Вторжение из бездны

Михаил Гинзбург

Вторжение из бездны

Глава 1

Предгорья Альп, Королевство Франция

Лето Господне 1348

Холодный ветер сек лицо ледяной крупойперемешанной с дождем. Сэр Гийом де Рошфор низко склонился к шее своей измученной клячи, пытаясь укрыться под вытертым капюшоном плаща. Кожа под кольчугой зудела, а старая рана в боку тупо ныла в такт каждому шагу лошади по раскисшей дороге. Он возвращался с очередной бессмысленной войны на юге – войны, которую все равно скоро закончит та, другая, куда более страшная Война – Война против Черной Смерти.

Он видел ее следы повсюду. Поля стояли неубранные, колосья гнили на корню. Деревни встречали его мертвой тишиной и плотно закрытыми ставнями, на которых кое-где виднелись грубо намалеванные белые кресты. Воздух был тяжелым, пахло сыростью, гарью от погребальных костров и тем сладковато-тошнотворным духом, который Гийом уже научился узнавать безошибочно – духом Мора. Мир умирал. Медленно, неотвратимо, корчась в лихорадке и покрываясь черными бубонами.

Впереди, на невысоком холме, показались знакомые очертания – его родовой замок, Рошфор. Неприступная твердыня, как любил говорить его покойный отец. Небольшой, крепко сложенный из серого камня, с единственной массивной башней. Но что-то было не так. Над башней не вился дым из трубы оружейной мастерской. Не лаяли собаки на псарне. И ворота… ворота крепости были распахнуты настежь, одна створка неестественно скособочилась, словно ее выбили тараном. И тишина. Мертвая, звенящая тишина, нарушаемая лишь карканьем воронья, кружившего над зубцами стен.

Ледяные пальцы страха стиснули его нутро. Чума? Добралась и сюда? Или… что-то еще?

Он пришпорил клячу, заставив ее издать жалобное ржание. Подъем к воротам был коротким, но показался вечностью. Следы на грязи у ворот были странными – не только отпечатки копыт или человеческих ног, но и какие-то глубокие борозды, словно здесь протащили что-то тяжелое. И оплавленные пятна на камнях кладки у ворот – будто кто-то пытался прожечь их огнем невероятной силы.

Гийом спешился у самых ворот, выхватывая из ножен свой верный меч – тяжелый, прямой, без изысков, но не раз спасавший ему жизнь. Он осторожно шагнул во внутренний двор.

Тишина. Пустота. Ветер гулял между каменных стен, гоняя по земле клочья сена и… что-то темное, похожее на тряпье. Приглядевшись, Гийом понял, что это остатки одежды его стражников. Самих стражников нигде не было видно. Конюшня была пуста, стойла разломаны. Оружейная разграблена.

Он медленно двинулся к донжону, сжимая рукоять меча так, что побелели костяшки. Сердце глухо стучало в груди. Где все? Его люди? Старый кастелян Этьен? Его… семья? Он запретил себе думать об этом. Пока.

Дверь в донжон была выбита. Он вошел внутрь, в сумрак главного зала. Здесь царил хаос – перевернутые столы, разбитая посуда, следы борьбы. Но тел не было. И крови почти не было, если не считать нескольких бурых пятен на каменном полу.

И тут он услышал звук. Из небольшой часовни, примыкавшей к залу. Не молитву. Не стон. А странный, мерзкий звук – не то чавканье, не то скрежет, от которого волосы на затылке встали дыбом.

Гийом рванулся к часовне, выбив ногой рассохшуюся дверь.

В тусклом свете, падавшем из узкого окна под потолком, он увидел их. И замер, не веря своим глазам.

Их было трое. Они склонились над чем-то, лежавшим у алтаря – над телом старого Этьена, верного кастеляна Рошфора. Фигуры были высокими, неестественно худыми, их бледная, почти белая кожа туго обтягивала кости. Головы – большие, безволосые, с огромными, абсолютно черными, лишенными зрачков и белков глазами. Ртов не было видно, только щели, из которых доносилось то самое мерзкое чавканье. Их конечности были длинными, тонкими, с острыми когтями, которыми они… делали что-то с телом Этьена.

Демоны? Порождения чумного бреда? Гийом не знал. Но знал одно – это враги.

Он издал яростный рев и бросился вперед.

