Босс. Аквариум для двоих

– Ну да…

Ответ меня рассмешил, но до той минуты пока я не вошла в квартиру. Я не была ни в одной комнате, кроме той, где аквариум. Родион рассказал, что в будущем стена спальни станет ещё одним огромным пристанищем для рыбок. А пока я могла любоваться двумя внушительными ёмкостями, встроенными в колонны.

Это явно будет общая комната, мебели как таковой ещё не было – только диван, причём в целлофане, два кресла и коробки. Я облазила колонны со всех сторон – пару кораллов и «замков» для рыбок и правда поменяла бы местами.

Хозяин великодушно выслушал мои замечания и поблагодарил, а потом предложил выпить. Бар оказался встроенным в неглубокую нишу в стене, а внутри красовались дорогие бутылки.

Диван пришлось распаковать, мы выбрали виски, мне с полным бокалом льда, и наш разговор продолжился. Когда перешли на текилу, не помню. Но был явно неловкий момент с поцелуем. Хотя, похоже, его так и не случилось.

Но почему мне казалось, что было куда больше? Или я просто хотела больше?

***

– Я всё, – подходя ко мне, улыбнулся Родион.

– А где твой огромный пакет? – в его руках по-прежнему ничего не было. – Или она микроскопичная и надувная? – и что я творю? зачем снова подначиваю?

– Я купил кое-что другое.

– У-у… расскажешь? – прячу наушники и встаю со стула.

Мы выходим на улицу, и волна неловкости просто захлёстывает, кажется, все прохожие тут же обращают на нас внимание.

Родион достаёт из внутреннего кармана пиджака чёрный бархатный мешочек и протягивает мне.

– Что это? – искренне удивившись, оцениваю вес. – Лёгкий…

– Игральные кости. Хочешь сыграть?

Притормаживаю и пытаюсь понять, он только что предложил сыграть в кости, купленные в секс-шопе?

– Там нет ничего пошлого, – сразу же добавляет Родион.

А я выуживаю два кубика с надписями. Ну как сказать, пошлого, может, и ничего, а как прелюдия – вполне сгодится.

Это намёк или издёвка?

Глава 4

Мы заходим в ближайшее кафе и садимся за самый дальний столик, какой только здесь есть, на втором этаже, где почти нет посетителей.

– Недавно обедала с подругой, – сразу сообщаю, – так что буду только кофе.

– Это как-то странно, – недоверчиво поглядывает на меня мужчина. – Я буду есть, а ты просто сидеть? Может, мороженое или ещё какой десерт?

– Я съела две порции мороженого, так что ближайшую неделю даже смотреть на него не буду… – мотаю головой.

– За фигурой следишь? – с явным подколом спрашивает Родион.

– Кто бы говорил, – хмыкаю.

– Я не сижу на диетах.

– Ага, рассказывай кому-нибудь другому, – кривлюсь. – Байки про конституцию тела и быстрый метаболизм не прокатят.

– Возьми хотя бы салат, – настаивает. – А то я глупо выглядеть буду…

– Что? В каком смысле?

– Сама подумай. Я с девушкой в кафе, ем, а она пьёт кофе? Будто я не могу позволить оплатить ланч, или ты стесняешься сделать заказ, или ещё что…

– Да у вас загоны по общественному мнению, Родион Романович…

– Заберёшь домой, будет тебе ужин, готовить не придётся, – с каменным лицом выдаёт он.

– Серьёзно?

– Да…

– Ты псих, – нервно смеюсь, а официант бодренько идёт к нам.

Смотрю на Родиона, а тёмные глаза так и умоляют не выставлять его в плохом свете.

– Уже выбрали? – молодой человек в полосатом фартуке и табличкой с именем «Максим» появляется около нас и улыбается так, что к вечеру у него точно будут болеть скулы.

– Да, – улыбаюсь в ответ. – Кофе. Эспрессо, – бросаю взгляд на недовольного Родиона, – и посоветуйте какое-нибудь блюдо на второе, я у вас впервые.

