Сильная. Независимая. Моя

Анна Бигси

Сильная. Независимая. Моя

Пролог. Татьяна

Предновогодняя суета заполнила все уголки города. Мигающие гирлянды, новогодние песни и прочая атрибутика тут и там, из каждого утюга, а у меня совершенно нет настроения.

На улице давно стемнело, а я только добираюсь до дома. Еще и с тяжелыми сумками наперевес. Около подъезда стоит знакомый черный джип. Делаю вид, что не замечаю, и прохожу мимо.

Несколько лестничных проемов пешком. Распахиваю дверь своей квартиры, ставлю продукты на пол и устало опускаюсь на пуфик. Из комнаты, неспешно передвигая лапами, выходит огромный рыжий кот и целенаправленно идет ко мне.

– Бра-а-агин, – улыбнувшись, тяну я и несколько раз провожу ладонью по пушистой спине. Шелковистая шерсть приятно щекочет руку. Кот трется мордой о мои ноги и недовольно мяукает.

– Ну что ты орешь, дурачок? Подумаешь, задержалась чуть-чуть… Сейчас переоденусь и приготовлю что-нибудь поесть, – всегда разговариваю с ним как с человеком.

Мне так просто нравится. Первый звоночек к тотальному одиночеству? Плевать. Меня оно не пугает, скорее наоборот, в нем я нахожу преимущества и чувствую себя комфортнее.

Выходить замуж, заводить семью и детей совершенно не стремлюсь. Однажды я уже долго собирала жизнь по кусочкам и, наконец справилась с собственными чувствами. Но повторения не хочу. Безусловно, в моей жизни бывают мужчины, но я никого не подпускаю к себе близко – только секс, ничего более.

Работа давно стала смыслом жизни. Я успеваю все: днем в школе, вечером занимаюсь благотворительным фондом, а по выходным устраиваю представления для тяжело больных детей. В моем расписании нет ни одной свободной минуты, поэтому времени на личную жизнь катастрофически не хватает.

Помогая людям решать их проблемы, я стараюсь абстрагироваться, не принимать близко к сердцу чужие переживания, но это не всегда получается. Возвращаясь в свою маленькую квартирку, я будто попадаю в другую реальность. Мой мир отличается от остального, в нем царит легкий творческий беспорядок, всегда наготове бутылка вина и безбедно существует любимый кот, названный в честь человека, который когда-то мне его подарил. Мой дом – моя крепость, только здесь я могу полностью обнажить свои чувства и ни от кого не прятаться.

Брагин снова громко мяукает, напоминая о своем присутствии.

– Ну что ж ты такой неугомонный? Иду я уже, иду.

Разуваюсь и прохожу в гостиную, кот медленно плетется за мной, внимательно следя за моими действиями. Переодеваюсь под его пристальным взглядом.

– Все вы, Брагины, одинаковые, – смеюсь и перемещаюсь на кухню.

Кормлю зверя и готовлю легкий ужин для себя. Как же это здорово, что не надо ни о ком думать. Ну почти. Недовольно морщусь, когда в мысли без спроса вклинивается тот самый хозяин джипа. Владимир Молотов. Циничная, зажравшаяся сволочь и мудак. Тот, кто не хочет слышать «нет».

Криво усмехаюсь и откупориваю бутылку вина. Наливаю в бокал и подхожу к окну. Все еще стоит, не уезжает. Несколько глотков, и открываю ноутбук. Надо сосредоточиться на работе. Брагин, наевшись, удобно устраивается на коленях и мурлычет, пока я его глажу.

Механически проверяю расписание и вношу изменения, отвечаю на входящие письма в электронной почте и рассылаю буклеты для потенциальных спонсоров. А сама не могу думать ни о чем, кроме Владимира. Ну и зачем он приехал? В нашу последнюю встречу я сказала все, что хотела.

Словно в подтверждение моим мыслям, по квартире разлетается трель дверного звонка. Усмешка становится ядовитее, а по коже ползут неприятные мурашки. Залпом осушаю бокал и выдыхаю.

