Московский Целитель. Я пришел править

Что-то укололо мой палец, и я растерянно посмотрел на только что подаренную массивную печатку. Ну и в какой блудняк я вляпался? Перстень как будто вспыхнул на моей руке, хотя, возможно, мне просто показалось от переживаний.

А вот пристальный и чересчур внимательный взгляд медсестры на сто процентов реален. Ей-то что от меня надо?

Глава 2

Здоров? В смысле здоров?

– Молодой человек, – врач, похоже, надо мной искренне потешался. – Слово «здоров» означает, что вы не болеете!

– Э-э-э, – проблеял я. Мозги после бессонной ночи соображали плохо, но к ним сейчас претензий как раз не было. Я что, похож на ребенка? Полгода уже загибаюсь практически и к смерти готовлюсь, а тут здравствуйте! – Доктор, вы уверены? Вот прям вообще здоров?

– Абсолютно, – врач улыбался с таким видом, как будто это именно он меня и вылечил.

– Вдруг откуда ни возьмись, появился… – пробормотал я любимый стишок. – А как же тогда все эти анализы? Обследования? Кашель, наконец!

– Вы сейчас кашляете? – Доктор встал, прошел к умывальнику и принялся в очередной раз мыть руки. Чистоплюй какой-то, не доверяю я таким людям. Но, с другой стороны, вопрос-то по делу. Я действительно за утро ни разу не кашлянул. Да и дышится на удивление легко.

– Тогда я, наверное, пойду? – поинтересовался я, думая, какой еще медицинский центр есть неподалеку, но ответить мне доктор не успел.

Дверь распахнулась без стука, и в кабинет вломился непонятный громила, сопровождаемый криками из очереди в коридоре. Судя по всему, дядю в детстве забыли отдать на уроки этикета, поэтому он тратил время на пиво и разглядывание наклеек от жвачки «Терминатор». Никак иначе объяснить массивный живот и кожаную куртку в летний день у меня не получалось.

– Слышь, лепила! – рявкнул громила. – Ты, наверное, бессмертный? Или просто бесстрашный? К тебе зачем люди приходят? Чтобы ты их лечил, правда? Ну так лечи тогда, а не сказочки рассказывай!

– Мужчина, успокойтесь! – попытался слиться с обоями доктор. – Вы кто? Прекратите кричать, иначе я вызову охрану!

– Катафалк себе лучше вызови! – ткнул доктора пальцем в грудь громила. – Я тебя еще раз спрашиваю! Почему…

Закончить вопрос у громилы не получилось. Про курсы этикета я уже упоминал, но здесь, похоже, на лицо была более запущенная педагогическая проблема. У дяди отсутствовало не только чувство такта, но и банальный инстинкт самосохранения. Ну а как по-другому, если он позволил мне беспрепятственно подойти, а потом еще и мизинец на излом взять?

Уникальный прием. Боль дикая, бьет по мозгам неимоверно, порыв сопротивляться пропадает моментально, а усилий практически минимум. Идиоты считают, что это сказки, умные же веселятся и водят идиотов за мизинчик, как баранов на поводке.

– А-a-а, – запел на высокой ноте грубиян, привставая на цыпочки, но я уже и так точно знал, что курсы вокала он тоже вряд ли заканчивал.

– Доктор, мы уходим! – Я мило улыбнулся врачу и, выводя громилу в коридор, добавил: – Еще раз спасибо за хорошие новости.

Наверняка наша парочка смотрелась колоритно – семенящий чуть ли не на носочках здоровяк и широко улыбающийся я, подмигивающий всем без исключения девушкам старше восемнадцати… Хотя, скорее всего, мы смотрелись просто-напросто забавно – обосравшийся крепыш и чудик с дергающимся глазом. С другой стороны, мне было настолько хорошо, что плевать, как я выгляжу и кто что подумает. Мне подарили надежду на новую жизнь, и я до сих пор не мог в это поверить.

