Танковый таран Донбасса

– Прием, я – «Черный»… «Кардан», пусть твоя «коробочка» оттянется назад, под наше прикрытие.

– Спокойно, если что, парни успеют откатиться назад, прием, я – «Кардан». Ждем доклада разведки.

В прибор наблюдения командира Артем ясно увидел, как дымная полоса выстрела реактивного гранатомета воткнулась в борт БМП-2 разведчиков. Полыхнул взрыв. Объятая пламенем «коробочка» еще какое-то время по инерции продолжала движение, пока не воткнулась острым носом в пригорок. Тут же вокруг нее взметнулись новые фонтаны взрывов.

– Вот и «откатились», б…дь!!! Второй танковый взвод, обойти поселок слева, второй взвод – справа, я – «Черный», прием!

– Понял, выполняю…

– Вперед! Надо прикрыть ребят, кто там в живых остался… – Наводчик, осколочно-фугасный, цель справа, ориентир – развалины церкви. Огонь!

– Выстрел! – дернулся от отката массивный квадратный казенник танковой пушки.

Чернов в свой прицел увидел грязно-белый от снега фонтан взрыва. Есть накрытие.

И тут же командирский танк содрогнулся всеми своими 44 тоннами! Попадание!

Там тоже отнюдь не дураки воевали, вычислили командирскую машину и не пожалели американского противотанкового комплекса… Или хорошо вели наблюдение, или служба их радиоэлектронной борьбы прослушивала эфир. А может, все вместе.

Наводящаяся по теплу ракета «Джавелина» стартовала из тех самых развалин церкви. Смертоносный снаряд летел точно и взорвался прямо над Т-72Б. Повезло, и очень крупно, донецким танкистам только в одном – вражеский оператор, видимо, поторопился с наведением, и ракета «Джавелина» взорвалась смертоносным кумулятивным ударом не над приплюснутой башней Т-72Б, а над широким моторно-трансмиссионным отделением в корме. Собственно, оно и логично: ведь именно там основной и самый сильный источник тепла у танка.

Но удар все равно был страшным – Чернова швырнуло вперед, и он разбил в кровь лицо о панорамный смотровой прибор командира. Свет в глазах померк на мгновение. Очнулся командир танковой роты от едкого дыма в боевом отделении. Противопожарная бронеперегородка с моторным отсеком давала лишние несколько секунд на спасение жизни экипажу, и следовало очень быстро и правильно распорядиться этими драгоценными мгновениями.

– Экипаж, из машины! – успел прохрипеть Артем Чернов перед тем, как выбраться из превратившейся в душегубку башни.

Он еще помог наводчику Славе Чеснокову, и они оба кубарем скатились с брони. Неведомым образом, Чернов и не вспомнил, как у него в руках оказался автомат. Видимо, схватил на рефлексах, когда выбирался из подбитого танка. Он разложил приклад, передернул затвор и огляделся.

– Все живы?! – Чернов боролся с временной глухотой и последствиями сотрясения мозга, но он все равно оставался командиром.

– Да!..

Механик-водитель Саша Терещенко, отчаянный парень, тоже сумел выбраться. Сейчас и он готовил свой автомат к бою.

– Отходим, пока наш танк не е…нул! Аккуратнее! Ползком… Ползком…

Националисты открыли по подбитому танку ураганный огонь из всего, что было. Грязно-белые от снега фонтаны взметнулись рядом с Т-72Б. Вскоре мощный взрыв боекомплекта разворотил до основания боевую машину. Кувыркнулась сорванная жутким взрывом боекомплекта башня весом порядка 14 тонн, столб огня разметал во все стороны горящие обломки, вспыхнули трава и кустарник рядом.

Волна нестерпимого жара прошла по спинам трех танкистов. Но они уже успели отползти. Хорошо еще, что их прикрыл дым от горящего изуродованного детонацией боекомплекта остова тяжелой боевой машины…

Артем высунулся из воронки, в которую все трое успели забраться. По полю медленно, но уверенно шли его танки. Еще одна «коробочка» дымилась подбитая. По полю стлались густые клубы дыма, то и дело взметались комья мерзлой грязно-белой земли. Светящимися росчерками пронзали клубы дыма трассеры. Рассмотреть что-либо наверняка в этой мешанине было практически невозможно.

Да и, откровенно говоря, не стоило высовываться. Вокруг летало столько смертоносного металла, что ну его к черту!