Подавив первый порыв проигнорировать, поднимаюсь и иду к двери. Не дай бог еще решит, что я его боюсь. Не дождется.

Приоткрываю дверь и вижу букет цветов. Мелкие розовые розочки. Красиво, но нет.

– Ты? – выразительно хмыкаю, изображая искреннее изумление.

– Я войду? – Владимир решительно делает шаг ко мне, но я качаю головой.

– Нет.

Выхожу на площадку сама и прикрываю дверь. В мою квартиру он не войдет.

Владимир вопросительно изгибает бровь.

– Ты нежеланный гость в моем доме, – сухо поясняю и складываю руки на груди.

– Вот как. – Его губы вытягиваются в тонкую линию, а глаза опасно сверкают.

– Как есть, – небрежно веду плечами. – Зачем ты здесь?

Такой он самоуверенный и наглый, что скулы сводит.

– А если я хочу попросить прощения?

– Хотел бы, попросил, – пренебрежительно роняю я.

Мне неприятен ни этот человек, ни разговор с ним.

– Тань, я был не прав, – неожиданно отчетливо говорит Владимир и протягивает мне букет. – Прости.

– Это все?

Игнорирую и цветы, и слова.

– Ну да. – Он на мгновение теряется, но быстро берет себя в руки.

Приятно щелкнуть по носу такого мудака.

– Всего хорошего, – разворачиваюсь и пытаюсь сбежать домой.

– Подожди. – Владимир хватает меня за запястье.

Резко выдергиваю руку, словно обжегшись.

– Что еще? – шиплю на него.

– Что я могу сделать, чтобы ты меня простила?

Он правда не понимает? Что ж я не собираюсь учить его жизни.

– Ничего, – поджимаю губы. – Я тебя простила. На этом все.

Пусть остальное сделает за меня его совесть. Если она у него, конечно, есть. Сбегаю в квартиру, закрываю дверь перед его носом и приваливаюсь спиной.

– Таня, открой. – Тяжелая ладонь врезается с той стороны, и меня окатывает вибрацией. Сжимаю кулаки и дышу ровно. Но не двигаюсь. Я все сказала, и добавить мне нечего.

– Открой! Я не уйду, пока мы не поговорим.

Глава 1. Владимир

В моем доме сегодня шумно и весело. Друзья решили устроить новогодний корпоратив. Точнее, продолжить то, что начали в своей школе, будь она неладна, только по-взрослому. Я не против. Даже в какой-то мере рад хоть немного отвлечься от мрачных мыслей.

Прошла почти неделя, а я до сих пор не переварил. Перед глазами так и стоит картина: моя жена под моим же начальником охраны. В нашей, сука, кровати. Тварь. Выкинул не задумываясь. Их обоих. Чего дуре не хватало? А ему?

Наблюдаю за тем, как друзья развлекаются, но не чувствую себя причастным к этому празднику. Они кажутся такими счастливыми и расслабленными. А я чувствую себя здесь чужим. Лишним. Не мое это все. Этот шум, эти украшения – все это совсем не про меня. Ничего не откликается в душе. Кроме алкоголя.

Залпом осушаю очередной бокал и наливаю снова. Вискарь никогда не подводит. Опаляет жидким огнем внутренности и помогает хоть немного расслабиться. Легче, правда, совсем не становится. Все так же горько, гадко и пусто. А на душе кошки скребут. Что-то мужское бунтует во мне. Типичное, собственническое. Ебнуть женушку хочется по-тихому.

Я не любил Марину и никогда не задумывался о ее чувствах. Она была всего лишь одной из многих любовниц-однодневок, что прошли через мою постель. Никогда не питал слабость к девственницам, а с ней что-то щелкнуло. Как она залетела, я и сам не понял, но не стал разбираться.

