Семейные тайны. 10 книга. Пирог от тети Клавы

– Господа прекращайте! Вы Цивилизованные люди, вы же не декари. Идите я там припас прекрасную бутылочку французкого шампанского , давайте выпьем.

– Роже, как Вы вовремя.

– Ланд, какой Вы молодец! Это классно!

Все вошли в пещеру, Ланд остался, он внимательно огляделся чуть подальше возились с лошадьми ,еще дальше кто – что –то делал никому дела до них не было. Уже по тропе в лагерь входили караваны. Ланд посмотрел на солдата, он исчез. Посмотрел на Олега, его удивленные глаза были больше блюдца. В Институте преподаватель говорил о Ланде, о его способностях и навыках и сейчас увидеть его воочию.– Капитан, я предлагаю Вам избавиться от этого идиотского выражения лица. Как я понимаю Ваш преподаватель, говорил обо мне, если Вы так реагируете. Значит, Сема еще жив, молодец.…

– Дяденька а водичку.. можно..– Простонал Олег, делая вид что теряет сознания.

Ланд улыбнулся.– Капитан вот теперь вы поступаете правильно. Я дурачок у Вас идеальный. Не зная, причину и я попался бы. Но, не переигрываете. Иначе можете остаться без головы. Это у Вас останется на всю жизнь . Так что думайте головой. А своему другу скажите, что бы не отсвечивал. Вы мне понравились капитан, очень хочу Вас встретить свободным и познакомиться. А пока прощайте, за Вами.

Олега подняли и стали привязывать его руки к седлу. Ланд смотрел на него и тут подошел, сделал знак моджахедам отойти.– Дам добрый совет. Молитесь, вспоминайте стихи, придумывайте все что угодно, что бы занять мозг. Будет больно, не терпите, кричите громко, как можете, быстрее отстанут. Вы хотите в туалет? – И увидел улыбку, но она быстро исчезла – Ланд покачал головой, он посмотрел вниз, брюки были мокрые.– Да, капитан, Вас и унизить сложно, вы найдете свою выгоду и в этом. Если не хотите принять мой совет как друга, скажу как враг. Вашего друга в следующий раз убью. Он трус оставить товарища или..– Ланд увидел взгляд Олега уверенный, и словно он сделал свое дело.– А ты мальчик молодец. У меня бы не получилось так. Он достал фляжку и наполи Олега, посмотрел на часы и на караван- Езжайте и быстрее его отсюда уберите, а то он воняет. Ну!

Моджахед погнал лошадь, и Олегу пришлось бежать.– Мэрси!– Вдруг по французки крикнул он.

Дорога была страшной, он с трудом шел за лошадью, дикая боль разрывала все тело. Голова разрывалась от боли. Вскоре он уже волочился за лошадью, Дорога превратилась в ад. Каждый камень, каждая кочка отзывались в теле нестерпимой болью. Олег старался не отставать от лошади, понимая, что если упадет, то его просто потащат. Он вспоминал стихи, молитвы, лица родных, все, что могло хоть немного отвлечь от мучений. Но боль была всепоглощающей, она проникала в каждую клетку, лишая разума.

В какой-то момент он перестал чувствовать землю под ногами. Мир сузился до узкой полоски пыли, вздымающейся из-под копыт лошади. Он чувствовал, как веревки врезаются в запястья, как пот стекает по лицу, смешиваясь с грязью. Слова Ланда эхом отдавались в голове: "Молитесь, вспоминайте стихи…". Молиться Олег не умел, стихов не знал, он знал Коран . И оставалось придумывать. Он начал вспоминать лица родных, друзей, моменты из прошлой жизни. Каждый образ, каждое воспоминание он старался удержать в памяти, как драгоценность.

