Падение вверх. Хранитель

– Коли! А я посмотрю!

Антон молча смотрел на неё исподлобья, сжимая вспотевшей рукой шприц. Под взглядом так внезапно взорвавшейся Иды желание совершить нечто подобное улетучивалось с ужасающей скоростью. Антон чувствовал себя подростком, застуканным с сигаретой…

…Кури, кури, а я посмотрю, как ты куришь!

Внезапно так некстати всплывшее в памяти лицо матери – и Антон почувствовал, что с каждой секундой желание глупо, по-подростковому бунтовать убавляется. Его сменила тоска. Хотел доказать… Что? Кому?

– То, чем наполнен сейчас твой шприц – жуткая гадость, не имеет к приличным наркотикам никакого отношения, – безжалостно продолжила Ида, прекрасно понимая, о чём думает Антон, – но эффект будет соответствующий. Мгновенное привыкание, и ты уже двух дней не сможешь прожить без очередной дозы. Причём безразлично чего. Перепробуешь весь спектр, от таблеток до синтетики. Подорвёшь одновременно имунную систему, нервную, печень, желудок, щитовидку, почти все внутренности придут в негодность за месяц, ураганно. А ещё это всё недешёвое удовольствие. Спустишь все деньги, продашь всё, что имеешь, из дома вынесешь всё, что не приколочено. И наконец заложишь её.

– Кого? – еле шевеля пересохшими губами прошептал Антон.

– Юлю. Больше у тебя никого и не останется к тому времени. Это она, как жена декабриста, никогда тебя не бросит…

– А ты? – осмелился спросиь он.

– А что я? Считай, демоны уже заполучили твою душу. От меня тот, кто это всё затеял, и пыли не оставит. Тим Юльку, конечно, не оставит, но даже он ей не поможет. Она с мазохистической радостью бросится тебя спасать. Один из дилеров с удовольствием возьмёт её в счёт очередной дозы. Или даже двух доз. Тиму останется только каждый день вести с этой Сонечкой Мармеладовой душеспасительные беседы, и когда её наконец заразят неизлечимой венерической дрянью, если не прикончат ненароком ещё раньше, и она умрёт, её душа гарантированно будет в раю. Правда, вы там не встретитесь, потому что тебя после смерти демоны сволокут прямиком в ад. Ты очень удивишься, узнав, что он существует. Хотя сейчас тебе нет дела до ваших с Юлей душ, равно как и бренных оболочек… Кстати, ты умрёшь гораздо раньше, и тут у меня целых три варианта, пока что можешь сам выбрать. СПИД, передоз, ну или из окна выбросишься, если вдруг совесть проснётся… Хотя вряд ли… Хоронить вас обоих будут за госсчёт. Просто скинут в общую могилу, как неопознанных, никому не нужных торчка и шлюху. Только вряд ли это будет одна могила…

– Хватит. Пожалуйста.

– Что – хватит? Тебе же на всё наплевать! На всё и на всех. Вы с Юлькой два сапога пара, оба эгоисты, упиваетесь твоей исключительностью, хоть бы о родителях подумали… Или ты как думал – все умрут, а я останусь? Ни фига! Никого не останется! Никого! Зачем вообще были – непонятно! И всё напрасно было. Ты ведь это так жаждал доказать? Всё в жизни к этому сводил, всё лишил в конце концов смысла? Ты своего добился? Нравится? Или пойдём домой и будем жить по-другому?

– Пойдём, – тихо и покорно прошептал Антон. Ему всё казалось, что его голова вот-вот разлетится на десятки раскалённых осколков. Он мечтал сию же секунду провалиться под землю. «…Если совесть проснётся…» А если прямо сейчас…

– Даже не думай! – категорично отрезала с порога комнаты Ида. – Знаю, какие мыслишки в твоём воспалённом мозгу бродят. С чего ты взял, что ты кому-то в тягость, что без тебя будет лучше? Ну откуда ты это берёшь?

– А разве это не правда? – угрюмо проворчал неудавшийся наркоман, сползая с дивана.