Поверил на слово и решил жениться. Наш брак стал банально выгодной сделкой. А может, меня просто перемкнуло в сторону семьи. Накатило, и захотелось чего-то теплого, человеческого. Как когда-то, в прошлой жизни. Придурок. Все бабы одинаковые. Продажные бляди.

Скриплю зубами и сильнее стискиваю бокал. Уже прилично накачался, но хочется еще. Чтобы отключило. Чтобы не полыхало внутри.

– Скучаешь? – Александр останавливается рядом со мной.

– Есть немного, – напряженно отзываюсь и чокаюсь с его бокалом.

– Я сегодня предложение Ольге сделал, – светится, как начищенный медный таз.

Нашел, чем хвастаться, добровольно ярмо себе на шею повесил и рад.

– Еще один, – снисходительно закатываю глаза. – Вас эти училки приворожили, что ли?

Сначала сын женился на учительнице. Затем один друг, теперь второй туда же. Баб, что ли, других нет? Вирус какой-то косит мужское население, не иначе. Обходить эту школу десятой дорогой. Хотя чего мне бояться? Такую броню нарастил, что ничем не пробить.

– Завидуй молча, – довольно хмыкает Александр.

– Да было бы чему, – небрежно дергаю плечами и отпиваю пару жадных глотков.

Все же лукавлю, но никому об этом знать не обязательно. Как и про то, что больше нет у меня ни жены, ни дочери. А я уже успел к ней привыкнуть. Алчная сука всего меня лишила. Уничтожу.

Александр уходит к будущей жене, чтобы пригласить на танец. А я поднимаюсь на второй этаж и наблюдаю за всеми сверху. Хочу побыть один и одновременно бегу от одиночества. Мне просто хреново. От себя самого. И знатно ведет от алкоголя.

Допиваю бокал и отставляю в сторону, предпочитая дальше пить из горла. Но виски больше не приносит облегчения, только добавляет тяжести моим мыслям. Пресытился. Ничего уже не приносит удовлетворения. Моя жизнь как череда бесконечных серых будней, и просветления не предвидится.

– У тебя все в порядке? – Женский голос, глубокий и чарующий мелкими мурашками рассыпается по моей коже и вздыбливает каждый волосок.

Даже у пьяного реакция не подводит. Оборачиваюсь и прищуриваюсь, чтобы сфокусировать взгляд. Вьюгина Татьяна… школьный психолог и зеленоглазая ведьма в одном лице. Бесстрашная. Пришла в лапы к чудовищу.

– Ты хочешь поговорить об этом? – криво усмехаюсь. – Или как там у вас, у психов?

Пьяный мозг сразу же настраивается на нужную волну. Скольжу изучающим взглядом по ее фигурке в серебристом атласе, склоняю голову на бок и прислушиваюсь к своим ощущениям. Волнует, блядь. Как всегда при виде этой женщины.

– Это не принципиально. – Глаза Татьяны вспыхивают интересом. – Главное, искреннее желание помочь.

От ее близости в груди становится тесно, да и в штанах, собственно, тоже. Вроде ничего такого в ней нет, но что-то цепляет меня за живое. Каждый раз. Каждую встречу.

– А ты хочешь помочь? – На моих губах невольно появляется циничная усмешка.

Манкая… Вот то самое подходящее слово. Манит до одури. Или мне просто пора закончить с вискарем.

– Почему нет? – Татьяна надменно изгибает бровь.

Хороша. Ловлю себя на мысли, что хочу ее. До трясучки. Вот так просто нагнуть и оттрахать. До искр в глазах. От ярких картинок накрывает удушающей волной, а член стоит колом.

Бежала бы ты от меня, пока я еще контролирую демонов внутри себя.

Но Татьяна играет с огнем.

– Тебе самой не нужна помощь?

– Нет. – Она пригубливает шампанское. – Мои ориентиры в полном порядке.

Чувственные красные губы едва касаются тонкого стекла, а я представляю, как же охрененно они будут смотреться на моем члене, и сглатываю от предвкушения. Поздно, детка. Ты попалась.