– Отпусти, – простонал громила, когда мы уже спустились на первый этаж, но я проигнорил его просьбу гордым молчанием. Если в детстве не успели объяснить, как вести себя в приличном обществе, значит, придется объяснять по-взрослому. Через боль и матерные крики.

– Это больница! В ней людей спасают! – оттолкнул я наконец громилу, когда мы вышли на улицу. – И орать на врачей – как минимум некрасиво и глупо. Они же не боги, а всего лишь люди.

– Люди, хвосты на блюде! – сплюнул мужик, аккуратно ощупывая отпущенный мной мизинец. Видимо, никак не мог поверить, что палец действительно целый, или просто не понимал, почему буквально пять секунд назад было так больно. – Шарлатаны они здесь, а не врачи! Только и умеют, что бабки за прием и анализы брать.

– Что-то не похож ты на болезного, – усмехнулся я. – А доктора так вообще чуть ли не до инфаркта довел.

– Да и хрен с ним, – выругался громила. – Сдох бы – и не жалко. Ты, кстати, тоже доходягой не выглядишь.

– Ну так я и не кидался ни на кого, – логика у здоровяка тоже явно хромала, но его, похоже, это совсем не смущало.

– Повезло врачу, что ты там оказался, а то бы я и впрямь ему калитку сплющил!

Громила продолжал возмущаться, но я видел, что на самом деле агрессирует мужик уже просто по инерции. Вспыхнул, проорался – и все! Потихоньку начинает мыслить адекватно. Гораздо интереснее оказалось другое. Я заметил вокруг головы крепыша какое-то оранжевое свечение. Ощущение, как будто мелкие искры вспыхивают и гаснут тут же буквально в сантиметре от кожи громилы.

Галлюцинации? Или я вообще сплю?

– Так что случилось-то? – Я протянул мужику зажигалку, глядя на то, как он достал сигареты и теперь нервно хлопает себя по карманам джинсов. – Или ты всегда так по врачам ходишь?

– Сволочи они все, вот что случилось, – затянулся громила. – Меня Денис зовут. Ты не думай, я не психованный. Просто у меня дочка болеет. Какое-то затемнение в легких, ей дышать тяжело, а недавно еще и по ночам задыхаться начала. Пришли в эту клинику, угрохали кучу денег на анализы и обследования, а сегодня этот абапел заявляет жене, дескать, случай сложный, диагноз поставить не удалось, скорей всего вам попросту климат не подходит. Попробуйте свозить дочку на море – возможно, месяца за два все само пройдет. Это нормально?

– Да уж, ситуация, – почесал я затылок. – Даже и не знаю, что тебе посоветовать можно.

– Так а что тут советовать, – еще одной глубокой затяжкой добил сигарету Денис. – Я что, похож на олигарха? Мы и так из-за этих анализов в долги влезли. Какие два месяца моря? Кто это все оплачивать будет? И кто будет отвечать, если дочке не лучше, а наоборот, хуже станет?

Вот тут возразить нечего. Впрочем, я не врач и не волшебник. Мне б со своими болячками разобраться. Я проводил взглядом фигуру здоровяка и достал из кармана смартфон. Где здесь в округе КТ легких делают?

Через три часа я сидел в кафе и на полном серьезе прикидывал, стоит заказать коньяк или пока что рановато? Впрочем, мне не столько хотелось напиться, сколько просто-напросто понять – что происходит?

Либо в гигантском розыгрыше участвует целая секта врачей, либо я ничего не понимаю. Ну не может же быть такого, что я действительно выздоровел? Вот так вот, сразу? По мановению волшебной палочки. Или может?

Я еще раз вспомнил слова загадочного соседа. Что там старик сказал перед смертью? «Полный порядок»? Передо мной лежало четыре заключения от разных врачей разных медицинских центров, и все они были написаны буквально под копирку. Все чисто, никаких затемнений, здоров. Куча бесполезных умных слов, которые никак не могли объяснить произошедшее чудо. Еще вчера я умирал, а сегодня уже готов к полету в космос.

