Псаммит. Наследие первых планет

Соня Кирш

Псаммит. Наследие первых планет

Книга I

Глава 1

Встреча с Армадой – самое смертоносное событие для любой вражеской колонии. Считают ли они эту отделившуюся колонию вражеской, предстояло узнать уже сегодня. Командование было вызвано еще ночью, сразу после того, как черные космические призраки показались на радарах. Дать отпор Армаде было не в силах этой маленькой планеты. И судя по тому, что к утру Хранители колонии прибыли в штаб в полном составе, правлением было принято решение принять непрошенных гостей. Какая бы цель их сюда не привела.

Кили любила эту колонию за спокойную и размеренную жизнь вдали от Первых планет. Сюда никогда не наведывались их армии, здесь нечего было брать и нечего завоевывать. И даже тревожный сигнал в такую рань никак не намекнул ей на то, куда может завести ее этот день.

Она сонно смахнула оповещение о срочном построении на главной площади, потерла глаза и скорчила недовольную гримасу. Нужно было надевать парадную форму, которую она терпеть не могла и с трудом отыскала в своем бардаке. Времени на обычные утреннее ритуалы не было. Спешно приведя себя в порядок, она вышла из жилого корпуса и быстрым шагом направилась в сторону площади, куда со всех сторон съезжались сотрудники штаба, командный состав базы, экипажи звездолетов и второстепенный персонал космодрома, а также кадеты и военные.

Подобные построения проводились здесь время от времени, но никогда в таких масштабах. Срочность тоже намекала на то, что это не простые учения. И хотя парадное построение должно было быть давно отрепетировано, все должны были знать порядок и свое место, хаос, царивший на площади, говорил сам за себя. Командиры со всех сторон выкрикивали приказы, стараясь довести строй до идеала и добиться симметрии. Вышестоящее руководство что-то обсуждало в стороне, скептически наблюдая за суетой приготовлений и ожидая начала.

Все выглядело сумбурным, мелькающим. Совсем не удивительно было видеть такое на одной из отделившихся планет-колоний, которая лишь недавно вошла в эру космических путешествий, и для которой новые миры были объектом научного и культурного интереса, а не наживы. Большая часть присутствовавших на площади были учеными, инженерами и исследователями. И лишь часть – военные, которые пытались всем этим управлять.

Кили быстро проскользнула между рядами и заняла свое место в строю. Она раньше никогда не опаздывала. И хотя сбор был объявлен в срочном порядке, и ей понадобилось довольно много времени, чтобы добраться до площади, ей как и всегда удалось остаться незамеченной. В очередной раз помогло ее умение сливаться с толпой. Справа и слева от нее стояли кадеты инженерного, медицинского, навигационного и других подразделений. Парадная форма разных отделений Академии отличалась цветом, поэтому их строй выгодно смотрелся среди прочего персонала и сильно контрастировал с отрядами военных.

Кили раздраженно поправила воротник, каждый выход в парадной форме был для нее почти что пыткой. На службе в инженерном корпусе, где она заканчивала свое обучение, принято было носить рабочие комбинезоны, что было практичнее и в разы удобнее. Их служба имела исключительное право на небрежность, не осуждаемое даже в присутствии высшего руководства. Ведь этого требовала их работа.

Ее длинные белоснежные слегка вьющиеся волосы с заметным только при дневном освещении золотистым переливом всегда были растрепанны или собраны в небрежный пучок с выбивающимися у лица прядями, руки вечно в масле от работы с деталями, а на лбу или переносице непременно след от защитных очков. Комбинезон обычно был наполовину спущен и завязан на поясе, а поверх него крепилась увесистая поясная сумка с инструментами. Таким было ее представление о красоте и удобстве, а никак ни тесная форма, застегнутая до самого подбородка и зализанные стянутые в тугой хвост волосы.

Кили осмотрелась по сторонам, чувство тревожности внутри нее возрастало пропорционально затиханию рядов.

– Ты знаешь, по какому поводу построение? – тихо спросила соседка Кили, невысокая блондинка из навигационной службы, выстроившейся позади. – Черная Армада. Их приближение заметили вчера, а о высадке запросили уже сегодня утром. Можешь себе представить, с какой скоростью перемещаются их корабли?

