Воскресный кофе

Несса Агнец

Воскресный кофе

Глава 1

Октябрь. Среда. 6:00 утра.

Будильник назойливо пиликал, будто пытался просверлить Элис висок. Она не спала до четырёх, но тело всё равно поднялось автоматически – годы тренировок. «Как робот», – подумала она, выключая осточертевшую трель.

Зеркало в ванной показало бледное лицо с синяками под глазами. Она механически водила кистью по коже, думая о том, что макияж – лучшая маска. Никто не спрашивает, что случилось, если у тебя ровные стрелки и блестящая помада.

Сообщение: «Элис, не забудь, что в субботу день рождения тёти Ирен. Ты ведь придёшь?»

Приёмная мама. Пишет раз в три месяца – либо чтобы напомнить о «семейных узах», либо когда нужно, чтобы Элис помогла с компьютером. Она ответила: «Конечно»– и отложила телефон. Поколебавшись снова взяла, чтобы написать Мэри: «У Ирен день рождения в субботу. Придешь?». Сообщение осталось непрочитанным «Спит еще».

Квартира пахла пылью и одиночеством. На кухне – грязная кружка после чая, смятая пачка сигарет, крошки от вчерашнего ужина, если это можно было назвать ужином. Холодильник гудел натужно, словно жалуясь на жизнь. Она не стала его открывать – зачем? Там всё равно ничего нет. Вместо этого Элис заварила растворимый кофе с пятью ложками сахара, в последней чистой кружке. Вышла на балкон и закурила.

Моросил осенний дождь. Он стучал по подоконнику монотонным ритмом, словно отсчитывал секунды до выхода. Элис выпустила дым в открытое окно и взглянула на небо. Серые тучи затянули небосвод, но дым стремился к нему, как кусочек облака, и растворился, так и не долетев, канув в небытие. Как будто мир снаружи устал, тоже хотел раствориться в этой серой дымке.

Сообщение от Мэри: «Конечно, Ирен мне уже звонила. Встретимся там»

Элис с облегчением выдохнула и кивнула сама себе «Если там будет Мэри, я смогу вытерпеть все замашки Кэрол»

7:25

Город встретил её толпой, которая двигалась, как единый организм – безликий, равнодушный. Люди в наушниках, люди, уткнувшиеся в телефоны, люди с пустыми глазами. Они не замечали ни дождя, ни друг друга. Элис чувствовала себя призраком среди них – невидимой, неосязаемой.

– Элис, как дела? – улыбнулась девушка с соседнего отдела, когда они столкнулись у лифта.

– Всё отлично! – Элис автоматически растянула губы в улыбке.

«Отлично. Как будто тебе не всё равно»

8:00

Офис был ярким пятном в этом сером мире – слишком ярким. Флуоресцентные лампы резали глаза, а фальшиво-бодрые голоса коллег звучали, как скрип пенопласта по стеклу.

– Элис, доброе утро! Как выходные?

Она улыбнулась. Автоматически. Без участия глаз.

– Отлично, спасибо!

Ложь скользила по языку легко, привычно. Никто не ждал правды. Никто не хотел слышать, что её «выходные» – это два дня пустоты, два дня борьбы с мыслями, которые грызли мозг, как голодные крысы.

Коллеги обсуждали что-то – может, новый проект, может, сплетни. Их слова долетали до неё обрывками, бессмысленными, как шум радио с помехами. Она кивала, поддакивала, изображала участие.

«Какая разница? Всё равно никто не слушает»

19:06

Дома – тишина. Гул холодильника. Тиканье часов в соседней комнате «кто-то же должен отсчитывать это бессмысленное время». Элис купила бутылку вина и торт на одного.

Она включила свет – слишком резкий, слишком жёлтый – и сразу выключила. Лучше темнота. Лучше ничего. Включила сериал, который знала наизусть, просто чтобы заполнить тишину.

Телефон мигнул уведомлением.

«Элис, ты не забыла про субботу?»

Приёмная мать. Опять.

Она не ответила. Вместо этого взяла бутылку вина (дешёвого, кислого) и налила полный стакан. Не допив и половины, вылила в раковину прямо на грязную посуду. Торт так и остался нетронутым. Элис закинула его в холодильник.

«Завтра. Я попробую его завтра»

2:47 ночи.

Она лежала в темноте, глядя в потолок. Мысли крутились, как виниловая пластинка с трещиной:

«Зачем всё это? Работа, которой ты не гордишься. Люди, которым ты не нужна. Жизнь, которая проходит мимо»

Она закрыла глаза и представила, как тонет в глубоком сне. Без снов. Без боли.

