Хранитель Тишины

Михаил Гинзбург

Хранитель Тишины

Глава 1

Полуденный зной плавил асфальт на улице Олей Цион в Яффо, превращая воздух в густой, дрожащий сироп. Пыль, вечная спутница этого города, висела в воздухе золотистой взвесью, проникая сквозь жалюзи антикварной лавки Давида Алона, оседая на стопках книг, бронзовых безделушках и фрагментах давно умерших цивилизаций. Внутри царил полумрак, пахло старой бумагой, кардамоновым кофе и чем-то неуловимо металлическим – может быть, просто ржавчиной времени. Кондиционер над дверью надсадно гудел, ведя неравный бой с августовским хамсином.

Дуди Алон, хозяин этого царства забвения, наблюдал за уходом очередного клиента – лощеного господина с влажными ладонями и бегающими глазками, торговца недвижимостью, вообразившего себя ценителем древностей. Господин только что приобрел подозрительно блестящую «римскую» монету по цене настоящего ауреуса.

«Еще один искатель сокровищ, нашедший лишь дыру в бюджете», – подумал Дуди, стирая влажной тряпкой отпечатки пальцев клиента с тусклого стекла витрины. – «Надеюсь, его жена оценит этот кусочек латуни. Может, повесит на шею вместо бриллиантов».

Он вернулся за свой заваленный бумагами стол, массивный, из темного дерева, исцарапанный и отмеченный кругами от бесчисленных чашек кофе. Налил себе еще из старого термоса, вдохнул горьковатый аромат. Тишина лавки, нарушаемая лишь гудением кондиционера да далеким шумом порта, была его броней. Десять лет он строил эту крепость из пыли и тишины, сбежав от мира, где реальность была острее любого осколка древней керамики.

Звякнул колокольчик над дверью, возвещая не о посетителе, а о сквозняке, пробравшемся с улицы. Но на пороге, в полосе слепящего света, действительно что-то лежало. Не пакет, не конверт. Небольшая, грубо сколоченная деревянная шкатулка без каких-либо надписей. Он не слышал, чтобы кто-то подходил.

Дуди подошел, осторожно поднял шкатулку. Легкая, но сделанная из темного, плотного дерева. Никаких замков. Внутри, на подкладке из выцветшего бархата, лежал металлический диск размером с ладонь. Не золото, не серебро – тусклый, сероватый металл, теплый на ощупь. Поверхность была покрыта сложным узором из концентрических кругов и символов, которые он никогда раньше не видел. Странно знакомых и одновременно абсолютно чужих. И еще… диск едва заметно вибрировал. Низкая, почти подпороговая частота, ощущаемая скорее кожей, чем слухом.

Он поднес его к уху. Вибрация стала отчетливее, словно внутри жужжал крошечный механизм. Но диск был цельным, монолитным.

Из старенького радиоприемника на полке, настроенного на новостную станцию «Галей Цахаль», послышался взволнованный голос диктора: «…повторяем срочное сообщение. Необычная сейсмическая активность зарегистрирована в районе Стоунхенджа, Великобритания, а также у мегалитических сооружений Карнака во Франции. Ученые пока не могут объяснить природу явления. Сообщается о низкочастотном гуле и легкой вибрации почвы…»

Дуди замер, держа в руке теплый, вибрирующий диск. Холодное предчувствие, давно забытое ощущение из прошлой жизни, коснулось его шеи ледяными пальцами. Пыль в солнечном луче перед ним на мгновение словно застыла.

Глава 2

Вечер опустился на Яффо липкой, душной темнотой. Уличные фонари окрасили древние камни стен в нездоровый оранжевый цвет. Дуди запер массивную дверь лавки изнутри, щелкнув тремя замками. Ощущение безопасности было иллюзорным, он это знал, но ритуалы успокаивали. Вибрирующий диск лежал на столе под светом настольной лампы, отбрасывая причудливые тени.

Любопытство боролось с профессиональной паранойей. Кто оставил шкатулку? Почему именно ему? Связано ли это с новостями из Европы? Совпадение? В его прошлой жизни не верили в совпадения.

Он достал лупу, набор тонких инструментов. Металл диска был странным – твердый, но не хрупкий, без единого шва или признака обработки. Символы были выгравированы или вплавлены с невероятной точностью. Часть узоров напоминала кельтские спирали, часть – какие-то протошумерские пиктограммы, но цельной картины не складывалось. Вибрация не прекращалась, монотонная, гипнотизирующая.