Кили развернулась к девушке и впилась в нее недоверчивым взглядом.

– Ты уверена, что это Армада?

– В отделе только об этом и говорят, командование с ночи на ушах стоит, – бросила она, явно довольная своей осведомленностью.

– Айда, что ты еще знаешь? – обратился к ней один из кадетов, стоявших справа.

– Знаю только, что их возглавляет Флагман, а это значит, что…

– Их привел сам Правитель, – закончил мысль еще один из голосов, которые Кили уже не отличала, неотрывно всматриваясь в широкое открытое пространство за площадью.

Кровь отхлынула от ее лица, сердце подскакивало внутри все сильнее и сильнее с каждой минутой ожидания. Оставаться на месте и сохранять невозмутимость становилось все труднее. Ком в горле болезненно сжимался, мешая проходу воздуха в легкие. Кили прикрыла глаза, заставляя себя сосредоточиться. Правила… Нужно перечислить правила… Не поддаваться панике… Куда уж там? Быть незаметной… Допустим. Оглядеться и просчитать пути отхода…

Айда многозначительно кивнула.

– Главное, чтобы это было не военное вторжение, – громким шепотом произнесла она, – это же не военное вторжение?

– На военное не тянет, – снова послышался тот же мужской голос, – стали бы они нас тут собирать?! Скорее всего, это призыв.

– Ты хотел сказать, набор добровольцев? – парировала Айда. – Из отделившихся колоний призывников не набирают.

– А много ты знаешь отделившихся колоний, которые самостоятельно вышли в космос?

Поднятая вверх рука дежурного по построению не дала ей ответить. Все стихло. Присутствующие стояли в статичном грациозном строю, без единого шороха, звука или движения. Незначительные изъяны были заметны разве что только военным командирам, но для большинства все выглядело безупречным. Раньше такое построение вызвало бы чувство восхищения, общности, причастности и слаженности. Но сегодня все казалось неживым, замершим в ожидании чего-то недоброго.

По команде командира военные отдали честь. Издали в голубом небе показалась вереница шаттлов, приближавшихся с какой-то невообразимой скоростью. Они были окрашены в безупречный черный цвет, глубокий и сверкающий угольным глянцем. Это были шаттлы Армады, Кили их хорошо знала. Черной Армада называлась именно из-за цвета ее кораблей. Шаттлы эти сильно отличались от местных, и не только внешне. Что было не удивительно, учитывая какими технологиями располагали их обладатели. Не менее тридцати, треугольной формы, идущие клином и возглавляемые обтекаемым черным джетом, вдвое превосходившим остальные по размеру. На нем, должно быть, и прибывал почетный гость, ради которого совершалось сегодняшнее действо. И которого Кили так надеялась никогда не встретить.

Быстрым, но плавным движением шаттлы остановились в воздухе и замерли над поверхностью, создавая вокруг себя порывистые воздушные потоки, словно черные предвестники бури. Равномерное звучание двигателей разносилось по площади, еще больше наполняя воздух тревогой. Как будто привязанные друг к другу магнитами, они выполнили синхронный поворот на десять градусов влево, а затем совершили чистую посадку. Ветер стих, и на площади снова воцарилась зловещая тишина. Массивный трап головного джета с грохотом опустился, приковав к себе внимание тысяч глаз.

Сегодняшний визит был неожиданным и безусловно тревожным как для Хранителей, так и для всего командования. Одна из самых известных и опутанных слухами фигур времени, правитель и главнокомандующий самой мощной и опасной космической армии лично прибыл на их планету. Прибыл с целями, известными пока только ему самому.

Он мог бы с легкостью захватить этот маленький, некогда отделившийся от остальных колоний мир со своей Армадой, превосходящей любой известный звездный флот численностью, техническими и боевыми характеристиками. Звездолеты Армады развивали скорость, превышающую скорость света и наносили удары по целям на расстоянии нескольких световых лет. Ни одной из колоний не приходилось даже надеяться приблизиться к такому этапу технологического и военного развития в ближайшее столетие. О сражениях Каана и его Армады ходили многочисленные слухи. И, возможно, врагом этой маленькой планеты он не стал, только ввиду ее незначительности и крайней удаленности.