Где-то за стеной смеялись соседи. Кто-то жил. Кто-то любил. Кто-то верил, что завтра будет лучше.

Но завтра будильник прозвенит снова. И она встанет.

Потому что – это единственное, что она умеет делать хорошо.

Четверг. 5:57 утра.

Будильник не успел зазвонить. Элис открыла глаза на три минуты раньше – тело будто знало, что сегодня её ждёт очередной кошмар.

На кухне она встряхнула банку с растворимым кофе. Заканчивается.

Сообщение: «Сегодня закажи торт к субботе в 'Golden Crown'. Деньги переведу после твоего звонка». Ни номера, ни суммы – только контроль.

11:47. Офис.

– Элис, отчёт к пятнице, – босс бросил папку на её стол, даже не остановившись.

Она открыла файл. Пустой.

«Как моя жизнь»

18:30. Кондитерская 'Golden Crown'

– Клубничный торт на субботу? – Кондитер щёлкнула клавиатурой. – Предоплата $45. Номер заказа будет 341.

Элис потянулась за картой, но телефон показал:

"Недостаточно средств. Доступно: $3.12"

– Я… зайду завтра.

19:20. Дом.

Сообщение от Мэри: «Ты жива?»

Элис собиралась выключить телефон, но позвонила Кэрол. Она не стала отвечать, а просто отправила сообщение: «Денег не надо». И наконец выключила телефон. Открыла холодильник и взглянула на нетронутый вчерашний торт.

«Этот сойдет»

22:03. Кровать.

Где-то за стеной смеялись, Элис не могла уснуть. Она сжала подушку и впервые за день почувствовала что-то. Раздражение.

«Завтра куплю кофе»

Но не факт.

Пятница. 6:00 утра.

Элис проснулась от звука, которого не было. В ушах пульсировала тишина.

На кухне она обнаружила: туже грязную кружку.

Сообщение от Кэрол: «Завтра к 14:00 у Ирен. Не опаздывай».

12:00. Офис.

Босс бросил на стол новую папку. Вчерашний отчёт даже не проверили.

На экране – пустой документ. Она начала печатать те же слова, что и вчера.

18:30. Дом.

Дверь была приоткрыта.

– Наконец-то! – Мэри втащила в прихожую три пакета с едой. – Твой холодильник – это преступление против человечества.

– Я думала мы увидимся на дне рождения.

– Решила заскочить сегодня, – пожала плечами Мэри, – Или ты мне не рада?

– Рада, но когда мы виделись в последний раз?

– Каюсь, не могла выбраться из мастерской. Представляешь…

Элис молча наблюдала, как подруга: Помыла посуду, прибралась, нашла нетронутые антидепрессанты.

– Ты хотя бы врачу звонила?– Мэри трясла упаковкой.

– Нет.

– Почему?

– Не хочу.

Мэри села на пол и заплакала. Элис почувствовала стыд.

23:55. Кровать.

За стеной никто не смеялся. Элис взяла телефон: «Со мной всё будет хорошо» – отправила Мэри. «Я не приду» – написала Кэрол. Не отправила.

Суббота. 13:05

Элис прижала к груди коробку из супермаркета. Торт "Нежный ваниль", купленный в среду вечером, чтобы заглушить очередную ночь бессонницы. Не именинный. Не праздничный. Просто круглый бисквит с белым кремом, который теперь слегка пожелтел по краям.

– Хоть не рассыпался по дороге, – пробормотала она, толкая дверь дома Ирен.

В гостинной за столом столом, сидели: Кэрол её взгляд-скальпель не отрывался от коробки. Ирен в платье с вышитыми розами. Мэри, которая уже тянулась помочь, но замерла, увидев логотип супермаркета. Две подруги тёти, они перешептывались бокалами вина в руках.

– Я не… с днём рождения, – Элис поставила коробку на стол. Оправдываться было глупо.

Кэрол вздернула крышку. Под ней – простой кремовый торт без надписей, с единственным украшением – криво воткнутой вишенкой.

– Это шутка? – Кэрол ткнула в чек, прилипший к коробке: "Среда, 17.10 – $9.99".

– Я люблю ваниль, – неожиданно сказала Ирен, отрезая кусок. Крем смялся под ножом, обнажая сухой бисквит.

– Пахнет холодильником, – фыркнула одна из подруг.

