Виктор III. Развязка

Поразмыслив немного, я накинул на лампу свой многострадальный пиджак, дабы она не светила так ярко, и крадучись пошёл к тому коридору, по которому куда-то мчались твари. Авось они меня не почуют. Я уже так набегался, что начал вонять потом и немытым телом, что роднило меня с человеческими тушками, порабощёнными бесами.

И моим довольно смелым надеждам суждено было сбыться. Одержимые промчались по коридору, пока я стоял за углом, слыша лишь частое шлёпанье босых ног. А когда оно почти стихло, я выскочил из-за угла и побежал за бесноватыми, держась на почтительном расстоянии. Свет лампы к этому времени едва-едва просвечивал через ткань пиджака, поэтому она не должна была выдать меня.

Но не свалял ли я дурака ринувшись за одержимыми? Хрен знает, куда они бегут. Может, в самое сердце подземелья? Однако уже поздно было пить боржоми. Надо двигаться до конца.

И вскоре я испытал истинное счастье из-за того, что не передумал. Орава одержимых вывела меня к настежь открытой двери, покрытой рунами, отпугивавшими бесов. А за этой дверью скрывался тускло освещённый подвал, выложенный позеленевшими от времени блоками. Прочь из него вела каменная винтовая лестница. Я стал подниматься по ней, слыша впереди бесноватых. Они оторвались недалеко от меня, посему я увидел их спины, когда преодолел лестницу и оказался во дворце. В свете редких хрустальных люстр одержимые мчались по пустынному коридору академии, а впереди них сверкал лысиной ректор. Он-то их и выпустил, а сейчас возглавил.

Я помчался за ними по мозаичному мраморному полу, косясь на непривычные картины лёгкого запустения. Мне раньше не доводилось бывать в этой части дворца. Тут с потолка свисали клочья паутины, оконные стёкла могли похвастаться мутными разводами, а порядком побитые жизнью гобелены украшал толстый слой пыли.

Заканчивался же коридор высокой двустворчатой дверью, украшенной резьбой. Ректор быстро отпер её. И бесноватые в количестве двадцати одной истощённой рожи с чёрными глазами ломанулись дальше. А я помчался за ними по пятам, плохо представляя что делать дальше.

Надо бы остановить их, пока они не выбрались из академии… Но как? Я один с ними ничего не сделаю. А во дворце сейчас, наверное, мирно дремлет только ночной сторож или пара сторожей. И что мне делать с такой подмогой? Распить чекушку? Надежда только на то, что во дворце до глубокой ночи задержалась четвёрка-пятёрка преподавателей. И эти преподы услышат шум, выскочат в коридор и нейтрализуют бесноватых.

Но никто ничего не услышал. Одержимые преодолели первый этаж. А уже в холле ректор отодвинул в сторону засов, запирающий парадные двери, а затем бесноватые всей дружной толпой вывалились из дворца.

– Вот и всё, – прохрипел я, устало облокотившись о колонну. – Теперь только бежать в комнату сторожей и бить во все колокола. По-моему, она вон в той стороне.

Я со всех ног помчался к сторожам. И попутно в моей голове появилась запоздалая мысль, касающаяся ректора. А какого хрена он такой сообразительный? Обычно одержимые не умнее тумбочки. Они же незапертые на замок двери частенько не в состоянии открыть, а тут ректор орудует ключами, двигает засовы… Да он Эйнштейн среди бесноватых. Уму непостижимо!

И вот всё-таки пытаясь постичь умом эту загадку, я домчался до комнаты сторожей и распахнул дверь. В нос мне мощно ударил запах алкоголя, а в уши влетел раскатистый храп двух красных рож, спящих на поставленных друг к другу стульях. Я сходу влепил одного мужику знатную затрещину, но он лишь поморщился и попытался отмахнуться от меня как от назойливой мухи.

– Ага, ясно, – прохрипел я себе под нос. – Придётся самому разбираться.

