Утраченные иллюзии

Она вскинула руку, чтобы ее официант остановился и попросила счет, оплатила, попрощалась с Павлом и записала его номер телефона. В мгновение упорхнула. По пути зашла в туалет, а потом в гардеробную. Быстро поехала на маршрутке в институт. Там пришлось сидеть в куртке, только расстегнув.

Пришли все с ее потока и неизвестные лица. Началось представление и она получила невероятное удовольствие от спектакля. Трагикомедия. Очень интересно и вдохновенно играли студенты с четвертого курса. Ей понравилось.

После Вадим проводил ее до остановки, а оттуда она поехала домой, решив, что завтра заберет свою машину.

Глава 3

Утром она вышла, выпила только апельсиновый сок, надела сиреневое платье в мелкий белый цветочек, тонкие бежевые колготки с новыми полусапожками на каблуке в тон им. Сделала сиреневый подвод на веках и накрасила черной тушью ресницы, а губы бледно-розовой помадой. Потом надела фиолетовое пальто с оранжево-розовым шарфом, а волосы кудрями под каре были заколоты с одной стороны витиеватой заколкой с камушками. В руке она сжимала бежевую сумку и в тон ей шел маникюр. Доехала на маршрутке до вчерашнего ресторана, а оттуда в пиццерию, где ее уже ждал Павел.

– Привет.

– Прекрасно выглядишь, – сделал он комплимент.

– Спасибо, – ответила она и сняла пальто с шарфом и повесила на вешалку рядом.

Она села напротив него. Он был в синей футболке и джинсах. Это было так странно. Разрыв шаблона.

– Я сделал заказ, не возражаешь? – спросил он.

– Нет.

Она потирала ладони друг о друга.

– Замерзла?

– Немного. Не взяла перчатки.

Он взял ее руки в свои и принялся согревать их своими. У нее аж мурашки побежали по телу, настолько было приятно его прикосновение нежных рук. Она вся замерла и просто смотрела в его серые спокойные глаза.

Принесли пиццу и он убрал руки со стола, как и она следом за ним. Пицца была среднего размера с оливками, ветчиной, помидорами и сыром. И две большие кружки чая. Они приступили к дегустации первых кусков пиццы.

За окном ярко светило солнце и сквозь белую тюль проникали лучи, падая на их стол у окна.

Наконец-то она могла отдохнуть. По сравнению с прошлым годом, где каждая свободная минута была учтена и занята, этот год – отдых и курорт. Она наслаждалась каждым мгновением жизни. Дышала полной грудью вот уже год и начинала задумываться о будущем.

Павел же давно не ухаживал за девушками и забыл, как оно. Что нужно говорить, куда водить, дарить что-то приятное и какие аспекты обговаривать, уточнять. Просто наслаждался приятной едой в компании симпатичной девушки.

В этот раз заплатил он. Потом они вышли прогуляться. Сели в скверике на скамейку. Было тепло. Катя облокатилась на скамейку и вытянула ноги, а лицо подставила ласковому солнышку. Рядом сидел Павел и просто смотрел на нее, как на некое божество, сошедшее со страниц про греческих богов.

– Прекрасный денек и воздух свежий, приятный! – с восторгом проговорила она, не открывая глаз.

Он взял ее за руку и сплел их пальцы рук. Снова сердце Кати забилось быстрее, а улыбка не покидала лица. Она никогда не чувствовала ничего подобного.

Открыла глаза. Солнечный свет, а потом посмотрела на него, чтобы знать его реакцию. Тут он просто не выдержал и поцеловал ее в губы, положив руку на щеку. Медленно скользил губами по ее губам и прихватывал нижнюю губу. Она подстроилась и повторяла за ним. Целое открытие! Она закинула на его плечо руку и прильнула к нему ближе. Поцелуй становился все более тягучим и жадным. Он с трудом оторвался от нее.

– Пока еще рано.

– Что?

– Сама знаешь.

Она похлопала глазами, ведь в голове после такого поцелуя не осталось ни единой мысли. Он наклонился к ее уху и сказал: «секс» и ее будто прострелило насквозь и от слова и от самого шепота. Ее невероятно влекло к нему.

– Как скажешь, – шепотом выдохнула она, а щеки ее были красными, почти малиновыми.

Их взгляды с пульсирующими зрачками встретились и они поняли, что не могут ждать.

– Ладно, поедем ко мне, а по пути в аптеку.

