Эти разные дети Земли… Сборник стихов и пьес

Эти разные дети Земли…

Сборник стихов и пьес

Галина Лазутина

Литературный редактор Ю. С. Васильева

© Галина Лазутина, 2025

ISBN 978-5-0065-9193-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Содержание

Раздел 1. Стихи

Жизнь не скупится на сюжеты

Мы в ответе…

Музей снов

Лента памяти (Эмма, Багдат, Тохири)

Лесная фантазия (Видения после выставки работ Степана Эрьзи)

Вот как бывает странно!

Бабочки

Ледоход на Амуре

Лесные гости

После тяжёлого года

Нам не надо крутых поворотов

Раздел 2. Пьесы

Настёна (Белый снег)

Где ты, Белов?

Раздел 1. Стихи

                          * * *Жизнь не скупится на сюжеты.Она сама их создаёт.Ни поощренья, ни запретыЕй не указ. Её ведётТропой неведомой, не торной,Что рождена толпой вояк, —Без карт, без тросточки опорнойСудьбой поставленный маяк.Земля к нему-то и стремится,Чтоб мель и рифы обойти,Чтоб не разбиться и не сбитьсяС назначенного ей пути.И наша главная забота,Коль мы детьми её слывём, —Ей не мешать на поворотах,Не тормозить её подъём.

МЫ В ОТВЕТЕ

Эко чудо – планета Земля!Кто вдохнул в неё искорку жизни,Разработал ей курс корабля,Чтоб могла избежать катаклизмов?..И плывёт она так среди звёзд,Не сбиваясь с надёжного курса.Путь не лёгок её и не прост,Как учёба в периоды бурсы1.Но на этом нелёгком путиУдалось ей уже немало:Ведь она, как ты там ни крути,Человечеству матерью стала!Очень разные дети Земли,Обитатели всех континентов…Если б только они бы моглиПомогать ей в лихие моменты!Ведь моментов таких и сейчасУ неё на маршруте довольно.Даже думать о них подчасЧеловеку становится больно.Но не думать ему не дано:Он обязан предвидеть завтра,Формируя его, как вино,О котором печётся автор.И, выходит, друзья, мы в ответеЗа всё то, чему быть на планете!

