Интро-Питер

И вот сотрудники начинают перекладывать на бумагу омерзительные сцены, которые имели место в квартире.

А что старая сволочь? Я не я, жопа не моя… Сидит себе на стульчике в коридоре, сам в клетчатом пальтишке, лаковых ботинках и брюках клеш. Все отрицает и возмущается: за что, мол, его задержали? А по факту его никто и не задерживал, наручники не надевали, физическую силу не применяли. Господа обыватели, он сам, добровольно, согласился проследовать в милицию для выяснения обстоятельств, и выяснять эти обстоятельства он может достаточно долго, пока ему самому не надоест. Мы никого не гоним… Попробуйте докажите, что его насильно удерживают в отделении без статуса подозреваемого – он же не в клетке, и, надеюсь, что не много найдется желающих это доказывать.

Следующий месяц потрачен на розыски и опросы всех малолетних фигурантов этого мракобесия, посещения детских домов и интернатов, в которых они «проживают», как выясняется, номинально. Редко когда удавалось застать нужного ребенка на территории детского дома. На вопросы к персоналу, где тот или иной воспитанник, воспитатели разводили руками, ссылаясь на то, что дети сбегают и проводят время неизвестно где и неизвестно с кем, а в учреждение возвращаются тогда, когда им уже негде добыть еду. Детям совсем неинтересно учиться, подчиняться распорядку дня и какой-никакой дисциплине, которые существуют в этих, мягко говоря, мрачных заведениях, находящихся на содержании развалившегося СССР.

По прошествии примерно полутора месяцев получилась внушительной толщины кипа материала, состоящего из объяснений детей, полученных в присутствии педагога, с описаниями сцен, происходивших в квартире «дедушки», где также была изъята фотопродукция порнографического содержания, которую «гостеприимный» хозяин демонстрировал детям. Материал можно направлять в прокуратуру с целью возбуждения уголовного дела, так как действия его главного героя носят явные признаки неоднократных преступлений против половой неприкосновенности.

Наступил момент истины. Потерпевшие, в очередной раз собранные по сомнительным адресам со всего города, снова в отделении, включая вновь «добровольно» явившегося для разбирательства «дедушку».

Для рассмотрения вопроса о возбуждении уголовного дела прибывает ветеран прокуратуры, старший следователь Мерзляев:

– Ну что здесь у вас, из-за чего оторвали от важных дел? Вы мне за это все должны…

Мерзляев удаляется для изучения собранного материала в один из кабинетов. Все собравшиеся ожидают решения опытнейшего следователя… Буквально через полчаса Мерзляев с недовольной физиономией выходит из кабинета, всем своим видом демонстрируя нежелание работать. На все доводы оперов, работавших по теме и изобличивших педофила, дает следующий ответ… или даже не ответ, а дьявольский вывод:

– Если я сейчас поговорю с этими ублюдками, они мне через полчаса все напишут, что на месте дедушки были вы, господа оперативники, и это вы их растлевали, а не этот бедолага старец.

Пиздец…

– За ложный вызов с вас бутылка водки «Абсолют».

Да, вот это «Спрут»…

Милиционеры, еще пока не очень опытные, просто в шоке, такого поворота событий никто не ожидал. Следователь прокуратуры покрывает дьявола, остается всех отпустить и напиться. А что еще делать? Конфликтовать с прокурорским зубром, который при любом неосторожном движении ментов готов их посадить, никто не решится, да и другой работы полно, так что остается водкой смыть с себя дерьмо, вылитое представителем следственного органа, и бороться с преступностью дальше.

Какое оскорбление от прокурорской опытной возрастной свиньи: «Я с ними поговорю, они скажут, что это ты их развращал». Хоть разряжай ПМ в его откормленное пузо…

Ладно, детишек опять на улицу, педагогов, ожидавших допроса и оставшихся в недоумении, мол, что здесь происходит, с извинениями освобождаем от их работы. Старый педофил вышел сухим из этой мутной воды, что ли? Пока попрощаемся с ним и скажем ему на прощание: «Канай до хазы, но помни, ты здесь подохнешь». Не знаю, почему я сказал ему именно это, когда выводил его из отделения милиции…

Менты – оборотни, а кто тогда прокурорские? Не все, конечно, как и менты, но, уважаемые товарищи прокурорские работники, не знаю, сколько времени вы будете смывать грязь с репутации вашей «кристально честной» организации, которую замарал старший следователь Мерзляев. Это вам не какая-нибудь взятка или превышение полномочий – это самый настоящий адвокат дьявола.

