Притэлий

Feel Slumber-Dream

Притэлий

От автора:

Всё новое – это хорошо забытое старое.

Притэлий

Словно почувствовав на себе чей-то взгляд, Асси, не успев ещё проснуться, запустила под подушку свою тоненькую ручку, обнажив из ножен лежащий под ней, острый, как бритва, клинок, сделанный из металла судьбы, и только затем открыла глаза, всматриваясь в темноту ночи, готовясь пронзить им любого подкравшегося врага.

Лежа в постели и закутавшись в белых простынях, Асси была похожа на очень хрупкую, миленькую девушку лет шестнадцати, с белыми пышными кудряшками и добрым, ангельским, слегка загорелым личиком, кожа которой даже в темноте поблёскивала золотыми искорками Аусума* (А́усум – цвет желто-красноватого утреннего солнца*).

Но впечатление хрупкости было очень обманчивым, чем она пользовалась не хуже любого другого доступного ей вида оружия. Асси была немного старше, хотя и выглядела совсем юной, что являлось нормальным для АисСо́и* (АисСо́и – первородные, чистокровные носители золотой крови бессмертных*).

Ещё с 3 лет, в отличие от других девочек её семьи, она обнаружила тягу к владению холодным оружием, которое начала изучать, тщательно маскируя свое увлечение танцами, уединяясь в молитвенных залах храма, пока оно не стало неотъемлемой частью жизни. Да и время, проведенное в молитвенных залах, принесло свои плоды, с годами сделав её «Халой» в залах АурТа́ри (Священный Зал). (Хала – священнослужитель высшего звания. Патриарх. Жрица, провожающая души к солнцу.)

Тень, нависшая над Асси, зная, что её клинок в следующее мгновение может оказаться у его горла, с силой прижала её руку к перине, тем самым не давая возможности воспользоваться оружием.

Знакомый голос, заставивший её забыть о всякой опасности и выпустить из руки клинок, сказал:

– Прости, не хотел тебя будить. Только лишь поцеловать перед уходом.

– Уходом? – удивилась Асси и тут же продолжила: – Я вроде тебя не отпускала.

Она обхватила его другой рукой, не давая ему уйти.

– Скоро начнет светать. Не стоит искушать твоего отца. Вряд ли он согласиться на такую партию, как я. – ответил ей знакомый голос, обладателем которого был высокий человек со светлой кожей, очень выделяющейся среди окрашенных солнцем АисСо́и*. Явно худой, но не лишенный физической силы, он всячески старался её подчеркнуть, пряча худобу под титановую кирасу со слегка преувеличенным рельефом его тела. Расшитые АурРоРам* (А́урРоРа – золото или утренняя заря, как символ нового дня. Аур, Ро, Ра – освящённое рождение, Богом Солнца*), расшитые АурРоРам вставки и узоры не только говорили о знатном роде и положении в армии, но и позволяли мгновенно заживлять раны во время боя, в котором за все свои тридцать лет он ни разу ещё не был. Звали его Айд Тлант из древнего рода Тлантов. Ле́гий* (Командующий пятитысячным войском*) армии планеты ТераРа (Планета Богов, Рай*), занявший этот пост только благодаря влиянию своей семьи.

– Боишься? – спросила она.

Айд освободился из её объятий и, выпрямившись, встал возле кровати, важно и гордо приподняв голову, как победитель, сказал:

– Я никого не боюсь, но и не хочется быть заключенным в Таре* (Тара – тюрьма, ящик, помещение.) или погребённым навеки в Сути́не* (Сути́на – могила, склеп. Усыпальница бессмертных, подземный мир).

Асси, сев в кровати, дернула его за титановые наручи, заставив тем самым сесть рядом с собой, и испытывающим взглядом посмотрела ему в глаза сквозь темноту комнаты.

– Заточи его сам, – прошептала она, склонившись над его ухом, и, снова взглянув ему в глаза, пытаясь разобрать его реакцию на сказанное, продолжила. – Пусть он тебя боится. Или ты планируешь скрывать наши отношения вечно? Если что-то пойдёт не так, я вытащу тебя. Я всё же дочь притела́та* (Притела́т – Высшее звание в монархии, царь, король, наместник бога).

– Последняя дочь, – с улыбкой поправил её Айд. – Перед тобой в очереди на Притэлий(Улей, империя) ещё два десятка его детей, таких же законных прилей* и прила́тов* (Приле́я – принцесса; Прила́т – принц), которых он народил за свои годы жизни.

