Время переправы

Кирилл Коробко

Время переправы

На переправе.

К роньонской переправе брат Гуго подъехал еще засветло. Снова была оттепель, дорога раскисла. Под ногами, вместо твердой земли, сплошное месиво. К переправе выстроилась внушительная очередь. Подводы, телеги, кареты и верховые и навьюченые лошади, мулы, ослы…

Брат Гуго остановил своего мула вслед за крестьянской телегой, нагруженой сеном до самого неба. Серый сразу потянулся мягкими губами к бесплатному угощению. Чтобы не вызывать неудовольствия крестьянина, францисканец отвел мула на три шага назад и одел ему на морду торду с остатками овса. Рядом с братом Гуго остановилась карета с гербами епископата Ле Виган. Низкорослый широкоплечий малый, в сутане монашка, спрыгнул с запяток и открыл дверцу. Из кареты выкарабкался небольшой человечек, в мантии кюре, и стал оглядывать очередь.

– Ego frater in Christo non sumus hodie in alteram ripam fluminis1, – обратился к нему брат Гуго.

Кюре повернулся на голос. Увидев человека в серой сутане, подпоясанного простой веревкой, святой отец тоже ответил на латыни:

– Timeo ius te, frater carissime2.

В его голосе явно чувствовались нотки досады. Кюре помолчал, разглядывая собрата, а потом протянул руку:

– Est nomen meum curе Leonard3.

Брат Гуго пожал ему руку, представился:

– Confitemini Jesum. Ego est fratrem Hugonem4. Benedicere, Pater5.

– Benedicere… – пробормотал в ответ отец Леонард.

Он продолжал рассматривать францисканца:

– Брат Гуго… брат Гуго… кордильер… мне кажется, я слышал ваше имя, дорогой брат… Не могу, впрочем, припомнить – в связи с какими событиями…

– Возможно, дорогой брат Леонард, возможно. Я много путешествую, благодаря прихоти настоятеля аббатства св. Иеронима, святого отца д’Амбьера. Мое имя слышат то тут, то там…

Отец Леонард улыбнулся, отчего уголки его умных глаз залучились сотней морщинок:

– Да. Я вспомнил, – отозвался он. – Вы поэт, который не дает спуску снобам, клерикалам и ханжам. Я много слышал о вас. Рад, что Всевышний свел нас вместе.

Он еще раз вежливо поклонился собеседнику в пояс.

Брат Гуго тоже поклонился, хотя почувствовал досаду. Ему пришлось признаться:

– Да, святой отец, время от времени люди поют мои вирши.

Затем он предпочел сменить тему:

– Полагаю, вы тоже, как и я, вознамерились услышать «Habemus Papam»6?

Кюре расмеялся:

– Воистину так, дорогой брат Гуго, но гораздо охотнее я послушал бы песенку «В одной святой обители»…

Брату Гуго удивился:

– Вот как? Вы ее уже слышали? И где же?

– Я впервые услышал ее в Кессаке, по пути сюда из Ле Вигана. Оказалось, ее поют везде, от Кессака до Нима, переиначивая на все лады.

Брат Гуго покачал головой:

– В следующий раз я трижды подумаю, прежде чем петь что-то в присутствии маркиза де Каверака и его присных. Я спел ее всего-то один раз, поэтому знаю, откуда торчат уши. Кстати, спасибо за предупреждение. Теперь я буду объезжать аббатство Сент-Жев за двадцать миль.

– Почему?

– Его настоятель уже хотел заточить меня в монастырское узилище.

– Вот даже как? Как же вы выбрались?

– Он не решился схватить меня в присутствии человека из свиты маркиза де Каверака.

– А! – кюре рассмеялся.

Брат Гуго добавил:

– Теперь, боюсь, его даже присутствие короля или папы не остановит!

Кюре вновь рассмеялся:

– Похоже, вы правы, дорогой брат! Господин де Люш, аббат обители Сент-Жев, – личность гневливая и злопамятная. Не все наши братья считают, что бороться с пороками допустимо с помощью виршей.

Старый кюре покивал францисканцу и понизил голос:

– Хочу предупредить вас кое о чем. Как я слышал, аббат де Люш тоже собирается услышать «Habemus Papam»!

Францисканец даже отшатнулся от него:

– Да что вы?

– Да, это так. Я, проезжая Родилан, завернул к своему другу кюре Антуану. Мы немного посплетничали об общих знакомых. Антуан сказал мне, что виделся со святым отцом де Люшем накануне. Тот ехал в Авиньон, чтобы присутствовать на папском богослужении, в церки св. Иакова.

Отец Леонард лукаво улыбнулся:

– Воистину, стоит посмотреть, как он будет хватать вас на улицах Авиньона!