Мой взгляд окинул коморку и наткнулся на панель с пятью рычажками. Я опустил первый, но ничего не случилось. Сирена не ударила по моими ушам. И тогда я вернул рычажок в исходное положение, а то мало ли что… Второй рычажок тоже никак не проявил себя. А вот уже третий заставил взвыть сирену во дворце.

Мужики стали плямкать губами и продирать глаза. А я нажал на четвёртый рычаг и услышал истошный вой, который начал звучать на улице. А вот пятый рычажок опять не привёл ни к каким последствиям. Но я всё равно выполнил свою задачу. Предупредил студентов и преподов. Они явно проснутся. Да и в башнях-общежитиях есть свои сигналки. Их должны врубить коменданты. Так что мне можно валить отсюда.

Я мазнул презрительным взглядом по с трудом просыпающимся сторожам и выметнулся вон. Надо бы вернуться в башню анималистов и там дождаться прибытия паладинов. А то хватятся студента Полянского, а его нет в общаге. И начнутся расспросы. А мне они не нужны. И ещё надо под каким-то соусом подать маркизе то, что ректор – фу-фу-фу. Он-то и работает на Ройтбургов. А это значит, что ей надо валить из академии, поскольку даже после превращения ректора в одержимого у него остаются прихвостни, которые продолжат атаки на Меццо.

И вот с этими неутешительными мыслями в голове я выскочил на залитые лунным и звёздным светом парадные ступени. Огляделся. Вокруг надрывалась сирена, а бесноватых было не видать. Тогда я бросился бежать к башне, внимательно глядя по сторонам. Вроде никого.

А вот когда я обогнул общагу водяных, то с ужасом увидел аж троицу одержимых. Они стояли возле того самого окна, через которое я ночами выбираюсь из башни. Ставни оказались закрыты, но вот решётка лежала рядом в траве, хотя я отчётливо помнил, что прилаживал её к окну! И эти хреновы бесноватые заметили отсутствие решётки. А дальше они прямо на моих глазах швырнули несколько камней в стёкла. Те с пронзительным звоном рассыпались на десятки блестящих осколков, а затем бесноватые по одному проникли в башню.

– Твою мать, – выдохнул я, живо представив себе то, что они могут там натворить.

А если в каждом одержимом не один бес, а целый рой, как в ректоре, то последствия могут быть крайне ужасными. Кто-то из студентов может убить людское тело одержимого. И тогда из него хлынет целый фонтан бесов, которые начнут порабощать людей.

Я похолодел от ужаса, а потом подбежал к башне и осторожно пробрался через разбитое окно, ощерившееся острыми осколками, торчащими из рамы.

Глава 3. Одержимые.

Я вернул решётку на место и лихо спрыгнул на пол, покрытый блестящими стеклянными слезами. Поразмыслил пару секунд и на всякий случай придвинул к разбитому окну покосившийся шкаф со швабрами и вёдрами. Он закрыл своей тушей оконный проём. И теперь с улицы в башню будет ещё сложнее проникнуть.

Проделав это, я крадучись вышел из помещения и прислушался. Темнота отозвалась лишь приглушёнными взволнованными голосами, доносящимися с лестницы. Но спустя миг там же раздались дикие крики, забористая матерщина и… выстрелы.

– Не стреляйте! – истошно заорал я, ринувшись к лестнице. – Это бесноватые!

Мне удалось в мгновение ока пересечь холл и оказаться у подножия лестницы. На ступеньке лежало тело аспиранта с разорванным горлом, из которого со свистом и пузырями толчками выплёскивалась кровь. Он хлопал наполненным животным ужасом угасающими глазами, а его рука судорожно сжимала ручку громоздкого фонаря. Электрический свет бил в стену, разгоняя тьму. И я увидел двух бесноватых, обзавёдшихся когтями и зубами-иголками. Они готовились растерзать смертельно раненного студента. А третий одержимый наступал на ещё одного аспиранта. Парень с искажённым гримасой страха лицом пятился и нажимал на спусковой крючок небольшого дамского револьвера. Пули впивались в грязную, костлявую грудь бесноватого, но не причиняли ему видимого вреда. А вот выстрел в голову заставил одержимого завалиться на спину и упасть на своих товарищей.

