Я – энергия: школа одарённых

Всё-таки, можно сказать, мы разные виды.

Но когда одарённые рядом, обращают на тебя свое внимание, ты как под гипнозом сделаешь всё, что они хотят. Есть и такие, как Аннабет, они и без гипноза на всё готовы.

За дармовой «любовью» без обязательств одарённые приходят к обычным людям.

У меня таких чувств одарённые не вызывали, они не вызывали у меня вообще никаких чувств, кроме зависти. Зависти к их силе, возможности контактировать с энергополем.

– Иди уже, но недолго, – махнула я рукой.

Что можно делать в подсобке два часа?

– Ну, Аннабет, чтоб тебя энергополе пожрало! – не сдержавшись, вслух прокричала я в надежде, что она услышит.

Прошло уже больше часа, сколько можно.

Я еле успевала справляться со всей работой, пока одна особа… продлевает себе жизнь.

Наконец-то они вышли из подсобки. Аннабет вся счастливая, улыбается. Этот одарённый красавчик подошёл к кассе, где сидела хмурая и недовольная я. Взял какие-то сладости, поспешно расплатился и протянул их своей партнёрше по подсобным делишкам.

– Это тебе, крошка, – протянул он сладости Аннабет и ушёл.

– М-да, недорого ты себя оценила. – Сказала я.

Но Аннабет меня не услышала.

– Какой мужчина, – обняла сладости, которые ей любезно подарил одарённый, и пританцовывая пошла трудиться уже по своему прямому назначению.

Хорошо, что моя смена закончилась. Пора домой.

***

Придя домой, привычно поздоровалась с домом. Погладила стены.

Мама была на кухне. Красивая она у меня, залюбовалась ей.

– Пришла. Надеюсь, не опоздала сегодня?

Я только отрицательно махнула головой.

– Садись ужинать.

Привела себя в порядок и спустилась на кухню.

– Мама, я заметила, что ты стала отдавать почти все свои деньги своему новому знакомому. Мне кажется, что он врет про развитие бизнеса, он так толком и не сказал, чем планирует заниматься. – Всё-таки решила начать разговор, говорила спокойно, чтобы Нина не восприняла сразу в штыки мою речь.

– А деньги просит постоянно. Я боюсь, что он может воспользоваться твоей добротой и оставить нас без средств к существованию.

– Ты лезешь не в свое дело. – Сквозь зубы проговорила Нина.

Вот и хорошо, вот и поговорили.

– Но, мама, он просто пользуется тобой.

– С меня достаточно! – Она вся покраснела от злости. – Ты взрослая девочка и должна на жизнь теперь зарабатывать сама! Тогда тебя не будет интересовать, сколько и кому я даю денег!

– И, возможно, тогда у тебя не будет времени лезть в чужие дела! Квартира с двумя жилыми комнатами у нас есть. Я тебя не выгоняю до совершеннолетия. Но хороших отношений у нас уже не будет.

– Мне надоело, что ты вечно недовольна чем-то!

– Я тебя не отдаю в социальное учреждение, но на этом всё. Слишком долго я тянула тебя на своей шее. Договорюсь с мистером Савельевым, чтобы ты работала в магазине после школы, теперь постоянно. Покупка еды, одежды, школьных принадлежностей, оплата жилищных услуг – твои заботы. – Так в один день Нина Сайл, моя мать, перечеркнула наши.

– Можно было подумать, что прошлый год что-то было по-другому, – пробурчала я.

Уже несколько лет я брала подработки в магазине после школы, выходить на полноценные смены у меня получалось только по выходным дням, в школе плевать, что у кого-то проблемы с финансами. Самостоятельно покупала нам еду и готовила. Покупала вещи себе, которые могла позволить. Так как позволить я могла крайне мало, зачастую, как и большинство бедных людей в нашем районе, ходила в темно-сером безликом комбинезоне, их выдавали обычным людям совершенно бесплатно раз в год. А в магазине у нас была униформа.

Ещё с вещами меня выручала наша беременная соседка. Она жила неподалеку от нашего многоэтажного дома, в частном двухэтажном доме, такую роскошь себе могут позволить немногие.

Она совсем недавно крайне удачно вышла замуж за владельца фермы, ждет общего первенца. И как-то миссис Бронина позвала меня к себе в гости.

