Свитки Каина. Путь крови

– Ох, мадам президент, я рад видеть вас. Как поживаете?

– Все хорошо, Карл, ты как?

– Да вот, работа, работа… Работаю! Да, наверное, только этим последние лет двадцать и занимаюсь, – он по-доброму посмеялся.

– Я хочу взглянуть на них.

– Раз хотите, то надо взглянуть! Пройдемте за мной, мадам, – он засуетился. Быстро схватил электронный пропуск, и повел Джанет по коридорам.

Они дошли до железной двустворчатой двери. Приложив сперва карту, а потом палец к сканеру, дверь разъехалась в разные стороны.

– Наилучшая система! Безопасно, никто не войдет, а уж тем более, не выйдет!

Джанет слегка улыбнулась.

– Карл, мне нужны такие создания, которые смогут выйти и войти в любую дверь.

– Ну конечно-конечно… Это я так… к слову.

Они зашли в помещение, которое было полностью оборудовано под камеры с толстым стеклом. В них находились создания похожие на Льюиса: из их тел кровоточили раны, они то обрастали шерстью, то возвращались в исходное состояние, не в силах еще контролировать процесс. Они ни на что не реагировали. Бездумно ходили по месту своего заточения. Были как куклы, только еще имеющие разум, нужно лишь время, чтобы они окончательно пришли в себя. Джанет приблизилась к одному из них.

– И как продвигается их обращение?

– Пока сложно сказать… Многие так и не приходят в нормальное состояние, приходится… избавляться от испытуемых.

– Но Льюис быстро обратился.

– Все так, но он был обращен в предсмертном состоянии – это могло сыграть значительную роль.

– Тогда сделайте с остальными подопытными тоже самое, у меня нет времени ждать, когда эти твари обратятся, – Джанет всмотрелась в версипела, который наклонил голову вбок, смотрел на нее своим пустым взглядом. – Овощи какие-то…

Подопытный неожиданно бросился на нее, но прочное стекло не дало ему добраться до женщины. Джанет испуганно отскочила назад. Придя в себя, она неловко закашляла.

– Не волнуйтесь, мадам, как я сказала уже раннее – никто не выйдет, и не войдет.

– Этот Льюис никуда не годится. Вы говорили, что он невероятно силен, но он уже который раз не может победить одного вампира.

– Какого именно? – профессор удивленно вскинул брови.

– Полуночник…

– Быть такого не может. Полуночники самые обычные из сородичей. Должно быть, вы что-то путаете…

– В любом случае, дайте мне лучшую армию, Карл. Это единственное, что должно вас сейчас волновать! – Джанет развернулась, и пошла на выход.

Калеб стоял у входа в полицейский участок. На часах уже было десять, а Фири так и не вышла.

«Как же она задерживается на работе… Наверное, очень устает».

Он готовил речь, пока шел к ней. Он очень долго мялся и подбирал слова, но решил, что будет действовать по ситуации. Нужно было давно начать действовать, а он, как идиот, ждал подходящего момента, а ведь на ее палец надел кольцо уже другой парень, что не могло его не злить. Наконец, дверь открылась, и оттуда вышла радостная девушка.

– Калеб? Приветик, я вот только смену закончила, а что ты?..

– О, привет, я тут просто проходил мимо, и решил…

За спиной Калеба возник Натан. Фири застыла, чуть отвела взгляд, чтобы рассмотреть Натаниэля за спиной полуночника.

– И ты пришел, Натан? Вы что-то хотели, ребят? – Фири была очень озадачена их неожиданным появлением.

Калеб обернулся. Его глаза расширились, он и сам не ждал друга здесь.

– Я прервал вас? – Натан выгнул бровь, осматривая этих двоих.

– Нет… Я просто проходил мимо, и решил поздороваться с Фири, но мне уже пора… дела.

Калеб быстро скрылся с их поле зрения. Фири не обратила на это внимания, ее всецело интересовал вампир, который стоял перед ней.

– Уже закончила? Отлично, пойдешь со мной.

Натаниэль, как всегда, не церемонился, но разве девушку это когда-то отталкивало.

– Куда?

– У нас свидание сегодня, мы уже должны ехать в ресторан, я заказывал столик на пол одиннадцатого.

– Свидание!? С чего это вдруг… не помню, чтобы мы договаривались о таком.

– Парам свойственно ходить на свидания. Поехали уже, – он лениво прошел к машине, открыл ей дверь.

Она без лишних вопросов села, молча посматривая на него.

