Ботаник vs. Плохиш

– Я обещал проводить тебя.

– Твое «Ладно» как-то не особо смахивало на клятву на крови, – пробурчала я, прибавляя шаг. Но этот шакал не отставал.

– А твое «Чудно» было совсем не похоже на «Да ни за что на свете!».

Это он сейчас меня попытался спародировать или мне просто не нравится его мерзкий голос?

– Многие люди говорят не то, что думают. Как будто ты сам не такой, – это было довольно очевидно. Почему бы прямо в лоб не сказать. – К тому же если бы я слишком рьяно отпиралась, Настя могла сделать неправильные выводы.

– Какие?

Посмотрела на него. Внимательно.

Он, что правда слушает, а не разглядывает вывески, напевая какую-нибудь похабщину под нос? Мои представления о нем стремительно корректировались…

– Неважно, – сказать вслух, ЧТО предположила Настя Торихина, я не смогла.

И, как оказалось, правильно. Потому что следующий его вопрос мне совсем не понравился.

– Хорошо. Тогда поговорим о чем-нибудь другом. Например, о том, что толкнуло тебя на то, чтобы стать патологической лгуньей?

Вот так и знала, что из невинного променада все сведется к прерванному разговору в столовой!

Так… Вспоминаем самые эффективные способы сделать так, чтобы парень отвалил…

Вдарить по шарам или выплюнуть оскорбление? А лучше, что посущественней с амнезией в качестве побочки…

– 5 -

– Я не патологическая лгунья! – банально возмутиться было лучшей идеей, тем более что до дома осталось всего ничего – каких-то два десятка шагов.

– Тогда зачем врать? – открыла рот, чтобы снова возразить: Влад это заметил и заговорил быстрее, поясняя свой вопрос. – Нет-нет. Я не осуждаю. Я и сам, если откровенно – не парагон честности. Просто интересно, какое у тебя оправдание.

– Я не лгунья! – вышло намного громче, чем следовало: пара прохожих с интересом обернулись. – То, что я не все о себе рассказываю и приукрашиваю факты – никому не вредит! И это не то же самое, что говорить всем, что твой отец – президент, или мама – директор школы.

– Ха.

– Ничего смешного! И это не твое собачье дело, что и кому я говорю. Как будто ты не используешь какой-то грязный трюк получая высокие отметки и при этом бездельничая на уроках! Уверена, что ты…

Осеклась, так как не ожидала такую резкую смену выражения лица – из насмешливого в крайне серьезное, даже раздраженное. Я точно кольнула в самый центр больной мозоли.

– Так я права… Ты – не гений-самоучка, уже закончивший экстерном 11 класс, – я смаковала свое чувство победы (у меня получилось залезть этому гаду под кожу почти с первого раза), игнорируя тот факт, что с каждым моим словом черты его лица проступали резче. – В отличие от тебя я усердно работаю, чтобы держать свой средний бал на должном уровне. Не шантажирую и не подкупаю учителей или что ты там делаешь, чтобы ничего не делать.

Думала, он еще больше разозлиться, заедет кулаком в стену над моей головой – как бывает в кино – и уйдет, выплюнув мне в лицо что-нибудь гадкое или прорычав нечленораздельное: «Ты…»

Но нет. Влад Чернышев просто сложил руки на груди и усмехнулся.

– Так ты завидуешь?

– Нет.

– Правда?

– Нет!

Он снова усмехнулся, и мне захотелось заехать ему сумочкой по лицу (именно сумочкой, куда едва помещались нужные тетрадки и пенал. Учебники я всегда оставляла в школе. В кабинете у бабушки).

С шумом выдохнула через нос, проглатывая едкие слова.

– Думай, что хочешь. Я пошла домой.

Сказано – сделано. Поцокала по тротуару, обернувшись только раз, когда, миновав светофор, уже собралась повернуть в проулок, ведущий к моему дому.

И в этот момент почувствовала себя очень глупо. Фигура Влада медленно удалялась от меня. Он и не подумывал догонять меня или провожать глазами.

Б-р-р-р....

Эта Настькина болтовня о том, что мы созданы друг для друга, явно как-то прогрызла себе путь в мой мозг…

Дома меня, как всегда, ждал небольшой кавардак и запах маминого домашнего печенья.

– Привет, детка, – мама выглянула из кухни. Немного растрепанная, со следами муки на щеке и на домашнем платье. – Как дела в школе? Все хорошо? Никто не обижал?

– Мам, я не в пятом гласе, чтобы жаловаться тебе на одноклассников, – сняла сапоги и куртку. Потом только опомнилась, и, открыв дверь, поставила обувку в перегородку. Сумку тоже не стала оставлять на видном месте, повесив на крючок для одежды. Когда в доме почти годовалый ребенок, который уже встает, активно ползает и учиться ходить, все потенциально опасное и дорогое сердцу убирается, как можно дальше, и желательно подвешивается под потолком.

– Мой руки и садись пить чай.

Подавила внутренний вздох. Но все же улыбнулась. Мама ведь так старалась, убивая кухонную утварь и собственные нервы. Готова поспорить, первая порция печенек сейчас либо в миске многострадального кота, либо в мусорке. У мамы редко получалось сделать что-то идеально с первого раза, но она никогда не сдавалась. Пыталась и пыталась, пока не доводила до идеала. Это у меня от нее. И не только это. Еще и медленный, словно у ленивца, обмен веществ.

Мама не парилась. Никогда. И хотя она не была дородной дамой, перевалившей за центнер, за свой лишний вес она никогда не пережила. По ее убеждению – пока ИМТ в порядке, бить тревогу не стоит. И сегодня, как, впрочем, и всегда, она выложит мне на тарелку штуки 3-4 печенья, не меньше. И не то, чтобы заставит меня есть… Я сама съем их и не замечу, а потом буду пыхтя, делать жим лежа, засунув ступни под шкаф, лишенный нижней панели еще -дцать лет назад. Древний бабулин шкаф пережил и не такое.

Поэтому посиделки с претенциозными чашечками с золотой каемкой (у мамы красивый сервиз никогда не пылился на полках или антресоли) я редко принимала с большим энтузиазмом. Лизнешь шоколадку – и на следующее утро плюс кило? Как раз про меня. И эти три печеньки могут самым хитрым способом найти себе убежище в виде некрасивой складки у меня на животе.

– Са-са! – помыв руки и переодевшись в домашнее, я почти сразу попала в капкан маленьких ручек, крепко вцепившихся в мои трикотажные брюки. Сережка покачнулся, но потом найдя опору, косолапо встал и потянул ко мне свои пухлые ручки. – На!

Подхватила братика и легонько подкинула – отчего он залился смехом.

– Пойдем, Сержик. Буду скармливать тебе мамину смерть диабетика.

– Эй! – возмутилась мама, забирая у меня братика и усаживая его в детский стульчик. – Во-первых, ему нельзя такую твёрдую пищу…

– Да шучу я, – поспешно добавила, а то мама, чего доброго, перестанет меня с братом наедине оставлять.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.