла мама. Она каждый день говорила, что любит меня и я знала это. Отец всегда любил меня по-своему. У него ужасный характер, который передался и мне. Только три человека, не считая родителей, терпели меня. Даже не терпели, а принимали меня такой какая я есть. От двух из них я отказалась по собственной воле, потому что влюбилась. А Вика была со мной почти с самого рождения. Наши мамы коллеги и лучшие подруги. Мы всегда были вместе, поэтому и подружились. Лучше же держаться вместе, чем по одиночке.

У Вики характер тоже не сахар, даже не знаю у кого он хуже. Может поэтому мы и смогли найти общий язык.

Однажды, в садике, с Викой захотела дружить одна девочка, но я не дала этой дружбе даже шанса. Я взяла у Вики ее любимого мишку и выкинула в помойку. Жестоко? Да, но и я не была слишком доброй, даже в пять лет.

А потом показала Вике игрушку и сказала, что видела, как Света ее выкинула. А еще, сказала, что слышала, как Света обзывает Вику, что было самой настоящей правдой. Жаль, что я услышала тот разговор слишком поздно, возможно, тогда я бы не стала выкидывать мишку. Светке этой я отрезала косички и постаралась над самой ужасной челкой в мире, потому что никто не смел обижать мою подругу. Об этом знали все, кроме этой самой Светки, потому что в садик она пришла позже нас.

Знатно тогда мне досталось и от воспитателя, и от родителей. Светкина мама даже просила, чтобы меня выгнали из детского сада, но отец уладил все кругленькой суммой.

Сожалею ли я о том, что натворила? Нет.

Да, с возрастом я стала умнее и больше такими глупостями не занималась. А если мне кто-то не нравился я просто выговаривала все подруге. Иногда она прислушивалась ко мне, иногда нет, а если я была права, то потом она плакала мне в плечо и говорила о том, какая же она дура.

Один раз я все же не сдержалась. Случилось это в 9 классе… Тогда Вика первый раз влюбилась в старшеклассника. Ну в того самого, обворожительно хулигана, который есть во всех школах. Он мне никогда не нравился. Раздолбай, изменщик, да еще и на учете стоял. Я сразу ей сказала, что он ей не пара. Но разве станет влюбленная девушка слушать кого-то кроме своего сердца. Вика не послушалась, совершила ошибку. Иногда людям нужно самим совершить ошибку, чтобы понять все. Не все могут учиться на чужих. И Вика была именно из тех людей, которым нужно все прочувствовать на собственном опыте.

Тогда я увидела его в парке зажимающегося с какой-то рыжей девчонкой. Долго мне думать не пришлось, ненависть в моей душе готова была вырваться наружу, а я ей и не мешала.

Я подошла к этим двоим и закатила сцену ревности. Я всегда выглядела старше своих лет, и эта девчонка никогда бы не подумала, что я младше нее.

– Эй, герои – любовники. Вы совсем обалдели? Чего вылупилась, лисица? Этой мой парень и, кажется, я не разрешала вам обмениваться своими бактериями. Да ты же почти проглотил ее, – я укоризненно посмотрела на него. – Со мной ты так не целовался, обидно, – состроила я кислое личико.

– Ром, о чем эта сумасшедшая говорит? Она правда твоя девушка? – насторожилась лисица.

– Нет конечно, я ее даже не знаю, – наградил он меня самым злым взглядом из всех, которые мне доводилось видеть.

– Как это не знаешь, котик. А как же наши ночи, проведенные вместе в твоей комнате? Я хорошо помню, что твоих родителей зовут Ольга и Михаил. Еще мне хорошо запомнился твой самолетик, кажется, подарок бабушки, – я сделала вид, что задумалась, – а кошка Буня, которую ты подобрал на улице. Я все это хорошо помню, а ты меня нет?

Откуда я все это знаю? Конечно же от своей влюбленной подруги, которая знала про свой объект обожания абсолютно все. А я запоминала все, что мне говорили. Не специально, оно само как-то получалось. У меня всегда была хорошая память, поэтому в классе я всегда была первая во всем, получала отличные оценки, даже не прилагая особых усилий. Вика тоже была очень умной, но с одним предметом у нее были проблемы – математика. Как бы она не старалась, у нее все равно ничего не получалось. В аттестате у нее была единственная тройка. Не помню сколько она тогда плакала, день, два, может быть три. Тогда мы первый раз напились шампанским. Так сказать, заглушали общую боль. Друзья ведь познаются в беде, не так ли? А боль у нас с ней всегда была общей, я вообще считала и считаю до сих пор, что она моя сестра, просто от других родителей.