– Сильная и независимая, значит?

– Допустим, – чуть заметно прищуривается, смакуя дорогое игристое. – Еще?

Жадно рассматриваю ее лицо, спускаюсь к V-образному вырезу на платье, и меня накрывает очередной волной желания.

– Мужик тебе нужен и секс качественный.

– Так себе из тебя психиатр, – улыбается и ставит пустой фужер на перила. – Пойду я, доброй ночи.

Она уходит, а я понимаю, что не могу отпустить. Пиздец, меня сносит от этой женщины.

На глаза наплывает пелена, а демоны вырываются из-под контроля.

Хватаю Татьяну за руку и резко дергаю на себя. Вскрикивает и влетает в мои объятия.

– Что ты делаешь? – возмущается и упирается ладонями мне в грудь.

– Ты же помочь хотела, – скалюсь я. – Так помогай.

Толкаю дверь в первую попавшуюся спальню и втаскиваю туда свою жертву.

Глава 2. Татьяна

Владимир вталкивает меня в комнату и закрывает дверь на ключ. Я заперта в клетке с хищником. Он сильно пьян и, судя по всему, себя не контролирует. Звать на помощь бессмысленно, внизу орет музыка, и меня просто не услышат.

Вокруг темно, лишь свет от луны проникает сквозь прозрачный тюль. Я отступаю, но куда?

– Иди сюда. – Хриплый голос Владимира мурашками прокатывает по мне.

Загорается неяркий свет на стенах и становится понятно, что мой хищник приближается.

– Что ты задумал? – оцениваю обстановку и свои шансы на спасение.

– Сейчас увидишь. – Владимир хоть и пьян, но двигается быстро и стремительно.

Пытаюсь увернуться, но он опережает меня, ловит за талию и впечатывает в стену. Не успеваю набрать воздуха в легкие, как он нависает сверху и впечатывается в губы, лишая кислорода. Оттолкнуть не получается, Владимир значительно сильнее меня и мощнее. Но я ухитряюсь укусить его за губу.

– С-с-сш-ш-ш, – отстраняется и упирается лбом в мой лоб. – Ведьма.

Меня сносит от его эмоций. Таких ярких и откровенных.

– Что ты делаешь? – пытаюсь вразумить. – Отпусти меня.

Но это бессмысленно. Владимир словно обезумел. В его глазах такое пламя, что обжигает меня даже не расстоянии. А еще похоть и дикая страсть, а я всеми силами стараюсь не поддаться.

– Замолчи. – Он вновь срывается и впивается в мои губы.

На этот раз я не успеваю среагировать, и его язык врывается в рот с глухим стоном. По коже волнами струятся мурашки, а сердце готово вырваться из груди. Головой я понимаю, что все происходящее полный треш, но тело, истосковавшееся по мужской ласке, не поддается контролю. Отзывается на дерзкие ласки Владимира и жаждет продолжения.

Его ладони беспорядочно скользят по моему телу, пробираются под платье и ласкают везде, где только могут дотянуться. Но все это неправильно.

– Перестань, я не хочу, – выдыхаю и инстинктивно откидываю голову, открывая шею.

– Я хочу, – рычит Владимир и вонзается зубами в нежную кожу.

Боже… меня окатывает кипятком и сотрясает дрожью предвкушения. Молния на платье расползается, а само оно падает к нашим ногам.

– Ты мне противен, – стону я и невольно прижимаюсь теснее.

– Врешь, – хрипит на ухо Владимир. – Готов поспорить, ты уже мокрая…

Закусываю губу от досады, ведь он прав. А я позорно сдаюсь его напору.

– Не надо.

– А мне надо.

Пуговицы с его рубашки сыплются на пол, а он сам сносит меня своей страстью. Подхватывает на руки и небрежно швыряет на кровать. Стаскивает брюки и устремляется ко мне.

– Нет, – отползаю, но Владимир хватает меня за лодыжку и дергает на себя.