– Конечно, – важно выпячивает грудь парень и подаётся ко мне. – Что предпочитаете – свинину, говядину, птицу, может, рыбу?

– О нет, нет! – ловлю удивлённый взгляд Родиона. – Только не рыбу.

Мой спутник коротко смеётся. Думаю, он спокойно относится к тому, что рыбу едят. Но мне почему-то показалось, что с обилием аквариумов у него дома и поддержкой фондов по защите редких видов рыб, он не приемлет поедание любимых питомцев.

– Ладно, – кивает Максим.

– Давайте, что-нибудь овощное, вообще без любого вида мяса, прикинусь веганом, – растягиваю губы и благодарю парня.

Родион делает заказ, немаленький, надо сказать.

– Почему на рыбу так отреагировала?

– А ты не против, что её едят?

– Вообще-то, в баре прошлый раз я сам ел рыбу.

– Да-а… – тяну, пытаясь вспомнить, что мы заказывали, но увы, в памяти всплывают лишь салаты и какие-то закуски.

– Угу… Ты так и не ответила на мой вопрос.

– Какой? – прикидываюсь настолько тупой, насколько это вообще возможно в этой ситуации.

Ответом служит чёрный бархатный мешочек перед моим носом.

– А тебе не кажется, что это как-то странно?

– Самую малость, – соглашается и облокачивается на стол, сцепляя пальцы в замок. – Но ты ведь сама хочешь. Иначе зачем провоцируешь?

– С чего ты взял, что провоцирую? – стискиваю челюсти, чтобы не сболтнуть лишнего.

– Давай заключим соглашение – одна игра, три броска у каждого, если не понравится, уйдёшь и больше никаких намёков и встреч.

Официант, принёсший наш заказ, даже не подозревает, как сильно мне нужны эти несколько минут, чтобы подумать над предложением. Кубики и правда безобидные – самое страшное – поцелуй в губы, хотя, если выпадет колено и поцелуй, будет куда более неловко. Но я в штанах…

– И где ты предлагаешь сыграть? – кажется, я только что дала ответ…

Родион усмехается, отодвигает тарелку и внимательно смотрит в мои глаза:

– Здесь.

– Издеваешься? – чуть не взрываюсь. – Здесь же люди.

– Хочешь ко мне? Ты же понимаешь, что там остановиться будет куда сложнее.

– Пожалуй, пусть будет здесь. Но пересядь, что ли, – указываю на место около себя. – Не так в глаза бросаться будет.

Родион спокойно пересаживается, а мне уже и кубики не нужны, чтобы понять – остановиться будет крайне сложно. Запах сладковатого табака и кедра дурманит и всё, о чём могу думать, что хочу уткнуться носом в его шею и вдыхать пьянящий аромат как можно дольше…

Какой же слабой на деле я оказалась – почти десять лет с одним мужчиной, а здесь появился другой, и меня просто понесло. Как такое возможно?

– Дамы вперёд, – в мою ладонь Родион вкладывает два прохладных кубика.

Сердце то замирает, то тарахтит, как неисправный мотор. Чувствую, уши горят, а щёки краснеют. И как это вообще будет выглядеть?

Но рука отправляет кубики в полёт на середину стола. Наблюдаю, как они ударяются друг об друга, о тарелку со стейком, а потом останавливаются.

– Укуси нос? – кажется, я поторопилась с переживанием о сексуальном подтексте игры, кроме припадка смеха, это сочетание не вызывает во мне более ничего.

Мужчина поворачивается ко мне лицом и немного наклоняется, позволяя укусить себя. Прочистив горло сухим «кхм-кхм» слегка кусаю за самый кончик прямой нос Родиона. Уровень неловкости просто зашкаливает, так что я быстро закрываю лицо ладонями и пытаюсь не смеяться.

– Моя очередь.

Делаю глубокий вдох и убираю руки под стол, ожидая своей участи.