– Она действительно была у тебя дома, и вы спали? – не дожидаясь ответа добавила, – Козел, – она ударила ему громкую пощёчину, а я стояла и злорадствовала.

– Ты что творишь, курица? Ты хоть понимаешь с кем связалась? – он встал со скамейки и начал надвигаться в мою сторону.

– Нет, милый, это ты даже представить себе не можешь с кем ты связался, – с решительностью ответила я.

Я никогда не покажу человеку свою слабость, страх и слезы.

Я со всей силы ударила ему между ног, показала средний палец и сказала:

– Запомни, отброс общества, никто не смеет обижать мою подругу. Сейчас же пойдешь и скажешь ей, что вы расстаетесь. И да, ты мне никогда не нравился, урод.

Я ушла, довольная тем, что сделала, а он так и смотрел мне в след. Наверное, в его голове были самые ужасные и коварные мысли на мой счет, но меня это уже не особо заботило.

Я не хотела говорить Вике, что я замешана в их расставании, но она сама узнала. Какие-то недоумки снимали все на видео и показали моей подруге. Она даже похвалила меня за самодеятельность, хотя делала она это очень редко.

Этот Рома хотел устроить мне веселую жизнь в школе, но у меня был свой хулиган, который ненавидел меня также сильно, как и любил. Он быстро показал Роме, кто в школе главный и тот сразу от меня отстал.

Мой хулиган, готовый разорвать за меня любого, также как и меня…

– Хорошо, но мы же увидимся? – с надеждой спросила Вика.

– Конечно, глупая, я же соскучилась по тебе.

– Что за нежности, Матвеева?

– Ой, иди ты, Елисеева.

– Я жду тебя, – сказала она знакомую мне фразу, которую повторяла на протяжении двух лет.

– Я знаю. Бросаю трубку. Целую.

Я пошла собирать чемодан и мне вспомнился тот самый день, когда Рома решил, что может устраивать травлю девчонки.

6 лет назад…

– Эй, белобрысая. Думала, что тебе сойдет это с рук?

– Чего тебе, отродье? – не скрывая призрения, спросила я.

– Как ты меня назвала? Глупышка, ты правда не понимаешь, что я могу с тобой сделать или прикидываешься крутой? – одна из его бровей приподнялась.

– Я все прекрасно понимаю. Только вот я уверена в том, что ты мне ничего не сделаешь.

– О, да ты действительно не понимаешь. Советую тебе завтра в школу не приходить, малышка.

– Нет, это я советую тебе поменять школу, малыш, – и я не соврала.

Верить мне он не посчитал нужным, ну что ж, это его проблемы. Я предупредила. А предупрежден – значит вооружен.

Я знала на что способен этот выродок, поэтому рисковать не стала и нажаловалась своему лучшему другу и по совместительству врагу – Денису Громову.

Жаловаться я не любила, поэтому как бы между делом случайно рассказала. Понял ли он, что я так ему пожаловалась или нет, я не знала. Но предполагаю, что понял. Он слишком хорошо меня знал. Девять лет нашей дружбы – вражды не могли пройти мимо.

Мы как обычно после школы сидели у него дома, и я помогала ему с физикой. Только в такие дни мы не ссорились, потому что его мама попросила подтянуть его по этому предмету. А ко всем просьбам я относилась серьезно, поэтому на такие дни мы брали перемирие.

– Господи, Громов, какой же ты тупой, – не выдержав, зарядила ему учебником по голове.

– Матвеева, ты что, храброй воды напилась? Ты забыла с кем ты связываешься?

– Не забыла конечно, с бездельником и обузой, – немного помедлив, добавила, – кстати, вот ты сказал, и я вспомнила кое-что.

– Что ты вспомнила? Что значит обуза? Я для тебя обуза? Может в наших отношениях все наоборот? Это же ты постоянно таскаешься со мной хвостиком гулять с пацанами, а не я с тобой. Это же ты каждый день заваливаешься ко мне домой и съедаешь большую часть холодильника.

