Невеста брата

Макс хмурится и отстраняется, совершенно не понимая моего настроения, а я и не надеюсь, что он поймет.

– В чем дело, Ясь?

Я нервно сглатываю и опускаю взгляд, покручивая помолвочное кольцо на пальце.

Мне хочется сказать, что все дело в его идиотском брате, но я боюсь последствий.

Я боюсь его потерять.

Тайком переведя дыхание, убираю волосы за уши и нахожу в себе силы посмотреть на Макса.

– Ты знаешь, мне действительно нехорошо. Ты не мог бы отвезти меня домой прямо сейчас?

Макс переводит взгляд на дорогу, выпячивает челюсть, а когда загорается зеленый, он резким маневром разворачивается в сторону дома.

Нас подрезает машина, и Макс бьет по тормозам, выруливая в бок.

Я понимаю, что все это время не дышала, и с жадностью втягиваю носом воздух, когда осознаю, что опасность миновала.

– Конченый… сука, – цедит Макс сквозь зубы и, посмотрев на него, напряженного, с пульсирующими желваками на скулах, я жалею, что не нашла в себе сил скрыть своего недомогания.

– Прости, – шепчу я после короткого молчания и накрываю его кулак на рычаге передач. – Я не хотела испортить тебе настроения.

– Да все отлично, – он убирает руку из-под моей ладони и сжимает руль. – Брат съебал, ничего не объяснив, ты тоже вся какая-то замороченная. Охеренное начало дня рождения.

Меня немного задевает его тон, и я не скрываю этого.

– За твоего брата я ответственности не несу. А по поводу моего настроения, уж извини, – хлопаю себя ладонями по бедрам, – я не робот, чтобы улыбаться, когда мне плохо!

– Может, не нужно было хлестать винище с утра?

Мое лицо искажает гримаса, и я поворачиваюсь к Максу.

– Что? Думала, я не почувствую перегар?

– Господи, что ты несешь?! Я ничего не думала! Просто выпила бокал, потому что перенервничала из-за знакомства с твоим братом, а ты выставляешь меня какой-то алкашкой! Перегар! Хлестать винище! Как ты вообще разговариваешь со мной?

– Я не люблю запах алкоголя, и тебе об этом известно, – холодно бросает он, совершенно игнорируя мое возмущенное состояние.

– Ну и не лезь ко мне, раз тебе так противно!

– Отлично! – психует он и бьет по рулю рукой. – Просто охуенно, Ясь!

– Ну и прекрасно! – кричу я и, сложив на груди руки, отворачиваюсь.

Протяжно выдыхаю, прикрываю глаза и прижимаюсь виском к подголовнику.

Месяц не видеться и в первый же день поругаться. Бинго, Лисова!

Еще один мучительный вздох, и я снова смотрю в окно: за ним продолжают мелькать витрины просыпающихся магазинов и кафе.

Вздрагиваю от неожиданности: Макс берет меня за руку и тянет к себе.

Оборачиваюсь, когда он прижимается губами к костяшкам моих пальцев.

– Извини, что накричал. – Он еще раз целует тыльную сторону ладони и опускает себе на бедро. – Закажем завтрак на дом.

– Хорошо, – шепчу я и сглатываю эмоциональный ком, который подобрался к моему горлу жжением. – Ты тоже прости меня, – произношу немного сдавленно.

Макс качает головой.

– Тебе не за что извиняться. Я должен был предупредить тебя о Демиде.

Если бы ты это сделал, Серов, я бы сейчас не сжирала себя вместе с внутренностями и не винила в том, что натворила по незнанию.

Я закусываю изнутри нижнюю губу, раздумывая над тем, как узнать хотя бы минимум информации о его брате. Не потому что мне интересно. А потому – что хочу понимать к чему мне готовиться.

– Он надолго у нас?

Макс пожимает плечом.

– Не думаю. Может, на неделю. Смотрит квартиру себе.

– Понятно.

– Демид не хотел стеснять нас, – Макс проводит рукой по волосам, – но раз ты была на учебе, я предложил ему пожить у нас. Не чужие все-таки люди.