Военные командиры старались держаться дружественно, но явно перебирали в голове все возможные причины этого визита. По трапу спустился один из членов экипажа Армады. Огромный, мускулистый мужчина с короткими тёмными волосами, в черной облегающей форме с изображением змеи на надплечье, символом Мерт-сегера, одной из Первых планет. Все его одеяние подчёркивало его атлетичное телосложение, а массивные наплечники добавляли его виду внушительности. К его поясу крепилась кобура с небольшим огнестрельным или лазерным оружием и ножны с коротким клинком. Холодное оружие в век лазерного – интересная деталь и главное отличие солдат, ведущих битвы не только в космосе, но и на планетах.

Хранители с почтением поприветствовали гостя, всем своим видом и каждым словом выражая свое безоговорочное подчинение. Тот лишь кивнул и сделал знак рукой. По трапу начала спускаться группа из двенадцати солдат, таких же крупных и в такой же черной форме. Они выходили друг за другом двумя ровными рядами по шесть человек, показывая всеми движениями безупречную военную выправку.

Последним в просвете выходных ворот появился их командир. Сердце Кили сделало очередной переворот и остановилось на долю секунды, чтобы вновь забиться теперь уже с утроенной силой. Он спускался по трапу, замыкая процессию. Спутать его с кем-то другим было невозможно. Это был сам главнокомандующий Армады, капитан флагманского звездолета, наследник семьи Каан, правитель Мерт-сегера и колоний. Высокий и крупный молодой мужчина с тёмными слегка вьющимися волосами, отличительной чертой всего правящего семейства. И хотя одет он был в такую же чёрную форму, с наплечниками и наручами с изображениями золотой змеи, знаки отличия главнокомандующего и что-то еще в его виде явственно отличали его от всех остальных.

Кили видела много его изображений во время своих странствий, но ни один портрет не мог бы передать тех ощущений, что вызывал этот человек при личной встрече. Его крупная мускулистая фигура, но при этом статный шаг, плавные движения всего тела, головы и, главное, взгляда говорили о безоговорочном превосходстве над всеми остальными. Пожалуй, слишком молод и даже красив, чтобы вызывать подсознательный страх. Но в высшей степени облеченный властью, которая рождала чувство трепета и неловкой покорности даже у представителей высших рангов.

Кили внимательно следила за каждым его движением. Это был исключительный шанс рассмотреть его так пристально, находясь под защитой стройных рядов солдат и кадетов почти в самом центре парадной колонны. Оставаясь лишь одним из сотен таких же пятен в общей картине, она могла изучить все его черты и движения, не отводя своего взгляда и не пытаясь укрыться от его.

Грубые черты лица делали его вид сосредоточенным, суровым и, как показалось Кили, уставшим. Точеные скулы с легкой небритостью придавали ему вид опытного воина, а взгляд светло-голубых глаз – вид короля. Настолько светлых, что их холод ощущался даже с такого расстояния. Черная форма поглощала весь свет, а знак змеи на плече сверкал золотом.

Это воскресило в голове Кили почти стертые воспоминания о прошлой жизни. О том далеком мире, где она скрывалась от солдат в точно такой же черной форме. О том, как неотступной тенью они следовали за ней и ее отцом, не давая им надолго задерживаться на одном месте. С тех пор, как закончилась Великая война, воины Армады стали только сильнее, многочисленнее, расширяя свое влияние все дальше в космосе. В то время, как проигравшей стороне пришлось пойти на жертвы, и особенно ей, избрав жизнь беглянки.

Каан молча и с заметным безразличием выслушал приветственные речи. Он выглядел необычайно большим по сравнению с Хранителями, которые были почти на голову ниже его ростом. Он ничего не говорил, принимая все происходящее, очевидно, как положенное, хоть и ненужное действие. Командиры подали сигнал, и площадь взорвалась двукратным приветствием. Каан повернул голову и окинул взглядом построение. Сначала один раз бегло и небрежно, потом еще раз уже медленнее. Затаив дыхание, Кили следовала глазами за движением его головы, не в силах оторваться. Все ее тело невольно сжалось в страхе, что еще секунда, и он увидит ее.

