Развод в 45. Мы больше не семья

– Постой, мам, ну что ты кипишуешь? Да, я узнал… вот на днях буквально. И нет, я не то чтобы поддерживаю отца, но… – Сын снова опускает глаза. Выдыхает, дотрагиваясь до моего лица большим пальцем. – Пожалеет и вернётся.

Ирина наблюдает за нами.

– И ты думаешь, я прощу предателя? – искренне не понимаю я.

Они что, меня за дуру держат? Муж будет шляться по ресторанам с другими бабами, спать с ними, унижать меня перед ними, заявляя, что мы давно не в ладах и он по-любому хотел развестись, а я терпеть?

– Мы же семья, мам. – Андрей опять вздыхает.

Уверена: он все понимает, но пытается как-то на меня подействовать. Ведёт себя крайне странно. Вроде как поддержать хочет, но в то же время не может откровенно сказать, что поступок отца ему не нравится.

– Были. – Иду к лестнице.

– Ир, мне помочь?

– Я сама, не переживай.

Я, как дизайнер интерьеров с двадцатипятилетним стажем, каждую деталь в этом доме выбирала и заказывала сама. Все в этом огромном особняке – мой выбор. Я вложила в него душу, все делала от чистого сердце. Здесь море ценных статуэток и сувениров. Картин, которые я заказывала из разных стран…

Поднимаясь по лестнице, невольно касаюсь перил. Их я искала две недели. Все хотела что-то необычное, а в итоге сама нарисовала проект.

Сейчас же на душе так тяжело… на плечах будто камень.

Этот дом кажется мне таким… чужим, что ли… Аж стены давят. Все здесь напоминает наш брак. Да, он не был идеальным, но мы никогда не переходили границ. Да, порой ссорились, как обычно бывает во всех семьях. Порой не разговаривали друг с другом. Но… Я не ожидала такого удара в спину.

Захожу в спальню, оглядываю ее. Мебель, которая казалась мне неповторимой, теперь кажется такой дешевой… Кровать, которую мы делили с Лёшей… от нее вообще тошнит.

Достаю чемодан и впихиваю туда все самое важное. У меня очень много вещей, за раз все не увезти. Да, я бы могла отсудить этот дом. Хотя бы половину… Но желания нет. Зачем? Мне достаточно того, что у меня есть. Я не из простой семьи, но всегда зарабатывала своим трудом. Училась за свой счёт, с умом подходила к каждому шагу. Никогда не делала неверный выбор.

А теперь мне кажется, что вся моя жизнь – как раз-таки неверный выбор. Считаю себя слепой. Как я не подозревала? Как я не увидела изменений в муже?

Да их вроде бы и не было…

Или он достаточно давно изменяет и просто привык вести себя непринужденно, научился играть идеально?

Выдохнув, цепляюсь взглядом за рамку на тумбе. Наша с Алексеем свадебная фотография. А рамку я делала на заказ… Из Штатов привозили.

Я так ценила семью… Детей, мужа. А они наплевали на мои чувства. А как вспомню слова Алины, так вообще будто невидимые руки на шее появляются и душат.

Это какой-то ужасный сон. Предательство – очень болезненная штука. Получить удар так резко, в самый неожиданный момент…

Вот дура. А я ужин хотела приготовить, с мужем наедине остаться. Он же, черт его дери, сказал, что у него полно работы, и пригласил любовницу в ресторан.

Усмехаюсь зло. Ирина, ты такая слепая… Всегда поражалась тому, как женщина не видит, что у мужа появилась другая и он сам давно не тот, каким был раньше. А сейчас почувствовала это на собственной шкуре. Если супруг притворяется и профессионально лжет, то ни черта ты не заподозришь.

Бросив чемодан на пол, беру спортивную сумку. Туда отправляю все свои ювелирные украшения и документы. Снова застываю, видя в шкафчике фотоальбом. Там детские фотографии Алины и Андрея.

Беру и, дрожащими пальцами пролистав пару страниц, выдыхаю. Дышу часто, тяжело. На глазах слезы, которые я еле сдерживаю.