– Ущипни глаза? – всё, вот теперь я не могу остановиться и смеюсь уже в голос. – Может, может, перекинешь?

– Хорошо. Это будет считаться за вторую попытку?

– Не знаю, – почему-то мне так захотелось, чтобы игра продолжалась. – Нет, наверное, просто сочетание несочетаемого…

Кажется, Родион по моему ответу тоже понял, что я не планирую останавливаться.

Кубики летят:

«Погладь. Щека», – успеваю прочесть, а прохладные пальцы касаются моей щеки и скользят по коже, заставляя повернуться к Родиону. Ползут через подбородок ко второй и обратно. Нежное, еле ощутимое прикосновение, немного щекотно, но и приятно. Приоткрываю рот, но сказать ничего не могу.

– И как долго нужно выполнять задание? – шепчет мне на ухо, ни на секунду не прекращая гладить моё лицо.

– Думаю, достаточно, – тяжело сглатываю, вот теперь игра не кажется столь безобидной.

Беру кубики и кидаю на середину стола.

«Лизни. Шея», – о, прям по запросу.

Двигаюсь чуть ближе к мужчине, а он слегка наклоняется ко мне. Прячусь за его лицом и медленно провожу кончиком языка по идеально гладкой коже от воротника рубашки до самого уха, ощущая горьковато-терпкий привкус парфюма.

– Они горькие, – усмехаюсь и делаю приличный глоток не менее горького кофе.

– Кто? – явно Родион сейчас не здесь, ибо совсем не торопится продолжить игру.

– Твои духи.

– Твои тоже.

Замираю, вспоминая его губы на своей шее. Мурашки покрывают кожу, будто я вдруг очутилась на сквозняке. Протягиваю кубики, намекая, что пора бы уже закончить этот бред.

– Даже и не думай это выполнять! – округляю глаза, увидев результат.

– Будет проблематично в этих условиях.

– Да это вообще нельзя, – разоряюсь на полупустой этаж, привлекая внимание нескольких посетителей.

– И что хочешь заменить? – ухмыляясь спрашивает мужчина. – Поцелуй или бёдра?

– Может, просто перекинешь? – шиплю в ответ.

– Это не честно, не находишь?

– Я не позволю, – кидаю злобный взгляд на Родиона, а где-то в самой глубине подсознания загорается лампочка желания.

– Так и как мы поступим?

– Не знаю, – сведя брови отворачиваюсь и утыкаюсь в своё овощное блюдо.

– Перекинь за меня сама.

Не долго думая, хватаю кубики и…

Вот это подстава.

– Спрячь вот это вот! – ругаюсь, указывая на лицо Родиона.

– Что?

– Свою хищную улыбочку!

– Ничего она не хищная. А ты просто сама этого хочешь, вот и упираешься.

– Ты это подстроил, – слегка ударяю кулаком по несчастному столу.

– Не я кидал.

– Да ты псих! Ты не будешь целовать мои бёдра и на этом точка! – злобно смотрю в чёрные глаза, а у самой мысли уже далеко отсюда.

– А что я буду целовать? – схватив меня за руку, дёргает на себя.

От неожиданности влетаю губами в его щёку и замираю. Отлипнуть не могу, вообще не шевелюсь. А Родион медленно поворачивается ко мне и просто смотрит.

Кончики наших носов упираются друг в друга, а до губ всего несколько сантиметров. Лишь немного стоит податься вперёд и поцелуй.

Что я и делаю.

– Так не пойдёт, – снова отстраняется мужчина, а у меня глаза на лоб лезут.

Он динамит меня второй раз! Это уже ни в какие ворота!

– Да ты больной! – подпрыгиваю с места, но один рывок, и я снова сижу вплотную к Родиону.

– Мы не доиграли.

– И что ты предлагаешь делать? – щурюсь, давая понять – терпение моё на исходе.

А он косится на кубики.

– Не-ет! – снова собираюсь ругаться.

– Я оставлю за собой право ещё одного хода. Твоя очередь.