Так и сделали. Ехать пришлось каждому в своей машине, заодно, немного остудили головы. Павел жил на противоположной окраине города от нее. Чтобы унять дрожь в теле и сердцебиение, она включила радио. Играло что-то из популярных исполнителей. Песня будто обращалась к ней: «не останавливайся, я уже на полпути» и она твердо решила идти до конца и узнать, что же скрывается за этим словом «секс». Как только она доехала до нужного места, обалдела, ведь вокруг хвойного леса стоял деревянный дом и гараж. Она припарковала машину возле дома и поднялась по деревянной лестнице с черными перилами и позвонила в дверь. Вскоре ей открыл дверь Павел изрядно запыхавшийся и встрепанный.

– Немного прибрался к твоему приходу, – сказал он и пропустил ее в прихожую.

– Дом весь деревянный? – спросила она, пока он помогал ей снять пальто и повесил в шкаф.

– Нет, это облицовка. Он кирпичный, полы с подогревом. Можешь так ходить. Подожди, тапочки я найду.

Он дал ей одни из своих тапочек, синие. Она положила сумку с шарфом на тумбочку и надела черные большие тапочки, явно мужские.

– Ты уверена? – спросил он.

– Да.

Он взял ее за руку и повел наверх в спальню с большой кроватью в кремово-белых тонах. Шторы, которые он тут же задернул, были бледно-желтого цвета, стены – белые, комод, шкаф и кровать – светло-коричневые, а постельное белье почему-то темно-зеленое, может, только что сменил. Кате нравилась полутьма и она прильнула к нему. Она просто плавилась от его касаний рук, поцелуев и еще теснее прижималась к нему. Он жадно целовал ее губы, облизывал шею и Катя терлась об него, как змея. Его руки жадно скользили по ее телу. Кажется, что даже воздух вокруг них накалился, стал густым и запах изменился.

Она взяла его руку и повела по своей ноге, по колготкам вверх, от чего он простонал. У него давно не было женщины и его трясло от желания. Особенно, когда его рука оказалась на промежности.

– Я не могу сдерживаться.

– И не нужно. Давай уже скинем одежду.

Она отстранилась от него и он чуть не взвыл от досады. Кате было легче, ведь у нее не было опыта. Она расстегнула молнию и осторожно сняла платье, оставшись в колготках и белом лифчике.

Он пока снял с себя футболку и ослабил джинсы в ширинке. Она медленно снимала колготки и осталась в белом нижнем белье и босиком.

– Снимай уже джинсы, – нетерпеливо проговорила она.

– Не хочу пугать тебя, – признался он.

Павел снял джинсы и сквозь трусы виднелась эрекция, ведь трусы натянулись как палатка. Он приблизился к ней и она ждала его объятий, но он взял с тумбочки пачку презервативов и тюбик лубриканта. Он положил их на постель и подошел к ней, поцеловал в губы и провел руками по ее телу, отслеживая ее реакцию.

Катя просто расплавилась, чувствуя его всей кожей, его руки скользящие по телу и наконец, он расстегнул ее лифчик и сразу подтолкнул к кровати. Она легла. Таким жадным восхищенным взглядом на нее еще никто не смотрел. Он принялся целовать ее шею, а руками ласкал ее грудь, а потом и ртом облизывал и покусывал.

– Тебе так нравится?

– Да, – сказала она, хотя укусы как-то не воодушевляли.

Зато ей нравилось, когда он принялся вылизывать ее живот и одновременно гладил грудь. И потом так естественно стягивал с нее трусы. Она приподняла задницу и он снял их с нее. Она немного зажалась, стиснув ноги.

– Уже передумала? – иронично сказал он.

Она посмотрела на него. Он подтрунивал над ней. Ну и мерзавец!

– А ты только болтать можешь?! – дерзко ответила она.

– Ты даже не представляешь, что я могу и сделаю, – с этими словами он положил руки на ее колени и развел в стороны ее ноги, а сам быстро припал ртом к ее промежности.

Он вытворял ртом и языком такое, что она задыхалась от желания, которые росло с каждой секундой и стиснула рукой одеяло. Она столько раз мастурбировала, но не чувствовала и вполовину того, что сейчас. Она часто задышала, предвкушая разрядку и когда его язык покружил по клитору и прошелся по половым губам, содрогнулась в оргазме со выдохом-стоном облегчения. Пока она приходила в себя, он снял трусы, которые стали влажными от сочившейся смегмы с конца члена.

