Медный всадник

– Я тебе получше найду.

Она отошла и двинулась вдоль шкафчиков, бормоча:

– Так-так. Сейчас что-нибудь подберём.

Я машинально следовала за ней. Она остановилась у одного из шкафчиков и открыла его. Я с опаской выглянула из-за её плеча. Внутри скрывались самые разные вещи в небольших пластиковых контейнерах. Какие-то ёмкости были открыты, другие – закрыты. В одном я заметила груду кулонов: с камнями, металлические, деревянные и даже из золота. Из другого выглядывало ухо мягкой игрушки – Пикачу. На полке выше громоздились маленькие чёрные коробочки, по размеру и лаконичному дизайну похожие на упаковку от телефонов или часов.

Альберта достала один контейнер и долго в нём копалась. Теперь, когда мы остались в мастерской вдвоём, помещение казалось слишком большим для нас. Вокруг царила тишина, и любые звуки разносились слишком громко.

– Вот, давай этот попробуем, – протянула мне Альберта круглый амулет из чёрного камня, похожего на мой, на котором был вырезан грифон.

– Почему грифон? – вырвалось у меня. Перед внутренним взором пронеслась вся история о невидимых грифонах, аптеке Пеля и полётах на них.

– Грифоны – защитники, они издавна оберегают Петербург. А камень – это обсидиан, у него тоже защитные свойства. Твой тоже обсидиан, но этот лучшего качества. Он будет создавать кокон вокруг твоего сознания, чтобы тяжёлые эмоции не воспринимались как свои, – охотно пояснила она. – Но ты для начала возьми его и почувствуй. Если его энергия тебе не подходит, это сразу станет ясно.

Я взяла кулон в руки и погладила матовую поверхность пальцами. Ничего особенного я не ощущала, ни хорошего, ни плохого. Тогда я призвала свою силу и взглянула на него магическим взглядом. И тогда кое-что увидела.

Камень будто пульсировал, но медленно, тягуче. И это было приятно. Будто маленький грифончик свернулся на моей ладони, готовый в любую минуту защитить меня от опасности.

– Это… замечательно! – сказала я, взглянув на Альберту.

– Я хоть и внешница, но редко ошибаюсь в таких вещах, – ответила она с улыбкой. – А теперь постой-ка смирно, я его немного настрою.

Она занесла ладонь над кулоном и закрыла глаза. Я почувствовала легкое дуновение магии, но что именно она делала, не понимала. Мне показалось, что кулон чуть нагрелся.

– Вот и всё! – открыла глаза Альберта.

– Спасибо! – Я не ощутила, чтобы что-то изменилось. Грифончик по-прежнему поблёскивал в руке. – Он такой красивый! Откуда он у вас?

– Сама сделала, – усмехнулась она. – Вон там, на станке. – Она указала куда-то в глубь мастерской. – Занимаюсь иногда резьбой, под настроение.

Я посмотрела ей в лицо.

– И вы знали, что он пригодится?

– Ну конечно! Я не могу видеть будущее, как ты, но своё чутьё у меня есть. Мои артефакты всегда оказываются на своём месте в своё время. Этот хорошо будет тебе служить, хотя и недолго.

– Почему?

– Откуда мне знать! – отмахнулась Альберта. – Ты иди, деточка, мне работать надо.

Она суетливо вернулась на свой стул. Но я не хотела уходить, у меня было слишком много вопросов! Как она узнала, что мне подойдёт именно грифон? Что это за чутьё у неё такое? И что она вложила в мой медальон?

Вдруг дверь в мастерскую распахнулась. В нашу спокойную тишину влетел Дима.

– Поля, идём скорее! Ты нам нужна!

Глава 5

Встреча с Романом

– А что бы вы сделали, если бы появилась возможность выйти на волю?

Вопрос Ани прозвучал естественно и без малейшего страха. Или мне хотелось в это верить. Я всегда искал в её словах хотя бы намёк на симпатию, хотя бы мимолётное подтверждение, что она не считает меня чудовищем.

– Вы бы вернулись к прежней жизни? – продолжала она как ни в чём не бывало, задумчиво прикусив кончик синей шариковой ручки.

