Про любовь

Виктор Винничек

Про любовь

Борьба девушки за свё счастье

Коробка пятиэтажного сорока четырёх квартирного дома была готова. Ни окна, ни двери в нём не были установлены. Башенный кран стоял во дворе дома. Дом был сложен в виде буквы Г. Подкрановый путь был сделан вдоль длинной внутренней стороны дома, до того места, где начиналась короткая сторона дома. Дом был расположен на месте частного сектора застройки. Часть домов частного сектора была снесена, но отдельные дома ещё остались. В одном из таких домов, сейчас, будет моя новая прорабская комната. Под неё, была отведена одна из комнат, ещё не снесённого дома. Одну из комнат занимал прежний хозяин. Во всех остальных комнатах и надворных постройках были склады, кроме кухни. Хозяин отказался от манёвренного фонда, и неплохо жил в комнате своего старого дома. Ему выдали даже временный ордер-дубликат, на квартиру номер пять, на втором этаже в новом сорока четырёх квартирном доме. Временный ордер, ему сменят на постоянный ордер на квартиру, после принятия дома в эксплуатацию.

Участок земли с одноэтажным домом перешел хозяину в наследство от его отца, капитана первого ранга, после смерти последнего. Звали сына, как и отца, Георгий Лазарев. Мать свою Георгий младший помнил плохо, она умерла во время родов. Родила она ему сестрёнку, которая умерла, не прожив трёх дней. Так что его до войны воспитывала бабушка, мать его отца. До войны отец, когда не в походе навещал их. Потом началась война. Отец в то время служил командиром на подводной лодке на Северном флоте. После четырёх лет войны они получили с бабушкой извещение, что лодка отца не вернулась в порт приписки после очередного задания. Ему тогда было четырнадцать лет. Бабушка после извещения вскоре слегла и умерла. Его забрали, как сироту, сына офицера в морское Нахимовское училище. В дальнейшем он, как отец, Георгий стал подводником. Службу окончил капитаном третьего ранга на экспериментальной подводной лодке, его комиссовали, как схватившего радиацию, и он вернулся в отчий дом. Его отец Георгий старший вернулся домой после войны через два года, с Норвегии. Он и несколько членов экипажа их лодки были спасены норвежскими рыбаками. Лодка всплыла из-за неполадок в Норвежских водах, спустя несколько дней после последнего боя, где она уничтожила несколько вражеских кораблей. Лодке, как и подводникам, очень сильно досталось. В дополнение она уничтожила сторожевой крейсер береговой охраны, который расстрелял её с людьми на поверхности. Лодка затонула, экипаж оказался в воде. Лодку считали потерянной, а её экипаж пропавшим без вести.

Георгию Лазареву присвоили звание Героя Советского Союза посмертно. А Георгия спасли в норвежских водах рыбаки. Они тайно доставили его в рыбацкую деревню, где его выходили после ранения. В конце войны Георгий участвовал в отряде сопротивления и опять был ранен. Когда вернулся домой, от соседей он узнал, что мать умерла, а сын в училище. Георгий разыскал его. Сына отпустили для встречи с отцом. Георгий младший приехал в родной дом и увидел своего отца. Потом снова служба. Отец жил один, чем занимался отец, сын не знал. Приезжал к отцу раз в год, пока не женился. Детей у Георгия Георгиевича не было, жена не дождалась, сделала аборт, когда он ушёл в поход. Узнав это, Георгий оставил ей квартиру, с нажитым, и ушёл в общежитие. Тогда он каждый год проводил свой отпуск на Волге, жил в доме отца. Эту историю Георгия рассказал мне дядя Федя, когда ехал к себе домой на мотоцикле, и он попутно завёз меня к дому на улицу Промышленности 11.

Назавтра я вышел на базу расписался в приказе. Андрей загрузил свой самосвал недостающими типовыми щитами ограждения забора и увёз их на ста двадцати квартирный дом, к уже известной нам бригаде плотников. Я взял летучку и уехал на больницу, где забрал Ванюшу и трёх монтажников со всем их скарбом. Затем перевёз всех в вагончик, стоящий на сорока четырех квартирном доме, он освободился от кровельщиков. В наш освободившийся вагончик на больницу Анатолий Иванович завез знакомую мне бригаду монтажников. Их бригадир Роман уже осматривал подготовленный ему фронт работ и с большим почтением приветствовал меня, наверное, уже знал, что ему придётся дальше со мной работать. На площадке ста двадцати квартирного дома, меня ждал экскаваторщик с гусеничным экскаватором обратная лопата. Объём ковша экскаватора составлял, половина кубического метра. Его перевёз главный механик по распоряжению начальника. Бульдозер С-100 я видел здесь накануне в саду. Здесь я встретил знакомую уже мне бригаду плотников. Они не ожидали такой быстрой встречи и несколько, растерялись, увидев меня так быстро. Они сделали обноску и ещё не закончили ограждение. Я засмеялся и сказал:

– Люди, которых вы не взяли в свою бригаду, уже снесли здание и получат очень хорошую зарплату, так как они её заработали. Я смотрю, вы здесь совсем мышей не ловили, даже стройку забором не обнесли. Где возьмёт Анатолий Иванович деньги вам на зарплату, я не знаю? Оканчивайте сегодня забор и уходите в его распоряжение, так и знайте, я вас у себя не оставлю. Мне бездельники не нужны.

Плотники быстро окончили забор и дождались приезда Анатолия Ивановича, надеясь, что он заберёт их на сорока четырех квартирный дом. Но были очень сильно разочарованы, когда узнали, что начальник поезда заставил меня сдавать и этот дом. Прораб сказал:

– Собирайтесь в Кинель к Гречишникову Валере, на детском садике нужно пристрогать полы, которые вы же настелили. Он не дождётся, когда вы приедете и устраните свой брак, потому что маляры не могут приступить к покраске. Если быстро устраните свои недоделки, то я может смогу уговорить Виктора Леонидовича взять вас на сорока четырех квартирный дом. Ему очень будут нужны плотники.