Боль накатывала волнами. Сначала тупая, ноющая, потом острая, пронзительная. Олег стиснул зубы, стараясь не издать ни звука. Он помнил совет Ланда: "Кричите громко, как можете, быстрее отстанут". Но кричать он не хотел. Не хотел доставлять удовольствие этим зверям. Не хотел показывать свою слабость.Солнце палило нещадно. Жара и боль изматывали. Олег чувствовал, как силы покидают его. Он начал терять сознание, но тут же приходил в себя, заставляя себя думать, вспоминать, бороться. В какой-то момент он перестал чувствовать боль. Все вокруг словно замерло. Он видел только небо над головой, бесконечное и безразличное. И вдруг, в этом небе, он увидел лицо своей матери. Она улыбалась ему, и в ее глазах была любовь и гордость. Олег закрыл глаза и улыбнулся в ответ. Он знал, что все будет хорошо. Он выживет. Он вернется домой. Он очнулся от голосов, ему подняли голову и на него глянули холодные, серые глаза, а потом дикая боль разрывающая спину. Олег дернулся, пытаясь вырваться, но руки были крепко связаны на седле у лошади. Животное само дрожала от страха, когда кнут приближался к ней, но стояло. У Олега боль пульсировала в каждой клетке тела, отзываясь эхом в голове. Он попытался сфокусироваться, увидеть хоть что-то, кроме расплывающихся пятен перед глазами.

Моджахед с серыми глазами зарычал, и кнут снова взметнулся в воздух. "Ты! Ты отнял у меня все! Мой род! Мою надежду!"

Олег стиснул зубы, стараясь не закричать. Кнут продолжал хлестать, оставляя на спине кровавые полосы. Уже спина кровоточила ,когда Олег потерял окончательно сознание. Он очнулся от резкой боли , с трудом открыл глаза и тут же в него прилетел камень , потом еще один. Он висел на столбе , а его окружили подростки и кидали в него камни. Он попытался что-то сказать, но из пересохшего горла вырвался лишь хрип. В голове мелькнула мысль: "Это конец". Но даже в этот момент, когда смерть казалась неминуемой, в нем теплилась крохотная искорка надежды. Надежды на то, что все это – кошмар, что он проснется в своей постели, и все будет как прежде. Но камни продолжали лететь, и реальность была жестокой и неумолимой. Он потерял сознание. Очнулся окруженный собаками и койетами. Он дрался за жизнь , на крики пришли моджахеды и бросили его в яму. Сколько пролежал в ней, он даже и не помнил. А потом его вытащили , заставил работать , хотя ожоги нещадно болели , но он выжил . Заставили учить Коран . Делая вид, что путается в Коране, хотя его били нещадно, но надо было делать вид, что не знаешь. Писал стихи в голове , придумывал песни пытался расшифровать шифр который ему дали для человека. Потом пришла мышка, он очнулся вечером , когда мальчишки закидали камнями, несколько камней попало в голову, он потерял сознание. Открыл глаза , и увидел мышку, она сидела на задних лапках и умывалась. Было в этом что –то домашнее, что сердце часто .часто забилось. Она приходила часто и давала себя гладить и иногда приносила что-то. Крошки хлеба, обрывок нитки, однажды даже маленький, блестящий осколок стекла. Он бережно прятал эти дары под грязным лоскутом своей одежды, словно это были сокровища. Мышка стала его единственным другом, его связью с миром, который, казалось, забыл о его существовании. Он назвал ее Ночкой. В голове, между стихами и шифрами, теперь жило ее имя. Он шептал его, когда боль становилась невыносимой, когда голоса вокруг звучали особенно злобно. Ночка была его талисманом, его надеждой. Олег закрывал глаза, представляя, как Ночка бегает по полю, полному колосьев пшеницы, как солнце играет в ее серой шерстке. Эти картины давали ему силы, чтобы пережить очередной день. Он знал, что если он сломается, если позволит себе потерять надежду, то Ночка исчезнет, и он останется один в этой кромешной тьме.Однажды, когда его заставляли таскать тяжелые мешки с зерном, он споткнулся и упал. Боль пронзила все тело, ожоги взвыли. Он лежал на земле, не в силах пошевелиться, ожидая удара. Но вместо этого услышал тихий писк. Ночка. Она сидела рядом с его лицом, дрожа всем телом. Он протянул к ней руку, и она не убежала. Она доверчиво ткнулась мордочкой в его ладонь. В этот момент Олег понял, что он не один. Что даже в этом аду есть кто-то, кто нуждается в нем, кто верит в него. И ради этой маленькой мышки он будет жить. Он поднимется. Он выдержит.Собрав последние силы, он поднялся на ноги и продолжил свою работу. Боль никуда не делась, но теперь она была не такой невыносимой. Теперь у него была цель. Он должен был выжить ради Ночки. Он должен был найти способ выбраться отсюда, чтобы они могли жить вместе, в мире, где нет боли и страданий.Он продолжал учить Коран, делая вид, что путается в словах. Он продолжал писать стихи в голове, запоминая каждую строчку. Он продолжал расшифровывать шифр, надеясь, что он приведет его к свободе. И он продолжал заботиться о Ночке, делясь с ней крохами еды и согревая ее своим теплом.

