36-й

– Хорошо! – примирительно произнесла Варя. – Если вы не убивали Мадину, тогда почему сожгли воздушные шары и убили Хохлова?

– Я не убивал Хохлова. Он сбежал, когда я поджёг машину. Шары я поджёг, потому что этот гад мне враг.

– Вы хотите сказать, что это Хохлов убил вашу невесту?

– Нет. Я хочу сказать, что Хохлов вместе с Мадиной решили упрятать меня за решетку. И как я раньше не догадался! – Кадаев с досадой выругался. – Всё было понятно, когда она этот дурацкий свадебный элемент с воздушным шаром придумала.

– Воздушный шар…идея Мадины? – уточнила Варя.

– А чья же?! Я боюсь высоты и наотрез отказывался, но она настаивала, да так мягко, с такой любовью, что я не смог устоять. Чувствовал ведь, чувствовал, что она хочет отомстить…

– За что отомстить?

– Месяца три назад на вечеринке я напился…ну и трахнул её кузину Риту прямо у них дома, в саду. Она застукала нас и закатила страшный скандал. Угрожала убить и всё такое. А через несколько дней позвонила и сказала, что простит меня, если больше такого не повторится.

– Вы думаете…она покончила собой, чтобы отомстить вам?

– Нет. Я думаю, что эта мерзкая тварь Мадина опоила меня чем-то на шаре. Иначе я бы хоть что-то услышал или увидел в этой чёртовой корзине. Опоила, а потом прыгнула с парашютом. А сейчас бухает где-нибудь в баре и смеётся над моими несчастьями.

– Для прыжков с парашютом требуются определённые навыки, – начала, было, Варя, но её остановил смех Кадаева. Он был неприятный, язвительный что ли…

Насмеявшись вдоволь, Кадаев устремил на Силантьеву язвительный взгляд. И этот взгляд объяснил многое.

– У Мадины есть опыт прыжков с парашютом!

– Больше ста прыжков. Она даже свободный полёт отрабатывала. Это то, о чём мне известно. У неё и награды есть. Вам стоит съездить в клуб парашютистов «Ласточка». Это всего двадцать километров от города.

Варя достала телефон.

– Диктуйте адрес клуба и этой Риты, с которой вас застукала Мадина.

Спустя четыре часа Варя уже звонила начальнику полиции.

– Жива? Вы уверены, капитан? – спросил начальник полиции.

– Не уверена, товарищ генерал. Но с учётом показаний Кадаева первая версия рушится.

– А если он врёт?

– Я всё проверила. Мадина Бергимбаева действительно застукала жениха со своей кузиной, когда они занимались сексом, и действительно грозила ему отомстить. Приблизительно в то же время она внесла крупную сумму денег в клуб «Ласточка». Они её тренировали едва ли ни каждый божий день. А иногда и по нескольку раз. По отзывам, она вполне может считаться профессиональным парашютистом. Кроме того, она умела «парить». Это особое искусство среди парашютистов. Кроме того, в клубе мне сообщили, что Мадина и раньше занималась парашютным спортом. То есть она пришла не новичком. Ей хватило бы считанных секунд, чтобы исчезнуть из поле зрения Кадаева. А парашют она могла спрятать под платьем или в корзине. Наши ребята прямо сейчас анализирует свадебное платье и всё что видно в корзине на предмет наличия парашюта. Результаты будут очень скоро. Но какими бы они ни были вопросы останутся, пока мы не найдём Мадину.

– И что вы планируете делать дальше?

– Дать ориентировку на Мадину Бергимбаеву. А для Кадаева добиться домашнего ареста. Пусть походит в электронном браслете, чтобы никуда не пропал, пока мы будем разбираться во всей этой истории.

– Одобряю. Действуйте!

После разговора с начальством, она снова навестила обвиняемого, чтобы сообщить о результатах проверки показаний.

– Я ходатайствовала о помещении вас под домашний арест. Скорее всего вас скоро выпустят. Молитесь, чтобы мы нашли вашу невесту живой. В противном случае вас ждёт обвинение в убийстве с вероятностью провести всю оставшуюся жизнь за решёткой.

После беседы с Кадаевым, Варя, наконец, отправилась домой. Она даже не посмотрела, дома ли отец и сразу забылась крепким сном.

Глава 7

Михайлик действует

Как ни странно, потеряв работу, Сергей Андреевич Михальчик, доктор исторических наук, чувствовал себя просто прекрасно. Не будь этой симпатичной девушки – следователя, он бы отправился в деревню к матери и провёл бы остаток лета там. Тем более, что она так часто звала его к себе.

