Последний час

Войдя через деревянные ворота, он оказался на центральной улице строящегося поселения. Люди пилили дерево пилами, забивали гвозди, клали камень. Все были заняты работой, причем делали это руками, не используя высокотехнологичных инструментов. Их одежды также были простыми и незамысловатыми, но отличались друг от друга. Кто-то был одет в робы Детей Света, другие – в легкие куртки морского народа, иные – в мешковатую одежду нейдрингов. Некоторая одежда была совсем древнего фасона, какую не носят уже много веков. Казалось, тут собрались люди совершенно разных культур, но все они делают одно дело – строят деревню.

На пришельца словно из другого мира они даже не смотрели, словно Сиобан был просто зрителем какой-то постановки. Это место и эти люди казались ему чуждыми, неправильными, и чем дальше он продвигался вглубь поселения, тем отчетливее это осознавал.

Дойдя до центральной площади, он встретил человека с равнодушным лицом, не выражающим никаких эмоций. Что-то напомнил ему этот странный незнакомец…

Точно… Он как Бездушные. Их лица выглядят точно так же.

И тем не менее перед ним был вовсе не одно из детищ Алчущего.

Мужчина, не говоря ни слова, указал Сиобану на левую дорогу, и гость, благодарно кивнув, последовал по ней. Дома внезапно кончились, осталась лишь поднимающаяся га холм дорога.

Там что-то располагалось, на вершине этого холма. Храм, церковь? Как бы то ни было, Сиобан туда не пошел, вместо этого на полпути повернул направо. Незримая сила вела его, и он не сопротивлялся.

В конце концов впереди показался недостроенный деревянный дом, стоящий у самой границы леса. До завершения постройки оставалось ещё много работы: из бревен были выложены только стены.

Пройдя немного вперед, Сиобан увидел работающего с деревом мужчину. С помощью рубанка он обстругивал доску и не остановился при появлении гостя.

Сиобан замер, уставившись на него и чувствуя, как страх сжимает сердце. Весь путь сюда он в тайне надеялся, что это какой-то трюк или уловка, обман, но теперь точно знал, что все реально.

– Вижу, ты не очень рад меня видеть, Сиобан, – его голос звучал так же мягко, и вместе с тем весомо, как и прежде. Казалось и не было этих двух тысяч лет.

– Учитель, – гость поклонился, используя обычный церемониальный поклон.

– По крайней мере о вежливости ты не забыл, – ответил человек и, отложив рубанок, выпрямился.

Это и впрямь был Таргарон. Эти седые волосы, безразличное, словно выточенное в мраморе лицо. Разве что сейчас учитель казался Сиобану гораздо выше. Не человек, а статуя великому герою прошлого.

Они почти минуту смотрели друг на друга, и как бы не было сложно, но ученик выдержал взгляд своего учителя. И судя по тому, как приподнялись краешки губ Длани, он это оценил.

– Я всегда любил в тебе это, Сиобан. Многие считали тебя мягкотелым и слишком нерешительным в отличие от брата. Дарвин был подобен стали. Сильный и крепкий, он принимал решения порывами сердца, и никто не мог его сдержать. Но из всех моих учеников лишь тебя я считал равным себе. Не по силе, конечно, а по разуму и мировоззрению. И тем больнее было твое предательство, ученик.

– Я не стану извиняться за свой поступок. Я считал и считаю, что поступил правильно в тот момент. Вы сходили с ума учитель, а ваш… Последний час… Я не думаю, что вы спаслись бы от безумия таким способом, скорее уж подарили его всем жителям этого мира. И даже те крупицы чистого Света, что вы доверили нам, в итоге были бы поглощены.

– Но он не чистый. Теперь, поглотив большую часть своих осколков, я вижу, что они тоже запятнаны Тьмой. Совсем чуть-чуть, но и этого достаточно. Ты ведь чувствуешь его прикосновения, я прав?

Сиобану не хотелось этого признавать, но так оно и было.

– Да, но я научился с ним бороться! Во мне Тьма не прогрессировала за эти две тысячи лет. Я тот же, что и тогда.

– Да, я вижу. К сожалению, этого нельзя сказать обо мне. И все же кое-что от прошлого меня все ещё тут, – Таргарон бросил взгляд на дом за своей спиной.

– Все ещё любите работать руками, – понял Сиобан.