Ночка была его светом во тьме. Его надеждой на будущее. Его маленьким другом, который помог ему не сломаться в этом жестоком мире. И он знал, что пока она рядом, он сможет выдержать все.Время шло медленно, тягуче, как патока. Каждый день был похож на предыдущий: изнурительная работа, голод, боль, унижения. Но Олег не сдавался. Он помнил о Ночке, о ее доверчивых глазах, о ее маленьком тепле. Он знал, что должен выжить ради нее.

А потом его забрал Муджахад, Этот высокий мужчина с безумными карими глазами словно прожигал все вокруг, он смотрел на Олега и улыбался, но от этой улыбки хотелось куда –то скрыться, исчезнуть. Олег после избиения и столба и после того как Хамза хотел снять с него кожу и несколько часов шел привязанный к лошади. Упал на пол и не мог даже пошевелиться.

– Как я знаю, ты капитан разведки КГБ СССР, – прошипел Муджахад, склоняясь над ним. Его дыхание пахло сухой землей и специями.

Олег молчал. Он прекрасно понимал, что в данный момент лучше молчать. Он с трудом дышал, в сознании вертелось только одно: где он, что теперь будет?

Муджахад присел на корточки рядом с ним, его тень накрыла Олега, словно саван. Он достал из-за пояса короткий, кривой нож и провел им по щеке Олега, оставляя тонкую, кровоточащую полоску.

– Молчание – золото, капитан, – промурлыкал Муджахад. – Но иногда молчание может стоить тебе жизни. У меня есть вопросы, и я хочу получить ответы.

Олег стиснул зубы. Боль была невыносимой, но он не собирался выдавать ни единого слова. Он знал, что от его молчания зависят жизни многих.

– Ты думаешь, я не знаю, как заставить тебя говорить? – прошептал Муджахад, наклоняясь еще ближе. – У меня есть способы, капитан. Очень… болезненные способы.

Он провел кончиком ножа по шее Олега, едва касаясь кожи. Холод стали обжигал сильнее огня. Олег закрыл глаза, готовясь к худшему. Он знал, что его ждет. Но он также знал, что должен выдержать.. Ради Родины. Ради всего, во что он верил.

Муджахад отстранился, его глаза горели нетерпением. Он поднялся и прошелся по комнате, словно хищник, оценивающий свою добычу. Комната была глинобитной, с низким потолком и единственным маленьким окном, забранным решеткой. В углу стоял грубый деревянный стол, заваленный какими-то бумагами и оружием. Запах пота, крови и пыли витал в воздухе, создавая гнетущую атмосферу.

– Ты храбрый человек, капитан, – произнес Муджахад, остановившись у окна и глядя вдаль. – Я уважаю храбрость. Но твоя храбрость бесполезна. Ты один, вдали от своих, в моей власти. И я сломаю тебя. Медленно и мучительно.

Он повернулся к Олегу, и в его глазах плескалось безумие.