***

– Лира, здравствуй, рада, что ты пришла. Заходи, ты голодна? Давай вместе пообедаем, – зачастила миссис Бронина.

Миссис Бронина молодая, белокурая девушка. Её округлившийся живот придавал ей особый шарм. Она была очаровательна, от неё исходило тепло и свет, к ней хотелось прильнуть, обнять. И я знала, что, если так поступлю, то получу свою долю тепла и нежности. Но я не могла себе позволить такое поведение.

В последнее время я постоянно испытывала чувство голода. Денег на еду катастрофически не хватало, и мне приходилось готовить из того, что удавалось найти на работе: списанные, испорченные продукты, просроченные. Но однажды я сделала неприятное открытие. Оказалось, что я готовлю не только для себя и мамы, но и для маминого ухажера.

Он съедал всё, еще и недовольным был, что так мало приготовила. А когда огрызнулась, услышала от матери кучу упреков.

– Ты деньги даешь на продукты? Нет! Вот когда будешь что–то приносить в этот дом, кроме своего здоровенного эго, тогда и будешь что–то требовать. – Жестко сказала я Джону.

Но тут не сдержалась мать.

– Ты неблагодарная девчонка, Джон старается для нас, работает на перспективу, развивает бизнес, чтобы и тебя обеспечить, как ты смеешь на него повышать голос? – истерила мать.

Каждый такой разговор сводился к тому, что я неблагодарная, попрекаю её самого лучшего мужчину ложкой супа.

Раз уж меня приглашают на обед, значит, сегодня готовить не буду, а продукты, что купила, спрячу от этих обжор.

Так что я с радостью согласилась с предложением разделить трапезу.

– Миссис Бронина, с удовольствием с вами пообедаю.

Мы уселись за стол, покрытый белоснежной скатертью, на столе уже стояла небольшая кастрюлька с супом, глубокая тарелка с тушеным мясом и картофельным пюре, овощной салат, отдельно стоял графин с напитком и… печенье. Сладости, когда последний раз я, когда ела сладости? Не помню… Может год назад, а может быть и больше. Нынче сладкое очень дорогое удовольствие.

– Лира, хочу с тобой поговорить, – Миссис Бронина начала нервно мять салфетку в руках.

Что-то не нравится мне такое начало разговора.

Я кивнула, что не против. А сама с позволения миссис Брониной начала есть всё, что предлагают. Беседы, безусловно, прекрасно, но не сытно.

– Я не знаю, что у вас дома творится, но в последнее время мне не нравится то, что я вижу.

Я поперхнулась и закашлялась. Да кому понравится, что у нас происходит? Мне-то не по душе.

Да только в социальном учреждении будет хуже, а то, что ожидает после него… В жизни с матерью, хоть и такой благополучной, есть один плюс – возможность небольшого выбора дальнейшей жизни. После социальных учреждений бывших воспитанников отправляют на самые грязные и малооплачиваемые работы, самые низкоквалифицированные, физически тяжёлые работы.

– Ты и раньше была больше предоставлена сама себе, а твоя мать была в вечном поиске ухажера. Но сейчас… – Она отпила из стакана воды и продолжила. – Такое ощущение, что мать не просто за тобой не следит, а ещё и использует тебя как рабочую силу. Тебе рано ещё так много работать. Когда ты последний раз нормально спала?

Ваши слова да маме в уши. Но озвучивать свои мысли не стала.

Ну вот что на это ответить, начать жаловаться на свою жизнь, рассказать, как мне трудно и учиться, и работать? Сказать, что так вкусно и много, как сегодня, я ела больше года назад?

И что тогда? Меня отправят в интернат, где, возможно, ещё хуже. А вывод будет такой: хотели, как лучше, а получилось, что получилось.

На самом деле, могло быть и хуже, многие дети, особенно в интернате начинают работать, как только научились обслуживать себя. Они отрабатывают средства, которые были на них затрачены, не на самых приятных работах.

Поэтому, спасибо, обойдусь от столь «интересного» предложения. Благими намереньями вымощена дорога для раннего ухода в энергополе.

– Миссис Бронина, моя мать, конечно, не претендует на почетное звание «матери года», но… всё нормально.

– Ладно, Лира, я понимаю, чего ты опасаешься. – Миссис Бронина решила не давить на меня, вот и прекрасно. – Не собираюсь тебя подставлять и вызывать органы опеки, хотела поговорить с Ниной и вставить ей мозги на место.