Он попробовал поискать информацию. Не через обычный интернет – боже упаси. Старый, защищенный ноутбук, несколько слоев шифрования, выход через анонимные узлы где-то в Скандинавии. Он ввел описание символов, прогнал через базы данных по археологии, эзотерике, неопознанным артефактам. Ничего. Абсолютно ничего похожего.

Новости по радио и в сети становились все тревожнее. Резонанс теперь фиксировали по всему миру: в Ирландии, на Мальте, в Армении, даже на острове Пасхи. Сообщали о странных электромагнитных помехах, отказах навигационных систем вблизи древних камней. Ученые терялись в догадках: тектоника, неизвестное излучение, массовая истерия?

Дуди снова взял диск. Вглядываясь в переплетение линий, он вдруг поймал себя на мысли, что один из символов… он его где-то видел. Давно. Не в книге, не в музее. В старом альбоме с фотографиями деда. Его дед, Залман, историк-любитель, чудак, рассказывавший маленькому Дуди сказки о «хранителях» и «мире под миром». Дуди всегда считал это старческим бредом, попыткой придать значимость их ничем не примечательной семье.

Но символ… что-то вроде спирали, заключенной в ломаный треугольник. Он был вытиснен на обложке одной из дедовых тетрадей, которую Дуди мельком видел много лет назад.

Вибрация диска в руке, казалось, стала сильнее. Или это просто его пульс участился? Он встал и подошел к дальнему стеллажу, заваленному пыльными коробками с семейным архивом, который он все собирался разобрать последние десять лет. Где-то там, среди старых счетов и выцветших фотографий, могла ждать отгадка. Или новая головная боль. Скорее всего, второе.

Глава 3

Запах пыли и тлена ударил в нос, когда Дуди открыл одну из картонных коробок с надписью «Залман – Личное». Десятилетия покоя были нарушены. Фотографии в сепиевых тонах, письма на идише с уже выцветшими чернилами, какие-то удостоверения времен британского мандата, схемы, вырезки из старых газет. Мир его деда, такой далекий и, как он всегда думал, совершенно неинтересный.

Он перебирал бумаги, ища ту самую тетрадь. Вот она. Потрепанная, в твердом картонном переплете, с тем самым тисненым символом – спираль в треугольнике. Он провел пальцем по тиснению. Никакой реакции.

Он открыл тетрадь. Убористый, каллиграфический почерк деда на иврите и иногда на немецком. Но это был не дневник. Скорее, сборник заметок, цитат из редких книг, зарисовок странных символов, карт с непонятными пометками. Часто встречались слова: «Хранители», «Порог», «Глубинный Зов», «Цикл». Бред сумасшедшего? Или…

В середине тетради он нашел то, что заставило его сердце пропустить удар. Зарисовка металлического диска, почти идентичного тому, что лежал у него на столе. Рядом – изображение другого предмета: более крупного, похожего на жезл или стило из того же серого металла, покрытого похожими символами. Была приписка: «Ключ и Резонатор. Не разделять. Гармония или Хаос».

Дуди вернулся к столу, положил тетрадь рядом с диском. Он снова взял диск в руку. Вибрация была ровной, настойчивой. Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить, где мог видеть этот «резонатор». В детстве? У деда в кабинете?

Он снова начал перебирать коробки. Еще одна, поменьше, заклеенная старым скотчем. Внутри, завернутый в кусок бархата, точь-в-точь как подкладка в шкатулке, лежал он. Жезл. Около тридцати сантиметров в длину, идеально сбалансированный, покрытый теми же символами, что и диск. Он был холодным.

Дуди медленно поднес жезл к диску. Когда расстояние между ними сократилось до нескольких сантиметров, раздался тихий, высокий звук, словно лопнула струна. Символы на обоих предметах на мгновение вспыхнули тусклым внутренним светом. Вибрация диска прекратилась, но теперь гудел жезл, и гул этот был ниже, глубже.

Он держал в руках два артефакта, описанные в тетради его сумасшедшего деда, которые реагировали друг на друга, пока по всему миру древние камни вибрировали в унисон. Совпадение? Тщательно спланированная мистификация? Чья-то безумная шутка? Или его мир, такой привычный и пыльный, только что треснул по швам?