Он надеялся, что Варвара Николаевна, Варя, так он привык звать её про себя, позвонит, но звонка всё не было. Сергей неплохо разбирался в людях и понимал, что шансы дождаться от неё звонка с каждым часом уменьшаются. Если она вообще не выкинула его номер?! Следовало брать инициативу на себя и принимать чрезвычайные меры по поиску любимой женщины.

Сергей написал трогательное сообщение в группу своего детища, семинара теоретической истории, в котором сообщил об уходе по независящим от него причинам, потом долго наводил порядок в своей однокомнатной квартире; а в конце заварил себе крепкий кофе и погрузился в нежные размышления об очаровательном следователе. Внешне следователь Варя была, в общем, довольно обычной молодой женщиной. Даже, пожалуй, несколько простоватой. Одевалась незамысловато, как тинэйджер: джинсы, кроссовки, косуха. Светлые, густые волосы собраны на затылке в незатейливый хвост. Чистое личико без признаков макияжа. Сергею нравились женщины поярче. И, тем не мене, чем-то она его всё-таки привлекла. Более того: его к ней тянуло словно магнитом. Раньше такого и в помине не бывало в отношениях. А тут…даже отношения не начались! Это сильно волновало и удивляло Сергея.

Его-то тянуло, а вот следователь определённо не желала налаживать с ним контакт. Возможно, в силу своей профессии, она вообще никому не доверяла. Он бы мог попытаться снова с ней встретиться. Но в случае неудачи всё могло бы закончиться сразу и навсегда. Хотя, могло и повезти. Рисковать не стоило. Поэтому, прежде чем сделать следующий шаг, следовало подготовить почву.

– С чего начинается любое расследование? – пробормотал под нос Сергей, попивая мелкими глотками свой любимый кофе. – Конечно…с информации. Информация поможет сформировать портрет преступника. Будет портрет – появится возможность его арестовать.

Сергей рассмеялся своей остроумной мысли и взялся за ноутбук. В небольшой квартирке любимым его местом работы была небольшая же, но такая уютная кухонька с прекрасным, удобным обеденно-рабочим столом. Вот там, рядышком с вазой, полной сочных красных яблок, из маминого сада, он и принялся за дело.

Следующие несколько часов тщательных поисков в глубинах мировой паутины принесли разочарование. Судя по всему, очаровательный следователь умело от всех скрывалась. Ни социальных страничек, ни фотографий, ничего вообще. Только скудная информация на сайте МВД. Всего шесть строк, которые никак не приблизили Сергея к предмету его поисков.

За окном совсем стемнело и Михайлик, совсем расстроенный, уже собирался лечь спать, когда его озарила отличная, даже почти гениальная, мысль: если её звали Варвара Николаевна Силантьева, следовательно, имя её отца Николай Силантьев! Поиски сведений об отца вполне могли пополнить скудную информацию относительно дочери.

Поиски начались снова, но уже с другого конца, и на этот раз он искал человека с именем Николай Силантьев. Едва ли не сразу он наткнулся на статью в Википедии о человеке с таким именем.

– Они похожи, – радостно пробормотал Михайлик, разглядывая фотографию, и стал принялся читать содержание. – 55 лет. По возрасту подходит ей в отцы. Академик, доктор медицинских наук…, да он тоже ученый, и тоже доктор наук! Что ещё интересного? Возглавляет Центр экспериментальной медицины. Так…жена…Екатерина…умерла…мои соболезнования… Смотрим в раздел «дети» …Варвара Николаевна Силантьева, 33 года. Фотографии нет… девушка не любительница тиражировать внешность… ну, значит это точно она…есть даже адрес, но я туда пока соваться не буду. Мы не настолько хорошо знакомы. Штучка горячая, при оружии…сначала попробую сблизиться с отцом. У них с дочерью определённо крепкая связь. Особенно после смерти матери. Познакомимся с отцом и попытаемся заслужить его расположение. Ну, и подарок…я же не могу явиться на знакомство с отцом моей девушки с пустыми руками. Остаётся решить, что именно можно подарить доктору медицинских наук…

Хотя во времени он не был ограничен, Сергей начал готовиться здраво рассудил, что раз уж объект его внимания найден, решение принято, откладывать встречу нет резона. Он долго купался, тщательно побрился, придирчиво выбрал одежду – ведь как говориться: по одежке встречают. И наконец, довольный приложенными усилиями разложил всё на постели. Теперь можно и расслабиться; Сергей вернулся на кухню и за чашкой любимого кофе стал просматривать сообщения в своей бывшей группе. Многие сожалели об его уходе. Хотя были и такие, кто высказался в стиле: туда ему и дорога. Куда именно, они не уточняли. Ну, и слава Богу! Эта страница его жизни перевернута.

