Вася Красина и «Замочная скважина»

Определенно удачно из кабинета вышла Алена, она же и встретила гостью, опередив на миг Елизавету Андреевну. Та попыталась грузно подняться со стула, но за бесполезностью вернулась обратно.

– Шурзина Алия, верно? – с улыбкой спросила Петровиченко.

– Да… – Произошла небольшая заминка. – А как вы узнали?

– Мы же Бюро изменения судеб. Должны показывать хоть какие-то чудеса. Вам нужны наши услуги?

– Да. Мне Василиса контакты дала. Мы встречались вчера вечером. В парке. Гуляли. Общались, – сбивчиво заговорила Алия, вытащила визитку бюро и показала Алене. – Но я не позвонила ей почему-то. Наверное, надо было предупредить о визите. А я почему-то решила… что сама…

Пальцы Шурзиной подрагивали, да и сама она выглядела очень взволнованной, чем напомнила Бурову лань, готовую в миг сорваться и унести ноги подобру-поздорову. Лань, напуганную шорохом зайца.

Побега допускать не хотелось. Порой безрассудная мелочь может поставить крест на свершениях и увести не туда. Сейчас был тот самый случай. Михаил понял это наверняка и тут же стремительно вышел из своего импровизированного укрытия.

– А вы проходите ко мне в кабинет! – уверенно, как радушный хозяин, пригласил он, показывая на открытую дверь. – Мы поговорим, вы мне все и расскажете. Кофе будете?

– Кофе? Нет-нет, спасибо.

Алия смутилась, кротко взглянув на Алену. Петровиченко кивнула с улыбкой, предлагая сделать то, что только что попросил шеф.

В кабинете Буров смотрел за тем, как клиентка устраивается в кресле. Видел он многих, все вели себя по-разному, но не настолько, чтобы не повторяться. Люди думают, что они уникальны. На самом деле это так и не так.

Алия была робкой, нервозной, совершала множество мелких движений. Ерзала, мяла в руках сумочку, не знала, куда деть глаза. Волос не касалась, не одергивала одежду, не поправляла складки на платье. Понравиться не пыталась, скорее, чувствовала себя не в своей тарелке. Определенно чего-то боялась и почти сожалела о своем появлении тут, что вполне объяснимо. Так всегда выглядит неуверенность, один из многих ее ликов.

Поведение Шурзиной для Бурова было… привычным. Он разместился напротив женщины и положил руки на стол, показывая готовность общаться, открытость и искренность.

– Меня зовут Михаил, а вы, значит, Алия Шурзина. Вы волнуетесь, но вы здесь. Обычно к нам приходят в случае крайней нужды. Итак, чего вы хотите?

– Разлюбить.

Алия вскинула на него свои карие глаза. Наконец он увидел ее взгляд, а в нем – решительность. Это не могло не порадовать. Шурзина настроена воевать, что уже очень неплохо.

И все же мысль надлежало проверить.

– Разлюбить кого?

– Мужа.

– Почему вы этого так хотите?

Алия медлила. Думала, собралась с мыслями. Буров ей не мешал. Чем четче будет ответ, тем лучше прояснятся мотивы человека, намеренного изменить жизнь.

Бывают, конечно, другие. Те, кто просто ноют и жалуются, они этим питают аяты. Обычные жертвы-вампиры. Но таким в бюро ход заказан. Они не видят пути, им не попадется реклама, никто не подскажет, где искать. Михаил ценил свое время и не распылялся по пустякам.

– Он хороший отец… – заговорила Алия. – Девочек любит, балует. Но со мной Тимур ведет себя как тиран. Он плохо со мной обращается. А ведь я ничего плохого ему не желаю.

– Вы хотите разлюбить того, кого не любите. Такой вот парадокс.

– Почему это не люблю?

Шурзина опешила. Она явно не ожидала такого утверждения, пребывая в растрепанных чувствах. Буров этому не удивился хотя бы потому, что жертвы всегда путают любовь с жалостью к себе и получением вторичных выгод.

– И себя вы не любите тоже.

– Почему?

– Потому что зависимы. Терпите плохое к себе отношение и потом сильно страдаете. Жалеете себя. Угадал?

Буров следил за эмоциями на лице Шурзиной и довольно отметил, что попал в яблочко. Недовольство и одновременно растерянность мелькнули в женских глазах, но Алия не нашлась что ответить. Возможно, она и не поняла до конца, что он имел в виду.

Михаил спокойно продолжил, не переживая о том, что клиентке могут не понравиться его слова. Сбежит после разговора? Значит, еще не готова. Не первая, не последняя. Пойдет на новый круг. Такова уж сансара и ее правила.