Глава 4

Ночь была душной и беззвездной. Даже цикады смолкли, утомленные зноем. Дуди сидел за столом, пытаясь расшифровать заметки деда, когда услышал это. Тихий шорох у задней двери лавки, той, что выходила в узкий, замусоренный переулок. Не крыса. Не кошка. Металлический скрежет – кто-то возился с замком.

Инстинкты, дремавшие десять лет, взорвались адреналином. Он погасил лампу. Лавка погрузилась в почти абсолютную темноту, разбавленную лишь слабым оранжевым светом уличных фонарей, пробивавшимся сквозь щели в жалюзи. Он схватил тяжелый бронзовый подсвечник – первое, что попалось под руку. Бесшумно скользнул за высокий стеллаж с фолиантами.

Замок щелкнул. Дверь медленно открылась, впустив полоску света и два темных силуэта. Двигались профессионально, слаженно, без единого лишнего звука. Не грабители. Эти пришли за чем-то конкретным. За диском и жезлом, которые он успел сунуть во внутренний карман куртки.

Один силуэт двинулся к столу, другой начал методично осматривать стеллажи, используя небольшой фонарик с узким лучом. Дуди задержал дыхание. Когда второй прошел мимо его укрытия, он ударил.

Подсвечник обрушился на затылок с глухим стуком. Тело обмякло без звука. Первый резко обернулся, рука метнулась к поясу. Дуди швырнул в него стопку тяжелых книг с полки. Пока тот уворачивался, Дуди рванулся вперед, опрокидывая стол, создавая преграду. Грохот взорвал тишину.

Второй нападавший, оглушенный, но не отключившийся, пытался подняться. Дуди пнул его в висок. Снова тишина, нарушаемая лишь его собственным тяжелым дыханием.

Нужно было уходить. Немедленно. Они наверняка не одни. Он выглянул в переулок. Пусто. Но это ничего не значило. Он выскользнул наружу, заперев за собой дверь (старая привычка), и растворился в лабиринте узких улочек старого Яффо, прижимая к груди бесценные и смертельно опасные игрушки своего деда. Бегство началось снова.

Глава 5

Кафе «Пуа» на блошином рынке гудело, как растревоженный улей. Смех, обрывки разговоров на десятке языков, звон посуды, запах кофе, жареных баклажанов и пыли. Идеальное место, чтобы затеряться. Дуди сидел за столиком в самом дальнем углу, спиной к стене, потягивая ледяной лимонад и наблюдая за входом поверх газеты «Гаарец».

Амос появился точно в назначенное время. Крупный, лысеющий, с усталыми глазами бывшего оперативника и в безупречно отглаженной рубашке, несмотря на жару. Он тяжело опустился на стул напротив, скрипнув плетеной сидушкой.

– Опять вляпался, Дуди? – проворчал он вместо приветствия, подзывая официанта. – Я уж думал, ты остепенился. Книжки, пыль, туристы… Что на этот раз? Украл свитки Мертвого моря? Или просто разбил витрину у соседа?

– Кофе и что-нибудь поесть, – бросил он официанту и снова повернулся к Дуди. – Говори. У меня встреча через час.

– Меня пытались ограбить. Или убить. Не уверен, – Дуди понизил голос. – Двое. Профессионалы. В моей лавке прошлой ночью. Ищут кое-что.

– Кое-что? – Амос прищурился. – Опять какая-нибудь клинописная табличка с проклятием фараона, которую ты «одолжил» у какого-нибудь нечистого на руку коллекционера?

– Не совсем. – Дуди колебался. Рассказывать Амосу про деда, Хранителей, вибрирующие артефакты? Звучало бредово даже для него самого. – Это связано с семьей. Старые дела деда. И… возможно, с этими странными вибрациями по всему миру.

Амос помолчал, изучая его лицо. – Вибрации… Да, что-то слышал. Гул какой-то. Ты думаешь, твои ночные гости связаны с этим?

– Я не думаю. Я знаю. Они искали артефакты. Дедовские. Которые… реагируют на этот гул. – Дуди достал из кармана сумки и быстро показал Амосу диск и жезл, тут же спрятав их обратно.

Амос присвистнул. – Выглядят серьезно. И что тебе нужно от меня? Спрятать? Продать?