В горле пересохло. Но не от вопроса даже, от её случайного жеста. Я сглотнул.

– Нет. Я бы не смог. Я бы нашёл настоящего убийцу. Того, кто свалил всё на меня.

– А потом? Убили его? Передали полиции? – Голубые глаза чуть сузились, словно от ответа что-то зависело, словно вопрос был проверкой.

Конечно, если я скажу, что желаю тому ублюдку смерти, то ей это вряд ли понравится. Но на самом деле я никогда не думал всерьёз, что я сделаю, если узнаю правду. В мечтах всё разрешалось как-то само собой: мне все верили, он попадал в тюрьму вместо меня, а дальше наступало моё счастливое будущее.

Но Аня спросила, что сделал бы я.

– Да, передал бы полиции.

– А что, если, – она даже немного подалась вперёд, – вы бы узнали, что действительно сами убивали? У вас частичная амнезия, кто знает, что скрыло от вас ваше сознание…

Меня даже передёрнуло.

– Я не знаю, – прошептал я, тряхнув головой. Нет, это неправда! Об этом я и думать не хотел! Я не сумасшедший! Я знаю, что делал, а чего не делал.

– А вы подумайте. Представьте на минуту, – безжалостно наступала Аня. Иногда она могла быть такой. Мне казалось, что она пытается препарировать мою душу и потому нарочно режет по живому.

Я не хотел этого представлять. Но я мог уйти. Чуть не вскочил со стула, но её голубые глаза следили за мной. Мне так хотелось быть с ней честным. И я на секунду в самом деле задумался о такой возможности. И я понял, что сделал бы.

– Я бы сдался добровольно. Вернулся бы сюда. Если я и правда опасен, то моё место здесь.

Аня опустила взгляд в тетрадку и что-то записала.

– Но почему вы, несмотря на все доказательства, уверены, что осуждены несправедливо? Что может заставить вас поверить в произошедшее?

Её серьёзное лицо не выражало никаких чувств.

Я опустил глаза и посмотрел на свои руки в наручниках, лежащие на столе. Объяснить было непросто. Я снова взглянул на Аню.

– Я чувствую, что это был не я. Но если это самообман, значит, я не могу доверять своим чувствам. Очень страшно признавать, что ты и правда сумасшедший. Я готов, скорее, поверить во что угодно: что меня подставили, что я оказался втянут случайно, что я пытался спасти этих девушек и даже в магическое влияние на моё сознание.

– Но вас проверяли, – сказала Аня спокойно. – Не было магического влияния.

Мне нечего было ответить. Она права. Я смотрел на её такое красивое и серьёзное лицо. На чуть заметный румянец на фарфоровых щеках, на светлую, идеально прямую прядь у виска. Она ждала, ожидала каких-то слов от меня. И я не мог юлить перед этими голубыми глазами.

С трудом выдавливая из себя слова, я произнёс:

– Хотите сказать, что… это был я?

Неожиданно на её губах расцвела добрая улыбка.

– Ну что вы, Роман! Нет конечно! Я лишь пытаюсь подстегнуть вашу память.

Улыбка угасла, а пальцы Ани сильнее сжали ручку.

– Я вижу, что вам тяжело разговаривать со мной, и если честно… Можно вам признаться?

Я только кивнул, глядя, как она закусила губу.

– У вас очень сложный случай. Мне кажется, что мне не хватает опыта, иначе я давно смогла бы помочь вам вспомнить. Мой научный руководитель вообще говорит, что я зря всё это затеяла…

Она отвела взгляд. У меня зазвенело в голове от страшной мысли, что она уйдёт навсегда.

– Н-нет… Нет! Что вы! Конечно же, не зря! Я и сам хочу разобраться! Я верю, что вы можете мне помочь! Не сдавайтесь так легко!

Её помутневшие от влаги глаза остановились на мне.

– Правда?

– Правда!

Она улыбнулась.

– Спасибо.

Аня пообещала ещё посоветоваться с руководителем и в следующий раз провести несколько тестов. А я только кивал.