– Вот же б…дь, такой классный бинокль в танке сгорел! – сквозь зубы выругался Чернов.

Как ни странно, но его личная рация все так же осталась висеть на разгрузочном жилете. Хоть в этом повезло: не сорвало об обрез люка, когда выскакивал из башни. Почти чудо, учитывая, как быстро они выбрались из подбитого танка!.. Командир роты повертел верньер настройки рабочей частоты и нажал тангенту.

– Я – «Черный», я – «Черный», прием. Второму взводу – закрепиться на рубеже, вести обстрел коровников. Третьему взводу – беглым, по огневым точкам в поселке.

– О, командир! Живой!!!

– Живой, живой… Выполняйте приказ.

– Есть!

– Кого еще подбили, прием?

– Серегу «Чугуна». Он сильно контужен и обгорел, мехвод и наводчик ранены, но их всех вытащили, я – «Клим», прием, – ответил его замкомроты.

– «Клим», командование ротой принял?..

– Так точно.

– Командуй, конец связи.

Бой оказался скоротечным, и его исход решили танки. Выполняя приказ «Черного», его машины все же обошли поселок с флангов, сковывая маневр противника и подавляя его огневые точки. Украинские националисты под натиском массированного огня и брони все же дрогнули, а вслед за танками в атаку пошла пехота. Поселок с труднопроизносимым греческим названием отбили с налету. У танкистов кроме двух машин и раненых потерь больше не было, а вот мотострелки лишились еще одной БМП и гусеничного бронированного тягача МТ-ЛБ. Кроме десяти разведчиков в самом начале боя погибли еще шестеро и два десятка из роты получили ранения различной степени тяжести. За небольшой поселок цена оказалась слишком высока.

Правда, и взяли воины-республиканцы ни много ни мало, а ротный опорный пункт. Важный узел обороны противника на пути к Мариуполю.

* * *

Перевязанный санинструктором, с лицом в пластырях и наколотый обезболивающими Артем Чернов прошел по окопам, которые совсем недавно занимал противник. Укрепления и количество оружия впечатляли. В капонире стоял старый Т-64БВ, превращенный «укропами»[2] по причине поломки в неподвижную огневую точку. На другом фланге догорала развороченная прямым попаданием фугаса противотанковая 100-миллиметровая пушка «Рапира». Приземистая, с длинным стволом, низким широким щитом и такими же длинными сошниками. Сейчас они изогнулись и торчали в разные стороны.

– Ювелирная работа! – оценил Чернов. – Кто ее так?..

– «Клим» ее и сжег, после того, как она «коробочку» Сереги «Чугуна» подбила, – заметил один из танкистов.

В соседнем окопе нашелся целый и неиспользованный противотанковый ракетный комплекс FGM-148 Javelin – такой же, каким подбили командирский танк капитана Чернова. Артем с интересом осмотрел смертоносную находку. Тубус-контейнер, в котором находится ракета, присоединяется к командно-пусковому устройству. Наведение выполняется по основному, как ночью, так и днем, тепловизионному каналу самой головкой самонаведения ракеты. Баллистический компьютер командно-пускового устройства рассчитывает упреждение и траекторию полета и тип подрыва тандемно-кумулятивного заряда. То ли это будет обычный удар, как в большинстве гранатометов, то ли – взрыв сверху. Собственно, как это и произошло с Т-72Б Чернова.

Кстати, стоит один такой комплекс в комплекте с шестью ракетами от 600 000 долларов для США и союзников и почти полтора миллиона – для других стран.

Как говорили разведчики перед началом спецоперации, на Украину американцы с 2018 года поставили примерно 6500 «Джавелинов». На Украине этому ПТРК придавали чуть ли не значимость очередного «чудо-оружия», и примерно с того времени распространился настоящий «культ святого “Джавелина”». Артем даже слышал или где-то читал, что детей на Украине начали называть Аделина-Джавелина, Джавелина или Ян-Джавелин![3] Конечно, американский ПТРК оказался исключительно эффективным, что и сам Артем в буквальном смысле почувствовал на своей обожженной шкуре. Но детей называть в честь американского противотанкового комплекса – это уже карго-культ папуасов перед белыми господами какой-то!..

* * *

Вскоре в освобожденный поселок, над которым уже развевались триколоры России и ДНР, приехал и сам командир танкового батальона.

– Жив, чертяка! – он осторожно обнял капитана Чернова. – Раны сильно болят?..