– Мне нужна информация, Амос. Кто эти люди? Кто их послал? – Дуди посмотрел другу в глаза. – И мне нужно безопасное место. На пару дней. Пока я не разберусь.

Амос тяжело вздохнул, потер лысину. – Ладно. Есть у меня одна квартирка в Бат-Яме. Никто о ней не знает. Снимешь пока там. Информацию пробью. Но, Дуди… – он наклонился ближе, – если это такая же история, как в Каире… если это снова связано с ними… я умываю руки.

Дуди кивнул. Он помнил Каир. Помнил напарника. И помнил ту тень, которая стояла за всем этим. Он тоже надеялся, что это не они. Но холодок под ложечкой говорил об обратном.

Глава 6

Квартира в Бат-Яме была типичным образцом израильской архитектуры семидесятых: бетонная коробка с маленькими окнами и видом на соседнюю бетонную коробку. Пыльно, неуютно, пахло нафталином. Но здесь были крепкая дверь, решетки на окнах и ни одной зацепки, ведущей к Давиду Алону. Идеально.

Дуди расстелил на кухонном столе видавшие виды карты из тайника деда, разложил дневники, диск и жезл. Теперь, в относительной безопасности, он мог погрузиться в наследие Залмана Алона, Хранителя Тишины.

Артефакты завораживали. Гладкий, холодный металл жезла и теплый, словно живой, диск. Символы под разными углами света, казалось, меняли форму, перетекали друг в друга. Он пробовал снова соединить их – тот же тихий звук, короткая вспышка света, смена вибрации. Явно инструменты. Но для чего?

Дневники деда были написаны путано, с перескоками с темы на тему, полные ссылок на каббалистические тексты, гностические ереси, мифы народов мира. Но сквозь этот хаос проступала основная идея. Орден Хранителей существовал тысячелетиями. Его члены – разбросанные по всему миру, часто не знающие друг о друге – передавали из поколения в поколение знание о «Тех, кто Внизу». Не боги, не демоны. Древняя раса. Прародители? Переселенцы из другого мира? Дед не давал ответа. Они обитали в огромных полостях под земной корой. Их цивилизация была основана на иных физических принципах, связанных с гармонией планетарных энергий, звуком, вибрацией.

«Глубинный Зов», как называл его дед, или «резонанс», как говорили в новостях, – это естественный цикл. Периодическое «пробуждение» планеты или самой подземной цивилизации. Обычно оно проходило незаметно для поверхностного мира. Но иногда… иногда цикл нарушался. Или кто-то пытался вмешаться. Задача Хранителей – следить за циклом, предотвращать опасные «диссонансы» и, главное, охранять тайну существования «Тех, кто Внизу» от тех, кто мог бы попытаться использовать их силу или знания во зло.

Артефакты были инструментами Хранителей. «Ключ» (диск) и «Резонатор» (жезл) позволяли «слышать» истинный Зов, отличать его от помех и, возможно, «гармонизировать» его, если он становился опасным.

Дуди потер виски. Голова шла кругом. Его дед, тихий архивариус, был частью древнего тайного ордена, охранявшего мир от подземной цивилизации? Это было слишком даже для его богатого воображения. Но артефакты в его руках были реальны. И люди, которые за ними охотились, тоже были реальны.

Он снова посмотрел на карту. Дед испещрил ее пометками, линиями, соединяющими древние мегалитические объекты по всему миру. Одна из линий вела от Стоунхенджа через Карнак к небольшому, почти неизвестному дольмену в Верхней Галилее. И там стоял жирный вопросительный знак.

Глава 7

Мир сходил с ума под аккомпанемент низкочастотного гула. То, что начиналось как локальная аномалия, превратилось в глобальный феномен. Резонанс не просто продолжался – он менялся. Частота неуловимо плавала, иногда возникали короткие, мощные всплески, после которых спутники теряли ориентацию, а электросети испытывали перегрузки.

Но самым странным было воздействие на людей. Из районов, прилегающих к древним каменным кругам и пирамидам, приходили сообщения о массовых видениях, спонтанных проявлениях странных талантов, необъяснимой эйфории или, наоборот, панических атаках. В Ирландии толпа фермеров пыталась голыми руками сдвинуть камни Ньюгрейнджа, уверяя, что «мать зовет». В Перу туристы у Мачу-Пикчу впали в коллективный транс, распевая песни на неизвестном языке.

