Расскажи, снедурочка…

Лео Врун

Расскажи, снедурочка…

Снег начал падать без двух минут пять. Сперва это была пыль, затем мелкий порошок, а уже сейчас декабрьский снег валил как из ведра.

– С вами радиостанция «Рахит FM». Свежие новости в прямом эфире только у нас! – шипел противный голос из динамика с полуживой двери машины. Старая, гнилая, с колёсами от разных машин Газель двигалась (а точнее ползла) по проспекту Сталина, то и дело задевая припаркованные тачки и снося им боковые зеркала. На тентованном кузове Газели выгорала реклама компании по доставке навоза "Свежесть". Тент был довольно древний и изношенный, поэтому от названия осталось только слово "жесть". За рулём небезопасного транспорта восседал мужчина неопрятной внешности и с не красивым, но добрым лицом. Его плешивая борода свисала до второго подбородка, а уши не давали шапке-петушку сесть на голову нормально. Перед добрым лицом, то и дело болталась вонючка с ароматом ванили, но её аромат был не в силах перебороть запах в салоне. Водитель вставил в магнитолу кассету, тем самым перебив радио-подкаст какого-то Шалавьёва. На всю кабину заиграл «Сектор газа» и водитель даже чуток подтанцовывал своими валенками. При выезде на шоссе Газель подрезала залётная Жигули-шестёрка с бурятскими номерами, из-под которой выкатилось переднее колесо и повалил дым с искрами. Недовольному водителю пришлось тормозить. Тормоза были неисправны, поэтому хромая шестёрка оказалась кстати. Из задних дверей полумёртвой машины выполз парень в больничной пижаме и, отбросив костыли, похромал к Газели. Его лицо было, то ли в крови, то ли в чём-то. Бедняга протягивал руку и о чём-то молил на своём травмированном. Водитель недолго думая достал из-под сиденья топор с тремя крестами, выцарапанными на рукоятке и, выпрыгнув из кабины, замахнулся на «автоподставщика». Тот, увидев оружие, да ещё и с крестами, прокричал «убивают!» и уполз в лес по сугробам.

– Только так вас и учить, аферистов, – героически плюнул водитель и заглянул в салон легковушки: за рулём сидел элегантный дед в чёрных очках и смотрел перед собой, на соседней седушке лежала трость.

– Тарзан, ты? – спросил дед не поворачиваясь. – Что произошло?

– Попались? Подельник ваш скрылся. Поэтому ждём полицию и не рыпаемся.

– Какой подельник? Тарзан? Он мой поводырь.

– Это как?

– Дорогу мне указывает. Без него мне не уехать.

На этих словах дед захныкал, пуская сопли. На заднем сидении валялся свёрнутый матрас и всякие вещи. Особенно водителя Газели удивила женская голова манекена с вырезанным ртом. Ему показалось это жутким.

– Мужики, а вы куда ехали-то?

– В дом для инвалидов, куда.

– Эх, неловко вышло… Ну ладно – я пошёл. Давайте повнимательнее.

Бородатый запрыгнул к себе и выехал из помятых жигулей. Дед истошно звал Тарзана, но из леса так никто и не выглянул, кроме лисы. Через некоторое время на пересечении с улицей Геббельса шофёр снова врубил по тормозам, что есть мочи, увидев лежащее посреди дороги присыпанное снегом тело.

– Кажись собака… – подумал вслух он.

Тормоза, как обычно не сработали, поэтому Газель проехала ещё десять метров и, свернув вправо, врезалась в рекламный щит с предвыборной агитацией "Российской России". Водитель выскочил из машины и тревожно направился к телу собаки. Какие-то машины аккуратно объезжали животное, а кто-то и подбрасывал к телу пустые бутылки из-под бутирата. Помимо этого мусора, недалеко от собаки были раскиданы мандарины и разбитая бутылка красного. Водитель запереживал. Подойдя ближе, он разобрал, что тело принадлежало какому-то мужчине с длинными волосами. На плотном туловище блестела махровая шуба.

– Вставай, браток! – пнул шофёр заснеженное тело.

В ответ что-то пискнуло и туловище начало шевелиться.

– Алкаши, мать вашу! – кричал из проезжающего УАЗика мужик патриотичной внешности. – Вас стрелять пора, уродов!

Водитель Газели махнул в ответ пацифичной рукой и заставил патриота замолчать. Тот нецензурно покачал головой и, рыгнув, уехал. Любитель собак и братков поднял потерпевшего и оттащил к Газели. Мандарины он тоже забрал с собой. Спустя некоторое время шофёр с неопознанной жертвой уже направлялись в сторону больницы. Владелец тела очнулся и высоким голосом спросил:

– Прошу прощения, а мы куда?

