Бестужев. Служба Государевой Безопасности 5

– Очень душещипательная история, Филипп Альбертович, я впечатлён, – буркнул отец, продолжая прожигать взглядом своего инженера. – Больше ничего не хочешь добавить к сказанному?

– Никак нет, Ваше сиятельство, – пролепетал тот. По выражению его лица можно было подумать, что он и правда не понимает, о чём ещё может быть речь. – Единственное, что могу добавить, результаты испытаний показали, что превзойдены все самые смелые ожидания от эффективности внесённых изменений. В перспективе это может принести огромную прибыль за счёт заказов от министерства обороны и богатейших аристократов Российской империи, это весомый прорыв в авиастроении. Эти же технологии можно будет применить и в автомобильных двигателях.

– Очень впечатляет, но что вы скажете об этом? – спросил отец и сделал несколько шагов в сторону, где находилась изъятая из вертолёта конструкция.

– В-в-ваше сиятельство? – проблеял инженер, когда его начальник внезапно исчез. – Ни-ничего не п-п-понимаю!

Один из сопровождавших главного инженера людей потерял сознание и грохнулся на пол. Второй же наоборот, набычился и раздувал ноздри от злости. Похоже именно он был замешан в этом деле, а главный и правда ничего не знал. Я кивнул Андрею, чтобы тот держал злоумышленника на мушке.

Отец вышел из зоны действия устройства и снова стал видимым.

– Ну, – граф испытующе посмотрел на инженера. От его внимания не ускользнуло и то, как вели себя сопровождающие его лучшего работника. – Что на это скажете?

– А то, что вы слишком рано пришли! – гаркнул работник, поведение которого мне изначально не нравилось.

В его руке блеснул нож, а в следующее мгновение Филипп Альбертович схватился руками за перерезанное горло и рухнул на пол.

Андрей открыл огонь на поражение, но пули врезались в активированный энергетический щит. Я был крайне удивлён, ведь у нас специальные пули, которые должны были пробить, но его не взяла даже тяжёлая из СВД.

– Просто отойдите в сторону и не мешайте мне! – прокричал незнакомец, притворявшийся до этого работником. Его лицо и фигура изменились до неузнаваемости. Видимо до этого он использовал морок.

– Ты кто такой? – грозно прорычал отец, не собираясь отступать. На его ладонях начали плясать язычки пламени.

– Я не собираюсь себя называть, – ответил тёмный, собирая над ладонями маленькие, но быстро растущие чёрные завихрения. – Уйдите с дороги, граф!

– Можешь не называть себя, я узнал тебя, княжич Кирилл Ярославович, – пробасил отец. – Тебе не уйти отсюда живым, если ты не скажешь нам, куда подевался твой отец, Ярослав Фёдорович Преображенский.

– Да я скорее умру, чем скажу, где он! – неестественным голосом проревел тёмный, оказавшийся сыном того, кого мы так хотим поймать.

– Значит умри!

Отец соединил запястья, выставив ладони вперёд и в сторону врага устремился поток пламени, какой мы привыкли видеть в фильмах про драконов. Княжич оказался не так уж прост. Огонь, который должен был испепелить его за секунду, встретился с чёрными смерчами и остановился, а потом начал пятиться назад. К этому моменту я уже принял правильную стойку, влив силы в клинки. Мгновение и в тёмного ударил мощный поток света.

– Ха-ха, мальчик с ножичками решил, что сможет со мной справиться, – вдруг совершенно спокойно сказал княжич. Как и в случае с графиней Лёвенвольде, «Божественный свет» столкнулся с невидимой преградой, а его энергия впитывалась в щит. – Да он такой же тупой, как и ты, Михаил Фёдорович. Папа не видит, что у него под носом происходит, а сыночек не знает, с кем связался. Поэтому вы умрёте все. Но сначала, кто бы сомневался, наш всемогущий граф Строгонов.

“Эй, ты меня слышишь?” – требовательно воззвал я к сущности. – “Если ты сейчас мне не поможешь, отправлю доспехи на переплавку, если их не сожжёт этот урод”.

“Не сожжёт”, – прошелестело у меня в голове. – “И прекрати мне угрожать!”

“А что мне делать, если ты по-другому не понимаешь?” – огрызнулся я. “Давай выручай уже! Или наш уговор ничего не стоит?”

“Моё слово закон”, – услышал я тихий голос. – “Подойди к нему чуть ближе”.