Эша зашла в свою комнату. На кровати сидел Каин, положив руки на колени, с очень ровной осанкой. Выглядело это одновременно комично, и пугающе.

– Вроде, я не сплю, – она ущипнула себя. – Как ты здесь можешь находиться? – полуночница с сомнением осмотрела помещение, а затем вампира.

– А почему меня не может быть здесь? – он, не моргая, все так же, как и обычно, отрешенно говорил.

– Ты мертвый… ну, вроде как.

– Вот не задача… ты – тоже, – у Каина впервые промелькнуло подобие улыбки. – Но ты все равно находишься здесь.

– Нет-нет, это другое. Ты – божество. На небесах должен быть, или где там вампирам суждено оказаться, но точно не в моей комнате!

– Твоя приятная эмоциональность иногда забавляет меня. Обычно мои дети какие угодно: спокойные, отстраненные, холодные, агрессивные, но не такие.

– «Приятная эмоциональность»? Вот это ты выбрал определение для меня… – она вздохнула, опустилась рядом. – Так зачем ты пришел? Соскучился по мне? – Эша легонько ткнула его локтем в бок.

Каину, кажись, не понравился этот жест, он косо глянул на нее, но ничего не сказал. Эша затихла, ей стало неловко. Она не знала, о чем говорить с тем, кто вообще для многих является выдумкой, мифом. Ей не было некомфортно с ним, но казалось, что Каину ее манера поведения и разговора не очень нравилась, что заставляло полуночницу чаще молчать, даже, когда хотелось поговорить.

– Я не умею скучать… Это чувство присуще людям, но не нам.

– Ну, скажешь тоже. Я все еще скучаю по родителям… по Алисе, если долго не провожу с ней время, хоть и живем мы через дверь, – она посмеялась. – Скучать – это так естественно для всех, что я бы и не подумала скрывать это чувство. Да и если очень скучаешь, искренне хочешь кого-то увидеть, то это так и рвется из груди, что скрыть это и не получится… ноги сами приведут тебя туда, где тебе положено быть в данный момент.

Каин внимательно слушал девушку.

– Тогда… раз я здесь, то я скучал по тебе?

Эша начала подправлять волосы, до ужаса смущаясь. Это вообще не то, что она имела в виду. Иногда прямолинейность не самое лучшее качество, считала она.

– Эм… Я же не могу знать ответ на этот вопрос. Ты разве сам не понимаешь, когда что-то испытываешь, что это за чувство?

– Я никогда ничего не испытываю, – Эше показалось, что Каину уже наскучила болтовня об этом, но он все равно продолжал эту тему. – Я видел, как много людей говорили это друг другу, но не мог понять до конца, что они имеют в виду. У меня есть поверхностное представление.

– Если ты приходишь к вампиру с каким-то делом, то вряд ли ты скучаешь, но если ты приходишь потому, что очень хочешь кого-то увидеть, даже придумываешь причину для этого, то вероятнее… это и называется скучать, – полуночница улыбнулась ему.

– У меня нет никаких дел для тебя сегодня, но я не скучал по тебе, – он отвернулся от нее.

– Тогда уходи. Я устала.

Каин устремил на нее недовольный взгляд.

– Если ты такой крутой, наш создатель и все такое, то это не значит, что ты можешь заявляться без приглашения, а ты что думал?

Каин не ожидал такого. Перед ним молились, боялись его, боготворили, но, чтобы выгоняли? Какому самоубийце такое придет в голову. Эта девушка не переставала его удивлять.

– Ты пережила нападение моих носферату.

На лице Эши отразился весь спектр эмоций: от осознания, до моментально отвращения.

– Так и думала, что это все не случайно… Ты пытался убить нас, но зачем?

Каин встал с кровати. Он сложил руки за спину, с ответом не спешил.

– Думаю, что не всегда есть причина для чего-то. Я шутил, – он закивал головой.

– Что? Это не называется шутками, когда кто-то может умереть!

– Если бы хотел, то ты бы уже была мертва, – кожа Каина стала изгибаться, будто под ней была стая жуков, пытающихся выбраться наружу. По телу пробежали кровавые линии, как у обычных вампиров, только у них тело окрашивалось в темный. Он навис над ней. Эша только и могла, как смотреть на него снизу-вверх.

– Не смей грубить мне, когда я так мил с тобой, я не всегда бываю таким, – он взял ее за подбородок, чуть приподнял. Серые глаза девушки смотрели не отрываясь. Каин чувствовал, что полуночница и сейчас не очень-то испугана. – Не боишься?