Когда кофе закончился, а сообщения были прочитаны, пришло время собираться.

Ровно в восемь часов утра Сергей вышел из квартиры, держа в руках тоненькую брошюрку.

Глава 8

Встречи

Звонок длился очень долго, очень долго. Сонная Варя нащупала телефон на прикроватной тумбе. В трубке раздался знакомый голос:

– Это Кораблёв. Извини, что разбудил. Звоню сказать, что тебе не надо сегодня приезжать в отдел. Это слова шефа. Да, ты прекрасно справилась с расследованием. Сделала всё быстро и без шипов. Это тоже слова шефа. Расследование со свадьбой перешло в стадию поисков невесты. Так что, всем полегчало. Молодец. Это от меня.

В телефоне раздались гудки.

Варя разомкнула одно веко и посмотрела на экран телефона. Часы показывали восемь утра. Она даже не подозревала, что так долго спала.

Понадобилась ещё четверть часа, чтобы она встала с постели и направилась в душ. Блаженствуя под горячей струей, Варя решила посвятить весь свободный день отцу. Съездит к нему на работу, поговорит, может, даже удастся вытащить его на обед в их любимую кафешку. Оставалось позавтракать и принарядиться. Хотя, чего наряжаться?! Любимые привычные джинсы и куртка вполне подходили для свободного дня. Впрочем, футболочку подберу поярче: выходной выпадает не так часто, гулять так гулять!

В тот самый миг, когда Варя разбивала яйца для своего омлета, Сергей входил в кабинет с табличкой «Н.Н. Силантьев».

В довольно просторном помещении за массивным столом обсуждали что-то двое мужчин приблизительно одинакового возраста. Сергею удалось узнать одного из них. Да, фото в Википедии не обмануло удачно передавало портрет.

Сергей не поленился и поздоровался за руку с обоими мужчинами.

– Чем обязан? – спросил с места Силантьев.

– Сергей Михайлик! Лучше просто, Сергей! – Сергей положил брошюру на стол.

– Что это? – добродушно поинтересовался Силантьев, рассматривая лежащую перед ним книжонку.

– Вся информация обо мне. Вы всё равно будете наводить справки. Так что…лучше чистосердечное признание.

Тонкошкуров, а это именно он сидел рядом с Силантьевым, не выдержал и рассмеялся. А вот самого Силантьева такая подача ничуть не порадовала. Добродушие сменилось настороженностью. Может, это некий нарушитель закона, которого преследует Варя? Отчасти, он был не так уж неправ.

– Вы пришли за помощью? Надеетесь, что я изменю мнение дочери?

– Нет! – как мог любезно ответил Михайлик. – В части касающейся вашей дочери мне помощь не нужна! Более того, она всё усложнит, а мне, и без того, с ней непросто.

На этот раз рассмеялись оба, и Силантьев, и Тонкошкуров. Они догадались, какого рода причина привела гостя в это утро.

– Буду до конца откровенен, – между тем продолжал Михайлик, добавив голосу грустинку, – между нами с Варей есть взаимопонимание. Мы неплохо ладим. Но…иногда она начинает без причины сердиться. А однажды вообще сделала вид, будто мы с ней незнакомы. Потом отношения снова налаживаются. У неё сложный характер. Но хуже всего, что я не понимаю, насколько серьёзны её намерения относительно нашего совместного будущего.

Силантьев с Тонкошкуровым слушали, а глаза их искрились весельем. Сергей решил, что это хороший знак и продолжал упоенно фантазировать.

– Когда речь заходит о знакомстве с семьёй, Варя всё время находит нелепые причины. У меня появилось стойкое чувство, что она никогда нас с вами не познакомит. Поэтому я решил ускорить нашу встречу.

– Вы правильно поступили, молодой человек! Я рад, что вы пришли и обо всём рассказали, – Силантьев встал и протянул руку. – Можно просто Николай Николаевич. А это, – он кивнул в сторону друга, – крёстный Вари, Геннадий Тонкошкуров…

– …можно просто – дядя Гена, – подсказал Тонкошкуров, протягивая руку.

Сергей окинул обоих благодарным взглядом. Гора с плеч!