– Продолжим? – хрипло спросил он.

Она посмотрела на него с восставшим членом и кивнула. Он раскатал презерватив, выдавил лубрикант на головку члена и приставив ко входу, резко скользнул до конца. Она почувствовала дискомфорт от боли и его пребывания в ней.

– Я начинаю двигаться, – сообщил он и она закинула на его плечи руки и притянула для поцелуя, короткого и нежного.

Он принялся двигаться в ней. Удивительно, но она еще раз кончила за пару секунд до него. Он со стоном раненого зверя с наслаждением излил свое семя и с трудом держался на руках, чтобы не раздавить девушку, а потом стянул чуть окровавленный презерватив и завязав, выкинул на пол, ведь сил не было на большее. Он долгое время лежал и приходил в себя, восстанавливаясь. Она вытянулась на кровати и тоже лежала молча, осмысливая произошедшее. Вчера стала девушкой Павла, а сегодня – отдалась ему и сделалась женщиной. Да, странно, но она ни о чем не жалела, ведь ее к нему безумно тянуло, как магнитом. Ну и пусть, что все развивалось так стремительно, зато она наслаждалась каждым моментом. Она посмотрела на своего новоиспеченного парня, который ей безумно нравился без одежды, такой стройный, но мышцы были. Она принялась поглаживать рукой по его плечу и боку. Он посмотрел на нее, а она поглаживала уже его грудь, ключицу. Потом посмотрела на него, ведь он так явно сверлил взглядом, пытаясь угадать, что же она там думает, но не преуспел.

– О чем думаешь? – спросил он.

– Ни о чем.

Она с удивлением смотрела на него.

– Как тебе произошедшее?

А до этого ведь так легко говорил слово: «секс», что это за робость?

– Необычно, но интересно.

– «Интересно»? – с иронией процитировал он ее и рассмеялся. – Ты – нечто! Никто не говорил мне такого.

Катя видела, что он немного обиделся и поспешила исправить, прошептав ему на ухо:

– Только больше не кусайся, а так мне понравилось. Все было прекрасно.

Он улыбнулся. Она отстранилась. Его глаза были такие лукавые и озорные. Потом, как схватил ее в своих крепких объятиях и давай зацеловывать шею, щеки, плечи и наконец, долгим поцелуем в губы. Она с удовольствием скользила руками по его спине, наслаждаясь.

– Такое ощущение будто ты давно знакомы, – призналась она, когда он выцеловывал ее шею.

Он понял, что она имеет в виду. Между ними все развивалось так естественно, так органично, что не верилось в правдивость происходящего. Теперь он не сможет ее отпустить. Он так боялся привязываться и снова потерять, ведь неизвестно, как сложатся их отношения, но по крайней мере, он приложит все силы, чтобы влюбить ее в себя.

– В душ и перекусим, – предложил он, желая проявить заботу.

– Ну уж нет! – Запротестовала она. – Еще разок!

Тут она поцеловала его впервые сама в губы и утянула на себя.

– Я тебя сейчас сама покусаю и узнаешь каково это! – выпалила она и принялась покусывать его шею и плечо.

– От тебя мне все нравится.

– Ты невыносим! – капризно с обидой сказала она и хлопнула ладонью его между лопаток.

– Ау! За что?!

– За медлительность. Я сейчас замерзну.

– Понял.

Он сразу стал серьезным и сосредоточился на действиях. Раскатал презерватив по давно восставшему члену и смазал.

– Я вхожу, – предупредил он и скользнул в нее.

Это было какое-то чудо, ведь два человека снова превратились в единое целое. На сей раз все было медленнее и Катя двигалась с ним в одном ритме, только навстречу к нему. Сейчас она лучше чувствовала все и понимала происходящее, не боясь открываться ему и быть раскованной, ласкать и целовать его. На сей раз она кончила так, а следом Павел позволил себе в несколько резвых толчков кончить.

У них появилась в теле такая легкость и довольство после очередного оргазма, что даже не хотелось шевелиться. Через двадцать минут, он встал.

– Идем, покажу, где ванная. Их две в конце коридора.

Катя подобрала одежду и пошла в одну из ванных комнат, которые были в противоположных концах коридора. Он показал ей, где полотенца в тумбочке и прочее, и пошел в другую ванную.

