Ребёнок Палача

Ольга Волкова

Ребёнок Палача

ПРОЛОГ.

– Глава компании «ГазМетИндастриз» уже в переговорной, – проговорил мой двоюродный брат Артём Воронов. Он сидел напротив меня, сложив ногу на ногу. Деловито и внимательно изучал каждый пункт договора, который я собирался заключить с Константином Решетовым. Это уникальная возможность подобраться как можно ближе к моему давнему конкуренту. Захватить, поглотить и уничтожить – это моя цель, и которой я намеревался придерживаться до самого конца.

– Прекрасно, – твердо ответил я, захлопнув очередную папку с документами и отложив в сторону. Весь внимание на брата. – Есть сомнения? – поинтересовался я.

Артём цыкнул, затем пристально посмотрел мне в глаза.

– Ты всё ещё надеешься отомстить ему?

– Это так очевидно? – вскинув бровь, ответил вопросом на вопрос. Артём кивнул. Я лишь пожал плечами. – Я не хочу, чтобы Решетов о чем-либо заподозрил. Наша договорённость должна пройти на высшем уровне, брат. Это всё, чего я хочу на данном этапе.

Воронов согласно кивнул, вновь окунувшись в изучение пунктов. Я видел, как брат хмурил брови: очевидно, все же некоторые формулировки ему не нравились от слова совсем.

– Слишком уж он завысил процент, Сергей, – с подозрением высказался Артём.

– Думаешь, есть подвох?

– Не знаю. Но…

Артёма прервали несколько коротких стуков в дверь моего кабинета.

– Войдите, – строго и резко рявкнул я. Вошла мой личный секретарь – Тамара Георгиевна. Милая женщина и крайне ответственная, далеко за пятьдесят, тем и лучше, что глазки не строила и не совала нос в ненужные дела.

– Сергей Иванович, извините, что беспокою, – виновато улыбнувшись, Тамара Георгиевна, выпрямилась струной, – гости интересуются, как скоро вы готовы будете с ними встретиться.

Отъехав на стуле от своего рабочего стола, я встал. Артём даже глазом не моргнул. Мой брат своенравный и крайне замкнутый молодой человек. Таких только в спецотряд отправлять, да выдавать крайне сложные задания для исполнения. Но, как говорилось в известной пословице, в тихом омуте черти водятся – вот это как раз про Воронова. И тем брат был мне полезен.

– Буду через пять минут. Тамара Георгиевна, предложите нашим гостям чай-кофе, – мне не пришлось объясняться дважды, потому что мой секретарь знала, если я просил задержать в приемной гостей, значит, не просто так: я выжидал и намеренно нервировал их, чтобы при встрече выявить слабые стороны своего конкурента. Моя компания, моя территория – мои правила.

– Играешь с гнём, Сергей, – произнес Артём. Я повернулся к брату полубоком и встретился с его черным взглядом. Ну явно чёрт из преисподней, хотя кто тут каратель, так это я – Палач Сергей. И – да, это моя фамилия, сохранившаяся с очень давних времён.

– Думаешь, Решетов опасен для меня?

– Нет, – немедля твёрдо ответил Воронов, затем он встал, держа в правой руке договор. – Будь осторожен в своих желаниях. Вот, о чем я. Однажды ты уже обжёгся, и цену заплатил крайне высокую. Теперь второго шанса у тебя попросту нет, – брат не меньше меня переживал за мое прошлое. Мы были двоюродными – наши мамы родные, кровные сёстры. Тем и была сильная наша братская связь.

– Уверен, всё пройдёт по высшему разряду, – заверил я Артёма, и оба мы направились на встречу с Решетовым.

ГЛАВА 1. София

Несколько недель назад мой отец заключил сделку с неким Сергеем Палачом, и теперь он весь в процессе слияний компаний в общем деле. Я ни разу не видела его компаньона, но по слухам и, судя по информации, что есть в интернете о нем, мужчина крайне несговорчивый и опасный. Но папа как-то все же вышел к нему на контакт. Плюс ко всему на днях состоится благотворительный ужин в доме этого самого Палача.