Надо быть сильной. Да, предали все. Все, кого я люблю, ценю и ради кого тружусь почти без выходных. Но такова жизнь… от нее можно ожидать всего.

Они сделали свой выбор. Теперь моя очередь.

Не думая ни секунды, альбом тоже впихиваю в сумку и опять оглядываюсь. Ничего не забыла? Хочу забрать все важное. А за одеждой вернусь, если найду в себе силы.

Интуиция подсказывает… Нет, она буквально кричит, что та курица обязательно появится в этом доме.

Алексей приведет ее сюда. Свою горячо любимую любовницу. Молоденькую девушку, которая умеет пудрить мужикам мозги. Страстно желаю мужу, чтобы он облажался. Чтобы та девица такое вытворила… Пусть он будет жалеть о содеянном.

Но клянусь, я буду не я, если прощу его.

Иду к выходу, но останавливаюсь на первой же ступеньке, слыша, как Карина спорит с Андреем.

– Вам вообще не стыдно? Вы, может, и не знаете, но вы с Алиной всегда были слишком капризными. И Алексей это не переваривал. Он злился, когда вы упорно чего-то требовали. А Ирина… не могла вам отказать. Она работала из дома, но никогда не оставляла вас на нянь, считая, что те не смогут так позаботиться о вас, как мать. Столько любви, уважения… А вы растоптали все ее чувства! Она же ваша мать! Самый родной человек! А вы ее предали! Все! Неужели та девка так хороша, а? Она так подходит вашему отцу, скажи?! Отвечай, Андрей.

Сын сидит на диване, обхватив голову руками. Смотрит в одну точку на полу, не реагирует на слова Карины.

Я потихоньку спускаюсь. Чемодан с грохотом падает с одной ступени на другую. Да, я это специально делаю. Нервы ни к черту.

– Мам! – Сын резко вскакивает с места. – Мам, ну куда ты, а? Пусть отец с той… – Он снова отводит взгляд. – Живут в другом месте.

– Я не хочу каждый божий день видеть предателей. Не хочу ни слышать, ни что-либо говорить. Раз даже дети так со мной поступили, от Алексея я жду ещё бОльшего удара. Он непременно приведет любовницу сюда. А ещё больше унижаться я не намерена. Жизнь не заканчивается. Я вновь поднимусь на ноги. Не пропаду, поверь. Просто жалко… Двадцать шесть лет коту под хвост.

– Ма, отец так не сделает, я уверен. Не посмеет он так поступить. Это уже будет перебор. И я не позволю…

– Какая разница, позволишь ты или нет? Ты тоже сделал выбор, Андрей. – Голос ледяной, на удивление ровный. – Ты поддержал отца. Я же ведь достойна подобного унижения, да? Я это заслужила, сын?

– Мам, давай ты выслушаешь меня? Я тебе отвечаю… Папа не посмеет так поступить.

– Вот как? Что-то ты смелым стал, Андрей, – громом гремят слова Алексея.

Оборачиваемся все. Я, Карина и Андрей. Устремляем взгляд на моего все ещё мужа…

Он стоит в пяти метрах от нас, рука об руку со своей любовницей. А у той – победная улыбка на губах.

Глава 5

Меня воротит от этой картины, поэтому я стараюсь открыто на них не смотреть. Но встаю полубоком, чтобы по возможности видеть всю эту неожиданную компанию. Однако застывший рядом со мной сын настораживает. Его устремленный в их сторону взгляд кажется мне странным и потерянным.

Через секунду Андрей начинает говорить, и я решаю, что все это мне почудилось.

– Отец, какого фига? Ты че творишь-то? Еще и ее сюда притащил… Как ты можешь? Это не только твой дом, но и наш с мамой. Не хватало, чтобы ты творил тут все что заблагорассудится! Влюбился? Да пожалуйста. Делай что хочешь там, – он указывает на дверь. – Но здесь – семья.