– Да. Труд придает нам цель. Труд придает нам смысл существования, – Длань вытер руки о простого вида штаны. – Пойдем, я хочу кое-что тебе показать.

Сиобан немного поколебался, но все-таки последовал за учителем. Победить его в прямом противостоянии при всем желании мужчина не мог, а следовательно единственным выходом будет убедить его передумать. Убедить, что Последний час не нужен.

Они вернулись на ту дорогу, по которой Сиобан шел ранее, после чего стали подниматься вверх по холму. И чем ближе они были к построенному там храму, тем тревожнее становилось. А когда они оказались вблизи, ученик понял, чем именно была вызвана тревога. Храм был целиком и полностью построен из человеческих костей…

Я уже видел это… Все как тогда, две тысячи лет назад.

– Идем, – Таргарон жестом пригласил ученика войти, отворив дверь. Ещё секундное сомнение, и Сиобан ступил внутрь костяного храма. Он оказался в просторной комнате, освещаемой парящими под потолком шарами света.

– Что это… Во имя Света? – пробормотал Сиобан.

В самом центре помещения находилась вещь, напоминающая огромные песочные часы, созданные из красных костей. В нижней половине часов горел золотой огонь, а с верхней половины, затянутой тьмой, в него что-то капало.

Таргарон мягко улыбнулся, прошел к предмету, протянул руку и коснулся его.

– Свет, который я вернул, отторгает меня, Сиобан. Моя собственная сила не рада возвращению. На данный момент я оставил себе лишь один фрагмент, – учитель похлопал себя по груди. – Который более стабилен при моей нынешней форме.

– Значит… вы превращаете Свет в… Тьму?

– Можно сказать и так, – кивнул Таргарон. – Этот процесс займет какое-то время, но по итогу пламя станет черным.

Остальные осколки отделены от Таргарона? Он обладает лишь одним фрагментом? Тогда… Тогда…

– …У вас ещё есть шанс меня остановить.

– Что?..

– Ты же об этом сейчас подумал, Сиобан?

Ученик нахмурился.

– Я показал тебе это не просто так, – Таргараон убрал руки с «часов» и встал к ним спиной, прямо напротив ученика. – Я собираюсь устроить Последний Час. Объединить мир, поглотив его.

Тень под ногами учителя пришла в движение и стала растекаются вначале по полу, затем по стенам и потолку, пока Длань и Сиобан не остались в кромешной тьме. В ней открылись сотни алых глаз, каждый из которых уставился на Сиобана.

– Нет…

– Я ошибался, пытаясь сохранить Свет нетронутым. Это не имеет смысла, ведь Тьма в конечном итоге его поглотит. Тогда зачем вообще пытаться? Зачем сопротивляться тому, что неизбежно? Я объединю мир, Сиобан, в себе. Сделаю частью себя каждого разумного. Это будет мир без боли, без страхов, единый коллективный организм, всё, как я и планировал, пусть и в другой форме. – Таргарон развел руками, и Сиобан словно увидел за его плечами тысячи и тысячи призраков.

Ученик отступил, закрывая рот руками. Страх… Сиобан жил так долго, что практически забыл, что такое настоящий страх и панический ужас, но сейчас он испытал именно его.

Он безумен! Гораздо безумнее, чем я думал!

– Это неправильно… – пробормотал Сиобан. – Это… Это не тот Последний Час, о котором вы мечтали.

– Это тот Последний Час, который вы заслуживаете. Тьма пришла навсегда, и она никогда не уйдет, а значит это лучший исход из возможных.

Но внезапно призраки за спиной Таргараона исчезли. Тьма тоже стала отступать, пока в конечном итоге не исчезла полностью, вернув храм в исходное состояние.

– И все же я допускаю, что могу быть неправ, – внезапно произнес Таргарон. – Когда я создавал Ткачей Иного, я тоже был неправ. Слишком сложная схема, слишком много переменных, требующих личного контроля. Поэтому несправедливо будет не дать вам шанса. Я сделал эту вещь не просто так в форме часов, это одновременно и символ. Если сможете уничтожить его прежде, чем пламя станет черным – вы победили. Но если я раньше смогу добраться до Трона Костей, то поглощу этот мир, а возможно и другие. Сделаю каждое разумное существо частью себя. Мы все станем частью одного, во Тьме.

Сиобан не понимал, почему учитель ставит такие условия. Зачем все это говорит. Зачем дает шанс?