– Если бы ты только знал, как мне хочется тебя стукнуть, – мечтательно протянула Ида.

– Ты не станешь, ты добрая.

– А ты и рад пользоваться!

– Вот такой я у тебя проблемный!

– Чё? Валим? С хрена ли?..

На пути шедшей впереди Иды неожиданно вырос новый персонаж, низкорослый, коренастый небритый тип, источающий головокружительный запах перегара.

– Дай пройти, – Антон аккуратно, но решительно отодвинул Иду плечом и наклонил голову, едва не касаясь лбом темечка преградившего им путь мужчины. «Нет, – решила Ида, – не надо сегодня драки». Медленно, как бы нехотя, девушка вытащила один из кинжалов, с изумрудами на рукоятке, и, приставив его к горлу не успевшего опомниться коротышки, велела Антону:

– Иди.

– А ты? А он?!

– Хочешь его с собой забрать? – со смешком поинтересовалась девушка. – Не волнуйся, он нас уже не помнит. Даже не видит. Ему хорошо. Лучше, чем было…

Воинственный мужичок и впрямь странно обмяк, глаза его остекленели, тут же он выпрямился, окостенел и не мигая смотрел в одну точку, чуть выше и левее глаз Иды, спокойно обогнувшей его и потянувшей за рукав прибалдевшего Антона. Путь был свободен, парочка никого из обитателей квартиры больше не интересовала.

До дома Антона они шли в полном молчании. Косясь на парня краем глаза, Ида хорошо видела, что он сильно устал, подавлен, что он хочет спать. Вот как раз спать ангел решила ему не давать пока. В подобном состоянии сон был чреват либо невыносимыми кошмарами, либо состоянием полузабытья, к утру способным опустошить Антона, выпить его до дна. В таком виде Юлька у меня его не примет, думала Ида, решит, что это я его наказала. Надо его в норму привести как-то…

Вяло поднявшись на второй этаж блочной башни, Антон со скрежетом открыл старый замок и, лениво, но галантно пропустив вперёд Иду, тяжело ступая и шаркая, прошёл в квартиру.

– Спать пока не ложись, – предупредила девушка, оглядывая бедную, но чистенькую обитель студентов.

– Почему? – недоумённо поинтересовался Антон, рухнув на низенькую софу, жалобно всхлипнувшую под его впрочем небольшим весом.

– Ты сегодня ел что-нибудь? – проигнорировала вопрос Ида. В глазах Антона зажглись прежние нехорошие огоньки.

– Нет, а что? – с вызовом парировал он.

– Я тоже, – слегка смущённо призналась Ида. – У тебя еда какая-нибудь есть?

На лице ангела появилось такое умилительно-виноватое выражение, что опешивший Антон едва не прыснул со смеху.

– Пошли, глянем. – Кивком головы он пригласил девушку на кухню, размерами напоминавшую домик для хомяка, зато абсолютно всё, от шкафчиков до посуды, здесь было белым, и от этого казалось, что кухня необъятная и светится изнутри.

– Тэк-с. – Антон задумчиво загремел посудой в холодильнике, – Фиксируй в уме: гречка тысячелетней давности, пол-помидора, одна сосиска сомнительного происхождения, майонез, много, мёд засахарившийся и чай, то есть заварка, целая кастрюля.

– А… а почему у вас чай в кастрюле? – выдала Ида первое, что пришло в голову.

– А пёс его знает… стоит в холодильнике и стоит…

– Ладно, что-нибудь сейчас придумаем, – Ида деловито забрала из рук задумчивого подопечного внушительных размеров кастрюлю, почти до краёв наполненную дешёвой заваркой, – Ну вы даёте…

Полчаса спустя, уже уговорив скудное содержимое холодильника, за второй чашкой противного чая Ида нарушила вновь свалившееся на них молчание.

– Я в комнате гитару видела. Кто у вас играет?

– Никто, – Антон вяло пожал плечами. – Я умею, но не играю. Так просто висит, место занимает…

– Понятно. Можно мне?..

– Валяй.

