История римских императоров от Августа до Константина. Том 9. Преодоление кризиса III века

Константин требует у Лициния нового раздела империи, и после отказа начинает войну, чтобы принудить его.

Битва при Цибалисе в Паннонии, где Лициний разбит.

Валент провозглашен Цезарем Лицинием.

Битва при Мардии, между Филиппополем и Адрианополем, исход которой не был окончательно решен.

Мир заключен между двумя императорами. Валент казнен. Большая часть Иллирии, Македонии и Греции отходит Константину.

КОНСТАНТИН IV, АВГУСТ – ЛИЦИНИЙ IV, АВГУСТ. 1066 год от основания Рима. 315 год от Р.Х.

Закон Константина об отмене казни через распятие.

Он празднует в Риме десятилетие своего правления.

САБИН – РУФИН. 1067 год от основания Рима. 316 год от Р.Х.

Константин Младший рождается в Арле.

Закон, разрешающий и узаконивающий освобождение рабов в церкви в присутствии епископа.

ГАЛЛИКАН – БАСС. 1068 год от основания Рима. 317 год от Р.Х.

Крисп и Константин, оба сыновья императора Константина, и Лициниан, сын Лициния, провозглашаются Цезарями.

Рождение Констанция, второго сына Константина и Фаусты.

ЛИЦИНИЙ АВГУСТ V – КРИСП ЦЕЗАРЬ. 1069 год от основания Рима. 318 год от Р.Х.

КОНСТАНТИН АВГУСТ V – ЛИЦИНИАН ЦЕЗАРЬ. 1070 год от основания Рима. 319 год от Р.Х.

КОНСТАНТИН АВГУСТ VI – КОНСТАНТИН ЦЕЗАРЬ. 1071 год от основания Рима. 320 год от Р.Х.

Закон, отменяющий наказания, ранее установленные за безбрачие.

Победа, одержанная Криспом Цезарем над франками. Рождение Константа, третьего сына Константина и Фаусты.

КРИСП II, ЦЕЗАРЬ – КОНСТАНТИН II, ЦЕЗАРЬ. 1072 год от основания Рима. 321 год от Р.Х.

Закон, предписывающий празднование воскресенья.

Лициний изгоняет христиан из своего дворца, положив начало столь же коварному, сколь и жестокому гонению, которое продолжалось три года.

ПЕТРОНИЙ ПРОБИАН – АНИЦИЙ ЮЛИАН. 1073 год от основания Рима. 322 год от Р.Х.

Варвары, живущие у Дуная, разбиты Константином в нескольких сражениях.

СЕВЕР – РУФИН. 1074 год от основания Рима. 323 год от Р.Х.

Набеги готов отражены Константином.

Этот государь, ревностный защитник христиан, не мог без скорби видеть их угнетенными своим соправителем. Лициний, со своей стороны, опасался их как сторонников Константина. К тому же он был груб, жесток и вспыльчив. Из этих обстоятельств и возникла война между двумя императорами.

Битва при Адрианополе, где Лициний разбит. Он укрывается в Византии, которую Константин осаждает с суши.

Флот Константина под командованием его сына Криспа Цезаря уничтожает флот Лициния.

Лициний покидает Византию, переправляется через море и прибывает в Халкидон, где готовит новые силы. Он провозглашает Цезарем своего главного придворного Мартиниана.

Константин переходит в Азию. Битва при Хризополе. Лициний, разбитый, отступает в Никомедию и через посредничество своей жены Констанции, сестры Константина, получает гарантии сохранения жизни при условии сложения пурпура и подчинения победителю. Он отправлен в Фессалоники. Цезарь Мартиниан казнен.

Вскоре после этого, то есть в том же или следующем году, Константин приказал убить Лициния, который с трудом переносил частную жизнь и строил заговоры с варварами. Лициний объявлен тираном, его указы отменены. Его сын вскоре последовал за ним и также был казнен без каких-либо законных оснований для такой суровости.

Констанций, второй сын Константина и Фаусты, провозглашен Цезарем.

КРИСП III, ЦЕЗАРЬ – КОНСТАНТИН III, ЦЕЗАРЬ. 1075 год от основания Рима. 324 год от Р.Х.

Константин, единоличный владыка империи, начинает еще более активно распространять христианство и способствовать падению идолопоклонства.

Первые меры, принятые этим государем в отношении зарождающегося арианства.