– Истинное Пламя создало нас, Дланей, для Войны. Этим мы и займемся, Сиобан. Устроим войну. Последнюю Войну.

– Это безумие, учитель.

– Верно. Но это все, что я могу тебе предложить.

Глава 2

Последние несколько дней Самина провела на нервах. Она понятия не имела, куда пропал Теон. В иной ситуации фурия не слишком бы о нем беспокоилась, в конце концов он Владетель, сильнейший Ткач Иного, к тому же теперь Рэман-дал-Тор у него. С ним он никак не мог проиграть Мерфиону, да и разумный Опустошитель скорее всего проявил бы себя, лишившись главного противника.

Теон должен был победить.

На это также указывал тот факт, что портал в Бонхарде закрылся, наконец завершив кризис Опустошения. Армии Риндерона больше не было необходимости сдерживать опустошителей внутри города. Но почему тогда Теон не вернулся? Он бы мог в конце концов послать Шенну, чтобы сообщить, что с ним все в порядке.

Почему же он этого не делает?

Из-за этих мыслей Самина никак не могла найти себе место в штабе. И даже сейчас, закончив с разрядкой с Нефис, мысли Самины нет-нет да возвращались к Теону.

– Ты все думаешь о нем? – грустно улыбнувшись, спросила фурия поднимаясь с пола и поправляя брюки.

– Извини, мысли сами собой к этому скатываются… Его нет уже несколько дней, и я тревожусь. Мы же победили, так почему он… – Самина захотела выговорится, но осеклась.

Свет! Да эта женщина чувствует то же самое!

И это было действительно так. Нефис тоже ощущала тревогу, но не за Теона, а за собственную сестру. В жизни это было незаметно, Нефис никогда не могла позволить себе расслабиться, но во время разрядки, когда фурии открывались друг другу, Самина ощущала эту скрытую тревогу так же ясно, как собственную. Тревогу и полное бессилие.

– Я завидую тебе, Нефис.

– С чего вдруг? – удивилась фурия.

– Ты такая сильная… Сосредоточенная, целеустремленная… Ты переживаешь за Лифэтту, но при этом находишь в себе силы работать. Мы не можем найти её уже несколько недель, а ты держишься. А я… Теона нет всего пару дней, а я уже места себе найти не могу. Не могу работать, не могу сконцентрироваться ни на чем…

– Ты сильнее, чем кажешься, Самина. Работа – это мой способ справляться с тревогами. Есть вещи, которые нужно сделать, и я единственная, кто на это способен. Домен Власти понемногу превращается в мой дом, и… я начинаю чувствовать себя как дома. Думаю, Кайл и Фэри считают так же.

– Я это понимаю, Нэфис. Разумом, но сердце… – Самина вздохнула.

Нефис же тепло улыбнулась и похлопала Самину по плечу.

– Когда ты бессильна и ничего не можешь сделать, просто верь.

– Вот так просто?

– Да. Просто верь. Делай, что можешь, а если что-то не по силам, верь в лучший исход.

– Было бы это так просто…

– Говорят, что мысли материальны, и я в это верю. Полгода назад я мечтала о переменах. Меня тошнило от политики Арбитража, выворачивало на изнанку от местной бюрократии и того, что я уперлась в потолок, что ничего не могу изменить. А затем появился Теон. Владетель. Большая часть Архонтов при виде его испытали ужас, а я – надежду. Не буду отрицать, что мной управляли корыстные цели, но это было не главной причиной, почему я стала одной из первых, кто захотел с ним встретится. Я посмотрела на него тогда и осознала: “Он изменит все, и ты должна быть рядом с ним”. Так и получилось. Встреча с Теоном изменила мою жизнь.

– Да… – кивнула Самина, обдумывая услышанное.

– Ну а что насчет тебя?

– Меня? – не поняла она.

– Да. Что тебя сподвигло пойти за ним?

– Я… – Самина задумалась. – Не знаю. В момент нашей первой встречи я словно попала в ураган. Вначале толком и не понимала, с кем имею дело, а когда осознание пришло, стало очевидно, что деваться мне уже некуда.

– Ты же могла отпустить этот ураган, так почему этого не сделала?

Самина собиралась ответить “потому что не могла”, но это было совершенно не так. В тот день, когда они впервые встретились под расколотой луной, когда при ней Владетель коснулся Иного и одолел двух женщин из Магистериума, фурия почувствовала то же, что и Нефис.

