Запретная весна в Париже

Joseph Helpy

Запретная весна в Париже

Предисловие

Париж. Город света, любви и тайн. Здесь между древними камнями мостовых и шумом Сены рождаются не только поцелуи, но и драмы. Именно в этом городе, полном контрастов и символов, развернулась история, в которой каждый шаг – борьба, каждое прикосновение – вызов, а каждое чувство – опасность.

«Запретная весна в Париже» – это больше, чем роман о любви. Это история двух душ, рожденных в разных мирах, но соединённых истиной, которая не нуждается в разрешении. Это роман о храбрости любить, несмотря на страх, о выборе идти навстречу друг другу, даже когда весь мир против, и о том, как сила духа способна прорвать любую клетку – физическую или душевную.

Аннет – юная француженка с сияющими глазами и хрупким телом, в котором живёт несгибаемая воля. Дмитрий – молодой русский с горячим сердцем и тихой уверенностью в том, что настоящая любовь – это служение, а не собственничество. Их встреча случайна. Их любовь – невозможна. Их история – необходима.

Этот роман написан для тех, кто верит, что любовь может быть оружием против лжи, светом во тьме, и настоящим спасением, даже когда всё вокруг рушится. Откройте первую страницу – и позвольте себе влюбиться. По-настоящему. Один раз. Навсегда.

Глава 1 – Весна и встреча

I. Париж просыпается

Париж дышал весной. Над Сенной стояла лёгкая дымка, улицы наполнялись ароматами свежеиспечённого хлеба, кофе и цветущей сирени. Витрины открывались одна за другой, как страницы книги, и прохожие, спеша по делам, казались частью одного большого, живого полотна. Город жил – с изяществом, ленью и скрытой страстью.

Аннет спустилась по мраморной лестнице своего дома в Шестом округе, чувствуя, как кожаные подошвы мягко касаются ступеней. Дом принадлежал её семье уже четыре поколения. В нём всё говорило о престиже и традициях: тяжёлые гардины, позолоченные зеркала, приглушённый свет люстр. Но внутри неё было другое – жажда настоящей жизни, выхода за пределы золотой клетки.

Она вышла на улицу. Воздух был прохладным, но не холодным. Лёгкий ветерок поднимал подол её пальто и трепал пряди, выбившиеся из косы. В правой руке она держала папку с распечатками по биохимии. В левой – чашку кофе навынос. Аннет была молчалива этим утром. Она думала о будущем, о выборе – между тем, что от неё ожидают, и тем, что говорит сердце.

II. Курьер и запах розмарина

На другом конце города, среди облупленных фасадов и граффити, пахло розмарином, чесноком и жареным тестом. Пиццерия “La Luna” была маленьким заведением, почти незаметным, но с постоянными клиентами. Дмитрий знал этот район, как свои пять пальцев. Он доставлял пиццы по всем округам, знал, где лифт не работает, где вечно запаздывают с чаевыми, а где можно рассчитывать на улыбку.

Он закинул термосумку через плечо и вышел на улицу. Заказ был срочный – в Латинский квартал, к зданию, где располагалась одна из лабораторий Сорбонны. Он не любил возить заказы туда: район казался ему чужим, холодным, насыщенным самодовольной интеллектуальностью.

Дмитрий был сыном эмигрантов. Его мать когда-то преподавала музыку, отец работал механиком. После их отъезда он остался один. Образование не закончил, потому что нужно было зарабатывать. Но он читал, думал, слушал музыку, и иногда – писал. Он не был глуп. Просто его мир был сжат до размеров комнаты и дороги между заказами.

Но в душе – он мечтал. Не о богатстве. А о чем-то более тонком. О тепле. О близости. О девушке, с которой можно молчать – и чувствовать всё.

III. Столкновение

Улица Сен-Жак. Солнце пробивалось сквозь тонкие облака, отражаясь в стеклянных дверях лабораторного корпуса. Аннет стояла у входа, перебирая файлы на планшете. Она искала презентацию, нервничала. Рядом проехал велосипедист, и её шарф сорвало ветром.

В этот же момент Дмитрий, спеша к входу с сумкой на плече, завернул за угол. Их пути пересеклись.