– Никак нет. Доктор сказал, ожоги легкие, через пару-тройку дней заживут. В тыл не поеду! Вот только мой экипаж без машины остался… Виноват…

– Какого черта, виноват?!! Да я тебя к награде представлю и ребят твоих! За то, что ты экипаж свой спас и даже после этого руководить боем не перестал. Мне твой замкомроты, «Клим», уже доложил.

– Ну, это скорее на нервах, на адреналине… Помнится, у нас товарищ служил, позывной «Бэтээр». Их танк сожгли летом 2014-го под Еленовкой, к югу от Донецка. Он один из всего экипажа в живых остался, так ребята рассказывали, что он – весь в огне еще и из автомата отстреливался! Теперь я понимаю, каково ему тогда было…[4]

– А по поводу танка… Не бойся – «безлошадным» тебя не оставлю! Тем более что впереди – Мариуполь, – обнадежил комбат. – Ты же проходил в прошлом и в позапрошлом годах командно-штабные учения на полигонах в России?

– Так точно.

Действительно, под большим секретом офицеров-танкистов тогда еще непризнанной ДНР отправляли на переучивание на новые типы боевой техники в Россию. Тем более что танк, даже самый совершенный, все же не так сложен в освоении, как, скажем, новый истребитель. Да и боевой опыт имел решающее значение. Капитан Чернов не только переучивался, но и учил русских офицеров – передавал тот самый, накопленный по капле крови, драгоценный боевой опыт.

Комбат сдержал обещание. Уже ночью в расположение танковой роты прибыли два мощных тягача-трейлера. На грузовых платформах под бесформенным брезентом стояли стальные звери. Капитану Чернову, к его огромной радости и ликованию экипажа, достался Т-90АК, судя по всему, не новый, успевший немного побегать. Но это был Т-90 «Владимир» с гораздо большими возможностями!

Тепловизионные прицелы у наводчика-оператора и командира, возможность самому, независимо от оператора управлять башней и пушкой в режиме «дубль», самонаводящиеся по лазеру кумулятивные ракеты «Рефлекс-М»! Два выстрела в самой карусели автомата заряжания и еще две – в боеукладке. Кроме того, Чернову достался не просто Т-90, а в варианте АК, то есть командирский. На нем стояла еще и дополнительная мощная рация для связи и координации с вышестоящими штабами. И как бонус, просто «вишенка на торте» – управляемая изнутри башни дистанционная пулеметная турель с 12,7-миллиметровым «Кордом». Артем особо оценил ее за возможность стрельбы по верхним этажам зданий, что в будущих городских боях играло очень важную роль.

На втором трейлере приехал такой же новенький Т-72Б-3М, а вместе с ним и экипаж из резерва на замену Сереге «Чугуну». Этот танк более простой, но тоже – с тепловизионным прицелом наводчика «Сосна-У» и с возможностью дублирования управления поворотом башни и пушки с места командира, а не только у наводчика. Вот только зенитно-пулеметная установка на башне осталась старой – открытого типа. Так что командир, высунувшись по грудь из люка, становился «мечтой снайпера»…

Но все равно танк гораздо более современный и с гораздо меньшим пробегом.

Комбат по секрету сказал, что совсем скоро все танки в подразделении будут заменены на «девяностики» и новые модификации Т-72Б-3М. Такая новость заметно приободрила и обрадовала всех танкистов.

Глава 4. В мариупольском аду

Над всем Мариуполем поднималось зловещее, чернильно-черное облако дыма, возносясь к небу, оно смешивалось со свинцово-серыми тяжелыми тучами. Март в этом году был холоден и суров – как может быть холоден и суров девятый, ледяной и самый последний круг ада из «Божественной комедии» Данте Алигьери. Кстати, и населен девятый круг ада предателями, в том числе и предателями Родины – такими как нацисты из «Азова». Неофашисты, говорящие на русском и украинском языках, – и оттого еще более жестокие и к украинцам, и к русским.