Существа обернулись на звук с неестественной быстротой. Их черные глаза уставились на него – без эмоций, без страха, как у насекомых. Одно из них, то, что было ближе, вскинуло свою тонкую, похожую на прут конечность. На ее конце не было кисти – только гладкое, темное утолщение. Оно слабо засветилось изнутри голубым светом.

Гийом инстинктивно поднял щит (старый рефлекс, хотя щита при нем не было), но было поздно.

Яркая вспышка света ударила из конечности существа. Не молния, не огонь. А плотный, ослепительный луч чистой энергии. Он ударил в стену рядом с Гийомом, выбив сноп искр и оставив на древнем камне глубокую, оплавленную борозду, от которой пошел едкий запах озона.

Гийом отшатнулся, чудом увернувшись. Еще мгновение – и его бы испепелило. Он поднял меч, готовый дорого продать свою жизнь, глядя в бездонные черные глаза существа, пришедшего из ночных кошмаров и древних легенд. Из Бездны.

Глава 2

Луч ослепительной энергии погас так же внезапно, как и вспыхнул, оставив на древних камнях часовни дымящуюся борозду и едкий запах грозы. Гийом де Рошфор инстинктивно прикрылся левой рукой, хотя щита на ней не было уже много лет – с тех пор, как он потерял его вместе с верой и половиной своего отряда в грязной резне под стенами Акры. Святая Земля… сколько же лжи и крови было пролито во имя Господа. Он мотнул головой, отгоняя непрошеные воспоминания. Сейчас перед ним был враг куда более реальный и непонятный.

Три бледных существа с бездонными черными глазами снова двинулись к нему, издавая тихий стрекочущий звук. Их тонкие конечности с острыми когтями подергивались, а то существо, что стреляло, снова медленно поднимало свою "руку"-оружие. Гийом крепче сжал рукоять меча. Он был один против троих, в ловушке. Шансов почти не было. Но рыцарь Рошфор не собирался умирать без боя, даже если мир вокруг летел в тартарары. Он приготовился встретить их атаку, возможно, последнюю в своей жизни.

И в этот момент тишину (если не считать стрекотания тварей) разорвал короткий, резкий свист.

Одна из тварей дернулась, захрипела – из ее тонкой шеи торчала короткая черная стрела. Существо рухнуло на каменный пол, извиваясь. Два других резко развернулись в сторону хоров – темного балкона под потолком часовни, куда вела узкая винтовая лестница.

Гийом тоже поднял голову. В полумраке хоров он увидел темный силуэт. Человек? Ловкий, быстрый. Силуэт снова вскинул руку – и еще одна стрела вонзилась во второе существо, попав точно в сочленение его руки-оружия. Тварь взвизгнула – звук был похож на скрежет металла по стеклу – и выронила свое смертоносное орудие.

Третье существо, поняв опасность, метнулось не к Гийому, а к своему раненому собрату, пытаясь оттащить его к темному проему в стене за алтарем – вероятно, к тому самому входу, которым они сюда и попали.

Кто бы ни был этот стрелок наверху, он дал Гийому шанс. Не раздумывая, рыцарь бросился вперед, обрушивая свой тяжелый меч на третье существо, пытавшееся утащить раненого. Клинок со скрежетом прошелся по бледной коже, больше похожей на хитин, оставляя глубокую рану, из которой брызнула не кровь, а вязкая, полупрозрачная жидкость со слабым запахом аммиака. Тварь взвизгнула и отпустила раненого, разворачиваясь к Гийому. Ее черные глаза горели холодной яростью.

В этот момент с хоров спрыгнул тот самый стрелок. Легко, бесшумно, как кошка. Это был молодой мужчина, невысокий, поджарый, одетый в практичную одежду из кожи и меха, явно не европейского покроя. Лицо – смуглое, с высокими скулами и узкими, невероятно внимательными глазами. В руках он сжимал короткий, тугой лук азиатского типа и несколько стрел с черным оперением. Монгол? Татарин? Гийом не был уверен. Но сейчас это было неважно.

Не говоря ни слова, монгол выпустил еще одну стрелу почти в упор – она вонзилась существу, с которым сражался Гийом, прямо в глазницу. Тварь дернулась и замертво рухнула на пол рядом со своими собратьями.

Второе существо, раненное в руку, все еще было живо. Оно забилось в угол у алтаря, издавая тихий, угрожающий стрекот.