Может быть, у меня галлюцинации? Крыша поехала? Или я вообще банально сплю и подсознание изгаляется?

– Извините, вы не могли бы меня ущипнуть? – попросил я подошедшую к столику официантку. От неожиданности девушка вздрогнула и чуть было не обернула на меня чашку с кофе.

– Может, еще укусить? – достаточно грозно поинтересовалась она. – Или сразу полицию вызвать?

– Полицию не нужно, – виновато потупился я. – Просто друзья разыграли, теперь полное ощущение, что я сплю… Вот, думал, что поможете…

– Могу вилкой в ногу ткнуть, – уже более добродушно предложила официантка. – Или зубочисткой в глаз?

– Все-все, тенденция понятна, – поднял я руки вверх в примирительном жесте. – Я больше не буду.

Коньяк я все-таки заказал. В конце концов, если я и правда здоров, то что мне какое-то там отделение полиции. Другой вопрос, что мысли в голове даже не планировали успокаиваться, а наоборот – понеслись вскачь с еще большей скоростью. Кто такой Матвей Ильич? Случайно мы с ним встретились или нет? Почему сгорел его дом и почему он так спокойно на это отреагировал? И эта больница… Ощущение, что он специально приехал туда умирать. Полицейские ночью очень сильно удивились тому, что пациент умер на пороге приемного отделения. Большинство претензий, правда, предъявляли не мне, а дежурному врачу, но и с меня семь потов сошло, пока они от меня отстали.

За всеми этими мыслями я даже сам не понял, как оказался дома. Очнулся только с пультом от телевизора в руке. Я что-то собирался посмотреть?

Так дело не пойдет. Надо выпить кофе. Аромат свежемолотых зерен моментально поднял настроение, поэтому первую порцию напитка я смаковал с выражением крайнего блаженства на лице. Жаль только, что зерна к концу подходят…

Звон упавшей ложки раздался внезапно, я чуть было не поперхнулся, но успел уловить краем глаза какое-то движение. Форменные глюки! Домашних животных в квартире не было, но мне казалось, что я увидел нечеткий силуэт какого-то невысокого человечка. Что за бред? Добби ворует старые носки?

– Сгинь, нечистая! – потряс я головой, и видение действительно исчезло. Вернее, не то чтобы просто пропало, я успел заметить, как силуэт моего гостя ввинтился в щель между стеной и шкафом. Все-таки в космос мне пора рановато. Чистые легкие отсутствие проблем с головой не гарантируют.

Минуту я сидел без движения, чутко прислушиваясь к каждому шороху, но ничего необычного больше не происходило.

– Фух, – выдохнул я. – Привидится же всякая чушь. Так и до психушки недалеко.

Я задумчиво посмотрел на турку, прикидывая, стоит ли вливать в себя еще одну чашку кофе. Если на старой гуще попробовать, то получится, конечно, не очень вкусно, но по крайней мере взбодрит. Или хватит?

Может быть, я и так уже превысил все разумные нормы? Мозг хочет отдохнуть, поэтому и посылает мне галлюцинации в качестве сигналов, что надо не дурью маяться, а просто-напросто спать ложиться?

– Извините, – внезапно услышал я детский голос. – А почему вы меня нечистым назвали? Я в баню с дедушкой совсем недавно ходил.

Наверное, в этот момент я оцепенел от неожиданности, иначе бы просто заорал, а заодно и подпрыгнул.

Аккуратно развернувшись, я узрел прямо перед собой невысокого человечка в забавных светло-синих спортивных штанах и футболке с изображением трех мультяшных котят. Росточком он едва доставал мне до пояса и по комплекции напоминал десятилетнего мальчишку.