– София? – донёсся оклик моего имени. Это папа. Все-таки вернулся пораньше. Я закончила писать статью, и, захлопнув крышку ноутбука, вышла из домашнего кабинета отца. Периодически я его эксплуатировала в своих интересах, когда приезжала на выходные.

– Пап, я здесь, – отозвалась я, и мы пересеклись в широком коридоре. Папа меня обнял и поцеловал в висок.

– Рад, что приехала, доченька, – он осмотрел меня на предмет изменений, если таковые вдруг появились, а потом широко улыбнулся.

– Ну как я откажу тебе. Теперь моя забота сопровождать тебя на всякого рода ужины и официальные встречи, – с грустью сказала я. Папа поддел мое лицо за подбородок и побудил взглянуть в глаза, на которые уже навернулись слезы.

Мама… ее не стало чуть больше полгода назад. Несчастный случай: машину занесло на снежной дороге, и она вылетела с трасы в обрыв. Никто не остался живым, ни мама, ни ее двое сопровождающих охранников. Мы с папой очень тяжело переживали общее горе. Это невосполнимая потеря. Мои родители любили друг другу, и их союзу многие завидовали. Папа сразу отверг мои подозрения, что кто-то умышленно сотворил подобное. Это случайность, которая оказалась роковой ошибкой водителя – не справился со сложной дорогой, а среагировать на резкий поворот на трассе не успел.

– Время лечит раны, София, – он шумно сглотнул. Сильный мужчина, с сединой на висках, был душевно надломлен. – Ты с каждым днем все больше и больше становишься похожа на свою мать. – Отец погладил тыльной стороной ладони мою щеку, и я льнула к его ласке. – Я все еще не привык, что ты стала достаточно взрослой и так скоро покинула наш дом.

– Папа, – улыбнулась я, – мне уже круглая дата намечается.

– Знаю. Оттого мне еще больше грустно, что время не стоит на месте. Возможно, совсем скоро ты замуж соберешься…, – папа снова завел старую песню, и я, вырвавшись из его крепкой хватки, отошла на пару шагов.

– Ты же знаешь, что я пока не созрела для более серьезных отношений.

Папа согласно кивнул. Я с подозрением посмотрела на него, сложив пазлы в единую картину. Прищурилась, застигнув его врасплох.

– Так, ты поэтому меня берешь на все эти званные ужины?! – ахнула я.

Папа стушевался и поспешил ретироваться под предлогом важного звонка. Ну теперь-то мне все ясно. Мой родитель решил поиграть в сводника, уж больно ему хотелось пристроить единственную дочь, да не просто за какого-нибудь простачка, а желательно поймать крупную рыбку – точнее акулу. Эх, папа…

Встряхнув головой, я направилась наверх в свою комнату. Все же у меня из головы не выходил найденный снимок в интернете того Сергея. О нем мало что написано, но достаточно ёмко: был женат, а теперь холост. Развелся ли? Или для него брак – это очередной билет на высшую ступень?

***

– Как я выгляжу? – спросила я у отца, покрутившись вокруг своей оси перед ним. Волосы каскадом рассыпались позади, щекоча плечи, шею и спину.

– Восторг! – воскликнул он. – София, сегодня все мужские взгляды будут прикованы только к тебе.

– Тогда я должна переодеться, – пошутила я. – Пап, мы не на смотрины идем, забыл? – пожурила своего старика, получив в ответ укоризненный взгляд.

