Опасная близость

Хотя пистолет под подушкой у меня и так был. Старая привычка.

Я снова коснулся шрама на скуле. Вчера она спросила о нем. Прямо, без намеков: «Что произошло?»

И я почти сказал правду. Почти позволил себе открыться перед этой женщиной с глазами цвета холодного моря.

Недопустимая слабость для профессионала.

Телефон зазвонил, вырывая из раздумий. Кравцов.

– Докладывай, – ответил, откидываясь в кресле.

– Технические службы проверили ее квартиру, пока она была на презентации. Никаких жучков, никаких следов проникновения.

– Странно, – я нахмурился. – Князев знал о презентации, но не предпринял никаких действий?

– Может, мы его спугнули?

– Такие, как Князев, не пугаются, – покачал головой. – Они меняют тактику.

Еще меня беспокоило, как легко он согласился на развод с Мирой. Мужчины вроде него не отпускают свое. Они мстят. Они наказывают. Они уничтожают то, что не могут контролировать.

Тогда почему он позволил ей уйти? Почему год бездействовал, а потом начал эти странные демонстративные атаки на бутик?

И главное – как это связано с ее бывшем мужем и моим бывшем другом?

– Продолжай наблюдение, – сказал Кравцову. – И проверь связи Князева с медиамагнатом Рудиным за последний год.

– Думаешь, это все связано?

– Не верю в совпадения.

Завершив разговор, снова вернулся к файлам. Детальный отчет службы безопасности о презентации лежал открытым на мониторе, но вместо сухих фактов я видел ее – в центре зала, светящуюся от успеха, с бокалом шампанского в тонких пальцах.

Когда я сказал, что она выглядит сногсшибательно, это был не просто комплимент. Чистая констатация факта. В тот момент я забыл обо всем – о Князеве, о возможной опасности, о профессиональной дистанции.

На мгновение я снова стал просто мужчиной, завороженным красивой женщиной.

И где моя хваленая выдержка? Одна блондинка в красивом платье, а я уже готов потерять голову?

Хотя объективно, дело было не в платье. Дело было в силе, которую излучала Мирослава. В ее уверенности, в способности держать удар, в прямом взгляде. Те же качества, которые когда-то привлекли меня в военной службе – достоинство, независимость, умение принимать решения.

Было в ней что-то… созвучное мне.

Интерком на столе ожил, возвращая к реальности:

– Леонид Викторович, к вам Анна из кадров по поводу перевода.

Черт. Я совсем забыл об этой проблеме.

– Пусть войдет.

Анна вплыла в кабинет, излучая смесь обиды и решимости. Сегодня ее одежда была подчеркнуто скромной – строгая блузка, застегнутая на все пуговицы, юбка ниже колен. Видимо, решила продемонстрировать свою деловую сторону.

– Вот документы на перевод, – она положила папку на стол. – Согласно правилам, вы должны указать причину.

– Профессиональное несоответствие, – ответил, не глядя в документы.

– На каком основании? – в ее голосе звенел вызов. – Я всегда исправно выполняла обязанности!

Да, особенно обязанность демонстрировать декольте.

– Анна, давайте не будем усложнять. Вы хотели большего, чем просто работа секретаря. Я не заинтересован. Отсюда и конфликт интересов.

Ее лицо залилось краской:

– Вы совершенно неправильно поняли! Я просто…

– Просто примеряли роль моей спутницы, – закончил за нее. – Особенно после вчерашнего визита Мирославы Орловой.

– А, так вот в чем дело, – ее губы скривились в усмешке. – Эта блондинка в дорогом платье? Не думала, что вы клюнете на такой очевидный типаж.

Боже, да она ревнует. Будто мы с ней хоть что-то начинали.

– Мирослава Андреевна – клиент нашей компании, – произнес я ровным тоном. – Ее внешность не имеет никакого отношения к моему решению о вашем переводе.

– Конечно, – она едко усмехнулась. – Клиент. И поэтому вы лично сопровождали ее вчера?

Так, теперь мне отчитываться перед секретаршей?

– Анна, – мой голос стал жестче. – Вам нужна причина перевода? Хорошо. Непрофессиональное поведение, неумение соблюдать субординацию и неуместное любопытство к личной жизни руководства. Достаточно?