Несмотря на бесчисленные только-не-на-меня, которые она повторяла как мантру у себя в голове, чтобы не встретиться с этим холодным взглядом, он неумолимо прошел по рядам и абсолютно безошибочно остановился на том самом месте, где стояла Кили. Вздох замер в ее груди, как будто пораженной льдом его глаз. Дыхание сбилось, по спине прошла жгучая волна мурашек, а щеки предательски начали наливаться краской. В глазах защипало от нестерпимого желания спрятаться от этого взгляда, как от яркого слепящего света. Но силой воли, какая только была внутри, Кили заставила свои ноги врасти в каменную поверхность площади, заземляя тело и разум. Секунда, и ледяной взгляд прошел дальше по колонне и так же быстро переключился на стоявших перед ним Хранителей.

Кили судорожно выдохнула. Это не призыв. Он пришел за ней.

Глава 2

Правило о том, что нельзя поддаваться панике было уже не актуально. Как только все были отпущены по своим подразделениям, Кили торопливо зашагала в сторону инженерного корпуса. Ей хотелось броситься бежать, но бег всегда привлекает внимание, и согласно правилам, бежать следовало только в случае открытого преследования. Кто-то из кадетов окликнул ее, но она сделала вид, что не слышит, и еще немного ускорилась.

Путь от площади обычно занимал около двадцати минут, но Кили преодолела это расстояние вдвое быстрее. Пройдя пропускной пункт и миновав ангары и мастерские, куда постепенно стягивались ее коллеги, она свернула к боковому выходу и незаметно покинула территорию корпуса. Она направлялась к своей квартире в жилую часть городка.

Улица с этой стороны была совершенно безлюдной и ей стало еще больше не по себе, как будто взгляд ледяных глаз все еще был устремлен ей в спину. Редко посаженные деревья вдоль дороги, немногочисленные здания и скудный пейзаж оставляли ее совсем незащищенной от нежелательных встреч. В голове кружились сбивчивые мысли о ее текущем положении. И вопросы. Много вопросов. Как ее смогли найти после стольких лет? Почему отец так сильно задержался в поездке в этот раз? Справится ли она одна без его помощи? И главное, насколько правильно она оценила ситуацию? Стоит ли очередное бегство потери всего, что она приобрела и чего добилась, проведя пять лет на этой планете. На которой она, наконец-то, почувствовала себя своей, и где ее никогда не должны были найти.

Ровно пять лет назад вместе с отцом она покинула родную систему колоний, где ей приходилось скрываться от правящих династий, сколько она себя помнила. И прибыла в этот далекий молодой мир, отделившийся и неподвластный ни одному из правителей Первых планет. Брошенная когда-то после Великого переселения без доступа к космическим технологиям из-за своей удаленности или бесперспективности, колония развивалась самостоятельно, как и многие другие такие же. Ее население уже исчислялось миллионами, и скрываться здесь было наилучшей идеей за все годы их скитаний. По крайней мере, так казалось до этого дня.

Как и всегда на новом месте, поначалу им приходилось быть крайне осторожными, но чувство тревожности довольно быстро отпустило. Эта колония была настолько далека от проблем и политики их родного мира, что жизнь здесь текла с невероятной легкостью. За эти пять лет Кили повзрослела, никто из ее прошлой жизни не знал, как она сейчас выглядит, не знал ее нового имени. Казалось, о ней уже давно забыли, сочтя навеки пропавшей или умершей. Жизнь, начатая с чистого листа, все больше отдаляла от былой реальности и прежних страхов.

Отец продолжал следить каким-то образом даже отсюда за событиями, происходящими дома, но давно не слышал ничего, что могло бы его насторожить. Через год жизни здесь, он позволил Кили (так ее теперь звали) закончить экстернат и не сильно сопротивлялся ее желанию продолжить обучение. Хотя и был против Космической Академии. Но такой выбор был единственно возможным для нее. Поменяв за свою жизнь уже несколько планет и совершив столько космических перелетов, сколько и не снилось местным опытным капитанам, она с легкостью поступила на ближайший поток. Чем изрядно разозлила отца. Поразмыслив немного и учтя тот факт, что каждый год Академия выпускала сотни специалистов в космической сфере и тысячи военных, он все же сдался. Тем более ее упрямству становилось все труднее противостоять даже ему.