МУЗЕЙ СНОВ

Для верных моих друзей,Не любящих громких слов,Я создаю музейСвоих еженощных снов.Сон первый(Самый, пожалуй, нервный,Самый, пожалуй, острый).Мне снится безлюдный остров.Здесь были когда-то деревья —Повсюду горелые пни.Здесь были когда-то деревни —Остались руины одни.Кружит над островом птица,Крыльями бьёт небеса,(И надо ж такому присниться!)В когтях у неё – лиса.Кружит и кружит птица,Не знает, куда бы ей сесть.Зачем-то живую лисицуЕй надо оставить здесь.Из сил выбивается птица,Но бросить не хочет лису.Приходится ей приземлитьсяПрямо в горелом лесу.Смотрю – и глазам не верю:Птица всего лишь стриж,А в лапах у рыжего зверяВот-вот разродится мышь!На землю тяжёлую ношуСтриж бережно опустилИ сразу взлетел, мой хороший, —Откуда набрался сил?..Мышь тотчас же вырыла норкуВблизи обгорелого пня.Лиса караулила зорко —Глаз не спускала с меня.Внезапно как хлопья снега(Вот так причуды сна!)На землю посыпались с небаКакие-то семена.К небу я взгляд поднимаюИ снова не верю глазам:Стриж на крыло поднял стаю,Встав во главе её сам.Птицы кружат хороводом,В клюве у каждой сума…Обиженная природаСпасает себя сама.Сон второй(Самый, пожалуй, сырой,Слезами моими омытый).Мне снится солдат убитый.Лежит он, раскинув руки,Будто уснул на траве,Но в зелени – красные кругиИ дырочка в голове.Лежит он, раскинув руки, —По небу плывут облака,Через свистящие звукиСлышно, как плещет река…А в деревушке смоленскойДевушка ждёт письмаОт жениха с чеченскойИ пишет ему сама.Девушка пишет и пишет,Девушка ждёт и ждёт,Но почтальон дядя МишаМимо всё время идёт.Девчонка бежит к гадалке —Хоть что-то бы ей узнать.В воинских перепалкахЖизни легко терять!Гадалка берёт колоду,Смотрит девчонке в глазаИ утешает с ходу:«Мне голос вчера сказал…»Но стоило бросить ей карты,Как чёрным покрылся стол.Уже без былого азартаСказала: «Я вижу ствол…Бубновый король на мушке,От пули ему не уйти.Вот он лежит на опушке —И некому парня спасти…»Девчонка глаза закрыла,Руки повисли плетьми.Не зря мы о том, что бескрылы,Жалеем ещё детьми!Гадалке помочь ей нечем,Молча сглотнула комИ хрупкие девичьи плечиНакрыла цветастым платком.Но тут вдруг случилось чудо:Крыльями стала шаль!Девчонка вскричала: «Откуда?!» —И тут же сорвалась вдаль.Гадалка, глазам не веря,Смотрела летящей вслед,И распахнулись двериВ её восемнадцать лет.Вот так же она с афганскойПисьма дожидалась тогда.Уйти её в табор цыганскийЗаставила та же беда.Карты схватила гадалка,Винновую вынула мастьИ зашвырнула на свалкуКак самую злую напасть…Похоже, когда нам худо,Чтобы совсем не пропасть,И мы, не дождавшись чуда,Кроем проклятьями власть.Сон третийОн без кровавых отметин,Он вроде бы радостью дышит —Карлсон сидит на крыше.Держит в руках варенье —Банка на солнце блестит.Пропеллер, его творенье,Под ветерком шелестит.Куда свой полёт направитДруг всех малышей на свете?Его и в Москве, и в ОттавеЖдут с нетерпением дети.Они понимают: проказникДоставит заботы вновь,Зато он приносит праздникИ дарит свою любовь.Детские одиночестваМечтают о встрече с ним.Так им внимания хочется!Тут Карлсон незаменим.Вот и сидит он на крыше,Не зная, к кому полететь.Все он призывы слышит,Но разве ко всем успеть?!Я верных своих друзей,Не любящих громких слов,Прошу навещать музейМоих еженощных снов.Сны ведь такие – не сказка,Сны ведь такие – боль!В них силы незримой подсказкиВ этом, друзья мои, соль.

ЛЕНТА ПАМЯТИ

Мы все тогда в другой стране проснулись.Вокруг шумели те же тополя,Но по ТВ уже скрипел Бурбулис2, —И вздрогнула родимая земля.История вершит свой суд не сразу.Пройдут года (быть может, сотни лет),Но всё равно вердиктом станет фраза:«Союз разбившим – оправданья нет!»Союз республик и союз народов —Он был реально, как тут ни крути.Найти непросто верные подходыК оценке его сложного пути.Мозаика поступков и проступков,Высоких целей и позорных дел,Свершений удивительных, но хрупких,Деяний, утверждавших беспредел…Ох, эти мне поступки и проступки!Крушенье судеб, половодье бед,Шаги к Добру и тут же Злу уступки…Не видывал такого белый свет.А лента памяти моей хранит упорноФрагменты той мозаики лихой.Во сне я часто слышу звуки горнаИ чувствую весёлый непокой.На ленте видятся и горе, и страданья,Но там же – трепет радостных минут!И просятся в стихи воспоминанья,Нетерпеливо очереди ждут.