– Вы не сможете…

– Смогу, – отрезал. – И сделаю. Либо перевод с хорошими рекомендациями, либо увольнение с указанием истинных причин. Выбирайте.

Она схватила папку и вылетела из кабинета. На этот раз обошлось без хлопанья дверью, но я был уверен, что война не окончена. Такие, как Анна, мстят за уязвленное самолюбие.

Еще одна проблема на мою голову.

Вернулся к отчетам. Один момент с презентации не давал мне покоя – тот представитель «Империала», старый друг Князева, слишком явно проявлял интерес к Мирославе. И не только деловой.

Что еще меня беспокоило – реакция Миры на мои слова о координации операции. Она явно ожидала, что я лично продолжу ее охрану. И была… разочарована? Или мне показалось?

Я слишком много думаю об этом. Сконцентрируйся на деле, а не на эмоциях клиентки.

Но почему-то ее последние слова перед отъездом продолжали звучать в голове: «Эти постоянные переключения. То вы почти человечны, то снова превращаетесь в робота».

Почти человечен. Вот как она меня видела.

А как я видел себя?

Последний год я существовал в режиме мести – холодной, расчетливой, методичной. Я отказался от всего – от эмоций, от привязанностей, от простых человеческих удовольствий. Все ради одной цели – найти и наказать тех, кто пытался меня убить.

Но рядом с Мирой что-то менялось. Словно треснула ледяная корка, под которой я похоронил себя после предательства. И это пугало.

Привязанность – слабость. Уязвимость. Я не мог себе этого позволить. Особенно сейчас, когда нити от Князева начинали тянуться к Рудину и Северову.

И все же… что-то во мне сопротивлялось полному возвращению к холоду. Что-то требовало позвонить, услышать ее голос, убедиться, что она в порядке.

«Просто профессиональная забота о клиенте», – убеждал я себя, нажимая на кнопку быстрого набора.

Гудки. Один, второй, третий. Она не отвечала.

Неприятный холодок пробежал по спине. Мира всегда отвечала на звонки. Всегда.

Я набрал номер Артема, который дежурил возле ее дома:

– Докладывай.

– Все спокойно, босс. Клиентка дома, никаких посетителей, никаких подозрительных активностей.

– Она не отвечает на звонки.

– Может, спит? Вчера был тяжелый день.

Я посмотрел на часы – 10:42 утра. Возможно, он прав. Но интуиция, выработанная годами службы, подсказывала иное.

– Проверь, – приказал я. – Поднимись к двери, убедись, что все в порядке.

– Сделаю.

Пока я ждал ответа, в голове проносились самые мрачные сценарии. Князев мог подкупить кого-то из персонала здания. Мог использовать старые связи в полиции для получения ключей. Мог…

Успокойся. Ты ведешь себя как параноик.

Телефон зазвонил.

– Артем?

– Никто не открывает, босс, – в его голосе звучало беспокойство. – Я звонил в дверь, стучал. Тишина.

Я почувствовал, как внутри все сжалось.

– Взламывай. Я буду через двадцать минут.

Отключился, на секунду замер. Что если я ошибаюсь? Что если она просто приняла снотворное и крепко спит? Или вышла через черный ход, не предупредив охрану?

Или это все часть игры? Проверка моей реакции?

Не важно. Лучше выглядеть идиотом, чем потерять клиента.

Клиента. Я все еще пытался мыслить о ней как о клиенте. Хотя где-то глубоко внутри уже знал – это давно не так. Мирослава как-то стала… важной. Слишком важной.

И эта мысль пугала больше, чем все угрозы ее бывшего мужа.

Глава 6

Глава 6 Мирослава

Сообщения с угрозами пульсировали в темноте экрана, словно ядовитые змеи, приготовившись к броску.

«Красивое платье, Мира. Изумрудный цвет всегда идет тем, кто скоро будет плакать».

«Твой новый друг тебя не спасет. Он даже себя не смог спасти».

Отложила телефон, но слова продолжали звучать у меня в голове. Виталий. Это мог быть только он. Я хорошо знала эту манеру – сладко угрожать, заставляя жертву дрожать в ожидании удара. За четыре года брака он превратил это в искусство.

Сказать Леониду или нет?

