Книга о счастье

Пойду-ка прогуляюсь. Надоело размышлять, философствовать. Жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на пустые раздумья. Надо жить. И радоваться жизни. Пока есть возможность. И пока есть силы. И пока есть что вспомнить. И пока есть надежда на что-то лучшее. В этой жизни. В этой простой жизни. И радоваться тому, что есть. Хотя бы пока. Пока жизнь продолжается. И пока есть возможность жить. И радоваться жизни. И вспоминать простые истории. Истории о простых людях. Истории о жизни. И о праздниках. И о свадьбах. И о Семене, который упал с балкона и вернулся. И о жизни, которая продолжается. Несмотря ни на что.

Дорожное кино

Солнце палило нещадно, даже сквозь пыльное стекло нашего «Уазика». Жара такая, что асфальт, казалось, плавился и дышал, как уставший зверь. Командировка, чтоб ее, вымотала нас до нитки. Ехали уже часов пять, наверное, и вот, на горизонте забрезжила окраина какого-то села. Не то чтобы мы заблудились, нет. Просто устали, как черти, и хотелось хоть глоток чего-нибудь прохладного в глотку пропустить.

И тут, словно по заказу, на обочине, прямо возле покосившегося указателя с названием села, красовалась она – здоровенная желтая бочка. На бочке, как маяк надежды, кривоватая надпись: «ПИВО». Ну, тут мы с Ромычем переглянулись, и хором, не сговариваясь, скомандовали нашему водителю, Николаичу, тормозить.

Николаич, мужик основательный и неторопливый, припарковался на обочине, так, чтобы «Уазик» не мешал редким машинам, проносящимся по этой федеральной трассе. День был будний, утро только-только перевалило за полдень, машин – кот наплакал. Лето в разгаре, все вокруг зелено, птички чирикают, и только жара эта, как назойливая муха, жужжит над ухом.

Вылезли мы из машины, размяли косточки. Воздух густой, пахнет пылью, травой и чем-то еще, неуловимо деревенским – может, навозом, а может, просто свежей землей. Подошли к бочке. За прилавком, сооруженным из пары досок и старого зонтика, сидел дедок, щурился на солнце.

– Пивдыря, дед, налей, – говорю я, доставая из кармана мятые рубли.

– Щас, – отвечает дед, неторопливо поднимаясь. – Кружки какие?

– Да побольше, – отвечаю. – Жара, как в Сахаре.

Дед кряхтит, достает из-под прилавка здоровенные кружки. Наливает нам пенного, янтарного пива. Запах – обалдеть, свежий, хлебный. Николаич, наш водитель, тоже подходит.

– А мне кваску, если есть, – говорит Федор. – За рулем все-таки.

– Квасок есть, – дед кивает, наливает Николаичу квасу в стакан.

Берем мы свои кружки, отходим в сторонку, в тень от раскидистой березы. Делаем по первому, долгожданному глотку. М-м-м… Хорошо-то как! Пиво холодное, с горчинкой, прямо в самую точку. Жара тут же отступает, словно испуганная.

Стоим, потягиваем пиво, наслаждаемся моментом. Вокруг тишина, только птички щебечут и вдалеке трактор урчит. Идиллия, да и только.

И тут начинается представление.

По встречной полосе, не спеша так, как будто никуда не торопится, катит старенькая «шестерка». Цвет такой, знаете, выцветший, будто на солнце годами стояла. И вот, эта «шестерка» начинает поворачивать налево, видимо, в село. Поворот там, если честно, так себе – не особо заметный, да еще и трава высокая по обочинам.

И в этот момент, словно черт из табакерки, из-за поворота, с дикой скоростью вылетает черный «мерседес». Скорость такая, что ветер аж свистит. Видимо, водитель «мерса» то ли зазевался, то ли просто решил, что он тут самый главный на дороге, но «шестерку» он явно не увидел.

Ба-бах! «Мерседес» цепляет «шестерку» краем, так, что ее, как щепку, отбрасывает в сторону. «Шестерку» разворачивает на сто восемьдесят градусов и выносит на встречную полосу. Удар такой силы, что лобовое стекло «шестерки» разлетается вдребезги, осколки сыплются на асфальт, как град. Звук такой, будто кто-то огромный лист стекла разбил.

«Мерседес», как ни в чем не бывало, даже не сбавляя скорости, уносится вдаль. Только пыль из-под колес столбом. Ни тормозов, ни визга покрышек – ничего. Просто уехал, будто и не было ничего.

«Шестерка» застыла поперек дороги, покореженная, с выбитым стеклом. Водитель «шестерки», мужичок какой-то щуплый, в кепке, вылезает из машины. Видно, что потрясен, но вроде цел. Осматривает свою несчастную «шестерку», головой качает. Но вот что интересно – никаких предупреждающих знаков не выставляет. Может, растерялся, может, просто не додумался.

А дорога-то федеральная, хоть и утро буднее, но машины все равно ездят. И вот, из-за поворота, откуда «мерседес» выскочил, появляется автобус. ПАЗик такой старенький, желтый, пыльный. Едет не быстро, но и не медленно. И водитель этого ПАЗика, видимо, тоже зазевался или просто не ожидал увидеть посреди дороги «шестерку».

Тормоза, конечно, завизжали, но поздно. Бух! ПАЗик врезается в «шестерку». Удар не такой сильный, как от «мерседеса», но все равно ощутимый. «Шестерку» еще раз дергает, и она замирает окончательно.

Мы с Корешем стоим, пиво пьем. Смотрим на это все, как кино. Интересно становится, что дальше будет. Пиво, правда, уже не так вкусно пьется, как раньше. Привкус какой-то появился, что ли… Привкус… ну, вы поняли, привкус происшествия.

Из ПАЗика вылезает водитель. Мужик здоровый, в синей спецовке, лицо красное от жары и, видимо, от злости. Подбегает к водителю «шестерки» и начинает ему что-то яростно доказывать, жестикулируя руками. Видно, что перепалка идет нешуточная.