Время узнавать правду

Он выудил из кошелька еще семь солов.

– Ну, видите? Десять солов серебром. Теперь я должен посмотреть помещение. Идемте.

– А… нет. Пятнадцать.

Граф Мосан поднялся на ноги. На его лице было написано сожаление:

– Прощайте, господин Барвиль. Если завтра, ваш сосед напротив, начнет бросать вам под ноги вместо мусора золотые соверены, будете кусать локти.

Барвиль помолчал немного и сказал:

– Четырнадцать.

– Помещение, а потом торг. Нет? Прощайте!

– Двенадцать.

– Я ухожу.

И граф сделал шаг в сторону выхода.

– Ну ладно…десять.

– Нет. Никаких котов в мешке, даже за одного денье. Сперва я должен увидеть то, за что плачу.

Барвиль сверлил графа красными глазками. Видимо, до него постепенно дошло, что требования графа законны.

– Я… Ну…я… ладно… идем.

Каземат

Барвиль встав, подошел к комоду. Оттуда он вытащил огарок свечи и связку огромных ключей. Затеплив свечу от уголька из печки, он вышел в дверь, даже не оглянувшись. Брат Гуго поспешил за ним.

Барвиль шел через свой склад. Они пробирались между бесконечными стеллажами, пока не дошли до деревянной лестницы. Взобравшись по ней на второй, а затем и на третий этаж, они прошли между таких же стеллажей, пока не оказались перед массивными дверями, окованными железом.

Вставив один из ключей в замок, достопочтенный Барвиль открыл его и прошел внутрь. Францисканец шагнул следом и подошел к окну. Он сразу понял, что это то, что нужно. Узкое оконце-амбразура выходило на площадь перед гостиницей «Мадлен» господина Рене. Отсюда можно было пересчитать всех кур, бродивших по двору гостиницы. Тем не менее, граф де Морсан, окинув комнату взглядом, с сожалением покачал головой:

– Достопочтенный господин Барвиль! Вы, кажется, забыли, что при моем грузе должны постоянно дежурить люди. Я сам здесь буду дежурить. А здесь посмотрите, голые стены. Даже присесть не на что. И холодно. Я не собираюсь мерзнуть!

– Эта…печка же есть!

– Печку я вижу, но я также вижу, что у нее дымоход разобран! Дым что, будет идти прямо в комнату? Я ухожу.

– Девять солов.

– Я не буду снимать это помещение.

– Восемь.

– Я не торгуюсь. Прощайте.

Граф направился к двери.

– Э…а… погодите…есть еще одно… рядом.

Они вышли из этой комнаты.

Достопочтенный Барвиль задержался, чтобы тщательно закрыть за собой дверь на замок.

Затем любезный господин Барвиль, обойдя стеллаж, открыл соседнюю дверь. В этой комнате была и печка, и даже было какое-то подобие мебели: топчан, два стула, шаткий столик.

Из окна, правда, вид был несколько иной: была видна лишь часть двора, зато можно было разглядеть городские ворота Люмьера, а за ними начинались две дороги. Прямо в сторону Нима устремлялся новый ланкедосьенский тракт, налево уходила старая дорога на Сомьер.

– Ну, здесь хоть печка есть. Она топится?

– Пятнадцать солов.

Граф де Морсан почувствовал, что начинает терять терпение.

– За это убожество? Три сола за сутки, и считайте, вам повезло. В гостинице напротив, с меня возьмут сол за все – простой, охрана, корм лошадям, сносная еда и вино. Два сола за сутки, или я иду в гостиницу.

Господин Барвиль торговался долго и упорно. Он никак не желал опускать плату ниже пяти солов за сутки, причем норовил взять за двое суток вперед. Наконец, все-таки сошлись на четырех солах в день, причем вперед. Брат Гуго отсчитал восемь солов, но, показав их Барвилю, зажал в кулаке.

– А теперь, любезный господин Барвиль, растопите мне печку. Я должен быть уверен, что она не дымит. К приходу моих людей здесь должно быть тепло. Это непременное условие.

Господин Барвиль задумался. Очевидно, топить печь не входило в его планы. Францисканец позвенел монетами у Барвиля над ухом, чтобы до него быстрее доходило.

– Восемь экю, господин Барвиль. Растапливаете печь, и они ваши. Нет – это мое последнее слово. Я иду в гостиницу.