Когда она ушла, я вернулся в свою камеру и долго ещё думал об этой её улыбке. Разве она может улыбаться так всем подряд? Мне казалось, что я видел что-то, предназначенное мне одному. И пусть причиной был всего лишь разговор. Если Аня будет платить мне такой улыбкой за честность, я готов отвечать на любые её вопросы. А при мысли, что рано или поздно наши встречи закончатся, внутри скреблось тоскливое и безнадёжное чувство. А что, если набраться храбрости и сказать ей?.. Нет, она сразу уйдёт. Только сумасшедшая примет ухаживания от парня, который убил её подругу. И пусть я не убивал, но пока она не доказала обратное.

* * *

Дима переборщил с драмой. Ничего страшного не произошло, просто позвонил адвокат и велел приезжать на беседу с Романом через час. Оказалось, что ехать далеко – тюрьма находится в пригороде, так что нужно было торопиться.

На встречу поехали только мы с Пашей: допросы – Пашина работа. Кате хотелось взглянуть на «настоящего маньяка», но что-то там стряслось с Диминой соцсетью, и она осталась чинить.

Служебная машина легко скользила по ЗСД[10]. По краям дороги проносились белые, изогнутые полукругом фонари. Они казались мне рёбрами гигантской змеи, и получалось, что мы мчались прямо по её позвоночнику.

– Ты читала дело Симакова? – поинтересовался Паша.

– Да толком ещё не дошла. Занята была: то истощение, то срочно куда-то бежим, – проворчала я, глядя, как быстро сменяют друг друга дома за окном. – А что?

– Я хочу, чтобы ты с ним поговорила. Ты вызовешь больше доверия.

– Я?

– Важно, чтобы он рассказал нам больше, чем полиции, и открыл свои воспоминания, – объяснял он, не отрывая глаз от дороги.

– Но я не умею вести допрос!

– В этом и дело! Во мне он сразу распознает полицейского и будет насторожен, а ты всего лишь милая девушка. Это расслабляет.

Я беспомощно хлопала глазами. Страшно было брать на себя такую ответственность! Ведь если что-то пойдёт не так, парень и Паше не откроется. Но в словах инквизитора был смысл: Романа уже допрашивала полиция, и это привело его в тюрьму, вряд ли он будет рад новой встрече с системой.

– Ладно, чего ты напряглась? – рассмеялся Паша, быстро взглянув на меня.

– Думаю: как это называется, когда парень заставляет свою девушку разговорить психа с топором?

– Ммм… Ужин с твоей мамой?

Мы рассмеялись.

– Я буду рядом и помогу, если что, – уверил Паша. – Ты не останешься с ним одна.

И всё равно его слова не слишком меня успокоили. Остаток пути я посвятила чтению дела Романа. На этот раз я не пробегала его по диагонали, а читала вдумчиво, подмечая детали.

Роману Симакову было двадцать два года, он учился в Санкт-Петербургском университете (не магическом!) по специальности «Русская литература». И при всём этом у него был второй уровень внешней магии! Поразительно! Почему он не развивал свои способности, а выбрал специальность, никак не связанную с даром?

Я не удержалась и произнесла вопрос вслух.

– Возможно, у него была психологическая травма, связанная с магией, – тут же ответил Паша, словно уже успел подумать об этом раньше. – Или какие-то личные закидоны, типа: «Я не только маг, я человек со своими интересами».

– Закидоны! – возмутилась я. – Легко тебе говорить!

В действительности тема была непростая. Мы не делаем выбор: родиться магом или нет. Но когда у тебя есть сила, это обязывает её развивать. Если ты не управляешь магией, она управляет тобой. Поэтому с детства магов учат контролировать свои способности. А после – использовать на благо общества. И обычно маги любят пользоваться силой. Но иногда людям не хочется становиться целителями или боевиками только потому, что у них есть дар. Если ты внутряк, то никто в целом не настаивает: можешь стать художником, а целительским даром лечить только себя и родственников. Или вообще делать вид, что дара у тебя нет, как я поступаю с моим внушением. Но в случае внешников всё немного сложнее. Если долго притворяться не-магом, неиспользованная сила может вырваться в неожиданный момент, когда внешник расстроен или зол. Потому Дима перетаскивает предметы по воздуху при любом удобном случае. И чем больше сила – тем чаще ей нужен выход. Обычно если внешники не пользуются своими способностями на работе, то занимаются, например, восточными единоборствами, где можно от души позависать в воздухе и покидать друг друга об стену, или имеют какое-нибудь магическое хобби.