– Будто там есть, что вставлять. – Пробормотала я тихо.

И уже громче сказала.

– О, вот этого не нужно, ваш разговор может сделать только хуже.

Миссис Бронина решила не продолжать дальше разговор на неприятную тему и спросила о моих планах после окончания школы.

– Собираюсь попробовать пробиться в районную администрацию собирать документы на бирже труда или жилищно-коммунальный отдел, а возможно, мыть полы там… Не знаю, как получится, у меня достаточно неплохие отметки, – ответила я.

– Можно будет попробовать устроить тебя на ферме моего мужа.

– Спасибо, я подумаю. Ещё минимум два года думать, до окончания школы. В крайнем случае в магазине меня всегда рады видеть, там тепло и работа не такая сложная, как на ферме.

Миссис Бронина предложила забрать мне одежду, которая из-за значительно округлившегося животика стала на неё мала. И, как она сама сказала, эта одежда вряд ли налезет после родов.

– Уж очень муж балует меня сладким, – улыбнулась она.

Я была только рада забрать всё это богатство. Выбрала теплую куртку, несколько брюк, три блузки разных цветов и два свитера, несколько пар новых теплых носков, небольшой клатч и огромную сумку, в которую я влюбилась с первого взгляда.

Кажется, сумки были новыми, да и невозможно из них «вырасти».

Да и остальная одежда поношенной не выглядела, но не стала заморачиваться, если она посчитала возможным всё это мне отдать, спорить не буду.

Миссис Бронина всегда красиво одевалась, выбирая дорогую и стильную одежду, ни разу не видела её в стандартном сером комбинезоне. Параметры фигуры у нас не слишком отличались, ну… до её беременности. Поэтому в этой одежде я не выглядела глупо или как с чужого плеча. Оставалось ощущение, что весь этот клад был куплен лично для меня. Это как подарок на день рождения, только в сто раз лучше. Так неожиданно и от всей души.

От такой доброты у меня на глаза навернулись слёзы. А нос предательски хлюпать. Соберись, Лира. Сжала руки в кулаки, поблагодарила за столь щедрые подарки. И начала собираться.

Только предупредила миссис Бронину, что буду забирать вещи постепенно, чтобы не нарваться на проблемы с матерью. И попросила её не говорить маме, что она мне отдала вещи, неизвестно, на какую реакцию нарвемся.

– Лира, не переживай, я ничего не скажу. Но, если станет хуже, ты можешь пожить у меня.

Начали жечь глаза от непрошенных слёз. Как же давно я не чувствовала простого человеческого тепла и заботы!? Не слышала добрых слов и не чувствовала искреннего интереса к себе!? Нина уже давно не интересуется моими делами в школе, на работе. Мне так не хватает обычного общения, когда можно просто поговорить с близким человеком о чём-то незначительном, поделиться своими мыслями и чувствами. Кажется, я начинаю забывать, как это – быть нужной и любимой.

Пора бежать отсюда, иначе затоплю миссис Брониной весь дом своими слезами.

***

Разговор с мамой и глупые мысли не давали расслабиться и сосредоточиться на учебе. А еще не давала покоя мысль, как там неугомонная Крис. Написала ей, но в ответ тишина…

Эта особа с низким уровнем самосохранения не послушала меня, пошла всё-таки на эту сомнительную сходку. И влезет же в самое пекло, чтобы найти приключений на то самое неугомонное место. Посмотрела на время и решила пойти забрать ее.

Быстро надела свой неприметный комбинезон, волосы спрятала, погладила стены и шёпотом попросила:

– Домик миленький, выпусти меня так, чтобы никто не услышал и не узнал, что я уходила.

Тихонько выскользнула из дома.

Решила идти не по центральной улице, боялась, что кто-то меня заметит. Пошла в обход к парку, где должно было свершиться возмездие над энергоодарёнными.

Но свершится только избиение младенцев. Ну не верю я, что Питу даже совместно со всеми парнями из людского квартала удастся как-то уязвить одарённых. Я шла с возвышенности к парку, стали уже видны огни и толпа людей в парке.

Выкрики среди толпы: «Долой одарённых!», «Не дадим в обиду своих женщин!», «Убей их, Пит!».

О, энергополе, подружка моя, куда ты влипла?