Эша откинула его руку в сторону. Поравнявшись с ним, она с усмешкой сказала:

– Было бы чего… Единственное, чего я боялась когда-то – умереть молодой, не успев достичь того, чего хотела. Я уже мертва. Мне нечего больше опасаться.

– Как убого звучит… Человеческие мысли преследуют тебя, мое дитя.

Эша пожала плечами.

– Если я пью кровь, то это не значит, что я больше не испытываю чувств… Может, в каждом бессмертном осталось еще что-то человеческое?

Каин неодобрительно помотал головой. За дверью раздался шум, девушка отвлеклась, а когда вернула внимание на создателя, то тот уже исчез.

После ресторана Натан отвез Фири домой. Приехав обратно в пентхаус, он вылез из машины. Он думал, что этот день бесконечный. Хотелось сесть за любимый письменный стол, достать важные бумаги, и пол ночи заниматься работой. С должностью князя работы прибавилось еще больше, но он чувствовал, что справляется неплохо, по крайне мере, многие вампиры за ним идут. Даже поддержали его законы. Оставалось окончательно избавиться от нищеты из-за нехватки крови в донорских банках, и Сануэлл станет чуть лучше. Вот только мысли вампира были далеки от работы… Их с Алисой разговор вновь и вновь всплывал в голове. Он и не ожидал другого исхода, говорил себе, что был готов к этому, но на душе было паршиво. Он согласился дать Фире то, чего она хотела, потому что сам не мог получить желаемого. Ночь скрывала всех, даже тех, кто и не пытался скрыться. Бывший князь возник за спиной. Он вонзил когти в Натан, а потом грубо развернул на себя, прижав к машине.

– О да, если бы ты не появился, то этот вечер еще можно было спасти, – Натан откинул его от себя, но Дэниел вновь вонзил когти в его грудь, еще сильнее припечатав к двери.

– Все еще ужасно шутить любишь, Рафэлл?

– Это помогает скрасить скучное общение с тобой.

– Верни мой свиток, князь, – последнее слово он сказал с особым омерзительным пренебрежением.

– Ты мне сам его отдал, а теперь хочешь вернуть? Так не пойдет.

– Это было до того, как ты отнял то, что принадлежало мне! То был жест на пути к доверию, а ты не знаешь, что такое доверие!

– Конечно, я же вампир… – Натан выкрутил его руку, теперь на его месте оказался Дэниел. – Ты, помнится мне, тоже. Так почему такое упущение?

Он отпустил его, отошел в сторону.

– Проваливай, Дэниел, пока я не привлек тебя к ответственности за то, что ты покушаешься на главу города.

– Ох, как мы подросли. Уже законы изучил, – он оскалился.

– Ты не получишь свиток. Можешь даже проникнуть в мою квартиру, – он указал рукой. – Но я стараюсь не совершать дважды одни и те же ошибки. Там ты его не найдешь.

– Г-р-р… Я найду свиток, Натаниэль. Будь уверен – этот ритуал свершится, и тогда ты уже не сможешь показывать свои клыки.

– Да, свиток, может, и найдешь. Вот только с Алисой явно будут проблемы, – он ухмыльнулся.

– Оу, ну, я бы не делал такие выводы раньше времени. В прошлый раз, с ней точно не было проблем – она охотно тянулась к моим губам.

С лица Натана пропала улыбка.

– О чем ты?

– Да ладно вам, Рафэлл. Мы же взрослые полуночники. Вы сами все поняли, – он проговорил это медленно, с нескрываемым удовольствие.

Натаниэль кинулся в его сторону. Повалив вампира на спину, он начал драть лицо Дэниела. Невероятная злоба окутала его, пелена перед глазами не давала осознать до конца, что он творит. Полуночник не пытался выбраться. Он громко смеялся, наслаждаясь реакцией своего врага. Натан отлетел от него в сторону, пришел в себя. Не смотря на окровавленного вампира, он ушел в сторону пентхауса. В голове все перемешалось. Не хотел верить в услышанное, но понимал, что это скорее правда, чем ложь. Натан прошел в свою комнату, и опустился на колени перед камином. Его лицо осветило пламя искусственного огня. Он поднял руку в воздух, выпустил коготь. Достав свиток из тайника, он зажег свечу. Больше у него не было сомнений – он проведет ритуал. Теперь его ничего не остановит. Пламя свечи проявило всего одно слово: «Лилит».

Глава 3

1779 год. Сануэлл. Деревня «Лишерман».