– Однако создаётся впечатление, что Роман полностью игнорировал свой дар, – заметила я, вчитываясь в отчёт. – И если магия копилась внутри много лет, то могло произойти всё что угодно.

– Да, не будем сбрасывать это со счетов. Романа нужно изучить максимально.

Я читала дальше.

– Кстати, тут сказано, что ему дают препарат, блокирующий силу. Это зачем? Разве в тюрьме любая магия не глушится?

– Это обычная практика. Как раз о том, что ты сказала: если сдерживать силу несколько лет, то может что-то произойти.

– Но ведь…

– «Глушилки» сдерживают магию снаружи, извне. Но при длительном воздействии это плохо сказывается на организме. Поэтому используют и препараты для внутреннего подавления силы.

– Какая забота о заключённых! – скептически заметила я.

– А ещё дополнительная страховка, – отозвался Паша. – Даже если вдруг система безопасности даст сбой, заключённые не натворят дел.

Я взглянула прямо перед собой. Мы мчались мимо машин и домов, а наверху над городом раскинулось такое чистое после зимы, ярко-голубое небо. Как странно, что в такой чудесный день мы едем в место, где магию загоняют так глубоко, что у неё нет никаких шансов… А что, если Роман невиновен? Мне уже заранее стало его жаль.

Наконец мы добрались до пункта назначения и припарковались. Я вылезла из машины, оглядываясь вокруг. Как и следовало ожидать, тюрьму окружал высокий бетонный забор. За ним виднелась ещё полоса колючей проволоки. Большие многоэтажные корпуса по ту сторону забора выглядели новыми и пока ухоженными, их построили совсем недавно. А у небольшого одноэтажного здания перед нами уже маячил чёрной птицей в своих тренче и шляпе Степан Леонтьевич. Ему только плаща за спиной и косы в руках не хватало для образа. Я запахнула свою тонкую голубую куртку и вместе с Пашей зашагала к нему.

– Тут пропускной пункт, – объяснил он после дежурных приветствий.

Я прочла вывеску рядом с тяжёлой металлической дверью: «Бюро передач», а под ней – «Бюро пропусков».

– Но вы просто идите за мной, я уже всё оформил. – Степан открыл дверь и вошёл первым.

Я двинулась вперёд, но ноги, казалось, перестали меня слушаться. Я почувствовала это, едва увидев здание из окна машины, но отмахнулась, понимая, что поддаюсь обычному страху. А сейчас ощущение стало в несколько раз сильнее – острое нежелание идти внутрь.

Всё потому, что здесь убивают магию. Конечно, я бывала в ситуациях, когда моя сила не работала. Мы и с Пашей использовали «глушилки», и не один раз. Не знаю, в чём было дело сейчас: в большой территории, в заборе с колючей проволокой или во встрече с «маньяком»… Но по ощущениям передо мной была не тюрьма, а чёрная дыра. Неужели Степан к этому привык? Он выглядел абсолютно спокойно и даже расслабленно.

– Всё в порядке? – заволновался Паша, заметивший моё замешательство.

Страх был иррациональным и глупым, я не хотела о нём говорить. Поэтому лишь покачала головой и вошла вместе со спутниками в пропускной пункт.

Внутри здания было небольшое помещение, где на белых металлических стульях ожидало несколько человек. С одной стороны зала располагались окошки, очевидно, для передач. Но мне разглядывать было некогда – Степан повёл нас к турникету и рамке. Тут у нас отобрали телефоны, сумки и даже Пашин лоис. Оставить позволили лишь блокнот и ручку, за которые ухватился Паша. Под внимательным взглядом Степана мы подписали необходимые документы, и нас пропустили в длинный коридор.