Ида сбегала за гитарой, старенькой, обшарпанной, жутко расстроенной, забралась с ногами на табуретку в углу кухни, осторожно подкручивая колки и перебирая струны.

– Вспомнила одну песенку, – задумчиво проговорила она. – Послушай…

Антон одобрительно кивнул, исподлобья глядя на ангела. Эта растрёпанная маленькая девчонка, одетая в подростково-рокерские одёжки, да ещё с гитарой в руках совершенно не монтировалась у него в голове с принадлежностью к небожителям. Может, поэтому ему было с ней так легко. Антону казалось даже, что он наконец-то обрёл столь желаемую им, особенно в детстве, младшую сестру, которую мечтал оберегать, защищать от всего на свете, иногда ссориться с ней, мириться, быть сильным, взрослым, нужным. Всё это Ида позволила ему сейчас почувствовать, и подобного смятения Антон никогда не испытывал. Всё, в чём он был убеждён на протяжении всей своей жизни, катилось сейчас под откос, а он ни капли не жалел об этом. Ему было даже весело, так просто начать всё с начала… Или не с начала…

– Древний камень у межи

Перекрёстками объят;

Две дороги сторожит:

Хочешь – в Рай, а хочешь – в Ад,

И куда тебе пора –

Ты гадаешь по часам;

Другом звался мне вчера…

Кем теперь – не знаешь сам.

Дорога вперёд, дорога назад,

Потерянный друг, обиженный брат –

Что выберешь ты своею тропой,

И кто уведёт тебя за собой?

А в Рай так длинна, а в Ад так легка –

Там черти предложат выпить пивка,

И скажут: «Твои мы навеки друзья!».

Захочешь уйти – да будет нельзя…

Антон невольно вслушивался в слова песни, довольно низким, но всё равно чистым и нежным голосом выводимой Идой, и с каждой строкой всё болезненнее ощущал в горле тугой комок.

– Ты в молчании своём,

Так похожем на доспех,

Споря с грязным вороньем,

Враз забыл и проклял всех;

В поле ветру расскажи,

Как отверг слова мои,

Как не ведал, что от лжи

Исцеляет яд змеи.

Дорога вперёд, дорога назад,

Смятенной души затравленный взгляд;

Летишь мотыльком на адский огонь,

И смех Сатаны несётся вдогонь.

А к Раю тропинка долбит в висок,

Кричат под ногами кровь и песок;

Под слоем часов, месяцев, лет,

Под грязью и глиной прячется свет.

В глазах предательски защипало, но экзекуция не прекращалась.

– Выпив злобу и печаль,

Не оставив ничего,

Я устала биться в сталь

Двери сердца твоего,

А тебе дороже нить

Замороженной тиши;

Легче в спину нож вонзить,

Чем достичь твоей души…

Из глаз молодого человека брызнули слёзы. Антон не помнил, когда в последний раз плакал. Но теперь он явственно ощутил, как обручи, сковывавшие его сердце, лопнули… Как в старой сказке… Никогда он не чувствовал себя таким сильным и счастливым, как сейчас, ночью, на кухне, в компании ссыльного ангела, проливая слёзы над незнакомой песенкой…

– Дорога вперёд, дорога назад,

Куда повернёшь – в Рай или в Ад?

Бьёт ангел крылом, спасая тебя,

Черт лесть разливает, душу губя.

К чертям так легко бывает идти –

В рай ноги сбивают камни пути,

И сердце кровит тревожная дрожь:

Ах, если бы знать, куда ты пойдёшь…

– Тебе нехорошо? – Голос Иды донёсся как сквозь вату и звучал немного напуганно.

– Нет, – поспешил успокоить её Антон, не стесняясь вытирая кулаком мокрые глаза. – Ты себе не представляешь, насколько мне хорошо.

Аккуратно прислонив гитару к стене, Ида резво вскочила с табуретки и, обхватив Антона за шею, крепко-крепко поцеловала его в макушку.

– Тебе надо отдохнуть.