Сглатываю и сгребаю игрушки со стола. Какая свадьба? Сегодня же попрошу передышку. Мне точно стоит разобраться в себе.

Кидаю. Сделав нереально глубокий вдох, беру лицо Родиона обеими руками и провожу языком по его губам. Что-то не везёт мне на облизывание. Ловлю себя на мысли, что делаю я это слишком уж медленно.

Быстро довожу язык до уголка его губ и отворачиваюсь.

– В Буку будем играть? – голос Родиона тает за звуком удара пластиковых кубиков о стол.

Не успеваю увидеть, что выпало, прохладные пальцы на моём подбородке влекут в другом направлении. Губы обжигает прикосновение, а следом влажный язык скользит в мой рот и ведёт под моим языком до самого кончика.

Как прерываю поцелуй, даже не осознаю. Звон посуды приводит в чувства – я на расстоянии метра от Родиона и пялюсь на кубики, где собственно и написано «лизни язык». Адские кубики.

К нам спешит официант, кажется, шуму я наделала слишком много. Игрушки исчезают в бархатном мешочке, а он, в свою очередь, во внутреннем кармане Родиона.

– У вас всё хорошо? – улыбается парень, осматривая нетронутый обед.

– Заверните с собой, – спокойно говорит мой спутник и поглядывает на меня. – Дома поедим.

Ну уж нет! Никаких дома не будет! Бежать, бежать без оглядки. Лариса права, надо поговорить с Виталей и расставить все точки над i.

Молодой человек в фартуке лихо уносит тарелки, а я не тороплюсь садиться обратно.

– У меня ещё ход, – похлопав по карману, напоминает Родион.

– Думаю, мы заигрались. Не находишь? – пытаюсь дышать размеренно, будто бегу марафон, стараясь сохранить силы.

– Чего ты боишься? – спрашивает, совсем не глядя на подошедшего официанта, достаёт карту и прикладывает к терминалу, мельком взглянув на цифры, вводит пин и вкладывает в папку с чеком чаевые.

Невольно задираю брови. Кафешка, мягко говоря, так себе, чтобы оставлять такую сумму, это же не ресторан высшего уровня. Ну да ладно, деньги не мои, не мне и придираться.

– Ничего не боюсь.

– Думаешь, что это подло по отношению к жениху? Или ты из женщин, что выходят за мужчину, с которым удобно и всю жизнь проедают ему плешь, что он не тот?

– А у тебя большой опыт?

– Не то чтобы, – с отвращением кривит губы. – Родители.

– О. Многое объясняет. У тебя просто не было примера искренней любви и крепких отношений перед глазами. Они развелись. А ты и не знаешь, как строить свои…

– Возможно, только они всё ещё вместе и продолжают мучить друг друга, – забирает пакет с едой и встаёт.

– Ещё хуже, – отшатываюсь подальше от Родиона.

– Так и? Ты рискнёшь доиграть со мной или побежишь к своему жениху, который даже не удосужился такси тебе вызвать, оставив одну на улице?

– Знаешь, что! – чуть не кидаюсь на него. – Я ничего не боюсь. Смотри, сам не испугайся!

– Чего же я должен испугаться? – нагло наклоняется к моему уху и просто выдыхает. – А?

От тепла его дыхания мурашки заполоняют всю шею, а мышцы сводит сладкой судорогой.

– Тебе виднее, – собираюсь с мыслями. – Какие комплексы ты решаешь этой игрой?

– Не всё сразу.

– О, так значит комплексы есть, – плыву в улыбке.

– У всех в современном мире они есть, – берёт под локоток и выводит из кафе, пока я пребываю в шоке от услышанного.

– Признавайся, – прорывает меня, когда подходим к машине. – Ты извращенец? Любишь жёстко? Не-ет… – ехидно щурюсь, – любишь, когда тебя заворачивают, как младенца и сосать сосочку?