– Я… это… за дрова отдельно.

– Нет. Все входит в эти четыре экю. Нет. Не четыре. Три. Потому что лошадей негде поставить.

– А… это… лошадей можно поставить на заднем дворе. Пять экю.

– Два.

Торг вспыхнул с новой силой. Брат Гуго стал торговаться из-за денье: стал добавлять по одному. Сошлись на шести солах девяти денье, с печкой и конюшней, за двое суток вперед.

– Хорошо. Вот задаток – три сола. Растапливайте печку.

Господин Барвиль, ворча, взял деньги и отправился за дровами. Его не было минут двадцать. Наконец, послышался скрип деревянной лестницы , тяжелое дыхание.

Притащив на плече связку дров, Барвиль бухнул ее перед печью. Нащепав лучины, он запалил ее от огарка свечи. Судя по тому, как загудело пламя в трубе, тяга была хорошая. Брат Гуго отдал ему остальные деньги, забрал ключ от двери и закрыл ее за собой.

Потом отправился в гостиницу.

Следствие

Зайдя в ворота постоялого двора, он первым делом посетил в отхожее место. Там он достал кошелек и порылся в нем.

Вместе с монетами там лежали те самые три черепка, которые он заменил на соверены, под самым носом у достопочтенного господина Барвиля.

Он швырнул черепки в выгребную яму. Заодно граф приспустил штаны и облегчился. Застегнувшись, он наведался в конюшню. Убедившись, что лошади на месте, вычищены, накормлены и выглядят отдохнувшими, он вернулся в гостиницу.

Пробравшись через зал, граф нырнул в знакомый коридор.

Пропев «майскую розу», он стукнул в дверь. Ему, позевывая, открыл Рудольф. Его глаза были красными со сна, а волосы всклоченными.

– Доброе утро, господин д’Крансак, – поприветствовал он брата Гуго.

– Доброе утро, Рудольф. Где Фриц?

– Он разбудил меня пять минут назад. Сказал, что вы уже проснулись. Пошел облегчиться, посмотреть лошадей… и … сейчас подойдет. Его очередь спать.

– Да, я знаю. Пусть поспит в моей комнате, чтобы не мешаться нам тут под ногами. Когда я осмотрю здесь все, мы переберемся в здание напротив. Я только что арендовал там помещение, откуда будем вести наблюдение за постоялым двором.

– На тот случай, если хозяин двух убитых забеспокоится?

– Да. На этот случай. Кроме того, мы обойдем все ближайшие гостиницы, в поисках нашей блондинки, или ее следа. Не думаю, что мы ее найдем, но это направление мы обязаны отработать.

– Как скажете, господин д’Крансак.

Кто-то, фальшиво насвистывая «майскую розу», стукнул в дверь.

Рудольф, став за дверью, взял в правую руку палаш. Направив острие в дверь, он отвел руку назад, чтобы мгновенно нанести колющий удар, если за дверью окажется чужой. Поставив ступню для упора в двух дюймах от двери, чтобы ее не распахнули толчком снаружи, он левой рукой снял запор и слегка приоткрыл дверь. Так его научили открывать дверь давным-давно, когда он проходил подготовку, для службы в роте немецких наемников фон Гейделица, в Цюрихе.

Убедившись, что за дверью Фриц, он опустил палаш, и сделал шаг назад. Фриц проскользнул в комнату.

– Все в порядке, господин граф?

– Пока да. Иди в мою комнату, Фриц и поспи. Два часа у нас есть. Обязательно запрись изнутри. Тебя разбужу я или Рудольф. На всякий случай, давайте сменим песенку для пароля. Противник, если наблюдает за нами в этой гостинице, может сообразить, что это пароль. Не следует давать ему такой шанс. Пусть пароль будет «Яблочный сидр».

– Хорошо, господин граф. «Яблочный сидр». Вы уверены, что за нами следят, господин граф?

– Слежки я не заметил. Однако, такой возможности исключать нельзя. Судите сами. Некая женщина, сопровождаемая двумя мужчинами, пытается отравить Теодора в этой гостинице. Затем она же присылает двоих людей прикончить Мими. Мими, правда, не опознала в этих трупах тех двоих мужчин, кто были с нашей блондинкой. Тем не менее, Теодор дал описание двух моряков. Матросы затеяли драку за его спиной, чтобы отвлечь его внимание. А блондинка в тот миг подливала ему яд. Описания сходятся. Тебе этот прием – затеять драку – ничего не напоминает, Фриц?