Гийом и монгол переглянулись. Доли секунды напряженного молчания. Враги по рождению, по вере, по всей истории последних десятилетий. Но сейчас у них был общий враг – непонятный, чуждый, смертельно опасный.

Гийом кивнул монголу, указывая мечом на забившуюся в угол тварь. Тот понял без слов. Они начали медленно сближаться, заходя с двух сторон. Алтан – Гийом позже узнал его имя – двигался плавно, почти не касаясь пола, лук наготове. Он вырос в степях Алтая, где легенды о "шулмусах", бледных духах из-под гор, рассказывали шепотом у ночного костра. Он видел их следы и раньше, когда вел разведку для своего нойона. Видел разграбленные стоянки, странные символы на скалах. Его никто не слушал. Но он знал – легенды не лгали. И когда он увидел разоренный замок и те же следы, он понял, что шулмусы пришли в этот мир.

Тварь в углу зашипела и метнулась вперед, целясь когтями не в закованного в сталь Гийома, а в более уязвимого Алтана. Но монгол был быстрее. Он увернулся, и в то же мгновение его нож блеснул в тусклом свете, глубоко вонзаясь существу под нижнюю челюсть. Тварь захрипела в последний раз и обмякла.

Все было кончено. По крайней мере, эта схватка.

Они стояли посреди разрушенной часовни, тяжело дыша. Три мертвых существа лежали на полу в растекающихся лужах липкой, полупрозрачной жидкости. Запах озона и аммиака смешивался с запахом смерти и тлена.

Гийом посмотрел на своего неожиданного спасителя. Монгол спокойно вытер нож о штаны и поднял на рыцаря свои узкие, непроницаемые глаза.

"Шулмус," – сказал он тихо, указывая ножом на мертвых тварей. Слово было незнакомым, но тон не оставлял сомнений.

Гийом кивнул. "Демоны," – ответил он на ломаной латыни, единственном языке, на котором они, возможно, могли хоть как-то понять друг друга. Потом указал мечом на темный проем за алтарем, откуда, очевидно, и пришли эти существа. – "Ад?"

Алтан посмотрел туда, потом снова на Гийома. Отрицательно качнул головой. "Не ад. Глубже." Он провел рукой вниз, указывая под землю. Потом указал на себя, на Гийома, и снова на проход. Жест был понятен: нужно идти туда. Вместе.

Гийом колебался лишь мгновение. Идти во тьму, под землю, вслед за этими тварями, в компании язычника-монгола? Безумие. Но оставаться здесь, в разоренном замке, в мире, умирающем от чумы, было не меньшим безумием. Там, внизу, была опасность. Но, возможно, там были и ответы.

Он кивнул.

Глава 3

Тишина, наступившая после короткой, яростной схватки в часовне, была почти такой же оглушающей, как и предсмертный визг тварей. Гийом тяжело дышал, адреналин все еще гудел в ушах. Он посмотрел на монгола – Алтана, как он его для себя назвал. Тот спокойно вытирал нож, его лицо оставалось непроницаемым, но глаза внимательно изучали темный проем за разрушенным алтарем.

Алтан кивнул на проем, потом вниз. Идти туда. Гийом понял. Но рыцарский опыт, закаленный в десятках битв и осад, кричал об осторожности. Бросаться в неизвестную нору, откуда только что вылезли эти твари, не зная, сколько их там еще – чистое безумие.

Он отрицательно качнул головой, затем указал на выход из часовни, потом на себя и Алтана, потом снова на проем, изобразив жестом баррикаду. Сначала – безопасность. Потом – спуск.

Алтан на мгновение нахмурился, но затем, похоже, понял логику рыцаря. Он кивнул. Необходимость выживания создавала свой, понятный без слов язык.

Они быстро работали вместе. Вытащили из часовни тяжелые дубовые скамьи, опрокинутые во время боя, подтащили обломки алтаря, камни от разрушенной стены. Через полчаса проход в стене был завален грудой мусора – не неприступная преграда, но достаточно, чтобы задержать любого, кто попытается выйти, и дать им несколько драгоценных секунд.

Затем – быстрый осмотр замка. Гийом повел Алтана в донжон. Главный зал был разгромлен, но очаг еще хранил немного тепла. Кухни – пусто, если не считать объедков и следов паники. Чума или твари? Скорее всего, и то, и другое. В кладовых удалось найти пару бурдюков с водой и несколько кусков твердого, как камень, вяленого мяса. Не густо, но лучше, чем ничего.