– Что ты вечно мной командуешь?.. – голос Антона звучал вяло и сонно, глаза его мгновенно начали слипаться.

– Юлька у нас переночует, утром придёт, ОК?

– Не обижайте её, – буркнул Антон, не раздеваясь заваливаясь на диван. Девушка фыркнула и направилась к двери.

– Ида…

Она повернулась – Антон неподвижно вытянулся на своём ложе кверху спиной, его глаза, всё ещё красные и воспалённые внимательно и серьёзно смотрели на ангела.

– Прости меня. Ты мне очень нужна.

– И ты мне. Очень.

– Спасибо.

– Спокойной ночи.

В улыбке Иды на мгновение проскользнуло нечто такое, что Антон наконец осознал её истинный возраст, но это длилось лишь миг. А в следующую секунду улыбка появилась уже на губах Антона, улыбка, которая бывает только у спящего ребёнка, чистого и невинного.

Глава 4

Ангел сомневающийся

…Тот, кого боятся люди,

Постучался в твой дом.

(Канцлер Ги, «Samedi»)

Неожиданно ласковое октябрьское солнышко вольготно заполняло светом крохотную кухоньку, так и норовив нежно ущипнуть одним из лучиков за нос Юлю, сидевшую прямо напротив окна. Позднее воскресное утро было одним из тех идеальных, к которым девушка уже успела привыкнуть, как ко всему хорошему. Почти каждый выходной они собирались вчетвером либо здесь, у Юли и Антона, либо в квартире ангелов, просто поговорить, провести вместе время, и Юлька чувствовала, насколько они сроднились за этот месяц. В их маленькой компании всегда царило такое умиротворение и взаимопонимание, что девушка, привыкшая жить как на иголках, нервно и безвкусно, наконец-то ощущала себя по-настоящему счастливой. Ей нравилось, когда во время таких посиделок Тим или Ида брали в руки гитару и пели диковинные песни, похожие на средневековые баллады и бардовские песни одновременно. Когда-то Ида, несмотря на все расспросы, не стала вдаваться в подробности, как ей удалось уговорить Антона вернуться домой, и теперь Юля с удовольствием отмечала, что у ангела, видимо, получилось обойтись без каких-либо кардинальных мер и насильственного вмешательства во внутренний мир подопечного; Антон выглядел прежним, но словно узнавшим нечто новое, изредка задумывающимся над новым знанием. Больше всего Юля боялась, что Ида сотворит нечто такое, после чего Антона, её Антона будет не узнать, мало ли, что на уме у настоящих ангелов… Лучшее, как говорится, враг хорошего… Так вот, Ида не стала (не смогла, не захотела?) перекраивать юношу вдоль и поперёк. Юльке казалось, что она каким-то образом вправила ему мозги, не припугнула, не пригрозила, а просто сказала некое «петушиное слово», так сильно повлиявшее на парня, и Юлю съедало любопытство, которое, впрочем, никто не собирался удовлетворять.

– Не лопнешь? – с интересом наблюдая за тем, как ангел наполняет уже третью по счёту чашку кофе, спросил Антон. Та в ответ отрицательно помотала головой.

– Ты ж не уснёшь.

– Ничего подобного, – Тим, в отличие от подруги, всё утро цедил одну-единственную чашку кофе, и ту наполовину разбавленную молоком. – Её и после литра кофе на ночь не разбудишь…

– Вам что – жалко что ли? – не выдержала Ида.

– Упаси Бог!

У Тима зазвонил сотовый. Юлю каждый раз дико удивляло то, что ангелы тоже весьма активно пользуются всеми благами цивилизации, ей это казалось невероятным бредом, как в фэнтезийной беллетристике, ей-богу…

– Да. Да… Да… Да. – Тяжело вздохнув, Тим нажал на отбой.

– Мне надо ехать, – грустно сказал он.

– Начальство лютует? – понимающе спросила Ида. Тим лишь с досадой махнул рукой и поднялся из-за стола. Антон заметно напрягся, Юля, вытаращив глаза, уставилась на мобильник, который Тим всё ещё сжимал в руке.

