Гравитация чувств

Далеко впереди – горы с фиолетовым снегом и сияющей рекой, словно течёт расплавленный сапфир. От леса доносится пение, больше похожее на музыку, чем на животные звуки. Среди ветвей мелькают создания с переливающимися крыльями, оставляя за собой светящийся след.С первых шагов передвижение становится испытанием. Неизвестные ветви тянутся к моему скафандру, будто лес сам не хочет меня отпускать. Почва мягкая, почти вязкая, как будто живая. Каждый шаг – словно переход через новую грань мира. Голова ещё звенит после крушения, но тело двигается на инерции, ведомое тревогой и нуждой что-то выяснить. Добравшись до вершины, я замираю. Небо над головой -не земное. Оно фиолетовое, будто утопленное в закат, и от него веет чем-то древним. Сквозь перламутровые облака виднеются три луны -белая, голубая и розовая -они висят низко, почти касаясь горизонта. Лес внизу переливается странным светом. Деревья – гигантские папоротники, с мхом, светящимся в тени. Листья шевелятся при малейшем ветерке, звеня, как крошечные колокольчики. Повсюду светящиеся лианы, цветы в виде звёзд, мхи и травы, которые светятся, как биолюминесцентные лампы.

Я возвращаюсь к реальности. У подножия холма виднеются обломки капсулы Рекса, как напоминание о том, откуда мы пришли. Этот мир кажется волшебным и пугающим одновременно. Спускаюсь, чувствуя, как тягучая гравитация планеты словно хочет оставить меня здесь навсегда.

А может, это просто свет чужого мира отражается в его зрачках.Вернувшись в лагерь, я оставляю оружие у входа и направляюсь к Рексу. Он лежит на подстилке из ткани и обломков, глаза приоткрыты, губы бледны. Опускаюсь рядом и осторожно касаюсь его плеча. Он слабо поворачивает голову и пытается улыбнуться. – Как самочувствие? -спрашиваю, не давая голосу дрожать. – Бывал и лучше… -хрипло отвечает он, слабо усмехаясь. На миг я вижу в его глазах что-то большее -благодарность, усталость, и, возможно… доверие.

Достаю медицинский набор и аккуратно, почти нежно, ввожу очередную дозу обезболивающего и антибиотиков. Рана на боку Рекса выглядит пугающе: кожа вокруг почернела, края пореза пульсируют воспалением. Я стараюсь не морщиться, но сердце сжимается – видеть его в таком состоянии больно. Недавняя злость постепенно улетучивается. Гнев, как туман на утреннем солнце, рассеялся, оставив после себя только тихую, щемящую тревогу. Сейчас он не просто мой компаньон -он мой груз ответственности.

Рекс мирно закрывает глаза, слабеющим дыханием растворяясь в тревожной тишине. Обезболивающее подействовало – хотя бы на какое-то время боль ушла.Рекс слабо сжимает мою руку, будто хочет сказать больше, чем могут передать слова. – Спасибо, что не бросила меня на корабле, -хрипит он, едва слышно, но в голосе искренность. Он всё же вспомнил, или, может, просто понял, кто его вытащил. Я киваю, не в силах сказать ни слова. Сомнения всё ещё гложут: правильно ли я поступаю, стоит ли ему доверять? Но сейчас – не время для колебаний. Сейчас – время действовать. Время выживать.

Я поднимаюсь и иду к своему углу лагеря, пытаясь не думать о том, насколько хрупко всё вокруг. Укладываю свои немногочисленные вещи, раскатываю спальный мешок поверх собранных из кусков ткани подстилок. Всё кажется временным, ненадёжным, но другого у меня нет. Забираюсь внутрь, ощущая, как усталость медленно накрывает с головой. Мышцы ноют, веки тяжелеют.

Ночь падает стремительно. Словно кто-то накрыл мир тёмным покрывалом. Свет от обломков капсулы тускнеет, и лес вокруг оживает. В воздухе витают звуки, чуждые моему слуху: странные трели, шелест листвы, далёкие, почти нечеловеческие крики. Иногда слышатся тяжёлые шаги – гулкие, размеренные. Кто-то большой, возможно хищный, идёт мимо. Я лежу, затаив дыхание, в одной руке крепко сжимаю оружие, переведённое в боевой режим, другая – на спусковом крючке. Каждый новый звук – как укол в нерв.

Мысли вновь возвращаются к вершине холма. К этому прекрасному и пугающему миру. Он будто затянут маской красоты, скрывая нечто древнее, дикое. Здесь каждый новый день – проверка. Здесь смерть может прийти в тишине, под звуки звенящих листьев и мерцание трёх лун.

Я думаю о крушении, о корабле, который больше не взлетит, о том, как мы вдвоём остались среди чужих звёзд. И о нём. О Рексе. Его рана, его тело, его сдавленный голос. Он стал моим единственным якорем в этом хаосе. Но надолго ли?

Усталость тянет в сон, глаза закрываются, и на миг я почти сдаюсь. Но вдруг – хруст. Ветвь ломается где-то совсем рядом. Я мгновенно просыпаюсь, пульс срывается с ритма. Следом – глухой топот, будто кто-то тяжёлый ступает за пределами палатки.

Я замираю, затем осторожно поднимаюсь, каждое движение выверено до миллиметра. Прижимаюсь к стенке палатки, прислушиваясь. Кто-то вновь пошевелился. Теперь уже ближе.