– Идиот, что ты наделал?! – взревел я, глядя на аспиранта, который продолжал пятиться и судорожно нажимать на спусковой крючок, хотя его револьвер уже лишился патронов и безвредно щёлкал.  Я прошмыгнул мимо двух упавших одержимых, перепрыгнул тело третьего, дал пощёчину аспиранту и заорал: – Беги!

Тот словно очнулся от какого-то транса и ринулся за мной вверх по лестнице. А я успел обернуться и заметить сонм чёрных нетопырячьих силуэтов, полезших изо рта «убитого» одержимого. Твою мать! Кажись, сбывается моё самое страшное предположение.

И тут башню от подвала до крыши стали сотрясать вскрывающие вены пронзительные звуки, от которых у меня едва не выпали зубы. Ну, наконец-то, проснулась комендантша! Теперь каждый в башне узнает, что мы подверглись нападению одержимых. Но никто не знает, что эти одержимые не совсем обычные.

Я хрипло крикнул в спину мчащемуся во все лопатки аспиранту:

– Приятель, беги к преподавателям и другим аспирантам и скажи им, что внутри одержимых много бесов! Их ни в коем случае нельзя убивать!

Тот на бегу кивнул и скрылся на этаже, а я ринулся на восьмой. И по пути я начал замечать переполошённых студентов, которые закрывали двери, ведущие на этажи. Это была ещё одна линия обороны от бесов. А на восьмом двери уже успели закрыть и мне пришлось барабанить в них кулаком, а потом доказывать, что я не одержимый. Меня всё же впустили на этаж и сразу же закрыли двери на толстый засов.

В полутьме я увидел множество силуэтов студентов, которые тотчас забросали меня вопросами:

– Что происходит?

– Как там на этажах?

– Где одержимые?

– Их много? Они кого-то уже поработили?

– Господа однокурсники, успокойтесь! – громко бросил я, пытаясь перевести дыхание. Всё-таки взобраться по лестнице на восьмой этаж – это вам не с дивана жопу поднять. – Бесноватые на первом этаже! Все двери закрыты! Тревога шумит во всю мощь, так что скоро прибудут паладины! За сим позвольте мне откланяться.

Я рванул по тёмному коридору в сторону своей комнаты, дабы быстренько сменить грязную, вонючую одежду на чистую. Ведь если меня увидят в непотребном виде, то могут потом начаться расспросы. А так я смогу сказать, что из-за бессонницы бродил по башне. Ну или придумаю другую убедительную ложь.

Добрался до своего логова, вставил ключ и понял, что замок открыт.

– Опа-па, – тихонько выдохнул я, сглотнул и осторожно приоткрыл дверь, приготовившись к схватке.

В свете луны я действительно увидел взломщика, точнее взломщицу.

– Ты где был? – рассерженно прошипела Вероника, стоя возле окна.

– А ты чего тут делаешь? – удивился я, прикрыв за собой дверь.

– Как чего? Я, как дура, ждала тебя на той поляне, а ты не явился. Вот я и пришла сюда, чтобы проверить: всё ли с тобой в порядке, – объяснила девушка, сверкая глазёнками.

– Так это ты не вернула решётку на место? – понял я, выгнув брови.

– Может быть, – не стала отнекиваться магичка и сложила руки на груди. – Ты в чём-то хочешь меня обвинить?

Она с вызовом посмотрела на меня. А я буркнул, понимая, что ничего не изменить:

– Нет.