– Ну давай, до вечера, – буднично сказала Ида, не обращая внимания на реакцию ребят на этот звонок.

– Счастливо, – Тим махнул рукой и быстро вышел из кухни.

– Пока, – пробормотала Юля. Хлопнула входная дверь.

– Кто ему звонил? – выпалил Антон, разворачиваясь к Иде.

– С работы. – Девушка невозмутимо пожала плечами, с сожалением отставляя опустевшую чашку. Юля закашлялась, Антон захлопал глазами.

– Прям… оттуда? – глупо спросил он.

Ида посмотрела на него в упор, перевела взгляд на Юлю, снова на Антона, и наконец сообразила, почему у студентов такой вид.

– Вы что, совсем? – Она выразительно постучала себе пальцем по лбу. – Говорю, с работы ему звонили, небось, редактор запил опять, вот Тима на сверхурочные и вызвали.

– Какой редактор? Какие сверхурочные? – Антон этим утром особенно туго соображал.

– Мы думали, это мы ваша работа, – осторожно добавила Юля.

– Вы – само собой, но есть и обычная, человеческая работа, за зарплату, – терпеливо разъяснила Ида. – На что, вы думаете, мы здесь сто сорок девять лет живём? За вас нам никто не платит…

Антон невольно задумался. С такой точки зрения он на ситуацию даже не задумывался взглянуть. В самом деле, безвылазно обитающим в Москве ангелам надо было приспосабливаться к человеческой жизни, питаться, одеваться, а ещё у них своя квартира, и за неё наверняка надо платить… Ида небось на один кофе тратит целое состояние, судя по тому, в каких количествах она его уничтожает…

– Тим работает в газете? – прервала размышления Антона Юля.

– Нет, в издательстве, выпускающим редактором, – ответила Ида. – Молодец, карьеру сделал.

– А ты?

– А я так… по мелочи… статейки пишу в разные газеты. В основном резенции на книги, спектакли, всякое такое… Под псевдонимом, естественно.

– Круто, – одобрил Антон.

– А другие ангелы? – поинтересовалась Юля. – Есть же другие?

– Есть, конечно, – согласилась Ида. – Все в основном фрилансеры. Чем гибче график, тем лучше. Кое-кто в частные психологи идёт, некоторые в артисты, правда, редко, – грустно закончила она.

– А кто из артистов?.. – У Юли загорелись глаза.

– Нет-нет-нет. – Ида протестующе подняла руки. – Даже не просите! Это и самим угадать довольно просто…

Юля уже открыла рот, приготовившись угадывать.

– Только я всё равно не скажу, – предупредил ангел.

– Ну Ида-а…

Антон усмехнулся и потянулся к чайнику.

– Не помешаю?

Все, как по команде, повернули головы к двери, откуда донёсся негромкий приторный голос. Из груди Иды вырвался то ли всхлип, то ли вскрик, она неловко развернулась, едва не задев пустую чашку, в её правой руке тускло блеснул кинжал, левая, с побелевшими костяшками, судорожно вцепилась в столешницу.

В дверном проёме, прислонившись к косяку, стоял невысокий стройный мужчина совершенно неопределённого возраста. Ему можно было дать и тридцать, и сорок лет, и, судя по выразительной складке на лбу и «гусиным лапкам» в уголках глаз, ещё больше. Юля, машинально отметив нечто неуловимо-печальное, непонятное в его, в сущности, весёлых тёмных глазах и то, насколько неожиданно гость появился, мысленно накинула ещё как минимум пару тысяч лет… Впрочем, незнакомец был довольно привлекателен; симпатичное, даже красивое открытое лицо, чертовски обаятельная лучезарная улыбка, отлично сохранившаяся фигура, непринуждённая поза, простая, но явно довольно дорогая одежда – всё это создавало впечатление притягательного, интересного, лёгкого в общении, беззаботного мужчины, наверняка, дамского угодника, при этом убеждённого холостяка, обеспеченного гедониста и эстета. Юля чувствовала себя настоящим профайлером; в таких вопросах она редко ошибалась. Словом, неизвестно откуда взявшаяся личность её не испугала, а, напротив, вызвала некий интерес и произвела приятное впечатление, чего не скажешь об Иде; побледневшая, трясущаяся, она неловко подвинулась на стуле, пытаясь плечом заслонить сидевшего рядом Антона, который настороженно изучал незнакомца взглядом. Правая рука её была выставлена вперёд, кинжал направлен прямо в грудь незваного гостя.