Я все-таки подпрыгнул на месте, перевернулся и ошарашенно плюхнулся в кресло. Да уж! Сегодняшний день явно планирует превзойти всю мою предыдущую жизнь по количеству событий, причем резко выбивающихся из привычного мировоззрения.

– Здравствуйте, – поклонился мне в пояс коротышка. Стесняется, похоже. Вон, даже ножкой в растоптанных кедах по ламинату загадочные фигуры выводит. – Разрешите с вами познакомиться.

Стоявшее передо мной существо вызывало ассоциации с хоббитом, но мозг отчаянно кричал, что хоббитов не существует. Мелькнула мысль, что меня банально кто-то разыгрывает. Ну а что такого? Пригласили карлика-актера, вот он и ломает комедию…

– Меня зовут Емеля, – тем временем изобразило улыбку существо из категории «неведома зверушка». Кстати, вполне себе милую улыбку. – Я ваш домовой. Ну, не в смысле лично ваш, а проживающий на вашей территории. Вернее, это вы живете на моей территории. В смысле в этом жилом комплексе… Ну… Вы же меня поняли?

Я молчал. Единственное пока, что я понял, – стоящее напротив меня существо не Волан-де-Морт, а значит, я гарантированно не Гарри Поттер. Да и вообще на чудовище этот малыш не тянет. Лицо вполне себе человекоподобное. Я бы даже сказал – смесь обезьянки и обычного человека. Причем взрослого человека, а не ребенка, как можно было ожидать услышав голос.

Руки ноги стандартные, щупалец или хвоста не видно. Может быть, все-таки хоббит? Да нет, хоббиты вроде шерстяные должны быть. Значит, эльфы. Хотя нет, тоже не подходит. У эльфов уши острые, а здесь вполне обыкновенные. Гномы? Тоже нет, для гномов слишком щуплый. Крыльев не видно, так что точно не ангел и не дракон. Хотя…

Мозг отчаянно цеплялся за знакомые ассоциации, вспомнив даже мультик про домовенка Кузю и Нафаню. Да нет, нос обыкновенный, не пуговица и не картошка. Уши не острые, значит не эльфы. Может быть…

– А почему вы молчите? – спросил Емеля. – Я вас чем-то обидел?

– Да нет, – пожал я плечами, внимательно разглядывая домового. – Просто растерялся. Я никогда раньше с такими, как ты, не разговаривал. Вот и удивился. А почему ты раньше мне не показывался?

– Раньше у вас силы не было, – послушно, словно отвечающий на уроке школьник, объяснял мне Емеля. – А раз не было, значит, вы обычный человек, и таких, как я, вам видеть не следует.

– А сейчас? – невольно заинтересовался я.

– А сейчас у вас есть сила – значит, вы уже не относитесь к категории обычных людей.

– Понятно, что ничего не понятно, – почесал я макушку. – Емеля, а ты уверен, что у меня есть какая-то сила? Я вот, например, совсем ничего не чувствую.

– Я не знаю, я просто чувствую, – виновато пожал плечами домовой. – Может быть, сила есть, но вам ей нельзя пользоваться? Или не умеете.

– Так, Емеля… – Я задумчиво почесал лоб, глядя на стоящего передо мной домового. – Ты чай любишь?

– Я больше кофе люблю, – потупился малыш, как будто сказал что-то очень неприличное. – Только не растворимый, а настоящий, из турки.

– О как, – восхитился я. – Ну тут я, наверное, окажусь плохим хозяином. Турка есть, а вот зерна закончились.

– Ну нет так нет, – вздохнул Емеля. – Дедушка вообще говорит, что нам, домовым, пить кофе нельзя.

– Почему? Болеете? – Мозг отчаянно требовал хоть какой-то ясности в ситуации и цеплялся за любую связь происходящего с реальностью. – Что такого плохого в кофе?