Продолжая бить в княжича потоком света, я медленно двинулся вперёд. Мой запас энергии подходил к концу, отец изо всех сил старался сместить пламя в сторону тёмного, но тот и в самом деле значительно превосходил нас вместе взятых. Кивком я указал Андрею, чтобы тот держался подальше. Когда я почувствовал, что силы иссякают, световой поток стал ярче, вокруг него начали сверкать молнии и появилась спираль из серого тумана, которая змеёй метнулась в сторону тёмного.

– Это ещё что? – крикнул маг, наблюдая, как туман расползается тонкими струйками по защитной сфере, находя слабые места.

Всего пара секунд и его защиту словно корова языком слизала. Усилившийся столб света ударил в мага и его тело объяло белым огнём. Он плавился, как сталь в мартеновской печи, расплываясь по полу.

Я только сейчас обратил внимание на того сотрудника, который упал в обморок. Я видел, как он пришёл в себя, но хоть убей не помню, где он был потом. Сейчас он совершенно невозмутимо поливал продолжающие гореть останки из огнетушителя, а когда он иссяк, сбегал за вторым.

Отец обессиленно опустился на пол, он взмок, словно только вышел из парилки. Убедившись, что с ним всё в порядке, я пошёл к догорающему телу, которое уже не было похоже на человека. Меня больше интересовал тот, кто его тушил. Инженер понял, что я на него пялюсь и застыл, как вкопанный.

– Что-то не так, Ваше сиятельство? – пролепетал немолодой мужчина резко побледневшими губами. – Здесь очень опасная зона, игры с огнём могут привести к трагедии, всё может взлететь на воздух.

– Спасибо, что предупредил!

– Так я…

– У тебя не было возможности, я понял.

– Ну вот…

– Вот и рассказывай об этом всё, что знаешь.

– Я о невидимости ничего не знаю! – отчаянно проблеял инженер, глаза которого уже были на мокром месте, а руки и губы дрожали. Того и гляди он снова рухнет в обморок. Левая рука неуверенно поднялась и указала на горку пепла. – Пётр Кузьмич, точнее тот, кто им притворялся, производил какие-то элементы в отдельной лаборатории. Что это за элементы, я понятия не имею.

– Но ведь чертежи этой хрени мы нашли в проекторской среди прочих, их даже не пытались спрятать, и ты об этом ничего не знал? – более резко спросил я. Трясущийся мужичок уже конкретно начинал меня бесить. Ещё пара нелепых ответов и я снесу ему голову.

– Но, Ваше сиятельство, помилуйте, каждый занимается своей частью разработки, на чужие чертежи и схемы я не обращаю внимания, пока не возникает необходимость собрать это воедино. А в том, что я видел на общем столе, ничего странного я не припомню.

– Этот твой Пётр Кузьмич занимался своей частью проекта один?

– А, – инженер уставился пустым взглядом в подпространство, коснувшись пальцами переставшей трястись губы. Я уже подумал, что он словил инсульт, но тот снова заговорил. – С ним работали два помощника, но со вчерашнего дня я их не видел, на работу они не вышли. Или, что вполне возможно, занимались установкой своего оборудования на вертолёт. Так вот же они!

Я проследил за направлением, куда показывал снова начавший трястись палец инженера. Из другого угла ангара, который должна была охранять Кэт, с важным видом шествовали двое в белых халатах. Я уже решил наехать на девушку, что она пропустила сюда чужаков без предупреждения, но это потом. Внешне они выглядели довольно невинно, обычные механики. Один удивлённо всматривался в вертолёт, словно его тут не должно быть, второй уставился на поднявшегося с пола графа Строгонова.

– А вы очень кстати, – отец развёл руками и изобразил, что очень рад их видеть. Причём настолько рад, что готов обнять. – Очень нужна ваша помощь.

– Что-то случилось, Ваше сиятельство? – спросил один из них.

Потом он увидел валявшегося на полу труп главного инженера с перерезанным горлом и кучку пепла неподалёку. Он резко отшатнулся в сторону, увлекая за собой напарника, они синхронно выставили вперёд ладони и создали один щит на двоих. Несколько магических пуль отрекошетило от прозрачной сферы в разные стороны. Что-то коротнуло на стене справа, выпустив сноп искр. Я подал знак, чтобы перестали стрелять. Витя продолжал держать их на мушке и обошёл вражьи морды сбоку. Я покачал головой, чтобы он не стрелял, тот утвердительно кивнул.