Фриц ухмыльнулся:

– Чертовски напоминает, господин граф. Один к одному, как учат в нашей школе.

Францисканец погрозил ему пальцем:

– Не упоминай при мне сатану, Фриц. Иначе мне придется наложить на тебя епитимью, и ты вместо сна будешь стоять на коленях и читать Pater Noster.

– Прошу прощения, ваше преосвященство, – возразил Фриц, – но вчера, когда вы увидели все это, – он обвел рукой залитую кровью комнату и трупы на полу, – вы помянули его дважды.

– Трижды, – встрял Рудольф.

– Правда? – Граф вздохнул и перекрестился. – Увы, человек несовершенен. Вы правы, господа. Я наложу на себя епитимью сам, когда мы немного закончим с блондинкой. Я до сих пор не знаю, кто она, и что от нее ждать. Хотя кое-что мы про нее уже знаем. Описания, хотя и очень приблизительные, совпадают. Я не верю в совпадения. Я считаю это доказанным фактом – одна и та же женщина, блондинка, пыталась отравить Теодора и прикончить Мими. Зачем ей это нужно? Что касается Мими, то тут более-менее понятно. Мими говорит, что ее связали. Следовательно, у этих двоих не было намерения прикончить ее немедленно, иначе она была бы уже мертва. Я полагаю, им приказали доставить ее живой. Устранить опасного свидетеля покушения на Теодора? Маловероятно. Никто не может однозначно утверждать, что в стакане был яд. Следовательно, тут преследовалась другая цель. Месть за разбитое лицо? А вот это уже очень по-женски, правда? Блондинка приказала слугам доставить обидчицу живой. Видимо, чтобы своими руками спустить с нее шкуру. Таким образом, я считаю доказанным, что известная нам цепочка событий началась с покушения на Теодора, и стоит за этим наша блондинка. Прибавьте к этому повторное покушение на Теодора в лесу. Интересная вырисовывается картина, не находите?

Оба гвардейца кивнули.

– Сколько прошло времени с того момента, когда убийцы ворвались в комнату Мими, как полагаешь, Рудольф?

Рудольф сказал задумчиво:

– Капитан фон Гейделиц отправил Эрика и Ганса вчера незадолго до обеда. Два часа нужно, чтобы доехать от «железного вепря» до Люнеля. Полагаю, час у них ушел, чтобы разыскать шлюху – не больше. Если враги появились сразу вслед за ними, получается, что Ганс, будучи ранен, ждал нас примерно от шести до девяти часов. Или меньше, если убийцы появились позже.

– Таким образом, с момента нападения на Мими прошло уже от девяти до двенадцати часов. Человек, который подослал убийц, уже должен был забеспокоиться. Он уже понял, что что-то пошло не так. Мы не знаем, что предпримет наш противник, но должны быть готовы ко всему. Поэтому я снял помещение, напротив, в бывшем блокгаузе, а теперь складе для товаров. Оттуда отлично виден наш постоялый двор. Когда я осмотрю тут все, мы перебазируемся в блокгауз. Дальше будем действовать по обстановке.

– Разрешите сказать, господин д’Крансак? – подал голос Фриц.

Брат Гуго кивнул ему.

– Я думаю, нам не следует разлучаться, ваше сиятельство. Я вполне могу обойтись без сна. Лучше я побуду здесь. Лишний клинок не помешает. Да и вторая пара рук тоже. Думаю, в такой ситуации нам следует держать друг друга на виду.

Граф посмотрел на Фрица и признательно улыбнулся ему:

– Я рад, что ты это предложил, Фриц, но поспать тебе надо, хотя бы два часа. Я боюсь, ты свалишься – ведь ты больше суток на ногах. Мы с Рудольфом поспали. Так что ложись, прямо вот здесь на кровать, рядом со шлюхой, и спи. Можешь ею попользоваться заодно, мы отвернемся, только броню не снимай!

Оба гвардейца переглянулись и улыбнулись шутке.

– Уснуть, не снимая брони, будет затруднительно, господин граф. Спать на животе я не могу из-за кирасы, а спать на спине не могу, потому что…ну, сами знаете… из-за порки.

– А, ты из-за того наказания, которому вас подверг фон Гейделиц?