ПАУЛИН – ЮЛИАН. 1076 год от основания Рима. 325 год от Р.Х.

Никейский собор.

Константин празднует двадцатилетие своего правления в Никомедии. В следующем году он отпраздновал его в Риме.

Эдикт, в котором он призывает всех, кто подвергся притеснениям со стороны его чиновников, обращаться к нему лично.

Закон, запрещающий гладиаторские бои.

КОНСТАНТИН АВГУСТ VII – КОНСТАНЦИЙ ЦЕЗАРЬ. 1077 год от основания Рима. 326 год от Р.Х.

Константин прибывает в Рим.

Введенный в заблуждение клеветой своей жены Фаусты, он казнит своего сына Криспа Цезаря; а затем, узнав правду, предает смерти саму Фаусту.

Он открыто выражает в Риме свое презрение к языческим суевериям, и недовольство, проявленное сенатом и народом в виде жалоб и ропота, начинает отвращать императора от своей столицы.

КОНСТАНЦИЙ – МАКСИМ. 1078 год от основания Рима. 327 год от Р.Х.

Констанций, консул этого года, по-видимому, не принадлежал к императорской семье.

Обретение Гроба Господня и Креста Христова.

Константин начинает строительство церкви Воскресения в Иерусалиме.

ЯНУАРИЙ – ЮСТ. 1079 год от основания Рима. 328 год от Р.Х.

Смерть святой Елены, матери Константина.

Начало строительства Константинополя. Константин сначала хотел построить город в Трое и даже начал работы. Но вскоре он отказался от этого плана и решил основать новую Римскую империю на месте Византия.

КОНСТАНТИН АВГУСТ VIII – КОНСТАНТИН ЦЕЗАРЬ IV. 1080 год от основания Рима. 329 год от Р.Х.

Есть основания и авторитетные мнения, позволяющие отнести основание Константинополя к этому году. Но принятая нами версия более вероятна.

ГАЛЛИКАН – СИММАХ. 1081 год от основания Рима. 330 год от Р.Х.

Освящение нового города, которому Константин дал свое имя, в понедельник 11 мая.

В Константинополе не совершается публичное отправление языческих культов. Его основатель сделал его полностью христианским городом.

Церковь Апостолов.

Из-за слишком быстрого строительства здания оказались недостаточно прочными.

Константин украсил свой город самыми прекрасными привилегиями: учредил в нем сенат, заботился о его заселении и менее чем за десять лет сделал его вторым городом Вселенной.

БАСС – АБЛАВИЙ. 1082 год от основания Рима. 331 год от Р.Х.

Церковь, построенная по приказу Константина в Мамвре. Эдикт о вечном освобождении от четверти налогов, взимаемых с земель.

К этому же году относят закон, разрешающий сторонам в судебных спорах обращаться к епископам. Жак Годфруа подозревает его в подложности.

ПАКАТИАН – ИЛАРИАН. 1083 год от основания Рима. 332 год от Р.Х.

Готы разбиты молодым Цезарем Константином. Сарматы вынуждены подчиниться.

ДАЛМАТИЙ – КСЕНОФИЛ. 1084 год от основания Рима. 333 год от Р.Х.

Далматий, консул этого года, является братом или племянником Константина.

Не подлежит сомнению, что Далматий-старший был удостоен звания цензора, и он последний, кто его носил.

Именно в это время Константин начал возвышать своих братьев и племянников, которых святая Елена всегда старалась держать в тени.

Констант, третий сын Константина, провозглашен Цезарем. К этому году можно отнести смерть философа Сопатра.

Посольства варваров Севера, Востока и Юга, прибывшие воздать почести величию Константина.

Император пишет Сапору в защиту христиан Персии.

Он пишет, а также его дети пишут святому Антонию.

ОПТАТ – АНИЦИЙ ПАУЛИН. 1085 год от основания Рима. 334 год от Р.Х.

Сарматы, разбитые своими рабами, ищут убежища на землях империи.

ФЛАВИЙ ЮЛИЙ КОНСТАНЦИЙ – РУФИЙ АЛБИН. 1086 год от основания Рима. 335 год от Р.Х.

Юлий Констанций, консул этого года, был братом Константина. Он был отцом Цезаря Галла и Юлиана Отступника.

Константин празднует тридцатилетие своего правления.

