Свет луны

Самира Маралитта

Свет луны

Ночь

А когда я вспоминала о нём поздно ночью,

Во мне будто пархали бабочки изнутри.

Как в первый раз, когда я влюблялась в него.

Эти бабочки так тщательно вылетали из меня

В надежде на спасение в том болезненном круговороте,

что пылал во мне.

А я ловила этих бабочек и пыталась задушить их —

В надежде забыть о нём.

В надежде распылить те воспоминания, что связаны с ним,

И превратить их в пепел.

В надежде, что те бабочки помогут мне

Уйти в беспамятство раз и навсегда.

Но они царапали мне кожу, раздирали мою душу

И оседали в ней надолго.

Они не хотели превращаться

В то жалкое подобие «забвения».

Те бабочки сражались за свою жизнь

И за те воспоминания, что они хранили в себе.

Они не хотели, чтобы про них забыли.

А я тихо плакала и заставляла себя забыть их – обо всём.

Я снова и снова пыталась поймать тех бабочек,

Подружиться с ними.

Но они с каждым разом впивались глубже,

Не давая покоя моей душе.

А когда я засыпала,

Они превращались в сон,

Где я счастлива с ним…

Как раньше.

Мармеладный лимон

Интересно будет представить, что в том мире, где мы живем,

Вполне возможно, является чьим-то внутренним миром.

Таким же миром, что и у нас самих внутри.

В этом и заключается обозначение ”богатого внутреннего мира”.

Трещины на асфальте вполне подойдут для обозначения ”внутреннего несовершенства”

Множество растений , укутанные травой на основе грязной земли шоколадного цвета,

Вполне могут быть чьей-то подпиткой для дополнительного воздуха.

Различные деревья, совершенно необъятной красоты, являются чьей-то нервной системой.

Птицы и животные, муравьи и рыбы – являются проекцией вольных мыслей и желаний,

Развивающихся по всей структуре внутреннего мира.

Волны и дождь, суматоха и засуха, снег и слякоть, радуга и солнце —

Чья-то эмоциональная нестабильность.

Холод и замерзание, бушующий ветер вполне сгодятся под описание ”сметения и очищения негативной внутренней энергии”.

Люди, дома и разные здания, научные теории и замыслы, новейшие разработки и открытия

Могут быть следствием того, что кто-то просто не хочет заполнить свой внутренний мир бессмысленными вещами, обогатив его со всех сторон.

Машины и любой транспорт, передвигающийся по дороге или летящий по небу , напоминают кровеносные сосуды, вполне неощутимы, но очень необходи́мы.

Войны и перемирие, болезни и уничтожение природы – следствие того, что внутри нет определенности и четкого плана целостности и взаимопонимания с собой.

Прозрачный мёд

Душа моя – не делима,

Не разбить её острым куском,

Не разрезать и не расчертить —

Тот скомканный пазл узлом.

Это вам – не бумага,

Мятая часть с бугром.

Это – по тяжести вата,

Но сладость в ней с лихвой.

Упиваюсь красой созданья,

Утонуть можно смело в прибой.

Это – бездонная яма,

Сверкающая день за днём.

Незнакомка

Вот уже полгода я перестал общаться со всеми.

Мне особо не хочется куда-то выходить и гулять.

Я один, потому что устал разочаровываться в людях.

Каждый вечер я сажусь перед телевизором и ни о чём не думаю.

С утра приходится идти на работу,

чтобы как-то выживать для себя и своего кота.

День сурка в сплошных серых тонах.

Но однажды в доме напротив поселилась девушка.

С моего окна её комнату было хорошо видно.

Я обратил на неё внимание только потому,

что там часто играла музыка.

А ещё я заметил, что она любила танцевать и улыбаться при этом.

Так странно: смотришь на неё и думаешь – как ей это удаётся, улыбаться так,

будто в жизни всегда всё хорошо?

Каждый вечер вместо телевизора я смотрел на неё.

С каждым её лёгким движением, с каждым изгибом губ,

расплывающихся в улыбке и смехе,

трезвонящем всё вокруг,

Я будто сам оживал внутри.

Та невидимая нить, та бесшумная связь будто текла по воздуху и залетала в моё окно —

Связь, которая подталкивала и меня улыбаться и танцевать, несмотря ни на что.

Эта бешеная энергетика, которой она обладала,

сама того не зная, заставляла влюбляться в жизнь снова и снова.

Она была будто бесстрашным воином,

а её мечом была внутренняя опора.

Воин, которому всё равно на проблемы.

Который любил танцевать и улыбаться.

Но однажды я решил не спать всю ночь и посмотреть, что будет.

Час… два… И тут я увидел тусклый свет в её окне.

Она плакала, прижимая к себе чью-то фотографию.

И тогда я всё понял.

Она жила по графику: ночью – плачь, утром – стой и улыбайся, будто ничего не происходит вокруг.

И благодаря ей я влюбился не только в жизнь заново,

Но и в людей, которые умеют улыбаться несмотря на трудности.

Эта музыка и её смех, каждый раз доносящиеся из её окна,

Будто залечивали её собственные раны.

А когда шум добирался до моего окна,

Я как будто заново рождался, забывая обо всех проблемах и людях, в которых был разочарован.

И она даже не знала, что своим танцем и смехом

Помогала мне справляться с трудностями.

Звук арбуза

Я знаю, ты этого никогда не увидишь —

Моих слов, напечатанных тёмной ночью.

Я ведь привыкла выплёскивать чувства до дрожи,

Но ты никогда не смог понять их суть.