– Так где ты был? – повторила девушка, грозно наступая на меня. – Развлекался с какой-то прошмандовкой и забыл о нашей встрече?

– Уверяю тебя, всё было не так, – выставил я перед собой руки. – Я потом тебе всё расскажу в подробностях. А пока поведай мне, что с бароном? Он вернулся?

– Нет, – бросила Вероника, подойдя совсем близко ко мне, из-за чего я услышал идущий от неё запах застарелого перегара.

– Какого чёрта он так долго? – прошептал я себе под нос, почувствовав нешуточное беспокойство. У меня аж спина взмокла, когда мой мозг осознал, что со всеми нами будет, если Люпен погибнет.

Внезапно кто-то деликатно постучал в дверь. Вероника мигом насторожилась. А я хрипло гаркнул:

– Кто там?

– Виктор, это маркиза Меццо, – донёсся из коридора знакомый голосок с явными нотками волнения. – Можно войти?

– Э-э-э… минуточку, сударыня. Я без трусов, – выпалил я и жестами показал Веронике, чтобы та забралась под кровать.

Магичка выпучила глаза и вызывающе скрестила руки на груди, выставив вперёд одну ногу. Мол, хрен ты меня с места сдвинешь. Я умоляюще сложил ладони и изобразил свою самую заискивающую улыбку. Девушка же лишь хмыкнула и вздёрнула подбородок.

– Вероника, – прошипел я, теряя терпение. – Немедленно полезай под кровать, иначе, клянусь Богом, ничего тебе больше не буду рассказывать о своих приключениях.

Девушка обожгла меня возмущённым взглядом и опасно сузила глаза. Но всё же с тяжёлым вздохом опустилась на колени, а затем залезла под кровать. Напоследок она наградила меня выразительным взором, в котором читалось обещание страшной мести.

 А я в это же время торопливо переоделся и открыл дверь. В комнату тотчас впорхнула маркиза и потянула носом. Да-а-а, пахло у меня совсем не розами, а потом и перегаром. Однако девица не стала делать на этом акцент.

Она лишь поморщилась, а затем сказала:

– Виктор, мне кажется, что кто-то нарочно впустил одержимых в нашу башню, воспользовавшись прорывом.

– И кто же это мог быть и зачем? – нервно спросил я, глядя на встревоженную девушку, которая, несмотря на ночь и ситуацию, оказалась одета с иголочки. Выглаженный пиджак, неизмятая блуза с накрахмаленными манжетами, юбка без единой складки. Я на её фоне выглядел неряхой и свинтусом.

– Это были люди Ройтбургов. Они хотят, чтобы бесноватые расправились со мной, – печально сказала девушка и уселась на мою кровать, хотя раньше брезговала. – И теперь все те, кого они убьют, будут на моей совести.

– Вы в чём-то правы, сударыня, – задумчиво произнёс я, смекнув, что сейчас наступил переломный момент в моей академической жизни. – Ройтбурги взялись за вас со всей серьёзностью. Теперь их даже не пугают сопутствующие потери.

– Что же мне делать, Виктор? – посмотрела на меня большими влажными глазами маркиза. – Я не желаю возвращаться в отчий дом, но и не хочу, чтобы из-за меня кто-то пострадал.

– Выбор за вами, ваша светлость, – мирно произнёс я и услышал приглушённый чих, вылетевший из-под кровати.

– Что это? – насторожилась Меццо, тоже расслышав звук.

– Крысы! – выпалил я. – Повадились, заразы, ко мне ходить. Ходят и ходят. Спасу от них нет. Ей-богу, я когда-нибудь проснусь с отгрызенными ушами и носом.

Маркиза переменилась в лице. На её мордочке появилось отвращение напополам со страхом. Она резко вскочила с кровати и поспешно отошла к двери.

– Виктор, может, нам лучше переждать нападение одержимых в коридоре?

– Хорошая мысль, ваша светлость. Я сейчас выйду.