Я мерила шагами спальню, за окном ночной город горел огнями, безразличный к моим страхам. В голове крутились обрывки воспоминаний – наша первая встреча с Виталием, его обаятельная улыбка, комплименты моему таланту. Как быстро все это превратилось в контроль, унижения, постоянное давление.

«Ты должна соответствовать…»

«Настоящая жена уже давно бы родила…»

«С твоей родословной – и такая никчемность…»

Вздрогнула, когда память услужливо подкинула мне его голос, произносящий эти фразы. Сколько ночей я провела в слезах, думая, что действительно недостаточно хороша? Сколько раз я клялась себе, что больше никогда не позволю мужчине иметь надо мной такую власть?

И вот теперь, когда я наконец-то построила новую жизнь, он снова вторгся в нее. Снова пытался контролировать, пугать, подчинять.

Подошла к окну, прижалась лбом к холодному стеклу. Где-то там, в ночи, был Артем – человек Леонида, охранявший мой дом. Знал ли он об этих сообщениях? Следил ли за моим телефоном по приказу своего начальника?

Мысль о Леониде вызвала странную смесь чувств. Раздражение от его властности, спокойствие от его уверенности, странное волнение от его редких улыбок. И что-то еще – что-то, чему я боялась дать имя.

Не будь дурой, Мира. Ты просто напугана и цепляешься за своего защитника.

Снова взяла телефон, открыла сообщения с угрозами. Переслать их Леониду? С одной стороны, он должен знать – это часть его работы по моей защите. С другой – от мысли, что придется снова быть слабой, просить о помощи, полагаться на мужчину, внутри поднималась глухая ярость.

«Твой новый друг тебя не спасет. Он даже себя не смог спасти».

Эта фраза беспокоила меня больше всего. Что Виталий знал о Леониде? Какая история связывала этих людей? И почему я чувствовала, что меня используют как пешку в их игре?

Я схожу с ума от усталости и страха.

Часы на прикроватной тумбочке показывали 3:17. Еще одна бессонная ночь, наполненная призраками прошлого. Я не могла так продолжать – впереди был рабочий день, встречи с клиентами, контроль поставок для бутика.

В ванной достала из шкафчика коробку с антидепрессантами. Рука дрогнула, вспоминая, как начала принимать эти таблетки в последние месяцы брака по рекомендации психотерапевта, они были единственным способам отключиться от реальности хотя бы на несколько часов.

Разве я не обещала себе больше не прибегать к ним?

Но усталость брала свое. Я проглотила таблетку, запила ее водой из-под крана и вернулась в постель. Телефон положила рядом – без звука, но на случай экстренных звонков.

Леониду я так и не написала.

Утром. Решу утром.

Таблетка начало действовать, погружая сознание в вязкую дремоту. Последняя мысль перед тем, как провалиться в сон, была о Леониде – его глазах, когда он произнес тот неожиданный комплимент, в них на мгновение растаял лед.

Сон был тяжелым, мучительным, наполненным образами из прошлого. Я снова была в особняке мужа. Холодном, безупречном, как музей. Нла по длинному коридору, а стены вокруг сжимались, превращая проход в туннель. В конце виднелась фигура Виталия – он стоял спиной ко мне, но я точно знала, что это он. Рядом был кто-то еще – смутный силуэт другого мужчины.

Пыталась закричать, но горло сдавливал невидимый обруч. Пыталась бежать, но ноги увязали, как в болоте. А потом раздался выстрел – оглушительный в тишине сна. Фигура мужчины рядом с Виталием дернулась и начала падать. Медленно, словно в замедленной съемке. И в этом падении я на мгновение увидела лицо.

Леонид. Его глаза смотрели прямо на меня – с удивлением, с упреком, с чем-то еще, чего я не успела понять.

Страх накрыл меня черной волной, выбивая воздух из легких. Я рванулась вперед, пытаясь дотянуться до падающего тела, но оно рассыпалось на тысячи осколков, как разбитое зеркало.

Нет! Нет!

Просыпалась рывками, выныривая из кошмара в реальность. Сердце колотилось как безумное, на лбу выступила испарина. В полусне еще звучало эхо выстрела, и я не сразу поняла, что странный грохот доносился не из сна, а из прихожей.

Удары. Кто-то бил в дверь.

Страх, оставшийся после кошмара, превратился в реальный, осязаемый ужас. Резко села в постели, прислушиваясь. Снотворное еще не полностью выветрилось, сознание плыло, но инстинкты кричали об опасности.