– А почему он у папы не остановился? У него же квартира в городе?

Макс усмехается и бросает на меня вопрошающий взгляд.

– Издеваешься? Демид с отцом в контрах. Я не знаю, что должно произойти, чтобы эти двое вообще собрались хотя бы за одним столом.

Я сжимаю губы и перевожу взгляд на дорогу.

– Ну ты не особо просвещаешь меня о своей семье.

И это чистая правда. Если с моей мамой он в прекрасных отношениях, то я с его виделась всего один раз и то по видеосвязи.

У нас самая настоящая «любовь» свекрови и невестки, в лучших традициях, я бы сказала.

Я – ничего не делающая, обнаглевшая девка – села на шею сыну замечательной женщины.

Ну хотя бы с отцом Серова у нас более-менее теплые отношения.

Но, судя по тому, что тот ни разу не говорил о своем втором сыне, дела у них с Демидом и правда не важные.

Вообще, Юрий Александрович специфический человек, ветеран Чеченской войны, сами понимаете… но к его резкости привыкаешь и, если не принимать его грубость близко к сердцу, отец Макса мне даже нравится.

– Не думал, что тебе интересны траблы моего отца с братом. К тому же ничего хорошего я бы тебе все равно не рассказал, – равнодушно роняет Макс и медленно чешет затылок. – Да и, сама знаешь, я этот год в бизнесе с головой был. Как ты вообще вытерпела это время со мной, – усмехается он и снова целует мне руку.

Год был действительно непростой: Макс занимался продолжением отцовского бизнеса с машинами, я вечно по курсам и обучениям моталась. Если находили время хотя бы на совместный ужин – и то хорошо было.

– А с Демидом мы не общались последние года два, – продолжает он. – Так что и говорить особо нечего было. Сам охренел, когда он позвонил мне.

– А почему не общались?

Макс молчит. Будто раздумывает над ответом.

– Да потому что крышу ему снесло от своего бокса. Он тогда был на пике успеха. Больше двадцати профессиональных боев и ни одного поражения. И тут я его, пожалуй, могу понять: успех и азарт кружат голову, но тогда мы еще как-то поддерживали связь. Я пару раз даже ездил на его бои. Это всегда было зрелищно. – Макс усмехается своим воспоминаниям. – Нормально Демид раскатывал своих противников. Тогда он еще был молод и амбициозен, но все изменилось, после того как он столкнулся с именитым чемпионом, который отправил его в нокаут.

Лицо Макса искажает странная эмоция.

– Я смотрел этот бой по телевизору. У него была удачная атака в пятом раунде. Но после нее он оказался в нокдауне. – Я не очень понимаю значение этого слова, потому что бокс – это последнее, что меня интересует. Но я слушаю внимательно каждое слово Макса. – Если честно, я не думал, что Демид будет продолжать бой. Во всяком случае, я очень хотел, чтобы он не делал этого. Потому что до этого брат пропустил уже очень много ударов. Но он всех удивил своей стойкостью и терпением, когда поднялся и решил продолжить. – Макс тяжело сглатывает. – Демид попятился назад, его противник попытался пробить по корпусу правым низом, но промахнулся. Это был удар, который сломал ему колено. Но я знал, что добил его не удар, а проигрыш. После этого он ушел из спорта. А затем оборвал связь со всеми и залег на дно.

Я медленно сглатываю и стараюсь дышать размеренно, но ничего не могу поделать с эмоциями, которые учащают мои вдохи.

Удар, который сломал ему колено.

То самое, в которое сегодня его ударила я?

Глава 4

Я просыпаюсь от грохота.

Не сразу соображаю, что к чему. Хмурюсь. Пробегаю взглядом по комнате, после чего приподнимаюсь на локтях и пытаюсь понять, что так резко выдернуло меня из сна. А еще: как я оказалась в спальне?

Последнее, что я помню: мы с Максом валялись в гостиной и смотрели какой-то захудалый польский триллер, под который я, видимо, прекрасно уснула.