Девушка выметнулась вон. И тут же из-под кровати вылезла Вероника, обзавёдшаяся украшениями в виде клочков паутины и пыли. Она посмотрела на меня горящими, как угли, глазами, в которых полыхала Геенна Огненная и обещание скорых мук. А я трусливо выскочил в коридор и прикрыл за собой дверь.

Здесь сирена звучала значительно громче. И маркизе пришлось повысить голос:

– Виктор, пойдём лучше в мою комнату. Тут ужасно шумно.

– С превеликим удовольствием, сударыня, – охотно сказал я, понимая, что Вероника и без моей помощи сможет покинуть башню, когда всё закончится.

– Только никому не говори, что ты был у меня, – строго выдала маркиза.

– Конечно, ваша светлость. Я же, можно сказать, ваш преданный друг, в отличие от некоторых…

– Кого это? – глянула на меня в полутьме красавица.

– Ректора.

– Ректора? – удивилась она, отправив брови к потолку.

– Именно, сударыня, – твёрдо проронил я и следом начал рассуждать вслух, прямо говоря о том, что все покушения на девушку произошли с дозволения ректора, раз никто так и не нашёл даже следов супостатов.

Однако мне не удалось полностью убедить девушку, ведь у меня не было доказательств. Я же не мог ей сказать, что побывал в сознании ректора. Всё же мне удалось заронить в хорошенькую головку Меццо зерно подозрения. Она нахмурила брови и посеменила по коридору в весьма задумчивом состоянии.

Но вдруг она вскинула голову и встревоженно выдохнула:

– Что это?

Я прислушался и уловил крики, идущие со стороны небольшого круглого зала, который первым встречал тех, кто появлялся на этаже, преодолев лестницу.

– Ох, надеюсь, к нам на этаж не ломятся одержимые, – искренне проговорил я и сглотнул вязкую слюну.

– Но там же двери, испещрённые рунами, отгоняющими бесов, – напомнила девушка.

– Это какие-то неправильные пчёлы… в смысле, бесы. Дипломированные. Кажется, они умнее тех бесов, к коим мы все привыкли. Что если они умудрились додуматься до использования какого-нибудь тарана? – предположил я, энергично двинувшись к залу.

– Но это… это невозможно! – ахнула дворянка и пошла за мной.

– Ваша светлость, вам лучше не идти со мной и отправиться в… – я проглотил последнее слово, увидев каким гневом загорелись её глазки.

Возможно, именно вовремя прикушенный язык избавил меня от яростной отповеди. Маркиза сделала вид, что не расслышала моих слов. Она лишь ускорила шаг. Гордая, сильная и независимая. А я, как нашкодившая собачонка, поскакал рядом с ней.

Вскоре мы увидели зал с беспокойно мечущимися по стенам тенями, которые принадлежали студентам, мыкающимся в свете электрического фонаря. Воздух же сотрясал жалобный треск дверей, шатающихся под размеренными сильными ударами.

А ещё в зале грохотал голос графа Орлова:

– Быстрее! Быстрее! Тащите шкафы, кровати, тумбочки! Надо усилить двери!

– Посторонись! – прозвучал позади меня голос Васьки.

Я еле успел отпрыгнуть в сторону и увидел, как мимо меня промчался крепыш и ещё один простолюдин. Они тащили небольшой холодильник, который парни сразу же поставили к дверям.

– Молодцы! – похвалил их Орлов, взявший на себя командование. – Но этого мало! Нужно ещё!

В этот миг из другого коридора студенты во главе с Шарлем де Монпасье вытащили шкаф. Сам аквитанец мебель не тащил. Видать, счёл такое дело ниже своего достоинства. Но командовал он своими миньонами с уверенностью прирождённого рабовладельца.

Прочие же аристократы и уж тем более аристократки тоже сочли зазорным таскать мебель. Так что баррикаду быстро возводили трудолюбивые простолюдины. Вот где бы были все эти с голубыми кровями и белыми костями ежели бы не простые люди с красной кровью и чёрными костями?