Судорожно вдыхаю ставший ядовитым кислород и радуюсь, что Леше не видно моего лица. Я сейчас уязвима. То меня бьют в спину, то защищают…

А мне не хочется, чтобы он видел мою уязвимость. Меня застали врасплох, и необходимо время, чтобы осознать: я потеряла свою семью.

– Мама такого унижения не заслужила! Что ты делаешь? – продолжает сын, словно услышав мои мысли. Словно говорит мне напрямую: «Мама, я с тобой».

Слава богу, моя опора крепка.

Именно я поддержала Андрея, когда он решил начать свой бизнес. Я сказала ему, что он справится, в то время как Алексей всеми силами убивал в нем уверенность. И я горжусь сыном. Надеюсь, бывший муж н не станет вставлять палки в колеса своему ребенку из-за того, что тот встал на мою сторону. Хотя я и не могу рассчитывать на адекватность Леши: он просто опьянен своей новой пассией. Боюсь, тут недалеко и до клиники.

Молчание мужа настораживает. Наконец он прокашливается, привлекая внимание. Привычно засовывает одну руку в карман, а второй придерживает девицу, будто она упадет или сгинет внезапно.

– А я смотрю, кто-то здесь забывается? Этот дом – мой.

Вовсе нет! Хочу ему возразить, но с этим справляется и Андрей:

– Этот дом ты не покупал, отец. Он строился с нуля, и это наполовину заслуга мамы. Не надо тянуть одеяло на себя. О чем ты вообще?

Позади Леши появляется Алина. Она закатывает глаза, убирая телефон в сумочку. Бросает ее на кресло и деловито садится на боковушку.

– Ой, Андрей, давай без этого, а? Наша мамочка тут прибедняется не просто так. Настраивает нас друг против друга. Ты вот из-за дома с папой ругаешься, а у нее по-любому полно квартир. Просто от злости и машину мою забирает, и квартиру, от которой позволяла брать ключи. Как мелочно, – кривится дочь.

От дичайшего удивления я открываю рот.

– Ах ты мерзавка малолетняя! – кричит Карина.

– А ты вообще заткнись, дура, – тоже затыкает сестру Андрей. – Я с отцом говорю, а не с тобой.

– Это ты рот закрой, сопляк! – грубо басит Леша, и сын вздрагивает, как и все мы. – Карина, ты вообще не лезь не в свое дело. А ты, пацан, думай, прежде чем рот открывать. Собираешься поддержать мать? Вперед! – Муж дергает головой в сторону двери. – Только подумай для начала, не ошибся ли ты.

Его слова звучат как угроза, и думаю, что я правильно поняла намек.

Зло затапливает нутро. Но не имею понятия, что между ними могло произойти и когда. Решаю оставить разговор и вопросы на потом.

Мое внимание привлекает эта девка.

Стоит тихо, просто как сторонний наблюдатель. Только не все так просто. Каждый раз, когда Леша затыкает рот кому-то из нас, ее проклятые глаза загораются извращенным блеском.

Мерзавка.

– Папа! – орет сын, выходя из себя и, кажется срываясь уже окончательно. – Да подумай же ты, что творишь! Это точка невозврата, ты что, не понимаешь? Когда поймешь, что натворил, уже ничего не сможешь вернуть. Никто не будет слушать твои просьбы о прощении. Это же не игрушки, не руби с плеча. Я в свои двадцать три никогда бы до такого не опустился. Даже если бы хотел сделать своей девушке больно. Это не по-мужски, отец. И уж тем более не для мужика под пятьдесят.

Он вздыхает так, словно запыхался, а я не могу не восхищаться тем, насколько силен мой сын. Противостоять отцу способен не каждый.

– Блин, тебе полтос, папа. Ты гонишь, что ли? Да пофиг, делай со мной что хочешь. Мне наплевать. Но маму опускать не надо. Мы не твои марионетки.

Леша выходит из себя. Он краснеет и надвигается на Андрея, брызжа слюной.