Эмма

Шумел прибой. Касался ветер прядкиПодатливых сестрёнкиных волос.Мир полон тишины был и загадки.И вдруг она услышала вопрос:«Ну, шо примолкла? Чи ты не согласна?Мы песни станем гарные спевать.Поедемо со мной, Зеленоглазка!Дам слово, шо не буду выпивать».Поверила сестрёнка запорожцу.И вот уж Эмма стала привыкатьК траве зелёной сразу за порожком,К тому, как говорила его мать.Что абрикосы падали, дивиласьИ тут же их кидалась подбирать.«Зачем тебе с земли, скажи на милость?!Нам дерево-то всё не обобрать!» —Муж удивлялся, что в садах СибириТакие абрикосы не росли.Но жили все они в любви и мире,И даже в ссорах чувство берегли.На яблоках и счастье, как на хлебе,У них девчонки быстро подросли,Красавицы и умницы, – молебенНе зря за их здоровье вознесли.Потом они уехали учиться.Родительский казался тесен кров,Хотелось повзрослеть и отличиться,Москва звала, манил Днепропетровск.Без них сестра и муж слегка скучали,Но горевать им не было причин:Девчонки их частенько навещали,Хлопот не доставляли и кручин.Я тоже к ним наведывалась летом —Ни ливни не мешали мне, ни зной.Здесь столько песен было перепето,Что всем в посёлке стала я родной.Наверное, всё было б так и дальше,Когда б не грянул тот декабрьский громИ пролились на землю реки фальши,Жестоким селем смыв наш общий дом…

Багдат

Имя ей дали Багдат.Мы её звали Валюшей.Каждый из нас был радВалины байки послушать.Ярким бывал её слог —В сказах любимицы нашейЧасто звучал юморок.Валя была из казашек.Тонкой восточной красойЛик отличался девичий —Словно умытый росой,Нежный, открытый обычно.Только однажды засталаВалю я в горьких слезах.На столике фото лежало —В форме солдатской казах.«Папа!» – сказала ВалюшаИ отвернулась к окну.Скатерть из синего плюшаРуку закрыла одну.Долго она теребилаКисти на скатерти той,Словно её что-то злилоИ отнимало покой.«Ладно, – потом сказала, —Может быть, после пойму…Я ведь его не видала.Бросили папку в тюрьму.Только война отгремела,Только из плена пришёл!Мать и родить не успела,Срок мой не подошёл…Впрочем, чего я разнылась?Жизнь воздала мне сторицей.Маме моей и не снилось:Аспирантура, столица…»В сумочке цвета какаоВыискала листочек,Им помахала лукаво:«Еду в театр! Не хочешь?..»Вот уже минули годыС тех замечательных дней.Взяли верх в жизни невзгоды —Не до Москвы сейчас ей…

Тохири

Мне снился ТохириУ них на ПамиреВ цветущем весеннем саду.На струнах тропинокМеж роз и травинокОн ритм подбирал на ходу…В рубаи ВостокаМудрость пророкаДля нас обратилась вдруг.Он прятал, лукавый,От суетной славыПристанища рифм-подруг.Мы знали другое:Не ведал покояТохири, спасая больных.С настоем целебнымВ халате врачебномНа вызовы – без выходных.Известен был в миреЦелитель Тохири —Недуги сдавались ему.Умелый и мудрыйТаджик темнокудрыйЖеланным был гостем в дому.Я с ним повстречалась,Когда повенчаласьС пронзительной болью в спине.Он занят был оченьИ так, между прочим,Сказал, как лечиться мне.Минула неделя —Я встала с постели,Забыв про суровый недуг.Так вот весноюЧудо со мноюСвершил неожиданный друг.Наверно, для счастьяВстреч не надобно чаще.В Москву приезжал он раз в год.И тотчас обычноВ ритме привычномЛечить принимался народ…Мне снился Тохири.У них на ПамиреНе вышло, увы, погостить.Он-то старался,Да звал – не дозвался,Себе не могу простить —Всё дело да дело…Я очень хотелаУвидеть его абрикосы в цвету.Я очень хотела,Да не успела:Обрушилось всё в беловежском году.А память всё хранит, хранит упорноСтраницы жизни сломанной страны —Мои страницы жизни. Звуки горна,Похоже, мне по-прежнему важны.Да, помнятся и горе, и страданья,И слёзы счастья радостных минут!Безграмотной политики стараньяИх ни за что на свете не сотрут.История свой суд вершит не сразу.Но день настанет, вывод прозвучит,И мир придёт к единому наказу:«Живую жизнь – не рушить в кирпичи!»