Спряталась за дерево на холме, не решаясь подойти поближе. Пыталась найти взглядом Крис.

Нашла её довольно быстро в этой галдящей толпе. Потому что Крис стояла у самого импровизированного ринга, транслировала какую-то надпись с коммуникатора. С места моего обзора видно не было, что написано, но не думаю, что слова о том, как все рады встрече с одаренными. Взяла себя в руки, нужно пробраться через толпу и забрать Крис как можно быстрее. Потому что одарённые тоже пришли компанией, как я и подозревала. Ничем хорошим это не кончится.

Только решилась выйти из своего укрытия, как небо осветилось вспышкой света, на несколько минут мне казалось, что я ослепла.

Посмотрела на арену, одарённые стояли кругом и одновременно высвобождали энергию, чтобы нанести как можно больший ущерб людям.

Люди, стоявшие возле арены, лежали обугленными кучами, в которых с трудом угадывались тела.

Те, кто стоял немного дальше, кричали от боли, пытались ползти подальше от этого гиблого места. Их тела были обезображены ожогами, куски уцелевшей одежды намертво вплавились в кожу.

Я закрыла рот двумя ладонями, чтобы не начать рыдать. Ведь среди покалеченных и мертвых людей мои школьные знакомые, моя подруга, которой, скорее всего, нет в живых.

Одарённые стояли в мареве свечения и смотрелись как боги, случайно попавшие в это захолустье.

Они улыбались, что-то выкрикивали. И самое страшное – начали бросать энергетические сгустки в выживших. Чтобы не осталось ни одного свидетеля этого массового убийства.

Я стояла как загипнотизированная.

Послышались звуки сирены служителей правопорядка, которые и вывели меня из этого странного ступора. Как же вы поздно приехали. Почему не приехали раньше, почему не разогнали этих сумасшедших?

Пора уходить, не делая резких движений, чтобы не привлечь внимание, почти ползком спустилась с вершины холма, прикрывали мое отступление деревья. Комбинезон теперь придётся стирать посреди ночи, чтобы завтра он выглядел прилично. И никто не узнал, что очевидцем произошедшего была я.

Уже находясь на проселочной дороге, побежала так быстро, как только смогла.

Добралась домой я без приключений, пока занималась стиркой, штопкой специальным клеем ткани комбинезона и обработкой своих ободранных колен. Старалась не думать о том, что произошло.

Только уже лежа в кровати меня начал бить озноб.

Всю ночь я не могла уснуть. Хотелось верить, что мои знакомые смогли спрятаться где-то и остались живы. Особенно Крис.

Уже ни на что не надеясь, написала Крис.

«Где ты? Напиши мне. Волнуюсь».

Конечно же, ответа я не получила. Но увидела, что сообщение было прочитано. Может Крис жива, может она в больнице, может она где-то прячется, чтобы никто не увидел.

Начала выдвигать самые сумасшедшие идеи.

Села на подоконник и до самого рассвета смотрела на энергетическую сетку на небе.

Энергополе, сделай так, чтобы с Крис всё было хорошо! Очень прошу!

Как только начало подниматься солнце, засобиралась в школу.

Надела свой заштопанный комбинезон, такой же серый и унылый, как и мое настроение.

В школе было непривычно тихо, зашла в класс, за учительским столом сидел сотрудник службы безопасности и контроля.

Крис на месте не было, пора привыкнуть к мысли, что, скорее всего, и не будет, никогда ее больше не увижу.

На глаза навернулись слезы. Лира, держи себя в руках, не привлекай внимание.

Никто не должен знать, что ты что-то видела.

Села на место.

Мистер Новак, наш учитель истории, стоял сзади представителя службы безопасности.

– Напоминаю, из класса никто не выходит, – только и сказал он, скорее для вновь пришедших.

Через несколько минут уже начался урок, но мы так и сидели, ждали возможных опоздавших. Но сегодня таких не оказалось. В нашем классе не хватало половины учеников.

– По одному заходим в соседний кабинет, – сказал представитель службы безопасности, поднявшись со своего места.

– Ева, ты первая, -сказал мистер Новак, – следующий Елисей.

Рыжая одноклассница вскочила с места как ужаленная, неуверенно посмотрела на учителя. Тот ей лишь кивнул, сел на свое место и устало потёр лицо ладонями. Ева отправилась первая на допрос, никакая это была не беседа.