– Ты вообще кто такой, чтобы так со мной говорить? Я тебя своими руками удавлю, щенок!

Он заносит руку, чтобы ударить Андрея, но я встаю перед сыном и заслоняю его собой.

– А ну не смей! – кричу на него в ответ и толкаю, упираясь руками в его грудь.

– Какой же ты идиот, Леша! Матерь божья, ты просто кретин! Как ты смеешь так себя вести? Мужик, твою… – Карина окончательно выходит из себя.

– Только попробуй прикоснуться к моему ребенку, подлец! Разрушил брак, так возомнил тут себя мужиком? Это сейчас ценится у таких девиц как она? Руку поднять на своего ребенка? Обматерить и развалить семью? – Я смотрю ему за спину. – Интересно даже, что случится, когда он найдет кого-то поинтересней, а ты станешь не нужна.

Она закатывает глаза. Алина хлопает в ладоши, но мне просто наплевать. Я продолжаю:

– А ты, Алексей, имей смелость меня выслушать! Безжалостно рушишь построенное, а выслушать не хватает выдержки? Говоришь всем, что у нас был дерьмовый брак? Ложь! Долгое время все было идеально! Да, по-своему, с проблемами, но идеально для нас. Двадцать пять, мать его, лет! А ты тут кричишь, какой ты бедный и несчастный.

Указываю на сына, на него и дочь, сидящую на том же месте.

– Вся семья – руины, Леша. Ты разрушил все за один день.

– Господи! – Он остервенело трет лицо и рычит: – Ты кто вообще такая, чтобы что-то мне говорить, Ира? Ты, – тычет в меня пальцем, – будешь указывать мне? Я тебя не люблю, ты что, не поняла? Уже давно не люблю. Более того: ты мне противна. И ты, и твое высокомерие. Ты раздражаешь и бесишь. Находиться рядом с тобой – гребаная пытка. Да кто вообще способен тебя вытерпеть? Разве что этот маменькин сынок.

Он улыбается.

– Твое эго раздулось на весь этот дом, а ты и не заметила. Только и слышно: «Я вся такая классная», «Я такая успешная, посмотрите». Словно ты мужик, а не женщина.

– Что? – охреневаю я. – Ты…

Боже мой, так вот в чем дело? Сказать мужу, что мои дела идут хорошо – хвастовство и высокомерие? Быть успешной нельзя, потому что это задевает его мужскую душу? – Мысли плывут, я не могу поверить, что это и есть тот самый камень преткновения.

Осознание сказанного мужем заставляет улыбнуться. На самом деле мне хочется злорадно рассмеяться, ведь он настолько жалок сейчас передо мной и всеми, кто здесь находится.

– Окей, – говорю даже слегка примирительно, давая понять, что я его услышала. – Не любишь – окей, Леша. На свой счет я не сомневаюсь. И жизнь наладится, и ошибка в виде тебя забудется, не переживай. А ты оставайся среди змей, – киваю в сторону дочери и его любовницы. – По-твоему, это справедливый обмен? Равноценный? Так наслаждайся. Сегодня ты на коне, а завтра твоя любовница принесет тебе сотни проблем. Ладно. Она самая-самая, никто не спорит. Я по другую сторону, плохая. Но на тебя я точно не претендую. Просто давай по-быстрому завершим все это, разберемся с документами и забудем друг о друге. Я лично этим займусь.

Уголок его губ кривится в полуулыбке.

Я делаю шаг вперед.

– Вот только на детей орать, унижать и запугивать их я не позволю. Точнее, на сына, потому как Алина на твоей стороне и полностью поддерживает тебя. Окей. Придет время сожалений, когда она обожжется и прибежит ко мне, ведь больше не к кому. Когда поймет, что такое предательство. Я лично покажу ей, – смотрю на нее, щурясь, – что значат боль и одиночество в момент, когда так необходима поддержка.

Взяв чемодан, качу его за собой к выходу. Придерживая на плече сумочку, обхожу мужа и замечаю, как кривится Алина. Жаль, она сейчас ничего не поймет, даже если макнуть ее в дерьмо лицом. А вот Андрей…

Сын стоит на том же месте. Смотрит то на одного человека в комнате, то на другого.