Сажусь на край кровати и упираюсь руками в матрас, устало свесив голову.

Какое-то состояние нестояния. Но непонятный грохот и звон из-за двери вынуждают меня резко обернуться.

Макс спит. А Демид, насколько я помню, домой так и не вернулся, но, возможно, Макс дал ему ключи, чтобы он мог прийти в любое время. Вот только почему-то это ни капельки меня не успокаивает.

Особенно когда я снова слышу шум и низкий стон, который натягивает мои нервы как струны.

Медленно поворачиваюсь, ощущая, как ускоряется сердцебиение.

– Макс, – толкаю его. – Макс, там что-то происходит, сходи посмотри.

Но в ответ – только тишина. Ну просто класс. Иди и грабь квартиру с таким-то сном хозяев.

Я опять пытаюсь растолкать его, но он только отмахивается от меня, что-то недовольно бормоча себе под нос.

– Макс, блин! – кричу шепотом и вскакиваю на ноги. – Там кто-то что-то разбил! Сходи и проверь, все ли нормально!

– Ясь, отстань, а? – он переворачивается на другой бок и обнимает подушку, выдыхая вместе с зевком: – Ложись спать. Мне завтра рано вставать.

Я с минуту смотрю на Серова в каком-то неверии, а потом слышу его посапывание. Нет, ну он нормальный вообще?

Психанув, топаю к шкафу, достаю халат и, завернушись в него, осторожно выхожу из спальни.

Прислушиваюсь.

Не могу понять: это кто-то громко пыхтит или что? О господи, надеюсь, этот извращенец не притащил себе компанию?!

Я даже не знаю, что хуже: встретить вора или братца-извращугу с какой-нибудь девкой на нашем диване.

Наплевав на трясущиеся поджилки, я буквально врываюсь в гостиную, готовая заорать, кто бы там ни был, но вижу Демида, который в раскорячку кое-как собирает осколки разбитой вазы.

– Что ты тут устроил?

Он бросает на меня хмурый взгляд, будто мое появление для него не неожиданность, а его челюсти стиснуты так, словно это я его разбудила, а не он меня.

– Ищу аптечку в вашем доме, – цедит Демид сквозь зубы и складывает крупные осколки на полку возле телевизора.

Затем он выпрямляется, осторожно, но его лицо отвернуто, и я не вижу эмоций.

Прочищаю горло и складываю руки на груди.

– Зачем тебе аптечка?

Он зыркает на меня с прищуром, демонстрируя паршивое настроение. Будто я надоедливая муха, которую он сейчас очень хочет прихлопнуть.

– Обезболивающее нужно. Легче стало? – огрызается.

Мои челюсти пульсируют, и я отказываюсь думать, что стало причиной его беспокойной ночи.

– Не там ищешь. В шкафу в ванной, – бросаю как можно равнодушней и разворачиваюсь, чтобы уйти, но какого-то черта не делаю и шага.

Глядя на то, как он двигается, понимаю, что ему больно и, скорее всего, все дело в его долбаном колене.

Господи, ну вот какое мне дело?

Выдохнув распирающее грудь возмущение, я поворачиваюсь и сама иду в ванную за аптечкой, бросая ему командирским тоном:

– На диван сядь и жди. Не хватало, чтобы ты еще что-нибудь разбил! – последнее я ворчу уже из ванной.

Ему бы по-хорошему в больницу, но, судя по всему, он своим гениальным умом к этому не пришел, а я уговаривать не собираюсь. Но и Макса разбудить не могу. Если Демид скажет, что это я его лягнула, то этот диалог потянет за собой череду дерьма, которое я предпочла бы держать от Макса подальше.

Возвращаюсь с боксом лекарств и стаканом воды. Нахожу нестероидный противовоспалительный препарат и вручаю Демиду сразу две таблетки.

Он несколько долгих секунд смотрит мне прямо в глаза, сидя в вымученной позе, а потом забирает таблетки и запивает их.

Мой взгляд падает на его горло, которое дергается от движения большого кадыка. Втягиваю носом воздух и отвожу взгляд в сторону.