Удар был мягким, но неожиданный – папка с бумагами выскользнула из рук Аннет, а пицца внутри сумки Дмитрия чуть не перевернулась.

– Простите… – почти одновременно произнесли они.

Аннет опустилась на колени, начав собирать бумаги. Дмитрий тоже сел на корточки, аккуратно собирая листы.

Их пальцы коснулись. Она подняла глаза. И увидела – не просто парня в чёрной куртке. Его взгляд был глубоким, серьёзным. В нём было что-то такое, чего она не встречала среди блестящих мальчиков в дорогих костюмах.

– Это мои документы, спасибо… Я… вы случайно не обожглись?

– Нет, всё в порядке, – он улыбнулся. – Извините ещё раз. Я просто… спешил.

– Я тоже, – она тихо засмеялась. – Видимо, Париж решил нас столкнуть.

Он смотрел на неё. Девушка – словно из старинной открытки. Но не холодная, не надменная. Живая. Улыбчивая. Тёплая.

– Дмитрий, – сказал он, как будто это было важно.

– Аннет, – отозвалась она, и их имена словно отпечатались в воздухе.

Молчание. Ни один из них не хотел уходить первым. Но реальность вернулась – в лице строгой сотрудницы лаборатории, что отворила стеклянную дверь и бросила строгий взгляд на Аннет.

– Мне пора, – прошептала она. – Спасибо, Дмитрий.

– Хорошего дня, Аннет.

Он остался стоять, глядя ей вслед. И почувствовал, как что-то в его груди дрогнуло. Молнией. Неожиданно. Без предупреждения.

IV. Тени и тайны

Вечером, в тишине своей комнаты, Дмитрий сидел у открытого окна. Пахло пыльцой, табаком и весной. Он перебирал в уме их разговор. Её имя. Её голос. И вдруг понял: он не хочет забывать. Он хочет встретить её снова.

На тумбочке лежала его старая Библия. Он открыл её наугад и наткнулся на слова:

"Любовь долго терпит, милосердствует… не ищет своего…"

Он закрыл глаза. Он знал: в этом городе, среди миллионов лиц, он теперь будет искать только одно.

Аннет, в своей комнате под потолком с лепниной, лежала на кровати, глядя в потолок. Она не могла заснуть. Что-то в нём… что-то настоящее. Она вдруг ощутила странное чувство: будто её жизнь – началась заново.

Глава 2 – Лабиринты желаний

I. Улыбки сквозь стекло

Прошла неделя с того утра, когда их руки случайно встретились на асфальте Сен-Жака, но в памяти Аннет всё было будто вчера. Лицо Дмитрия – тёмные глаза с внимательным, почти ласковым взглядом, чёткие черты, лёгкая неряшливость в одежде, которая, как ни странно, делала его ещё более привлекательным. И этот голос… глубокий, немного усталый, но спокойный – он застрял у неё в ушах.

Каждое утро, проходя мимо того самого места, где они столкнулись, Аннет ловила себя на странном ожидании. Она будто искала его силуэт в толпе студентов, среди прохожих, курьеров, спешащих людей. Это было глупо. Они даже не обменялись номерами. Он – просто курьер. Она – дочь бизнесмена, будущий научный сотрудник. Их миры никогда не должны были соприкасаться. Но внутри неё что-то пульсировало. Что-то большее, чем интерес.

В лаборатории все было привычно: белые халаты, запах спирта и антисептика, блеск металла, ровный голос профессора Шевалье. Но в зеркальной поверхности шкафа Аннет замечала отражения – свои собственные глаза, в которых появился новый свет. Тот, которого раньше там не было.

Коллеги-мужчины замечали её всегда. Слишком красивой её называли за глаза – она была той самой, которую запоминают с первого взгляда. Черты лица тонкие, как у старинной фарфоровой куклы, кожа прозрачная, взгляд – живой, как вода в горном источнике. Но она никогда не играла на своей внешности. Ни одной капли фальши, ни одной нарочитой попытки соблазнить. Именно это – её сдержанная, невинная красота – сводило мужчин с ума.

Но Дмитрий… он не пытался впечатлить. И именно этим задел её.