Но, честно говоря, командир танковой роты, хоть и имел представление, в силу высшего образования, о сути «Божественной комедии», предпочитал заниматься делами более насущными. А именно сокращением поголовья этих самых неонацистов запрещенного в России, ДНР и ЛНР и ряде других стран неонацистов «Азова». И вроде бы у него неплохо так получалось…

Вторая танковая рота капитана Чернова во взаимодействии с подразделениями Девятой бригады ДНР и другими частями медленно, но верно крошила опорные пункты и огневые точки противника. Как таковая сплошная линия фронта в Мариуполе существовала лишь условно. Боевые действия распадались на множество локальных ожесточенных схваток. Используя отличное знание города и подземные коммуникации, нацисты «Азова» действовали малыми группами, по типу боевиков в Грозном периода 1994–1995 годов. Один-два гранатометчика, пулеметчик, пара стрелков с автоматами, иногда их прикрывал снайпер. Такие мобильные группы внезапно появлялись, наносили ошеломляющий и точный удар и так же неожиданно растворялись среди развалин на городских улицах.

Поэтому и силы бронетехники приходилось распылять, прикрывая штурмовые пехотные группы. Как правило, даже танковым взводом не работали – только одной-двумя машинами в тесном взаимодействии с мотострелками. Иногда им придавали и самоходку, как правило «Акацию». Мощные 152-миллиметровые снаряды уверенно крошили те укрытия и огневые точки противника, которыми даже танковые пушки не всегда пробивали. Весьма неплохо действовали БМП-2 с их скорострельными «тридцатками» и модернизированные БТР-82А. Но легкую технику требовалось прикрывать, «подпирать» ее могучим броневым плечом. Чем собственно танки батальона «Дизель» и занимались.

* * *

– По машинам!

Капитан Чернов привычно скользнул в люк. Механик-водитель Саша Терещенко завел двигатель – оглушительно чихнув густым черным выхлопом, 1300-сильный дизель завелся и заработал на холостых оборотах Наводчик-оператор «Чеснок» уже щелкал блоком АЗР-ов, включилось электропитание башни. Расстопорена башня, а также зеркала гироскопа, включена червячная передача – теперь пушка будет работать от системы управления огнем.

– Включи тепловизор, – обратился к наводчику Чернов через ограждение казенника пушки.

– Сейчас, – требовалось немного подождать, пока прогреется матрица тепловизора.

Но вот на небольшом экране слева от наводчика появилось черно-белое контрастное изображение с перекрестьем посередине. Командир поднял защитную крышку, щелкнул переключателем режима «дубль», и на его экране тоже появилось такое же изображение. Порядок.

– «Черный», к бою готов. Выдвигаемся, «Топор» – позади меня слева, интервал движения шесть метров, – щелкнул тангентой рации командир.

– «Топор», понял, готов, – прозвучал в наушниках танкошлема голос командира экипажа Т-72Б.

Сегодня им вдвоем предстояло отработать по баррикадам и опорному пункту националистов.

* * *

Танк Чернова выкатился на широкий проспект – впереди была площадь, и не просто, а площадь Победы. При киевской власти ее переименовали в «площу Пэрэмогы», не уточняя, впрочем, какой именно… Вообще переименования улиц здорово мешали и путали войска Русской коалиции, но не настолько, чтобы это стало критичным.

Дальше к перекрестку широкий проспект перекрывала баррикада из исковерканных и сожженных автобусов и больших бетонных блоков. Чернов слышал, как освобожденные мариупольцы возмущались: вместо того чтобы использовать городской транспорт для эвакуации мирных граждан, украинская администрация под давлением нацистов использовала эти автобусы для возведения укреплений на улицах! Только бы не позволить мирным людям эвакуироваться из города – а то «захісныкам» прикрываться будет некем!..[5]

– Впереди, слева, третья пятиэтажка, это – цель. Слава, работай, – дал целеуказание наводчику Чернов.

Перед глазами командира Т-90АК пониже окуляров перископического прибора наблюдения находился еще и небольшой экран тепловизора. По нему в режиме «дубль» капитан Чернов мог наблюдать все, что видит через свой мультиспектральный прицел наводчик-оператор. Очень удобно, особенно для более точной корректировки стрельбы.

– Выстрел! – наводчик Слава Чесноков нажал электроспуск.

На мгновение экран тепловизора пошел рябью от мощной отдачи 125-миллиметровой пушки. Но вот на фоне черно-белой контрастной картинки с тонким перекрестьем в центре полыхнул взрыв. Осколочно-фугасный снаряд, как определил Чернов, лег с некоторым недолетом.

– «Чеснок», возьми повыше.

С металлическим лязгом провернулся автомат заряжания, штанга досылателя, гремя приводами, вогнала в казенник новый снаряд и заряд. Закрылся затвор. Наводчик-оператор повернул влево «чебурашку» штурвала управления башней, чуть подал «уши», которые управляли вертикальным перемещением шестиметрового ствола, чуть от себя.