Оружейная в башне пострадала меньше. Похоже, твари не интересовались человеческим оружием. Гийом отыскал несколько просмоленных факелов, огниво, запас масла. Сменил свой меч, видавший виды, на более надежный двуручный топор, висевший на стене – неуклюжий в тесноте, но сокрушительный в ударе. Алтан пополнил колчан несколькими добротными арбалетными болтами – наконечники он тут же принялся затачивать своим ножом – и нашел длинную прочную веревку в конюшенной кладовой.

Пока Гийом проверял запасы, Алтан вернулся в часовню к телам убитых существ. Он присел на корточки, внимательно их осматривая. Его пальцы – ловкие, уверенные – ощупывали бледную, прохладную кожу, похожую на дубленую шкуру рептилии, пробовали на прочность когти, заглядывали в бездонные черные глаза. Он что-то тихо бормотал на своем гортанном языке. Потом подозвал Гийома.

Указал на шею одного из существ, где вошла его стрела – там почти не было крови, лишь немного полупрозрачной слизи. Потом указал на суставы конечностей – они двигались с неестественной гибкостью, словно не имели костей в привычном понимании. Затем он постучал костяшками пальцев по большому черному глазу – тот был твердым, как обсидиан. Алтан покачал головой и снова указал на проход под землю. Мол, обычным оружием их взять трудно, если не знать, куда бить.

Они вернулись в главный зал. Зажгли один факел – его неровный свет выхватывал из мрака обломки мебели, потускневшие гобелены на стенах, тени, пляшущие в углах. Снаружи выл ветер, дождь со снегом барабанил по закрытым ставням. Замок Рошфор, его дом, превратился в осажденную крепость на краю мира, а враг был не снаружи, а под ногами.

Они стояли молча, спина к спине, прислушиваясь. Гийом – с топором в руке, Алтан – с луком наготове. Два воина из разных миров, объединенные общей бедой.

"Пора," – сказал Гийом, скорее себе, чем монголу.

Он поднял факел выше. Алтан кивнул.

Они вернулись в часовню. Отодвинули часть баррикады, открывая черный зев прохода. Оттуда пахнуло холодом, сыростью и чем-то еще – незнакомым, минеральным, тревожным.

Гийом посмотрел на Алтана. Тот встретил его взгляд спокойно, без страха. В его узких глазах горел огонь – смесь любопытства и готовности к бою.

Рыцарь кивнул. Первым пойдет он. Он шагнул в проход, подняв факел. Пламя зашипело, заплясало, выхватывая из мрака первые несколько грубых каменных ступеней, уходящих круто вниз.

Алтан скользнул следом, бесшумно, как тень.

Тяжелые камни баррикады с грохотом встали на место за их спинами, погружая спуск в окончательную тьму, нарушаемую лишь неровным светом факела. Путь в Бездну начался.

Глава 4

Спуск был крутым и долгим. Грубые ступени, выдолбленные прямо в камне, уходили вниз, во тьму, теряясь за пределами неровного круга света от единственного факела, который нес Гийом. Алтан шел следом, двигаясь с поразительной легкостью и бесшумностью, его глаза внимательно сканировали темноту, а рука не отрывалась от рукояти ножа. Воздух стал спертым, пахло влажным камнем, пылью веков и все тем же слабым, тревожным запахом озона или аммиака, который они чувствовали наверху, у тел убитых тварей.

Наконец ступени закончились, выведя их в широкий, гулкий туннель. Потолок здесь был высоким, теряющимся во мраке, а стены… стены были другими. Не грубый камень часовни или подвала замка, а гладкая, почти полированная поверхность неизвестного материала, холодного на ощупь, с едва заметными, идеально подогнанными швами между гигантскими плитами. Технология, немыслимая для мастеров Гийома, да и вообще для любого известного ему народа.

Они двинулись вперед, факел отбрасывал их гигантские, пляшущие тени на стены. Тишина здесь была почти абсолютной, нарушаемая лишь их собственными шагами, которые глухо отдавались в пространстве.

"Как… как это возможно?" – пробормотал Гийом, проводя рукой в латной перчатке по безупречно гладкой стене.

Алтан пожал плечами, его лицо в свете факела оставалось непроницаемым. Но его глаза внимательно изучали стены, пол, потолок. Он искал знаки. Его предки, кочевавшие по бескрайним просторам Азии, передавали из уст в уста легенды о "подземных дорогах" и "каменных змеях", построенных теми, кто жил до людей. Он всегда считал это сказками старых шаманов. До сегодняшнего дня.