II. Пицца и окно

Он снова доставлял заказы в тот район. Дважды. Трижды. И каждый раз – сердце сжималось, когда он подходил к зданию лаборатории. Он знал: шанс встретить её – мизерный. Но он надеялся. Неосознанно. Наивно. Как мальчишка.

На третий день, когда он уже уходил оттуда, мимо стеклянных дверей, он увидел её. Через стекло. Она стояла в коридоре, обернувшись. Их взгляды пересеклись.

Она заметила его первой. И… улыбнулась.

Это была короткая, почти незаметная улыбка. Но в ней было больше, чем в сотне слов. Она не была просто «вежливой». Она была личной. Узнающей.

Дмитрий остановился, как вкопанный. Затем слегка кивнул – и ушёл, будто ничего не произошло. Но сердце стучало, как барабан. Он чувствовал: всё только начинается.

III. Дыхание в переулке

Вечером, когда Париж окутал себя в золото фонарей и мягкую темноту, Аннет вышла из дома одна. Без водителя. Без охраны. Просто на прогулку. Впервые за долгое время она хотела просто идти. Смотреть. Чувствовать.

Она шла по Латинскому кварталу, по узким улочкам, где старые здания хранили дыхание прошлых веков. Где каждый шаг звенел по-своему. Где люди целовались у витрин и смеялись над бокалами дешёвого вина.

Она зашла в маленькую булочную, купила багет и чашку какао. Села у окна. И увидела… его.

Он шёл по тротуару напротив, снова с этой сумкой через плечо. И снова – немного склонив голову, будто погружённый в свои мысли.

Аннет не сдержалась. Вышла. Подошла. Тихо, как в кино.

– Дмитрий?

Он обернулся. Медленно. И увидел её. В вечернем свете, в тёплом пальто, с румянцем на щеках и сверкающими глазами. Такая близкая – и такая невозможная.

– Ты?

– Ты часто ходишь здесь? – спросила она мягко.

– После смены – иногда. Мне нравится этот район.

– Мне тоже.

Они пошли рядом. Не договариваясь. Просто шаг за шагом.

И улицы Парижа расступались перед ними, будто признавали: да, это случилось. Да, между ними что-то рождается.

IV. Сила молчания

Они не говорили о семье. О деньгах. О будущем. Только о книгах. О музыке. О том, почему иногда тишина – честнее любых слов.

– Ты читаешь? – удивлённо спросила она, когда он упомянул “Над пропастью во ржи”.

– Иногда. Когда не слишком устаю.

– Это странно…

– Почему?

– Ты… – она замялась. – Я думала, ты совсем другой.

Он усмехнулся.

– А ты – не такая, как все. Я это понял с первой секунды.

Молчание повисло между ними, тёплое и напряжённое, как летний воздух перед грозой. И всё же она не чувствовала страха. Она чувствовала… жизнь. Настоящую.

V. Первое прикосновение

Когда они подошли к её дому, ночь была уже глубокой. Аннет остановилась у ворот.

– Спасибо за вечер, – сказала она.

– Это тебе спасибо. Я давно не чувствовал себя… человеком.

Она сделала шаг ближе. Протянула руку. Просто – коснуться.

И он взял её ладонь. Легко. Осторожно. Как будто боялся сломать волшебство момента.

Это прикосновение было первым. И в нём было больше страсти, чем в сотне поцелуев. Оно было обещанием. И опасностью. И надеждой.

VI. Музыка, которую никто не слышит

Когда они шли по старой улице Рю Музе, фонари отбрасывали на мостовую длинные тени, а из одного из окон лилась фортепианная музыка. Мягкие, задумчивые ноты.

Аннет замерла.

– Шопен… – прошептала она.

Дмитрий удивился:

– Ты его любишь?

– Он… как будто играет мою душу. Особенно ночью.

Они стояли под этим окном – два силуэта среди камней и света. И музыка связывала их. Без слов. Без объяснений. Только чувство.

Аннет закрыла глаза и позволила себе на мгновение представить невозможное: как бы это было – не уходить. Просто остаться с ним. Здесь. Сейчас. До рассвета.

Он смотрел на неё. Свет из окна касался её лица, освещая скулы, губы, ресницы. Она была почти нереальной – как девушка из снов, которых он не позволял себе.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.