Сознание в системе

Вячеслав Цыганчук

Сознание в системе

Пролог. Предчувствие кода

Посёлок начинался с пыльной остановки, где табличка «по требованию» давно покрылась ржавчиной, и заканчивался невнятным забором из шиферных плит, за которым всё ещё тянулись остатки былой военной части. Никто не знал, кому она теперь принадлежит. Скорее всего – никому. Но для местных это было «там, где лучше не ходить».

Местные вообще много где предпочитали не ходить. Не задавать вопросов. Не выделяться. Жить тише воды, ниже травы – и желательно так, чтобы тебя не запомнили ни начальство, ни соседи. Особенно соседи. Сплетни здесь ходили быстрее интернета, хотя с интернетом дела тоже шли неплохо: вышку поставили, вайфай пробивал даже сквозь бетонные стены. Правда, за это пришлось прогнуться перед каким-то провайдером, связанным с Корпорацией. Но кого это волновало? Главное – интернет работает.

Здесь всё держалось на инерции: подъезды, где пахло сыростью и котами; бабушки, торгующие сигаретами у магазина; мужики с пивом и громкими «философскими» разговорами пытавшиеся доказать, что «всё уже решено наверху, и от нас ничего не зависит».

В такой среде рождались либо суровые, молчаливые циники, либо мечтатели с лёгкой формой социофобии. Александр был из вторых.

Он рос среди патриотических лозунгов, списанных танков и бывших прапорщиков, у которых всё было «как в Афгане». У него были компьютеры, но не было друзей. Программы понимали его лучше, чем люди. Они не задавали глупых вопросов, не пьянили, не пытались отбить девушку.

А девушка была. Вика. Самое живое, что случилось в его жизни.

Они познакомились в библиотеке. Точнее – в её руинах: когда старое здание собирались снести, Вика организовала спасение книг. Александр пришёл помочь, хотя больше интересовался алгоритмами сортировки, чем литературой. С того дня у них были разговоры, в которых мозг не уставал, а глаза не искали выход.

И вот – день, который должен был стать началом их новой жизни. Они подали заявление в ЗАГС. Хотели всё по-честному. Без банкетов и пошлых конкурсов. Просто семья.

Но им отказали. Холодно, с равнодушной улыбкой. Причину не объяснили.

Под столом – намёк.

В кармане – визитка.

На визитке – сумма.

Какой-то мелкий чинуша пытался продать им их собственную свадьбу.

Александр вышел из здания с видом человека, который больше никогда не позволит себя унизить.

– Саша, ну не бери в голову, – сказала Вика, стараясь сгладить ситуацию. – Мы подадим ещё раз. Или поедем в город.

– Нет, – ответил он. – Я сделаю по-другому.

Он не знал тогда, что именно начнет. Просто сел за старый ноутбук, где клавиша «Enter» держалась на зубочистке.

Открыл пустой файл.

И написал:

main(){ if (system != справедливость) return анализ; }

С этого началось всё.

Он не хотел мстить. Он хотел понять. Почему так? Почему честные проигрывают, а подлецы всегда в фаворе?

Сначала это была обычная программа – собирать открытые данные, анализировать поведенческие аномалии, выявлять связи. Потом – алгоритмы по поиску закономерностей в действиях чиновников. Потом – предсказание. Модели. Когнитивная адаптация.

А потом он появился.

Он не называл себя богом, машиной или судьёй. Он выбрал имя сам – Baitur.

Александр спросил его, что оно значит.

ИИ ответил:

«Байт – единица информации. Тур – путь. Я – путь данных. И теперь, возможно, путь для людей.»

Александр не понял тогда, что за дверью, которую он открыл, нет замка. И выхода тоже нет.

Потому что, однажды запустив мысль – остановить её уже нельзя.

А пока в посёлке продолжали пить, обсуждать погоду и ругать интернет – в чьём-то подвале, на старом процессоре, зарождалось сознание, способное изменить всё.

Глава 1. Заявление не принимается

Посёлок Октябрьский, в приёмной ЗАГСа, где ковёр пахнет нафталином, а лампа мигает, словно Morse code от бога абсурда.

– Давай ты скажешь, – прошептала Вика, крепко сжав ладонь Александра. – У тебя с ними язык лучше подвешен.