Отталкиваю и пытаюсь вырваться, но только еще сильнее запутываюсь в его руках.

– Че ты ломаешься? – рычит он недовольно, сжимая мои запястья над головой. – Просто скажи сколько.

– Что? – пораженно распахиваю глаза.

– Цену свою назови.

Меня словно ледяной водой окатывает.

– Сволочь, – рычу в ответ и начинаю вырываться с удвоенной силой, но Владимир пресекает все мои попытки.

– Да, я такой.

Впивается в рот и накрывает меня своим телом. Разрывает трусики и грубо врезается коленом между моих бедер. Извиваюсь и пытаюсь его ударить, но Владимир считывает все мои действия и пресекает.

Не успеваю опомниться, как он толкается в меня и заполняет собой до основания. Мурашки проносятся по телу, а жаркое пламя вырывается наружу. Хочу его. Так, как никогда никого не хотела. Но не так, не с такой подачей. Но тело не слушается и отзывается на грубые ласки, а внизу живота все стремительнее закручивается пружина желания.

Владимир рычит и грубо трахает меня. Как обычную шлюху. Стыдно, но мне это нравится. Он словно разбудил мои тайные фантазии. Я теку от него. От его запаха, поцелуев, ласк. Меня сносит волной неконтролируемой страстью. А яркий оргазм сотрясает каждую клеточку тела.

Владимир отпускает мои руки и прижимается теснее. Несколько раз врезается в меня и, глухо зарычав, изливается на постель. Падает рядом со мной и тяжело дышит.

– Урод, – сухо констатирую я и пытаюсь собрать себя по кускам.

– Че ты как целка, – хрипит Владимир и переворачивается на спину.

– Ты меня изнасиловал…

– Да брось. – Кривая ухмылка искажает его губы. – Тебе же понравилось.

Мне не понравилось. Я испытала оргазм. Возможно, самый сильный в жизни, но это не имеет никакого отношения к удовольствию. Это просто реакция тела. Постыдная и позорная. Гаденько вышло. Ролевые игры я не заказывала.

Владимир садится на постели. Дотягивается до своих брюк и вытаскивает портмоне. Достает несколько пятитысячных купюр и кидает мне.

– Что это? – хмурюсь и поднимаюсь на ноги.

– Моральный ущерб, – хмыкает он. – Мало? На еще.

Достает еще несколько оранжевых бумажек и кидает туда же.

– Скотина, – цежу сквозь зубы и вскакиваю на ноги.

Так меня еще никто не унижал. Обидно до слез, но я не позволю себе заплакать сейчас. Торопливо натягиваю платье и иду к двери. Но внезапно разворачиваюсь и возвращаюсь. Собираю деньги под насмешливым взглядом Владимира и с наслаждением кидаю ему в морду.

Не реагирует, даже не смотрит на меня. Плевать. Ухожу. Он еще пожалеет об этом.

Стремительно спускаюсь по лестнице. Все веселятся в другой части дома, и мне удается проскользнуть незамеченной к выходу. Одеваюсь и выхожу на улицу. Слезы дрожат на ресницах, а внутри набирает обороты истерика. Нет. Не сейчас. Добраться до дома. Там отпустит, и смогу зализать раны.

Глава 3. Татьяна

В такси темно и тепло, а меня потряхивает. Понимаю, что это не от холода, но все равно инстинктивно пытаюсь согреться. Обнимаю себя за плечи и упираюсь лбом в стекло. Мимо проплывает ночной город. Разноцветные гирлянды и неоновые вывески. Новогоднее настроение витает в воздухе, но меня больше не цепляет. Внутри холодно и пусто. Кусаю губы и напряженно слежу за дорогой, всеми силами сдерживаясь, чтобы не разрыдаться.

Головой-то я понимаю, что ничего страшного не случилось. Я жива, здорова, даже качественно оттрахана, но… Унижена и раздавлена тоже. Сложно принять эту реальность. Сложно осознать и впустить ее в себя. Но переработать придется, иначе останется незакрытый гештальт. А я не хочу, чтобы между нами что-то оставалось.