Она включила душ и повесила вещи на крючки на двери, достала полотенце и положила на тумбочку, чтобы сразу взять. Потом с наслаждением зашла в душевую кабинку. Она постаралась, чтобы вода не намочила ее волосы и не смыла косметику с лица, ведь она так старалась рисовать черные стрелки на веках. Мыло оказалось с медовым запахом, она руками натирала жидким мылом кожу и в особенности ноги и промежность, где виднелись пятна крови. В первый раз не было так уж больно, как говорили девчонки из института, общаясь между собой в туалете. Она тщательно помылась и вышла, вытерлась и снова надела свою одежду. Посмотрелась в зеркало. Немного тушь размазалась. Она взяла мокрое полотенце, которым вытиралась и почистила кожу от разводов туши. Повесила полотенце на корзину для стирки.

Катя вышла и не знала, куда идти. Просто вернулась в спальню, где Павел заканчивал перестилать постельное белье, на сей раз оно было молочного цвета. Однотонное. Сам он был уже в белой футболке и синих шортах до колен.

– Пойдем на кухню, – сказал он и потянул ее за руку вниз по лестнице. – Наверху все комнаты – спальни, а тут – в конце коридора гостевая ванная с туалетом, потом зал и две комнаты для гостей, – сказал он, указывая на комнаты справа от них, где дальше по центру был уже знакомая входная дверь в дом, затем принялся представлять, что шло слева: – Столовая и кухня с разделенной аркой, чтобы удобнее было сразу подавать еду. Сядь пока за стол, а я поухаживаю за тобой.

Она улыбнулась и села за огромный овальный стол. Кроме стола со стульями больше ничего в комнате не было.

– У тебя есть пианино? – прокричала, чтобы он ее услышал.

– Нет. Скучаешь?

Она слезла со стула и все-таки вошла в огромную кухню, такую же оборудованную, как и у ее родителей.

– Немного, – ответила она, глядя, как он жарил на сковороде бекон.

– Можешь пока пойти в зал, там есть диван с плазмой и подключенное телевидение.

– Ладно, – сказала она и чмокнув его в щеку, поспешила уйти, пока платье на пропахло жареным.

Она вошла в зал. Слева и справа от нее в углах стояли кресла, а дальше длинный диван, доходящий до окна, а напротив дивана плазма со стеклянным столиком, на котором лежал пульт. Она взяла его и плюхнулась на диван. Ей редко разрешали смотреть телек и потому она не была привычна к подобным развлечениям. Сразу как включила перед глазами были эротическая сцена, видимо, Павел только этот канал и смотрел. Ради интереса она осталась на этом канале, только звук чуть убавила, а то вокруг на стенах были колонки и создавали объемное звучание. Единственное, что напрягало – это сисяндры двух женщин, обхаживающих мужчину с недюжинным членом. Такого она никогда не видела. Познавательно. Ее взял такое азарт и интерес, что же они там втроем собираются делать. Одна лихо отсасывала мужчине с рельефными мышцами, а другая оглаживала его мышцы рук и плеч, а потом видно опомнилась и присоединилась к той, принялась облизывать и брать в рот яйца. Катю не особо заводило это зрелище, потому что мешали эти проклятые бабы с сисяндрами, даже раздражали, пока она не поняла, что на фоне них комплексует: не такая шикарная фигура, не такое раскованное поведение. Она вздохнула. Потом подумала, интересно, а у всех мужчин такие члены и почему у Павла меньше? Вообще-то тут все большое. Она нахмурилась и так досмотрела. Потом началось другое видео с иным сюжетом: какой-то сантехник приходит к домохозяйке в синем комбинезоне на голое тело. Потом она соблазняет его и он бросает инструменты и лихо ее трахает, нагнув, как собаку. Что за тупой сюжет?!

– Какая скука, – простонала она.

Потом когда они закончили, нарисовался почтальон с письмом и газетами в голубой форме форме и с синей сумкой на плече. Резвая дамочка его вмиг раздела и в итоге они реально занимались сексом втроем. Какой ужас!

– Готово, идем кушать. – На пороге возник Павел. – Ты, что тут смотришь?

– Крайне познавательное видео, как заняться сексом втроем, если у меня еще появится любовник и непременно попробую так.

Он выхватил пульт и выключил телек, злой, как черт.

– Ты чего такой? Сам же смотришь подобное, а мне – нельзя?!