Но Кили интересовал не космос как таковой, а космические аппараты, которые уже сумели сконструировать на этой планете и на тех, которые когда-то были ее домом. С детства она интересовалась разными механизмами, сначала разбирая до винтиков все, что ей попадалось под руку, а позднее научившись так же легко собирать обратно. Технически продвинутые средства передвижения и доступность межпланетных путешествий в ее родном мире, джеты, шаттлы, пассажирские челноки, стрекозы и звездолеты всегда будоражили ее воображение. Глядя на легкогрузный джет или стрекозу для одного пилота, Кили видела не блестящий обтекаемый корпус, как другие, а живой скелет его механизмов, как будто в лучах рентгеновского аппарата. Местные технологии безусловно не дотягивали до таких устройств, но и здесь были свои шаттлы, космические корабли и самолеты, которые кто-то собирал и разбирал.

Три года в Академии дали ей много теории и пищи для размышлений. Ей казалось, что имея даже минимальные представления о технических возможностях Первых планет, здешние инженеры вполне могли продвинуть свой звездный флот на несколько десятков лет вперед. И Кили планировала им в этом помочь.

На четвертый год обучения она, как и все кадеты-инженеры, была зачислена в инженерный корпус, где сразу почувствовала себя, как рыба в воде. Руководство ценило ее за трудолюбие и инженерное воображение, а коллеги за увлеченность, легкость в общении и, конечно, за ее красоту. Из девочки-переселенки в лохмотьях она превратилась в удивительной красоты девушку, которая при том никак не выпячивала свои внешние достоинства. Ее струящиеся белоснежные волосы были всегда наскоро убраны, на лице минимум косметики, а одежда была простой и неброской. Отец приучил ее с ранних лет быть незаметной, выбирать самый дальних столик в кафе и не участвовать ни в каких сомнительных делах, чтобы не привлекать лишнего внимания.

Впрочем под сомнительными делами отец подразумевал совсем не то, что обычные люди. Помимо повседневных связей у них с Кили всегда был особый круг общения, состоявший из контрабандистов, которые помогали им с передвижениями и добывали необходимую информацию, а также нелегальных врачей, без которых было не обойтись в век цифровых данных и раскрытия ДНК. Не должно было быть никаких доказательств ее существования, и никто не должен был знать деталей ее прошлого.

Но хотя говорить о себе было под запретом, Кили все легче сближалась с людьми, умея поддержать непринужденную беседу на отвлеченные темы. Помогало еще и то, что она сутками пропадала на работе, а инженеры, как правило, слишком увлечены работой для пустой болтовни. Отец давал ей все больше свободы и часто оставлял одну, отправляясь в очередные рабочие поездки, как он их называл. Впрочем и сама Кили уже не нуждалась в постоянной опеке, найдя свое место на этой планете. И, возможно, ввиду своей молодости или потому что уже много лет не возникало никаких проблем, она вовсе не стала той, кто живет с постоянной оглядкой, с сердцем полным страха и неуверенности в завтрашнем дне.

Но жить легко и спокойно может лишь тот, у кого легкая и спокойная жизнь. А жизнь Кили легкой не была никогда. Сегодняшний день заставил увидеть, насколько шатким было ее положение все это время. День, который, возможно, перечеркнул все, что было построено ей за последние годы. Кили сдвинула брови, ей было невыносимо от мысли, что придется искать новое место и начинать все заново. Опять привыкать к новому имени, снова заучивать детали несуществующей биографии и искать пути заработка в таких местах, где не особо интересуются твоим прошлым.

Прокручивая все эти давно забытые переживания в голове, она дошла до жилого корпуса, где находилась ее квартира. Дверь здания была как всегда открыта, Кили беспокойно огляделась. Вокруг никого не было. Она быстро вошла и прикрыла за собой дверь. На замок закрывать не стала, вышибить такую дверь солдатам Армады ничего бы не стоило, а вот если ей придется уходить в спешке, незапертая дверь сэкономит время.

