Люблю. Ненавижу

– Я поехал.

– Ладно, бро, – Саня протягивает руку. – Завтра созвонимся.

Кивнув, потому что голос отказывает мне повиноваться, я иду через подтрибунное помещение напрямую к парковкам, минуя гостевую зону. Натягиваю капюшон на лоб, чтобы ни у кого не было желания заговорить… Я просто из последних сил держусь, чтобы не наворотить дел.

На улице опускается теплый вечер. Повсюду зажглись огни. Кое-где еще бродит народ, но к этому часу зеваки уже разъехались, а все, кому интересно, на финальном матче из которого нас с Саней вышибли…

Ладно. Похрен. Надо отпустить. И проигрыш. И, особенно, ее. Не думаю, что Сане там что-то светит, разве что назло мне…

У второго ряда автомобилей, там где я оставил свою тачку, я вдруг торможу, как вкопанный. Через три тачки от моей у синего Мини Купера суетится моя сводная сестричка.

– Ты должно быть шутишь! – чеканю я.

Она тоже замирает. Поднимает на меня испуганные глаза. Кусает губу.

– Я забыла выключить фары. Аккумулятор сел, – произносит тихо. – Можешь «подкурить»? У меня провода есть. Папа заставил положить в машину и…

– Где твои подружки? – перебиваю ее растерянный лепет, который действует мне на нервы. А они у меня сегодня и так ни к черту.

– Они остались на финал.

– А ты чего?

– Я устала. И хочу домой.

Домой? Да это было бы просто охрененно!

Глава 9

Аня

Я не знаю, чего ожидать от Ильи. Потому что после нашего короткого диалога он лишь сильнее мрачнеет и, мазнув по мне холодным взглядом, идет куда-то в сторону. Как оказывается, к своей машине, потому что через пару мгновений пищит сигнализация и слышен звук разблокировки дверей.

Все правильно. Он сейчас просто уедет, потому что ничем мне не обязан. А я буду ждать, пока на парковке появится кто-нибудь другой, у кого нет причин ненавидеть меня всеми фибрами души…

Илья заводит мотор. Ярко вспыхивают фары, отбрасывающие косые тени на асфальт. Машина трогается, а у меня болезненно сжимается сердце. Все же, стоит оставить иллюзии, что когда-нибудь мы с ним сможем общаться без рикошета воспоминаний. В прошлом я сделала и сказала много такого, что Илья никогда не забудет и не простит…

Где-то в отдалении слышится раскатистый мужской смех, который на мгновение перебивает шуршание шин по гравию. На парковку выходят несколько парней, которые направляются к дальнему ряду машин в противоположной от меня стороне.

Попросить их о помощи?

Закусив губу, молниеносно прикидываю свои варианты. Сейчас темно, а их трое. И хотя мы находимся в общественном месте, в данный момент парковка пуста… Но сколько я еще тут простою, пока матч закончится и пойдут люди?

Приняв решение, я поднимаю руку и открываю рот, чтобы окрикнуть компанию, но вдруг машина Ильи резко тормозит прямо напротив.

С каменным выражением на лице мой сводный брат вылезает из салона и, не глядя на меня, поднимает капот. То есть… Он не уезжает? Он мне поможет?

– Тебе особое приглашение надо? – язвительно бросает он, пока я стою как истукан и пытаюсь осмыслить его действия. – Провода доставай.

Закусив щеку, чтобы скрыть от него улыбку облегчения, я резво бегу к багажнику. Все же, он не уехал. Не оставил меня в беде… Может быть, для нас еще не все потеряно. И стоит попытаться наладить отношения, если не ради нас двоих, то хотя бы ради близких.

– Вот, – протягиваю ему свернутые провода с двумя прищепками. – Спасибо большое, Илья. Ты знаешь, я…

– Капот открой, – грубо обрывает он мою болтовню. – И оставайся в машине, пока я не скажу заводить мотор. Поняла?

– Да, – слезы закипают на глазах от его подчеркнутого пренебрежения, но я заставляю себя сдерживаться. Сажусь на водительское кресло, тяну рычаг, чтобы, как он велел, открыть капот.

Ограниченный обзор не позволяет мне наблюдать за действиями Ильи. Но я слышу, как он сначала колдует над моим аккумулятором, подсоединия к нему провода, а потом несколько раз газует на своей машине.

– Заводи, – вскоре до меня доносится еще один короткий приказ, которому я беспрекословно следую.