– Ты же знаешь Рому Колосова? – оставила я его выпад без ответа. Вообще у девушки должен быть хороший аппетит, иначе она будет злой и противной.

– Ну, знаю, – насторожился он.

– Дак вот, он мне тоже самое сказал: «Ты хоть понимаешь с кем ты связалась?» – передразнила я Ромку.

– Матвеева, что ты уже натворила? Почему ты постоянно находишь проблемы? Как ты мне надоела, ты самая настоящая обуза в моей жизни, – начал он злиться.

– А я то чего? Он первый начал, – не нужно было изменять моей подруге.

– А ты продолжила, – закатил он глаза, которых не было видно из-за его свисающих кудряшек на полголовы. Сделал себе химическую завивку волос и думает, что ему это идет… Наивный, все девочки в классе сказали, что он стал похож на клоуна. Мне это не понравилось, ведь только я могу обижать его. Хотя, если так подумать он даже и не знал, что про него говорят такое.

В тот день я подралась. А кто им давал право говорить такое? Я не давала, значит никто не давал.

– Матвеева, что случилось? – смотрели на меня зеленые глаза и ждали ответа.

– Не твое дело, Громов, – не стала я рассказывать ему правду, его самолюбие такое бы просто не выдержало.

Потом правда пришлось ему эти кудряшки обстричь, потому что он и правда был похож на клоуна.

– Ты че творишь? – заорал он на всю квартиру.

– А что не так? Они мне не нравились. Не надо было засыпать прямо за учебником, можешь считать это наказанием, – с ухмылкой заявила я.

– Нет, это ты мое наказание…

Нет, это ты наказание для моего сердца, глупый.

Можете считать меня волосяной маньячкой, но отрезать всем волосы было моим призванием или может мне все-таки стоило пойти учиться на парикмахера?

– Естественно.

– Сама разбирайся, в этот раз я тебе помогать не стану. Да и Рома этот просто возомнил себя крутым, хотя на деле таким не является.

– Ну и ладно, без сопливых разберусь.

Да я говорила о перемирии, но сегодня он меня взбесил. Сначала в школе, теперь дома. Хотя он и сказал, что помогать не станет, но я-то знала, что он сегодня же найдет этого Рому и поговорит с ним. Потому что первое правило нашей дружбы гласит: «Никто и никогда не может обижать нас, а мы друг друга можем»

Эти правила мы придумали лет в 7, когда пошли в первый класс. Кажется их было около 30, но многие мы забыли уже через пару дней.

Как я и сказала, Дэн в тот же вечер подрался с Ромой. Как я об этом узнала? Проследила за ним. Он по своей глупости, после того как проводил меня, сразу же пошел на стрелку, а я за ним.

Да, он был и негодяем, и оболтусом, и невежей, но домой меня всегда провожал. Независимо от погоды и времени. Было в нем что-то светлое, наверное, от брата.

Стояла и влюбленными глазами смотрела на своего защитника. Глупая влюбленная дурочка…

Конечно же на следующий день Ромка обходил меня стороной, а я ему только язык показывала. Вика все знала и только усмехалась. Она вообще все мои секреты знала, точно также как и я ее. Это я тогда так думала, но вскоре узнала, что один секрет все же она утаила, глупая, но об этом позже.

Откуда я знаю Дениса Громова? Если же с Викой я познакомилась благодаря маме, то с Дэном и его братом Ефимом я познакомилась благодаря отцу.

Наши отцы являются партнёрами по бизнесу. До сих пор помню тот день, когда родители притащили меня домой к Громовым.

В тот прекрасный летний день, я хотела пойти играть в куклы к Вике, а они меня на ужин какой-то увели. Ну и зла же я тогда была. Еще и Денис этот мне сразу не понравился. Вместо того, чтобы поздороваться со мной, он дернул меня за мою длинную косу, да так, что она чуть не отвалилась. Естественно, мы подрались, а родители только смеялись, мол дети, подружатся еще. А я с ним дружить не хотела, а вот Ефим мне сразу понравился. Добрый, веселый, еще и конфетами меня угостил. Правда попробовать их я так и не успела, Дениска – Сосиска их стащил из моего кармана и съел, прямо на моих глазах. Что случилось дальше думаю и так понятно.