Поднимаюсь на этаж и достаю ключи. Руки дрожат, и не сразу получается попасть в замочную скважину.

– Да чтоб тебя, – цежу сквозь зубы и шумно втягиваю воздух.

Еще чуть-чуть. Сосредоточиваюсь и попадаю. Вхожу в квартиру и прислоняюсь спиной к двери. Судорожный всхлип вырывается откуда-то из глубины. Шубка и сапоги остаются в прихожей, а я иду в душ, раздеваясь на ходу. Платье летит на диван в гостиной, туда же отправляется и бюстгальтер.

В ванной долго рассматриваю себя в зеркале: тушь потекла и размазалась, губы припухли от поцелуев, а на шее яркая отметина. Но ни синяков, ни ссадин. Спасибо хоть на этом.

Дыхание учащается, а слезы все же прорываются на свободу. Смотрю на то, как кривится рот в беззвучных рыданиях, и меня накрывает еще сильнее. Надо выплеснуть все это. Надо отпустить.

Включаю воду и отдаюсь упругим струям. Они лупят по лицу и коже, смешиваются с солеными слезами и смывают мою боль. Зло стискиваю зубы и беру мочалку. Беспощадно оттираю следы чужих прикосновений, поцелуев и своего удовольствия. Да, от этого мне еще паршивее. Но хуже всего эти деньги. Зачем? Гадко как.

Неужели я сама виновата? Сама дала повод? Отчасти так и было. Только я помочь хотела, но, видимо, задела какой-то триггер. Не верю, что для Владимира такое поведение в порядке вещей. Да, он, конечно, циник и сволочь, но насильник?

«Ну ты еще оправдай его», – язвительно звучит в голове внутренний голос.

Не буду я никого оправдывать. Но и топить тоже не стану. И в полицию не пойду. Пусть это останется на его совести. Я переживу, не маленькая. Даже трагедии не случилось. Подумаешь, секс… подумаешь, по принуждению. Ничего. Я справлюсь. А Владимир пусть живет с этим сам. Карма все сделает за меня.

Кое-как успокоившись, выбираюсь из ванной. Натягиваю бесформенную футболку и трусики. Иду в спальню. Ну вот, наревелась, теперь голова болит. Надо быстрее уснуть, а завтра настанет новый день. И все будет по-другому.

Ложусь в постель и слышу довольное мурчание неподалеку. Мягкие лапы ступают по кровати. Улыбаюсь и распахиваю одеяло. Брагин тут же устраивается на моей руке и начинает мурлыкать с удвоенным усердием. Целую его пушистую голову и прикрываю глаза.

И снова все по кругу. Мысли и воспоминания. Все перемешивается и терзает меня. Зачем он так поступил со мной? Для чего? Неужели я действительно дала повод считать себя шлюхой? За что меня так унижать? Коробит до сих пор. Надо было затолкать ему эти деньги куда-нибудь.

Трель телефонного звонка нервными мурашками прокатывает по позвоночнику. Распахиваю веки и ищу телефон. Если это Владимир, я… но это Ольга. Облегченно выдыхаю и принимаю звонок.

– Тань, ты где? – Голос подруги звучит взволнованно.

– Дома.

– У тебя все в порядке?

– Да, а что?

Черт. Надо было предупредить. Что-то я не подумала.

– Ты как-то исчезла внезапно, – сокрушается Ольга. – Никто тебя не видел.

– Голова разболелась, и я уехала, – даже почти не вру. Не рассказывать же правду.

Вот даже интересно, как бы повернулась ситуация, если бы я сейчас призналась подруге?

– Ну ладно. Отдыхай.

– Спасибо. Вы-то разъехались уже?

Хочется спросить, как себя чувствует Владимир, но не буду. Ничего не хочу о нем знать. Отныне мне все равно. Подыхать будет, и пальцем не пошевелю.