– Сын? Ты идешь?

Он бросает взгляд на отца. По лицу пробегает тень презрения к Леше. Потом смотрит на меня, и я вижу, что ему больно и стыдно. И тяжело принять решение, которое я уже считала принятым.

Алексей хмыкает и, развернувшись, смотрит мне в глаза.

– Он не посмеет пойти с тобой, Ирина. Кажется, твой бессмысленный монолог – игра для одного человека: твоей сестры.

Андрей садится на диван. Он обхватывает голову руками и сжимается, смотря в пол.

Мое сердце почти останавливается.

– Андрей, я верно понимаю твой выбор?

Он не отвечает. Я уже хочу подойти к нему и помочь, сказать, чтобы не боялся, если дело в этом, но меня останавливает Карина.

– Пойдем, Ир. Нет смысла тут оставаться.

Она берет мой чемодан, который сейчас кажется мне огромной тяжестью, подхватывает под руку меня и выводит из дома, который больше не может быть моим.

Глава 6

За руль я опять не сажусь. Карина не позволяет. Более того, запрещает что-либо говорить, ссылаясь на то, что мне нужно остыть. Переспать со всей этой ситуацией и только потом решить, как быть дальше. А пока я на эмоциях, могу нести что угодно. И злиться. Но нервы же не железные. Рано или поздно сдадут.

Прижавшись лбом к прохладному стеклу, наблюдаю за дорогой. Я попросила отвезти меня в квартиру, которая находится неподалеку от офиса. Случайно купила ее три года назад. И да, там тоже все сделано с нуля. Все выбирала я. Но на ночь никогда не оставалась.

Сейчас меня действительно бомбит. Я не понимаю, почему Леша так резко изменился. Ведь между нами действительно не было разногласий. Ну, легкие ссоры случаются во всех семьях… Однако такие громкие слова насчёт того, что мы постоянно не в ладах… Своим заявлением муж вверг меня в шок.

Но, наверное, это хорошо. Потому что после его слов назад дороги нет. Я его не прощу. Было бы гораздо сложнее, если бы он сначала изменил, а потом пожалел. В таком случае он не отстал бы от меня. А сейчас… он сделал выбор. И он категоричен. Не изменится больше. Как и мое решение.

Почувствовав вибрацию телефона, достаю его из кармана. Видя на экране фотографию отца, я впервые хочу вырубить мобильный. Разговаривать нет ни желания, ни сил. Но я беру трубку. Зная характер отца, он всех на ноги поднимет, пока я ему не отвечу.

– Алло.

– Привет, дочка. Как ты? – слышу усталый голос.

– Хорошо, – вру. – А у тебя как? Опять работал?

– Совсем немного, – хрипло смеётся он. – Я вчера Андрею позвонил, попросил приехать. Помощь была нужна. Он до полуночи у нас был. Надеюсь Алексей его не отругал? А то внук пожаловался. Сказал, что вы его «прессуете».

– Пап, а как быть? Закрыть глаза на то, что он днями не появляется дома?

– Он взрослый мужчина. Не надо видеть в нем ребенка, Ириша. У него может быть личная жизнь.

– Так пусть он нам об этом скажет. Что живет с девушкой, например. И мы от него отстанем.

До ужаса раздражаюсь. Чувствую, как сердце сжимается, будто в тисках. Дышать становится тяжелее. Опускаю стекло, позволяя свежему воздуху бить в лицо.

– Я поговорю с ним, – со смешком говорит папа. – По другому поводу звонил на самом деле… Помнишь я говорил, что мой друг скоро приезжает из Америки? Так вот, он приехал. Дом купил за городом. Хороший дизайнер нужен. Ты в деле?

Первый порыв – отказать. Но я понимаю, что если не работа, то я просто свихнусь. А так есть шанс хоть немного отвлечься. Понимаю, что слова детей никогда не забудутся. Даже если я полностью включусь в какой-либо проект. Они меня убили.