Почему я только сейчас это осознала?

Я посмотрела на него и подумала: “Хватайся за него и ни за что не отпускай”.

– Я… поверила в него.

Нефис улыбнулась и кивнула.

– Словно знала, что он – моя судьба. Что он спасет меня из той бездны, в которую превращалась моя жизнь. Я была пустой, а он наполнил меня смыслом.

– Именно так, Самина… Я словно обрела семью, дом, цель: изменить мир, сделать его лучше для нас и наших потомков.

Да, Самина целиком и полностью понимала Нефис. Странное чувство единения, хотя прежде, в Домене Правосудия, ничего такого не было. И даже сейчас, закрывая глаза, она словно ощущала Теона где-то там, далеко, своим сердцем.

Стоило ей это понять, как на душе сразу стало легче.

– Ну вот, – удовлетворенно сказала Нефис. – Вижу, что тебе лучше.

– Да, спасибо. Понятия не имею, как ты это сделала, но да…

– Это одна из моих маленьких способностей, – подмигнула фурия.

– Одна из? А есть другие?

Внезапный стук в дверь так и не позволил Нефис сказать. Самина подошла к двери и открыла её, встретившись взглядом с девушкой в форме.

– Прошу прощения, но это срочно. Господин Зиммер не смог до вас дозвониться. Кое-что произошло… Кое-что очень плохое…

* * *

Меньше чем через пятнадцать минут Самина, Нефис и другие важные члены Домена Власти собрались в конференц-зале. Зиммер уже подготовил технику и теперь только ждал. Самина сразу заметила тех, кому здесь явно не место. В частности Ингрем Ремард, которую так же называли сильнейшей из живущих фурий.

Самина, как и весь Домен, разумеется были благодарны ей и Сиобану Мудрейшему за помощь с Мерфионом и Опустошителями, но это не отменяет того факта, что они враги. По крайней мере так считал Теон. Самого Сиобана по какой-то причине в зале не было.

– Мисс Ремард, – Нефис, похоже, посчитала точно так же, как Самина, и взяла на себя смелость выпроводить гостью. – Мне кажется, вас не должно тут быть. Я бы очень хотела, чтобы вы покинули этот зал. Это совещание только для членов Домена Власти.

– Насколько я знаю, мисс дор-Мантэс, – Ингрем поднялась со стула и смело встретила взгляд другой фурии. – Вы и сами не член Домена.

Это был болезненный укол для Нефис, и Самина ощутила, как та коснулась Иного. Ингрем поступила аналогично, и её единственный глаз едва заметно засветился.

– Бабья драка! – рассмеялась Фэри, а Кайл чертыхнулся и на своих робо-ногах направился к женщинам.

– Нефис, прошу, успокойся, – примирительно заговорил Зиммер. Самина не завидовала ему в этот момент, не зря же есть поговорка “мужчине нельзя становиться меж двух разъяренных фурий”. – Это я попросил её присутствовать. Пожалуйста, дай мне все показать.

Нефис отпустила силу, и пару секунд спустя так же поступила и Ингрем. Женщины смерили друг друга хмурыми взглядами, после чего разошлись в разные стороны комнаты.

– Уверена, что стоило конфликтовать с Ингрем? – поинтересовалась Самина у подруги. – В конце концов, она сильнейшая фурия из живущих.

– Я думаю ты посильнее будешь, – слова Нефис поразили Самину.

– Да брось…

– Я серьезно. Ты не слабее. Уж в чем-чем, а в этом я уверена. Я на практике прочувствовала силу многих фурий, и пусть эту Ремард я не “щупала”, но представляю её уровень силы. И твой не меньше, а может даже выше.

Самина задумалась. После того, как она получила тело Руннэт, она ни разу не проходила полноценные проверки уровня силы, не считая те, что делал Зиммер, но он проверял работоспособность узлов потоков, а не их проводимость.

Могу ли я быть сильнейшей фурией?

Эта новость шокировала, но Самина постаралась выкинуть её из головы. Зиммер уже активировал огромный монитор и стал демонстрировать запись с камер зала собраний Арбитража.

– Эту запись сделали несколько часов назад. Информация секретна, но скорее всего скоро уже всплывет в Сети. Вряд ли мы сумеем ЭТО скрыть.