Мэри перебила, откусывая огромный кусок:

– Зато без этой приторной мастики!

14:40

На кухне Элис скребла остатки крема с тарелок.

Ирен поставила перед ней кусочек:

– В мои годы важнее, чтобы люди приходили, а не торты.

Она съела вишенку и сморщилась от кислоты.

– Напоминает мое детство.

Элис не ответила. Но перестала ковырять засохший крем ногтем.

21:30

Элис шла домой с Мэри, подруга захотела остаться на ночь. Элис несла остатки торта, а Мэри подарок Ирен – не распакованную бутылку ликёра в форме сердца.

– Твоя тётя до сих пор хранит мою первую открытку, – прошептала она. – Помнишь, в десять лет я написала «С дрызднением»?

Элис вспомнила. Лето 2009. Мэри в её платье, с её бантом, но с собственной ухмылкой. Они прятались на кухне, пока Кэрол пыталась незаметно исправить надпись.

22:00. Квартира Элис.

Мэри захватила пространство: сняла туфли, поставила ровно, в отличие от валяющихся ботинок Элис. Развернула подарок Ирен, налила ликёр в чашки для кофе. Нашла альбом под кроватью с надписью 2006–2011. Их было трое на каждом фото – Кэрол, Элис, Мэри

– Твоя мать вырезала себя с наших школьных фото, – Мэри ткнула в пустые углы снимков. – Но меня оставила. Странная жалость.

22:15.

Телефон замигал: «Ты могла бы хоть попытаться. Ирен плакала в ванной».

Мэри закрыла альбом:

– Она плакала из-за тоста коллеги, а не торта.

3:00 ночи.

Элис лежала без сна, глядя, как Мэри ворочается.

В холодильнике торт, половина съедена гостями, теперь соседствовал с бутылкой ликёра. Одинаково ненужные.

Воскресенье. 10:15

«Необычно» – подумала Элис рассматривая, огромный морской пейзаж позади бариста.

Мэри впилась взглядом в шрам на запястье парня, пока он взбивал молочную пену.

– Военно-морской флот? – спросила она.

– Пьяный отец и разбитая бутылка, – ответил парень и поставил капучинатор. – Напоминает, как больно цепляться за то, что тонет.

Элис тоже взглянула на шрам: неровные края, бледный рубец, похож на якорь.

Мэри свистнула:

– Надеюсь, он пожалел об этом? – парень провёл пальцем по «якорю».

– Просто чёрный кофе? – Перевёл тему он, уточняя заказ Элис. Она машинально кивнула, воровато взяла пару пакетиков сахара, но взгляд все-время возвращался к шрому.

– Я раньше вас не видел, впервые у нас? – спросил, не отвлекаясь.

– Да, Элис забыла купить кофе. Она всё время всё забывает, – жаловалась Мэри.

– Здесь кофе не заканчивается, можешь приходить в любое время, – сказал он Элис и она наконец смогла отвести взгляд от шрама.

«Это неприлично» – одернула она себя.

– Вы работаете круглосуточно? – удивилась Мэри.

– Иногда, – криво улыбнулся Джейк, как гласил бейдж. Нанёс последний штрих фломастером на стаканчике и отдал его Элис.

12:30. Парк.

Мэри разрывала салфетку, пока Элис молчала:

– Джейк: 28 лет, на 3 старше тебя. Бросил медунивер из-за долгов отца, – она заговорщицки ткнула её в бок. Элис сжала в кулаке 2 пакетика сахара из кофейни.

– Когда ты успела об этом узнать? Я же всё время была с тобой.

– Пока ты летала в облаках. Он не кажется тебе симпотичным? – Глаза Мэри задорно блеснули.

– Я как-то не думала об этом, – фыркнула Элис. Весь задор Мэри испарился.

– Может возобновишь терапию?

– Она мне не помогает.

– Можно сменить терапевта, выписать другой рецепт…

– Всё не так плохо, как тебе кажется, – перебила Элис подругу.

– Ой, смотри, он нарисовал тебе якорь!

Элис повернула стаканчик и увидела рядом с именем простой рисунок, но с чёткими и уверенными линиями.

– А у тебя что?

– Сердечко! – обрадовалась Мэри.

– Может там и номер где-то есть?

Номера не было, но Мэри не стала унывать. Она всегда была жизнерадостной и лёгкой на подъём, парни часто обращали на неё внимание. В отличии от Элис, которую просто не замечали.