Рубежи будущего

Люди вышли на улицы, радуясь и ликуя. Они обнимались, целовались, плакали от счастья. Они верили, что теперь их жизнь изменится к лучшему.

Александра, Рейчел и Лиам стояли на крыше штаба и смотрели на ликующий народ. Они чувствовали гордость за то, что им удалось сделать.

– Мы победили, – сказала Рейчел, – Мы освободили Нью-Детройт.

– Но война еще не окончена, – ответила Александра, – “Улучшенные” не сдадутся. Они попытаются вернуть себе власть.

– Мы будем готовы, – сказал Лиам, – Мы защитим нашу свободу.

Александра, Рейчел и Лиам знали, что их ждет еще много трудностей и испытаний. Но они были полны решимости построить новый мир, в котором люди могли бы жить свободно и счастливо.

Они верили, что их мечта сбудется. Они верили в будущее.

Несколько лет спустя, Нью-Детройт был восстановлен. Город сиял новыми красками, люди жили в мире и согласии.

“Сопротивление” превратилось в политическую партию и победило на выборах. Александра стала мэром города и начала проводить реформы, направленные на улучшение жизни людей.

Она построила новые школы, больницы, дома. Она создала новые рабочие места, повысила зарплаты, улучшила условия труда.

Она заботилась о каждом жителе города, независимо от его происхождения и социального статуса. Она верила в справедливость и равенство.

Рейчел стала ее правой рукой и помогала ей в управлении городом. Она отвечала за социальную политику, образование и культуру.

Лиам стал главным инженером города и разрабатывал новые технологии, направленные на улучшение жизни людей и защиту окружающей среды.

Сара, отомстив за смерть Майкла, присоединилась к “Сопротивлению” и стала одним из самых отважных и умелых бойцов. После войны она стала полицейским и боролась с преступностью в городе.

Нью-Детройт стал примером для других городов и стран. Люди приезжали сюда со всего мира, чтобы увидеть, как можно построить мирное и процветающее общество.

Александра, Рейчел, Лиам и Сара чувствовали гордость за то, что им удалось создать. Они верили, что их мечта сбылась.

Но они знали, что нужно продолжать работать, чтобы сохранить мир и свободу. Они знали, что нужно быть бдительными, чтобы не допустить возвращения старых порядков.

Они верили в будущее и были готовы бороться за него до конца.

Вдали, на горизонте, алел рассвет нового дня, нового мира, рожденного в огне войны и освещенного искрами надежды. Мира, в котором генетика не разделяла, а объединяла людей, в котором прошлое служило уроком, а будущее – маяком, указывающим путь к звездам.

Восстание памяти

Новая реальность

Летний вечер окрасил небо в палитру из оранжевого, розового и фиолетового. Элиза, стоя у окна своей мастерской, наблюдала за этим зрелищем, но ее мысли были далеки от красоты заката. Она чувствовала себя чужой в этом мире, который стремительно менялся под влиянием “Мнемоники” – имплантов памяти.

Мастерская, пропитанная запахом старого дерева, льняного масла и скипидара, казалась ей островком стабильности в море технологического прогресса. Здесь, среди холстов, кистей и банок с красками, она чувствовала себя дома. Но даже здесь, в этом убежище, она не могла укрыться от влияния новой реальности.

Стук в дверь вырвал ее из раздумий.

– Войдите, – сказала она, не отрываясь от окна.

В мастерскую вошла Анна, ее лучшая подруга. Анна, высокая, стройная, с короткой стрижкой и неизменной улыбкой на лице, казалась воплощением энергии и оптимизма. Но сегодня в ее глазах Элиза заметила какую-то натянутость.

– Элиза, привет! Как ты? Работаешь? – спросила Анна, оглядывая мастерскую.

– Привет, Ань. Да, как видишь. Заказов немного, но я стараюсь, – ответила Элиза, повернувшись к подруге.

– Ты все еще отказываешься от импланта? – с легким упреком в голосе спросила Анна.

– Ань, ну сколько можно? Мы же это обсуждали миллион раз, – устало ответила Элиза.

– Я понимаю, что ты боишься потерять свою индивидуальность, свой стиль, но… Элиза, это же будущее! Все пользуются “Мнемоникой”! Ты отстаешь от жизни, – попыталась убедить ее Анна.

– Отстаю? Или остаюсь собой? – парировала Элиза. – Ань, ты видела, что стало с Маркусом? Он получил имплант с воспоминаниями Микеланджело и теперь лепит статуи, неотличимые от оригинала. Но где его душа? Где его творчество? Он просто копирует чужой опыт!