– Да, я про это и говорю. Капитан хотел поговорить с вами с глазу на глаз. Он приказал нам охранять вашу комнату, в той гостинице, в «Железном вепре». Он сказал нам, что никто, и ни при каких обстоятельствах, не должен подойти к вашей комнате незамеченным, пока он там находится. Поэтому он велел нам всем бросить жребий. Выпало мне и Христиану. Мы должны были караулить дверь. Если кто-то подойдет к вашей комнате, нам следовало затеять драку, чтобы дать вам знать, а затем подвергнуться порке.

– Но порка была настоящей?

– Еще бы! Эрвинбаум настоящий мастер! Теперь я месяц не смогу спать на спине.

– Сочувствую, но брони все-таки не снимай. Нам может понадобиться убраться отсюда, причем очень быстро, поэтому каждая минута дорога. Попробуй уснуть на боку.

– Спасибо, господин граф.

– Вот еще. В конце этого коридора, если идти налево, есть дверца. Она ведет на задний двор гостиницы. Это на тот случай, если нам придется прорываться. Хотя дверь заперта изнутри, открыть ее снаружи пустячное дело. Наверняка противник тоже знает это.

– Да, господин граф. Мы тоже знаем про эту дверь. Обнаружили ее вчера, когда искали Ганса с Эриком.

– Хорошо. Фриц, тогда ложись и спи.

Фриц подошел к кровати, вытащил меч и, не выпуская его из руки, принялся, кряхтя, устраиваться на том месте, где час назад спал Рудольф. Через пять минут он уже беззаботно похрапывал, так и не выпустив палаша из ладони.

Брат Гуго подошел к Гансу. Тот сидел в той же позе, что и вчера вечером, склонив голову к левому плечу. Его дыхание было почти незаметно, но он был, без сомнения, жив.

Обыск

Тогда францисканец занялся Эриком. Сняв с помощью Рудольфа с него кирасу, он тщательно обыскал труп. В кошельке, на поясе у гвардейца, нашлось немного денег, игральные кости, небольшой серебряный стакан и простенькое золотое колечко.

– У него были родные, Рудольф?

Тот покачал головой.

– Наверняка нет, господин граф. Вы ведь знаете, кого набирают в нашу роту.

– Мне ли не знать! Я ведь не только кровник, но и один из пятерки повешенных.

– Да, мы знаем об этом.

– Тогда откуда у него обручальное кольцо? – брат Гуго показал Рудольфу колечко.

– Этого я не знаю. Он не носил его на пальце. Следовательно, не придавал ему особого значения. Может, какая-то шлюха подарила, а может, выиграл в кости.

– Возьми его вещи, Рудольф. Мы раздадим их по обычаю, во время тризны. Я не смогу переправить его тело на родину, он будет похоронен здесь. Но тризну справим по всем правилам. С кровью и огнем. Он уже пролил часть крови врага, но этого мало. Я хочу пустить кровь тому, кто приказал убить Теодора. Тому, кто пусть и косвенно, но виновен в гибели Эрика.

– Не поставит ли это под угрозу … – Рудольф осекся и посмотрел в сторону Мими. Та спала.

– Ты прав, Рудольф, мы разболтались. Давайте займемся делом.

Брат Гуго приступил к тщательному осмотру незнакомцев.

Было ясно, что их владельцы ни в чем не нуждаются. Их оружие, броня, одежда – были самого высокого качества. Отличная английская сталь. Рукояти кинжалов и мечей явно подобраны в пару, украшены финифтью. Одежда из дорогой ткани. Немного денег, золотом и серебром у обоих. Никаких писем.

Оба средних лет, оба чуть выше среднего роста, отлично сложены. Один блондин, второй шатен.

Первое восклицание францисканец издал, когда обнаружил на указательном пальце убитого Эриком блондина небольшой серебряный перстень, украшенный изумрудом в форме листа.

– Дьявольщина! Посмотри-ка, Рудольф. Орден Лаврового Листа! Это люди маркиза Антуана де Каверак. Он является патроном этого ордена! Именно этим орденом наградил маркиз нашего капитана!

Францисканец порылся в кошельке и выудил оттуда колечко, которое отдал ему фон Гейделиц.

– Сравни! Два совершенно одинаковых кольца! Только одно женское, а второе мужское. Сделаны из одного металла, и, несомненно, одним мастером!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Слава Богу (лат).