Со времен Августа ни один император не достигал этого срока.

Он делит империю между тремя сыновьями, определяя каждому его владения.

Он провозглашает Цезарем своего племянника Далматия и дает Ганнибалиану, брату Далматия, титул царя, назначив ему в удел Малую Армению, Понт и Каппадокию. Цезарь Далматий должен был получить Фракию, Македонию и Грецию. Этими распоряжениями Константин не лишал себя власти: он сохранял за собой все свои владения, которые должны были быть разделены только после его смерти.

Мятеж Калокера на острове Кипр.

НЕПОЦИАН – ФАКУНД. 1087 год от основания Рима. 336 год от Р.Х.

Непоциан, консул этого года, по-видимому, тот самый, кто захватил власть в 350 году и был сыном сестры Константина.

ФЕЛИЦИАН – ТИЦИАН. 1088 год от основания Рима. 337 год от Р.Х.

Персы, нарушив мир, вынудили Константина готовиться к походу против них, но он был поражен болезнью, от которой умер.

Он крещен Евсевием Никомедийским и умирает в день Пятидесятницы на 64-м году жизни и 31-м году правления.

ТИРАНЫ в правление Константина.

КАЛОКЕР в Египте. АЛЕКСАНДР правил три года в Африке, которую отнял у Максенция. ВАЛЕНТ и МАРТИНИАН были последовательно провозглашены Цезарями Лицинием.

Начиная историю правления Константина, я остерегаюсь подражать нелепой и кощунственной лести Евсевия Кесарийского, который не постеснялся написать, что лишь Бог достоин быть панегиристом этого императора. Я представляю читателю государя, дорогого и уважаемого христианством, которое он освободил от гнета и возвел на трон; великого талантами, великого добродетелями, но не без пятен даже после принятия нашей святой веры. Политическая расчетливость и излишняя доверчивость заставили его совершить непростительные ошибки, и он служит примером той слишком распространенной непоследовательности, которая, отдавая дань правилам на словах, во многих поступках от них отступает. Нас может утешать то, что последние десять лет его жизни, наполненные делами, вдохновленными ревностью о христианстве, уже не омрачены никакими пороками, и что крещение, принятое им перед смертью, стало спасительным очищением, избавившим его душу от прежних скверн и позволившим не лишиться награды за то, что он сделал для христианской Церкви.

Я помещаю его имя в заголовке, хотя вначале он не занимал первого места среди правителей империи. Верховная власть после смерти Констанция Хлора перешла к Галерию. И даже Константин, которого солдаты сразу провозгласили Августом, вскоре был им низведен до положения простого Цезаря, как мы увидим далее. Но поскольку он с самого начала участвовал в верховной власти и в итоге сосредоточил ее в своих руках, удобство изложения истории без перерывов показалось мне предпочтительнее излишней скрупулезности, которая могла бы повредить ясности.

Первым шагом Константина после того, как войска его отца провозгласили его Августом в присутствии Галерия, было обращение к Галерию с просьбой подтвердить действия солдат в его пользу. Для этого он, согласно установленному тогда церемониалу, отправил ему свой портрет, увенчанный лаврами. Галерий вовсе не был расположен принять это. Его планы и намерения были совершенно иными, как я уже говорил, и он не мог ожидать особой преданности и покорности со стороны Константина, которого жестоко оскорбил; поэтому в первом порыве гнева он едва не велел сжечь и портрет, и того, кто его принес.

Однако, с другой стороны, он понимал, что отказ даст повод к войне, исход которой был бы крайне неопределенным. Молодой принц был признан и любим во всех землях, подвластных его отцу; и, если верить Лактанцию, даже войска, окружавшие Галерия, симпатизировали ему. Таким образом, правитель империи не мог рассчитывать на их верность, если бы попытался направить их против Константина. Поэтому ему пришлось подчиниться обстоятельствам и согласиться с тем, чего он не мог предотвратить. Тем не менее он хотел хотя бы отчасти отстоять свои властные полномочия, которые не были должным образом соблюдены. Он даровал Северу титул Августа, освободившийся после смерти Констанция Хлора, а Константину, посылая ему пурпур, велел довольствоваться именем и почестями Цезаря. Константин, проявив достойную похвалы умеренность, принял это решение и безропотно опустился со второго места на четвертое.