Два поворота ключом, щелчок, глухой шум мотора, который подпитывается от другой тачки.

– Спасибо, – несмотря на грубость Ильи, который минуту назад отмел мою благодарность, я снова произношу это слово.

Сделав вид, что не услышал меня, он сосредоточенно снимает прищепки с моего аккумулятора и сворачивает провода.

– У тебя тут масло подтекает, – говорит мрачно, осматривая какую-то трубку. – Машину на сервис отвези.

– Правда? Спасибо. Обязательно заеду к мастеру.

Еще одно из «спасибо», которое остаётся невостребованным. Илья закрывает капот и придавливает его рукой, пока не раздается характерный щелчок.

– Знаешь куда?

– Да. Я там ТО делаю.

– Ладно, – впервые подняв на меня глаза, он протягивает мне повода для зарядки.

И я точно знаю, что сейчас я их возьму и он просто уйдёт. А я…

– Я хочу извиниться перед тобой, – выпаливаю на одном дыхании, потому что есть большой шанс, что если начну раздумывать, так и не решусь. – За все. За прошлое.

Илья выгибает бровь. В его глазах мелькает удивление, которое быстро сменятся все той же непроглядной серостью. За последние годы он научился мастерски скрывать свои эмоции…

– Не думал, что в твоем лексиконе есть такое слово.

– Я выросла. Все изменилось.

– Неужели? – он склоняет голову набок, отчего темная прядь волос падает ему на глаза, придавая ему мальчишеское очарование. – Готова показать мне, насколько сильно ты выросла?

К моим щекам приливает кровь, а сердце пропускает удар. Это неконтролируемые реакции моего организма на его вопрос. Что он имеет ввиду? Что он хочет от меня?

– Держись подальше от Сани, – чеканит он холодно. – Восприму это как наглядную демонстрацию твоего взросления.

– Причем здесь он?

– Притом, – огрызается он. – Я все сказал.

– Он сам подошел ко мне, – это звучит, будто я оправдываюсь, но… Какого черта?

– Мне похер. Хоть подошел, хоть подъехал. Чтобы рядом с ним тебя больше не видел. Понятно?

– А если нет? – природная вспыльчивость дает о себе знать. Я задираю голову, воинственно встречаю его взгляд, готовая рвать и метать…

Илья не поддерживает мой запал, как в прошлом, когда каждая перепалка высекала друг из друга искры ярости, лишь смеривает взглядом, в котором я читаю откровенное презрение. И вместе с ним на меня будто выливается ушат ледяной воды и в голове как картинки калейдоскопа несутся флэшбэки…

А если нет? И что ты мне сделаешь? Мне все равно, я так хочу! Я хочу, мне надо, я сама…

Слова эгоистичной девчонки, которая не приемлет ничего, кроме своего мнения, которая готова идти по головам, чтобы достичь своей цели, которая не гнушается самыми подлыми способами, чтобы настоять на своем…

– Ты выросла? Все изменилось? – с жалящим сарказмом повторяет Илья мои же слова, будто в его голове проигрались ровно те же сцены, что и в моей. – Открою тебе секрет, Аня: ты может и выросла, но осталась такой же эгоистичной сукой.

Громко хлопает дверь. Надрывно ревет мотор. В тот миг, когда машина Ильи срывается с места, из моих глаз неконтролируемым поток начинают течь слезы.

Глава 10

– У вас тут резинки на трубке прохудились. Сейчас заменим, подтянем и будет как новенькая, – сообщает механик на автосервисе, заглядывая под капот моей машины.

После вчерашнего происшествия с аккумулятором, я решила не испытывать судьбу и с утра записалась на диагностику, чтобы мастера поискали место протечки, о которой упомянул Илья. Он может меня ненавидеть и быть каким угодно грубияном, но в вопросах безопасности я ему доверяю. Всегда доверяла… Какие бы бредовые идеи не приходили мне в голову, на протяжении тех коротких месяцев, что он был рядом, я всегда знала, что он меня спасет. В каком-то смысле даже от самой себя.

– А масло давно меняли?

– С покупки машины не меняли, наверное, – я пожимаю плечами, потому что… Ну откуда я это знаю? Машина у меня появилась год назад. А такими вопросами обычно занимался папа. Я только привозила машину в нужное время и в нужное место – на ТО, на смену резины и сход-развал. – Во время нулевого ТО это делают? Если да, то в сервисной книжке должно быть отмечено.

– На нулевом масло не должны менять. А сейчас я бы предложил слить, раз уж вы приехали. И фильтры салонные новые поставить.