– В больничку тебя везу, браток, – ответил шофёр и тщеславно улыбнулся.

– Какую ещё, на хрен, больницу! – ещё более высоко возмутился найдёныш.

– Да ты успокойся, браток. Доставим в лучшем виде. И мандарины свои заберёшь.

– Мандарины?

– Да. Вон, под ногами на полу которые.

– Охрененно просто.

Водитель расстроился. Этот парень ещё и не доволен, что его спасли. Хм…

– Что со мной произошло? – спросил длинноволосый фрик, явно походивший на маломущего наркомана.

– Эх, браток… ты лежал средь дороги, без сознания. Словно подбитый птенец, словно ангел упавший с небес, словно…

– Да прекратите! Я поняла. Не тупая, между прочим!

Водила ошарашенно осмотрел собеседника:

– Так ты не браток… что ли?

– Какая я вам браток! Мужлан…

Тут до водителя дошло, что рядом с ним сидит не мужчина, а самая настоящая женщина. Правда тоже не красивая.

– Прошу прощения. Я думал вы… Вот же балалайка!

– Остановите!

– Нет уж. Вам нужно в больницу. А там вас без меня отправят куда надо.

Женщину такой расклад не устраивал. Она брыкалась, брыкалась, но в итоге успокоилась, осознав, что с ней что-то не так и больничка действительно пойдёт на пользу. Она принялась загребать мандарины в карман шубы, такого же цвета, как и волосы.

– А вообще-то, – подметила незнакомка, – у приличных людей мандарины на полу не валяются.

– Да ну, бросьте. Они у меня дома вообще в мешке с картошкой лежат.

– Ну вы же не дома.

– Это мой второй дом. Я здесь даже иногда сплю.

– Я и поняла. По запаху…

Водитель недовольно приопустил стекло. После несколькоминутной паузы он не сдержался.

– А меня Тарас зовут, – представился он.

– Кто? – не поняла дама.

– Что кто? – ещё больше не понял Тарас.

– Ну вы меня проинформировали, что вас кто-то зовёт менять матрас.

– Простите. Вам послышалось.

– Нет, я отчётливо слышала. Вы меня заинтриговали. Мне теперь ужасно интересно: кто вас позвал поменять матрас.

Водитель угрюмо задумался. Матрасом его никогда не дразнили. Называли куда более в рифму, но матрас это слишком…

– Друг позвал, балалайка конская, – отчаянно произнёс Тарас. – А как ваше имя?

– Я не помню, – растерялась женщина. – Как же так?! Я ведь действительно не помню, что со мной было.

Женщина нащупала грудь или её подобие и облегчённо выдохнула.

– А паспорт у вас с собой?

Она порыскала по карманам шубы, но ничего не нашла, кроме открытки.

– Дарагой снигурачке от калектива. С новым годам! – прочитала вслух она текст внутри открытки. Затем скинула шубу к оставшимся мандаринам и оказалась в синем полушубке снегурочки.

– Ого. Здравствуйте, снегурочка, – удивился Тарас и по-деревенски захохотал. – Приятно под вечер встретить такого персонажа.

– Почему на мне это? – затряслась попутчица. – Я, что, проститутка?

– Что, совсем ничего не помните?

Мысль о том, что попутчица является представительницей древней профессии инстинктивно взбодрила Тараса.

– Совсем.

– А можно я вас тогда буду звать, ну например, Вероникой?

– Давайте лучше Снежаной. Раз уж такие дела.

Тарас остановил машину, врезавшись в стоящий на остановке автобус. И сделал это крайне неаккуратно.

Женщина пришла в себя, когда Тарас приложил к её шишке на лбу ледышку с улицы.

– Что произошло? – спросила она, корчась от боли.

– Да ничего страшного, – улыбнулся Тарас, прикрывая ладонью бланш под глазом, так сказать, подаренный водителем автобуса. – Вы мне стекло разбили головой. Так я ж его все равно менять собирался, а то эта конская наклейка «Российской России», никак не смывается. Так что не переживайте.

Тарас смахнул квадратные осколки с голубого одеяния женщины, пока она разглядывала дыру в лобовом стекле, размером с баскетбольный мяч. Автобуса уже не было. Впереди светилась нарядная ёлка на какой-то площади, а возле неё мелькал народ.

– Где мы? – спросила жертва мини-дтп.