Галерий не был полностью недоволен сложившимся положением: если он и не извлек из смерти своего соправителя той выгоды, на которую рассчитывал, то, по крайней мере, не потерял ничего из того, что ранее принадлежало ему. Константин не объявлял себя его врагом и даже в какой-то мере подчинялся его приказам. Однако новые волнения вызвали у Галерия новые тревоги и стали бедствием, с которым он не смог справиться.

Причину этого он должен был видеть в себе. Я уже говорил, что этот правитель приказал провести перепись имущества и населения во всех подвластных ему провинциях и что эта операция проводилась с такой суровостью, что превратилась в тиранию. Он вознамерился распространить ее даже на Рим и уже назначил чиновников, которые под предлогом переписи должны были разорить эту столицу империи и всего мира. Таким образом, он не только встревожил и ожесточил граждан, но и восстановил против себя солдат; продолжая начатое Диоклетианом, он ослабил преторианцев новыми сокращениями. Максенций, сын Максимиана Геркула и зять Галерия, видя такое брожение умов, воспользовался неосмотрительностью правителя, чтобы окончательно поднять мятеж и самому возвыситься до императорской власти. Ему было крайне тяжело видеть, как Север и Максимин, обойдя его, сына и зятя императоров, были назначены Цезарями в ущерб ему. Возвышение Константина, который оправился от подобной несправедливости, пережитой им ранее, стало для Максенция новым стимулом. Поддержанный своим отцом [1], тосковавшим по величию, от которого его вынудили отказаться, и заручившись поддержкой нескольких видных военных и городских чиновников, он встал во главе оставшихся преторианцев; провозглашенный ими Августом, он без труда овладел Римом, приказал казнить наместника Галерия и нескольких других должностных лиц и был встречен народом как освободитель. По данным Тиллемона, эта революция произошла 28 октября того же 306 года от Р. Х., с которого мы начинаем правление Константина.

Наши авторы не указывают, где в тот момент находился Север, в чьем ведении была Италия. Будь то по его небрежности или из-за дел, занимавших его в другом месте, его отсутствие в Риме, несомненно, способствовало успеху предприятия Максенция. Узнав о случившемся, он поспешил остановить развитие событий, грозивших лишить его власти; вооруженный полномочиями Галерия, который не желал вторично подчиняться чужой воле и всегда ненавидел своего зятя, он собрал все войска, какие только были в Италии, и двинулся на Рим. Но эти войска были крайне не расположены служить ему: они привыкли подчиняться Максимиану Геркулу и потому должны были сохранять привязанность к сыну этого принца. Кроме того, прелести столицы, которыми они долго наслаждались, побуждали их скорее желать спокойной жизни в ней, нежели штурмовать ее как враги. Чтобы укрепить их в этих настроениях, Максимиан вновь появился на сцене.

Этот беспокойный старик, снедаемый страстным желанием вернуться на трон, вероятно, хотел испытать судьбу через своего сына, и, увидев его успех, решил извлечь из этого выгоду для себя и довести дело до крайних пределов. Поэтому он прибыл в Рим под предлогом поддержки Максенция и объединения всех умов в пользу нового принца, который его вызвал. Едва он появился, его сын, ни о чем не подозревавший, предложил ему – а сенат и римский народ умоляли его – вновь принять пурпур. Не нужно было принуждать его, и Максимиан с радостью вновь обрел звание, от которого отказался лишь с сожалением.

Таким образом, в империи одновременно оказалось шесть правителей, Августов или Цезарей: Галерий, Север, Максимин, Константин, Максимиан Геркул и Максенций. Говорят, что Максимиан Геркул даже пытался увеличить это число до семи, написав Диоклетиану и призвав его последовать его примеру. Но он не смог поколебать эту твердую душу, не склонную к поспешным решениям и всегда учитывавшую последствия.