Неожиданно маркиза шагнула ко мне и протараторила свистящим шёпотом, едва не обжёгшем моё ухо:

– Виктор, я была права. Одержимые идут за мной, иначе зачем они штурмуют именно восьмой этаж? Люди Ройтбургов как-то науськали их на меня.

– Возможно, – мрачно произнёс я, наблюдая за дверьми.

Баррикада заметно снизила амплитуду их колебаний от ударов. Однако бесноватые всё равно имели шансы выбить двери. Они, кажется, и правда додумались что-то использовать в качестве тарана. Может, самого твердолобого одержимого?

– Я уверена, Виктор, уверена, – продолжала шептать девушка, кусая пухлые губки.

Я не стал разубеждать её, хотя подозревал, что одержимые пришли за мной. Ведёт же их стальная воля преобразившегося ректора. Но на кой чёрт я ему нужен? Он хочет дать мне «свободу»? Не-е-е! Я в гробу в белых тапочках видал такую свободу!  Он же явно желает накачать меня бесами по самую маковку. Поэтому каждый треск двери отдавался болью в моих яйках.

А когда одна из дверей немного покосилась от особо сильного удара, я выкрикнул, перекрыв вой тревоги и перепуганные вопли студентов:

– Ваша светлость, надо уходить отсюда!

– Но куда? Как? – растерялась она, хлопая густыми ресницами. – К тому же, мы не можем бросить наших одногруппников.

Я позволил себе невероятную наглость – схватил девушку за плечи, взглянул ей в лицо и с нажимом выдохнул:

– Сударыня, если бесноватые идут за вами, то они не будут трогать других студентов. Они в первую очередь бросятся искать вас и найдут. Мне кажется, что они чуют вас.

– Да, да, ты прав, Виктор. Нам нужно увести бесноватых за собой. Я не хочу, чтобы из-за меня ещё кто-то погиб, – пролепетала маркиза. Она всё больше становилась похожей на перепуганную девчонку. – Но где нам спрятаться?

– А прятаться и не надо. У меня есть план, – решительно выдал я, совсем уж нагло схватил Меццо за вспотевшую от волнения ладошку и потащил за собой.

Мы помчались по коридору. И спустя несколько секунд из зала вылетел душераздирающий хруст, которому вторил слитный вопль ужаса.

– Одержимые прорвались или вот-вот прорвутся! – на бегу выпалил я то, что и так было ясно.

Судя по крикам, студенты стали разбегаться кто куда. А мы добежали до моей комнаты и вломились внутрь.

– Ты?! – поражено выдохнула Меццо, увидев Веронику. Она лежала на кровати, закинув правую ногу на левую и подрыгивая ею.

– Я, – ослепительно улыбнулась магичка, которую освещал свет луны и звёзд.

– Откуда она тут? – удивлённо спросила у меня маркиза.

– Из Рая, – ласково пропела Вероника. – Многие мужчины говорят, что я сущий ангел.

– У этих мужчин явно какие-то проблемы с головой, – ядовито фыркнула аристократка.

– Сударыни, сейчас не время и не место для пикировок, – попытался я в корне задушить разгорающийся нешуточный конфликт. – Бесноватые уже на этаже! Нам надо выбраться из башни.

– И как мы это сделаем? – мигом посерьёзнела Вероника и ловко вскочила с кровати, точно её подбросил матрац. – Я же не могу создать портал внутри башни. Тут множество рун, которые не дадут мне это сделать.

– Вот как, – я указал взглядом на окно.

– Извини, но я не взяла с собой метлу, – нервно пошутила смуглокожая красавица и поправила растрепавшиеся чёрные волосы.

– А она нам и не пригодится. Мы вылезем на крышу, и ты откроешь портал. Там-то рун нет, – объяснил я свой нехитрый план, метнулся к окну и отворил створку.