ЛЕСНАЯ ФАНТАЗИЯ

(Вúдения после выставки работ Степана Эрьзи)

Портреты, фигуры, маски…Коричневый тёплый цвет…Как будто от Сна и СказкиОни родились на свет.Как будто от Сна и Сказки…Но слышно сквозь голос лир:Реальной тоской и ласкойТаинственный дышит мир.* * *Вот как бывает странно!Где-то в лесной глушиУ дерева-великанаВырвался крик души.Его Человек услышал,Вздрогнул и кинулся прочь.Тотчас летучей мышьюЗа ним устремилась Ночь.Встала, как изваяние,Вдруг у него на пути.Прикинул он расстояние —И понял, что не уйти.Взяла его в плен Природа —Околдовала сном,Посланцем людского родаВ краю объявила лесном.Близ великана Квебрахо —Там, где раздался крик, —Стал жить Человек. От страхаМало-помалу отвык.А дерево всё стонало,Ветви ломая в тоске, —То к небу их резко вздымало,То полоскало в песке.Ручьями горючие слёзыБежали, морщиня ствол.Невнятные охи-угрозыВзрывались порой, как тол.Однажды в минуту муки,Когда истомил недуг,Упрёком пришельцу в рукиДерево бросило сук.Рубили его, терзали —Был он почти сухой.Листья его казалисьБезжизненной шелухой.Едва лишь коснулась ладонейИзраненная кора,Как Человек вдруг понял:Приходит его пора.Охваченный состраданьем(«Лишь бы Квебрахо жил!»),Ветви своё дыханьеРешительно он вложил.Тотчас незримая силаВ таинственной тишинеВоскресшую ветвь подхватилаИ отдала вышине.На землю близ великанаВ этот же самый часУпал Человек бездыханно —Будто костёр угас.Чуть розоватым сияньем,Похожим на летний рассвет,Зарделся Квебрахо в молчаньеВпервые за много лет.Но вот залетали совы,Встала над лесом луна,И стонами дерева сноваНарушилась тишина.Только теперь КвебрахоБоль свою чувствовал там,Где голубела рубаха,Прижавшаяся к кустам.Дрогнули корни дерева:Однажды за весь свой векДушой Человеку поверило,А он упал, Человек…Дрогнули корни дерева,Резко рванулись вверх —И ствол повалился потерянно,И розовый свет померк.Огромной пантерой злою,Будто сошла с ума,Небо задернув мглою,В землю вцепилась тьма.Земля задышала чаще,Земля завертелась быстрей —И пробудились в чащеОтряды богатырей:Вскинув отчаянно кроны,С неба сорвали мглу!Солнце с высокого тронаПротест объявило злу.Ливень горячего светаТут же низринулся в лес,И листья обычных ветокСтали палитрой чудес.Там, где у них прожилки —Линии жизни – сплелись,Кадмием трепетно-пылкимКапельки крови зажглись.Откуда-то взялся ветер,Судорожно вздохнул,Красные точки этиДыханием колыхнул —И от листка к листочку,Как из ладони в ладонь,Вдруг покатились точки,Сливаясь в живой огонь.Он грянул ручьём горячим,Точно направив бег,Туда, где лежал незрячий,Не дышащий Человек.Ветви Квебрахо касалисьНедвижной его руки.Травы вокруг казалисьПоникшими от тоски.Ударило алой волноюВ сплетенье ветвей и руки!Над стороной лесноюЗапели пастушьи рожки.Рождённый рассветом когда-тоДревний призывный мотивРассыпался звонким стаккато,Уныние прекратив.Зашелестели травы,Кустарник затрепетал —Человек для труда и славыОт смертного сна восстал!Бродит по белому светуЛегенда ли, сказка ль о том,Что в Южной Америке где-тоЕсть удивительный дом.Живёт в нём какой-то ваятель —Синий взгляд, голубая рубаха.Помогает ему приятель,Никому не известный Квебрахо.По ночам, когда дом в безмолвии,Отовсюду к нему идутДерева, расщеплённые молнией,Словно знают, что там их ждут.Вереницей становятся длинной,Вслух мечтают о жизни другой…И не надо ваятелю глины:Матерьял у него под рукой.Скульптор ею владеет уверенно,И, послушное этой руке,Говорит безъязыкое деревоНа горячем людском языке.Кто заглянет в тот дом нечаянно,Не покинет его, покаНе поймёт, что восторг и отчаяньеЖили рядом во все века;Что Добро в нашем мире бесценно,Потому что сильно ещё Зло,И что жизнь – не парадная сцена,А нелёгкое ремесло.Навсегда он запомнит обитель,Где Художник своим мастерством,Деревам, обречённым на гибель,Дарит вечную жизнь мастерком.