– Так убей их всех. – сказала Асси, посмотрев на своего возлюбленного невинным взглядом ребёнка. Айд в ответ громко рассмеялся.

– Ты что такое говоришь? Убить целый род АисСои? Да тут потребуется полномасштабная война, не меньше, а я всего лишь Ле́гий* (Ле́гий – командующий пятитысячным войском). К тому же речь о твоих братьях, сёстрах и, в конце концов, об отце.

– Подумаешь, отец. – невозмутимо хмыкнула Асси. – Мало просто родить, нужно ещё и быть отцом. Кроме упрёков и запретов, я от этого отца ничего не слышала. Я для него не дочь, а товар для укрепления его власти. Одна из девяти. Рождённая составить партию с каким-нибудь стариком во благо империи, и будет чудо, если старик откажется от жизни и сдохнет на третий день после свадьбы. Сестрам вряд ли есть дело до трона, а старшие братья, живущие в тени отца, сами об этом мечтают. Да и несправедливо заточенных в Таре, я думаю, за сотни лет его правления набралось немало, и все они легко могли бы стать нашими союзниками.

– Нашими союзниками? – Айд взял её личико в ладошки и внимательно посмотрел на её лицо.

– Да ты не шутишь, как я посмотрю, и не раз уже обдумывала это, прежде чем произнести. Слегка опешил Айд, понимая, что Асси говорит вполне серьёзно.

«Преступники, воры и убийцы, предатели и мошенники» – не самые лучшие союзники. – продолжал говорить Айд.

Она села на кровати, обняв свои колени, накрытые простынями, и уткнулась в них лицом, совершенно растерянная и не понимающая, что говорить дальше. Айд явно не был таким человеком, который ради неё мог рискнуть всем, что у него есть. Она это прекрасно понимала, но и жить с написанной для неё судьбой ей совершенно не хотелось. Она долго готовилась к этому разговору и рассудила: «Даже если он кому-то передаст её слова, скорее всего, ему не поверят. Слово прилеи против слова ма́руна (Испорченный или испачканный (бессмертный, но с синей кровью, от которых рождаются смертные)), но осадок на её репутации может остаться ещё надолго». В любом случаи её слова были достаточно рискованными. Оба молчали. Вдруг Айд, хмыкнув, произнес:

– Ты настолько сильно меня любишь, что готова освободить преступников, затеять войну и свергнуть отца, чтобы мы были вместе, или твоя цель – трон, а я лишь пешка, поддавшаяся чувствам? Опасную же игру ты затеяла, злодейка, – улыбнувшись, заговорил он.

– Я не злодейка, да и ты не пешка! – расслабившись, захихикала Асси, мгновенно поняв, что он на её стороне и ей уже ничего не грозит за столь опрометчивые слова.

«Я не могу претендовать на притэлий, ты сам прекрасно это понимаешь. Пока живы мои старшие братья и сестры, законы, выбитые в «Писании истинных», к трону меня не допустят. Да и альянс никогда не признает. Но ничто не будет помехой, если на трон сядешь ты, как новая династия,» – она обняла его шею руками и, повиснув на них, как потягивающаяся кошка, лукаво посматривая ему в глаза, продолжила:

– А я могу узаконить твои притязания, став твоей прителе́ей* (Прителе́я – королева) и законной женой. И уже никто не посмеет сказать, что ты ма́рун. Ни кожа, ни цвет твоей крови не будут иметь значение.

– Но ведь имеют, – возразил Айд. – Наши дети не унаследуют наше бессмертие. Они не будут АисСои, они станут лу́дусы (Луд – деградировавший. Бездушные, чье тело разлагается после смерти), которые умирают от лишнего удара плетью. Тебя это не пугает?

– Лу́дусы? – переспросила она. – Помнится, ты говорил, что работаешь над способом восстановления чистоты своей крови, что у тебя есть человек в центре исследований. Не для этой ли цели тебе нужны образцы великих предков из хранилища в АурТа́ри? Не для исследований ли ты каждый раз просишь у меня деньги? Где результаты, злодей?

Айд посмотрел ей в глаза и, освободившись от её объятий, встал с кровати, поправив на себе кирасу.