Судя по записи, это было совершенно обычное собрание Архонтов, которые проходят регулярно. Одна из фурий выступала, остальные со скучающим видом слушали. Но уже через минуту все изменилось. Дверь в конце коридора распахнулась, и в зал заседаний вошел седовласый человек в простой рубахе и штанах.

Он что-то говорил присутствующим, но камера, которой производилась съемка, не писала звук, лишь видео.

– Почему они от него пятятся? – Алетра заметила, как фурии, оказавшиеся слишком близко к гостю, пытались отсесть подальше, сдвигая своих соседок.

А затем началась бойня. Никак иначе Самина не могла обозначить увиденное. Черные люди, сотканные словно из самой Тьмы, рвали на куски фурий и кидали их в открывающиеся в полу зубастые пасти. Женщины пытались бежать, драться, но всё это было бесполезно. Казалось, что каждый из теневых людей мгновенно восстанавливался после получения удара.

– Что, во имя Света, это такое? – произнесла одна из присутствующих фурий.

– Это Банрат-тан-Азур, – неожиданно ответил Кригер.

Самине стало дурно. Это не мог быть Черный Демон. Невозможно! Фурия ощущала Теона, она верила в него, как говорила Нефис, и чувствовала его. Но тот седовласый мужчина точно не является Владетелем.

– Нет, это нечто более страшное, – тихо произнесла Ингрем, но её услышали все присутствующие. – Этот человек – Таргарон.

Разумеется, упоминание Длани вызвало среди присутствующих лишь злое ворчание. Никто не верил в эти слова, особенно Нефис, по лицу которой промелькнуло раздражение.

– Хватит говорить глупости! – прорычала она. – Таргарон мертв. Твой хозяин его прикончил вместе с другими Старыми Богами.

Нефис хотела ещё что-то сказать, но Самина мягко взяла подругу под руку и обратилась к гостье Домена Власти.

– Почему ты так сказала? С чего взяла, что это Таргарон?

– Потому что я видела его.

Услышав это, Нефис фыркнула, но Самина не стала на это реагировать.

– Поясни.

– Сиобан… показывал мне прошлое. Во время наших разрядок. Однажды он показывал мне, и я могу с уверенностью сказать, что человек перед нами – Таргарон. Один из Дланей Света, – Ингрем пыталась говорить ровно, но Самина слышала в её словах страх.

– А где он сам? Сиобан. Ты можешь с ним связаться?

– Не знаю. Наверное. Он примерно час назад появился и сказал, что должен убедиться в чем-том.

В том, что Таргарон вернулся.

От одной мысли об этом Самину пробрал страх.

Теон, где же ты?..

* * *

Шенна следовала за Теоном, держа его за руку. Она чувствовала исходящее от него тепло, что странным образом согревало её и вселяло уверенность. Девушка так долго жила в постоянном страхе, но рядом с ним это чувство почти полностью исчезало.

Теон изменился. Раньше, когда он использовал её силу, Шенна могла чувствовать его, его внутреннюю борьбу, неуверенность, страх и злость – целое нескончаемое море ярости, разрывающее изнутри. И это восхищало. Каким-то чудом эту кипящую ненависть мужчина держал в себе, не позволяя ей завладеть собой.

Теперь все было иначе. Сейчас Шенна чувствовала лишь странное умиротворение и решимость сделать то, что нужно.

– Что мы тут делаем? – осторожно спросила девушка. – Разве мы не должны вернуться как можно скорее?

– У нас тут ещё есть одно неоконченное дело, – ответил Теон.

Они шли по пустыне севернее города с белой башней. Повернувшись назад, легко можно было увидеть её вершину, возвышающуюся над скалам, и и лишний раз восхититься величием.

Как жаль, что этому миру было суждено пасть…

Внезапно Теон остановился возле крупной скалы, что была высотой в два человеческих роста. Возможно, раньше на этом месте была гора, но Таргарон или тысячелетия разрушили её, оставив только камни.

– Да, это оно, – внезапно сказал Теон.

– Оно? О чем вы… ты говоришь? – девушке было сложно обращаться к нему на “ты”, но Теон на этом настаивал.

– Это то, что может нам помочь.

– Камни?

– Разве это похоже на камни? – картинно удивился он.

– Это выглядит как камни, – тихо ответила девушка. – Да и по прочности они как…

Шенна стукнула по булыжнику, и в месте удара его верхний слой осыпался песком, открывая полость внутри.

– Не знаю, получится ли у меня, – вздохнул Теон, потирая ладони, между которыми заискрили золотистые молнии.