БАБОЧКИ

У подножья старых сосенБабочки сверяют час.Им что девять бьёт, что восемь —Важно, жив ли ты сейчас.Вот присела – и беспечноМашет крыльями опять:Знать, пернатый ворог вечныйОпоздал её склевать!

ЛЕДОХОД НА АМУРЕ

Ледоход гремящий и громящий…Что, – природа сердится на нас?Ни один пока вперёдсмотрящийТочного ответа вам не даст.

ЛЕСНЫЕ ГОСТИ

Тигры, медведи, олениПришли ко мне в гости вдруг.(В письмах их фототениПрислал мне хабаровский друг.)И тут началась свистопляска…Понять до сих пор не могу,Откуда волшебная сказкаВзялась на соседнем лугу.Уселись они полукругом,Глаза устремив на меня, —Кто весело, кто с испугом,А кто – словно он мне родня.«Кто первый попросит слова?» —Робко спросила я.Медведь прорычал сурово:«Не началась бы грызня!..»И в миг над поляной нашейРаздался задорный смех:«Давайте все вместе спляшем!Это подружит всех!»Спрыгнула белка с ветки,Свечкой поставив хвост,Всем улыбнулась, кокетка,И задала вопрос:«Какая Вам нравится пляска?Может быть, с «Лётки» начнём?Впрочем, зачем нам указка?Давайте все вместе споем!Главное нам – подружиться!Разве я не права?»Первой вскричала лисица:«Ты, белочка, – голова-а!»Я тут же, конечно, проснулась.Так вот чему учит лес!Дело дружбы всеобщей коснулось…Если б так же работал Совбез!..

ПОСЛЕ ТЯЖЁЛОГО ГОДА

Минул, прошёл этот тягостный год.Пусть простится ему наших бед хоровод,Пусть простятся ему наши боли и слёзы,Ледяные дожди и ковидные грозы, —Лишь бы в новом году они нас позабыли,Лишь бы в новом году все здоровыми были…Пусть привычно на лица улыбки вернутся,Пусть молодые поют и смеются,Пусть пожилых не обходит общенье,Пусть спорится дело на удаленьи!Надо верить, что завтра несёт облегченье,Что жизнь повернула на обновленье.Будем здоровы, друзья! Всем – успеха!Пусть повторит заклинание эхо:«Успеха, успеха, успеха, успеха…»Здоровье планете Земля – не помеха!

НАМ НЕ НАДО КРУТЫХ ПОВОРОТОВ

Новый год-то уже вот-вот.Чем он завтра нас всех одаритИ какой крутой поворотВ нашей жизни опять заварит?Нам не надо крутых поворотов,Что приносят страданья и мор.Сотворит он пусть доброе что-то,А недоброму – даст отпор!Я желаю вам всем, земляне,Независимо от властей,В Новый год позабыть про страданья —Неприятности всех мастей.Пусть вам будет светло и радостно,Пусть вам хочется жить и творить!Чтобы мир всех приветствовал благостно,Не годится друг друга гнобить.Мы живём на одной планете,И об этом нам помнить нужно.Ведь не зря даже малым детямПовторяют: «Живите дружно!»Будем верить, что Новый годМир и счастье Земле принесёт!