Открывает дверь и замирает, задирая брови всё выше и выше:

– Ты откуда эту чушь берёшь?

– Что? Всё ещё хуже? У тебя микро?

– Ага, – кивает и идёт за руль.

Не поняла. Почему он не отрицает? Даже не моргнул, не скривился, не попытался реабилитироваться, опровергнуть. Я попала в точку? Не. Не может этого быть. Мужик симпатичный и с такой проблемой? Но с его деньгами сделал бы себе операцию по увеличению. Чего только в современной медицине нет.

– Я серьёзно, – впериваю взгляд в Родиона, как только пристёгиваю ремень безопасности.

– Я тоже. Всё ещё хочешь ко мне?

Челюсть отвисает, а ответить нечего. Все мужики компенсируют свои физические недостатки деньгами, властью или жестокостью. Неужто он серьёзно?

– Ты же пошутил?

– Хочешь проверить?

– Иди ты! – швыряю свою покупку прямо в Родиона.

А он без доли стеснения открывает её:

– Ты купила пакет в пакете? – запускает руку внутрь.

– Не смей это трогать! – тянусь забрать.

– Сама в меня запульнула им, а теперь запрещаешь трогать?

– Да. Отдай!

Выхватываю пакет и… рву его.

Какое счастье, что хоть агрегат в коробке без маркировок и картинок. Зато лубрикант и резинки мило остаются на коленях Родиона. Он их осматривает, а потом вздохнув возвращает упаковку с презервативами:

– Не мой размер, – а вот лубрикант открывает и нюхает. – Мм, дыня. Съедобный? – утыкается в состав.

А я соплю и пялюсь на мужчину, заворачивая вибратор в остатки пакета.

– Так мы будем доигрывать? У меня ещё один ход остался. Или могу выполнить то, что дважды выпало, – протягивает мне тюбик.

– Не надо выполнять, что выпало, – почти как робот, отвечаю, пытаясь сообразить, что сказать. – Может, в другой раз?

Что я несу?

– Ты предлагаешь встретиться ещё раз? Вроде игра была как раз для того, чтобы решить этот вопрос.

– Ладно! Поехали, но без глупостей! Я знаю кто ты, где живёшь и где работаешь! – угрожаю, а зачем не понимаю.

– Я должен испугаться?

– Да, – киваю и отворачиваюсь, пытаясь собраться с мыслями, и понять, что я творю.

Но головушка моя пуста, как квартира без хозяина, только тараканы дискотеку устраивают.

– Ладно, – соглашается и трогает с места, снова по всем правилам.

Даже любопытно – Родион всячески намекает на отношения со мной, притом, что я вроде как помолвлена, но при этом строит из себя мегаправильного и включает поворотник даже на парковке.

До его квартиры доезжаем быстро и не обронив ни слова. Поднимаемся, а пока я расшнуровываю кроссовки, Родион скрывается в спальне.

Я прохожу в зал и кладу свой несчастный пакет на край дивана. А потом забыв обо всём, прилипаю к стеклу, за которым мирно плавают рыбки, те самые – «леденцы». Усмехаюсь названию и барабаню ногтями по аквариуму.

– Они ещё не привыкли к новому дому.

– Они или ты? – оборачиваюсь и изрядно удивляюсь. – Теперь, видимо, испугаться должна я?

– Если хочешь, – усмехается и проходит мимо меня, сверкая обнажённым торсом, заваливается на диван в очень пахабной позе, широко расставив ноги.

– Уже не знаю, в какой угол спрятаться, – падаю рядом. – Доставай свои кубики и закончим на этом.

– Уверена?

– Абсолютно.

Родион выуживает из кармана штанов мешочек и вынимает кубики. Трясёт в руке, а потом тянет ко мне кулак.

– Дунуть на удачу не хочешь? – ехидничает, а глаза так и блестят.

– Чего ты принял, пока переодевался? – беру его кулак двумя пальцами и отодвигаю подальше. – Кидай уже.