Сделав глубокий вдох, вскидываю оружие и, медленно, стараясь не выдать дрожи в руках, выхожу наружу, навстречу неизвестному.

Глава 4

Жуткая боль пронзает правую сторону тела и быстро переходит в глухую, пульсирующую. Я резко открываю глаза. Палатка пустует, а моей “напарницы” нигде нет. Осматриваюсь -ни следа. Память подсовывает обрывки, но имя моей спутницы так и не всплывает. Она ведь ни разу не назвалась.

– Эй! Ты не забыла про обезболивающее?! -кричу, выжимая остатки сил.

Тишина. Только ветер снаружи шелестит тканью. Возможно, она снова ушла на разведку. Задерживается. А боль тем временем крепчает, сползает с пульсирующей в тянущую, тупую, как раскалённая проволока под кожей. Губы пересыхают, желудок сдавливает голодом.

Я осматриваюсь в поисках воды. Её постель не заправлена -как будто она вскочила внезапно и выбежала. В груди зарождается тревога. Что-то пошло не так, пока я был в отключке.

Аптечка на месте. Фляга тоже. Если бы нас грабили, сперва унесли бы это. Мой взгляд цепляется за вход. Только теперь замечаю приклад винтовки, торчащий из-за полотнища. Холод пробегает по спине. Она бы не оставила оружие. Никогда. Разве что её заставили.

Внутри всё сжимается. Если её утащили каннибалы… мне лучше не представлять, что её ждёт. А заодно и меня. Я пытаюсь подняться, но резкая вспышка боли тут же припечатывает обратно.

– Как я мог докатиться до такой жизни… -бормочу вслух. Голос хриплый, надтреснутый.

Проходит около десяти минут, прежде чем я снова решаюсь. Сжав зубы, тянусь к аптечке. Дотягиваюсь. Победа. Внутри -полный хаос: ампулы, инструменты, шприцы. Что из этого обезболивающее или антибиотик -понять невозможно. Но тут я замечаю медицинский сканер.

Мне такой уже встречался. При моём послужном списке шрамов -должен был носить его на шее. Я активирую устройство, пролистываю меню, выбираю нужный раздел. Сканер тут же выводит данные, картинки, видеоинструкцию.

Пальцы дрожат, когда я перебираю содержимое аптечки. Нужные препараты прячутся на самом дне. Будто кто-то специально спрятал. Ввожу обезболивающее -всё по инструкции. Через секунду выдыхаю. Боль отступает и становится немного легче. Следом -антибиотик. Пустые шприцы летят в сторону. Осталось по две дозы. Надолго не хватит.

Я поднимаюсь, чувствуя, как обезболивающее работает -шаги даются без мучений. У выхода из палатки нахожу винтовку. Рядом –следы борьбы. Её действительно унесли. По отпечаткам видно: тащили. Я иду по следу, покачиваясь. В зарослях нахожу её скафандр. Несколько капель крови на листьях. Похитители знали, что делали -сняли с неё костюм, чтобы её нельзя было отследить.

Я забираю скафандр, возвращаюсь в палатку и ложусь. Надо собраться с мыслями.

Идти за ней? А что я могу в таком состоянии? Но… она столько раз вытаскивала меня, что я уже привык. Мне никогда не нужен был напарник. Один -значит, свободный. Не рискуешь никем, кроме себя.

Но сейчас… В голове всплывает картинка: они держат её, режут, смеются. А потом голос. Внутренний. Противный и правдивый: «Ты виноват». Я вдруг понимаю -у меня есть совесть. Она дрыхла всё это время и только сейчас решила заговорить.

– Ладно… Придётся тебя спасать, -произношу я, будто подписываю смертный приговор.

Надеваю её скафандр. Он плотно облегает тело, подстраиваясь под мою фигуру. Хорошо, что прихватил -будет хоть какая-то защита для раны. В рюкзак кидаю еду и воду, шприцы распихиваю по карманам. Проверяю оружие, добавляю запасную обойму и выхожу.

Идти действительно легче. Словно меня и не прошивал прут. Следы в лесу теряются, но примятая трава и обломанные ветки ведут дальше. Всё указывает на одну точку -гору. Она поднимается над лесом как древний монолит. Наверняка там их логово. Придётся дождаться сумерек и проникнуть внутрь. Надеюсь, она ещё жива… Не варится в котле.

Представляю её страх. Наверное, она и не думает, что я иду за ней. А я иду.

Спустя час под знойными лучами двух солнц делаю привал. Даже сквозь листву свет обжигает кожу. Вспоминаю, как попал сюда. Пусто. Видимо, при крушении хорошо приложился головой. Единственное, что отчётливо стоит перед глазами –это, как я сижу в кресле на корабле, а дальше тьма.

Проверяю рану через скафандр. Пока всё тихо. Но как только пройдёт эффект -мне будет не до героизма.

Продолжаю путь. Через полкилометра лес сходит на нет, и я оказываюсь в заболоченной местности. Шаг и земля подо мной слабо шевелится. Останавливаюсь. Следов нет. Всё ясно -болото. Хорошо, что вовремя понял, иначе утонул бы.

Возвращаюсь и иду в обход. Это тяжело -бесконечные подъёмы, спуски, будто сама планета решает меня испытать. Но за одним из холмов меня ждёт неожиданная находка: ручей. Я бросаюсь к воде, пью прямо ладонями и вдруг замечаю ржавое ведро и кружку.