Надев серебристое платье в пол с глубоким вырезом на спине, я чувствовала себя наполовину обнаженной. Но вечер был неформально-официальным, вот и понимай как хочешь: то ли все серьезно, то ли программа вольная. Занятия балетом в юности сослужили мне добрую службу: я держала осанку, научилась ходить плавно, легко и тихо, даже на высоких шпильках. Я была невысокого роста, с тонкой фигурой, но не крайне худой. Слава богу, мама не позволяла мне морить себя голодом, напротив, мое увлечение балетом она называла лишь временным – правда, долгие десять лет я потратила на свое «увлечение». Возможно, если бы не травма колена, танцевала б до сих пор.

– Так, – отец оборвал мои мысли, вернув в реальность, – мы уже опаздываем, дочь. Скорее, иди сюда, я помогу тебе надеть накидку.

Я подошла к нему, и папа галантно выполнил свою задачу джентльмена. Затем подал свой левый локоть, и я, улыбаясь, подхватила его. На самом деле, я не любила подобного рода торжества, но ради папы была готова потерпеть. Сопровождением занималась мама; она привыкла быть всегда рядом с ним, и он знал, что главный человек в его жизни всегда по левую руку.

Выйдя во двор, где нас ждал водитель, я обратила внимание на еще две машины. Обе были спереди и сзади. Нахмурившись, перевела взгляд на отца, безмолвно задав вопрос, к чему столько охраны с собой. Папа лишь пожал плечами и помог мне сесть на заднее сидение в джип. Ну ладно, надо, так надо.

Машины зарычали, а затем тронулись с мест, увозя нас к дому, где жил Палач. Я ощущала некоторое волнение от предстоящей встречи. Не знаю почему, но мне было некомфортно. Я не хотела, чтобы он смотрел на меня или вдруг подумал, что я молоденькая сопровождающая своего богатенького ухажера. Вдруг незнакомое окружение воспримут не так, как есть на самом деле, и мне не хотелось подрывать авторитет отца. Я даже успела пожалеть, что согласилась на вылазку. Бросив все свои дела, я прилетела из Нью-Йорка в Москву ради папы.

В клатче зазвенел мой мобильник, и, вынув его, я широко улыбнулась, это был Макс – мой коллега и верный друг. Папа краем глаза заметил высветившееся на экране забавное фото моего друга и поморщился. Я сделала вид, что ничего не видела, и тут же ответила на звонок.

– Макс, ты так поздно звонишь, всё хорошо?

– Соф, три дня прошло. От тебя ни слуху ни духу. Решил проверить, ты там еще жива? – пошутил молодой человек. Максу тридцать с небольшим. Высокий, статный, из благородной семьи лордов, давно мигрировавших в США из Британии. Он работал вместе со мной в издательском доме. Мы как-то сразу нашли общую волну, и вот уже около трех лет были не разлей вода – просто друзья. Я сразу обозначила границу, и Макс не предпринимал попыток изменить их. У него есть невеста, и Тесса вполне адекватно относится ко мне.

– Жива, – ответила я, покосившись на отца, тот закатил глаза. – Но, кажется, меня тут на смотрины вывозят, – не удержалась я, а Макс в открытую рассмеялся, что мне пришлось мобильник убрать от уха. Папа фыркнул, пробубнив, что ничего подобного он не промышлял в помине.

– Ладно, – Макс успокоился, но все еще смех его периодически сотрясал, – шеф тут тебе привет послал. Ждет готовые статьи и рецензии. Лютует, что ты так внезапно ноги сделала.

– Я так понимаю, ты за меня не вступился?

– Обижаешь, крошка, – тон голоса Макса изменился на пару тонов, до низкого, от которого у любой другой девушки мурашки по коже прошлись бы. Но только не у меня. – Кстати, а чем ты разодета? Я требую фотоотчёт, София.

– Ничего удивительно. Твоя Тесса гораздо красивее, чем я, вот и любуйся своей невестой, друг, – поддела его, напомнив, что пора бы привыкнуть к границам дозволенного. Макс насупился. – Ладно, Макс, мне пора закругляться. А-то тут мой папа смотрит на меня с подозрением, еще решит, что надо бы провести рейд, кто такой Макс Прайн. Ты ж знаешь, какой он у меня влиятельный.