Проходит минута, прежде чем «барин», соизволив, благодарит меня.

– Спасибо, – произносит он таким тоном, что мне хочется треснуть его по второй ноге.

Забираю пустой стакан и ставлю на тумбочку. Я вроде бы опять собираюсь уйти, но замечаю, что травмированное колено прилично отекло. Черт.

Сдерживаю крик, что он заслужил это, и опускаюсь перед ним на корточки. Уф… не лучшая поза. До боли кусаю себя изнутри за щеку, чтобы не проводить параллель с утренним пиздецом.

Я всего лишь хочу помочь и снять с себя тупое чувство вины за физический ущерб, который нанесла в целях своей же безопасности.

– Что ты делаешь?! – с подозрением сощуривается он, а когда я берусь за его ногу, чтобы осмотреть, этот ненормальный резко скидывает мои руки. И в первую очередь причиняет боль себе, потому что нога непроизвольно дергается.

Я бросаю на него раздраженный взгляд.

– Я хочу осмотреть твое колено! Тупица!

– А я не хочу этого. Иди спать. Возвращайся в постель к своему жениху, иначе я подумаю, что ты выпрашиваешь добавки.

Мои брови взлетают вверх. Жар приливает к щекам и затрудняет дыхание. На этот раз благодаря злости!

– Тебе обязательном быть таким мудаком?

– Нет. Но с тобой хочется быть мудаком.

Я сдавленно выдыхаю – мол, ни хрена себе! – и, поднявшись, упираю руки в бока.

– Послушай. Во-первых, то, что я сделала тебе утром… это, на минуточку, вообще тебе не предназначалось, так что хотя бы поэтому ты не имеешь права быть таким скотом, а во-вторых, – демонстративно загибаю пальцы, – я не знала про твое чертово колено и ты сам нарвался, потому что я просила отпустить по-хорошему. Но ты, кажется, любишь пожестче.

Последнее звучит двусмысленно, но, видимо, только для меня: то, каким озлобленным становится лицо Демида, заставляет меня переживать по другому поводу.

– Значит, братец, уже просветил тебя, – с каким-то презрением бросает он и резко поднимается, но, зашипев от боли, падает обратно.

Упрямый баран.

Наплевав на его хамство, я снова собираюсь осмотреть колено.

– Вали на хрен, – сдавленно рычит он, растирая место ушиба. Я даже отсюда вижу, что у него воспаление. И достаточно хорошее, судя по отеку.

– Уйду, когда осмотрю, – огрызаюсь в ответ.

– Да, что ты, блядь, привязалась? – Демид поглаживает колено и морщится от дискомфорта, добавляя сдавленным рынком: – Дохрена знаешь, что ли?

Ух… Как же он меня бесит! Поэтому я выпаливаю, не скрывая своего раздражения:

– Я мануальный терапевт, на секундочку. Так что – да, кое-что знаю. – Демид меняется в лице, выглядя немного скептически, но я натягиваю неестественную улыбку и заканчиваю баталии притворно сладким голосом: – А теперь, будь любезен, прекрати вести себя как глупый подросток и дай мне осмотреть твое колено.

Я осторожно сгибаю колено Демида, по крайней мере пытаюсь, но чувствую ограничение подвижности и характерный щелчок, после которого он выдергивает ногу и болезненно стонет.

М-да. Тяжелый случай.

Прочищаю горло и стараюсь не реагировать на его скверный характер.

– Боль вокруг колена или внутри?

– Не знаю, – ворчит он и, сжав челюсть, сам шевелит ногой. – Внутри… или вокруг… сука, – морщится и ударяется затылком о спинку дивана, проглатывая новый стон.

– Боль резкая или постепенно возрастающая?

– Резкая, – выплевывает Демид, будто вопросы раздражают его больше, чем боль в колене.

– Ясно.

Протяжно вздыхаю и сажусь на пятки. Задумчиво сжимаю губы, постукивая пальцами себя по бедрам и мысленно прикидывая график работы Виталия Ивановича, нашего травматолога-ортопеда.