– Да, по домам расползлись. А ты же хотела с нами ехать, вот я тебя и потеряла.

– Ясно. Все хорошо со мной, – успокаиваю подругу. – Сплю уже почти.

– Спокойной ночи.

– И тебе.

Откладываю телефон и смотрю в потолок. Опять подступают слезы, и я не сдерживаю их. Давно не плакала, пора опустошить слезохранилища. Могу себе позволить. Завтра воскресенье, есть целый день, чтобы привести себя в порядок, чтобы в понедельник быть в себе. И с гордо поднятой головой пойти на работу. Это просто слабость. Пройдет. Всего ничего. Работа, работа и еще раз работа. Только она у меня и осталась.

Видимо, судьба у меня такая – вляпываться во всякое дерьмо. Невольно вспоминается Брагин. Все осталось прошлом, хотя несколько лет назад кипели нешуточные страсти. Я любила Ефима до одури, но, поняв, что он встретил другую, держать не стала. Не опускаясь до долгих и мучительных выяснений отношений, наступила себе на горло и исчезла из его жизни.

Разом перерубила все контакты. Ушла из больницы, переехала и начала жизнь с чистого листа. Остался только кот. Перетерпела и пережила, хоть и осталось несколько глубоких шрамов на сердце. Поэтому выходка Владимира меня точно не сломает, скорее, закалит.

Глава 4. Владимир

Телефон надрывается где-то неподалеку и неприятно лупит по мозгам.

Кому там, блядь, неймется?

Нехотя разлепляю веки и морщусь от яркого света. Сколько хоть времени-то? По ощущениям полдень, не меньше. Башка трещит по швам и раскалывается, а во рту словно безжизненная пустыня. Зашибись я вчера побухал. Мобильник затыкается сам по себе, а я так и не успел его найти.

Похер, кому надо, еще раз перезвонят.

Сажусь на постели и сжимаю ладонями виски. Че ж так гудит? Сколько я вчера выжрал-то? Явно больше, чем стоило. Осматриваюсь. Комната не моя. Голый-то почему? Деньги валяются. Нехорошее предчувствие зреет где-то внутри, но не до него сейчас.

Телефон вновь оживает и голосит на всю комнату.

Твою ж мать!

Мобилизирую все силы и нахожу-таки злосчастный гаджет в кармане брюк, что валяются на полу. На экране высвечивается неизвестный номер. Утро начинается с очередного пиздеца? Проверим.

– Молотов, – зло отзываюсь.

– Володечка, здравствуй. – В динамике журчит нежный голосок жены, а меня сносит к ебеням волной плохо контролируемого гнева.

Так и не переварил весь тот треш, что Марина мне устроила. Раскатала, как сопливого пацана. Мужское нутро до сих пор пылает от негодования.

– Я, кажется, говорил, что не хочу тебя ни видеть, ни слышать, – сухо напоминаю и стискиваю пальцами переносицу. Голова болит все сильнее. Срочно надо обезбольку раздобыть.

– Мы вообще-то женаты.

– Пока еще женаты.

Так уж вышло, что в нашей стране есть закон, что я не могу развестись с женой, которая недавно родила от другого мужика. Без ее согласия. Сначала надо доказать, что ребенок не мой, а я жертва корыстного обмана. Ну ничего, я не тороплюсь.

– Но так нельзя, у нас дочь крошечная совсем. – Марина всхлипывает, пытаясь вызвать жалость. Но я ничего кроме презрения не чувствую.

– У тебя, Марина, дочь, – хмыкаю зло. – У меня есть только сын.

– Это еще не доказано, – шипит она.

– Дело времени. В ближайшее время я сделаю тест ДНК, и все встанет на свои места.

Надоел этот разговор ни о чем. Переливание из пустого в порожнее.

– Мне нужны деньги. Чем мне ребенка кормить?

Охренеть предъява. А чем думала, когда перед моим безопасником ноги раздвигала?

– Мне похуй, – рявкаю я. – Это головняк Тимура.