Последний год спокойной жизни для смертных. Последний год в тени для вампиров. Время было не из лучших, но, когда было хорошо? Август, как обычно, вставал раньше, чем взойдет солнце. Будучи из обычной крестьянской семьи, он во многом нуждался, но никогда не жаловался на жизнь. Тридцатилетний мужчина получил от бабушки и дедушки в наследство ферму, чему не очень был и рад, но это его дом. Место, где всегда его ждут, где осталась еще хоть часть воспоминаний о прошлом. Он никогда не покидал Сануэлл. Здесь он родился, тут и умрет. Август вышел из дома, который давно нуждался в ремонте, но все времени нет, то материалов, а бывает и того, и другого. Хозяйство он держал не маленькое: коровы, куры, овцы, даже лошади. Это приносило доход, но разбогатеть на таком деле все равно не представлялось возможным. Когда он спустился с крыльца, то мимо проехала карета. Не часто к ним заглядывали знатные особы. Августу, обычно, не было до этого никакого дела, но сейчас стало любопытно, кого же занесло в Лишерман в такую рань. Он перепрыгнул через заборчик, неспеша пошел к гостинице, возле которой и совершила остановку карета. Притаившись за одним из зданий, он увидел, как оттуда вылезла молодая девушка, выглядела она опрятно, но точно являлась прислугой. Девушка открыла дверцу с другой стороны, помогла выйти даме, которую сопровождала. Август потерял дар речи. Он попытался вспомнить, видел ли еще когда-то такую красивую, женственную, очаровательную леди. Длинноволосая блондинка с улыбкой рассматривала деревушку. Она сняла перчатки, подправив шляпку, взяла чемодан, а второй приказала нести слуге.

– Какое замечательное место, Нута. Только глянь… Мне кажется, что гостиница будет прекрасна, снимем тут комнату.

Они прошли внутрь, а Август так и остался стоять на месте. Нужно было возвращаться на ферму, заниматься делами, но образ дамы не выходил из головы. Ее голос был так же прекрасен, как и ее облик, а что же таилось внутри ее души? Август направился в гостиницу. Внутри, как ее назвала знатная особа, Нута, разговаривала с владельцем гостиницы. Август не знал, как себя проявить. Он споткнулся о порог, влетел в девушку. Не так он себе представлял их знакомство. Блондинка начала заваливаться вперед, но Август придержал ее за талию, осознав свою бестактность, поспешил убрать руки. Девушка подправила наряд. Нута и владелец отвлеклись на этот звук.

– Мадам, с вами все хорошо? – служанка поспешила было к ней, но дама вытянула руку, уверяя, что все в порядке.

– Мне очень стыдно. Примите мои искренние извинения, – Август опустил голову.

– Как вас зовут, мой внезапно появившийся незнакомец?

– Ох… Мое имя… меня зовут Август Моррели, мадам.

– Август… Меня зовут Лилит… Зовите просто Лилит, – она широко раскрыла глаза, выставила свою руку.

Фермер прильнул к ней, оставил невесомый поцелуй. Он не мог не обратить внимания на ее глаза, которые были золотистого цвета, ближе к красному. Такой цвет не мог не удивить его, но спрашивать о чем-то таком было очень бестактно.

– Покажите мне деревню, Август? – Лилит заиграла глазками, хитро улыбнулась.

Стояла поздняя осень. Голые деревья, серость деревянных домов не вызывала никаких эмоций. Во всем этом большом сером пятне лишь Лилит привносила краски жизни и радости. Девушка надела белоснежное утепленное платье, подвязала волосы лентой. Август провел ее по тропинке, они прошли рядом с церковью, которая была не в лучше состоянии, чем другие сооружения: разбитые витражи, завалившийся крест на фасаде – все это лишь нагоняло тоску. Лилит остановилась, крепко сжала одной рукой вторую, сминала кожу. Август не мог проигнорировать ее обеспокоенное состояние:

– Что-то не так? Вы хотите зайти?

– Оу… Нет-нет, я бы этого не хотела, – девушка отвернулась. – Знаете, а ведь я никогда не посещала церковь. Как там?

Август приоткрыл рот. Неожиданное заявление от знатной особы.

– Извините, что так бестактен, но как такое возможно? Неужели вы не следуете пути Господа? – он обошел ее, встал напротив.