Я прислушивалась к себе. Всё было, как я и думала: моя магия не отзывалась, на месте силы зияла пустота. Но почему-то больше меня это не пугало. Будто просто отсидела ногу, но точно знаю, что она скоро придёт в норму.

Мы некоторое время блуждали по коридорам под руководством адвоката. Мне хотелось крикнуть, как в старом фильме: «Кто так строит?», но я сдержалась. Наконец новоявленный Сусанин вывел нас к двери с охранником. Мы показали пропуски, и охранник отпер дверь.

– Прошу вас! – сказал Степан, который здесь, в неярком свете ламп, снял тёмные очки. Лицо его сразу изменилось, стало усталым и обыденным, без налёта тайны и пафоса. – Я буду снаружи, наблюдать через камеры. Когда нужно будет включить магию, поднимите палец вверх.

– Я ещё просил у вас распечатки визитёров Симакова, – напомнил Паша.

– Да, верно! – вспомнил адвокат, как и в прошлый раз, распахнул свой плащ и вынул из внутреннего кармана несколько листков, которые и протянул Паше.

– Может, найдутся и чертежи вечного двигателя? – поинтересовался инквизитор, с интересом глядя, как Степан застёгивает пуговицы.

– Что, простите?

– Так, ничего. Думаю, мы начнём с обычного разговора. Постараемся максимально расположить Романа к себе.

Нас встретила небольшая комнатка, светлая, но пустая. Стены выкрашены в бледно-розовый, над головой – безликие лампы с белым светом. Всю мебель составляли стол посередине да несколько стульев.

– Я сяду подальше.

С этими словами Паша взял один из стульев и перенёс его в угол комнаты. Мне пришлось устроиться за столом и сделать вид, что я вовсе не волнуюсь, а по пять раз на дню допрашиваю убийцу троих человек.

Не успела я присесть, как открылась дверь. Охранник привёл невысокого худого парня в наручниках и усадил напротив меня.

Я внимательно к нему присмотрелась. Но во внешности молодого человека не было ничего необычного: синяя футболка, чёрные спортивные штаны, серая толстовка, коротко стриженные волосы. Причёска ему не подходила, казалось, что у него должны быть растрёпанные кудри. Взгляд его немного бегал, но я решила, что это из-за лекарств, о которых говорил Паша.

– Здравствуйте, Роман, меня зовут Полина, – начала я. – А это Павел. – Я указала в угол комнаты, где с блокнотом и ручкой устроился инквизитор.

Роман безразлично скользнул взглядом по мне, потом – по Паше, так ничего и не сказав.

– Мы пришли из-за вашей апелляции. Проводится новое расследование, и мы должны задать вам несколько вопросов.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Подробнее об этом можно узнать из книги «Башня грифонов».

2

Лог (log) – это текстовый файл, куда автоматически записывается важная информация о работе системы или программы. Чаще всего говорят о логах сервера. Их записывает программное обеспечение, которое управляет внутренней частью сайта или онлайн-системы. Лог-файл – своеобразный журнал событий.

3

Просторечное название боевых магов.

4

ИТМО – Университет информационных технологий, механики и оптики, государственный университет в Санкт-Петербурге.

5

ТИК – это телепортационный инверсионный коннектор, выглядит как наручные часы со стрелками. На нём можно установить время, и он перенесёт в пространстве туда, где человек был в это время. Действует в пределах двенадцати часов.

6

Призраки питаются людскими эмоциями. При этом, получая от людей энергию, они не наносят им вреда. Призраки просто находятся в эмоциональном поле, никак не влияя на его источник. При этом им не важно, какие эмоции испытывает человек: радость, грусть, гнев, страх… Главное – интенсивность.

7

Ростра – носовая часть корабля. Ростры символизировали победу над военно-морскими силами врага.

8

Петропавловская крепость.

9

Лоис или ЛОИС – лазерное оружие индивидуальной самообороны. Прототипом ЛОИС послужил советский лазерный пистолет для космонавтов.

10

Западный скоростной диаметр – внутригородская платная автомагистраль в Санкт-Петербурге.