Правительства реагировали предсказуемо: зоны вокруг мегалитов объявлялись закрытыми, вводились войска, создавались научные комиссии, которые не могли ничего объяснить. Теории заговора расцветали пышным цветом в сети: проект HAARP, инопланетное вторжение, гнев Божий, эксперименты военных.

Дуди следил за новостями с мрачным удовлетворением. Дед был прав. «Диссонанс». Цикл был нарушен. Или кто-то активно его нарушал. Кто? Те, кто охотился за артефактами?

Он снова склонился над дневниками. Залман писал о «точках силы» – узлах планетарной энергетической сетки, где Зов проявлялся сильнее всего. Многие из этих точек были отмечены древними сооружениями. Хранители использовали эти точки для «гармонизации». Но если в работу узла вмешивались извне… это могло привести к непредсказуемым последствиям. Вплоть до «разрыва Завесы». Что бы это ни значило.

На экране ноутбука мигнуло уведомление. Зашифрованное сообщение от Амоса. Короткое: «Нашел. Корпорация „Силас“. Глубже, чем кажется. Будь осторожен. Очень».

Глава 8

«Силас Корпорейшн». Название звучало солидно, безлико, как сотни других транснациональных гигантов. Официально – передовые разработки в области глубоководной геологической разведки, сейсмологии, коммуникационных технологий. Офисы в Цюрихе, Хьюстоне, Сингапуре. Безупречная репутация, миллиардные контракты, благотворительные фонды.

Но информация, которую раскопал Амос через старые разведканалы и свои новые связи в мире корпоративной безопасности, рисовала иную картину. За фасадом скрывалась структура с почти военной дисциплиной, агрессивными методами поглощения конкурентов и огромным интересом к нетрадиционным источникам энергии и… древним технологиям. Несколько лет назад «Силас» финансировала ряд спорных археологических экспедиций в Андах и Тибете. Ходили слухи о тайных лабораториях где-то в швейцарских Альпах, где проводились эксперименты на грани этики и физики.

Генеральный директор и основатель – некий Маркус Тьерри, затворник, бывший физик-теоретик с туманным прошлым, одержимый идеей «энергии нулевой точки» и «гармонического резонанса планеты». Фамилия Тьерри ничего не говорила Дуди. Но методы… агрессивные, беспринципные, использующие передовые технологии для достижения своих целей…

Он вспомнил Каир. Ту операцию десять лет назад. Они искали не просто манускрипт. Они шли по следу организации, пытавшейся заполучить древний текст, описывающий, по слухам, некий источник энергии, спрятанный под плато Гиза. Их информатор был убит за день до встречи. Их самих ждала засада, оснащенная по последнему слову техники. Его напарник, Йоси, погиб. Дуди чудом выжил. Расследование Моссада зашло в тупик, списав все на просчеты в планировании и случайное столкновение с местными радикалами. Но Дуди всегда чувствовал, что за этим стояло нечто большее. Кто-то очень могущественный и информированный убрал их с дороги.

Мог ли это быть «Силас»? Уже тогда?

Пазл начинал складываться, и картина вырисовывалась уродливая. «Силас Корп» знала о резонансе. Возможно, они сами его провоцировали или пытались усилить. И они знали об артефактах Хранителей – инструментах, которые могли им помешать. Или помочь?

Ноутбук пиликнул снова. Еще одно сообщение от Амоса. Карта Галилеи. Спутниковый снимок последних часов. В районе того самого дольмена, отмеченного в дневнике деда, была зафиксирована активность. Несколько машин, люди, оборудование. «Похоже, твои друзья тоже читают старые карты», – гласила приписка.

Глава 9

Дуди смотрел на спутниковый снимок. Несколько внедорожников без опознавательных знаков, группа людей в одинаковой темной одежде, разворачивающих какое-то оборудование у подножия холма, где, судя по карте деда, находился дольмен. «Силас Корп» была там. Они опередили его.

Что они делали? Пытались активировать «точку силы»? Установить контроль? Или просто исследовали?

Он снова взял артефакты. Диск и жезл. Ключ и Резонатор. Дед писал, что они нужны для «гармонизации». Но как? В дневнике были сложные диаграммы, похожие на музыкальные партитуры или астрологические карты, помеченные символами с диска. Рядом – формулы, напоминающие что-то из квантовой физики, смешанные с каббалистическими терминами.