Благо, на такой высоте не ставили решётки. А высота была приличная. Я посмотрел вниз, и у меня на мгновение закружилась голова. А когда глянул вверх, то увидел карниз плоской крыши. Он был совсем рядом. Если я встану на подоконник, а затем на оконную створку, то дотянусь до него. Правда, блоки после дождичка оказались влажными. Но делать нечего… Надо лезть. А тут ещё в дверь что-то с силой врезалось. И девушки одновременно взвизгнули.

Глава 4. Кое-что проясняется.

Дверь снова сотряслась от мощного удара, и с потолка посыпалась пыль. А я отпрыгнул от окна, освобождая путь, а затем поторопил Веронику:

– Быстрее! Ты первая.

– Почему она? Я – маркиза! – запротестовала Меццо, хмуро глянув на довольно усмехнувшуюся магичку, которая спустя миг метнулась к распахнутому окну.

– Ваша светлость, если Вероника первой заберётся на крышу, то она успеет создать портал, пока мы будем туда лезть, – пояснил я свой выбор и нервно посмотрел на трясущуюся дверь.

Ещё несколько ударов и она слетит с петель. Но хорошо что Вероника, точно кошка, ловко взобралась на крышу, словно уже не первый раз спешно покидала чью-то комнату через окно.

Следом за магичкой я отправил маркизу. И вот с ней возникли проблемы. Она смертельно побледнела, когда забралась на подоконник. Мне даже захотелось пощупать её пульс. Не померла ли от страха?

– Сударыня, смелее, – поддержал я аристократку, влез на подоконник и сжал руками её тонкую талию. – Я буду вас страховать. Вы не упадёте, честное слово.

– Я… я тебе верю, – промямлила маркиза и стала медленно взбираться на крышу. Очень медленно…

Дверь от очередного удара хрустнула и распахнулась во всю ширь. Не выдержал язычок замка. А спустя миг в комнату ворвался… ректор. Но он уже был не тем бесноватым, коего мне доводилось видеть раньше. Кожа на лице старика висела пергаментными клочьями, обнажая бордовую плоть. А нижняя челюсть выдвинулась и опустилась, словно на шарнирах. Из-за этого в его пасть теперь могли войти два мужских кулака. К тому же, дедок обзавёлся острыми костяными шипами вдоль позвоночника. Они прорвали мантию и угрожающе торчали.

– Мать твою! – испуганно выдохнул я, крепче обхватил Меццо за талию и резво подкинул. – Хватайтесь!

– Господи-и-и! – полоснул по ушам пронзительный вопль девушки, которая сумела ухватиться за край карниза.

Маркиза повисла на высоте восьмого этажа и даже не пыталась подтянуться. Её будто парализовало от ужаса. Благо, сориентировалась вызвавшая портал Вероника. Она схватила девушку за хрупкие запястья и изо всех сил стала втаскивать её на крышу.

А я в это время оттолкнулся от оконной створки и совершил головокружительный прыжок. В уши ввинтился хруст, не выдержавший моего веса створки, а мои пальцы ухватились за скользкие камни карниза. Глаза же успели распутно заглянуть под юбку, забравшейся на крышу маркизы. И только я хотел подтянуться, как высунувшийся из окна ректора схватил меня за правую лодыжку.

– Отпусти, козлина! – непроизвольно заорал я и лягнул бесноватого левой ногой.

Мой удар угодил по лысой черепушке ректора. И он на толику мгновения ослабил хватку, чем я и воспользовался. Подтянулся, закинул ногу на карниз и перевалился через него, оказавшись на крыше. Добычей старика стал лишь мой вонючий правый ботинок.

– Вик, в портал! – выкрикнула Вероника, призывно махнув мне рукой.

Я встал на четвереньки и краем глаза увидел несколько вспыхнувших около дворца порталов. Из них повалили паладины и маги света.