– Скоро уже, скоро. Не смей во мне сомневаться! – сухо сказал он и через тайную дверь в стене вышел из комнаты, оставив Асси одну со своими мыслями и сомнениями.

Глава 2

Город Пи́рги* (пирг – порта́л, порт) был самым большим портовым городом на ТераРа* (ТераРа – Божье место, святое место, Рай, четвёртая планета в системе Ра. Тера – место, вынесенное за пределы чего-либо. Планета.) и довольно красивым. Несмотря на многоэтажные здания, заполнившие город, и мелькающий в воздухе на разных уровнях высоты персональный транспорт в виде разноцветных полусфер на овальных ножках, город не был суетлив, наполненный цветами и разными посадками. Все крыши домов были усеяны травой и злаками, на некоторых даже росли плодовые деревья. Балконы пестрели овощами, цветами и кустами ягод, которые жители города выращивали для себя, где только могли.

Несмотря на звание портового города, сквозь город проходила всего одна небольшая река «Нетуне́с», разделяющая его на северную и южную часть, но движение по ней любых транспортных средств было запрещено природоохранными организациями, которые боролись за чистоту воды, особенно в больших, промышленных и высокотехнологичных городах, как Пи́рги. Портами являлась отдельная четырёхуровневая площадка на северной стороне реки, в центре самого города, огни центральной башни которой, светящиеся проекционной рекламой, виднелись из любой точки города. Территория вокруг порта, усеянная гостиницами, театрами, ресторанами на все вкусы двенадцати фракций альянса, заманивали своих посетителей яркими рекламными огнями на всевозможными развлечениями. Назывался район Дола́р* (Дола́р – граница* разделитель). А называлась она так, потому что здание порта являлось границей между 12 мирами и охранялось таможенными военными, собирающими пошлину со всех товаров и путешественников. Напротив района Долар, через реку, во всей своей красе располагалась Аста́рта* (Аста́рта – Храм* Дворец притела́та.) с высоченной вибрационной башней, которая испускала высокочастотный сигнал, покрывавший своей волной весь город и прилегающие к нему окрестности, позволяя питаться от неё всем электроприборам и устройствам в радиусе её действия.

В самой нижней, цокольной части дворца располагалась святилище АурТари* (Священный Зал), где в золотых чашах (ма́нах) хранилась кровь великих и самых знатных АисСои. А в тиве́рах (Ти́вер – тьма, неосвещённый зал) стояли ма́ны забытых или нечестивых АисСои.

По поверью, в «Писании истинных» говорилось: «Устав от жизни в бренном теле и оставив свои обескровленные, высушенные, как мумии, тела в сути́не (могиле, подземный мир), праведные АисСои отправлялись на обучение к Ра* (Ра* – Бог ставший солнцем; творец, дающий жизнь, тепло и свет), который находился на Солнце, являлся его центром и основанием. Обретя новую форму из перегретой плазмы, продолжая духовную жизнь как плазмоидная сущность или душа под названием «парсу́ра» (Парсу́ра – человеческий облик, ментальное я, душа), как маленькие костры, соединенные в одно светило, они освещали и освещают оттуда своим светом и обогревают своим теплом всё живое в системе Ра. Когда солнце, наполняясь их душами (парсурами), достигнет такого размера, что даже самые дальние планеты системы Ра наполнятся теплом, наступит время масан* (ма́сан – возрождение. Весна, Великое пробуждение), они вернуться в свои тела и, став такими богами, как Ра, разлетятся по вселенной, создавая новые миры и новые солнца. Неугодные Ра останутся забытыми и не смогут возродиться. Они так и останутся во тьме».

Вход в Аста́рту проходил только через АурТари, охраняемый армией астэ́рцев* (Астэ́рец – охранник Аста́рты и законопорядка в целом. Набранные из чистокровных и придворных АисСои), большая часть которых располагалась в трибу́лах* (Трибу́ла – казарма, больше напоминающая развлекательный притон с множеством пьяных игр и азартных увлечений), которые находились вблизи Астарты и в считанные минуты могли сформировать укрепление из пяти тысяч человек АисСои, включая тех, кто находился непосредственно в самом дворце, возле каждого коридора и лестницы. Всю остальную часть армии ТераРа составляли мару́ны и лу́дусы (испорченные и деградировавшие).