– Дедушка говорит, что это чужой напиток, иноземный, а значит, приличным домовым его пить не следует, – пояснил Емеля. – А мне нравится, хоть дедушка и ругается.

– Ладно, я учту, – пообещал я то ли себе, то ли домовому. – Тем более чувствую, что встречаться теперь мы с тобой будем часто.

– Зачем? – испугался чего-то Емеля.

– Да просто так, – улыбнулся я. – Я же в этих силовых и прочих делах человек новый. Так что буду у тебя совета спрашивать, что и как правильно делать. Так ты как? Чай будешь?

На чай Емеля поначалу согласился, но вот напиток, заваренный из пакетиков, считать таковым категорически отказался.

– Это ж вода просто, – с подозрением заглянул в гостевую чашку малыш, а затем отодвинул от себя подальше. – Цвет есть, запах есть, а все остальное – дрянь сплошная.

– Так уж и дрянь, – не согласился я с домовым. – Может быть, тебе просто непривычно?

– Да ты сам посмотри, – взмахнул маленькой ручкой домовой. – Внутри не травы, а пыль одна, вдобавок с какой-то грязью перемешанная. Пакетик непонятно из чего сделан, веревочка вообще какой-то дрянью пропитана.

Емеля говорил с такой искренней убежденностью, что мне и самому как-то расхотелось пить чай из пакетиков. А вот трюфельные конфеты домовому определенно понравились. Он так смешно сощурился, когда засунул одну в рот целиком, что я не смог удержаться от широкой улыбки. Было видно, что ему очень хочется еще, но домовой дисциплинированно держал руки на коленях и даже не пытался тянуться за следующей.

– Емеля, ну ты чего в самом деле? – не выдержал я мучений домового. – Тебе же сказали, угощайся, значит можно кушать не стесняясь.

– Дедушка говорит, что надо быть скромным, – застенчиво улыбнулся малыш. – А то я сейчас все конфеты съем, и мне потом будет стыдно.

– Не будет, – снова улыбнулся я. – Это же я предложил, а не ты их сам берешь без спроса. Но все равно молодец, что дедушку слушаешь.

– Дедуля у меня мировой, – снова счастливо прищурился Емеля, жуя вторую конфету. – Он здесь недалеко домовой, в Центральном районе. Раньше на том месте деревня стояла, так вот мой дедушка в доме старосты хозяйничал.

– Ничего себе, – впечатлился я. – Прям заслуженный домовой.

– Конечно, заслуженный, – приосанился Емеля. – У плохого домового человек никогда карьеру не сделает. Если дома порядка нет, то никакая работа ладиться не будет.

– А потом что? – Мне действительно стало интересно. – И это в какой деревне было? Челобитьево?

– Почему Челобитьево? – удивился Емеля. – Село Мытищее, оно здесь с незапамятных времен стояло. Дед сказывал, что когда староста новый дом построил, вот тогда он к нему и попал.

– Обалдеть! – всплеснул я руками. – Это же сколько всего интересного он мог видеть. Ему уже давно пора на пенсию и мемуары писать обо всем, что видел.

– Да ты что! – замахал руками Емеля. – Если домовой хозяйские тайны всем подряд рассказывать станет, то не видать ему покоя. Ни на этом свете, ни на следующем.

О как! Никогда бы не подумал, что в потустороннем мире такие строгие правила. Казалось бы, чего бояться? Уголовный кодекс домовым явно не грозит. Что же тогда? Соседи заругают? Или Священная Инквизиция придет? О каком покое он тогда рассуждает?

– И что же, например, может случиться? – Я решил не ломать голову и спросить напрямую. – Другие домовые осудят?

– Да нет же, – вновь замахал руками Емеля. – Вернее да, и это тоже. Но это не главное. Домовой защищает дом – значит, и тайны его тоже. А здесь как бы сам вынес чужое добро наружу. И все. Дом такого отвергать начнет, дела делаться не будут, а там, возможно, и совсем придется от предназначения отказаться. Ну и после смерти тоже ничего хорошего.