– Ну и что тебе ясно? – его низкий нетерпеливый голос вырывает меня из раздумий.

Вскидываю брови и развожу руками.

– Сложно что-то сказать без нормального обследования. Но, думаю, у тебя проблема в мениске. На месте ушиба приличная гематома, ее нужно проколоть, чтобы обеспечить отток крови и снизить давление на травмированный участок. Завтра отвезу тебя в нашу клинику. Нужен рентген, МРТ, и посмотрим, что еще скажет специалист. Если что,сразу там все тебе и сделают.

Демид откидывается на спинку дивана, морщится от боли, но при этом бросает небрежно:

– И так пройдет.

Нет, я, черт возьми, будто со стенкой поговорила.

Вскакиваю на ноги, немного… нет, я охренительно злая!

Мне его типа уговаривать нужно?

– Это не шутки, – строго начинаю я. – Хочешь довести до операции или остаться инвалидом?

Его высокомерие преобладает над разумом. И я убеждаюсь в этом, когда он впивается в меня уничтожающим взглядом, раздраженно раздувая ноздри. И это вместо благодарности.

– Не нужно на меня так смотреть.

– А ты не лезь, куда тебя не просят. У меня такое бывает. Пройдет. Завтра куплю мазь.

Я вскидываю руки, задерживаю дыхание, а потом выдыхаю и хлопаю ладонями по бедрам.

– Ты с рождения такой идиот, или что? У тебя ограничена подвижность и щелчок, который, скорее всего, свидетельствует о перемещении поврежденного мениска внутри сустава! Какая на хрен мазь?! – Раздраженно взбиваю волосы. – В общем, я спать, а утром будь готов ехать в клинику. И надеюсь, ты будешь держать язык за зубами. Максу не обязательно знать, по какой причине твое колено раздувается так, будто из него хочет вырваться монстр!

С этими словами я разворачиваюсь и топаю босыми ногами в спальню. О сне, конечно, и речи нет, поэтому остаток ночи я провожу в поисках удобной позы, но, в конце концов, встаю и плетусь на кухню, чтобы приготовить Максу завтрак.

Смотрю на часы. Пять утра. До будильника еще полчаса.

Отлично, успею сначала освежиться.

Взяв из шкафа чистое белье, принимаю ободряющий душ. В ванной мне теперь очень хочется все поменять, чтобы не думать о вчерашней ситуации с Демидом. И я ничего не могу поделать: сердце начинает колотиться быстрее при воспоминании о его прикосновениях и извращенных наклонностях…

Хотя я не уверена, что смена дизайна поможет. Так, все! Забыли. Это одно сплошное недоразумение, которое больше никогда не повторится.

С этой мыслью я вытираюсь полотенцем, надеваю трусики, влезаю в джинсы и поверх кружевного лифчика натягиваю укороченную футболку.

Но прежде чем выйти из ванной, даю себе немного времени и сосредотачиваюсь на своем дыхании, которое тоже пострадало от непрошеных воспоминаний. Почему я вообще… Качаю головой. Разве память не должна автоматически избавляться от плохого?

Глубоко вздохнув, я толкаю дверь и выхожу, мысленно пытаясь подготовиться к очередной баталии с высокомерной задницей.

Я знала, что есть мужчины, которые даже под дулом пистолета не обратятся за помощью в больницу, но я и не думала, что это может быть таким раздражающим.

У Макса абсолютно точно нет таких проблем. Он не то что обращается за помощью, когда петух клюнул, он ходит и на профилактические приемы заблаговременно, до проблемы. В общем, относится к совершенно противоположному типу мужчин.

Я замираю, когда захожу на кухню и сталкиваюсь с мускулистой спиной Демида. Обхожу кухонный островок и становлюсь сбоку, чтобы сосредоточиться на нем.

Серов стоит над раковиной, набирая стакан воды, затем залпом осушает его и поворачивается ко мне лицом. И его вид… прямо скажу: не очень.

– Все еще считаешь, что можешь обойтись с помощью мази?

Он бурчит что-то недовольное и, хромая, проходит мимо меня.