Он сглотнул и непроизвольно дернул плечом.

– Я бы не хотел, чтобы ты смотрела на других мужчин.

– Почему? Это же естественно, когда «коллективный» брак.

– У меня такого не было. Я был единственным. Мы были знакомы с универа и сразу поженились.

– Я думала, что у тебя был такой брак из-за множества спален. Да, тяжело тебе будет найти ту, что согласится.

– А ты бы не согласилась?

– Не знаю.

Чего он ждал? Катя не клюнет на эту попытку сделать ему предложение. Она поднялась с дивана и грустно добавила:

– Может, я вообще не создана для брака.

Катя поспешно вышла из зала. Она тяжело вздохнула и зашла в столовую, где села за стол, где уже дымилась еда на тарелках, а в стаканах было что-то темного цвета. Сделала осторожный глоток. Жидкостью оказался виноградный сок. Она призадумалась, а если родители внезапно ей навяжут кого-нибудь в мужья, согласится ли она или откажется? Пока она даже в ближайшей перспективе до двадцати двух, до двадцати пяти лет не рассматривала брак. Она хотела поработать в свое удовольствие по специальности, а уж потом заводить семью. Да и как можно жить с одним мужем в финансовом плане, ведь денег будет не хватать. Она посмотрела на Павла и почему-то ей хотелось немного поспорить с ним.

– Вот ты – экономист. Скажи, как можно потянуть семью, имея всего одного мужа? Без родительского капитала не обойтись, как в случае моих родителей. В этом случае жене придется работать наравне с мужем.

– Если рассматривать с твоей точки зрения, то – да.

– В любом случае, я постараюсь заработать и накопить деньги самостоятельно. В общем-то, мне отец как-то так и сказал: «Выйдешь замуж – я тебя обеспечивать не буду и так на тебя одни расходы. Хорошо, что твоя мать не родила еще ребенка, а то бы я с ума сошел!»

Эти слова отца она хорошо запомнила и усвоила, как таблицу умножения.

– Так, что – да. Если я не заработаю достаточно денег, то предпочла бы «коллективный брак», чтобы дети ни в чем не нуждались. Другого выхода я не вижу.

– У меня имеются накопления в банке под процентами.

– Ладно, не стоит это обсуждать. Мы пока встречаемся и может, вообще друг другу не подойдем и расстанемся. Видишь, у нас с тобой кардинально разные взгляды. Давай лучше кушать.

Он кивнул и сдался, не желая продолжать столь острую тему, так и порезаться можно. Пока рано еще думать об этом. Как-то у них разом испортилось настроение и никто из них не умел его поднимать. Так, в молчании они поели, слабо чувствуя вкус еды.

Павел был озадачен свалившейся на него информацией. Ясно стало одно: в ее планы не входит замужество в ближайшее время.

– Это похвально – желание встать на ноги, а потом заводить семью, – проговорил он.

Что еще он мог сказать, ведь и не думал, что она будучи из богатой семьи думает о деньгах.

– А кем работают твои родители? – спросил он.

– Отец – директор завода по производству пластиковых окон и изделий из пластика, а мать – секретарь мэра города.

– Тем более непонятно, почему твои родители прижимистые.

– Я тоже не знаю.

– А достаточно денег для тебя – это сколько?

– Чтобы оплатить все расходы детей: от игрушек до секций, учебы.

– Хм.

Павел призадумался.

– Да не забивай этим голову. Все может измениться и мы встретим кого-то другого, расстанемся и прочее, еще есть несчастные случаи…

– Ты – пессимистка, – сказал он и усмехнулся.

– Какая есть, – произнесла она и пожала плечами. – Жизнь непредсказуемая штука. У нас в музучилище была гениальная ученица, но не от мира сего, так ей из зависти кто-то пальцы переломал, чтобы она на скрипке не играла. Так и не нашли виновника.

– Сама она не назвала, кто на нее напал?

– Было темно, когда она возвращалась с репетиции, шла к остановке. Поэтому мне отец и купил машину, заставил сдать на права. А пока я училась вождению меня возил шофер.

– Видимо, отец дорожит тобой.

Она снова пожала плечами и допила сок.

– Еще налить?

– Да, пожалуйста.

Он ушел за пакетом сока и вскоре налил ей.

– Спасибо, – сказала она и сделала еще пару глотков. – Очень жаль ту девчонку, ты бы слышал, как она играла! Второй Паганини! Ее игра всегда трогала за душу. Ничего подобного я больше не слышала. Волшебство.