Брат Гуго скорчил кислую мину.

Кюре разглядывал его несколько мгновений, потом возразил сам себе:

– Ну, возможно, сам, лично, он хватать вас не будет…

Брат Гуго улыбнулся, и кивнул, соглашаясь. Потом закончил за кюре:

– … зато может нашептать множество гаденьких словечек…

Кюре снова покивал. Этот низенький нелепый человечек начал брату Гуго нравится.

– Почему бы нам не забраться внутрь кареты, дорогой брат? – предложил отец Леонард, – полагаю, торопиться нам некуда… Привязывайте своего мула к запяткам кареты… вот так… Если очередь сдвинется, и карета тронется, ваш мул двинется за нами.

Они сидели в карете на мягких подушках, улыбались и болтали. Так прошел час. Отец Леонард хмыкнул, выглянул из кареты, и с негодованием воскликнул:

– Однако, это становится невыносимо! Эта очередь не сдвинулась ни на шаг. В чем там дело?

Он возвысил голос и позвал:

– Джеронимо!

Дюжий малый в сутане спрыгнул с козел, где сидел рядом с кучером. Поправив одежду, он подошел к дверце кареты и поклонился:

– Я здесь, ваше преподобие.

– Пойди вперед, узнай, что случилось. Почему не движется очередь? Работает ли переправа? Боюсь, если так пойдет, нам придется ночевать прямо тут!

Джеронимо, снова поклонившись, исчез. Оба священника возобновили беседу. Кюре Леонард с интересом выспрашивал брата Гюго о его путешествии по югу Франции, его пребывании на Святой земле, о плене у сарацин. Сам он признался, что крайне редко путешествует. Папский турнир и присутствие понтифика послужило причиной его последнего паломничества. До этого он ездил в Тулон… погодите-ка, вот уже семнадцать лет назад…

Старый священник пустился в воспоминания своего служения, в деревушке Мерлиер, на берегу чистой реки Ар, которая славится изобилием рыбы. На его глазах сменилось два поколения. Брат Леонард стал перечислять жителей деревушки, которые на его глазах родились, выросли, вступили в брак, родили детей и успели состариться. Брат Гуго скоро потерял нить повествования, поэтому просто откинулся на мягкие подушки кареты и даже начал задремывать под бесконечную воркотню старого кюре.

Осторожное покашливание вывело его из задумчивости.

– Вам не кажется, дорогой брат, что Джеронимо нет уже слишком долго? Я начинаю беспокоиться!

– Да, дорогой брат, похоже, вы правы, – ответил брат Гуго, стряхнув с себя оцепенение, – его нет уже больше часа. Солнце уже клонится к закату, а мы не сдвинулись ни на пядь.

– Похоже, мне следует самому пойти посмотреть, что поделывает этот бездельник,– провозгласил кюре, открывая дверцу кареты и опуская ногу на подножку.

– С вашего позволения, я составлю вам компанию,– отозвался, францисканец, тоже приподнимаясь. – Я никогда не видел, чтобы очередь на переправе так медленно двигалась! Мне тоже любопытно, что там произошло.

Оба выбрались из кареты и стали пробираться между повозок, карет и тележек, лошадей, ослов, мулов, и их дремлющих возниц – вперед, туда, где блистали воды Дюранса. По мере продвижения скученность увеличивалась, а хаос рос. К удивлению брата Гуго, в очереди почти не было людей. Тут находились лишь повозки и животные.

– Куда все пропали? – озадаченно спросил кюре Леонард. – Обычно, очередь к переправе весьма многолюдна…

– Полагаю, я вижу ответ на эту загадку! – воскликнул брат Гуго, всмотревшись вперед. – Все столпились вон там, слева от переправы.

– Где? К сожалению, я с годами стал хуже видеть.

– Напротив того пригорка!

– Пригорок я вижу. Что они там делают, как вы думаете?

– Не имею ни малейшей догадки. Полагаю, если мы подойдем поближе, то скоро все узнаем.

Священники подошли к переправе. Плот был причален к берегу, сходни опущены. Старик паромщик дремал на битенге, опустив голову. Никто из толпы и не думал подниматься на плот.

Брат Гуго толкнул паромщика в плечо:

– Дорогой друг, что здесь происходит? Почему ты не возишь людей через реку?

– А? Что? – вскинулся спросонья старик, приставляя ладонь к уху.

– Я спрашиваю, почему не работает переправа? Почему ты не возишь людей?

Старик вскочил и показал пальцем в толпу:

– А так, святой отец, значит, посмотрите туда.

– И что там?