– Вот-вот нормально! – подкорректировал по своему экрану тепловизора Чернов. – Огонь!

– Выстрел! – сержант Чесноков нажал кнопку электроспуска на «чебурашке».

На этот раз осколочно-фугасный снаряд разметал взрывом позиции станкового противотанкового гранатомета в квартире жилого дома. Рядом с СПГ-9М разместился и вражеский пулеметчик. Его бесформенной кучей окровавленного тряпья вынесло взрывом наружу и шмякнуло об асфальт.

– Молодец, прямое! «Причеши» из пулемета! – Чернов через панорамный командирский прибор внимательно наблюдал за окрестностями.

– «Топор», клади туда же, я дам целеуказание, прием.

Командир танковой роты, пользуясь преимуществом тепловизора и системы управления огнем Т-90АК, корректировал стрельбу и более старого танка Т-72Б. Вдвоем они быстро «разбирали» по кирпичику опорный пункт бандеровцев.

По танкам ДНР дымными стрелами из развалин ударили реактивные гранатометы. Первый – недолет. Второй кумулятивный заряд вызвал срабатывание динамической защиты танка. Грохнул небольшой контрвзрыв, успешно рассеявший смертоносную кумулятивную струю.

– Мехвод, «отползаем», сдавай назад. «Топор», назад.

– Плюс, командир, прием, я – «Топор».

Второй танк – старенький Т-72Б тоже медленно пошел назад. Он зло огрызался из спаренного с пушкой пулемета Калашникова. Примерно раз в восемь секунд грохало 125-миллиметровое орудие, посылая увесистые фугасы в противника.

Бандеровцы продолжали массированный обстрел двух танков ДНР, и гранатометов у них было просто до хрена! В «семьдесятдвойку» снова прилетела кумулятивная граната, но и на этот раз спасла динамическая защита «Контакт-1». Контрвзрыв снова погасил кумулятивную струю, способную прожечь узким «лучом» бронесталь.

Не давая поднять головы очередями спаренного с пушкой пулемета, Т-90АК тоже медленно отходил назад.

Из-за баррикады запоздало вырвался еще один дымный шлейф противотанкового гранатомета, но кумулятивная граната ушла куда-то в сторону.

Чернов переключился с командирской панорамы на дистанционную зенитную турель. Он ударил короткими очередями по верхним этажам домов. Именно оттуда любили стрелять гранатометчики нацистов и операторы противотанковых ракетных комплексов. Яркие шарики трассеров били по пустым обгорелым окнам, пробивали стены, улетали росчерками рикошетов. Чернов снова переключился на прибор наблюдения ТКН-4С и засек какое-то невнятное движение за завалами. Снова перешел на управление зенитной установкой и нажал на гашетку. Башенные люки были открыты, и дробный грохот 12,7-миллиметрового «Корда» слышался даже сквозь какофонию боя и наушники танкошлема. Тяжелые пули выбили фонтанчики пыли из строительного мусора и металлолома. В монокулярный прицел пулемета Чернов увидел, как короткая очередь крупнокалиберных пуль буквально разметала четверых нацистов. Он стрелял «красными» пулями МДЗ – мгновенного действия зажигательными. При попадании они производили эффект разрывных, раненых после них не оставалось! Двое нацистов были с гранатометами, еще двое их прикрывали: классическая схема, известная еще с печально известных уличных боев в Грозном 1994–1995 годов… Но с тех пор и тактика, и техника, и вооружение не стояли на месте.

– «Топор», прием, я – «Черный». Сворачивай направо, пройдем по соседней улице и выйдем гадам во фланг. Обоим экипажам – усилить наблюдение!

– Понял, иду за тобой, командир. Я – «Топор», прием.

Два танка развернулись с тяжеловесной грацией носорогов и, проломив какую-то стену, вырвались на соседнюю улицу. Танк Т-90АК тяжело переваливался на кучах битого кирпича и другого строительного мусора, нырял в воронки, но ствол орудия смотрел только в цель – стабилизатор вооружения работал точно и надежно. Артем Чернов примерно прикинул маршрут движения и сообщил его мехводу. Очень не хватало сейчас панорамного прицела – командирский прибор наблюдения ТКН-4С все-таки недотягивал по функционалу. Но капитан Чернов приспособился использовать монокулярный прицел дистанционной пулеметной установки на башне.