Она поднялась по лестнице на второй этаж и зашла к себе. Комната была небольшой, но светлой с собственной маленькой кухней и санузлом. Такие отдельные квартиры распределяли между сотрудниками городка и кадетами последнего года обучения. Тогда как новобранцам приходилось жить по двое или даже четверо и довольствоваться общей кухней и душевыми на первом этаже. На полу повсюду валялись вещи, на уборку никогда не было ни времени, ни сил. А теперь, когда пришло время навсегда покинуть это место, Кили стало еще менее совестно за то, что она не поддерживала чистоту в квартире.

Из под кровати она вытащила небольшой дорожный рюкзак и бегло осмотрела содержимое. Все было на месте. Немного денег, теплая одежда и белье, универсальный нож с набором инструментов, планшет, фонарик, зажигалка, небольшая аптечка, блокнот и ручка, питьевая вода, банановые и имбирные батончики, которые никогда не портятся, и небольшой радиокоммуникатор. Кили добавила туда еще несколько вещей, необходимых в повседневной жизни, и нашла в записной книжке номер человека, записанного как «Диспетчер».

Глядя на светящийся экран, она почувствовала мимолетное сомнение, переплетаемое с горечью от того, что ей нужно сделать. Когда она наберет номер, пути назад уже не будет. А что если она ошиблась? Столько лет о ней никто не вспоминал, может, и сейчас прибытие Армады никак с ней не связано. Должно быть не связано. Ведь узнай Каан о ее местонахождении, о том, что ее никто не охраняет, ему достаточно было бы послать один отряд для ее задержания. Зачем приводить целую Армаду для такого простого дела? К тому же с момента встречи на площади прошло уже не меньше часа, а за ней никто не следил и не преследовал. Убедительный голос в голове твердил, что у Каана наверняка есть свои планы на эту колонию, никак не связанные с поиском пропавшей двадцать лет назад наследницы его злейшего врага. Этот голос становился все громче и все больше внушал уверенность в своей правоте. Кили вдруг стал казаться глупым ее мгновенный порыв. Самое первое правило ее отца: не паниковать и принимать только взвешенные решения. Уехать сейчас означало бы свести на нет все, чего она достигла в колонии, в Академии.

Кили потерла лоб ладонью, затем вымученно вздохнула и уперла руку в бок. Ей вдруг подумалось, насколько это маловероятно, что он узнал ее так быстро. В этой колонии было крайне много людей с подобной внешностью: светлые волосы, хоть и не такие белоснежные, серые глаза, средний рост и вполне типичные черты лица. Что несомненно говорило в пользу того, что сюда переселялись люди именно с Исиды, которая когда-то была и ее домом.

Его взгляд на площади, такой леденящий и пронизывающий, возможно, останавливался не только на ней, а, может быть, и вообще на каждом. Кили пыталась припомнить тот взгляд. Он не выражал ни заинтересованности, ни угрозы, и никак не выделил ее из толпы. Просто мимолетный взгляд, который сбил ее с толку.

Кили не успела еще набрать номер, как коммуникатор в ее руке завибрировал. На экране высветился логотип штаба. Напряженный палец, зависший над экраном, слишком быстро нажал на кнопку. Еще до того, как она успела обдумать, стоит ли отвечать. На той стороне отрывистый голос секретаря практически рутинно сообщил о приказе явиться для получения назначения. Кили не сразу нашлась с ответом и в растерянности села на край кровати. Назначение? Значит это все же призыв.

– Простите, а куда меня назначают? – неуверенно почти шепотом спросила Кили.

– Такой информацией мы не располагаем, – отчеканил женский голос на той стороне, и через пару секунд тоже шепотом, – но сегодня с самого утра идут масштабные назначения. На все наши корабли и на корабли Армады.

Только сейчас Кили поняла, с кем она разговаривала. Это была Фи, младшая сотрудница секретариата и девушка ее коллеги из инженерного. Она часто навещала своего друга в мастерских и приносила всем угощения, которые сама готовила. Всегда опрятная, с красиво уложенными волосами, она вечно подшучивала над прической Кили и общим внешним видом инженеров.