Папа закатил глаза, а водитель и охранник, не удержавшись, рассмеялись.

– Спасибо, дочь, – процедил папа, хлопнув мне по коленке. – Ох, наконец-то, – с облегчением выдохнул он, и я посмотрела в окно со своей стороны.

Я потеряла дар речи. Это не просто загородный особняк какого-то там бизнесмена, это дворец, огражденный двухметровым кованым забором, с бродячей охраной по периметру. На главных воротах, к которым мы подъехали, был выкован лев, а в его пасти пойманная добыча. Очень странный выбор хозяина. Неужели сразу вещает, кто он есть на самом деле?

– София, ты не отключила телефон и твой Макс все еще на линии, – напомнил отец, кивнув на мобильник в моей руке. Ой.

– Макс, ты все еще тут?

– Конечно, София. Ты же знаешь, я никогда первым не отключаюсь. Особенно, когда разговариваю с тобой, – Макс был серьезен.

– Мне уже пора, Макс, – тихо прошептала я, отвернувшись обратно к окну от пристального внимания папы.

– Соф, это всегда будет так? – я слышала в его голосе некую обреченность. Я знала, что мой друг испытывал ко мне больше, чем просто симпатию, но большего я дать не могла. И его вопрос звучал уже не в первый раз. И всякий раз он был неудобным, потому что ответить нечем.

– Да, – коротко ответила я, – всегда, Макс. Если мы хотим сохранить то, что есть у нас сейчас.

– Хорошо, – согласился он. И впервые Макс первым отключился. На душу будто камень повесили, но ради папы я должна была улыбаться незнакомым лицам.

Положив свой мобильник в клатч, я, широко улыбаясь, посмотрела в глаза отцу.

– Я готова!

– А глаза говорят об обратном. У тебя с этим молодым человеком есть отношения? – папа не церемонился, но, когда я отрицательно замотала головой, он не стал дальше углубляться.

Да и некогда было, потому что с его стороны открыли дверцу, а затем с моей. Некто подал свою широкую ладонь с целью помочь мне выбраться, я вложила свою кисть, и была охвачена парализующим током, стоило мне поднять глаза на мужчину – Палач. Я узнала его. Но знал ли он меня?

– Добрый вечер, – его глубокий бас пронзил мой слух, в буквальном смысле лишил дыхания. Задумчивый серый взгляд сканировал мое лицо, но, задержавшись лишь на секунду на моих губах, снова пристально вцепился в мои глаза. Мужчина высокий и мужественный, широкоплечий, и, обними он меня, я бы утонула в нем, как в самом глубоком океане. Вечерний майский воздух вдруг показался зябким, и я задрожала. Палач вздернул правую бровь, но промолчал.

Ласкающая твердая ладонь сжала мою руку и легонько потянула на себя, чтобы я вышла из автомобиля. Палач ухмыльнулся, так и не получив от меня ответа, но не спешил отпустить. Мы пристально смотрели друг другу в глаза, как будто ничего другого вокруг не существовало. А потом я вмиг оттаяла, нахмурившись, резко вырвала ладонь из его капкана. Неведомые мне ощущения пугали меня, но нутром я чувствовала, что этот мужчина крайне опасен, и лучше если я буду держаться от него подальше.

ГЛАВА 2. Палач

– Думаешь, она его спутница? – спросил Артём у меня, спустя полчаса, как начался наш банкет, и я встретил Решетова с молодой девушкой.

Держа в руках стакан с виски, я повернулся полубоком к брату и покачал отрицательно головой. Музыка лилась мелодичной волной по моему огромному залу, кишащего приглашенными лицами разной величины.

– Смотря в каком смысле тебя волнует этот вопрос, – ответил я, лукаво дернув бровью. Артём хмыкнул, затем поднес к губам свой стакан с янтарной жидкостью и отпил, слегка хмурясь.