– Хорошо. А долго будет по времени? – не то, чтобы я куда-то спешила, но и перспектива застрять тут на полдня тоже не находит во мне отклика. А еще в четыре часа мне нужно поехать на интервью в клинику, где я планирую проходить этим летом практику.

– За час, думаю, управимся, – говорит механик, успокаивая меня. – Можете в комнате отдыха подождать.

Кивнув, я забираю из салона сумку с телефоном и плетусь к небольшой зоне с диваном, двумя креслами и круглым стеклянным столиком, на котором разложены глянцевые журналы. Усевшись в кресло, беру один из них, вяло пролистываю почти половину, когда телефон вдруг подаёт признаки жизни.

Это, наверное, папа. Во время традиционного утреннего созвона я говорила ему, что поеду на сервис, а он велел держать его в курсе, что там и как. Точно звонит, чтобы проверить.

Вытащив мобильник, с удивлением вижу на экране незнакомый номер. У меня давно стоит антиспам, а на те звонки, что пробиваются через него, я обычно не отвечаю, но подпись «полезный» под набором цифр подталкивает меня к тому, чтобы принять вызов.

– Алло, – произношу спокойно, готовая сразу сбросить, если услышу голос робота или менеджера по продаже бог-его-знает-чего.

– Вы вчера как Золушка скрылись, Анна Владимировна, – слышу веселый голос, в котором узнаю знакомые интонации. – Ни туфельки, ни номера телефона не оставили…

– Но ты мне звонишь, – отвечаю с улыбкой, откладывая журнал в сторону. Можно было бы, конечно, притвориться, что я не поняла, кто по ту сторону провода, но эти игры в мнимое кокетство мне никогда близки не были.

– Ах, да, пришлось задействовать экстренные силы, чтобы до тебя добраться, – признается Саша. – Но это того стоило.

– Неужели? – выдаю с коротким смешком, ощущая, как сердце сбивается с привычного ритма.

Сама не понимаю, откуда это берется. Я не ищу отношений, я не думаю, что в романтическом плане Саша мой типаж и я точно не хочу конфликтовать с Ильей, который четко обозначил свою позицию в отношении друга. Но в каком-то смысле Саша импонирует мне. Он легкий в общении, открытый, дружелюбный. Не то, что мой сводный брат.

Впрочем, сравнивать Илью с кем-то – занятие бессмысленное и неблагодарное. Я это знаю на собственном опыте, потому что все эти годы невольно сравнивала с ним всех знакомых парней.

– А ты сомневаешься? – в тон мне отвечает Саша, а потом деловито добавляет: – Какие планы, Ань? Может, встретимся?

Вау. Парень, который сразу переходит к делу, не размениваясь на пустой флирт. Если бы не Илья, я, возможно, согласилась бы. Просто потому, что я давно не ходила на свидания, а Саша кажется парнем, который умеет ухаживать.

– Слушай, не побоюсь повториться, но я не уверена, что это хорошая идея… – все же произношу я.

– Из-за Илюхи?

– Из-за него в том числе, – не считаю нужным врать.

– В этом плане я все уладил. Он не против.

Удивление неприятным комом оседает в желудке, заставляя меня поежиться. Вслед за этим кожа на предплечьях покрывается мурашками. Возможно, потому что кондиционер в этом автосервисе работает на очень низкой температуре, но скорее нет… Просто я на миг представляю Илью: каменное лицо, холодный взгляд, язвительные слова…

– Не против? – повторяю я, растирая плечо свободной рукой.

Вчера мне показалось, что Илья не изменит своего отношения даже к гипотетической связи между мной и Сашей, а в прошлом его «нет» всегда означало «нет», но… Что в сущности я знаю о нем? Прошло больше четырех лет. Я изменилась, но и он, конечно, изменился тоже.

– Нормально все будет, Ань, – подтверждает Саша мои мысли. – По-пацански с Илюхой поговорили, взрослые же люди. Если тебя только это смущает, то забудь.

Обдумывая ответ, я закусываю губу. Если я скажу, что меня смущает еще что-то – придется говорить, что именно. Если скажу, что от более тесного общения с Сашей меня удерживало лишь отношение Ильи, дам парню зеленый свет, а я… Я в сущности вообще не думала о чем-то подобном, потому что меня все это время занимали мысли о сводном брате и его грубости по отношению ко мне.

Но разве нам нельзя просто общаться? Как друзья?