Часто между родственниками могли рождаться мару́ны и даже лу́дусы, которых считали бездушными, так как тело и душа неразделимы. Это считалось болезнью или наказанием за грехи «расточения родства» которое случалось без законного бракосочетания. Потому АисСои очень стремились хранить близкое родство своей крови, составляя браки между родными и чистыми.

Тело живо, пока жив дух, а тела лу́дусов быстро предавались разложению, оставляя после себя лишь гниль и кости. Они были неспособны сохранить тела до наступления времени Ма́сан,а значит неугодны Ра и души у них нет. К ним относились как любому бездушному существу или домашнему питомцу, часто использовали как рабов или отправляли на тяжёлые и грязные работы. Именно поэтому самая большая часть армии ТераРа состояла из лу́дусов и командующих ими мару́нов, так как всё же маруны были бессмертными, хоть и неспособными передать свое бессмертие детям.

      Прошмыгнуть незамеченным из спальни принцессы было несложно, так как астэ́рцы, привыкшие к долгому миру, в это время спали на своих постах, а вот выбраться из дворца, не попавшись кому-нибудь на глаза, даже в это время было делом довольно затруднительным. Поэтому Айд, уже привычным ему образом, через тайную дверь в стене, которая вела в гардеробную, вышел во внутренний коридор. Коридор соединялся с комнатами фрейлин, прислуги и прачки, а также выходил в главный коридор дворца. Важно было незамеченным выйти из гардероба во внутренний коридор, а там уже, даже попавшись, можно было сказать, что Айд проводил сегодняшнюю ночь у одной из фрейлин, прислуги или, на крайний случай, прачки. Так как о тайном проходе через гардероб в покои принцессы не знал никто. Разве лишь только смотритель Бэ́уль, живущий в этом дворце с момента его основания, чья комната располагалась как раз напротив. Но ничего подобного не случилось. Все крепко спали, даже астэрцы, охраняющие главный коридор дворца, дремали, облокотившись на свои алебарды. Айд тихонько приоткрыл дверь главного коридора и, убедившись, что его никто не видит, в несколько больших шагов пересёк коридор и вошел в дверь на противоположной стороне.       Это была комната старшего смотрителя Бэуля. Он, когда не спал, отвечал за порядок и техническую оснащённость всего дворца. Но в связи с тем, что Бэуль был уже довольно стар и очень толст, спал он везде и при первой возможности. В своей комнате он открывал настежь окно, являющееся одновременно дверью на широкий балкон, откуда веяло благоуханием цветов, и начинал храпеть. Легкий ветер с балкона, который пролетал по его комнате, то и дело двигал занавеси, шуршал бумагами на его письменном столе и двигал янтарные перья, играющие музыку ветра в такт его сонным сонетам. Бэуль даже не подозревал, что Айд неоднократно использовал его комнату как парадный вход во дворец, минуя АурТари.

Закрыв за собой дверь, Айд на мгновение замер, прислушиваясь к равномерным звукам храпа. Затем достал из кармана брелок с лазерной указкой и через открытое окно посветил ей на балкон. Уже несколько секунд спустя к тому месту, куда указывала указка, на балкон, совершенно беззвучно опустилась небольшая, разукрашенная фамильным гербом, напоминающая шляпу с овальными полями со стороны дверей, белая полусфера. Айд выпрямился, поправил волосы и, стараясь не брякать эфесом о кирасу, прошел по комнате и вышел на балкон. Встав на вытянутый край подножки, Айд остановился, чтобы маленький красноватый лучик просканировал его и поднял перед владельцем дверь.

– В центр исследований, – сказал Айд, войдя внутрь, уже не боясь, что его кто-то сможет услышать. Айд завалился на небольшую кровать с десятком маленьких подушечек, расположенной внутри полусферы. Сфера была полностью автоматизирована и не нуждалась в сложном ручном управлении, хотя оно там и присутствовало.

Повинуясь его словам, сфера так же бесшумно поднялась над балконом и никем не замеченная направилась прочь от Астарты.