Он попробовал наложить символы с диска на карту Галилеи, на схему расположения дольменов и других древних объектов в регионе. Ничего. Затем он вспомнил о странном внешнем компоненте резонанса, о котором говорил Амос, ссылаясь на каких-то знакомых ученых, – эхе из космоса.

А что если… что если система координат была не земной? Он открыл на ноутбуке астрономическую программу, загрузил карты звездного неба. Начал сопоставлять символы с диска с конфигурациями созвездий, с известными пульсарами, квазарами. Долгие часы он перебирал варианты, пока глаза не начали слезиться.

И вдруг увидел. Несколько ключевых символов на диске точно совпадали с расположением звезд в созвездии Ориона, но не так, как оно выглядит сейчас, а как оно выглядело бы… тысячи лет назад. И линии, соединяющие эти символы на диске, указывали на определенную точку внутри туманности Ориона.

А карта деда… линии, соединяющие мегалиты, были не просто линиями. Если спроецировать их на небесную сферу с учетом прецессии… они указывали туда же. На ту же точку в Орионе.

Дольмен в Галилее был не просто «точкой силы». Он был частью глобальной сети, древней системы, настроенной на… что? На Орион?

И «Силас Корп» была там прямо сейчас.

Нужно было ехать. Немедленно. Не для того, чтобы остановить их – это было бы самоубийством. А для того, чтобы увидеть. Понять. И, возможно, использовать момент, пока они заняты, чтобы самому получить доступ к дольмену. К тому, что могло быть скрыто внутри или рядом с ним.

– Амос, – сказал он в зашифрованный телефон. – Нам нужно в Галилею. Прямо сейчас. И нам понадобится кое-что посерьезнее твоего пистолета.

Глава 10

Старый «Субару» Амоса мчался на север по шоссе номер 6, разрезая ночную прохладу, пришедшую на смену дневной жаре. Дуди смотрел на пролетающие мимо огни пригородов, на силуэты кипарисов на фоне темнеющего неба. Воздух был странно наэлектризован, словно перед грозой, хотя небо было чистым. Или это было его собственное напряжение?

Амос вел молча, сосредоточенно. Рядом с ним на сиденье лежал закрытый кейс. Дуди не спрашивал, что внутри. Он догадывался.

– Они знают, что ты существуешь, – сказал Амос, нарушив молчание. – Пробили твое имя по всем базам. Имя Залмана Алона тоже всплыло в их запросах. Они связали тебя с дедом и, похоже, с артефактами.

– Как? – спросил Дуди.

– У них есть кто-то внутри. В Шабаке или Моссаде. Или и там, и там, – Амос поморщился. – Старая история. Всегда есть кто-то продажный. Они получили доступ к твоему делу. К делу о Каире.

Значит, его подозрения были верны. «Силас» или их предшественники стояли за каирской ловушкой. И теперь они шли по его следу.

– Место, куда мы едем… – продолжил Амос. – Холм Тель-Хацор. Не сам национальный парк, а дикие склоны к северу. Там есть несколько малоизвестных дольменов. Спутник показывает их активность там же. Тепловые сигнатуры, электромагнитные помехи.

– Они будут нас ждать?

– Возможно. Но скорее всего, они слишком заняты своим… экспериментом. Они уверены, что ты где-то залег на дно в Тель-Авиве. Мы подъедем с другой стороны, через друзскую деревню. Там меня знают. Оставим машину, дальше пешком.

Они свернули с главного шоссе на узкую горную дорогу. Луна освещала скалистые склоны, оливковые рощи, темные провалы вади. Воздух стал прохладнее, пахло чабрецом и пылью. Вдали мерцали огни деревни.

Дуди достал диск и жезл. В темноте машины символы на них, казалось, светились еще ярче. Жезл вибрировал в руке, словно живой, словно чувствуя близость цели.

Они оставили машину на окраине деревни, у дома старого друга Амоса, молчаливого друза с проницательными глазами. Взяли рюкзаки с водой, снаряжением и содержимым кейса Амоса. И двинулись в ночь, к холму, где древние камни пели свою тихую, тревожную песню, и где люди в темной одежде пытались дирижировать этим опасным хором.