– Знаете, скажу откровенно…я люблю Варю настолько, что готов принять любые отношения, которые её устроят. Но эта неопределённость…сильно давит. Порой я не понимаю, как себя с ней вести…

– Не вы один! – мягко заметил Силантьев. – Но, если вы её действительно любите, дайте ей время.

– Почему она ничего о вас не рассказывала? Давно вы вместе с Варей? – резонно подметил немногословный Тонкошкуров.

– Около года, – с готовностью ответил Сергей. – А насчёт «ничего не рассказывала»…мы с вами в одинаковом положении. Она мне тоже ничего не рассказывает о семье, – Сергей, как бы извиняясь, обвёл руками вокруг. – Приходится действовать самому.

– Понятно. А работаете вы где? – задал очередной вопрос Тонкошкуров.

Михайлик поклонился.

– Тридцать семь лет. Доктор исторических наук. Печатаюсь в научных журналах. До недавнего времени преподавал в университете. На днях ушёл, чтобы целиком посвятить себя…отношениям с Варей. Как только появится ясность, снова займусь своей карьерой. Связей нет. Денег немного, но на жизнь вполне хватает. Из родителей только мама. Живёт в деревне недалеко от города. Есть однокомнатная квартира в собственности. Ещё я знаю семь иностранных языков. Пожалуй, это всё.

– Значит, мы коллеги? – спросил Силантьев.

Они третий раз пожали руки друг другу.

– А если Варя узнает, что вы её обошли? – на всякий случай поинтересовался Силантьев.

– Разозлится и хлопнет дверью. Что же ещё?! – удивлённо ответил Сергей. – Я прошу ничего ей не говорить. И даже осмелюсь попросить не вмешиваться в наши отношения до той поры, пока не появится определённость…с её стороны.

Разговор бы продолжился, но в эту минуту дверь резко скрипнула и стремительно вошла, почти вбежала, молоденькая медсестричка. Глаза её были широко распахнуты, шапочка сбилась на ходу, в руках она нервно теребила маску, рот был приоткрыт, но сказать что-то никак не получалось. Этого хватило, чтобы Силантьев и Тонкошкуров сорвались с места и мгновенно покинули кабинет, оставив нового знакомого в одиночестве. Сергей не успел договориться о новой встрече, поэтому пришлось бежать за…родственниками.

Уже в коридоре он услышал страшные, то протяжные, то резкие до визга, крики. Их несомненно издавал детский голос. Вскоре он оказался у палаты, услышал тревожный писк аппаратуры и увидел кого-то мечущегося бьющегося в ворохах смятых простыней и комьях бесконечных датчиков и проводов на огромной медицинской кровати. То была девочка, совсем кроха, лет восьми или десяти. Короткий взгляд выхватил тельце под сбившейся простынёй, изнеможённые, тонкие ручки и почти полностью забинтованное лицо, только длинные волосы в беспорядке разметались по подушке. Каждый раз, издавая эти ужасные крики, девочка выгибалась, и тут же со стоном падала в постели; потом всё повторялось. Ничего страшнее Сергей в жизни не видел. Но её крики… в ужасе утробных звуков ему почудилось что-то разумное, знакомое. Он прислушался и… к удивлению своему начал разбирать слова. Не может быть! Он даже тряхнул головой и сжал пальцами виски, но, точно, он не ослышался, это слова! И они повторялись снова и снова. Сергей сорвался с места и выбежал на лестницу. Едва дыхание успокоилось и мысли стали более-менее четкими, он стремительно покинул Центр экспериментальной медицины.

Оказавшись на улице Сергей, быстро огляделся. Поблизости возвышались купола церкви. Вот! То, что нужно! Он ринулся туда, повторяя: «спички, ещё нужны спички».

В церкви он купил несколько свечей, а в ближайшем магазинчике сгреб с витрины ворох спичечных коробков и, неловко прижимая всё это к груди, побежал обратно.

Глава 9

Тьма начинает рассеиваться

Медсестра провела Варю в палату к Полине, где всё ещё находились отец с крёстным и ещё несколько врачей. Полина на время затихла, но судя по бурно вздымающейся груди приступ мог повториться в любой момент.

Завидев дочь, Силантьев отвёл её в сторонку и кратко поведал историю Полины. Дочь пришла в ужас от услышанного.

– Родители? Ты уверен, что всё так и было?