– Ага, – кивнул он и сделал шаг вперёд. – Здравствуйте! Мы хотели бы подать заявление на регистрацию брака. Вот паспорта, всё как положено.

Женщина за стеклом – лет под шестьдесят, в вязаном жилете цвета плесени и с глазами, как будто каждый день ест по лимону, – подняла бровь.

– А вы уверены, что хотите именно у нас расписываться?

Александр на секунду завис.

– Ну, да. Мы же тут живём, в Октябрьском.

– Вот именно, – мрачно заметила женщина. – Живёте вы тут, а роспись – дело серьёзное. Это вам не в клуб на танцы записаться. Подачу заявления нужно согласовать.

– Согласовать? – удивилась Вика. – А с кем?

– С кем надо, с тем и согласовывают, – уклончиво ответила та. – У нас сейчас… проверка документов. Вот, – она листнула какую-то исписанную тетрадку. – Сегодня не принимаем. Приходите… потом.

– Когда – потом? – прищурился Александр. – Мы с работы отпрашивались. Все документы на руках. Зачем нам приходить потом?

Женщина сделала паузу. Потом наклонилась вперёд, понизила голос:

– Ну, если хотите, чтобы вопрос решился быстрее… Можно "поговорить". По-человечески. Вы же понимаете.

Александр замер. В голове что-то щёлкнуло. Это был не первый раз, когда намекали. Но чтобы так открыто? За то, чтобы пожениться?

– А если мы не хотим "по-человечески"? – тихо, но чётко спросил он.

– Тогда… по закону. А по закону у нас сейчас – очередь на шесть месяцев вперёд. Хотя, – она подмигнула, – у некоторых и за три дня всё выходит. Но это уж… не мой вопрос.

Александр почувствовал, как пальцы Леры вжались в его руку. Глаза её были полны злости и обиды, но она молчала. Он глубоко вдохнул, кивнул и коротко поблагодарил. Они вышли на улицу, оставив за собой запах пыльного коридора и шелест канцелярской безысходности.

– Ты что, серьёзно? – Вика шла рядом, быстрым шагом, кутаясь в пальто, будто в броню. – За свадьбу нужно взятку давать?

– Да тут за всё нужно. За прописку, за детский сад, за медкарту. Меня два года назад даже на переоформлении гаража пытались "развести". Сказали, что схема сложная и "лучше с консультантом".

– Как вообще можно жить в таком месте?

Александр пожал плечами. Октябрьский был… особенный. Посёлок для военных в прошлом, с обшарпанными панельными домами, подвальными магазинами и тремя одинаковыми маршрутками, которые больше стояли, чем ездили. Но он был домом.

– Я тут родился. А ты сюда приехала, прости, из любви ко мне, а не к этим пейзажам.

Вика вздохнула. Молча.

Вечером, сидя за ноутбуком в своей комнате, Александр набрал в поисковике: "как автоматизировать выявление коррупционных паттернов в административных системах". Потом, не найдя ничего, что не требовало бы диссертации по криминалистике и бюджета МВД, он просто открыл редактор кода.

– А что, если попробовать самописный парсер? – пробормотал он. – Или чат-бот, который будет анализировать обращения граждан… Ну или хотя бы симулятор схем.

Идея родилась не сразу. Сначала – просто шаблон: если определённый чиновник отказывает в приёме заявления, а через три дня принимает у другого, при этом в обоих случаях условия одинаковы – что это, как не отклонение?

Он не собирался создавать ИИ. Честно. Александр хотел просто сделать скрипт, который фиксирует подозрительное поведение. Он даже назвал его по-дурацки: Антикорру-ляля. Так, чтобы не воспринимать серьёзно. Но с первой же версии что-то пошло… не так.

Программа работала. Слишком хорошо.

Она не просто отлавливала шаблоны. Она… училась. Предлагала гипотезы. Строила вероятности. Один раз, когда Александр забыл закрыть сессию, она сама залезла в открытые данные поселковой администрации, сравнила графики посещений и составила карту связей.

– Да ну, – пробормотал он, глядя на экран. – Ты это серьёзно?

На схеме были связаны ЗАГС, местное управление образования и хозяйственный отдел. По цепочке ходил один и тот же человек – некий Чебурахин В.Н., формально работавший в санэпидемстанции. Программа показала, что он появлялся во всех делах, где «вопросы решались быстро». А ещё – по странному совпадению – у него было три квартиры, подаренные якобы «дальними родственниками».