Домовой замолчал, углубившись в какие-то свои мысли. Мне даже показалось, что он попросту забыл о моем существовании.

– Эй! Емеля! – окликнул я домового. – А что значит после смерти? Там же нет ничего.

– Если бы, – вздохнул малыш, и его лицо в этот момент показалось мне очень взрослым, если не сказать старым. – Я не знаю, что там. Я пока живой, и жить хочу долго. Но дедушка говорил, что после смерти у многих все только начинается.

От таких слов по спине у меня непроизвольно побежали мурашки.

– Что все? – переспросил я, заранее понимая, что не услышу ничего хорошего.

– А ты узнать торопишься?

Блин, вот как-то не ту тему для разговора мы выбрали. Тем более последний вопрос задал не Емеля, а кто-то неизвестный за моей спиной.

Глава 3

Спал я плохо… Впрочем, в данной ситуации даже слово «спал» прозвучит слишком громко. Я отключался буквально на пять – десять минут, а затем просыпался и брел на кухню курить и пить воду.

Мне снился Матвей Ильич, укоризненно грозящий мне указательным пальцем, доктор из клиники, аппарат КТ, в который меня почему-то укладывали домовой Емеля со своим дедом…

Дед у Емели, кстати, вообще лютый оказался. Обматерил меня такими словами, что даже у меня уши в трубочку сворачиваться начали, а затем забрал внука и ушел. Такое ощущение, что я прокаженный какой-то. Что-то подобное старый домовой вчера и высказывал. Дескать, Целители всегда рядом с несчастьями ходят, и старые боги особенно таких, как я, не жалуют… Знать бы еще, о каких именно старых богах идет речь.

Интересно, Емеля появится, если я его позову, или наше внезапное знакомство так же стремительно оборвется? И ведь даже спросить не у кого… На часах восемь утра, я сижу на кухне и смолю неизвестно какую по счету сигарету.

Надо купить кофемашину. Мысль билась о стенки черепной коробки, заставляя мозг проснуться и как можно быстрее включиться в работу. Раньше подобная покупка казалась неактуальной, а вот сейчас виделась чуть ли не делом первой необходимости.

Впрочем, мне еще многое предстоит переосмыслить. Буквально пару дней назад я вообще не планировал свое будущее, твердо уверенный в том, что у меня его попросту нет, а теперь все иначе. Все-таки непривычно думать о себе как о здоровом человеке.

За последнее время я настолько привык к мыслям о скорой смерти, что даже не думал о себе, а просто пытался максимально подготовиться к своему уходу… Собственно, этой подготовкой все мои действия и определялись.

Дом родителям купил – прекрасно. Ремонт в квартире, которую они мне оставили, – а зачем? Какой смысл делать что-то для себя, если меня завтра не будет? А вот как выяснилось, что будет, так сразу же захотелось каких-то обновок и комфорта.

Я залил кипятком три ложки растворимого кофе и с усмешкой подумал, что Емеля подобный завтрак бы не одобрил. Привыкайте, Геннадий, теперь в вашей жизни еще и Емеля появился. Интересно, а домовые за жизнью всех жильцов следят? Я вчера как-то и не поинтересовался, ошарашенный открытием новой грани реальности. И если следят, то насколько глубоко? Почему-то мысль, что Емеля мог наблюдать за мной и Мариной, оказалась неприятной…

Или мне не нравится само воспоминание о Марине? В памяти всплыл солдатский шлягер всех времен и народов: «А ты его не дождалась и в знак свободы напилась…» Так-то Маринка к алкоголю равнодушно относилась, но кто его знает. Поехать со мной она не захотела, а через год прислала длинное письмо по электронной почте…

Где-то внутри заскребло, заставив тяжело вздохнуть и еще раз глубоко затянуться сигаретой. Марине я так и не позвонил до сих пор. Впрочем, надо ли? Наверняка у нее все хорошо и благополучно – муж, дети, карьера. Вряд ли она вообще помнит о моем существовании.