Когда Катя говорила все это, глаза ее блестели от воодушевления и счастья. Павел залюбовался ею, такой открытой и искренней. Она могла часами говорить о музыке.

Глава 4

Воскресенье. Она снова была в делах и учебе. С новыми силами приступила к насущным делам. Только когда Павел позвонил ей, отвлеклась и полчаса с ним проговорила.

Понедельник. Она рассчиталась со всеми остальными преподами и была довольна. Приободрилась так, что во вторник в обед в столовой сидела и писала стихи на испанском языке, чтобы переложить на музыку. Следующей пары не было, поэтому она сидела и сочиняла, когда к ней подсел Вадим. Узнав чем она занимается, он помогал ей писать, подкидывая нужные рифмы. Они так увлеклись, что только звонок прервал их. В итоге он взял булочку с яблоком со своего подноса и побежал. Он грыз яблоко на ходу и даже успел помахать рукой Кате.

С Павлом они договорились встретиться завтра в семь, приедет к нему домой.

С этого дня Катя с Вадимом частенько сидели вместе, уткнувшись в тетрадь и пошли слухи о том, что они встречаются. Ей же была нужна компания и Вадим был единственный, кто с ней общался в институте. Она была ему благодарна, ведь он всегда знал, что сказать и как поднять настроение, подбодрить. С ним она парила, как птица.

В итоге, друг и одногруппник указал Вадиму на то, что он зависает с ней без всяких оснований и лучше бы сразу прояснить о ее намерениях. Вадим долго думал и решил написать ей записку, в которой просил ответить ему и быстро ушел, робея. Она прочла и задумалась. Ей было так хорошо с ним общаться. Они словно были на одной волне. Как с другом или за этим было что-то еще?

Павел видел их пару раз вместе в столовой, но ничего не мог с этим поделать, ведь она – его ученица. Хотя они оба взрослые люди, но приходилось скрываться, а это больно резало сердце, точно ножом. Он хотел открыто встречаться и говорить об этом.

Катя на последних испанских парах, где они с Вадимом сидели вместе, ответила ему на ухо:

– Пойдем после пар гулять? Я сама еще не знаю, кто мы друг другу: друзья или нечто большее?

Он согласился и не мог дождаться, когда закончатся две пары длиною в три часа. После них они договорились встретиться в кафешке и каждый поехал на своей машине. Она не думала о Павле, в голове у нее был Вадим. Солнечный и жизнерадостный. С ним она и правда считала, что жизнь ей улыбается.

Только приехав на место, она вспомнила о том, что встречается с Павлом и нужно сообщить об этом Вадиму, но с другой стороны, она не может прямо сказать с кем встречается.

Входя в кафе, она твердо решила сразу все прояснить. И хочет ли она от него того же, что от Павла? Между ней и Вадимом не было той же химии, притяжения, но было что-то теплое и родное.

Он уже ждал ее за столиком возле стены. Сначала она подошла к витринам и заказала шоколадное пирожное, две вафли с кремом и чай. Сразу расплатилась и пошла за стол, где сидел Вадим.

– Я должна сразу тебе сказать, что уже неделю кое с кем встречаюсь.

– Понятно. Ты любишь его?

Она растерялась.

– Разве можно так быстро кого-то полюбить? Просто нравится. Он не готов меня с кем-то делить и хочет быть единственным.

Катя знала, что с Павлом ей хорошо в постели, а с Вадимом просто разговаривать.

– Я его понимаю.

– У тебя какая семья?

– С обычной моделью и у мамы два мужа.

– И как живете? – спросила она и с интересом подалась вперед. – У моих родителей – договорной брак и они единственные друг у друга.

– Мои родители живут дружно. О, спасибо! – поблагодарил он официантку, которая принесла им заказ.

Они без стеснения приступили к еде и говорили.

– Мой родной отец, второй муж мамы, работает на две ставки: завуч и учитель истории в школе.

Катя сразу про себя отметила, что он работает на две ставки, чтобы содержать семью. Она была права.

– Это чтобы денег на семью хватало? – решила уточнить для себя она.

– Да, и к тому же он любит работать в школе. Сначала был учителем, а потом умер завуч и долго не могли найти замену. Кто-то предложил его кандидатуру, ведь он такой умный и скурпулезно заполняет все документы.