Раздел 2. Пьесы

НАСТЁНА

(Белый снег)

Пьеса в трёх действиях

21 картина

Действующие лица

Андрей Вилков – инженер-технолог на строительстве Роминского горно-обогатительного комбината

Николай Петрович Вилков (Петрович) – отец Андрея, пенсионер

Настёна Рассказова – научный сотрудник экологической службы, в прошлом – одноклассница Андрея

Инна Анатольевна (Интольна) – учитель литературы, бывший классный руководитель Андрея, Настёны, Тани и Лии

Лия Белецкая – коллега и одноклассница Андрея

Таня Белых – продавец ювелирного магазина, в прошлом – одноклассница Андрея

Сеня – ювелир, жених Тани

Дмитрий Вестов (Митяй) – студент, сосед Настёны

Петька-Петун – шестилетний брат Дмитрия

Иван Алексеевич – пенсионер, сосед Николая Петровича Вилкова

Иван Никитич – баянист, преподаватель музыкальной школы

Нестеренко Вадим Витальевич – главный технолог на строительстве Роминского горно-обогатительного комбината

Яковлев Алексей – коллега Андрея

Лёша – охранник в школе, сосед Лии

Василий Иванович – охранник в ювелирном магазине

Милана – кассир в ювелирном магазине

Пожилой мужчина – посетитель ювелирного магазина

Официант в кафе «Ласточка»

Действие первое

Картина первая

Цветёт сирень. По обе стороны от входа в школу – роскошные сиреневые кусты. На парапете школьного крыльца сидят, словно воробьи на проводе, Лия Белецкая и Таня Белых – Белки, так прозвали их в своё время одноклассники. Принаряжены, примарафечены. Но видно, что слегка притомились.

Лия. И долго ещё нам так маяться? Они, небось, уже принялись за тосты.

Таня. Вряд ли без Сапожковой начнут… А может, она уже там? Набери давай!.. (Закашлялась.)

Лия достаёт телефон, набирает номер, ждёт.

Лия. Не берёт… Что раскашлялась-то?

Таня. В горле першит… Как потянет дымом, так сразу…

Лия. Ну, Танька!.. Выросла в самом паршивом из районов – и не привыкла! Я так его даже не замечаю, этого дыма…

Таня. Чего ж хорошего?.. Матушка у меня его тоже не замечала… Нет, мы с Сеней уедем отсюда. Он хочет в Витебск, к себе на родину…

Лия. Так вас там и ждут!.. А вообще-то ты чего?! И думать не моги, пока я Инску ручкой не помахала!

Таня. Лий, ты что – решилась?!

Лия. Может, и решилась… Во всяком случае, учителя голландского языка нашла. Только ты никому!.. Смотри у меня!

Таня. Ничего себе!

Лия. Всё, забыли про это! Лучше давай Вилкову позвоним – что там у них?.. Только говорить будешь ты, нам с ним дважды два поцапаться… Сама-то чего без телефона ходишь? (Набирает номер Андрея и передаёт телефон Тане.)

Таня. Слушай, Андрюха, это не честно. Сколько ещё нам тут сидеть как болванчики? Меня уже кашель достал… Ну пусть нас кто-нибудь сменит! Не поняла… Отойди ты куда-нибудь подальше от гвалта! Что?.. Другое дело!

Таня заканчивает разговор и поднимается, потягиваясь.

Таня. Считай, что выплакали! Будет смена караула! Пусть теперь Вилков покукует!

Распахивается школьная дверь, на крыльцо выходит охранник.

Охранник. Не дождались, ухóдите?..

Лия. Не то чтобы совсем, Лёша… Вместо нас парень придёт. Ты уж его потерпи. Как родная твоя соседка, я за него головой ручаюсь. Имущества не повредит, в школу ломиться не станет.