Я, Денис и Вика вместе пошли в первый класс. А Ефим был старше нас на три года. В школе он всегда учился на одни пятерки, выступал на разных школьных мероприятиях, учувствовал во всероссийских олимпиадах, занимался плаванием и ходил в музыкальную школу. Ефим был тем самым сыном маминой подруги, только в моем случае: сыном папиного друга.

Денис же его полная противоположность. Непослушный, бездельник, уже в первом классе учительница была готова волосы на голове рвать от него. А самым постоянным гостем в школе был их отец. В один день он приходил, чтобы выслушать нотацию о том, какой его младший сын плохой, а в другой день слушал какой его старший сын хороший.

Один – свет, другой – тьма.

Все учителя в школе задавались одним единственным вопросом: «Неужели у одного человека могут быть настолько разные дети?»

Я всегда шутила, что Дениску в роддоме перепутали с настоящим сыном дяди Саши. За что каждый раз получала от него. А Ефим вместе со мной прикалывался над ним. За что тот тоже получал, хотя был на целую голову выше Дэна. Ефим никогда не дрался с братом, хотя тот давал слишком много поводов для этого. Если бы у меня была такая же выдержка, наверное, и мы бы с ним не дрались каждый день.

Когда я в них влюбилась? Точное время я назвать не смогу, но это точно случилось в школе. Нет, я не влюбилась в них обоих сразу. Сначала был Денис, поскольку с ним я общалась ближе и проводила больше времени, а потом уже Ефим, только для него, я, кажется, всегда была младшей сестренкой.

Так, на чем я там остановилась? А, точно, школа! Веселое было время…

Я никогда и никому не давала списывать, кроме Дениса. Это, кстати, тоже было нашим правилом. «Никто и никогда не даст списывать кому-то другому». Конечно, скорее это правило относилось только ко мне, потому что у него-то списывать было нечего.

Так вот, был у нас в классе один мальчишка, который был таким же бездельником, как и мой друг. Только вот они не подружились по классике жанра, а наоборот возненавидели друг друга. В чем была причина мне выяснить так и не удалось. Сколько бы я не спрашивала у Дэна в чем причина такой ненависти, он не рассказывал. Этот мальчишка постоянно просил списывать, но я никогда не давала. И в один прекрасный день он решил мне отомстить. Он написал в моей тетради всякие разные непристойности, конечно же эта тетрадь попала в руки к учительнице. Она отругала меня и вызвала маму в школу. Дэн пытался взять вину на себя, но наша учительница слишком хорошо нас знала, поэтому не поверила. Так потом этот сопляк мне еще и мышь в рюкзак подкинул. Как вспомню, так сразу всю передергивает. Ненавижу мышей.

Дениске такой жест не понравился, поэтому он все рассказал брату, все-таки один бы он не справился. Это он в 10 классе вымахал и подкачался, а тогда был щуплым и слабым. И на мое удивление они оба устроили ему темную в школе. Сначала его тетради раскидали по всей школе, потом стали говорить девчонкам, что он ест свои козявки, ну и напоследок запихали ему за шиворот мышь. Как оказалось, он тоже их боялся. Дурак.

Со школы он ушел, так решила его мама, потому что мне пришлось ей все рассказать. Ведь этот сопляк пытался выставить себя жертвой, но я не могла позволить ему выйти сухим из воды. Мальчикам от родителей тоже прилетело знатно, но я снова заступилась за них, рассказав правду. Все-таки чуть-чуть я смогла смягчить их наказание.

А я поняла, что у меня есть настоящие друзья, готовые постоять за меня. А потом я поняла, что люблю их. Сначала это была скорее дружеская любовь, но с возрастом он стали умнее и красивее. На что мое чуткое женское сердце не смогло не отреагировать.

Тогда, в школьном возрасте, я поняла, что люблю двух парней…

Документы о переводе в университет подготовлены, чемоданы собраны, и я готова ехать домой.

Я знала, что не смогу избежать встречи с ними, но не знала, что увижу их так скоро…

Глава 2.

Ненавижу летать на самолете.