– Подожди… – останавливаю его, схватив за руку, и, когда он поворачивает ко мне голову, прикладываю ладонь ко лбу. – Бог мой, ты весь горишь!

Он, как и всегда, сбрасывает мою руку, разворачивается и продолжает хромать в сторону гостиной.

Господи, с маленькими детьми проще, чем с мужиками и их ущемленным эго.

Наливаю стакан воды, иду следом и, порывшись в аптечке, достаю жаропонижающую шипучку. Бросаю ее в стакан и вручаю завалившемуся на один бок Демиду.

– Выпей, а я пока подниму твоего братца и позвоню знакомому травматологу. Тебя нужно срочно осмотреть.

Глава 5

– Почему ты отказался от операции?

Демид делает вид, что ничего не слышит, и продолжает торчать в своем идиотском телефоне, пока мы едем в такси в полнейшей тишине.

Виталий Иванович поставил диагноз – частичный разрыв хряща, и, по идее, можно обойтись тугой повязкой эластичного бинта и медикаментозным лечением, но врач также отметил патологические нарушения, которые развиваются у Демида в течение достаточно длительного времени.

И зная предысторию, могу сделать вывод, что это последствия той самой травмы на ринге.

Но как он не понимает, что деформация хряща может привести к необратимым последствиям? Возможно, в поведении Демида и есть смысл, я ведь не в курсе, через что ему пришлось пройти, но, как врач, отказываюсь искать логику в его поступках.

Испустив резкий вздох, складываю на груди руки и отворачиваюсь к окну.

– Ты просто невыносимый, знаешь, да?

– Видимо, не настолько, чтобы ты отвязалась от меня, – бросает грубое замечание он.

Качаю головой, не веря своим ушам. И это после всего, что я сделала для этого подонка.

– Да пошел ты, – шепчу, и это последнее, что я говорю братцу-мудаку. Ненавижу ситуации, когда позволяю совершенно чужому человеку задеть меня и оставить во рту привкус горечи.

Мы уже подъезжаем к дому, а гнетущая атмосфера между нами так и не изменилась. Упаси господь, чтобы я предложила ему помощь еще раз! Поэтому смело поднимаюсь по лестнице к парадной, наплевав на ковыляющего сзади упрямого хромого барана.

Я захожу в лифт и нажимаю кнопку нужного этажа, но, повернувшись, едва не получаю остановку сердца: в этот момент Демид оступается и его по инерции ведет на меня.

Машинально выставив перед собой руки, я упираюсь в его напряженную грудь и тут же вздрагиваю: он бьет ладонями по стене возле моей головы и с гортанным стоном опускает голову.

И несмотря на злость, которую он заслужил, внутри сейчас совершенно противоположные чувства. За секунду они становятся такими яркими, что превращаются в увеличивающийся огненный шар. Он давит на мою вздымающуюся грудь. Его близость… невыносима.

И я не понимаю почему.

Я ведь уже в курсе, что это всего лишь чертов двойник моего жениха, а внутри он совершенно другой: грубый и однозначно не подходящий мне. Тогда какого черта у меня перехватывает дыхание оттого, что его тело вжимает меня в стену?

Не собираясь углубляться в эти размышления, я первая отталкиваю Демида, и он отшатывается к соседней стене, стукнувшись о нее плечом.

Я делаю глубокий вдох и медленный выдох. Облизываю пересохшие губы и смотрю куда угодно, но только не на него.

Я буквально отсчитываю секунды, чтобы вылететь на свежий воздух, потому что здесь, в одном пространстве с ним, становится практически невозможно дышать.

Желанная остановка. Я срываюсь с места, на бегу достаю ключи и открываю дверь. Сердце грохочет в груди, но я не реагирую на этот неадекватный орган.

Оставив квартиру открытой, скидываю кроссовки. А в голове уже крутятся шестеренки, разрабатывая план, чтобы в течение оставшегося дня не пересекаться с Демидом. Не думала, что остаток учебного отпуска я буду отсчитывать часы, чтобы иметь возможность сбега́ть на работу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.