– Вы правы – не следую. У меня свой Бог, Август, – она приподняла платье, последний раз посмотрела в потускневшие окна церкви прежде, чем уйти. – И поверьте, мой Бог ничем не хуже… любит, правда, что, может, меньше…

– Какой путь вы проделали? Наверное, вы очень устали, – Август решил сменить тему. Он хотел аккуратно подвести к тому, какие цели преследует Лилит. Не приехала же она в Богом забытую деревню просто, чтобы посмотреть на ее достопримечательности.

Девушка резко остановилась. Оглянувшись по сторонам, тихо заговорила:

– Признаться честно, мне показалось, что вам можно доверять. Я знаю, что это так беспечно с моей стороны, но поймите меня правильно… Я так отчаялась, – Лилит мрачно посмотрела перед собой. Август подошел еще ближе. Как же его влекла эта таинственная женщина. Ему захотелось узнать все ее секреты, как только она ступила на их земли.

– Лилит?

– Я ищу своего супруга…

Август старался не показывать своего разочарования, но чего еще он ожидал?.. Он обычный фермер, а она, конечно же, замужем.

– И как давно он пропал?

– Больше человеческой жизни! Я уже не надеюсь найти его, но у меня нет выбора… Я объездила пол земного шара… Я должна.

– Ваша любовь сильна, раз вы не опускаете руки.

– Любовь? О нет, Август, в этом мире есть кое-что важнее любви. Я хочу разыскать его, иначе я пропаду! – Лилит сжала платье в районе сердца. Ее глаза блуждали по деревьям и небу. Она вслушивалась в пение птиц, что предвещали наступление нового дня. Стоило ей отвлечься, как улыбка вновь озарила бледное лицо.

– Сегодня свершится то, к чему мы так долго шли, – Дэниел Рохенштайн сидел за столом в цилиндре, с моноклем на глазу. Перед ним стояли сородичи. – Ночью я возглавлю шествие. Дома, церкви, прочие здания – все должно полыхать огнем. Никто не останется в живых.

Один из участников подал голос:

– Обращать людей можно?

– В случае крайней необходимости, помните: на превращение нужно время. Мы не оставляем сородичей без помощи. Чем меньше жертв среди наших, тем лучше. Есть еще вопросы?

Все переглянулись, хором крикнули:

– Геноцид!

– Убьем смертных.

Дэниел удовлетворительно улыбнулся. Настало их время. Больше никто из сородичей не будет прятаться как крыса. О них узнают все, а затем они убьют всех сопротивляющихся, оставив свой вид на вершине пищевой цепочки.

– Так и было? – Эша и бровью не повела. Не верилось ей в рассказы о истинном проявлении вампиров, среди людей.

– Меня еще тогда не было, но говорят, что все так. Именно Дэниел повел за собой отряд на людей, чтобы начать восстание. Он хотел прогнуть под сородичей каждого, – Натан макнул картошку в соус.

– Это ж сколько ему веков? – полуночница начала считать в голове, сколько предположительно он мог прожить. Слухи ходили разные, но она старалась ухватить каждый промежуток времени, в котором он прожил, по рассказам очевидцев.

Натан рассмеялся. Эша выгнула бровь, бросила с раздражением:

– Ешь картошку молча, не видишь, я занята.

– Можешь не стараться даже. Никто не знает, сколько на самом деле прожил Дэниел, ну, кроме Лилиан соответственно, но она уже ничего не сможет рассказать.

– А тот фермер и Лилит? Думаешь, все так и было? Могла ли первая в мире вампирша вот так просто завести знакомство с каким-то бедняком, да еще и смертным?

– Это уже по любому выдумки. В это я тоже не верю, но каждый придумывает свою версию, – Натан украл у Эши из упаковки наггетс.

– Вот себе заказать свою порцию не мог, а? – Эша пододвинула ему всю упаковку. – Так, к чему ты мне все это рассказал?

– Я еще не закончил, так что слушай дальше, а потом задавай вопросы.

Лилит не смогла пройти мимо мальчика, который сидел почти нагой на холодной земле. Он был весь грязный, и очень-очень истощенный.

– Дитя… – она сняла перчатку, чтобы погладить его по щеке. – Я видела голод, который отнял жизни многих бедняков, но пройти мимо, как тогда, я больше не могу, держи… – она вытащила увесистый мешочек с монетами. Протянула мальчишке.

Тот осторожно выхватил его. Взглянул на свою спасительницу из-под лба, а потом побежал в неизвестном направлении.

– Отец! Отец!

Мальчик влетел внутрь избы. Вся семья перепугалась, уже спешили отчитать, но услышали что-то звенящее в его ручонках.