– Конечно, пап. Только в ближайшие несколько дней у меня плотный график. В среду пусть приходят в офис, что-нибудь придумаем.

– Отлично. Капризничать точно не будет.

– Я люблю капризных, пап. Не переживай. Не первый год замужем, как говорится, – вылетает изо рта, и я сразу же неосознанно закатываю глаза. Усмехаюсь зло.

Не первый год, ага. Больше двадцати лет. А измену мужа так и не заметила. От него однозначно могло пахнуть женскими духами, хоть какие-то следы на одежде должны были оставаться… Но я была как слепая. Ничего не видела, полностью ему доверившись. И действительно не поверила бы никому, услышав, что Леша меня обманывает. Содержит другую. Но сестра открыла мне глаза.

Карина сжимает мою свободную руку, остановившись на светофоре. Повернув голову, ловлю ее сочувственный взгляд. Не переживай, Карин. Я справлюсь.

– Тогда договорились.

– До встречи, пап. И… береги себя.

Уже хочу отключиться, но папа зовёт меня:

– Ириш…

– Да, папуль?

– Не нравится мне твой голос. С тобой все в порядке?

– Конечно. Все хорошо. А насчёт голоса… Ну, твой мне тоже не нравится, – смеюсь, но это нервное.

– Алина так и не рассталась с тем сопляком? – неожиданно спрашивает отец.

Откашливаюсь, поперхнувшись воздухом. Отец продолжает:

– Он ей не пара. Если вляпается в какое-нибудь дерьмо и потащит за собой Линку, то и ваша с Алексеем репутация пойдет коту под хвост. Ты же понимаешь, Ириш? Я попытался с ней связаться, но она даже трубку не берет. Я уже спать нормально не могу, всю ночь о ней думаю. Приходится ночами торчать в кабинете, чтобы твою мать не разбудить. А она ворчит, когда застаёт меня там.

– Папуль, – вздыхаю, не зная, что ответить. – Я тебя умоляю… Не думай об Алине. Я… что-нибудь сделаю. Но она верит ему, а меня даже не слушает. Не пойму, что случилось с моими детьми. Они будто стали совсем другими.

– И Андрей? Что с ним не так? Мы поговорили, все хорошо было. Правда, настроение у него было странное… Но в итоге мы хорошо сработались. Не думал, что у него тоже есть проблемы.

– Да их и нет… Ты же знаешь, что мы пытаемся контролировать детей. Иногда получается слишком жёстко, и им это не нравится. Все, пап, ты там не переживай. Все будет хорошо, обещаю. Мне пора. Работать надо…

Вру. Конечно же вру, лишь бы закончить разговор и не ляпнуть ничего лишнего.

– Хорошо, дочь. Обнимаю.

Отключаюсь и прячу телефон в карман, ощущая, как по щекам текут слезы. Сдерживаться нет больше сил. Я плачу. Карина молчит. Не трогает меня и не заводит разговор, за что я ей безумно благодарна.

В квартире сразу иду в ванную. Умываюсь, понимая, что надо срочно обратиться в клининговую компанию и воспользоваться ее услугами.

– Тут нужна хорошая уборка. – Карина цокает языком. – Когда ты сюда приезжала в последний раз?

– Не помню уже. – Ищу свой телефон. – Надо связаться с адвокатом. Тянуть смысла нет, да я и не хочу. Развод неизбежен. Ни видеть, ни слышать Алексея нет желания. Поставим точку в наших отношениях, и пусть катится к черту. Вытворяет со своей любовницей что хочет. Я так поняла, ему не стыдно выходить с ней в люди. То есть он не намерен скрывать свои новые отношения. Наставил мне рога,сволочь…

– Ириш, иди ко мне. – Взяв за руку, сестра тянет меня к дивану. Опускается на него, сажая меня рядом. – Я ведь тебя просила. Всего одну ночь потерпи. Поспи, а потом на свежую голову все обдумай.