Да, ты любил меня, и даже, наверное, очень,

Но не умел эти чувства в тепло превращать.

Ты делал много ошибок и верил,

Что моя любовь всё простит и забудет навсегда.

Говорил каждое утро, что мы неразлучны,

Но с каждым разом всё больнее давил.

Ты наивно пытался по полочкам всё расставить,

Но, увы, шкаф с каждым разом всё не подходил.

Да, я была счастлива – и даже очень.

И приходилось грустить в одиночку, поверь.

Я не идеальна и совсем не упрямая —

Просто мы оба не знали, куда нам идти.

И даже вместе пытались,

Пройти сквозь преграды и не упасть.

Да, я, может, смогла бы простить тебе многое…

Но, увы, не смогла подпустить тебя вновь.

Ромашка из кофе

Мне не нравится запах грусти,

И тёмной вишни печали.

Лучше тонуть в горсть ромашковой лужи,

Чем в плену диких роз на шипах.

В безмолвном крике и шуме дождя

Мотылёк пролетит в лепестках грозных лет.

Мне нравится солнце в обличье света,

Но не луна – в покровительных тьмах.

В осколках сверкающего лета,

В золотистом и мягком покрывале сна,

Тень запаха и чувств – на стенах

Перемешаются в море из зерна.

Сладкое безумие

Научи меня кружиться в белом танце,

Очерчивая грани наискось.

Перекрути мое сознание белой линией повествования,

Зеленой на траве искрой.

Всей нежностью пройдемся по развалинам

Тех уносящих паровозном дыме слов.

Ты, может, и несешь в руке те жалкие и скомканные ”раны”,

Но круг сужает волнами, струей.

Посадим мы с тобой ромашки и сирени,

И запахом напьемся, и листвой.

Пройдемся по их мягкому и хрупкому творению

И ощутим на голове тот странный холодок.

Перекрути мое сознание в бесконечно сладких хорах из различных голосов.

Ты упиваешься красотой изделий, восходящих к солнцу – в небоскрёб.

И жесткое шуршание почвы и хрупкости момента

Перевернутся с ног до головы – в красивом токе вольных глаз!

Перекрути мое сознание – и в голове своей ты распусти растение из красивых роз , вьющихся по всей длине мечтаний.

Созерцание

Я буду странным художником,

Что вместо кистей пишет портрет на слезах.

Утонуть бы в лучах неистовых,

Что сверкают на холсте опять.

Чувства проснутся в мольберте,

Заставляя каждую клеточку дышать.

Сквозь пропитанный мраком желаний

Восседаешь, как птица, в цепях.

Я буду странным до боли поэтом,

Что ночью не спит до утра,

Составляет те странные списки,

Что утром рассыплются в прах.

Я буду весенним солнцем,

Укутанным вечным огнём.

Ты удивишься и спросишь

В сверкании лучей и снов.

Я буду вольной птицей,

И тихим шелестом трав,

Раскачиваясь в нежном касании,

Не угасну в медленной тишине.

Дом

С виду ничем не примечательный дом,

С грозным видом стоит на земле,

Бросая вызов каждому,

Кто проходит мимо него и краем глаза наблюдает за ним.

Каждый, наверное, представит, что там царит любовь и покой,

Зашторенный от чужих глаз красивыми занавесками.

А вокруг дома – всё та же обстановка:

Красивый сад, убранный двор и забор, сделанный явно с любовью.

Но внутри… Внутри дома царил хаос, отчаяние и безрассудство.

Каждый живущий в нём человек

Был потерян в этом мире рассудства :

Кто-то сам у себя на уме, а кто-то мечтает о жизни снаружи,

С такой же любовью смотря на сад и представляя себя внутри живущим.

Если смотреть на этот дом издалека,

В нём не найти и намёка на печаль,

Но лишь сердце, громко стуча,

Скажет вам, что внутри – всё в печали.

Каждый живущий в нём человек

Ни разу не знал, что такое счастье.

И лишь изредка, пробиваясь в свет,

Кто-то из них мог почувствовать счастье:

Глоток свежего воздуха

Придавал долю силы

Лелея надежду на лучшую жизнь,

И лишь в сердце крупицу веры сеял,

Даря мечту о другой судьбе.

Каждый день был наполнен печалью,

День сменял ночь до утра.

И каждый живущий в нём человек

Ничего, кроме ссор, не видел никогда.

И лишь на мгновение ты улыбнёшься,

Увидев вдали чей-то дом у окна.

И так же красиво ты себе улыбнёшься,

Представляя, что там всё не так, как у тебя…

Акварель

Забери мои слова в осенний день,

Скопившиеся ночью.

Распыли их в прах возле меня —

Во сне.

Перебери ненужные:

И точки, и запятые,

И вздох, что льётся каменной стеной.

Вскружи мне голову,

Что много думает,

И окуни малюсенькие буквы в акварель.

Перемешай светлые краски в глубь запястья,

Встревоженно переписав всю суть морей.

И крылья, что стучат зубами солнца,

Росписью настенных городов часов.

Мой путь во сне очерчен только тенью —

Не мешкая, волочится всегда.

Осыплются на землю, тихим слоем,

Колючки от растений-сорняков.

Земля рассыплется в густейший слой сирени —

По ветрам , играя с крошками песка ,

Кругами заведёт в единый путь судьбы.

Солёная карамель

Я накрою свои плечи невидимой тканью, Окунусь с головой в мягкие горы весной,

Не сомкну поздно летом и глаз, сквозь слепящее солнце,

Через поля пройду чистым ветром зимой.

Приглашу я на танец своды деревьев с цветами,