– Я дам тебе шанс, капитан. Один шанс. Ответь на мои вопросы, и я обещаю, что твоя смерть будет быстрой. Откажешься – и ты познаешь такую боль, о которой даже не подозреваешь.

Муджахад подошел к столу и взял в руки плеть, сплетенную из толстых кожаных ремней. Он провел ею по ладони, и в комнате раздался свистящий звук. Олег вздрогнул, несмотря на все свои усилия.

– Итак, капитан, – проговорил Муджахад, приближаясь к нему. – Начнем?

Олег смотрел на него, не отводя взгляда. В его глазах не было страха, только решимость. Он знал, что его ждет, и был готов к этому.

– Я обычный шофер.. солдат!, – прохрипел Олег, с трудом разлепляя пересохшие губы.

Муджахад усмехнулся. -Ты врешь. Мы еще посмотрим, капитан. Мы еще посмотрим.

Он замахнулся плетью. Олег закрыл глаза, готовясь к удару, и они последовали, резкие быстрые и страшные. Плеть обрушилась на его спину, словно раскаленный хлыст. Боль пронзила все тело, выбивая остатки воздуха из легких. Олег закричал, но крик тут же затих, заглушенный новой волной боли. Муджахад бил методично, с холодной яростью, словно выбивая из него душу.Каждый удар плети отзывался во всем теле, разрывая кожу и мышцы. Олег чувствовал, как кровь течет по спине, смешиваясь с грязью на полу. Он пытался сжаться, укрыться от ударов, но это было бесполезно. Муджахад был неумолим.

Между ударами Муджахад задавал вопросы, его голос звучал как шипение змеи:

– Так кто ты? Как твой позывной? Кому ты должен передать и что?

Олег молчал, лучше смерть, чем предательство. Муджахад, видя его упорство, лишь усиливал удары. Плеть хлестала по спине, по плечам, по ногам. Олег чувствовал, как теряет сознание, но усилием воли заставлял себя оставаться в сознании. Он должен выдержать. В какой-то момент он перестал чувствовать боль. Тело онемело, словно чужое. В голове кружились обрывки воспоминаний: мать, дом, друзья, присяга. Он видел их лица, слышал их голоса. Они придавали ему силы. Муджахад остановился, тяжело дыша. Он смотрел на Олега, лежащего на полу в луже крови, и в его глазах читалось удивление.

– Ты крепкий орешек, капитан, – проговорил он. – Я думал, ты сломаешься быстрее.Он бросил плеть на стол и подошел к Олегу. Присел на корточки рядом с ним и схватил его за подбородок, заставляя смотреть в свои безумные глаза.– Но я сломаю тебя, – прошептал он. – Я обещаю. Ты будешь умолять меня о смерти, -он отпустил его и отошел к столу. Достал из ящика небольшой металлический ящик и открыл его. Внутри лежали различные инструменты: щипцы, иглы, крюки. Олег похолодел. Он знал, что его ждет.– Муджахад взял в руки щипцы и подошел к нему.

– Что ж, капитан, – сказал он, усмехаясь. – Посмотрим, как ты запоешь, когда я начну вырывать тебе ногти.

Олег закрыл глаза. Он был готов к худшему. Но он не собирался сдаваться. Он будет молчать до конца

Неожиданно открылась дверь, вошел старик мулла его халат висел на нем как на сухом дереве. Борода отягощала лицо, слово она была лишней на нем.

– Прекрати! Ты же правоверный! Это ребенок, что ты делаешь!– Тихо сказал старик.

–Уйди мулла, это не ребенок это воин, он разведчик, а с военными мы поступаем так.– Холодно прошипел Муджахад, подходя к нему.– Иди, молись за своих детей. Пока они живы!

– Тебя покарает Аллах!– Прохрипел старик- И за моих детей то же .– Он склонился над Олегом, тот дышал рывками, хрипло и тяжело, глаз были затуманены дикой болью.– Я помогу тебе мальчик.– Прошептал старик.– Ради Аллаха, Муджахад дай мальчику прийти в себя, как он может что –то сказать , если сил даже на голос у него нет . Прошу тебя, будь милостив.