Охранник. Это тот, что с тобой работает?

Таня. Да вон он, Цыган наш… Торопится!

Подходит Андрей Вилков.

Лия. Слушай меня, Андрей! Это Лёша, мой сосед, он тут в школе вроде секьюрити, вахту несёт. Так что – школу не разрушать! Лёшу не обижать!

Андрей (смеётся). Секьюрити!.. В наше время такого не было!

Лия. А за десять лет много воды утекло. Сирени такой тоже не было!

Андрей. Сирень ещё лучше была, только за школой.

Лия и Таня спускаются с крылечка.

Охранник. А ты, парень Андрей, усвой: на нашем дворе – никакого курева. Сядь себе и сиди, пока не придёт ваша классная дама.

Андрей. А я, парень Лёша, только кальян курю, так что тебе не опасен!

Охранник. Кому Лёша, а кому официальное лицо.

Андрей. Ладно, официальное лицо, давай знакомиться! (Протягивает руку.)

Охранник (ударяет его по руке и смеётся). Ты лучше вон на то зрелище обернись! (Кивает в сторону входа на школьный двор.)

Андрей оборачивается и заходится в смехе: Белки сидят на корточках по обе стороны входа, натянув поперёк него Танин шарф.

Охранник. Идёт, значит, ваша классная… (Спохватившись.) А чего эти ваньку валяют? Как маленькие… Грохнется человек! Ну-ка дуй к ним давай! Он подталкивает Вилкова с крыльца. Андрей вылетает на тропу, ведущую к входу на школьный двор, и, сложив рупором руки, громко кричит в пространство:

– Осторожней, всяк входящий! Тут Белки каверзы творят!

Андрей пытается вырвать шарф из рук Белок.

Голос Инны Анатольевны. Узнаю свой одиннадцатый «Б»! Хватит драться-то, наряды помнёте!

Появляется Инна Анатольевна.

Инна Анатольевна. Что, вас всего трое?..

Лия. Мы – дежурный пост!

Андрей. Не ломайте голову, Инна Анатольевна! Белых и Белецкая в своём репертуаре.

Таня. Хватит, Вилков, время теряем!.. У нас облом, Интольна. Столики в «Ласточке» заказать не вышло. Отсюда охранник ребят прогнал. Лийка уговорила, чтоб нас оставил… Специально Вас дожидались!

Лия. Я честно звонила Вам, Интольна!

Инна Анатольевна. Да-да, у меня с мобильником непорядок… Так что, отменили, выходит, встречу?..

Лия. С чего бы?! Просто дислокация поменялась.

Инна Анатольевна. А как же «место встречи изменить нельзя»?..

Голос из-за спины Инны Анатольевны:

– Место сбора, Инна Анатольевна! Место сбора!

Инна Анатольевна. Ой, простите!.. Но вы гляньте, кого я вам привела. Она уже чуть ли не год в городе и до сих пор никому не объявлялась!

Настёна (делает шаг вперёд). Вот объявляюсь всё-таки…

Лия. Рассказова!!! С ума сойти…

Таня. Говорили, под взрыв попала!..

Лия. Значит, не попала!

Лия схватила Настёну за руки, притянула к себе, закружила…

Инна Анатольевна (поворачиваясь к Андрею). А ты что, Вилков, застыл?

Андрей машинально поднимает с земли Танин газовый шарф и автоматически протягивает его Инне Анатольевне.

Таня. Андрей Николаич!.. Шарф-то мой!

Общий хохот.

Картина вторая

Садится солнце. Сквозь ветви деревьев прорывается вечерний солнечный свет. Но на небе уже обозначилось бледное пятно луны. Андрей и Настёна молча бредут по аллее сада, чуть-чуть отставая друг от друга. Слышатся звуки баяна – кто-то не очень громко наигрывает мелодии песен. Настёна останавливается, прислушиваясь.

Настёна. Лия это когда-то пела…