– Уверена, что не хочешь прошлый вариант? А то вдруг ещё хуже выпадет.

– Поверь мне, хуже быть не может, – самодовольно усмехаюсь, но улыбка моя сходит на нет, как только кубики приземляются на пол и перестают двигаться.

Я ещё ни разу не слышала, как смеётся Родион. Но определённо пришло его время. Красивый смех, надо сказать, такой глубокий, мягкий, издевательски притягательный и просто убийственный.

– Этот вариант тебе нравится больше?

– Они радиоуправляемые? Ты жвачку приклеил на противоположную сторону? Как?

– Понятия не имею.

– Ты не будешь этого делать! – тычу пальцем в кубики, а у самой мыслишки пошлые в голове гуляют.

– Я предлагал оставить прошлый вариант.

– В чём секрет? – хватаю кубики, но ни на одном нет ничего, ни намёка на мухлёж.

Читаю надписи, чтобы убедиться, что это те же кубики.

– Я не буду снимать штаны, – бурчу.

– Но я-то точно не буду облизывать джинсы.

– Тогда вопрос решён, – с широкой улыбкой встаю и поправляю волосы. – Было весело, но я поехала домой.

– Значит, мы не решим нашу дилемму, стоит ли видеться ещё?

– Да нет никакой дилеммы. Что за бред? Я и так скажу, что не стоит. Я без пяти минут замужем, а ты, ты… не знаю. У тебя там какие-то комплексы.

Родион продолжает нагло пялиться на меня и молчать.

– Не знаю, что надо от меня тебе, а я просто хочу разобраться в себе и своих отношениях с женихом.

– Беги от него, он тебя не любит.

– Откуда тебе знать? – кривлю губы и бросаю на мужчину недовольный взгляд.

– Вы вместе со школы, значит, не меньше семи лет, но ещё не женаты, – встаёт с дивана и подходит ко мне. – Ты живёшь с родителями, а не с ним. Он даже не следит за тем, чтобы ты благополучно добралась до дома…

– Замолчи! – прерываю поток болезненных слов, действительно, если смотреть с этого угла, кажется, что Виталя меня не любит. – Ты не можешь знать, любит он меня или нет! – тыкаю пальцем в его обнажённую грудь, а злость резко меняется возбуждением.

– Могу. Мужчина, который любит, не оставляет свою женщину ночью одну посреди улицы, – размеренно и жёстко говорит. – Он не любит тебя.

– А кто любит? Может, ты?

– Нет, – ухмыляется. – Но ты мне интересна.

Хмыкаю и отворачиваюсь, чтобы уйти. Правда, недалеко. Хватает за руку и дёргает на себя. Вжимаюсь спиной в его грудь:

– А говорил, не такой, – грустно выдыхаю.

– Ты о чём? – шёпот щекочет ухо, а крепкая рука обхватывает талию.

– О незнакомых девушках и желании в постель затащить.

– Мне кажется, мы достаточно близко познакомились.

– И что будет дальше? – провожу кончиками пальцев по его предплечью и замираю.

– Не знаю, а это важно?

А вот и тот самый вопрос, на который ответа у меня нет…

Глава 5

***

Мысли унесли меня куда-то далеко, пока я раздумывала над ответом Родиону, а его руки никуда не отпускали. В голове всплыла последняя ссора с Виталиком и меня замкнуло.

Я словно со стороны наблюдала, как мы сидим на его кухне, ужинаем. Готовила я, играла в будущую жену, показывала, как хорошо умею управляться по хозяйству. Каждый раз приезжая к Виталику, я готовила что-то особенное – жюльен, пасту карбонара, мясо в сливочном соусе, запечённую курочку с хрустящей корочкой…

Украшала стол, наводила порядок в квартире и стирала бельё, ну не лично, машинка. Гладила вещи…

Именно в тот вечер перед отъездом жениха в командировку я впервые задумалась, что нахожусь не на своём месте. Мне было больно от осознания, что мной пользуются. Я всего лишь удобная девушка, но не жена и не мать его детей.