– Ну что, господа, голубчики, поговорим по-хорошему? – показушно добродушно протянул отец, медленно приближаясь к загнанным в угол, а точнее к прижатым к стене и окружённым бедолагам. – У вас ещё есть шанс покаяться и рассказать всё, как на духу.

– Нам нечего тебе рассказывать, граф! – внезапно осмелев выпалил один из них. – Всё, что мы знаем, тебя не касается! И вообще, твои дни сочтены, в живых тебя не оставят! Как и всех вас!

– Не может быть! – отец горестно поджал губы и покачал головой. – Неужели вы меня убьёте? Может у вас за пазухой спрятан змей Горыныч? Или есть ещё какой-то туз в рукаве? Мне кажется, что вам ничего хорошего не светит, голубчики. Лучше просто сдавайтесь.

– Тебе нужен туз? – уточнил один, начиная хихикать. – Будет тебе туз.

Белые халаты упали с работников вместе с личиной и теперь под защитным куполом стояли два тёмных силуэта с горящими глазами. Злобное хихиканье перешло в торжествующий хохот, когда отец изобразил на лице крайнее удивление, смачно сдобренное испугом. Он даже отшатнулся, а потом попятился для достоверности. Один тёмный продолжал держать щит, а второй начал вырабатывать ладонями жгуты чёрного тумана, которые превращались в клубок змей, с нетерпением ждущих, когда их отпустят терзать врага.

– О, нет! Пощадите меня пожалуйста, господа хорошие! – взмолился отец, протягивая вперёд пустые руки.

Если до этого у меня была мысль помочь ему уничтожить этих уродов, то теперь отпала. По его неестественному поведению я понял, что надо просто чуть подождать, будет интересно. Огонь на его ладонях исчез, но я заметил, как один язычок пламени переместился на тыл ладони, осторожно переместился по предплечью и плечу, стараясь не попадаться врагу на глаза, потом шустро скользнул по спине и ноге, исчезнув в решётке пола. Интересный финт, такого я ещё не видел.

Маги ржали уже оба, видимо ума не хватило, чтобы понять, что это всего лишь театрализованное представление.

Глава 6

Два тёмных полудурка потешались над отцом, но убирать щит всё же не торопились. Не исключено, что догадывались о возможном подвохе. Только это их не спасло. Из пола под ними жахнуло такое жаркое пламя, что крик боли быстро оборвался и застыл в их глотках. Огонь заполнил их защитную сферу изнутри, а когда та рухнула, вырвался наружу. Отец резко взмахнул рукой, рассекая ладонью воздух, и огонь погас. На полу лежали два скрюченных обугленных тела.

– С уходом ещё двоих тёмных, мир стал чуточку светлее, – пробормотал отец, глядя на плоды своего мастерства. – Давненько я этим не занимался, даже немного соскучился.

– Да нет проблем, пап, поехали со мной в Москву, – хмыкнул я. – Там для тебя работы полно.

– Сегодняшний день показал, что у меня её и здесь полно. Осталось только найти способ выявлять эту гадость втихаря, чтобы они не заподозрили неладное. А потом по одному мочить в сортире, как завещал наш великий император.

– Твои сотрудники давно проходили медосмотр? – спросил я, хитро подмигивая.

– Тёмные не пойдут кровь сдавать, – покачал он головой. – Не думаю, что простые рабочие и младшие чины встанут на путь тьмы. Как показала практика, адептами становятся представители более высокого сословия, а правление концерна проходит обследование в элитных клиниках.

– С правлением проще. Собери экстренное совещание, я помогу тебе потом составить список предателей. А кто из работников не пройдёт, придётся проверять самостоятельно, шилом в задницу.

– Думаю, мы найдём менее жестокий способ идентификации если в этом возникнет необходимость. Так ты сможешь разглядеть тёмного среди обычных людей?

– С недавних пор.

– Господа Строгоновы, разрешите вас прервать на минуточку? – вмешался Витя.

– Да, молодой человек, – ответил отец.

– Если я правильно понял, это новый экспериментальный вертолёт?

– Именно так, – кивнул отец. – Мне кажется я понял, что ты хочешь спросить. Нисколько не возражаю, можешь лететь в Москву на нём. Всё равно после завершения испытаний мы собирались доставить его на выставку в Подмосковье. Единственная просьба – можете как угодно исследовать это устройство, разбирать его на молекулы, но сохраните сам вертолёт в целости. Мы сможем воспроизвести его снова, но основная суть исследования – это совершенно новый двигатель. Сделать такой же до начала выставки мы уже не успеем.