Украинская бронемашина «Варта» с крупнокалиберным пулеметом на крыше притаилась возле гаражей метрах в пяти от подъезда ближайшего жилого дома. Для бандеровцев стало обычной практикой прикрываться мирными жителями. Чернов уже не раз видел, как эти долбаные «захiсники» ставят бронетранспортеры и танки непосредственно возле жилых домов.

Для пушки дистанция боя оказалась слишком короткой, но есть же крупнокалиберный пулемет! Чернов приник к монокулярному прицелу дистанционной турели и почти в упор – метров с трехсот влупил длинной очередью по украинскому броневику. Лента «Корда» два через один снаряжена зажигательно-разрывными и бронебойными патронами. Тяжелые 12,7-миллиметровые пули способны на трех сотнях метров пробить наклонный бронелист толщиной в 10 миллиметров и более. Для того чтобы изрешетить «Варту» – более чем достаточно! Украинский броневик буквально разорвало очередью.

Наводчик-оператор добавил из своего пулемета обычного винтовочного калибра по разбегающейся бандеровской пехоте. Многие из них не добежали…

Прорвавшись во фланг, два танка ДНР открыли ураганный огонь по укрепрайону нацистов «Азова». Наводчик-оператор Т-90АК «Чеснок» первым же выстрелом уничтожил расчет противотанкового украинского комплекса «Стугна-П» в развалинах дома.

Тонкий лазерный луч, по которому наводится ракета, попал на один из датчиков предупреждения об облучении. В наушниках танкошлема и у командира, и у наводчика запищал тревожный сигнал.

– Славка, дым!

– Есть!

Наводчик-оператор мгновенно, не глядя воткнул кнопку отстрела дымовых гранатометов. По бокам башни хлопнули пиротехнические заряды, выбрасывая клубы серовато-белого аэрозольного состава. Он не просто скрывал танк от вражеской оптики, но и снижал его тепловую заметность. А мельчайшие частички переотражали и рассеивали лазерные лучи прицелов, направленных на боевую машину.

Чернов по тепловизионному прицелу скорректировал своего наводчика. Видимо, нацики сами готовились запустить управляемую ракету, но не успели и теперь сами попали под удар.

На месте расчета ПТРК полыхнул взрыв, разметав националистов в стороны. Разрыв 125-миллиметрового осколочно-фугасного снаряда как раз тот случай, когда живые завидуют мертвым…

А капитан Чернов уже развернул свой прицел, обозревая поле боя и находя новые цели.

– «Буцефал» слева «на 11 часов», осколком – огонь! – дал целеуказание командир.

Украинский БТР-4Е бил по наступающей пехоте ДНР из 30-миллиметровой автоматической пушки. Позицию экипаж выбрал грамотно, и с фронта его было трудно достать. А вот с фланга… Русский танк Т-90АК «Владимир» выстрелил осколочно-фугасным снарядом с расстояния 800 метров. Дымно-огненный фонтан взметнулся над бронетранспортером, от него в разные стороны полетели исковерканные куски металла. Огненным фейерверком из клубов дыма и пламени вырывались горящие и детонирующие с оглушительным треском 30-миллиметровые снаряды к автоматической пушке.

* * *

Вперед выдвинулась штурмовая группа мотострелков. Навьюченные боеприпасами и одноразовыми гранатометами, они тем не менее резво преодолели простреливаемое пространство.

Знаменитая «Девятка» – 9-й полк ДНР, – дислоцировалась до начала СВО на юге республики, именно Мариуполь являлся их оперативным направлением. Профессионалы-«волкодавы» воевали давно и имели огромный опыт боев, а также весьма солидное вооружение и экипировку: автоматы с подствольниками и коллиматорными прицелами для городских боев, пулеметы и гранатометы – «нестареющую классику» РПГ-7 и одноразовые «Мухи». А также и кое-что потяжелее – реактивные пехотные огнеметы «Шмель» и более легкие реактивные штурмовые гранаты РШГ-1 и РШГ-2. В батальоне имелся и взвод снайперов, на вооружении у них старые добрые и очень злые к врагу «Драгуновки». Но винтовки СВД с уже более «продвинутой» оптикой, нежели штатные ПСО-1Н, а некоторые из снайперов и вообще щеголяли эсвэдэшками с дорогими и редкими пока тепловизионными прицелами.