Это был пирга́с* (ПиргАс или сокращено Пега́с – портировщик, делающий работу портала, Ас – то, что делает какую-то конкретную работу лучше всего.) самое распространенное, личное, транспортное средство которое выпускала компания Тэ́шэр. Он был запаян со всех сторон и при закрытых дверях совершенно герметичен. Благодаря этому свободно перемещался практически в любой среде: под водой, в воздухе и даже за пределами атмосферы. Воздушные, салонные фильтры делали её по истине практичным транспортом, по сравнению с любым другим видами портировщиков. Такой транспорт составлял основу всех портировщиков. Его прозвали по́ланка( Пол – Основа. По́ланка – место для отдыха при передвижении, ложе, паланкин)

глава 3

В холле, перед дверями зала заседаний, где по своему обыкновению каждое утро перед завтраком заседал притела́т Мариус со своими приближенными сыновьями прила́тами (прила́т – принц), на большом диване сидела Фари́са. Она была одной из фрейлин приле́и (приле́я – принцесса) Асси, которые свободно могли разгуливать по дворцу, где и когда им вздумается, ссылаясь на распоряжение своей госпожи.

Потому Фари́са, сев поудобнее на одном из диванов холла, всем своим существом старательно делала вид, что читает оставленный на столике журнал одной из защитных организаций о здоровье окружающей среды, когда к ней подошел Титэ́й. Он был третьим сыном притела́та, занимающий должность главы национальной безопасности. Не мудрено, что его заинтересовало присутствие фрейлины одной из принцесс в холле перед залом заседаний.

– Интересно пишут? – спросил Титэ́й, подойдя к Фарисе, которая тут же встала с дивана и упав на колени уткнулась носом в свои сложенные лодочкой ладони, и поцеловав их несколько раз ответила:

– Да, ваша милость. – растерянно произнесла она, не ожидая, что её присутствием в холле может кто-то заинтересоваться.

– И что же там вас так увлекло? – продолжил её спрашивать Титэй.

– То, как важно соблюдать здоровье окружающей среды, – ответила Фариса, перефразировав заголовок, так как не смогла прочитать ни строчки из этого скучного журнала экоактивистов. Да и читать ей особо и не хотелось, она находилась тут лишь по приказу Асси, с поручением дождаться, когда начнут свое утреннее заседание отец и её братья, а точнее все ключевые фигуры государства, и сообщить ей.

Так как Фариса была всецело предана своей приле́и Асси, выдавать её поручение так легко ей, конечно же, не хотелось. Фариса закрыла журнал, в надежде, что Титэй не станет искать, есть ли там подобная статья, и сочтет, что она задержалась здесь по собственной воле, благодаря исключительности данного чтива. Она протянула журнал прилату.

– Вот, можете сами прочитать, ваше высочество.

Титэй, улыбнувшись, принял из её рук журнал и тут же отправил его обратно на журнальный столик, даже не взглянув на него.

– Молодец! – с легкой усмешкой ответил он, как будто прочитав все мысли в её голове. – Вот бы и мне таких сообразительных в команду. Скажи Асси, что заседание уже началось. Ведь ты здесь именно для этого!?

Фариса хотела что-то возразить, но Титэй уже развернулся и направился к дверям зала.

Глава 4

Перед дверями в зал стояли двое астэрцев в глухих латах, с обнаженными и сделанными из металла Судьбы алебардами, готовыми уничтожить любого, кто попытается без разрешения пройти через хранимые ими двери.

Таких стражей, одетых в глухие латы и с опущенным забралом, закрывающим лица, по замку стояло довольно много. Но большая часть из них были пустые боты. Они создавали только видимость живого астэрца, периодически случайным образом переминаясь с ноги на ногу, покряхтывая и перекладывая оружие из руки в руку. Это делалось с учетом финансовой экономии, по приказу смотрителя Бэуля. Который большую часть сэкономленных денег отправлял своей семье, в поместье Ге́урлок (Драконье Гнездо). Но эти астэрцы были настоящими, готовыми арестовать и даже уничтожить любого нарушителя, и по приказу прителата «никого не пропускать» остановили перед дверями Асси, скрестив перед ней алебарды. Глаза Асси блеснули гневом, настолько ярко, насколько это было возможно на таком милом детском личике.

– Ты знаешь, кто я? – спросила у старшего астэрца Асси и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Я иду к своему отцу с важными новостями. Не преграждайте мне путь!

– Я знаю, кто вы, ваша светлость, но я не могу нарушить приказ прителата. Это может стать для меня чревато последствиями.

– Астэрец, – командным голосом, наполненным гневом, обратилась к нему Асси. – Поднимите забрало, вы разговариваете с прилеей и вашей халой! (Хала – священнослужитель высшего звания. Жрица, провожающая души к солнцу)

Астэрец послушно поднял забрало и тут же получил от Асси пощёчину кистью наотмашь. Удар пришелся возле носа и с такой силой, что одно из перстней принцессы рассекло ему щеку в кровь, выпустив из ранки золотые ручейки, которые потекли по щеке и тут же впитались обратно в кожу, оставив на щеке лишь блестящий след от подтёка. Рана бесследно затянулась.