– В центре. Здесь скоро все дороги перекроют. Сегодня на площади Бюрократизма будет выступать сам Миша Ша. Помните такого? Говновоз, говновоз, говновоз… Говночист – заклинатель говна, там. Ну поняли, да?

– Не понимаю о чем вы. Я из современных знаю только Алсу.

Тарас пожал плечами и замолчал.

– Как же мы теперь поедем, да ещё и с дырой? – испугалась Вероника.

– Сейчас всё сделаем, – усмехнулся Тарас, достав из-под ног шапку-ушанку. Он надел головной убор даме, плотно связав её и обтянул всё это дело шарфом.

– Что это? – брезгливо указала женщина на наполненный презерватив прилипший к шапке.

– Ой, простите, – покраснел Тарас и выкинул гандон в окно. – Сын иногда машину берёт. На работу.

Женщина покачала головой, но этого было не видно.

– Вот и очки ещё, – шофёр надел барышне солнечные окуляры родом из восьмидесятых. – Теперь не так дуть будет.

Женщина стала похожа на некрасивую помесь снеговика и матрёшки. Огромная родинка на носу тоже играла свою роль.

– Я хочу домой! – заныла она.

– Эх, знать бы ещё где он… Балалайка конская…

– Да что вы пристали со своей балалайкой! Что ещё за балалайка такая?

Тарас никак не ответил, а лишь свёл брови.

Пока машина мчала до медучреждения голова Вероники покрылась инеем. И где-то местами появились сосульки. Снег летел прямо ей в лицо. Тарас притормозил в сугроб и помог женщине выйти из кабины. В лечебнице свет не горел, а двери были заперты.

«Закрыто. В праздничные дни не работаем. Выходные. Больница откроется 9.01.18»

Тарас и женщина вздохнули и синхронно пожали плечами. Сквозь одну из дверей было видно охранницу в фойе. Она сидела у гардероба с мишурой на шее вместо шарфа и курила.

– Откройте! – Тарас постучал ногой. – Барышня, ради бога!

Пожилая охранница невнятно матернулась и пригрозила кулаком гостям.

– Я тебе щас постучу, сука! – подошла она ближе. – Я тебе постучу! Какого хера надо?

Её залысины в области всего полубокса смущали Тараса. Он подсознательно не переваривал лысеющих людей. Эта фишка к нему перешла по наследству от отчима.

– Женщине необходима мед.помощь, – заикаясь утвердил Тарас, скрывая неприязнь.

– Я че, на врача похожа? А? Нажрётесь всякого говна, а потом лечи вас? А ну пошли отсюда на большой и толстый!

Глаза охранницы были злобные и косые, как и её ноги.

– В принципе, – обратилась женщина к Тарасу. – Я себя нормально чувствую. Может ну её, эту больницу? Лучше выясним, кто я такая?

Тарас одобрительно кивнул и его прыщ между глаз стал заметнее.

– Поехали в милицию, – предложила снегурочка, а мужчина вздрогнул и стал похож на сорванца, которого засекли с сигаретой.

– Нельзя мне, – опустил голову он.

– А что случилось? – нахмурилась снегурка.

– Ну нельзя…

– А ну, говорите. Тёща, что ли, там работает?

– Нет. Я лучше вам потом всё расскажу.

– Потом уже не будет.

– Будет.

Снегурочка обалдела от такого хамства.

– Значит у вас сын есть? – спросила она уже в пути.

– Так точно. И дочь есть, – гордо ответил Тарас. – А вы чем богаты?

– Вы издеваетесь, да?

– Простите ради бога. Совсем забыл.

Снегурочка съела один мандарин и раздобрела. Запах цитруса наполнил кабину, но вперемешку с предыдущим запахом получилось не лучше запаха заброшенной собачьей конуры.

– У вас значит и жена есть?

– Была, – Тарас натянуто улыбнулся на такой вопрос. – Мы в разводе.

– И почему же?

– Раньше я был раздолбаем. Нигде не работал. Только пил. Проводил слишком много времени с друзьями, а про жену забывал. И про детей тоже забывал. Вот помню: прихожу как-то домой под утро, смотрю какой-то мужик сидит на диване в моих тапках и телевизор смотрит. А это сын. Хорошо, что я ментов не вызвал. По месту разобрались.

– М-м-м, – промычала женщина, так как её лицо было всё в снегу.

– Потом она поставила меня перед выбором: либо друзья, либо развод. Ну я выбрал развод. И стал чаще видеться с друзьями. Она водила их к себе, а я с ними выпивал.