– Если мастер на сервисе не обманул, то я освобожусь через час, – произношу, наконец, сделав выбор. – До четырех буду абсолютно свободна. Можем выпить кофе.

– Заметано. В каком районе тебе будет удобно?

– По серой ветке где-нибудь? – предлагаю я. – Я оставлю машину около дома, а в четыре мне нужно быть в районе Полянки.

– Серая ветка. Полянка. Записываю, – Саша смеется. – Ты должна меня простить, я пока не очень хорошо ориентируюсь в Москве.

– Это рядом с центром. Так что не потеряешься.

– Рассчитываю, что если потеряюсь, ты меня найдешь, – он демонстративно понижает голос.

– Я скину тебе геолокацию.

Глава 11

Короткая юбка, футболка, свободная клетчатая рубашка, любимые кроссовки – хоть я и не собиралась на свидание специально, выгляжу хорошо. Но когда оплачиваю счет за ремонт машины, а механик вручает мне ключи, чтобы я могла уехать с сервиса, меня начинают одолевать сомнения.

Если все пойдет по плану, через сорок-пятьдесят минут я встречусь с Сашей.

Я не делаю ничего предосудительного – просто выпью с ним кофе перед тем, как поехать в клинику на собеседование, но отчего-то болезненно тянет в груди, стоит мне подумать об Илье. Словно… Словно я предаю его. Но это ведь такая глупость!

Да, он не хотел, чтобы я общалась с его другом, но ведь не воспротивился, когда тот сообщил ему о намерении пригласить меня на свидание! В чем тогда моя вина?

За последние годы я так привыкла винить себя во всех грехах, что никак не могу перестать это делать. В отношении Ильи особенно. Обычно вину искупают словами или поступками, но мой сводный брат не дает мне ни единого шанса сделать это. Стоит лишь вспомнить, с какой ненавистью он смотрел на меня во время двух наших столкновений лицом к лицу и с какой яростью отверг мои извинения…

– Девушка, выезжаете? – с едва уловимой ноткой раздражения в голосе спрашивает меня администратор, прерывая мой акт самокопания. – За вами очередь.

Покинув автосервис, я как и планировала еду в сторону дома, чтобы оставить на парковке машину. Ехать на собеседование удобнее на метро, потому что нужная ветка как раз недалеко от моего ЖК. Да и кофейня, геолокацию которой я скинула Саше, в пешей доступности.

Мы просто выпьем кофе.

Кручу эту фразу в голове все время, пока иду к нему на встречу.

Чего я так боюсь? Он же просто парень. 

Но я знаю, что лгу сама себе. Он не просто парень. Его дружба с Ильей накладывает на него незримый отпечаток, который невозможно игнорировать.

В модной кофейне в выходной день предсказуемо заняты почти все столики. Оглядевшись по сторонам и не увидев русую голову Саши, я подхожу к стойке заказа и, дождавшись своей очереди, заказываю себе капучино.

– Давайте два, – слышу знакомый голос за спиной, а в следующую секунду загорелая кисть прикладывает пластиковую карту к терминалу, оплачивая двойной заказ.

– Спасибо, – говорю я, смущенно встречая взгляд Сани.

Он сегодня в синей футболке, которая эффектно оттеняет цвет его голубых глаз, делая их глубже и интенсивнее. Светлые волосы в художественном беспорядке. На лице уже знакомая мне широкая улыбка. Кажется, этот парень живет, чтобы раздавать хорошее настроение.

– Всегда пожалуйста. Пойдем, присядем? За кофе я подойду позже.

Смутившись, что сама не додумалась предложить и стояла полилась на него все это время, я киваю и иду вслед за ним к пустующему столику в центре зала.

– Ну, как дела? – спрашивает Саша, когда мы опускаемся на стулья напротив друг друга. – Ты вчера, конечно, сорвала весь мой план по обольщению.

– У тебя был план? – спрашиваю я, в который раз поражаясь той легкости, с которой он произносит подобные вещи.

– Конечно! Выиграть финальный матч, завоевать сердце красавицы, – он демонстративно вздыхает. – Но не удалось ни того, ни другого.

– Матч был упорный. Вам просто не повезло, – возражаю я, намеренно опуская ту часть, где он говорит обо мне. Точнее, я подразумеваю, что он говорит обо мне.