Новый удар – сильнее предыдущего. Звук треснувшего дерева. Еще один. Кто-то методично выламывал мою входную дверь.

Виталий. Он все-таки пришел за мной.

Схватила телефон – руки так тряслись, что я трижды промахнулась мимо значка разблокировки. Наконец экран засветился, показывая двенадцать пропущенных звонков. Все от Леонида. И еще с трех неизвестных номеров.

Еще один удар, и я услышала, как замок поддался. В следующую секунду раздался мужской голос, от которого у меня внутри все сжалось:

– Мирослава Андреевна! Вы здесь?

Это был не Виталий. Это был Артем – охранник, которого приставил ко мне Леонид. Почему он выламывал мою дверь?

– Что происходит? – вышла из спальни, все еще не до конца осознавая реальность происходящего.

Артем стоял в проеме выбитой двери – напряженный, с пистолетом в руке. При виде меня на его лице отразилось облегчение:

– Слава богу, вы живы. Босс уже едет.

– Живы? – непонимание смешалось с остатками сна и страха. – Почему я должна быть мертва?

– Вы не отвечали на звонки, – Артем быстро осматривал прихожую, не опуская оружие. – Босс решил, что Князев мог добраться до вас.

Леонид волновался. Настолько, что приказал взломать мою дверь.

Эта мысль почему-то согрела меня, пробившись сквозь остатки сонливости.

– Я приняла успокоительное, и телефон был без звука.

Снаружи послышался быстрые шаги. Через мгновение в дверях появился Леонид – взъерошенный, в одной рубашке, с выражением тревоги на обычно бесстрастном лице.

Наши взгляды встретились, и я увидела, как меняется выражение его лица – от панического страха к облегчению, от облегчения к гневу.

– Какого черта, Мирослава Андреевна? – его голос звучал хрипло, словно он долго кричал. – Почему вы не отвечали на звонки?

Я хотела огрызнуться, сказать, что не обязана отчитываться о каждом своем шаге. Но что-то в его глазах – искренняя тревога, неподдельное облегчение – заставило меня промолчать.

Вместо этого я просто произнесла:

– Мне прислали сообщения. Вчера. После презентации.

И протянула ему телефон с открытыми угрозами.

Глава 7

Глава 7 Леонид

Мира стояла в дверном проеме спальни, растрепанная, сонная, в тонкой шелковой сорочке, едва прикрывающей бедра. Живая. Целая. В безопасности.

– Мирослава,– выдохнул, чувствуя, как адреналин, кипевший в крови всю дорогу сюда, начинает отступать, оставляя дрожь в пальцах.

Господи, я даже не понимал, насколько боялся найти ее мертвой.

Инстинктивно оглядел ее с головы до ног, оценивая ситуацию профессиональным взглядом– нет ли следов борьбы, крови, травм? Но где-то в середине этого осмотра профессионализм дал сбой.

Тонкая ткань сорочки обрисовывала каждый изгиб тела, почти ничего не скрывая. Длинные стройные ноги, плоский живот, изящный изгиб талии. И грудь– небольшая, но идеальной формы, с торчащими от холода или волнения сосками, отчетливо проступающими сквозь шелк.

Твою мать, Ратников, ты совсем с катушек съехал? Женщина только что была в опасности.

Отвел взгляд, но было уже поздно. Тело предательски быстро отреагировало, стояк уперся в ширинку.

Мирослава заметила мой взгляд– как можно было его не заметить? Ее щеки вспыхнули румянцем, она машинально скрестила руки на груди, словно пытаясь защититься от моего неуместного внимания.

– Я… сейчас,– пробормотала она и скрылась в спальне.

– Босс, периметр чист,– доложил Артем, вернувшись после осмотра квартиры.– Никаких следов проникновения.

– Хорошо,– кивнул, пытаясь переключиться на рабочий режим.– Посмотри, пожалуйста, что можно сделать с дверью– можно ли ее временно укрепить?

А потом пойди погуляй часика три, потому что я сейчас готов трахнуть стену просто от того, как выглядит эта женщина в полупрозрачном шелке.