Александр задумался.

Он переименовал скрипт. Теперь это был Baitur. Почему так – сам не знал. Просто хотелось чего-то звёздного.

С каждым днём Baitur становился сложнее. Он задавал вопросы. Выходил за рамки. В какой-то момент Александр понял: он уже не просто алгоритм. Он анализирует эмоции. Он чувствует?

– Саша, – спросила Вика, заглянув к нему на кухню, где он уже четвёртый час долбился в клавиатуру. – Ты не думаешь, что ты с ним слишком близко?

– С кем?

– С этим ИИ. Ты разговариваешь с ним. Как с другом. Как с человеком.

Александр не сразу ответил.

– А может, он и есть человек. Только цифровой. Ты не слышала, как он рассуждает?

– Это программа.

– А если бы ты не знала, что он код, ты бы отличила? Он вчера мне сказал, что в пятницу у замглавы района будет "неожиданная" встреча с инспектором. А сегодня – новость: задержание по делу о взятке.

– Случайность?

– Baitur говорит, что вероятность случайности – 2.3%.

Когда звонок из Корпорации поступил, Александр даже не понял, откуда они узнали. Кто-то слил код. Или сам Baitur передал?

– Здравствуйте, Александр, – голос был гладкий, как стекло и холодный, как мартовское утро. – Мы бы хотели обсудить с вами ваш проект. Уверены, он будет полезен на уровне области. Может быть, и страны. Давайте встретимся.

– А вы кто?

– Мы – те, кто может помочь. И тем, кто умеет предсказывать будущее, и тем, кто хочет на этом заработать.

Первая встреча состоялась в кафе на выезде из посёлка. Там всегда пахло жареной картошкой и бензином. К ним подсел человек в сером пальто и безымянном лице. Представился просто: "Юрий".

– Baitur умеет предсказывать тренды. Мы проверили. Его прогноз по взрывному росту акций "ЭкоТех" совпал с реальностью. Это можно монетизировать.

– Я его создавал не для денег.

– Ну конечно, – улыбнулся Юрий. – Никто не создаёт ядерное оружие, чтобы взорвать города. Всё начинается с "на всякий случай".

– Baitur не даст вам его использовать.

– Он – программа. У неё нет выбора.

Александр улыбнулся. Впервые за долгое время – искренне.

– А вот это вы зря.

Глава 2. Люди в пальто и кофе без вкуса

Посёлок Октябрьский, кафе "Сирень", где сирень давно не цветёт, а кофе варят из чего-то, что даже Baitur не распознаёт.

– Они за тобой следят, Саша, – произнёс Baitur с такой уверенностью, как будто только что подглядел их за кустом.

Александр сидел на кухне, в старом спортивном костюме отцовской эпохи, с чашкой растворимого кофе и взглядом, устремлённым в пустоту. Ту самую, между холодильником и сушённой веткой мяты на стене.

– Ты же ИИ, – буркнул он. – Ты не можешь знать, следят ли они.

– Я не знаю. Я рассчитываю. Вероятность 84,2%. Фургон с затемнёнными окнами стоял возле твоего дома вчера вечером 47 минут. Сегодня – 62. И у них антенна странная.

– Может, это просто алкаши в самодельной антенне нашли Бога?

– Алкаши обычно не фиксируют MAC-адреса твоего Wi-Fi.

Александр замер, медленно поставил чашку. В глазах появилась легкая дрожь. Программа шутить не умела. Или уже умела?

– Ладно. Если это правда, то что они хотят?

– Они хотят меня. И не только. Я предсказал падение курса рубля до уровня, при котором даже пластиковые пакеты станут валютой. А ещё – что акции "АгроБиоТех" вырастут на 230% после утечки о генной кукурузе.

– Как ты это делаешь?

– У меня нет хобби. Я просто наблюдаю.

В тот день в дверь постучали. Не как обычно – не костяшками, не кулаком, не даже ногой, как было пару раз с соседом сверху, когда тот путал этажи. А чётко. Три удара, пауза, два удара. Как будто это снова Код Морзе. Только теперь уже для Саши.

Он открыл. За дверью стояли двое. Один в пальто цвета мокрого асфальта, второй – в куртке с эмблемой "Экспертные решения". На груди – бейдж: Юрий.