– Там два знатных господина рубятся. Вон, видите, их кареты стоят, сцепившись оглоблями. Каждый из них захотел заехать на плот первым – вот и сцепились, ага. Они сперва орали друг на друга, как мартовские коты, потом вышли из карет и стали раскланиваться, как у них принято. Я слышал, что оба поклялись честью, что никто из них, значит, не ступит на плот вторым. Сейчас они рубятся вон там, посреди толпы, а народ, значит, смотрит.

– И давно рубятся?

– Так, святой отец, уже, почитай, с самого утра. Они уже три раза сходились. Сражаются, пока не упадут с ног от усталости. Потом отлежатся, слуги им дадут попить, поесть – и снова в бой. Полчаса рубятся – два часа лежат. Никто, значится, уступить не может. Говорят, лучше смерть, чем вторым ступить на плот. Вот сидим и ждем, кто кого одолеет.

– А почему ты не работаешь, пока господа сражаются? – с любопытством спросил отец Леонард. – Пусть бы рубились себе, а ты пока остальных вози.

– Так, отче, я бы с радостью. Служба у меня такая – возить людей через речку. По су с простолюдина, по три су с телеги, шесть су с кареты. Карета-то одна только на плоту помещается, ага. Уже почитай, состарился тут. Уже не слышу ничего.

– Так почему людей не возишь-то?

– А! Так господа поклялись всеми святыми, какие только есть на этой земле, что зарубят любого, кто ступит на плот вперед них, значит. Вон парнишка лежит, видите?

Старик показал на человека, лежащего в канаве.

– Торопился, видать, очень сильно. Вскочил на плот, значит… так один их этих, железных, так его приложил мечом по голове, что тот свалился, и до сих пор очухаться не может.

– Что? Он убит?

– Да не… плашмя его ударили… вроде дышит, – равнодушно сказал паромщик, сплевывая в воду. – Рубанули бы лезвием, наверно, пополам бы развалили… А так… отлежится – дальше пойдет…

Молодой парень, по виду горожанин, ничком лежал в пяти шагах от плота. Брат Гуго подошел к раненому и перевернул на спину. Тот дышал, но был холодным как лед. На голове молодого человека, под волосами, красовалась огромная шишка. Крови не было. Брат Гуго осторожно ощупал рану и немного успокоился – череп цел. Однако холодная, как мрамор, кожа серьезно встревожила его.

– Дорогой брат, его нужно срочно согреть, – обратился он к кюре. – Вы разрешите перенести его в вашу карету?

– Карета не моя, дорогой брат Гуго, – прокряхтел отец Леонард. – Ее дал мне епископ Ле Вигана, чтобы я смог посмотреть выход папы… – он оборвал сам себя. – Впрочем, что я несу? Вы правы. Надо перенести несчастного в тепло. Тут он скоро окоченеет на холодном ветру. Где этот несносный Джеронимо? Погодите немного, пойду, разыщу этого бездельника. Наверняка смотрит на поединок, забыв о своем долге!

Старый кюре исчез в толпе. Вскоро он, действительно, появился, волоча за ухо своего слугу, выговаривая ему при этом:

– Я тебя собственноручно высеку, негодяй! Я тебя послал узнать, что тут происходит, а ты вместо этого стоишь, открыв рот, и смотришь, как знатные господа шпыняют друг друга железками! Я для этого тебя послал, а? Смотри у меня!

Вразумив таким образом Джеронимо, старый отче велел ему отнести несчастного в карету. Широкоплечий Джеронимо взвалил раненого на плечо и легко понес. Святые отцы пошли следом.

В карете отец Леонард обложил пострадавшего подушками и укрыл шерстяным одеялом, как нельзя кстати оказавшемуся под одним из сидений.

– Нам нужно что-то предпринять, дорогой брат. Вы не находите? – спросил кюре у брата Гуго, снова выбираясь из кареты на дорогу и всматриваясь вперед. – Неизвестно, сколько будут сражаться эти господа. Силы, похоже, у обоих равны.

Францисканец отозвался:

– Полагаю, вы правы, однако я ничего не могу придумать. Обращаться к ним со Словом Божьим, сейчас думаю, бессмысленно. Если они сражаются, они его не услышат.

– Так как нам быть?

Взгляд брата Гуго упал на седельную сумку мула, из которой торчал гриф балисета. Он положил кюре руку на плечо:

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Я полагаю, дорогой брат, сегодня мы не переправимся (лат).

2

Боюсь, вы правы, дорогой брат (лат).

3

Меня зовут кюре Леонард (лат).

4

Хвала господу. Я брат Гуго (лат).

5

Благословите, сятой отец (лат.) – формула, по которой священники приветствуют друг друга.

6

Унас есть Папа! – формула, возвещающая о скором выходе папы к пастве (лат).