– Но вы уже понимаете, что эта не та дорога, по которой вам хочется идти. События последних недель это отлично показывают. Вы ушли от мужа, забрали детей. Вы хотите изменить жизнь. Так?

– Допустим, вы правы.

– Я прав. Но мы не волшебники, госпожа Алия. И нам нужно доверять. Мы не сможем вам помочь, если вы сами этого не захотите.

Возникла пауза. Буров ждал, когда в сознании Шурзиной улягутся его слова. От ее ответа зависело многое. Для нее, разумеется. В деньгах клиентов бюро давным-давно не нуждалось, благодаря инвестиционной политике, покрывающей расходы и зарплаты. Все происходящее в этих стенах было для Михаила делом души и игры, так он развеивал скуку. Но свобода выбора и оплата по возможностям за услуги были принципиально важны. Люди больше ценят то, что получают за деньги. В этом проявляется их поклонение Эго.

Алия прикусила губу и снова подняла на него взгляд.

– Но я хочу. Мне нужна помощь, и я готова…

– Тогда мы подпишем контракт. В условиях будет прописан внушительный штраф в тридцатикратном размере от общей суммы. На тот случай, если наша работа окажется бесполезной, и мы не сможем вас удержать от возвращения в зависимость.

– Я не боюсь.

– Похвально, что не боитесь. Если вы справитесь с зависимостью за срок меньший, чем будет прописано, то получите хорошую скидку. Вас устраивает мотивация?

– Да. Но сколько будут стоить услуги?

– Сумма будет вам по карману. К каждому клиенту у нас индивидуальный подход. Я повторю свой вопрос, а вы серьезно подумайте, как на него отвечать. Так чего вы хотите, Алия?

– Хочу… – Алия помедлила и более воодушевленно ответила: – Понять, как любить себя. Научиться, если это возможно.

– Хорошо. Бумаги вот. – Михаил вытащил бланк договора, быстро поставил в нем нужную сумму, ровно столько, чтобы не спугнуть Алию, а затем положил бумаги перед клиенткой: – Читайте, подписывайте. С вашего позволения, я вас на время оставлю.

Шурзина кивнула, прикрыв ладонью бумаги так, словно опасалась, что их у нее могут забрать.

Через десять минут Буров вернулся в кабинет. Алия сидела в кресле с закрытыми глазами, перед ней лежали аккуратно сложенные, уже подписанные бумаги. Она встрепенулась, услышав его шаги, подалась вперед, но Михаил произнес:

– Не двигайтесь и не открывайте глаза, Алия. Попытайтесь расслабиться. Ничего дурного с вами здесь не случится.

И довольно отметил, что на его просьбу откликнулись.

Алия пыталась расслабиться, но получалось не очень. Ее смущал и настораживал этот незнакомый и странный мужчина. Он был жестким и мягким, простым и в то же время совершенно сложным, безразличным и сострадающим, угадывающим мысли, будто знавшим ее лучше, чем она знала себя.

С замиранием сердца Алия прислушивалась к уверенным, тяжелым шагам, пока вдруг не почувствовала мужскую руку на своих волосах. Напряглась от неожиданности, от непонимания, что ей делать, рефлекторно захотелось сбежать. Все это случилось в один момент, а потом вдруг накатила волна оглушающего тепла, и бежать расхотелось.

– Сейчас вы уснете, Алия, но будете слышать мой голос и слушаться, – заговорил Михаил. – Вам понятно? Отвечайте «да» или «нет».

– Да.

– Мы совершим с вами небольшое путешествие. Хочу вам кое-что показать. Этот опыт для вас будет полезным и поможет в первое время. Он придаст вам больше уверенности. Просто расслабьтесь. Доверьтесь.

Алия поверила и провалилась. Если до этих слов перед глазами вспыхивали яркие вспышки, то теперь наступила тьма. Она обступала ее со всех сторон, но была вовсе не страшной. Скорее, уютной, привычной.

Буров не только чувствовал, но и видел, как под его влиянием один за другим слетают мощные барьеры в психике молодой женщины. Предстояла задача не просто выйти с ней в надпространство, но и углубиться в него, преодолев временные круги.

***

Алия видела перед собой заплаканную десятилетнюю девочку в сарафане, сшитом из грубой ткани, в растоптанных башмаках, великоватых ей по размеру. Девочка стояла и дрожала от страха, стремясь сильнее обнять свои узенькие, хрупкие плечи. Она будто искала поддержки. Сама у себя, как умела. Сумрак каморки с небольшим круглым оконцем, через которое пробивались тусклые солнечные лучи, превращал детское миловидное личико в страдальческую серую маску. Что ее так напугало? Почему она горько плакала?