– Я Илюхе то же самое сказал, – Саша пожимает плечами. – Все решила удача. Будут другие матчи, а вот будет ли у меня еще один шанс на сердце красавицы…

Я чувствую, как румянец на моих щеках становится интенсивнее от его слов и многозначительного взгляда. Я не привыкла к тому, что меня так откровенно клеят. Я никогда не была гадким утенком, но и прекрасным лебедем меня назвать сложно. В школе у меня были поклонники, но ничего слишком серьезного, а на первом курсе университета до парней просто не доходило дело.

– О! Наш кофе готов, – говорю я, делая попытку встать.

– Я принесу, – Саша предупреждающим жестом касается ладонью моего плеча и, поднявшись, идет за напитками. А я использую эту короткую паузу, чтобы, во-первых, оценить его задницу в модных джинсах, а во-вторых, скорректировать линию поведения с ним.

Уже понятно, что чисто дружеского общения у нас не получится. Он недвусмысленно дает понять, что заинтересован во мне не как в друге. Но я, напротив, не вижу в нем потенциального парня. Не потому, что он мне не нравится. Просто… Когда я смотрю на него, я невольно вижу за его спиной мрачную тень Ильи. Такого «третьего» мне в отношениях точно не надо.

– Капучино на кокосовом, – сообщает Саша, ставя стаканчики на стол. – Я еще пончики захватил. Ты как по сладкому?

– Я отлично по сладкому, – говорю я, протягивая руку, чтобы схватить колечко в розовой глазури. – Спасибо.

– Значит, записываем: неравнодушна к сладкому.

– У тебя есть записная книжка, в которую ты записываешь компромат на девушек? – шучу я, вонзая зубы в пончик.

– Зачем сразу компромат? Легкие слабости, – смеется Саша.

– Сладким ты меня сразу сразил. Тебе даже не нужна записная книжка. Ты и так сразу угадал с оружием.

– Ну, Ань… – он наклоняется через стол, так что его лицо оказывается сантиметрах в двадцати от моего. – Только не говори мне, что это было так легко.

На несколько секунд между нами повисает тишина. Саша смотрит на меня, улыбаясь. Я смотрю на него, с трудом заставляя себя проглотить кусочек пончика.

– Расскажи мне о себе, – он первым отстраняется и, откинувшись на спинку стула, принимается за кофе.

– Что именно?

– Что угодно. Твой любимый цвет. Что ты делала сегодня утром. Есть ли у тебя кошка. Мне интересно все.

– Мне нравится серый. Я была на автосервисе, потому что немного капало масло. Кошки нет, но есть рыбка. Точнее, две, – перечисляю я. – Еще вопросы?

– У тебя есть парень?

– Если бы был, разве бы я пришла на эту встречу? – отвечаю вопросом на вопрос, надеясь, что мои щеки в этот миг не настолько красные, насколько они горячие.

– То есть, это свидание?

– То есть, давай полегче, – протестую я, одновременно сраженная его прямотой и слегка встревоженная скоростью, с которой он в беседе переходит от общего к личному. – Это просто кофе.

– Мои родители познакомились в супермаркете, схватившись за последнюю банку кофе на полке, – Саша понижает голос, словно выдает мне страшную тайну.

– Ты это только что придумал! – возражаю я, не в состоянии сдержать улыбку.

– Допустим, – он даже не отнекивается. – Но сработало же.

– Сработало? – уточняю, приподняв брови.

– Ты улыбнулась. А то во время двух наших встреч ты была такая напряженная, что заставила меня сомневаться.

– Сомневаться в чем?

– В том, что я смогу растопить твое сердце. Кстати, Ань, тебе идет улыбаться, – Саша склоняет голову, разглядывая меня с выражением полного удовлетворения на лице. – Делай это почаще.

– Ты невозможный человек,  – говорю я, качая головой.

– Почему же?

– Потому что ты, кажется, можешь растопить даже камень.

– Ну, тут даже спорить не буду, – он постукивает указательным пальцем по виску. – Илюха был тот еще кремень, когда переехал в Ростов, но даже у него не было шансов против моего очарования.

Упоминание сводного брата действует на меня так, словно в один миг за окном выключили солнце и налетела буря. Улыбка сползает с моего лица, сердце, сначала затаившись, срывается на бег, а затылок покрывают мурашки.

– Ты даже в лице поменялась, – проницательно говорит Саня, разглядывая меня с все возрастающим интересом. – Что между вами случилось?

Глава 12

Илья

Я гребаный придурок. Идиот. Лузер. Нытик.