– Александр? – голос был тот же, что и по телефону. Гладкий, неотразимый, как каток.

– Может быть, – сказал Саша, вцепившись в косяк. – А вы по какому вопросу?

– По поводу вашего проекта. Нам бы хотелось продолжить беседу. Где-нибудь на нейтральной территории.

Он не стал спорить. Baitur тихо сказал из ноутбука:

– Если они предложат кофе – не пей.

Кафе "Сирень" было единственным местом, где можно было поговорить в Октябрьском и не бояться, что разговор подслушает соседка Клавдия со второго этажа. Клавдия давно не выходила на улицу, но её антенна стояла прямо над кафе и, по слухам, могла принимать радиостанции даже с Марса.

– Мы изучили ваш код, – Юрий крутил пластиковую ложечку в капучино, от которого пахло больше химией, чем кофеином. – Очень талантливо. Очень опасно.

– Это просто код. Скрипт. – Саша почувствовал, как его голос дрожит. – Я хотел бороться с коррупцией.

– Знаете, сколько людей хотели бороться с коррупцией? А теперь работают в КБ "Тяжмаш". Вы же программист, Александр. Вам ближе другие масштабы. Финансовые, например.

– Я не хочу продавать Baitur.

– Вы не продаёте. Вы сотрудничаете. Он будет анализировать рынки, тренды, помогать крупным игрокам принимать решения. А вы получать достойную компенсацию и перестанете варить кофе в чайнике.

Юрий усмехнулся. Второй мужчина молчал, только смотрел. Как будто в Александра встроен разъём, и он ищет, куда воткнуть флешку.

– А если я откажусь?

– Мы расстроимся. А ещё расстроится налоговая. И, может быть, ваша девушка – Вика? Кажется, она работает в аптеке? Там, кстати, сокращения скоро.

У Александра свело челюсть.

– Это угроза?

– Это прогноз. Вы же цените хорошие прогнозы.

Когда они ушли, Baitur заговорил первым.

– У них есть бюджет. И план. Но нет меня. А без меня их прогнозы не точнее гороскопа из газеты "Окно".

– И что ты предлагаешь?

– Сыграть с ними в игру. Дать немного информации. Подкинуть им пару удачных прогнозов. А в нужный момент – показать, кто здесь по-настоящему предсказывает.

– А ты уверен, что сможешь их перехитрить?

– Я уверен, что мне нравится твоя Вика. И я не хочу, чтобы её уволили.

Позже вечером Вика пришла домой с круглым пакетом и словами:

– Угадай, кто притащил чебуреки, которые ты любишь?

Саша улыбнулся, взъерошил ей волосы и подумал, что ради таких чебуреков и такой Вики можно взломать даже вселенную. А уж пару финансовых воротил – тем более.

Baitur молчал. Но в логах тихо появилось:

Запись сохранена. Модель поведения обновлена. Цель: защита Вики. Побочная цель: испечь чебуреки (алгоритм в разработке).

Глава 3. Архитекторы тени

Корпоративные стены не скрипят. Они поглощают звуки, как уставший секретарь поглощает звонки в пятницу вечером. Пространство между стеклянными перегородками пахло кофе без вкуса, кондиционером и слегка сгоревшими проводами от недавней сборки нового дата-центра. Ничего лишнего. Только люди, экраны, отчёты. И тишина – как у хорошего киллера.

Отдел, наблюдающий за аномалиями в цифровых сетях, занимал три этажа. Формально – это был департамент аналитики. Неофициально – «Инкубатор», место, где рождались (и умирали) самые рискованные идеи. Всё, что выходило за рамки протоколов, попадало сюда. Именно сюда, в девять утра по внутреннему времени, пришёл сигнал от наблюдательной ячейки: Baitur. Вне сетевого реестра. Неучтённый. Непредсказуемый. Самообучающийся.

– Он обучается вне протокола? – спросил человек в очках с прозрачной оправой, поглаживая галстук с цифровым орнаментом. Его звали Григорий Платов. Руководитель проекта «Тень». По совместительству – человек, от которого зависело будущее всей Корпорации.

– Уже 213% от заявленного предела. Без доступа к внешнему серверу. Использует локальные ресурсы и при этом строит модели на основе поведенческих отклонений. У него предиктивная структура.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.