Понимание пришло ниоткуда. Это все – слезы обиды на пьяного, злого отца, что в очередной раз выхватил плетку. С отборной бранью он часом ранее отхлестал дочку по спине и ногам за то, что она выронила чашку с похлебкой. Громкие крики проходящих по улице пьяных солдат и резкие хлопки выстрелов (ни с чем другим не перепутать) напугали девочку так, что невольно дрогнули руки. Чашка выпала, похлебка гостя оказалась на каменном грязном полу. Кольца лука, кусочки ароматного мяса, что щекотали ей ноздри, и темное пятно от бульона…

Глубокий вдох – будто вспомнилось как дышать – и шумный выдох.

А перед глазами Алии все быстрее неслись сцены из странного, будто позабытого фильма: вот отец кричит на дочку за то, что она ни на что не способна, вот обзывает тупой, пустышкой, такой же шлюхой, как мать. Снова бьет. И снова ее унижает. Мучает день за днем. Не жизнь, а сплошной сумрак с падением в ночь и редкими вспышками света, когда трактирный гость бросает на стол скудные гроши и хвалит за расторопность.

Алие хотелось кричать, плакать вместе с несчастным ребенком, но получалось лишь судорожно, учащенно дышать.

И снова та же каморка. Уже не девочка – юная девушка в сером сарафане из дешевого сукна (на другие наряды денег никогда не хватало), нехитрое белье на кровати. Девушка собирала пожитки в небольшой узелок.

– Бежать, бежать от него, – горячо зашептала Алия, не замечая, как шевелятся губы подростка. – В доме Рамвела нужна служанка. Марта меня не обманет.

И снова все изменилось.

Каморка прежняя, на стуле все та же девушка, ей уже двадцать три. Глаза закрыты, вся белая как мел, она сидит на стуле, и руки повисли, как плети. Под стулом темная лужа, на полу холодно, блестит тонкий нож, запястья все располосованы.

По щекам Алии потекли жгучие слезы. Девушку уже не спасти, а могло быть и по-другому. Она так и не смогла бросить отца. И не потому что тот догнал и вернул, а потому что решительности не хватило, потому что внезапно сдалась, не ушла, зачем-то надеясь на чудо.

Картинка поменялась еще раз.

Теперь Алия оказалась на рыночной улице, в толпе среди горланящей массы. Все были заняты делом. Кто торговался, кто продавал, многие шли мимо, расталкивая локтями людей. Запахи специй и пота, лошадей, свежей выпечки, мяса. Мешанина вкусов и ароматов. Суета, ругань и гвалт.

Внимание привлекла одна женщина. Она выскочила из близлежащего дома и с криками побежала по улице. Безумный взгляд, растрепанные рыжие волосы, рваные рукава когда-то чистой сорочки. Женщина от кого-то спасалась. Впрочем, спустя пару мгновений Алия вновь поняла: женщину преследовал муж. Он бежал за ней, пряча в рукаве нож, и он догонял свою жертву.

И вновь перед глазами Алии с одуряющей скоростью пронеслись яркие сцены: эта женщина не всегда была такой. Вот она – юная девушка – выходит замуж. На женихе настояли родители, сочтя партию с ним очень удачной. Сам жених на вид респектабельный, только вот все изменилось спустя год после свадьбы.

Началось все с упреков, скандалов буквально по пустякам. Жена была во всем виновата, все делала не то и не так, несмотря на старания. Затем муж стал гулять, приходить домой под утро, не давать денег на домашнее хозяйство, заставляя себя умолять купить даже корзину с продуктами…

В первый раз он ударил ее за то, что она припозднилась, возвращаясь домой от подруги. Долго потом извинялся, обещал не повторять. Она простила зачем-то, зря ему снова поверила, и это событие стало началом конца. Алия вдруг осознала причину так отчетливо, будто сама была этой жертвой.

– Ты ею и была, Алия. Просыпайся, – раздался неподалеку голос Михаила. – Ты видела свои воплощения, так было с тобой много раз. Менялись лишь декорации. Могло произойти и на этот, но ты сделала свой первый выбор. Придется выбирать еще.

– Выбирать что? – спросила Алия пересохшими губами, не осмеливаясь открыть глаза. Она хотела дать себе еще время. Секунду, две. Сначала услышать ответ. – Что надо выбрать?

– Как тебе жить в этой жизни. С кем жить. С кем общаться.

– Я не справлюсь… Я очень слаба…

– Тогда все повторится. И еще, и еще… пока не найдешь в себе силу.

– Где она, моя сила?

– Вот ее мы и поможем искать. Особенно будет искать Василиса, если не возражаешь.