Глава 9

Адвокаты, как, кстати, и понятые – категории граждан, без которых оперативная работа немыслима. Кто бы мог подумать? Адвокаты – народ интеллигентный, профессия – престижная. Только представьте себе их миссию в истории человечества. Отстаивать права преступника, последнего человека, даже последний педофил имеет право на защиту. Эта профессия – целая философия, особенно если адвокат – женщина. Заступница, миротворец, умягчитель злых сердец.

Как приятно, когда в отдел приходит хорошенькая адвокатесса, интеллигентная, с красивой еврейской фамилией, коммуникабельная, остроумная, с пониманием относящаяся к издержкам нашей профессии и не отказывающаяся от выпивки. С такой женщиной приятно проводить свободное время. Хотя это свободное время почти полностью проводится в стенах отделения и, естественно, с отвлечением на рабочие моменты. В те времена не было ничего интересней, чем проводить ту небольшую часть свободного времени в родном отделе, своей внутренней жизнью напоминавшем молодую демократическую республику, в котором, в общем, было все для проведения досуга, начиная со скромного спортзала с боксерскими мешками и теннисными столами и заканчивая диванами и кроватями, которые имелись в кабинетах почти каждого работника, чтобы боец в перерывах между боями мог прилечь и отдохнуть, и даже не в одиночестве. Эти диваны и кровати, как правило, уже отслужили свое в различных квартирах и офисах, и тот редкий новый их представитель, который попал сюда прямо из магазина в качестве спонсорской помощи уголовному розыску от каких-нибудь состоятельных друзей, с трудом вписывался в общий интерьер кабинетов и коридоров. На таких диванах и проводились теплые вечерние беседы о юриспруденции, о громких преступлениях, о чертах характера персонажей, встречавшихся по роду деятельности милиционеров и адвокатов.

Не подумайте, что со всеми адвокатами так можно проводить время. В большинстве своем они все же скорее враги, чем добрые приятели, хотя с их стороны разумней поддерживать добрые отношения, а не заваливать прокуратуру жалобами от клиентов, демонстрируя свою работу и отрабатывая гонорары, которые в половине случаев заплачены зря юридически безграмотными родственниками людей, попавших в жернова правосудия.

Но что ни говори, если рассматривать этот вопрос с философской позиции, то работу адвоката можно охарактеризовать как последнюю надежду грешника, находящегося на пороге в земной ад, то есть в тюрьму.

Каждый опер, отправляя преступника в тюрьму, зачастую сам того не замечая, наполовину его убивает – такая вот жестокая работа, а кто этого не делает, тот просто не опер. Адвокат пытается вытащить грешника из земного ада. Благородное занятие, что скажете? Интересно, в чистилище есть адвокаты?

Иногда из их высказываний и действий неглупый полицейский может извлечь хорошие выводы. Как, например, из истории с адвокатом молодого батьки Махно. Когда Махно попал в тюрьму за разбойное нападение с убийством на карету казначейства и сказал адвокату, что приговаривается к вечной каторге, тот ответил ему: «Я, молодой человек, что-то не знаю ничего вечного, даже солнце не вечно, и оно, увы, когда-нибудь погаснет». Еще один его коллега, теперь уже реальный современник, поделился умным адвокатским открытием, суть которого сводится к следующему: никому так не нужно упрятать преступника в тюрьму, как операм – настоящим операм конечно же. Поэтому толковый адвокат должен иметь разумный подход к оперативникам, интересующимся его клиентом. Ему это, конечно, зачастую невыгодно, решать проблему своего клиента, пока ее еще нет, ему выгодней дождаться этой проблемы. Когда его доверитель уже в статусе подозреваемого посажен на период предварительного следствия и готов реально платить за свободу, вот тогда защитнику проще и выгоднее решать его проблему со следователем, начинающим строить здание обвинения на оперских стройматериалах. Без этих «строительных материалов» ничего и никогда не построить, но пока гром не грянет, клиент не перекрестится, так что господ защитников можно понять.

Глава 10

А кто такие понятые? Чуть не забыли про них. Это вам не обязательно интеллигенция, это обычные граждане, из которых и состоит наше общество. Они, можно сказать, наполовину адвокаты преступников и одновременно милиционеры, без них никого не опознать, не досмотреть и обыск не провести – в общем, без них никуда, без них все незаконно. Граждане не обязаны по просьбе милиционеров в чем-то участвовать в качестве понятых, и их приходится упрашивать, чтобы они помогли сделать милицейскую работу.