– Я Вас понял, Дмитрий Михайлович, можете по этому поводу не переживать, нас интересует только само устройство, а вертолёт в данном случае лишь способ быстрой доставки.

– Тогда в добрый путь.

– Ты полетишь со мной? – обратился ко мне Витя, так и не решив по какому имени ко мне обратиться при отце.

– Паша не полетит, – ответил отец, развеяв его сомнения. – Этот вертолёт его не выдержит.

– Как так? – пришла моя очередь удивляться. – Я же летал на вертолёте совсем недавно.

– Тебе сказали садись в любой? Нет, тебе показали, в какой именно. Это специально подготовленный военный вертолёт, а не самолёт гражданской авиации. Этот с тобой не полетит.

– Понял, – кивнул Витя, – тогда я не буду ждать, а вылетаю прямо сейчас. Руководство требует доставить устройство и чертежи как можно скорее.

Загадочное устройство вернули на место и вертолёт снова стал невидимым. Отец нажал пару кнопок на пульте, открыв огромные створки на крыше. Как и все остальные, я вжался в стену, чтобы не сдуло. На всякий случай прикрыл уши ладонями. Как оказалось, последнее я сделал напрасно, взлёта вертушки не было не только видно, но и слышно. О том, что взлёт произошёл, свидетельствовали только мощные потоки воздуха. Когда ветер утих, створки крыши поползли обратно.

Совещание, на котором должен присутствовать весь руководящий состав вплоть до начальников смены, состоялось в большом актовом зале административного корпуса. По количеству стекающегося народа можно было оценить размеры предприятия. Мы смотрели из окна небольшого кабинета на третьем этаже над центральным входом.

– Охренеть, – выдавил Андрей, оценивая грандиозность предстоящей операции.

– И ты реально сможешь всех проверить? – покачал головой Антон.

– Я тут нашла в столе блокнот и ручку, – сказала Кэт. – Будешь быстро диктовать мне ряд и место, я запишу. Нужно ещё чтобы кто-то из доверенных людей твоего отца вписывал имена, иначе эти цифры не будут иметь никакого значения.

– Ну если только сказать им “а вас я попрошу остаться и подождать, пока мы всех перебьём”, – хихикнул Андрей.

– Скажи отцу, чтобы речь затянул повыразительнее и с кубометром пафоса, – перебила его Кэт. – Если тёмных окажется много, понадобится время.

– Мы с ним так и договаривались, – кивнул я. – Фишка ещё в том, что мне придётся переться туда в броне, иначе я никого не распознаю.

– А если при виде паладина некоторые сразу ломанутся на выход? – уточнил Антон.

– Из зала два выхода основных и два запасных. Вы с Андреем возьмёте на себя основные. Все четыре будет прикрывать ещё личная охрана отца и охрана завода. Все проверенные, бывшие военные.

– А я-то что буду делать? – возмутилась Кэт. – Просто секретарём поработаю?

– Не только. Думаю, чтобы всё-таки не распугать всех сходу, накинешь на нас невидимость.

– Хоть какая-то от меня польза, правда? А то уже хотела писарем в штаб податься.

– Хватит прибедняться, – высказал Андрей, – твой крик баньши столько раз выручал, может и сейчас пригодиться.

Наступило назначенное время, мои бойцы и охранники ненавязчиво со скучающим видом заняли свои позиции. Начальники цехов и основных подразделений заняли место в президиуме, отец вышел на трибуну. Несколько сотен в зале замерли в ожидании, желая узнать, ради чего их внезапно сдёрнули с рабочих мест.

Я осторожно выглянул из-за занавеса, чтобы одним глазком окинуть зал. Твою же мать, как разобраться в таком количестве? Одна только надежда, что тёмных среди них не много. По территории предприятия я передвигался в костюме, чтобы не привлекать внимания, теперь за кулисами снова принарядился в броню.

“Ну что, ты готов?” – дежурный вопрос к сущности. – “Надеюсь сегодня без капризов?”

“Не понимаю, о чём ты” – прошелестело в голове, – “я всегда здесь.”

“Тогда погнали. И не смей меня подвести!”