Этот вечер для меня многообещающий, ведь первая сделка спустя несколько месяцев упорной работы с компанией Решетова состоялась. Я получил то, что хотел, но… глядя на ту девушку, которая нежно касалась локтя старика, мне захотелось еще больше. Да, я жаден до одури и голоден, когда желал чего-то большего. В этот никто мне не равен. Я все еще помнил неведомый мне ток, пронесшийся по руке, когда я помог той девушке выйти из машины. Ее глаза… они излучали тепло, тайну и… я еще не мог идентифицировать, что было третьим. Но ощущение пронзило мое тело насквозь. От такого я бы бежал без оглядки, потому что однажды нечто подобное испытывал. Решение пришло незамедлительно – выкинуть из головы любой намек на эти чуждые мне чувства. Я давно один. Достаточно давно, чтобы кого-то впускать в свою жизнь.

И все же я смотрел на высокую девушку в серебристом платье до самого пола. Открытая спина, теперь не прикрытая накидкой, еще пуще манила меня подойти к партнеру, но с целью узнать, кто она – спутница Решетова.

– Ты сейчас ее глазами разденешь, – наклонившись чуть ко мне, Артем тихо процедил сквозь зубы.

Я снова вернулся в реальность. А эта девушка будто почувствовала, что я смотрел прямо на нее – обернулась и нахмурилась. Черт, если и существовали красавицы без искусственного макияжа, то явно именно она обладала истинной красотой. Ее локоны усыпали её хрупкие плечи, а встретившись взглядом со мной, девушка смутилась и поспешила отвернуться.

– Мне надо знать кто она, – сказал, как отрезал.

– Уверен? – загадочно переспросил Артём, и, зная этот тон, я ждал, когда брат снова выбьет мне почву из-под ног. Удивительная черта Воронова – это знать всё и обо всём, даже если минуту назад он представления не имел от слова совсем.

– Хватит юлить, – взбесился я. Рядом стоящие гости на мой повышенный тон обернулись и с недоумением на лицах, уставились на нас Артёмом, словно сейчас начнется шоу клоунов. – Прошу прощения, – оскалившись, сказал я и дал понять, что не их ума дела уши развешивать. Словно прочитав мои мысли, несколько мужчин в сопровождении своих дам отошли от нас на приличное расстояние. Теперь никто мне не помешает выбить из Воронова информацию о спутнице моего партнера. Артём-засранец, рассмеялся, пряча свое превосходство за ехидной ухмылкой.

– Это его дочь, Палач.

– Дочь? – переспросил я, внимательно в упор посмотрев в глаза брату. Черный взгляд Воронова блеснул, заряжаясь коварством.

– Да, – твердо сказал он. – Прилетела из Нью-Йорка пару недель назад. И вроде уже собирается на следующей снова вернуться. Там у нее работа, друзья, жизнь, короче, бьет ключом, ну и… молодой человек – некий Макс Прайн.

– Черт возьми, – выругался я, удивляясь, – когда ты всё это успел узнать?! Ты был рядом со мной.

Артём хмыкнул, вздернув густой черной бровью. Выпил остатки виски из стакана и отдал его официанту. Иметь такого брата не только награда и удача, но и риски. Однажды мы уже разбегались по обе стороны, и это кончилось плохо. Если бы я тогда поверил ему, всё сложилось бы иначе.

– Это моя работа, Сергей, – серьезно отрапортовал Воронов. – Я тебе не только брат; моя задача – контролировать всякую деятельность в компании.

– Знаю, – я похлопал его по плечу, – я рад, что ты согласился тогда вернуться ко мне.

– У меня не было выбора, – виновато бросил Артём. Я кивнул. – Будь осторожен, Сергей. Эта девушка не такая безобидная на первый взгляд.

– Не рассказывай. Пусть это станет для меня сюрпризом, – одернул его. – Как ее зовут?

– София.

– Хм, – заинтриговался я, снова искоса посмотрев на девушку, сияющей серебром посреди моей гостиной комнаты.