– Вы кто? – сообразила спросить Юля, отвлёкшись от анализирования внешности вошедшего.

– Доброе утро. – Он, не прекращая жизнерадостно улыбаться, проигнорировал вопрос и сделал шаг к столу. Рука Иды дёрнулась, казалось, ещё миг, и аффектированный ангел вонзит в незнакомца кинжал по самую рукоятку. Мужчина замер, театрально подняв руки, пытаясь показать, что он совершенно безобиден. Впрочем, никто в это не поверил. Брови Антона сошлись на переносице, синеющая на глазах Ида тряслась, как под током, кинжал в её руке дёргался, Юля вся подобралась, соображая, что получится ловчее опустить на голову незнакомца в случае чего – чайник или разделочную доску? Сам мужчина скосил глаза на кинжал, едва не упирающийся ему в грудь, вновь поднял выразительный взгляд на Иду и вполголоса произнёс:

– Душа моя, ты в последнее время какая-то нервная… Это люди на тебя так влияют?

– Как вы сюда попали? – Голос Антона прозвучал жёстко и ровно.

– Через дверь, – охотно пояснил незнакомец, аккуратно обходя Иду и усаживаясь на свободный стул.

– Разве Тим её не захлопнул? – неуверенно протянула Юля.

– Да, конечно, она была закрыта, – как само собой разумеющееся подтвердил он, усаживаясь поудобней.

– Вы демон? – Антон решил спросить в лоб. Судя по тому, как была напугана Ида, происходило нечто из ряда вон выходящее, и парень готов был в случае чего защищать обеих девушек. Знать бы, от кого…

Незваный гость слегка закатил глаза, словно обдумывая ответ.

– Нет, я не демон, – решил он наконец. – Хотя, конечно, с непривычки спутать можно. Не верите? – Он перевёл взгляд с Антона на Юлю и обратно. – Можете спросить Иду. Скажи им, дорогая, я ведь не демон? – он внимательно взглянул на ангела, до сих пор старательно угрожающего ему кинжалом.

– Ты хуже, – сипло ответила Ида.

– Вот видите, – весело подытожил мужчина, – я не демон. Солнце, или убери ножичек, или отдай его мне, ты всех нервируешь.

Ида шумно вздохнула и помотала головой.

– Вы бы её от кофе отучили, что ли. – Он взял со стола чашку ангела и заглянул внутрь. – Она такая легковозбудимая… Или хотя бы валерьяночки в следующий раз накапайте туда…

– Зачем ты пришёл, – выдавила Ида, глядя на него исподлобья. Незнакомец со вздохом отставил чашку.

– Ты неправильно задаёшь вопрос, – с улыбкой заметил он. – Ну?

– За кем ты пришёл? – послушно исправилась Ида, понизив голос чуть ли не до шёпота.

– Вот так верно. – Её собеседник одобрительно кивнул и лучезарно улыбнулся: – Ни за кем.

Кинжал в руке ангела дрогнул.

– Ну-ну-ну, – предостерегающе отшатнулся мужчина. – Честное слово! Кстати, а где Тим? Ч-ч-ч, тихо. – Заметив, как с ужасом округлились глаза Иды, он выставил руки вперёд, пытаясь её успокоить. – Ему ничего не грозит, как и вам всем. Я просто хочу побеседовать. Вы не против? – Он с улыбкой обратился к хранившим молчание студентам, те переглянулись, по-прежнему не проронив ни слова.

– Да, прошу прощения, я не представился, – спохватился незваный гость. – Меня зовут Кристиан. Можете называть меня Крис… – С этими словами он взял Юлю, сидевшую напротив, за руку и галантно поцеловал её слегка дрожащие пальцы. Ида вздрогнула.