Кэт встала рядом со мной, развела руками и воздух вокруг нас мелко завибрировал, как над раскалённым асфальтом. Стараясь не коснуться кулис, а самое главное не топать, мы вышли на сцену и встали по центру на самый край, между собравшимися в зале и президиумом. Я обвёл глазами зал, да, тёмные здесь были, но не так уж много. Едва заметные серые столбы струились в потолок над дюжиной присутствующих. Я продиктовал Кэт координаты каждого. Можно было уходить обратно за кулисы и отдать списки начальнику охраны, что я и собирался сделать.

Развернулся, чтобы идти обратно и увидел уходящий в потолок серый столб над заместителем генерального директора, который сидел ближе всех к трибуне, с которой продолжал вещать отец. Меня он не видел, зато я видел, как он готовится к атаке. Ещё немного и он прикончит ничего не подозревающего графа Строгонова. Ну уж дудки!

Я влил силу в “Громовержцев” и в один прыжок оказался перед этим гадом, всаживая пылающий клинок в область сердца. Беззвучно открывая рот, тёмный схватился за клинок. Огонь охватил его руки и начал расползаться по телу. Несколько секунд и я сбил ногой пылающий труп с меча. Естественно я теперь стал видимым для всех, Кэт за мной не успела и по залу прокатился изумлённый возглас. Люди начали вскакивать с мест, но вмешался отец.

– Все успокойтесь и сядьте на свои места! – прозвучал его сочный бас из динамиков. – Это императорский паладин, он приехал, чтобы помочь разобраться с тёмными магами. Вам ничего не угрожает!

Зал продолжал роптать, но уже тише. Я подошёл обратно к краю сцены и сделал пару финтов фланкировки, после чего поклонился залу. Ну теперь точно народного пора давать, можно и “Тэфи” в придачу. Толпа в зале никогда раньше не видела паладина в сияющих доспехах и с пылающими мечами в руках, аплодисменты сменились овацией. Я ещё немного повращал клинки и отработанным движением отправил их в ножны.

Несколько присутствующих по понятным причинам оказались не в восторге и пытались ненавязчиво пробраться на выход. К их рядам неторопливо шли охранники, значит Кэт уже передала список и тёмных начали окружать. Один из тёмных внезапно решил прорываться любой ценой, пока не поздно. Немного непривычно видеть, как человек в сером комбинезоне и каске перепрыгивает через несколько кресел, сбивает с ног охранника и устремляется к выходу. Пули хлестнули по спецодежде, но в ней оказался энергетический щит, зато добрый заряд из бластера разнёс ему грудную клетку и окрасил чёрной кровью дверь. От пытавшегося сбежать остались только ноги и то, из чего они растут. Теперь в зале осталось только одиннадцать засланных казачков.

– Теперь я точно знаю, что здесь есть посланники тьмы, – на фоне воцарившейся тишины раздался из динамиков спокойный и уверенный голос отца. – Если вы сдадитесь добровольно, обещаю сохранить вам жизнь. Будьте благоразумны, вы окружены и шансов на побег нет!

Сидевшие в зале сравнялись цветом лица с белыми халатами и серыми комбинезонами. Все вертели головами в поисках адептов тьмы, можно подумать, что они смогут их отличить от нормального человека. Те, кто пытался протиснуться к выходу, давно заняли свои места, в надежде, что их не смогут рассекретить. Над тем, что сидел в шестом ряду, серый столб был более плотным, чем над другими. Вместо халата и комбинезона, как на большинстве, на нём был добротный чёрный костюм. Возможно представитель тёмной элиты. По выражению лица он ничем не отличался от сидевших рядом. Если бы я не увидел особую отметку, ни за что бы не подумал, что он тёмный. В это время список тёмных оказался в руках отца.

– Никифор Титович? – прозвучал в динамиках удивлённый голос отца. Господин в чёрном костюме удивлённо вскинул брови, а те, что сидели рядом с ним, попытались отстраниться. – Встаньте пожалуйста.

– Я? – удивился названный по имени тёмный. – Ваше сиятельство, я не понимаю, почему вы уделили мне внимание, что со мной не так?

– Павел Петрович, неужели я ошибаюсь? – решил уточнить отец.

– Никак нет, Ваше сиятельство, всё верно, – кивнул я.

– Господа, сидящие рядом с Никифором Титовичем, пропустите его, чтобы он смог подойти к трибуне.