Муджахад усмехнулся и кивнул.– Эй, уберите его к ним. Пусть немного придет в себя, а потом мы с ним поговори.

К ним, это пленным советским ребятам. Олег пришел в себя, когда они помогали ему, вытирали осторожно спину, давали воды. А Сергей стал для него опорой. Словно отец, который всегда подаст руку. А Муджахад приходил вечером, садился на стул и смотрел на своих пленных. Мужчины сидели у стены молча и не двигались, они знали любое движение и кто нарушил этот странный ритуал будет избит так, что не сможет двигаться несколько дней. А сейчас ритуал был нарушен. Муджахад показывал пальцем на Олега и его поднимали и бросали к ногам Муджахада и били. Останавливались и он задавал одни и те же вопросы и получал одни и те же ответы.

– Ты капитан? Ты разведчик КГБ? Что ты должен передать.

– Я солдат! Я шофер!– Хрипел Олег пытаясь хоть как –то отклониться от ударов.

Муджахад ухмылялся, слушая эти жалкие оправдания. Он бил методично, профессионально, зная, куда бить, чтобы причинить максимум боли, не убивая сразу. Он хотел сломить Олега, вырвать из него правду, которую, как он был уверен, тот скрывал.

Сергей, сидя у стены, сжимал кулаки, что побелели костяшки пальцев. Он видел, как страдает Олег, и чувствовал себя бессильным. Он понимал, что любое вмешательство обернется еще большей жестокостью для всех. Он лишь мог, молча молиться, чтобы Олег выдержал.

Муджахад, видя, что Олег не ломается, менял тактику. Он приказывал принести ведро ледяной воды и выливал его на избитое тело Олега. Тот вздрагивал от холода, зубы стучали, но он продолжал твердить одно и то же: "Я солдат. Я шофер."

Муджахад, однажды потерял терпение. Он выхватил нож и приставил его к горлу Олега.– Говори! – прошипел он. – Говори, кто ты, и я пощажу тебя.– Он смотрел в глаза Олега, полные боли и силы. А Олег видел в его глазах смерть. Он знал, что если скажет хоть слово правды, это будет означать гибель.

– Я… солдат… – прохрипел он, и кровь потекла по его шее.

Муджахад отдернул нож. Он не убил его. Не сейчас. Он хотел сломить его волю, увидеть его сломленным, униженным. Он хотел, чтобы Олег сам признался, кто он на самом деле. Он знал, что завтра он вернется. И игра продолжится.

Однажды утром Олег лежал в углу и мысленно придумывал стихи, как вдруг Сергей дотронулся до него и прошептал .– С юбилеем тебя парень! 20 лет это ничего себе!

Олег обернулся и с удивлением посмотрел на него.– Как ты узнал?

Сергей усмехнулся.– Да, так птичка на хвостике принесла. – Ребята улыбались, сели рядом и тихо поздравили его. – С днем рождения! С юбилеем! Ура!– Тихо крикнули они

– Ребят, Азам идет со своими.– Тихо предупредил Михаил.

Азам! Там у Хамза, Олег напугал его до ужаса, до тряски в коленях, до икоты. И каждый день он искал повода, что бы унизить парня и избить. Азам вошел в сарай и усмехаясь посмотрел на них. – Так. А ну все к той стене быстро!– Проревел он, показывая на противоположную стену, где стояли ведра для отходов жизнедеятельности. – Давай!– Его сподручные, стали палками отодвигать одежду и тряпки.

–Нашел!– Крикнул один и поднял узелок с кусочками лепешек.

– Так!– Азам усмехнулся- Твой подарок?– Он кивнул на Олега, тот недоуменно посмотрел на Сергея, который побледнел и с яростью смотрел на Азама.– Иди сюда. – Олег с трудом подошел, нога нещадно болела. –Все выходят!

Они вышли на улицу и Азам подвел всех к лошадям.– А теперь им все отдай.– Он сунул узелок с кусочками лепешек в руки Олега.