Решетова окружили наши партнеры и конкуренты. Каждый яростно убеждал старика в чем-то, но наш договор не будет прерван никем, ведь на кону огромный капитал. София смиренно ждала, когда отец закончит разговор, но я заметил, что ей было не интересно среди безликих стариканов и ее сверстниц, роли которых вовсе не из кровных уз.

Оставив Артёма, я направился к этой толпе, и так незаметно вклинился в нее, встав рядом с Софией, что, когда я заговорил, она вздрогнула.

– Думаю, вы не правы, Анатолий, – твердо проговорил я, намереваясь оспорить его суждения насчет акций какой-то частной компании, недавно вышедшей на рынок и создав немало хлопот по вытеснению конкурентов. Мужчина насупился, но перечить не осмелился. Я продолжил, только теперь посматривал на Софию. Мне хотелось знать ее, а ее отчужденность лишь подогревала интерес к ней. – Считаю, через несколько месяцем компания исчерпает свой ресурс. Это сейчас они заявили о себе, но мои источники утверждают, что нам эта шавка никакого вреда не причинит.

– Но, Сергей, – возразил Решетов, – как быть сейчас. Эта мелочь подорвет наш авторитет.

– Нет, – сказал, как отрезал, и Константин мгновенно замолчал.

Каким я тоном сказал, даже представить не мог, но взгляд Софии вдруг стал совсем другим. Она меня оценивала. Нет, не внешность. Девушка сама себя одернула, когда я посмотрел на нее в упор. Она выпрямилась струной, глядя перед собой, заторопилась.

– Пап, мне надо отойти, – прошептала она, склонившись к Решетову, и я услышал ее тихий шепот. Голос любящего человека, который явно заботился о своем родителе. Константин кивнул, продолжив занятную беседу с Анатолием. Девушки, практически каждая, вздохнули от скуки, но у них нет такой привилегии, как у Софии.

– Я вас провожу. Позвольте, – встрял я, когда она собралась уйти. София была обескуражена моим вниманием. Легкий румянец покрыл ее щеки, а вот глаза были совершенно непроницаемыми. О чем она думала? – Я настаиваю, – надавил я так, как делал это практически каждый день.

– Да-да, Соф, не отказывайся, – вклинился Константин, дезориентируя свою дочь в принятии решения – явно, как красиво отшить меня. Я мысленно поблагодарил старика за смекалку.

– Мне нужно в уборную, – спокойно заявила София.

– Что угодно, фея, – ухмыльнулся я. Что ж, теперь игра набирала свои обороты.

***

София в буквальном смысле бежала от меня. Она не оглядывалась, но я знал, что девушка каким-то образом ощущала мое присутствие рядом с собой. Серебристое платье покачивалось в такт ее спешных шагов, переливаясь блеском от падающих на него лучей света. Вьющиеся локоны прикрывали спину, к которой я бы хотел прикоснуться и почувствовать нежность кожи Софии, но… я мигом одернул себя. Она была для меня странным наваждением. Хмурясь, я пытался дать оценку происходящего, и все равно осекался на моменте, что был потрясён красотой дочери моего партнёра. Решетов прятал её, или же я не замечал девушку ранее?

Проходя мимо толпы моих гостей, пару раз приходилось останавливаться и пожимать руки коллегам по цеху. София не останавливалась, а я следил за ней, а затем нагонял. Мы будто играли в молчанку, не спешили переходить к разговору. Изучали друг друга безмолвием. Ведь поведение человека могло сказать гораздо больше, чем пустые слова. Каждая эмоция отражалась на лице Софии, каждый шаг кричал, что она меня боялась и никак не ожидала моей компании. Я был польщен подобной реакции, и оттого мне хотелось знать о девушке еще больше.