Они прошли еще несколько сотен шагов, когда луч факела выхватил из темноты нечто на стене слева. Это была не просто гладкая поверхность. Вся стена на этом участке была покрыта резьбой. Не рунами или письменами. А изображениями.

Они подошли ближе. Это было огромное панно, тянувшееся на десятки метров, выполненное с невероятным мастерством и детализацией. На нем была изображена история.

Фигуры строителей. Они не были людьми. Высокие, тонкие, с вытянутыми черепами и большими, раскосыми глазами (не черными, как у тварей наверху, а светящимися?). Их тела были облачены в нечто похожее на облегающие комбинезоны или доспехи из того же материала, что и стены туннеля. Они управляли гигантскими машинами, похожими на механических червей, которые бурили породу, оставляя за собой идеально ровные туннели. Они строили подземные города – огромные светящиеся купола, соединенные сетью дорог.

Гийом смотрел на это с благоговейным ужасом. Кто были эти существа? Когда они жили? Что с ними стало?

Алтан ткнул пальцем в другую часть панно. Здесь изображалась иная сцена. Те же строители, но теперь они были облачены в боевые доспехи и сражались. Сражались с чем-то, поднимающимся из еще более глубоких туннелей, обозначенных на панно темными, хаотичными линиями. Враг был изображен схематично, но внушал ужас – нечто бесформенное, многоглазое, с щупальцами, или, в других местах, орды мелких, зубастых тварей, похожих на насекомых. И – да! – среди них были и фигуры, напоминающие тех бледных существ, с которыми они столкнулись в часовне. Но здесь они выглядели… слугами? Рабами? Пешками в чужой игре?

На последней части панно изображалось запечатывание нижних уровней. Гигантские врата, покрытые символами (Алтан узнал некоторые из них – знаки запрета и сдерживания из древнейших шаманских практик), закрывали проходы вниз. А сами строители… их фигуры исчезали, растворялись, уходили куда-то вверх, к поверхности? Или в иное измерение? Последнее изображение показывало поверхность земли и горы, под которыми раскинулась сеть туннелей, но уже без ее создателей.

"Они… ушли," – прошептал Гийом. – "Но запечатали зло… внизу."

Алтан кивнул. Он указал на фигуры бледных тварей на панно, затем наверх, откуда они пришли. Потом снова на панно, на изображения ужаса из глубин, и снова вниз. Смысл был ясен: те, с кем они сражались – лишь предвестники. Настоящий враг, тот, с кем сражались сами Древние Строители, все еще там, внизу. И, возможно, он пробуждается.

Они стояли перед древней фреской, потрясенные масштабом открывшейся им истории и грозящей опасности. Их собственная миссия – остановить вторжение "демонов" – только что обрела совершенно новый, куда более страшный смысл. Они были не просто солдатами, пытающимися защитить свой мир. Они были потомками тех, кто проиграл битву за эту планету тысячелетия назад, и теперь им предстояло столкнуться с врагом, которого боялись даже создатели этих невероятных туннелей.

Гийом посмотрел в темноту туннеля, уходящего вперед и вниз. Теперь он знал, что там не просто Бездна. Там – наследие войны, длящейся дольше, чем само человечество.

Глава 5

Величие и ужас древних фресок еще стояли перед глазами Гийома, когда он решительно повернулся к Алтану. Изображения битв Строителей с тварями из нижних миров были… тревожными, мягко говоря. Но это была древняя история. А враг, разоривший его замок и убивший его людей, был здесь и сейчас.

"Шулмус," – сказал Гийом, указывая сначала на изображение бледных тварей на стене (тех, что были слугами или пешками в той древней войне), а затем – в темноту туннеля, ведущего дальше от зала с фресками. Он провел ребром ладони по горлу. Уничтожить.

Алтан мгновение смотрел на него своими непроницаемыми глазами, затем кивнул. Он тоже понимал – чтобы добраться до логова дракона, нужно сначала разобраться со змеями у входа. Он подошел к стене, где заканчивались фрески и начинался обычный, хоть и странно гладкий, туннель. Присел на корточки, внимательно изучая пол в неверном свете факела Гийома.