Он протянул руку и коснулся камня, посылая внутрь него мощный сгусток энергии. И камень… откликнулся. Внутри послышался странный, немного жутковатый и одновременно что-то очень напоминающий гул.

Округлив глаза, Шенна отступила, смотря на то, как камень приходит в движение. Теон тем временем смеялся и радовался как ребенок, словно не веря в происходящее.

– Это же не камень… – осознала девушка. – Это… Это Страж!

Песок окончательно осыпался, и девушке открылась ожившая легенда времен Войны Света. Страж Света. Он напоминал огромного золотого рыцаря. Величественное и очень могучее существо, которых Длани использовали в Войне. И именно они, по приказу Таргарона, уничтожили всю жизнь в этом мире.

– Свет! Этого не может быть!

– Он использовал их против людей этого мира, а затем бросил как ненужный инструмент. Теперь я собираюсь использовать этот инструмент против него самого.

– Их? – удивленно моргнула Шенна, и лишь затем осознала, что вокруг них не один, и не десять, а сотни подобных камней.

* * *

Что бы ни значило увиденное видео, Самина понимала, что у этого будут последствия. Сейчас все силы Домена Власти сосредоточены на том, чтобы попытаться помочь урегулировать кризис власти в стране.

Арбитраж считался идеальной системой. Девять Старших Архонтов, девяносто Архонтов из трех разных Доменов. Даже если что-то случалось, всегда находился кто-то, способный его заменить. Гибель даже половины Старших Архонтов не должна была привести к краху системы, но полученные данные говорили, что погибли все представители Домена Разума и большая часть Архонтов Домена Правосудия. Больше всего Архонтов выжило из Домена Силы, так как именно этот Домен наводил порядок в Бонхарде после Кризиса Опустошения. И после гибели большей части Арбитража именно эти фурии получили возможность захватить власть.

– Только что пришло сообщение о том, что Кларисса дор-Шонан объявила себя новой главой Домена Силы заместо погибшей Эриды дор-Китран, – доложила Нефис, и вид у неё был далеко не радостный. Большую часть дня она провела в разъездах, и судя по тому, что сейчас читала Самина, прогнозы были не утешительные.

– Знаешь её?

– Немного. Наглая хитрая стерва. Такая же, как я, но только способная ударить в спину родную мать ради достижения целей. Никаких принципов. Худший выбор из возможных, – поморщилась Нефис, расхаживая по кабинету. Сама Самина пыталась сохранять спокойствие и не поддаваться эмоциям, просто делая то, что нужно. – Худший, но закономерный. Эрида была консерватором, она активно сдерживала Клариссу последние несколько лет, но внутри Домена Силы давно назревал внутренний конфликт. Теперь Кларисса сорвалась с цепи и жаждет схватить столько, сколько сможет.

– Значит, в Домене Силы переворот…

Нефис кивнула, а затем поправила.

– Вернее, смена курса.

– И куда этот курс ведет, уже ясно?

– В дерьмовую сторону. В кра-а-айне дерьмовую сторону. Она с часу на час собирается объявить о введении ЧС по всей стране. К Риндерону уже начинают переправлять войска для “наведения порядка”. Пока будет действовать режим ЧС, она упраздняет Арбитраж как орган, принимая контроль над остальными Доменами на себя. Фактически становится диктатором.

Самина стиснула зубы, чувствуя как внутри нарастает гнев.

– Над нашим тоже?

– Если бы, – поморщилась Нефис. – Мои источники в их среде говорят, что во время объявления она выдвинет против нас обвинения.

– В чем? – не поняла Самина.

– Во всем. В связях с террористическими актами Детей Света, в той бойне, что случилась в Арбитраже.

– Люди в это не поверят! – возмутилась Самина. – Общественное мнение на нашей стороне!

– Да класть она хотела на общественное мнение, Самина! – вспылила Нефис. – Пока существовал Арбитраж, это имело смысл. В том змеином клубке, где каждый готов вгрызться в глотку друг другу, это могло работать. Одна ошибка, и ты лишишься всего. Но сейчас некого бояться. Кларисса почувствовала силу, почувствовала поддержку своих. Ей не нужно общественное мнение, потому что у неё есть солдаты. Она отдаст приказы и отключит сеть. Пока люди будут думать, что произошло, неспособные координировать свои действия, она уже расправится с любым сопротивлением.