Буров нажал на кнопку коммутатора, кого-то вызывая к себе. Через минуту дверь открылась, и в кабинет вошла Василиса. В джинсах, в синей рубашке, с заплетенной рыжей косой. Она перехватила взгляд Алии, улыбнулась с какой-то глубокой уверенностью и готовностью прийти на помощь. Именно так Алия и почувствовала.

– Звали, Михаил? – с улыбкой спросила Красина.

– Звал. Назначаешься ответственным лицом. Твоя подопечная перед тобой. Шурзина Алия. Твоя задача – ей помогать.

– В чем?

– Стирать, гладить, готовить завтрак, водить детей в детский сад, – пошутил Буров, но потом посерьезнел. – Будешь с ней рядом. Поможешь Алие понять ее истинные желания, пока она разберется с собой.

Алия улыбнулась. Она чувствовала себя очень странно. Не хорошо и не плохо, но так, как мог бы себя чувствовать парусный деревянный корабль, преодолевший шторм, рифы и оказавшийся в надежной гавани. Дома. Страха не было, как и слез. Не было и печали. Видения, как мираж, растворились, оставив в памяти лишь смутные образы и понимание прошлых ошибок.

– Хорошо, шеф. Что-то от меня нужно сейчас?

Михаил внимательно посмотрел на Алию. Прямо и насквозь. Клиентка выглядела весьма неплохо, несмотря на путешествие в надпространстве. Рваные всполохи смятения, горя и страха улеглись, осталась лишь мелкая рябь волнения из-за нового опыта. Решимости и сил прибавилось. Это Шурзина уже ощущала, но пока еще смутно. К вечеру ей станет лучше. Да и аят над Алией отодвинулся.

– Проводить нашу гостью. Ей нужно время подумать, побыть одной. Верно?

Алия отрешенно кивнула. Михаил снова ее разгадал.

О разводе и не только

Шурзина быстро покинула офис, оставив после себя тонкий шлейф восточного аромата каких-то неизвестных мне духов. Бесшумно закрылись двери лифта, оставляя теперь уже нашу клиентку наедине с мыслями и новым опытом. В приобретении оного я практически не сомневалась. Алия была сама на себя не похожа после общения с Буровым, но как-то… в лучшую сторону. Она будто серьезно задумалась и повзрослела, как это бывает, когда человек получает инсайт или, проще говоря, откровение, заставляющее пересмотреть ценности и устремления.

Проводив Алию, я решила вернуться к Бурову в кабинет для разговора, но шеф уже вышел к Андреевне и положил ей на стол договор.

– Подшейте его в папку Шурзиной. Теперь она наша клиентка.

Опасаясь, что Буров уедет по своим делам (а ведь он вполне мог исчезнуть), я перешла в наступление:

– Михаил, расскажите, что произошло с Алией? Не сказала ни слова, просто кивнула мне на прощанье, когда садилась в лифт.

– Мы с ней прогулялись. Просмотрели парочку ее прошлых жизней, – будничным тоном ответил Буров, словно это само собой разумеющееся – смотреть с клиентами прошлые жизни. – Ничего особенного. Она увидела свои ошибки, заставляющие ее раз за разом проходить один и тот же опыт.

– Как же я рада, что она к нам пришла! – выдохнула я с облегчением. – Вчера Алия показалась мне нестабильной. Злится на Тимура, но тут же его оправдывает. Хочет его забыть, но радуется его вниманию. Теперь-то все изменится к лучшему!

– Всего лишь на несколько дней, – сказал Буров с ироничной усмешкой. – Неужели ты думаешь, что ее муж оставит все как есть? Не оставит, даже не думай. Он будет ее возвращать. Алия может дрогнуть и наплевать на контракт и на все остальное.

Слова начальства прозвучали громом среди ясного неба. Это сколько же усилий впустую?! Сколько вложенных чувств, переживаний за Шурзину и ее детей, совершенных действий и промежуточных результатов будет выброшено на ветер?

От понимания такого исхода внутри меня вспыхнуло возмущение с выраженным желанием догнать Алию и остаться с ней рядом… жить, контролировать происходящее, не дать возможности сделать ошибку. Захотелось быть возле Алии, ждать звонка Тимура, отговаривать женщину от ненужных поступков. Невозможно сидеть сложа руки, когда объявляется подобный прогноз.

Я посмотрела на Глеба, разместившегося в углу на диванчике. Он будто нас и не слышал, усердно копаясь в планшете. Дело привычное – видеть кого-то из коллег в приемной на удобном диване или в своем кабинете, знать, что работа не останавливается за чашкой кофе или за обедом в столовой, вечером дома, ночью, на выходных и даже в кабинете начальства. Никому из специалистов бюро не возбранялось выполнять свои обязанности там, где они посчитают удобным. Ведь главное – результат.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.