– Уверен! Шесть месяцев прошло, а ей только хуже становится, и мы ничего не можем с этим поделать. Особенно удручают эти страшные судороги, которые вызывают приступы ужасной боли… – в этот миг Полина снова закричала. Потом ещё раз и ещё раз. Крики становились всё болезненнее, но врачи бездействовали.

– Чего вы ждёте? Сделайте же что-нибудь! Дайте ей обезболивающее или успокоительное! – не было сил смотреть на мучения ребенка.

– Давали. Не помогает, – тихо ответил один из врачей.

Варя посмотрела на отца. Тот кивком подтвердил слова коллеги.

Варя не успела и слова сказать, как в палате появился… Сергей. Она глазам не поверила, когда его увидела. И он не просто появился, а вытащил из кармана толстую свечу. И не просто вытащил, а ещё и зажёг фитиль. Пока она соображала, как ей поступить, отец набросился на Сергея:

– Что вы делаете? Ей лекарства не помогают. Вы думаете, поможет какой-то церковный обряд?

– Какой ещё церковный обряд?! – закричал в ответ Михайлик. – Она попросила огня. Я же не мог руки поджечь, поэтому купил свечки и зажёг, чтобы ей передать.

– Кто попросил огня?

Сергей указал на Полину. Она продолжала выгибаться и кричать, поэтому он решил уточнить.

– Она и сейчас просит огня!

– Откуда вы знаете, что она просит огня?

– Да она каждый раз только это и кричит. Она на латыни кричит. Слова сильно исковерканы, но разобрать можно.

Врачи испытали лёгкий шок от неожиданной информации. Он же, воспользовавшись замешательством оппонентов, подошёл к постели и осторожно пристроил свечу на тумбочке рядом с изголовьем. Полина мгновенно затихла и, кажется, заснула… Проходили минуты, но девочка не просыпалась. Один из врачей проверил дыхание и пульс.

– Спит! – в голосе прозвучала растерянность. Персонал собрался в тесный кружок у кровати затихшей девочки и начал вполголоса обсуждать благие перемены.

Поскольку все были заняты Полиной, Варя вытащила Сергея из палаты. Она надеялась выяснить, какой такой случай привел недавнего её знакомого, этого доктора исторических наук, в палату интенсивной терапии Центра экспериментальной медицины. И что за шаманский обряд он только что провел. И вообще, не слишком ли часто он появляется на её пути?!

– Как ты здесь оказался? Не просветишь? – притворно ласково начала Варвара Николаевна.

– На консультацию пришёл! – не моргнув глазом, соврал Михайлик. – А ты как?

– Это связано с расследованием, – начала, было, отвечать она, но разозлилась и закончила: – Я не обязана тебе что-то объяснять!

– Это не обязанность, а элементарная любезность, – поправил её Сергей. – Ты спросила – я ответил. Могла и сама ответить. В любом случае, я не собираюсь выяснять детали твоего расследования. Ты мне тоже не мешай. И не вздумай рассказывать тут историю с дракой. Они решат, что я уголовник и выкинут отсюда. А я сейчас без работы. Договорились?

Варя сообразила, что Сергей и понятия не имеет, кто руководит центром. Но работая здесь, он мог всё узнать. Такой исход её никак не устраивал.

– Не договорились. У меня здесь важная работа, а ты меня преследуешь. Так что ищи работу в другом месте.

– С чего ты решила, что я тебя преследую? – Михайлик приосанился и нарочито удивленно вскинул брови, – Да, ты мне понравилась. Я попытался завязать отношения. Ты меня отшила. Я человек здравомыслящий и понимаю слово «нет». Не вижу никакой проблемы в том, что ты будешь здесь работать. А если говорить о соотношении сил, они явно не на моей стороне. Так что тебе опасаться нечего.

– Я не хочу тебя здесь видеть, и точка.

– Это не тебе решать! – раздался голос Тонкошкурова. Они вместе с Силантьевым бодро вышли из палаты. Оба выглядели радостными.

– Полина спит! Она спит! – радостно воскликнул Тонкошкуров и даже эдак задорно притопнул. – Впервые за долгие месяцы получилось погасить приступ. Впервые мы наблюдаем нормальный сон. Это настоящий прорыв.

Геннадий Андреевич порывисто обнял Сергея. Затем отстранился и безапелляционно заявил, глядя тому прямо в глаза:

– Вы мне нужны! Возглавите реабилитацию Полины. Ничего, что у вас другая специфика работы. Я всё улажу и выбью для вас самый лучший контракт от министерства здравоохранения. Отказа не приму! Всё понятно?