Вы только себе представьте: ты находишься в этой огромной махине, вокруг тебя только бескрайнее небо и эта ужасное чувство страха. И ты такая маленькая по сравнению с самолётом, ничтожна по сравнению с небом. Ты не контролируешь процесс всего происходящего – это просто ужасно, особенно для человека, который привык надеяться только на себя и всегда контролировать ситуацию.

Два года я не летала на самолете и знаете, еще столько же бы не летала. Но этот полет выдался для меня менее тревожным чем обычно, потому что рядом со мной был человек, который, кажется, не боится ничего и никого. Сидит с непроницаемым выражением лица и… держит меня за руку. Я вижу его первый раз в жизни, но он почему-то держит меня за руку и даже не смотрит в мою сторону. На его руке нет кольца, значит он свободен. Или может у него есть девушка и он помогает, потому что ему стало жалко меня? Хотя на сильно сердобольного он не похож. Зеленые глаза, в которых кажется можно увидеть темный лес, жаль я не смогла увидеть его губы, не кажется они у него большие и непременно созданные для поцелуев, но это только мои предположения. Он был одет во все черное, включая кепку и даже маску, поэтому полностью его лицо я не смогла рассмотреть, но мне очень хотелось стянуть эту чертову маску. Меня невероятно сильно тянуло к этому человеку, в отличии от него самого.

Погода в Нью-Йорке была просто ужасной, так еще и таксист перепутал адрес, и я чуть не опоздала в аэропорт. Я даже на секунду задумалась о том, чтобы никуда не лететь. Мне казалось, что кто-то дает мне знаки свыше. Но я вспомнила лица своих еще женатых и счастливых родителей и поняла, что не могу сдаться, даже не попробовав.

– Девушка, прошу меня простить, я надеюсь, что я не испортил ваш день, – сказал водитель такси, чуть помедлив, добавил, – 20 минут назад мне позвонила медсестра из больницы и сказала, что моя дочь находиться в больнице с подозрением на аппендицит, но я не могу поехать к ней, потому что это моя единственная работа. Я не могу просто взять и поехать к своей дочери, понимаете? Именно поэтому я сегодня такой рассеянный. И адрес я перепутал первый раз в жизни, простите, – он попытался выдавить улыбку, но получилось это у него плохо, даже слишком.

В любой другой день я бы была вне себя от возмущения, но не сегодня. Может будущая встреча с родными выбила меня из колеи, а может его честное признание, не знаю, но я осталась спокойной как никогда.

– Надеюсь, с вашей дочерью все будет в порядке. Знаете, если вы действительно так переживаете за нее, то вам стоит поехать к ней. Работ много, а дочь одна, – закончив я попрощалась с ним, оставив большие чаевые, и побежала в сторону аэропорта.

В зоне регистрации, к моему удивлению, совсем не было людей. Может день не такой уж и плохой…

Но в самолете меня ждал еще один сюрприз и был он не из самых приятных. Я ненавижу сюрпризы. Как можно любить сюрпризы? Для меня всегда это было самым насущным вопросом. Вот Вика их просто обожает. И ради нее мне пару раз приходилось устраивать вечеринки на ее день рождения, выбирать подарки в тайне от нее, хотя мне проще узнать, что хочет человек, нежели ошибиться с выбором. Но знаете, даже если я когда-то и ошиблась с подарком для нее, она этого не показывала, а радовалась, как малявка конфете. Наверное, за это я ее и люблю.

Так вот, на чем это я остановилась… Как можно любить то, что не знаешь что? Я всегда составляю вишлист своих пожеланий на любой праздник. Зачем усложнять другим жизнь, если можно просто заглянуть в вишлист человека и определиться с выбором за пару минут.

Найдя номер своего места, я обнаружила девушку и ребенка, сидящего как раз на моем месте. Я даже сказать ничего не успела.

– Здравствуйте, мисс. Не могли бы вы сесть на мое место? Оно тоже находится у иллюминатора… – тут она сделала кислое лицо, как будто переживает по этому поводу, хотя конечно переживаний она не испытывала. – Вы ничего не теряете, а моей сын боится лететь один. Мы покупали билеты в последние дни и, к сожалению, мест рядом уже не было, поэтому мне пришлось купить места в разных рядах.