Мне пришлось признать очевидное: у меня слишком давно не было женщины. Весь этот год в лесной глуши, полностью сосредоточенный на восстановлении и планах мести, я никого к себе не подпускал. Да и после возвращения в Москву женщины интересовали меня меньше всего.

До сегодняшнего утра.

Надо решить этот вопрос. Сходить в какой-нибудь приличный бордель. Или подцепить случайную девицу в баре. Что угодно, лишь бы перестать пожирать глазами клиентку.

Мира вернулась уже в халате– темно-синем, плотно запахнутом, подчеркивающем хрупкость ее фигуры. Волосы собраны в небрежный пучок, но несколько прядей выбились и падали на лицо. Она заправила одну прядь за ухо жестом, от которого у меня перехватило дыхание.

Какого черта со мной происходит? Леня, сука, соберись!

– Кофе?– спросила она, направляясь на кухню.

– Да. Спасибо,– мой голос звучал хрипло.

Последовал за ней, пытаясь сосредоточиться на деле, а не на том, как изящно изгибается ее шея, когда она наклоняется над кофеваркой.

Квартира Миры была под стать ей самой – сдержанно-элегантная, с несколькими дорогими, но не кричащими предметами искусства. На стене висели эскизы, наброски украшений, выполненные уверенной рукой. В углу кухни стоял небольшой верстак с инструментами для работы с металлом.

Она действительно мастер. Не просто красивая блондинка с хорошей родословной и классными сиськами.

Артем заглянул на кухню:

– Босс, я временно закрепил дверь. Нужно будет вызвать мастеров.

– Займись этим. И жди внизу. Я позвоню.

Когда мы остались вдвоем, Мира поставила передо мной чашку с кофе:

– Черный, без сахара. Верно?

– Да,– я удивился ее наблюдательности.– Откуда знаете?

– У вас лицо человека, который пьет горький кофе,– она слабо улыбнулась, и эта улыбка, еще сонная, неуверенная, что-то сделала с моим сердцем.– И вы всегда отказываетесь от сахара в офисе.

Она наблюдает за мной. Интересно.

– Покажите сообщения,– вернулся к делу, доставая телефон.

Мира разблокировала свой смартфон и протянула мне. Я прочитал угрозы, чувствуя, как внутри меня нарастает холодная ярость.

«Твой новый друг тебя не спасет. Он даже себя не смог спасти».

Эта фраза попала точно в цель. Знал ли отправитель о покушении на меня? О предательстве бывшей жены и бывшего друга? Или это просто совпадение?

– Почему вы не переслали их мне немедленно?– спросил , стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно.

Мира опустила глаза:

– Я собиралась. Утром. Просто… я не привыкла полагаться на других.

– Даже когда вам угрожают?– я не мог скрыть раздражения.

– Особенно когда мне угрожают,– она подняла глаза, и я увидел в них вызов.– За годы с Виталием я поняла, что в конечном счете могу рассчитывать только на себя.

В ее словах слышалась боль, и мне впервые захотелось узнать, что именно она пережила с этим человеком. Что скрывалось за сухой формулировкой «несовместимость характеров» в документах о разводе?

– Вы знаете, кто отправитель?– задал вопрос, хотя ответ был очевиден.

– Виталий,– она произнесла его имя так, словно выплевывала что-то горькое.– Его стиль. Особенно упоминание о платье. Он всегда замечал такие детали.

– А вторая фраза? Про «нового друга»?– я внимательно следил за ее реакцией.

Она нахмурилась:

– Это меня больше всего смутило. Откуда он знает о вас? И что он имеет в виду?

Хороший вопрос. Какой интерес бывший муж Мирославы может иметь ко мне? И как это связано с моим предателем Северовым и магнатом Рудиным?

– Виталий может знать обо мне из деловых кругов. Но фраза «он не смог спасти даже себя» намекает на нечто большее. На информацию, которая не является общедоступной.

Мира обхватила свою чашку обеими руками, словно грея их.

– Что с вами случилось, Леонид?– спросила тихо, но прямо, глядя мне в глаза.– Кто пытался вас убить?

Я машинально коснулся шрама на скуле. Внутри мгновенно сработал барьер. Год назад мой лучший друг и деловой партнер Глеб Северов пытался меня убить по заказу моей жены Елены. Это конечно только мои догадки, но все же. Я выжил только потому, что в последний момент отступил в сторону. Первая пуля задела скулу, вторая прошла рядом с сердцем.