Его движения были точными, экономными. Он касался камня кончиками пальцев, принюхивался к воздуху, рассматривал мельчайшие частицы пыли. Гийом, привыкший к грубой работе следопытов в европейских лесах, наблюдал с невольным уважением. Монгол читал эти древние камни, как открытую книгу.

Через пару минут Алтан поднялся и указал вперед, в один из нескольких туннелей, расходящихся от зала. Он показал три пальца, затем изобразил быстрое, скользящее движение – трое прошли здесь, и недавно. Затем он коснулся пола и показал на свои сапоги – след был четким, значит, пол здесь был чуть мягче или пыльнее. Они оставляли следы. Их можно было выследить.

Они двинулись вперед, теперь Алтан шел первым, низко пригнувшись, почти не отрывая взгляда от пола, его движения были плавными и бесшумными. Гийом следовал за ним, подняв факел повыше и держа топор наготове, прикрывая тыл и осматривая стены и потолок – неровный свет создавал пляшущие тени, в которых чудилось движение.

Туннель петлял, иногда разветвлялся, но Алтан безошибочно выбирал нужный путь, находя едва заметные царапины на стенах, оброненные чешуйки бледной кожи, или просто следуя чуть изменившемуся запаху – все тому же резкому, аммиачному следу "шулмусов".

По пути они находили и другие свидетельства их присутствия. В одном из боковых ответвлений – нечто вроде временного лагеря: остатки непонятной пищи, похожей на светящийся мох, несколько странных инструментов из темного металла, и – что вызвало у Гийома особую ярость – разорванные остатки одежды и доспехов его стражников, очевидно, притащенные сюда как трофеи. В другом месте они увидели на стене символы, нацарапанные когтями – не руны Строителей, а что-то иное, хаотичное, агрессивное. Алтан долго их рассматривал, потом покачал головой – эти знаки не были похожи ни на что из известных ему легенд. Язык отчаяния? Или безумия?

Чем глубже они шли, тем чаще Алтан останавливался, прислушиваясь, принюхиваясь. След становился все свежее. Напряжение нарастало. Гийом чувствовал, как по спине ползут мурашки. Он крепче сжимал рукоять топора.

Наконец, Алтан резко поднял руку, останавливая Гийома. Он прижался к стене, указывая вперед, за поворот туннеля. Оттуда доносились звуки – тот самый тихий, стрекочущий или щелкающий звук, который издавали твари в часовне. И виднелся слабый голубоватый свет.

Алтан жестом показал: "Тихо. Смотреть."

Они осторожно выглянули из-за поворота. Туннель здесь расширялся, переходя в просторную пещеру или зал, частично освещенный несколькими светящимися кристаллами, вросшими в стены – наследие Строителей? В центре пещеры находилась группа "шулмусов" – штук пять или шесть.

Но они не готовились к атаке и не пожирали останки. Они делали нечто странное. Они стояли полукругом перед одной из стен, где свечение было особенно ярким, и монотонно раскачивались, издавая свой тихий стрекот. Некоторые из них держали в руках инструменты, похожие на те, что Гийом видел в их лагере, и водили ими по стене, словно пытаясь что-то активировать или прочесть. Их черные бездонные глаза были устремлены на стену с почти религиозным трепетом. Или со страхом?

Гийом и Алтан переглянулись. Что делают эти твари? Молятся? Пытаются использовать технологию Древних? Или ждут приказа?

Одно было ясно – они нашли их. И теперь нужно было решать, что делать дальше. Нападать на эту группу? Пытаться захватить одного? Или обойти их и двигаться дальше, к источнику, о котором предупреждали фрески?

Глава 6

Алтан решительно покачал головой, останавливая рвущегося в бой Гийома легким движением руки. Он приложил палец к губам, затем указал вперед, на пещеру, и сделал знак "смотреть". Рыцарь поморщился – ждать и наблюдать было не в его правилах, особенно когда враг так близко. Но что-то в спокойной уверенности монгола, в том, как он читал следы и двигался в этой проклятой тьме, заставило Гийома подчиниться. Он снова почувствовал себя не опытным командиром, а зеленым оруженосцем рядом с матерым следопытом.

Они затаились за большим выступом скалы, откуда открывался вид на пещеру. Факел Гийом почти притушил, оставив лишь небольшой пляшущий огонек, достаточный, чтобы видеть Алтана и свои руки. Основное освещение шло из самой пещеры – от светящихся кристаллов и особенно ярко – от панели на дальней стене, перед которой собрались "шулмусы".