Сначала Максимиану и Максенцию все удавалось. Когда Север приблизился к Риму, его ненадежные солдаты, подкупленные деньгами его врагов, покинули его, так что ему не оставалось ничего иного, как бежать в Равенну. Максимиан преследовал его и осадил город. Но поскольку крепость была сильна и хорошо снабжена, он опасался, что, если осада затянется, Галерий успеет прийти на помощь своему верному и покорному соправителю. Тогда он прибег к вероломству: поскольку имел дело с доверчивым и робким человеком, он убедил его, что не покушается на его жизнь и что, как только тот перестанет быть его соперником, станет его защитником. Север поверил ему, отдался в его руки и вернул ему пурпур, полученный от него двумя годами ранее. Максимиан, как человек религиозный, не хотел нарушать клятву, но предоставил действовать своему сыну. Едва несчастный Север покинул Равенну и отправился к месту своего уединения, как попал в засаду, устроенную Максенцием. Его доставили в Три Таверны на Аппиевой дороге, и там единственное, чего он смог добиться, – это легкой смерти: ему позволили вскрыть себе вены. Он оставил сына по имени Севериан, которого постигла не лучшая участь: несколько лет спустя он был убит Лицинием, как мы расскажем в свое время. Смерть Севера, вероятно, произошла в первые месяцы 307 года от Р. Х.

Максимиан, избавившись от Севера, опасался Галерия. Поэтому он решил заручиться поддержкой против него, вступив в тесный союз с Константином. У этого молодого принца, как и у Максимиана, не было причин любить Галерия; кроме того, он начинал свое правление весьма блистательно: любимый внутри страны, грозный для внешних врагов. Первым проявлением его власти стало дарование христианам свободы вероисповедания путем прямого отмены [2] эдикта о гонениях, который его отец лишь отказался исполнять. Он обращался со всеми подданными с той добротой и мягкостью, пример которых оставил ему отец и которые он считал самой драгоценной частью своего наследия. В то же время он отражал набеги франков, которых ничто не могло удержать от опустошения Галлии и попыток закрепиться там.

Эти народы, едва лишь увидев, что Констанций переправился в Британию, воспользовались его отсутствием, нарушили мир и возобновили свои опустошительные набеги. Константин, наследовавший отцу, выступил против них, разгромил их в Галлии, взял в плен двух их царей – Аскарика и Гайзу – и, желая устрашить весь народ жестокой расправой над их правителями, приказал бросить их на растерзание зверям во время великолепного зрелища, устроенного после победы.

Не удовлетворившись этим, Константин перешёл Рейн и вторгся во владения бруктеров [3], предав их огню и мечу. Ничто не было пощажено: деревни сожжены, скот захвачен и перебит, мужчины и женщины вырезаны, а те, кто избежал меча и были взяты в плен, ожидала ещё более жестокая участь. Поскольку он считал их неспособными принести какую-либо пользу из-за их неукротимой гордости и вероломства, они были приговорены к той же казни, что и их цари, – их отдали на растерзание зверям, чью свирепость они сами уподобляли.

Этой беспощадной жестокостью он намеревался принудить германские племена к вынужденному миру. Предвидя, что обстоятельства могут потребовать его присутствия в других местах, он хотел обеспечить безопасность своей страны, прежде чем будет вынужден её покинуть. Он принял все возможные меры для укрепления естественного барьера, которым Рейн отделял Германию. На реке содержался флот, берег был усеян фортами, расположенными на расстоянии друг от друга, хорошо снабжёнными и охраняемыми. В Кёльне он начал строительство моста, чтобы обеспечить себе удобный переход на тот берег в случае необходимости. Ужас, внушённый этими приготовлениями, был так велик среди германских племён, что многие из них явились к Константину с мольбами о пощаде, предлагая заложников и заверения в нерушимой верности.

Таково было положение дел у Константина, когда Максимиан прибыл в Галлию в начале 307 года от Р. Х., чтобы заручиться его дружбой.

Между ними уже существовали тесные связи. Констанций Хлор был приёмным сыном Максимиана и женат на его падчерице, Феодоре, которая родила Константину нескольких братьев и сестёр. Максимиан ещё более укрепил этот союз, выдав за Константина свою дочь Фаусту. Судя по свидетельству панегириста, этот брак планировался давно, и у нас нет оснований сомневаться в этом, поскольку император Юлиан подтверждает, что это было согласованное решение между Констанцем Хлором и Максимианом.

Впрочем, Константин ранее был женат на Минервине, о которой больше ничего не известно, и имел от неё сына по имени Крисп, которому на тот момент могло быть около семи лет. Его трагическая кончина впоследствии стала главным пятном на репутации отца. Возможно, Минервина к тому времени уже умерла, а может, была отвергнута, чтобы освободить место Фаусте. Достоверно известно, что она была не наложницей, а законной супругой. Языческие авторы согласны с христианскими в том, что Константин отличался целомудрием и избегал запретных удовольствий.