Пять человек, отделявшие его от прохода, поторопились выполнить просьбу владельца и гендиректора концерна. Но не столько из уважения, сколько из догадки, что этот самый Никифор является адептом тьмы. Мужчина в дорогом чёрном костюме окинул брезгливым взглядом шарахавшихся от него сотрудников и неторопливо пошёл в сторону трибуны, сохраняя важную осанку.

– Уверяю Вас, Михаил Фёдорович, это какое-то недоразумение, – пожал он плечами и обратил взор ко мне. – С чего вы решили, молодой человек, что я могу быть тёмным? Я работаю на этом предприятии больше двадцати лет. Работники меня боятся, но уважают, к моей работе никогда не было нареканий свыше. Я ведь правду говорю, Михаил Фёдорович.

– Абсолютную, – кивнул отец. – Я доверял Вам самые сложные задания и всегда получал положительный результат. К Вашей работе никогда не было претензий. И, как добросовестного работника и организатора сложных технологических процессов, я не хочу Вас терять. Именно поэтому мне нужно подтверждение, что паладин неправ. Проколите палец булавкой и покажите каплю крови.

После этих слов воцарилась напряженная тишина. Мне было не совсем понятно, зачем отец это всё затеял. Я видел только один вариант – спрыгнуть со сцены и отрубить ему голову. Просто хочет его спровоцировать? Результат ведь понятен заранее. Или только для меня?

– Но, Ваше сиятельство, зачем это всё? Я боюсь вида крови, всегда падаю в обморок. Никак нельзя избежать проверки подобным образом?

– Нет, Никифор Титович. Или Вы делаете это сейчас, или мы вас арестуем с применением блокирующих магию наручников, тогда проверка будет произведена без Вашего согласия. Думаю, такой вариант Вас не устраивает, верно?

– Вы правы, Михаил Фёдорович, лучше я сам. Господа, есть у кого иголка или булавка? – спросил он, обернувшись к первому ряду.

Желающих помочь с этим оказалось немало. Ему протянули несколько колющих инструментов, в том числе шило и перочинный нож. Никифор Титович без раздумий выбрал шило. Все затихли в ожидании.

Мужчина поднёс остриё шила к указательному пальцу и остановился. Мне сначала показалось, что он и правда собирается это сделать, просто собирается с духом. Но, чуйка не подвела, ему нет смысла обнародовать свою причастность и просто сдаться. Дальнейшие события произошли буквально за секунду: вокруг его тела взвились тёмные струи дыма, шило превратилось в призрачный полутораметровый меч, и он прыгнул с места, собираясь приземлиться перед трибуной и опустить клинок тьмы на моего отца.

Я прыгнул наперерез, замахиваясь пылающим “Громовержцем”, но меня опередил объятый синим пламенем топорик, вошедший тёмному в грудь. Через долю секунды мой меч прошёл через ключицу с одной стороны и вышел под мышкой с другой. Голова и рука, державшая начавший таять призрачный меч, упали на пол отдельно от тела, разбрызгивая чёрную кровь.

В этот момент резко активировались оставшиеся десять тёмных. Поняв, что пощады им не будет, они начали раскидывать мешавших пройти и рваться на выход. Все, находившиеся в зале, повскакивали со своих мест и началась грандиозная потасовка.

Стрелять в дерущуюся массу опасно, с большей вероятностью пострадают невинные, которых в десятки раз больше. Но тёмные были в десятки раз сильнее. Возле выхода, к которому они стремились, я оказался через несколько секунд. Первый тёмный, который смог пробиться, расшвыряв всех на своём пути, оказался прямо передо мной, а его сердце на острие пылающего меча.

Двое, пробившиеся вслед за ним, видели, как его тело упало к моим ногам. Они застыли в нескольких метрах от меня и начали швырять сгустки тьмы. Сущность сработала незамедлительно, соткав невидимую сферу щита. Чёрные комья размазывались по ней и бесследно исчезали.

Я пошёл им навстречу, чтобы суметь дотянуться мечом, но все оставшиеся в живых адепты тьмы сбились в кучку, сделав общий щит. К чёрным комьям присоединились такого же цвета змеи, которые начали окружать меня со всех сторон. Вокруг места стычки образовалось свободное пространство, люди лезли друг на друга, чтобы оказаться как можно дальше.

Тёмные уже не выглядели испуганными и обречёнными, они плотным строем надвигались на меня, всё больше веря в успех, а я отчаянно вертел мечами, стараясь успевать отрубать головы змеям. Их щит созданный сущьностью почему-то не сдерживал.