Жнец на полставки

– Мам, – улыбнулся он, поправляя волосы и делая вид, что с ним все хорошо. – Просто немного устал на работе и в свой выходной решил отдохнуть.

В поле зрения камеры появилось серьезное лицо мужчины. Он был в махровом халате, с очками на носу и карандашом за ухом.

– Это точно наш сын? – он приблизился к камере, чтобы посмотреть поближе. – Он сказал, что решил отдохнуть. Ты, когда слышала в последний раз, чтобы он отдыхал? Кажется, это было так давно, что я уже и не помню. – Мама вытолкнула отца за край видимости камеры и стукнула его по плечу.

– Это хорошо, что ты решил отдохнуть, сынок. Твой менеджер хорошо о тебе заботится?

Чжан Лей, только сейчас понял, что Санджа, которая была здесь, ушла. А обещала охранять его покой. Он взглянул на прикроватную тумбу, на которой стояли стакан воды и пузырек с лекарством. Небольшой листочек-стикер, изрисованный разными рисунками, она прилепила на стол и подписала:

«Если снова поднимется температура. Прими это»

Она бесцеремонно продолжала ему тыкать.

– Чжан Лей. – позвала его мать.

– Да, она обо мне хорошо заботиться. – ответил он улыбнувшись.

– Это девушка? – на экране снова появилось большое лицо отца. – Твой менеджер, девушка? Красивая? Такая же, как твоя мама? Ты же знаешь, что мы с твоей матерью познакомились на работе. Может… – он не закончил и снова был выгнан за края экрана.

– Дорогой не слушай отца. Сейчас твоя задача сосредоточиться на предстоящем концерте. Береги себя и звони нам почаще. – она послала воздушный поцелуй в экран и помахала рукой.

Чжан Лей улыбнулся и попрощался с родителями.

Его мир однажды разрушился, судьба отняла у него родную мать, что держалась за жизнь только ради него, но в тоже время подарила ему двух прекрасных, людей, которых он мог называть родителями. В его деле было указано, что он чудом выжил и что кто-то вовремя оказал первую помощь. И он был благодарен этому человеку.

Глава 7. Смерть и купидон в одном лице.

Свет растекался по съемочной площадке. Большие яркие плазменные экраны транслировали красивые цветные картинки. Санджа смотрела на плавающие узоры в большом фиолетовом море красок, грызла кончик карандаша и разглядывала железные штуки, на которых висели софиты. Она заглянула в блокнот и сверилась с записями. Все верно. Сцена. Падение тяжелых железных приборов, смерть от травм несовместимых с жизнью.

Чжан Лей стоял на большой сцене, разговаривая со звукорежиссёром и продюсером Ли. С сегодняшнего дня у него начинались съемки шоу «Новый айдол», в котором несколько молодых артистов, что стажируются уже достаточно долго, должны соревноваться между собой, чтобы получить возможность дебютировать раньше и получить кучу рекламных контрактов со спонсорами шоу. По сценарию в шоу участвовали несколько наставников, что должны были обучать стажеров и ставить с ними номера. Чжан Лей стал одним из наставников, который отвечал за танцы. По словам пиарщиков, это отличное шоу для того, чтобы показать его профессионализм. Сандже же показалось, что он согласился только потому что обожал танцевать. Наблюдая за ним, она поняла, что музыка и танцы были его смыслом жизни. Айдол танцевал везде, в любую свободную минуту. Мог забыться и начать танцевать, уйдя в тень, в моменты перерывов в дни съемки рекламы. Ноутбук и наушники – его вечные спутники. Она видела, как горят его глаза, когда он пишет музыку, как довольно улыбается, если отточенное движение получается идеально. Она редко встречала таких людей: любящих свою работу.

 После того дня с температурой он стал мягче к Сандже, меньше вздыхал при каждом её падение и даже один раз улыбнулся, когда она застряла в турникете, зацепившись сумкой об эти страшные железные руки. Она же пыталась отстранится.

Она тяжело вздохнула и засунула свой черный блокнот с карандашом в большую сумку, что теперь всегда висела у нее на плече. Санджа носила в ней бутылочки с водой, наушники Чжан Лея, несколько полотенец и пару белых маек, влажные салфетки и большой блокнот с расписанием. Теперь на дне этой сумки еще лежало письмо с надписью: «Умри». Содержание которого заучила наизусть, пытаясь понять отправитель. Пожелавший ему смерти человек твердил о каких-то долгах, говорил, что Чжан Лею не место на сцене, и он должен валяться в сточной канаве – мертвый. Человек, писавший это, явно ненавидел Чжан Лея. И был ненормальным. Санджа смотрела на айдола и удивлялась, как он может оставаться таким спокойным, ведь письмо, скорее всего, не первое. Он отлично держал лицо для того, кому угрожают смертью или это было привычно для него? На мгновение Сандже стало его жаль. И эти чувства, которые она не должна была испытывать, осели осадком на её сердце.