Флор и его сокамерник не желая больше работать за тариф, сразу уехали в контору, и уволились с работы. Трое оставшихся плотников уехали в Кинель устранять брак, так как были семейные и держались за работу. Я дал задание экскаваторщику Михаилу Михайловичу снимать верхний слой почвы в котловане, грузить на самосвал. Андрей отвозил его в сторону и высыпал рядом в отвальную кучу. Здесь годами росли сады, и я решил использовать плодородный слой земли из котлована для дальнейшего благоустройства. Ванюше и трём монтажникам я дал задание получить оконные блоки со склада, подать их башенным краном на приёмные площадки и разнести по этажам, благо входные двери в тамбурах подъездов уже стояли, и на ночь сторожа их закрывали на ключ. Георгий Георгиевич по совместительству ещё работал и кладовщиком. В метрах двести от нас уже стояла коробка девяти этажного дома. С наружи дом был почти готов, оконные блоки установлены и даже остеклены, работы велись на балконах. Георгий сказал, что этот дом строит завод КАТЭК для своих рабочих. Местные назвали его свечкой, к новому году он будет сдан. Перед обедом на стройку неожиданно приехала Аннушка. Как быстро она меня нашла, подумал про себя я. И мне опять пришлось прозаниматься с ней весь обед. Больше времени на её обучение у меня не было.

Как оказалось, её сюда подвез главврач Тюрин Евгений Николаевич, который зашёл попрощаться со мной и узнал, что место работы у меня тоже изменилось. В это время, как обычно туда подошла Аннушка и тоже узнала об этом. После занятий Аннушка сообщила, что Тюрин сейчас будет работать в большом здании больницы, через дорогу от нас, и он будет рад видеть меня в любой удобный для этого момент. Евгений Николаевич приглашает тебя в гости. Затем Аннушка передала мне записку с новым номером телефона главврача и сказала, что она завтра подойдёт к обеду, и у неё остаются последние две недели на подготовку. Там ей нужно будет ездить в институт, потому что её записали на общие подготовительные курсу для заочников, Аннушка оплатила за них деньги. Сообщив это, она ушла.

В это время ко мне зашёл представительный человек лет пятидесяти, в хорошем костюме с депутатским значком на груди. Сказал, что зовут его Николай Степанович, он председатель профкома завода КАТЭК, и пригласил меня в строительный вагончик, чтобы познакомить с заместителем начальника завода по строительству Добрыней Никитовичем. Я сказал Ванюше, в случае чего, где меня искать, и ушел с Николаем Степановичем к девяти этажному дому.

– Что это за птица такая важная, заместитель начальника завода по строительству, который сам не может подойти и познакомится, а посылает посыльных? – Подумал я, но не отказал человеку в возрасте, и пошёл на соседнюю стройку.

Кода я вошёл в строительный вагончик, то нисколько в дальнейшем не пожалел о своём приходе. Вначале, я даже не мог себе представить, что жизнь мне подарит несколько месяцев общения с редкой души человеком, который оставит существенный след в моём становлении, как инженера строителя.

За крепким дубовым столом, искусно сделанным хорошим столяром, сидел сильно больной, молодой человек симпатичной внешности. На мой взгляд, ему было лет тридцать пять. При росте сто восемьдесят сантиметров, он весил килограмм сто пятьдесят – сто шестьдесят. Добрыня практически за весь рабочий день не вставал из своего шикарного кресла, потому что он еле ходил, и то в основном до машины, которая отвозила его до порога частного одноэтажного дома в этом же районе города. Там он жил со своей мамой. Дом утопал в зелени сада, за которым ухаживала Раиса Петровна после трагической гибели её снохи. Произошло это восемь лет тому назад, когда сноха поехала навестить свою маму и провалилась под лёд. Переходя дорогу в сумерках напрямую через реку. По подмытому льду в марте месяце, после экстренного сброса воды с территории завода. После этого её сын, до этого стройный юноша, постепенно превращался в безобразное по внешнему виду существо. Врачи ему поставили редкую болезнь, на нервной почве организм сделал генный сбой системы пищеварения, при котором он должен был умереть два года тому назад.

Добрыня жил своей работой, это всё, что у него осталось от прежней жизни. В тоже время это был умный, грамотный инженер с высоким интеллектом, хорошо знающим своё дело. До этого он уже построил два дома этой серии для завода. У него была уникальная память, он всё держал под своим контролем, и умело руководил своими подчинёнными. Он помнил состояние дел на каждом этаже, на крыше и в подвале, хотя никогда туда не поднимался, сохраняя в памяти слова своих подчинённых о проделанной работе в этот день. Подчинённые были честны с ним. Добрыня Никитович был добрейшей души человек, за что его все любили и уважали. У него было хобби – рыбалка. Добрыню так уважали, что делали для него приятное. Раз в месяц в летнюю пору его вывозили на выходной, на берег, какой-нибудь речушки с пологим берегом. Где он, сидя в кресле, любил наблюдать, когда на берег вытаскивали бредень с трепещущей в ней рыбой. Также он любил посидеть ночью у костра и отведать наваристой ухи из только, что пойманной рыбы. Всё это я узнал позже, а сейчас Добрыня пригласил меня за стол и после непродолжительного знакомства, сразу перешёл к деловому предложению. Он, оказывается, уже почти всё знал обо мне, и повёл со мной разговор, как со старым приятелем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.