Максимиан, сделав Константина своим зятем, также даровал ему титул и ранг Августа. Константин принял его, считая, что назначение от Максимиана – более весомый и бесспорный титул, чем провозглашение его императором солдатами после смерти отца. Однако Галерий признал его в этом статусе лишь год спустя.

Пока всё это происходило в Галлии, Галерий вторгся в Италию, чтобы отомстить за Севера и свергнуть Максенция. Согласно Лактанцию, чья ненависть к этому правителю неизменно сильна, его замыслы простирались не далее, чем истребить сенат и перебить народ Рима. Но задумать такое было легче, чем исполнить. Галерий вёл многочисленное войско, но не сумел привязать его к себе уважением и любовью. К тому же он плохо представлял себе то, на что отважился.

Он никогда не видел Рима и, подобно Титиру у Вергилия [4], воображал его похожим на знакомые ему города, с небольшими отличиями. Когда же он приблизился к нему, то был поражён его огромными размерами и начал сомневаться в успехе. Вскоре Максенций, искусный в совращении солдат противника, сумел подкупить войска Галерия. Соблазнённые деньгами и обещаниями, они стали возмущаться «недостойной войной между тестем и зятем», лицемерно ссылаясь на священные права родины – будучи римлянами, они якобы не могли поднять руку на Рим.

Но дело не ограничилось пустыми криками. Целые легионы переходили на сторону Максенция. Галерий оказался в положении, схожем с тем, в котором был Север, и опасался такого же разгрома. Он смирил свою гордыню: бросился к ногам оставшихся солдат и мольбами, слезами, обещаниями щедрых наград добился того, что те не покинули его и сопроводили при отступлении. Так он бежал, даже не обнажив меча и не испытав судьбу в бою.

Лактанций утверждает, что его можно было легко добить, если бы пустились в погоню. Но Максенций, столь же беззаботный и беспечный, сколь коварный и лживый, счёл себя счастливым, избежав опасности, и позволил Галерию беспрепятственно уйти. Тот, не ожидавший такой нелепой снисходительности, принял меры, соответствующие его натуре, чтобы обеспечить отступление. Он разрешил, даже приказал своим войскам грабить и опустошать все земли на пути. Этот приказ привёл к разорению большей части Италии. Солдаты, получившие полную свободу действий, творили любые зверства. Галерий извлёк из этого двойную выгоду: обогатил армию и оставил потенциальным преследователям лишь разорённую землю, где невозможно было найти пропитания. Так он вернулся в свои провинции, покрытый позором неудачи и с сильно поредевшим войском.

Максенций, избавленный от всяких страхов и опьянённый успехом, предался всем порокам тирании. Он считал своей добычей имущество граждан и честь женщин, творя насилие без всяких опасений. Он не знал, что новый враг угрожает ему со стороны собственного отца.

Максимиан, император без владений, не был из тех, кто довольствуется пустым титулом. Его зять правил в Галлии, сын – в Италии, но их власть не была его властью, и он жил в зависимости от них. Он попытался настроить Константина против Максенция, но, потерпев неудачу, отправился в Рим, полагаясь лишь на себя и решив – раз чужая поддержка ему недоступна – в одиночку осуществить замысел, от которого его необузданное честолюбие не позволяло отказаться.

Он воображал, что войска, некогда ему подчинявшиеся, с радостью вернутся под начало прежнего императора, а дурное правление сына казалось ему наилучшим поводом для мятежа. Он строил козни, вёл интриги и, будучи отчаянно смелым, легко убедил себя, что сил достаточно. Тогда он созвал собрание солдат и народа и там обрушился с обвинениями на правление Максенция, который присутствовал при этом. Он объявил его недостойным власти и попытался лишить её силой, сорвав с плеч пурпурную мантию.

Это странное насилие заставило г-на де Тиллемона усомниться в законности рождения Максенция. Некоторые писатели утверждали, что он не был сыном Максимиана, а подменным ребёнком, которого императрица Евтропия подложила из политических соображений. Подобное предположение само по себе маловероятно, авторы, его подтверждающие, не слишком авторитетны, а в действительности Максенций всегда признавался сыном Максимиана. Если старый император пошёл против него на столь крайние меры, то лишь потому, что его пожирало бешеное честолюбие. Максимиан был вполне способен попрать естественные права, лишь бы вернуть себе власть.