– Сергей Иванович, – прочистив горло мягким «кх-м», София притормозила у лестницы, ведущей на второй этаж моей виллы, и я тоже остановился. Когда она назвала меня по имени и отчеству, я тут же ощетинился. Из ее уст это звучало, как приговор, что я для нее слишком стар.

– Просто Сергей. Для тебя, – добавил я, спрятав руки в карманы брюк. София опешила, мгновенно покраснев.

– Прошу прощения, но я не настолько вас знаю, чтобы обращаться так лично, – съязвила София, расправив хрупкие плечики.

– И всё-таки, я настаиваю, – не унимался я.

– Хорошо, – сдалась она, за секунду обдумав о чем-то. Хмурясь, девушка полубоком обернулась к лестнице, ища подсказки, где находилась уборная, где она могла бы на время скрыться от меня.

– София, – я обратился к ней, и дочь Решетова удивленно посмотрела на меня. Карие глаза буквально впились в мои, будто проникли в душу и увидели там абсолютную бездну. Пустоту, которой не суждено быть наполненной. – Поднимитесь наверх, первая дверь слева дальше по коридору.

– Спасибо, – смущенно выдала она.

Развернувшись на высоких шпильках, София отправилась на второй этаж. Странно, что я отправил ее в сторону своей спальни – хозяйские апартаменты, ведь уборные комнаты были и здесь – на первом этаже.

– Я смотрю, ты прям нацелен на дочь своего партнёра, – из неоткуда появился Воронов со своей лукавой ухмылкой. Брат, довольный собой, держал в руке смартфон и что-то быстро печатал.

– Нет. Тебе показалось, – оборвал я, обернувшись лицом к нему. Артём закивал, будто поверил мне на слово. – У меня только один вопрос: почему о дочери своего партнёра я не знал раньше?

Воронов оторвался от смартфона и тоже нахмурился.

– Знаешь, по большому счету я сам о ней узнал только сегодня, когда пробивал спутниц наших конкурентов, – серьезно отрапортовал брат. Я удивился, зачем ему пробивать каждую даму на моем вечере, тем более спутниц конкурентов. От них толку ни больше, ни меньше. И тут меня как током прошибло. Артём искал Варю – свою сбежавшую невесту. Хоть он и отрицал, что всё шло к свадьбе, но меня не проведешь.

– Перестань, – сказал я, снова одернул брата, на что тот посмотрел на меня в упор с недоумением. – Перестань её искать. Оставь, Артём.

– Ты о чем?

– Не надо сейчас делать из меня идиота, Воронов. Я вижу и прекрасно понимаю вот эти эмоции на лице, которые прямо сейчас отразились на твоем лице, – объяснил я. Артём попятился назад, совсем поникнув. Глаза заблестели некоторой яростью, вперемешку со злостью.

– Это не то, Серёг. Твои эмоции и чувства не сравнимы с моими. Я зол и чертовски дезориентирован ее побегом. Я хочу знать…, – голос брата надорвался, и она замолк, – просто хочу убедиться, что ее спонтанное решение было не опрометчивым.

– Варя – девушка не предсказуемая, Воронов. Тем более, что ее отец – Седой, тебя особенно не жаловал. Она сделала то, что сделала любая другая любящая женщина – сбежала от всего. Отец ее до сих пор ищет. Не ты один.

Воронов ничего не ответил, а снова погрузился в свой смартфон, вновь отдаляясь от меня. Тема о Варе была слишком горячей для брата; он не переболел ею. Я посмотрел на свои часы, отмечая, что София слегка задерживалась. Мы тут с Вороновым минут пятнадцать разговаривали, а она так и не появилась. Оставив брата, я направился на второй этаж. В длинном коридоре Софии не было, дверь в уборную не заперта. А вот… слегка приоткрытая створка в мою личную библиотеку и по совместительству мой кабинет – приоткрыта. Я был в замешательстве, потому что от дочери Решетова можно было ждать всё, что угодно. Вдруг сам мой партнер намеренно ее послал разведать о моих посторонних делах.