– Твой отказ, мне, чреват последствиями и будет для тебя роковым. Помни, что именно я буду провожать твою душу к солнцу. Не препятствуй мне, астэрец.

Немного замешкавшись, видимо борясь со своими эмоциями, астэрец убрал свою алебарду, но второй всё ещё, сомневаясь в решении, продолжал преграждать ей путь.

Но стоило Асси посмотреть на него, как все его сомнения развеялись, и она свободно вошла в зал.

Закрыв за собою двери, Асси бегло осмотрелась, все ли братья, во главе с её отцом, на своих местах, и, убедившись, что все на месте, сменив гнев на испуганное детское личико, бросилась в ноги к отцу.

– Отец, прости меня, что прерываю твоё заседание, но я ужасно напугана.

– Что случилось, дитя моё? Неужели твои страхи не могут подождать до завтрака? – спросил он, слегка улыбнувшись.

– Я сегодня спускалась в АурТари, чтобы помолиться перед завтраком, и услышала, как лудусы молятся, чтобы боги дали силы повстанцам посадить на трон истинного прителата. – Её глаза были наполнены неподдельным страхом, но не потому, что она боялась за отца. Она боялась быть разоблаченной в своих замыслах, что грозило ей неминуемым заточением заживо в таре (тюрьма) или, что ещё хуже, мёртвой в сутине. Представив себя в таком бедственном положении, она с легкостью прослезилась.

По залу пошел шёпот обсуждения услышанного, то, чего и добивалась Асси, запечатлеть первую реакцию каждого из братьев, а уже потом, в спокойной обстановке, охарактеризовать поведение каждого, чтобы выявить потенциального врага или союзника в своем деле, которое она замыслила.

– Что это значит, отец, разве не ты истинный правитель? – продолжила она подливать масло в огонь, сквозь слёзы разглядывая зал.

– Мне об этом ничего не известно. – тут же возмутился Лармус, отвечавший за общественное мнение.

– Кому вообще молятся эти бездушные лудусы? Что они могут нам сделать своими молитвами? – вмешался архивариус Идий.

– Всё зависит от того, кого они считают истинным прилатом. – ответил ему самый старший из братьев, по имени Дорал, который занимал пост Приа́тора (производное от ПреаИре (вперёд залезающий), в данном случаи «второе лицо государства», тот, кто стремиться занять место правителя). – Хала, ты должна знать, кому молятся твои прихожане. Разве нет?

Хала из неё была так себе, ведь для неё это было всего лишь прикрытием для занятия фехтованием. Да и в перевоплощение обескровленных АисСои в святую парсуру она, конечно же, не верила, потому наказание от Ра её не пугало, а вот отец и её братья представляли реальную угрозу. И каждое её слово могло стать для неё решающим. Потупив взор, она решила промолчать.

– Какая разница, кому молятся эти животные, – вмешался в разговор Деспий, громко рассмеявшись услышанному. Он явно отличался от всех недюжим здоровьем и, судя по виду, не спроста был назначен главнокомандующим освободительной армии Астарты. Нужно признать, что благодаря ему и его военным навыкам освободительная армия Астарты, сразу после коронации её отца, освободила все великие родовые поместья на ТараРа от претендующих на трон или подрывающих авторитет нового прителата.

Теперь Асси, как жрица (Хала), помимо молебнов над ма́нами, хранит в забытых тиве́рах АурТари живую кровь его врагов.

– Ты же не спрашиваешь у овцы, – продолжил говорить Деспий, – помолилась ли она, прежде чем ты съешь её?  Как бы там ни было, я давно высказываю мнение, что пора разобраться с рассадником этих тварей и передавить их, как тараканов, не признающих наших ценностей и истин. Деспий хлопнул ладонью по столу и сел обратно.

– Отец, это может быть тревожным звонком, – сказал Титэй, поднявшись со своего места. – Я, как глава национальной безопасности, прошу у тебя разрешения искоренить зачинщиков подобных слухов, которые, как я понимаю, добрались уже до стен Астарты. Я всё верно понял, хранительница Хала?