– Маха!– Олег позвал коротконогую со спутанной гривой лошадку, на ее шеи был виден заживший рубец. Он больше недели назад сумел спасти лошадь, разрезав гнойник который перекрывал трахею, выдавив гной он спас лошадь, когда хозяин хотел ее пристрелить. Старик каждый раз благодарил, поднося руку к сердцу. – На, возьми!– Маха затрясла головой и подошла к своему спасителю. Олег протянул ей кусочки лепешки, лошадь взяла и стала есть. – Хорошая, молодец!– Неожиданно лошадь взяла хлеб и ткнулась ему в губы , словно предлагая съесть хлеб , кусочек попал в рот Олега , он неожиданности проглотил и вдруг засмеялся.– Маха, хорошая, умница. Зия иди сюда, иди моя хорошая.– Позвал он каурую лошадку которая с интересом смотрела на них. А вскоре его окружили все лошади. Они толкались, ржали и пытались выхватить из рук Олега, но Маха их прогоняла и била копытом, а сама словно пыталась накормить Олега, тыкалась ему мордой в рот. – Эй! Ты чего! У меня день рождения! Я угощаю!– Снова засмеялся Олег.

От этого смеха уже давно застыли все. Парни с восхищением и удивлением смотрели на него, а вот у Азама вылезли глаза на лоб, и его лицо покрылось пятнами от злости и ярости. Он вдруг схватил плетку у рядом стоящего душмана и стал бить лошадей.– Вон пошли , пошли вон .-Олег выхватил плетку и отбросил ее в сторону. Азам побелел,

–Ты что творишь, зверь? – прорычал Олег, его глаза налились кровью. Он забыл про боль в ноге, про унижения, про все, что с ним сделали. Перед ним были его друзья, и он не позволит никому их обижать.

Азам опешил от такой дерзости. Он привык видеть в этих людях лишь сломленных рабов, готовых на все ради куска хлеба. Но сейчас перед ним стоял человек, готовый защищать своих друзей, даже ценой собственной жизни.

– Ты пожалеешь об этом. – Прошипел Азам, его голос дрожал от ярости. Он поднял руку, собираясь ударить Олега, но тот не отступил.

В этот момент Маха встала между ними, заслоняя Олега своим телом. Она заржала, и в этом ржании слышался вызов. Другие лошади тоже заволновались, начали переступать с ноги на ногу, словно готовясь к атаке.

Азам отступил. Он почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. Эти лошади, эти люди, они были едины, и он не мог их сломить. Неожиданно он увидел что коновязь сломана и доска лежит наполовину сломана , он схватил ее и приказав повалить Олега на землю стал избивать его. А потом ногами, да с такой яростью, что у парня пошла кровь носом и начался припадок, его глаза закатились и он забился в конвульсиях.

Сергей бросился к нему, пытаясь удержать его голову, чтобы он не ударился о землю. Михаил и другие парни, забыв о страхе, окружили Азама, готовые разорвать его на части.

– Остановитесь! – закричал старик, хозяин Махи, выбежав из конюшни. – Он подбежал к Олегу, – Нужно отнести его в сарай, – сказал он, – там хоть какая-то тень. И воды!

С трудом, но они оттащили Олега в сарай. Старик смочил тряпку и приложил ее ко лбу Олега. Тот тяжело дышал, его тело все еще содрогалось

Азам стоял в стороне, наблюдая за происходящим и довольно усмехался, но в его глазах читалась растерянность. Он не ожидал такой реакции. Он привык к страху, к повиновению, но не к такой сплоченности, к такой яростной защите.

– Что ты наделал? – Прошептал один из его подручных.

Азам ничего не ответил. Он понимал, что перешел черту. Он не сломал человека, но и что-то большее – веру, надежду, единство скрепил .

Прошло несколько часов, прежде чем Олег пришел в себя. Он открыл глаза и увидел над собой встревоженные лица друзей.

– Что… что случилось? – Прошептал он.