Я выплеснул остатки растворимой бурды в раковину, а затем еще сплюнул вдогонку. Вот же гнида, столько лет прошло, а она мне жить не дает спокойно.

Я закурил очередную сигарету и попытался построить планы на день. Убедиться, что я здоров? Без толку. Если только через месяц контрольное КТ сделать. Устраиваться на работу? Вроде бы надо, но сначала стоит определиться, где именно я хочу обитать. Так-то без куска хлеба не останусь, но все-таки за рубежом платят существенно больше. Можно даже в Африку опять вернуться – думаю, что многие там до сих пор вспоминают меня добрым словом.

Но это пока тоже не вопрос первой необходимости. Если поверить в то, что я выздоровел благодаря вмешательству Матвея Ильича, то стоит поинтересоваться деталями нового умения более подробно. Раз уж старик подарил мне второй шанс, то надо воспользоваться им в полном объеме. А заодно выяснить мотивы такого поступка. С чего вдруг дедушка решил передать какой-то магический дар именно мне? Неужели других наследников не было?

Емеля, к сожалению, про целителей знал мало, в основном байки какие-то слышал, но был твердо уверен, что врачи не ошибаются. Не могут целители болеть, а значит, и я абсолютно здоровый. Логика, конечно, так себе, но выбирать, как говорится, не из чего.

Так что я решил, что пришло время съездить в гости к другу Матвея Ильича. Что он там про него говорил? Пройдоха, но поможет? Ну-ну…

Если бы не смерть Матвея Ильича, которую я видел собственными глазами, то стоило бы заподозрить какой-то чудовищный розыгрыш. Пока ждал такси, я трижды перепроверил адрес, который услышал от старика. Я бы мог предположить, что это окажется центр Москвы, какая-нибудь больница или даже правительственное здание, но промзона?!

Отпустив машину, я с недоумением огляделся, но разглядев вывеску на одном из зданий, понял, что все-таки прибыл по адресу.

М-да уж. Вот теперь я верю, что получил дар целителя. Где еще может скрываться старинный приятель могущественного врачевателя, как не в заведении с вывеской «Гомеопатическая аптека»?

Единственное, по-прежнему немного смущал район, куда меня привезло такси. Раньше мне казалось, что промзона – не самое удачное место для открытия медучреждения, тем более аптеки. Существуют же какие-то неписаные правила торговли или маркетинга, проходимость места, востребованность… Неужели в этих серых ангарах работает достаточное количество клиентов? С другой стороны, в медицине я пока разбираюсь, как свинья в апельсинах, так что кто я такой, чтобы учить людей ковыряться в носу правильно.

Самое главное для меня сейчас – это ответ на вопрос, кто или что ждет меня внутри. Матвей сказал, что там его приятель и этому человеку можно верить… Буквально десять минут назад этот приятель рисовался мне светом в конце туннеля из непоняток, а вот сейчас начали одолевать сомнения. Может быть, я и впрямь неправильно запомнил адрес? Почему именно промзона?

Ладно, воду в ступе толочь можно до бесконечности. Я сплюнул от злости на самого себя и решительно взялся за ручку входной двери. В конце концов, хуже уже не будет.

Над дверью призывно звякнул колокольчик, и я оказался в просторном помещении, действительно выглядевшем как аптека. Правда, не такая, как все эти современные выставки всевозможных витаминов и пакетиков от простуды, а старинная. Такими обычно показывают аптеки в фильмах про дореволюционную Россию. Пузатые пузырьки из темного стекла, преимущественно темно-синего и коричневого цвета, бумажные кулечки, перевязанные суровой ниткой и огромные весы на стойке. Первое ощущение, что в музей попал.