– Карин, никакие думки не заставят меня забыть о его словах. О той девке, которую он притащил в наш дом. Мое решение о расторжении брака не изменится ни при каких условиях. Я категорична. Уверена, будь ты на моем месте, поступила бы так же.

Она поджимает губы и кивает.

– Клининг вызову. Прямо сейчас.

– Хорошо.

Взяв телефон, иду на лоджию, по пути бросив взгляд на чемоданы, которые так и стоят посреди гостиной. Открываю окно. Прохладный ветер сразу бьёт в лицо. Приятно и дышать становится легче. Втянув носом воздух, набираю номер своего адвоката. Он работает в моем офисе с того дня, как я туда устроилась.

– Ирина Сергеевна. – Он берет трубку. – Здравствуйте.

– Добрый день, Игорь Владимирович. Мы можем встретиться? Желательно вне офиса. Надо обсудить проблему, не касающуюся работы. То есть… личное.

– Конечно. – Он откашливается. – Когда вам угодно, Ирина Сергеевна.

– Сегодня. Я вам скину адрес. Можете к восьми приехать?

– Без проблем.

– Договорились.

Отключаюсь. Постояв ещё несколько минут, возвращаюсь в гостиную. Карина сидит на диване и разговаривает с кем-то по телефону.

– Нет, мне нужно сегодня. Дом в пыли, а нам ночь тут провести надо. Ждать когда? – Она кивает на ответ собеседника. – Отлично. Адрес отправляю по СМС. Жду через час. Если ваш офис находится в центре города, то приедете вы быстро. Все, жду вас.

– Клининг?

– Угу.

– Ты со мной останешься?

– Ну конечно. Если думаешь, что будешь психовать тут одна, то ошибаешься. Дом уберут. Продукты сейчас закажу…

– А я с адвокатом встречусь.

Карина вздыхает.

– Хорошо, Ир. Но меня что-то смущает. Не пойму что. Когда Алексей стал так по-скотски себя вести?

– Он вел себя нормально, Карина. Сегодня я впервые видела его таким. Он обращался со мной, как с какой-то… какой-то шваброй! Думаешь, я ему это прощу?

– Да и не стоит прощать, Ир. Я к тому, что его поведение…

– Плевать я на него хотела. Надеюсь, быстро разойдемся.

– Ты же понимаешь, что… если разделить имущество, ты выиграешь?

– Ты серьезно думаешь, что мне от него что-то надо?

– Не думаю. Но как же месть? Так просто закроешь глаза?

Ответить не успеваю. Звонит телефон Карины.

– Это Андрей, – говорит она мне и берет трубку. – Да.

Не знаю, что говорит сын, но сестра цедит злобно:

– Все, что надо, вы там сказали. При той шлюхе. Теперь ваши разговоры и слова ничего не изменят. Я бы на месте Ирины… раз и навсегда плюнула на вас! Вы недостойны того, что она для вас сделала! Неблагодарные! Нет, адрес ее не дам! Не скажу, где она, ясно?!

Глава 7

Сестра сбрасывает звонок моего сына и откидывает телефон. Злая. А меня отпустило. Какое-то странное состояние. Словно внутри что-то перегорело и требует починки.

– Не нервничай, – говорю Карине. Выудив из чемодана темно-синюю шифоновую блузку, быстро переодеваюсь.

Хоть эта встреча и деловая, Олег Викторович почти член семьи, а мне не хочется снова заниматься макияжем.

Надев куртку, проверяю содержимое сумочки, чтобы ничего не забыть, и ухожу как раз в тот момент, когда приезжает клининг.

Чувствуя себя неловко, останавливаюсь перед Кариной, но она лишь улыбается.

– Я справлюсь, а ты не задерживайся, – говорит вдогонку сестра, тут же распоряжаясь, где и что необходимо сделать.

Сев в машину, еду в одно приватное кафе. Оно часто используется для конфиденциальных разговоров за обедами или ужинами. Сюда я пригласила и адвоката.