– Мистер Новак, что происходит? – прошептала я.

– Молчи, Лира, просто молчи. – Учитель устало потер лоб.

Когда очередь на допрос дошла до меня, мне стало понятно, что восемь человек из нашего класса не выжили после вчерашнего массового убийства одаренными.

Уселась на одинокий стул напротив сотрудника СБ. Увидела список учащихся нашего класса, лежащий перед ним. Несколько имен были выделены цветом, моё имя было также выделено. В списке не было Крис и других моих одноклассников, которые вчера собирались поддерживать Пита на арене парка сегодня отсутствовали в школе.

– Мисс Винди, думаю, вы уже понимаете причину вашего нахождения в этом кабинете.

Решила уйти в несознанку. Видела, как того же Елисея и ещё одного одноклассника, чьё имя, как и моё было выделено, увели в неизвестном направлении сотрудники службы безопасности. Не знаю зачем, но мне с ними категорически не хочется.

– Всех вызывают, и меня тоже вызвали в этот кабинет. Честно не знаю почему.

– Кажется, вы сегодня не выспались.

– О, я уже давно не высыпаюсь, работа, учеба, уборка, готовка. Приходится рано вставать, поздно ложиться, чтобы всё успеть. – Вяло улыбнулась я.

– А этой ночью только эти причины вас заставили не спать всю ночь?

Хм, значит, прошерстили переписку с Крис.

– Ночью я спала, как обычно, поздно легла и рано встала.

– Вы нервничаете, мисс Винди.

– Конечно нервничаю, в первый раз на допросе. А вы очень серьезный, большой такой, впервые сотрудников службы безопасности вижу вживую. – Ляпнула я.

– Вы не на допросе, это всего лишь беседа. Вы кому-то ночью писали?

Вот теперь всё ясно, мистер «Безымянный сотрудник службы безопасности», скорее всего, и был тем, кто прочитал моё сообщение для Крис.

– Писала подруге, перед сном и как проснулась.

– Что заставило вас написать столь поздно подруге?

– Она мне по секрету сказала, что идет на какое-то важное мероприятие. Попросила её написать, как будет дома. Но она так и не написала, и сегодня её на уроке не было.

– И куда же она собиралась?

Так я тебе и сказала, иначе пойду следом за своими одноклассниками.

– Не знаю, я спешила на работу, не успела послушать, что за мероприятие. Она обещала рассказать сегодня.

– Совсем ничего не знаете? Мисс Винди, мне кажется, что вы лукавите. Вы так допытывались у подруги, всё ли в порядке, что возникает подозрение, что вы всё-таки знали, куда она направляется.

– Некогда мне было интересоваться. Времени нет свободного абсолютно. Кристина постоянно ввязывается в сомнительные авантюры, поэтому и беспокоилась. Подождите, я Крис только в инфосети писала, как вы узнали, что я ей писала? Что с Крис? – Сделала вид, что не понимаю, что коммуникатор подруги уже в СБ.

На глаза начали наворачиваться слезы, которые я давно сдерживала, а теперь им можно было дать выход.

Всхлипнула. Зарыдала, не сдерживаясь.

– Что с Крис? Пожалуйста, ответьте.

Видимо, он не ожидал слез, да и я надеялась, что сдержусь.

– Кристина Бербер числится без вести пропавшей, как и другие ваши одноклассники.

– Вчера в парке «Вечного света», где собралось много молодых людей, причину их сбора на этом месте мы и выясняем, произошел разрыв энергополя.

Так вот какую официальную версию придумали. Какой разрыв, что за псевдонаучный бред?

– Все, кто находился в парке, мертвы. – Продолжил он, наблюдая за моей реакцией.

А я, вспомнив обугленные мертвые тела. Обожженные, которые просили помощи, выпустила всё, что накопилось в душе за ночь… Весь страх, боль, ожидание чуда, что хотя бы кто-то останется жив.

Глупая Лира, чудес не бывает.

– От того, чтобы снесло энергией весь людской квартал, спасло лишь чудо. По близости оказались одаренные, они и спасли нас всех от гибели. Но теперь необходимо узнать, что послужило причиной сбора людей в этом месте, и наказать этого человека. Тех, кто их собрал. – Закончил свою лживую речь безопасник.