На этом моменте Тарас протёр лицо женщины рукавом от снега и наледи.

– Спасибо. То есть вы алкаш?

– Нет, что вы. Я давно не пью. У меня цирроз. Хронический.

– Кто вам такое сказал?

– Мужик знакомый. Он экстрасенс. Даже пробовался на Битву Шарлатанов. Но его не взяли, потому что он все конкурсы провалил. Но я ему доверяю.

– Мне кажется ваш этот мужик полный идиот.

– За Серёгу обидно, – Тарас сурово сжал руль, что аж обшивка затрещала. – Он мне предсказал смерть Ефима, а вы как смеете…

– Какого Ефима?

– Пса моего. Породы татарский бульдог. Ефим последнее время ничего не ел, похудал ужасно, ходил только под себя. Серёга говорит, что собака скоро умрёт, я говорю: понятно, а какая собака-то? А он, мол: так твоя. Я говорю: не каркай, ему всего четырнадцать лет, молодой ещё, подросток. И вот: через месяц умер, конская балалайка…

– Теперь уж и не знаю Серёга ваш идиот или…

– Все у вас идиоты. Одна вы умная.

Вероника покачала головой:

– Уж поверьте.

Газель весьма трудно пробиралась сквозь заснеженную проезжую часть и, казалось, теряла некоторые детали. Тарас весь исплевался и чуть было не высказался бранно о ситуации.

– А как вы относитесь к матерному языку? – спросил он у женщины, когда остыл.

– Не могу вам сказать. А что?

– Да у вас лицо такое, будто вы материться любите. Ха-ха.

Снегурочка надулась и ничего не ответила.

– Разрешите – мусор выкину, – гаркнул Тарас, аккуратно влетев в помойку.

– Можете и себя там оставить. Лицо ему моё не нравится…

Он вылез из кабины и забросил в контейнер несколько черных мешков из кузова. Из контейнера показалась голова, увенчанная, то ли плесенью, то ли седыми кудрями. Глаза были и как виски – косые.

– Ну чего безобразничаете! Я между прочим преподаватель высшей математики.

Тарас отпрыгнул на пару метров назад от испуга и извинился перед незнакомцем. Тот извинения принял, но продолжил наблюдать за Тарасом более предвзято. Вероника тоже внимательно наблюдала за Тарасом, как он героически таскает тару, перекатывает контейнеры и роется в строительном мусоре. Его лицо было мужественное, но потерянное.

– Рыбой воняет, но ладно, – поморщился Тарас и закинул в кузов какую-то табуретку.

– Может и люблю! Вам-то что? – следом донеслось от пассажирки.

Тарас в этот момент почему-то решил, что Вероника любит запах тухлой рыбы, так как сейчас он думал об этой пресловутой табуретке, которая ему не давала покоя.

«У всех свои бзики» – пожал плечами Тарас и вернулся в машину.

– Может я и люблю материться. Что в этом такого?

– Да ничего, – Тарасович выдохнул – значит адекватная. Значит не про рыбу.

Вероника всю последующую дорогу чувствовала себя более комфортней и располагала себя Тарасу. Он, заметив это, втянул живот и старался почаще проветривать салон. Женщина, будучи в приподнятом настроении, напевала какие-то известные песни, но опознать их было сложно из-за некрасивого голоса. На словах «ах мой милый, милый, милый Августин» дорогу путникам перекрыл автомобиль ДПС. Тарас нажал на тормоз, но в очередной раз это было бессмысленно. Женщина показала Тарасу куда лучше врезаться. Они припарковались в чей-то, покрытый снегом, запорожец у «Пятерочки». Инспектора на шестёрке сделали тоже самое, но с чьим-то мопедом.

– Вечер добрый. Сержант Кабачков. Ваши документы, – представился один из гаишников, когда подошёл к Газели. Он явно принёс запах пива с собой.

Тарас протянул пачку своих документов, завёрнутых в молочный пакет.

– Паспорт, свидельство о рождении, военный билет, справка от проктолога, какие-то квитанции…

– Справка не моя, – покраснел Тарас и, повернувшись к Веронике, добавил: – Друга.

– Да хоть мужа. А где водительское удостоверение, уважаемый, Однако Тарас Тарасович? – спросил с недоумением Кабачков.

– А-а-а, – смекнул Тарас и протянул права. – Конская балалайка. Так и говорите, а то документы… Вот.

– Хм… – нахмурился хмурый сержант, покрутив карточку. – А что у вас с ними? На фото будто не вы, а какой-то крокодил Гена.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.