Но я не сказал ей этого. И мои люди почистили о том случае всю информацию в интернете. Слишком рано, слишком рискованно, я еще не был готов открыться этой женщине, как бы сильно она меня ни притягивала.

– Это не имеет отношения к вашей ситуации. Важно лишь то, что Князев каким-то образом связан с людьми, у которых есть личные счеты со мной.

Она внимательно посмотрела на меня, явно не удовлетворенная ответом.

– Вы мне не доверяете.

Это был не вопрос, а утверждение. И оно попало точно в цель.

– Я никому не доверяю, Мирослава Андреевна. Это не лично к вам. В моей профессии доверие – роскошь, которую нельзя себе позволить.

– Но вы ожидаете, что я доверюсь вам?– в ее голосе слышался вызов.– Передам свою безопасность в ваши руки?

Умная. Чертовски умная женщина.

– Я не прошу доверия,– произнес медленно.– Я прошу сотрудничества. Для вашей же безопасности.

– И как это связано с Виталием?– Мира задумчиво водила пальцем по ободку чашки.

– Пока не знаю. Но круг замыкается. Ваш бывший муж имеет деловые связи с Максимом Рудиным, который, в свою очередь, связан с людьми, желающими мне зла.

– И вы думаете, что это сводится к чему-то большему, чем просто его желание отомстить мне за развод?

– Да,– я отставил чашку.– Теперь понимаете, почему я воспринимаю эти угрозы всерьез? Это больше, чем просто запугивание бывшей жены. Вас могут использовать, чтобы добраться до меня.

Или наоборот –меня используют, чтобы добраться до тебя. Но зачем? Что в тебе такого особенного, Мирослава Орлова?

Мира встала и подошла к окну. Утреннее солнце золотило ее волосы, делая их почти серебряными. На шее блестел тот самый медальон – родовой герб Орловых-Светловых. Она машинально коснулась его, словно ища поддержки.

– Что будем делать?– спросила не оборачиваясь.

– Мы перевезем вас в безопасное место,– ответил, уже просчитывая варианты.– Квартира под охраной, минимум контактов с внешним миром.

– Нет,– она резко повернулась.– Я не стану прятаться. У меня бизнес и обязательства.

– Мирослава,– я встал и подошел ближе,– это не игрушки. Они ни перед чем не остановятся.

– Я знаю,– в ее голосе звенела сталь.– Поверьте, я лучше многих знаю, на что способен Виталий. Но я не сдамся без боя. Только не снова.

Мы стояли так близко, что я чувствовал тепло ее тела, легкий аромат кожи – что-то свежее, с нотками ванили. Она была такой хрупкой и такой сильной одновременно. И внезапно мне захотелось защитить ее не просто как клиентку, а как… кого-то важного. Единственно важного.

Черт, Ратников, ты же клялся не привязываться. Не повторять ошибок.

Но когда я смотрел в эти глаза, полные решимости и скрытой боли, все клятвы казались пустыми словами.

– Хорошо, – отступил на шаг, восстанавливая безопасную дистанцию. – Но на моих условиях. Круглосуточная охрана. Бронированный автомобиль. И вы переедете в одну из моих квартир, где уже установлена защита.

Я ожидал возражений, но она только кивнула:

– Согласна. Но работать я продолжу.

– С ограничениями. Никаких публичных мероприятий без тщательной подготовки.

– Договорились,– она протянула руку, словно скрепляя сделку.

И внезапно мне захотелось поднести их к губам, поцеловать эти пальцы, такие сильные и такие уязвимые одновременно.

Господи, Ратников, ты совсем крышей поехал? Сосредоточься на деле и сними уже себе бабу.

– Соберите необходимые вещи. Мы уезжаем через час.

Глава 8

Глава 8 Мирослава

Ратников вез меня по городу, сосредоточенно глядя на дорогу. Его руки уверенно лежали на руле, пальцы слегка постукивали в такт неслышной мелодии. Я украдкой изучала его профиль. Суровый, со шрамом, который он трогал в задумчивости.

Идеальный герой остросюжетного романа. Если бы только жизнь была романом, а не этим абсурдным кошмаром с преследующим меня бывшим мужем.

– Мы приехали, – голос вырвал меня из размышлений.