Значит виновным может быть только человек. А убийц выставили героями, как это мерзко. На что ты надеялась, Лира? Что всех виновных найдут и накажут, я же не такая наивная. А сейчас хотят найти тех, кто знает о причине сходки молодых людей в парке. Знает, что во всем виноваты одаренные. Уверена, два моих одноклассника не вернутся. Или им подчистят память, только вернуться они уже «овощами».

Сейчас моя главная цель – не уйти вслед за ними.

Но мне повезло, меня отпустили, накачали успокоительным. Перед рабой присела ненадолго на скамейку и застыла, как скульптура, сколько я так просидела не знаю, но времени до работы оставалось мало. Отправилась на работу в абсолютно невменяемом состоянии, я могла выполнять всё, что скажут, но в голове не было ни мыслей, ни чувств.

На работе любвеобильная Аннабет снова хотела попросить ее прикрыть, а значит, и выполнить за неё работу. Но, увидев меня и услышав в кое-то веке категоричный ответ «нет», буркнула, что я злюка, мешаю настоящей любви, но больше меня не донимала.

Рабочее время прошло для меня как в тумане.

Но уже по дороге домой я почувствовала накатывающую истерику, а ещё злость. На всех, на одаренных, на Крис, которая поплатилась за своё шило в одном месте, на Пита и его девушку, на всех, кто собрался вчера в этом злополучном парке.

Глава 3

Всегда чувствовала особую связь с нашим домом. Он как будто говорит мне: «Я рад, что ты вернулась, несмотря ни на что…». Стены дома словно обнимают меня, дарят ощущение безопасности и умиротворения.

Мама, когда я с ней поделилась своими ощущениями, сказала: «Тебе надо проверить голову, ненормальная».

Привычно прикоснулась к стене, делясь тем, что рада быть дома. Хотя последнее время возвращаться хотелось всё реже. Но это не вина дома, а её обитателей.

Было ощущение, что сегодня будет какой-то переломный момент, когда всё изменится. Стены дома гудели, но это замечала только я.

Только зашла в нашу уютную квартирку, как выслушала обвинения в том, что не приготовила еду. Даже отвечать ничего не стала. Поднялась по лестнице в свою комнату и села готовить домашние задания.

Сегодня вечером напряжение в доме достигло предела. Я чувствовала, что мать и её ухажер смотрят на меня с осуждением.

– Где ты была после школы? – ворвалась с криками в мою комнату мать.

– На работе. – Спокойно ответила я, ногтями впиваясь в свою ладонь, чтобы контролировать свои эмоции. Последнее время всё чаще приходилось контролировать себя. Мне казалось, что, если я выплесну всё, что я чувствую, случится что-то плохое.

– У тебя перед работой было еще два часа времени. И после работы ты пришла не сразу домой.

– Мне нужно было побыть одной, мне плохо, мама, произошло нечто ужасное… – хотела рассказать маме всё как на духу и про Крис, и про других убитых людей. Трудно было всё это держать в себе, мне нужен был совет, что делать, как со всем справиться. Но меня прервали, не дали договорить.

– Я не спрашивала, что тебе было нужно. Повторяю вопрос специально для тебя: где ты была? Ты не выполняешь свои обязанности, не приготовила еду. Джон пришел домой и остался голодным!

Стало ясно, что мои проблемы мать не интересуют. Хорошо, что ничего не успела ей рассказать о моих проблемах. Может быть, ещё сдаст меня в службу безопасности, чтобы не мешала их с Джоном любви.

В груди начало нестерпимо болеть, и почувствовала жар, будто во мне не кровь циркулирует, а лава.

Попыталась успокоиться, но мать всё подталкивала меня к срыву. На периферии сознания до меня доносились её отдельные фразы с несправедливыми обвинениями: «неблагодарная», «испортила мне жизнь» …

Всё, хватит!

– Плевать я на него хотела. Голоден, пусть купит еду и сам приготовит! Бездельник, альфонс! – Я всё-таки сорвалась.

Мне почудилось, что от меня отделилось какое-то облако, темное, липкое. Достигнув мамы, которая стояла в дверном проеме со вздутыми на лбу венами от злости и уже открыла рот, чтобы сказать мне какую-то гадость, облако будто оттолкнуло её.

У матери резко изменилось лицо, от злого до удивленного и какого-то испуганного. Она не могла вдохнуть воздуха. Протянула ко мне руку, пошатнулась и упала.