Виталя не пробовал со мной поговорить. Нет. Просто поставил перед фактом – он едет в командировку аж на полтора месяца, а в ЗАГС мы не пойдём, потому что он едет уже завтра.

– Ты сейчас пошутил? – взорвавшись, я подпрыгнула с места, нависая над женихом.

– Крис, успокойся, – отмахнулся он. – Я уже говорил, как важно перед свадьбой встать на ноги. Я должен купить квартиру и быть в состоянии обеспечить семью.

– Да что с тобой случилось? – ругалась я. – Когда ты стал таким? Не об этом мы мечтали. Вспомни! Мы хотели всего достичь вместе, идти рука об руку к нашим общим целям… – обессилено я упала обратно на стул.

– Мы были детьми.

– Ты хорошо зарабатываешь, я тоже работаю. Доход у меня, может, с твоим и не сравнится, но на ипотеку и еду хватит. Да и дизайном заниматься даже в декрете можно. Мне ни офис, ни спецоборудование не надо…

– Ага, только няньку, чтобы ты могла сутками рисовать эскизы и ездить к клиентам в их дома, следить за перестановками.

– Я не понимаю… раньше тебе нравилась моя профессия. Что изменилось?

– Ничего, – буркнул. – Давай вернёмся к этому разговору после командировки…

И я согласилась. Зачем?

У меня настолько низкая самооценка, что я готова сидеть и ждать решения своей судьбы другим человеком?

А не лучше ли взять её за хвост и самой управлять собственной жизнью, делая то, что хочу я?

***

Поворачиваюсь в объятиях Родиона, оказываясь к нему лицом, и тяжело вздыхаю. Важно ли мне, что будет дальше?

А гори оно всё синим пламенем. Привстаю на носочки и целую. В этот раз мужчина не спешит отстраняться или прерывать поцелуй. Нежно отвечает. Окутывает мои губы своими, наворачивает приятные круги языком у меня во рту, то и дело попадая на чувствительные точки.

Издаю стон, призывающий не тормозить и продолжить ласки активнее, и ощущаю, как пальцы Родиона заползают под мою кофточку и шарят по обнажённой спине, что внезапно становится горячей и покрывается капельками пота. Меня душит внутренний жар, а в ушах пульсирует, заглушая все звуки вокруг.

Выгибаю поясницу и вся прижимаюсь к Родиону. Поцелуй переходит точку невозврата, поглощая меня и утягивая в желанное удовольствие.

По телу пробегают мурашки, и мышцы сводит, заставляя новую порцию мурашек навещать кожу. Родион опускает ладони ниже, сжимает мои ягодицы и притягивает к себе. Внизу всё горит, а бельё уже адски мешает.

Ощущаю и его нарастающее возбуждение, да вот беда, что-то с ним не то. Сначала мне льстит такая скорая реакция, но секундой позже открываю глаза и слегка отстраняюсь, отлипая от сладких губ.

– Что-то не так? – интересуется мужчина, а я пытаюсь понять, что ответить.

– Это что? – указываю пальцем куда-то вниз, намекая на его штаны.

– А это как раз комплекс, – поджимает губы и дёргает бровями.

Кажется, я не единственная так реагирую. Ещё бы.

– Это шутка?

Мотает головой, а я ещё больше отстраняюсь:

– О таком предупреждать надо, – выпучиваю глаза. – Это вообще не смешно.

Совсем выпутываюсь из его объятий.

– Я вроде как намекнул.

– На что ты намекнул? – хрипло тараторю. – Сказал, у каждого есть комплексы, и согласился, что у тебя микро. Ты это намёком называешь?

– Мг, – кивает. – А для тебя это важно?

– Издеваешься? Ты не думал там операцию сделать, чтобы людей не пугать?

– Чёрт, – плюхается на диван и трёт лицо руками. – Так и знал.

– Что ты знал? Про операцию, я, кстати, серьёзно. Это не нормально…