– Эть что такое ты принес, Джим? – отец семейства вышел вперед, взял в руки мешок. – Ого! Да тут же столько золота!

– О чем ты говоришь, Гюнтер? Ну-ка, – жена заглянула в мешочек. Потеряв дар речи, она хлопающими глазами смотрела то на сына, то на мужа.

– Фелисия, это же сам Бог оказал нам поддержку!

Еще двое деток запрыгали, захлопали в ладошки.

– Папочка, мы сегодня поедим? – коротко стриженная девочка потянула Гюнтера за пояс рубашки.

– О да, Мили, сегодня у нас будет вкусная еда на столе! – он убрал мешок в карман штанов, подхватил дочку на руки, расцеловал в обе щечки. Отпустив девочку, он подошел к сыну, потрепал его по голове. – Молодец, Джим, я горжусь тобой. Ты накормил всю семью сегодня!

Джим гордо вздернул подбородок. Джош, средний из семейства, ударил его по затылку. Мальчики, смеясь выбежали на улицу.

Август проснулся от леденящего душу крика. Что-то случилось, что заставило его сердце бешено биться.

«Лилит! – первая мысль, которая закралась в его голову, что в опасности может быть именно она».

Август подскочил, натянул впопыхах вещи, выбежал на улицу. Творилась какая-то чертовщина. Вся деревня была окутана огнем. Взрослые и дети спасались бегством, но Август не мог понять, от кого? Время было не самое мирное, но прежде на их деревню еще никто не нападал. Он побежал по тропе, где было самое большое скопление народа. Лезть в гущу событий, казалось, становилось ему все интереснее и интереснее. Но не был он готов к тому, что предстало перед взором. Тысяча тварей отгрызали глотки людям, дети в слезах искали матерей, но умирали следом за ними, так же жестоко и беспощадно. С Моррели кто-то столкнулся. Фермер в панике собирался тут же дать отпор, но это был один из жителей. Он вручил винтовку Августу, а сам с трясущимися руками заряжал ружье.

– Винстен, что, черт меня дери, тут творится!?

– Не знаю, мой друг, но одно могу сказать точно: начался Ад! Видишь, – он указал пальцем на вампиров, которые съедали девушку, старающуюся отбиться от них тем, что только под руку попадется. – Держи оружие наготове… Постараемся отстрелять и спасти тех, кого сможем, а потом встретимся у тропы на выходе из деревни.

Август не успел ответить, как Винсет побежал прочь.

«Отстрелять, кого смогу!? Да я в жизни винтовку не держал! – Август в панике попятился назад».

Услышав очередные крики, которые заставляли съеживаться от нагнетающего страха, Август понял, что не может оставить новую знакомую одну в этой вакханалии. Он побежал в сторону гостиницы. Все было разрушено, а здание уже догорало.

– Боже! Нет! Только бы ты не оказалась внутри, Лилит… – он сжал крепче винтовку.

Как таковой цели не было, девушка могла быть, где угодно, но ноги Августа вели его к старому озеру. Вдруг, Лилит и ее служанка решили спастись на лодке? Все может быть, он не мог не проверить. Добежав к причалу окольными путями, стараясь не пересекаться с тварями, он осознал, что до сюда в принципе никто не успел добраться… Две лодки мирно покачивались на воде. В спину кто-то влетел, сбив фермера с ног. Они покатились к воде, остановившись у самого ее начала. Август перекатился, когда увидел сверкнувшие, в ночной тьме, два красных глаза. Моррели поднялся на ноги, вскинул оружие, но было уже поздно. Когтистая рука пронзила живот. Он смог разглядеть его.

– С-староста деревни… Дэниел? Но как… – оружие выпало из ослабших рук.

Рохенштайн оскалился, замахнувшись, Дэниел оставил размашистый след на его лице.

– Извините… э-э, как вас там? Моррели? Если бы вы годились на что-то большее, чем разведение овец, то может, вы бы могли присоединиться в наши ряды, – Дэниел вытер рукой стекающую по подбородку кровь, зашагал прочь, оставив Моррели умирать.

Он повернулся набок, чтобы не захлебнуться собственной кровью. По телу пробежала мелкая дрожь, мышцы сковало что-то невидимое, от напряжения в глазах потемнело. Август чувствовал боль, но лишь слегка, больше всего ощущался липкий страх перед смертью. Глаза застелила пелена крови. Лицо так жгло, но он старался не трогать его. Даже не хотелось знать, что за месиво осталось на его лице.