В советских фильмах про милицию они имеют совершенно определенный типаж – типаж крестьянки и рабочего на пенсии. Ну а кто еще может быть дома из соседей тех, у кого проводят обыск, кроме людей, находящихся на заслуженном отдыхе? Остальные сознательные советские граждане должны быть на работе, а советский пенсионер должен либо удобрять навозом свои шесть соток, либо быть понятым. Сейчас, казалось бы, полицейским проще. Праздношатающихся бездельников и тунеядцев в квартирах и на улицах великое множество, но эти граждане не то что не хотят присутствовать в качестве понятых, то есть помочь представителям исполнительной власти, они вообще отказываются понимать, что означает помощь государству, долг, почетная обязанность перед родиной.

Когда опер, хорошо сделавший свою работу, обращается к уличному прохожему с просьбой присутствовать в качестве понятого при опознании очередного наркомана, пойманного за ограбление старушки, возвращавшейся домой с только что полученной пенсией, и в ответ на свою просьбу видит скривившееся лицо человека, которому будто поднесли говно на лопате вместо служебного удостоверения, тогда милиционер в очередной раз начинает осознавать неблагодарность своей профессии. Нередки случаи, когда с виду добропорядочные россияне отвечают откровенным хамством на законную просьбу милиционера. Помимо всего прочего, поиску понятых зачастую сопутствует усталость и отвратительная питерская погода, но согласно закону «О милиции» ее работник должен быть с гражданами вежлив и тактичен. И так до пенсии, если, конечно, не продвинешься по службе, не станешь начальником, тогда сам будешь отправлять своих подчиненных за понятыми. Приглашение понятых – сцена для режиссеров детективного жанра неинтересная, и по причине режиссерского головотяпства родина не знает своих героев – понятых, без которых (это без иронии) злодейство никак не может быть наказано.

Чтобы преступник оказался в тюрьме, недостаточно выслеживать его по ночам на улицах, недостаточно анализировать преступления с похожим почерком, недостаточно гнаться за ним по улицам, рискуя свернуть себе шею, получить нож в живот или пулю в лоб.

Когда это все уже сделано и зверь в клетке, нужно незамедлительно вместе со следователем провести необходимый объем следственных действий, без которых его из этой клетки через несколько дней придется выпускать, а потом он непременно всем расскажет, как он обманул или подкупил ментов.

И вот после того, как опер уже сутки или двое без сна был занят погоней и другими интереснейшими эпизодами, которые любят показывать в кино, приходит время пригласить понятых для опознания, обыска, досмотра. Так рождается черный юмор, который не все понимают, типа, старый оперативник Прокудов получил инфаркт при приглашении понятых и без сознания упал в сугроб, сжимая в скрюченных пальцах раскрытое служебное удостоверение, которое он предъявлял прохожим, любезно приглашая их проследовать в кабинет уголовного розыска. Так что опять все не как в кино, где почтенный гражданин в виде пенсионера, всю жизнь проработавший на заводе, в потрепанном пиджачке и застегнутой до верхней пуговки рубашке, покорно и вдумчиво наблюдает за интеллигентными следователями и экспертами, проводящими обыск у вора или спекулянта. Таких понятых в наше время найти сложно, большинство бездельников почему-то считают, что родина им, таким красивым и гениальным, должна по жизни, и поскольку они вполне заслуженно от нее ничего не получили, то и об их помощи не может быть и речи. А некоторые очкушники просто очкуют вписаться в какой-нибудь ужасный, связанный с ментами и уголовниками блудняк, и не спать по ночам, вспоминая волчий взгляд преступника, на которого в его присутствии указал потерпевший как на лицо, вставлявшее ему паяльник в задний проход. Можно понять, зарплату, в отличие от оперативника, понятой за это не получит. Хотя и здесь нельзя быть категоричным, есть и сознательные граждане, которые, располагая свободным временем, охотно присутствуют при леденящих душу сюжетах. На самом деле это бывает очень интересно. Да и как пытливому, думающему человеку может быть неинтересно, что же происходит в рамках МВД, которое все так боятся. Зачем слушать то, что говорит «Эхо Москвы» и показывают в туповатых сериалах про милицию? Не интереснее ли самому узнать, чем же они там занимаются, может, и в жизни пригодится, может, самим понятым в какой-то жизненной ситуации понадобится то, что они увидели своими глазами и услышали своими ушами.