Я дал добро, чтобы Саня подкатил к моей сводной сестричке, а теперь ненавижу себя за это. Ну, а как я мог его остановить, когда он прямым текстом без привычной ему бравады сказал: «Она мне сильно понравилась, Илюх. Три дня о ней думаю нон-стопом. Я понимаю, что она твоя сестра. И если ты переживаешь, что я к ней несерьезно – это не так. Ты мой лучший друг, и я бы не шел к тебе с этим вопросом, если бы искал очередную телку, чтобы переспать. На Аню я действительно запал. И если у тебя нет других причин держать ее от меня на расстоянии – дай мне шанс сводить ее куда-нибудь и посмотреть, куда нас это приведет».

Что я мог на это ответить, чтобы не выглядеть мудаком? Что она сука? Что она забрала у меня все, а теперь пытается отнять лучшего друга? Что у меня внутренности разъедает кислотой, стоит представить их вдвоем?

В раздражении захлопываю крышку ноутбука. Пытался поработать, но куда там… Все о чем могу думать – это куда Саня повел ее на свидание и насколько она заинтересована в нем.

Что если у них все закрутится? Как я буду общаться с ним, если он будет ее трахать?

Бум. Бум. Бум.

Сердце как с цепи срывается, когда предательское воображение рисует перед глазами живописную картинку сплетенных тел. Пальцы до боли сжимаются в кулаки. Инстинкты в теле орут и бьются в агонии.

Что это, если не кипучая ярость?

Что это, если не собственнические инстинкты?

Что это, если не ревность?

Она была зеленой девчонкой, когда я пришел в ее дом и, по ее словам, отнял у нее отца. В отместку она сделала все, чтобы выгнать меня. Язвила, унижала, подставляла. Не гнушалась ничем, чтобы указать на мое место. Ей было похрен на то, что я никогда не брал денег ее отца и не хотел переезжать в их дом. Но я был несовершеннолетним и очень любил маму… И терпел все нападки Ани, пока едва не стало поздно.

В ночь своего отъезда по сути в никуда, я убедился, что ее жизни ничего не угрожает и рассказал обо всем маме, взяв с нее обещание никогда не говорить о причинах моего отъезда ни с Аней, ни с отчимом. Она сдержала свое обещание. А я сдержал свое, данное у больничной койки, – я ушел, оставив ей жизнь, дом, родителей…

«Я ненавижу тебя настолько, что лучше умру, чем буду каждый день видеть тебя в этом доме».

В глазах темнеет, когда воспоминания, с которыми я так отчаянно боролся, заталкивая в самый темный угол сознания, вновь накрывают с головой. Я ведь держался все это время: даже когда слышал от мамы и отчима о ее успехах, даже когда приезжал в гости, точно зная, что ее нет дома, даже когда видел ее редкие фотки в соцсетях…

Но видеть ее настоящую, живую, повзрослевшую… Это принесло с собой кучу новых эмоций, к которым я не был готов.

Мы всегда были несовместимы. Не могли находится рядом, не высекая искры. Казалось, воздух вибрировал от напряжения и злобы, стоило нам оказаться в одном помещении. Почему? Не только потому, что она ревновала ко мне своего отца и со свойственным юности максимализмом бесилась из-за того, что он так быстро нашел замену ее умершей матери. Там было и нечто другое. Бешеное и неконтролируемое притяжение, которое она в силу возраста не осознавала, а я ненавидел. Потому что оно было неправильно, грязно и предосудительно. И потому что я бы ни за что на свете не замарал ее им.

Вчера на парковке она сказала, что сожалеет.

Она понятия не имела, насколько сильно сожалел я. О том, что есть вещи, которые невозможно изменить. О том, что есть обстоятельства сильнее желаний. О том… О том, что тогда у меня хватило сил уйти, а у нее – остаться.

Чтобы отвлечься, я встаю с дивана и неосознанно мечусь по квартире, переходя из комнаты в комнату, будто в поисках ответа. Каждый шаг – как приговор, каждый вздох – как капля отчаяния.

Кто спросит, что меня так триггерит, я даже не смогу сформулировать. Я просто не хочу, чтобы Саня был с ней. По факту, я не хочу, чтобы хоть кто-то был с ней, хоть и не имею на это никакого права.

Но Аня… Она как шаровая молния. Сейчас гроза выдохлась и она потухла, наверное, потому что рядом все эти годы не было столь сильного раздражителя, как я, но весь этот ее новый имидж покорной и тихой меня не обманывает. Как только станет остро, больно, на грани, она вспыхнет. И тогда мало что удержит ее от тотального сгорания.