– Родная моя, перестань дёргаться, это уже просто смешно. – Крис на секунду покосился на ангела, привстал и, глядя в глаза Антону, протянул ему ладонь. «Если это противник, то он достойный – ни заискиваний, ни агрессии» – пронеслось в голове парня, и он почти не раздумывая ответил рукопожатием. Антон со всей своей прямолинейностью решил, что раз собеседник не демон, то в принципе бояться особо нечего, по крайней мере, пока. Ему очень импонировал серьёзный прямой взгляд этого человека (или не человека?), Антон сразу сообразил, что за манерным поведением и дурашливым игривым тоном прячется огромное чувство собственного достоинства, железный самоконтроль и внимание, от которого не ускользнёт ни одна мелочь. Когда с лица Криса на какую-то секунду пропадала улыбка, казалось, что он осознанно берёт на себя ответственность за всё происходящее и не даст ни себе, ни другим ни малейшего права на ошибку. Странно, но это не напрягало, а напротив, вселяло уверенность и разряжало атмосферу, будто появился лидер, способный разрулить любую ситуацию. Такой взгляд бывает, наверное, у режиссёров каких-нибудь грандиозных мероприятий, или у хирургов, стоящих во главе бригады. А ещё у героев западных фильмов, потерпевших жуткое бедствие в компании растерявшихся людей и добровольно вставших во главе раскоординированного стада собратьев по несчастью.

– Славные ребята, – резюмировал Крис, усаживаясь на место. – Милые, приятные… Но проблемные. Ангел мой, ты хоть понимаешь, куда ты влезла? – обратился он непосредственно к Иде. – Конечно, это не совсем твоя вина, понимаю, так фишка легла, но ещё не поздно всё исправить.

– Мы их не бросим, – перебила его Ида, негромко, но твёрдо.

– Дослушай сначала, – неожиданно мрачно продолжил Крис, словно понял, что его планы начинают рассыпаться; с видимым усилием он вернул голосу прежнюю приторность и продолжил: – Дело абсолютно бесперспективное, ты по опыту должна понимать. Могу предложить компромисс. Девочку можно оставить при Тиме, если только они оба пообещают не ввязываться, куда не следует. В принципе, им ничего не угрожает. Всё упирается в этого молодого человека.

– Что я такого натворил? – подал голос Антон, плохо соображая, о чём собственно речь.

– Ничего, – мягко ответил Крис. – Просто тебе не повезло. Оказался не в том месте не в то время. Но ещё не поздно сыграть в благородство, если не трусишь. Так будет лучше для всех.

– Что он имеет в виду, – занервничала Юля, бросив взгляд на Иду.

– Что некто весьма могущественный буквально методом тыка выбрал Антона, точнее, его душу, своей принципиальной целью. Нам предлагают сдаться без боя, – пояснила Ида, не спуская глаз с Кристиана.

– Совершенно верно, – расцвёл тот. – Ты всегда была умненькой девочкой. Ну так как, по рукам?

– Нет.

Крис закатил глаза.

– Да, с тобой придётся повозиться… Она проклянёт всё на свете, когда поймёт, что не учла в своей игре того, что ангел её жертвы будет упрямее барана! – На последних словах Крис сорвался на крик; стало окончательно ясно, что разговор даётся ему с огромным трудом, буквально через силу. – Ты правда не понимаешь? Ты просто ни за что положишь не только себя, но и всех, кто будет заступаться за него! А их будет достаточно, несмотря на…, – Крис сделал глубокий вдох, постепенно успокаиваясь. – …особенности его натуры. Давайте прекратим это одним махом. Всё, что потребуется лично от тебя, солнце, это полнейшее бездействие. Это нетрудно, поверь мне. Антон, – Он неожиданно повернулся к парню, – не хочешь чуток побыть героем? На самом деле, тут всё ты решаешь. Её не слушай, она запрограммированная. Неужели ты не хочешь защитить своих близких?