Поскольку Сергей не отвечал, Тонкошкуров проникновенным голосом добавил:

– Серёжа! Вы ей нужны! Сейчас, возможно, только вы один понимаете, как ей помочь.

Тонкошкуров перевёл вопросительный взгляд на крестницу. Михайлик перехватил этот взгляд.

– А почему вы смотрите на капитана Силантьеву? Мне не нужно одобрение полиции, чтобы помочь маленькой девочке. Будь она моей женой…ещё ладно, – уловив свирепый взгляд, с другой стороны, Сергей быстро закрыл рот.

– Ты кончишь плохо. Очень плохо! – предупредила его Варя.

Сергей не стал ей отвечать, а обратился к её отцу.

– Николай Николаевич! Вы выглядите очень усталым. Вам необходимо отдохнуть. Да и вам, дядя Гена, не помешает выспаться. Отправляйтесь домой, к семье и не беспокойтесь за Полину. Я останусь с ней рядом до самого утра. Мне бы кресло и подушку. Не могу спать без подушки.

«Выскочка! – сверля его взглядом гневно думала Варя. – Неужели, и правда, надеется, что отец прислушается к его просьбе?! Да она сто раз предлагала отдохнуть, и он ни разу не согласился. Отец просто не может отдыхать. Настроение было вконец испорчено встречей с навязчивым поклонником, поэтому она решила вернуться домой и приготовить вкусненькое. Как всегда это делала раньше.

Как только она ушла, Силантьев посочувствовал Сергею:

– Тебе с ней будет нелегко!

– Своя ноша не тянет! – откликнулся Михайлик.

Глава 10

О малом и важном

Как и рассчитывала Варя, отец с крёстным появились только к ужину. К тому времени она уже успела накрыть стол. Вытирая руки о фартук, она собиралась уже пойти им навстречу, как услышала голос отца.

– Мне показалось или этот Михайлик заглядывался на Варю?

– Не знаю. Меня больше интересовала Полина, – раздался в ответ голос крёстного. – И вообще, я не понимаю, чего ты обозлился на Сергея. Ну, смотрел он на Варю, и что из того? Может она ему понравилась?

Варя вытянула шею и повернула голову, чтобы не пропустить ни слова из разговора.

– Что? Он мне не нравится. Мне не нравится, как он смотрит на Варю! И вообще он ей не пара.

– То есть ты будешь решать, кто ей пара?

– Нет. Пусть сама решает. Но только кто угодно, кроме этого…Сергея. Ты только вспомни как он заважничал…две минуты у нас, а уже мне приказывает покинуть центр…у него и работы нет…и вообще этот Сергей очень неприятный человек.

Варя влетела в прихожую и накинулся на отца с упрёками.

– Да как ты можешь его обвинять?! – закричала она ему прямо в лицо. – Сергей проявил заботу, когда попросил тебя отдохнуть. Заботу! А ты приказ…а работы у него нет, потому что он порядочный человек. Секретарша ректора его домогалась, а он её отшил. Она всё переврала и поэтому ректор его уволил. Такая несправедливость, но Сергей даже слова не сказал в свою защиту. Я сама всё узнала. Он хороший человек, хороший. Понятно? Хотя можешь думать о нём, что хочешь угодно. Я не собираюсь тебя… – Варя махнула рукой и добавила: – Стол накрыт.

Как только она ушла, Силантьев с Тонкошкуровым перемигнулись. На самом деле Силантьев был в восторге от Сергея. Они с Тонкошкуровым разыграли маленькую сценку, чтобы узнать, как отреагирует Варя. И они увидели.

– Любит Сергея! – тихонько шепнул Тонкошкуров.

Силантьев кивком выразил согласие с таким выводом.

Во время ужина Варя то и дело косилась в сторону отцу. Он явно пребывал в приподнятом настроении и довольно улыбался, чего с ним давно не случалось. Про крёстного и говорить не стоило. Тот был на седьмом небе от счастья: день, начавшийся довольно непросто, завершился определенно прекрасно! Главное, Полина, измученный болями ребенок, наконец смогла успокоиться и заснуть. И, конечно, роль Сергея его впечатлила. Чего уж там: когда тот появился в кабинете Николая впервые, он показался Геннадию Андреевичу… ну… слегка легкомысленным, что ли…Хотя решимость его и серьезные планы в отношении любимой крестницы, конечно, внушали доверие. Но то, как он сообразил, что Поля бредит на латыни! Это просто фантастика! Нет, что и говорить: Сергей Михайлик человек необычный, прекрасно образованный, находчивый и решительный.