– Ты потерял сознание, – ответил Сергей. – Азам… он избил тебя.

Олег попытался сесть, но резкая боль пронзила его тело.

– Лежи, лежи, – сказал Михаил. – Тебе нужно отдохнуть.

Олег посмотрел на них. В их глазах он увидел не только страх, но и решимость. Решимость бороться, не сдаваться. Неожиданно в сарай вошел Муджахад и как обычно сел на стул, но никто даже не посмотрел в его сторону, словно он был тень.

– У нас есть юбиляр!– Раздался голос Муджахада. –Иди сюда мальчик мой!– Он подал знак своему сподручному, и тот взял за волосы лежащего Олега и подволок к Муджахиду и заставил его встать на колени перед ним. Я решил тебе сделать подарок . Или тебя бьют пять человек или ты идешь на поединок и ты выберешь с кем драться.

Олег с трудом дышал, и тело было словно из ваты, но вдруг, словно какая- то волна вошла в него и он, молча, показал пальцем на Азама.

– Азам! –Муджахад усмехнулся.– Хорошо пусть он!

Азам с ужасом смотрел на вдруг переменившегося Олега, вначале это был замученный человек, а потом вдруг через секунду, спокойный, решительный и холодный.

Его вывели на улицу, где уже собрались все обитатели сарая. В центре стоял Азам, разминающий кулаки. Его лицо выражало уверенность в победе

Муджахад объявил о начале поединка. Олег и Азам встали друг напротив друга. Тишина была звенящей.

Азам первым бросился в атаку. Он нанес мощный удар, но Олег уклонился. Он был слаб, но он был быстр. Он укорачивался от ударов Азама, словно тень.

Азам злился. Он не мог попасть в Олега. Он наносил удар за ударом, но все они проходили мимо.

Олег ждал своего шанса. Он знал, что не сможет долго уклоняться. Ему нужен был один точный удар.

И вот, этот шанс представился. Азам, увлекшись атакой, потерял равновесие. Олег мгновенно воспользовался этим. Он нанес удар в челюсть Азама.

Азам пошатнулся и упал на землю. Олег набросился на него и начал бить. Потом отошел. Олег понимая , что Муджахиду надо было увидеть как он дерется, а этого он не должен был показывать. Азам вскочил, вытирая кровь и шатаясь увидел лежащую палку , которой он утром бил Олега и бросился на него с криком, Олег сделал вид ,что нога подвернулась, упал , сделал подсечку и Азам перевернувшись верх тормашками рухнул носов землю. Он снова взревел Олег не стал подниматься, а сумел сгруппироваться и Азам стал его бить . Олег от боли чувствовал как все его тело трещит по швам, но это нужно было для дела . Муджахад довольно хмыкнул, наблюдая за избиением. Ему нравилось видеть сломленных людей. Это укрепляло его власть. Он уже предвкушал, как Олег будет умолять о пощаде, как будет целовать его сапоги.

Но что-то было не так. В глазах Олега не было страха. Была лишь какая-то странная, холодная решимость. Он принимал удары, не пытаясь защититься, словно позволял себя избивать.

Муджахад нахмурился. Ему не нравилось это. Он хотел видеть страх, а видел лишь какую-то непонятную игру.

– Хватит! – Рявкнул он. – Азам, отойди!

Азам, тяжело дыша, отошел от Олега. Тот лежал на земле, весь в крови и грязи, но смотрел на Муджахада с каким-то странным вызовом.

– Что это значит? – спросил Муджахад, подходя ближе к Олегу. – Ты что, играешь со мной?

Олег с трудом поднялся на ноги. Он сплюнул кровь и посмотрел прямо в глаза Муджахиду.

– Я просто показываю тебе, что ты хочешь видеть, – прохрипел он. – Ты хочешь видеть сломленного раба? Вот он я.

Муджахад опешил. Он не ожидал такого ответа. Он привык к тому, что люди перед ним дрожат и умоляют о пощаде. А этот… этот смотрел на него с презрением.