– Ну, Маркус – это крайность. Не все же хотят быть Микеланджело. “Мнемоника” дает возможности, Элиза! Представь, ты можешь загрузить в свой мозг знания лучших художников мира, освоить новые техники, получить вдохновение! – воскликнула Анна, разводя руками.

– Вдохновение нельзя загрузить, Ань. Оно приходит само, изнутри. Оно рождается из опыта, из чувств, из боли и радости. А “Мнемоника” предлагает готовые решения, фастфуд для мозга.

– Ты слишком категорична, Элиза. Ты просто боишься перемен.

– Может быть. Но я боюсь не перемен, а потери чего-то важного, чего-то, что делает меня мной.

Анна вздохнула.

– Ладно, не буду тебя уговаривать. Просто хочу, чтобы ты знала, что я за тебя переживаю. Ты талантливая художница, Элиза. Ты могла бы достичь большего, если бы не была такой упрямой.

– Спасибо, Ань. Я ценю твою заботу. Но я должна идти своим путем.

– Как знаешь. Кстати, я тут узнала об одном конкурсе. Галерея “Артемида” проводит выставку молодых художников. Тема – “Будущее искусства”. Почему бы тебе не попробовать?

– “Будущее искусства”? С имплантами памяти? Сомневаюсь, что моя “старомодность” будет там востребована, – усмехнулась Элиза.

– Ну, попытка не пытка. Может, им как раз нужен свежий взгляд, что-то настоящее, – подмигнула Анна. – Я могу тебе помочь с оформлением заявки.

– Хорошо, спасибо. Я подумаю.

После ухода Анны Элиза снова подошла к окну. Закат почти погас, и город засиял огнями. Огни “Мнемоники” горели ярче других, словно маяки, заманивающие людей в новую реальность.

Она достала из-под стола старый альбом с фотографиями. На одной из них была ее бабушка, известная художница. Бабушка умерла, когда Элиза была еще маленькой, но она помнила ее руки, испачканные красками, и ее добрый взгляд. Бабушка всегда говорила, что искусство – это не просто ремесло, это способ выразить свою душу, рассказать миру о своих чувствах.

Элиза посмотрела на фотографию и почувствовала прилив решимости. Она не позволит технологиям украсть ее мечту. Она будет продолжать писать картины, вкладывая в них свою душу, несмотря ни на что.

В дверь снова постучали. На этот раз на пороге стоял детектив Рейнхардт. Он был высоким, худощавым мужчиной с серыми, пронзительными глазами и усталым выражением лица. Его темный плащ и шляпа делали его похожим на персонажа из старого фильма-нуар.

– Элизабет Мейер? – спросил он, глядя на нее своими холодными глазами.

– Да, это я. Что вам нужно? – настороженно ответила Элиза.

– Я детектив Рейнхардт. Мне нужно с вами поговорить об одном деле.

– О каком деле? Я ни в чем не замешана.

– Это мы и выясним. Могу я войти?

Элиза колебалась, но затем отступила, пропуская детектива в мастерскую. Рейнхардт оглядел помещение, словно оценивая каждую деталь.

– У вас тут довольно… артистично, – заметил он, присаживаясь на старый стул.

– Спасибо. Что вам нужно? Говорите уже, – поторопила его Элиза.

– Вы знали Маркуса Вагнера?

– Да, мы друзья. Что-то случилось?

– Он в больнице. В тяжелом состоянии.

– Что? Что произошло? – испуганно спросила Элиза.

– Он пытался покончить с собой.

Элиза ахнула, прикрыв рот рукой.

– Боже мой! Я не могу в это поверить. Он всегда был таким жизнерадостным.

– У него были проблемы с “Мнемоникой”, – сухо сказал Рейнхардт.

– Я знаю. Он говорил, что потерял себя.

– Он говорил вам что-нибудь конкретное? Что-нибудь о корпорации “Мнемоника”?

– Нет. Только то, что он больше не чувствует страсти к искусству. Что он просто копирует чужие воспоминания.

– Он упоминал о каких-нибудь побочных эффектах? Головные боли, провалы в памяти?

– Нет. Но он стал очень замкнутым. И раздражительным.

Рейнхардт достал из кармана маленькую фотографию и протянул ее Элизе.

– Вы знаете этого человека?

На фотографии был изображен молодой мужчина с короткими темными волосами и пронзительным взглядом.

– Нет, никогда его не видела.

– Он был клиентом “Мнемоники”. Недавно он умер.

– Что? От чего?

– Это выясняется. Но у нас есть основания полагать, что его смерть связана с имплантом.

– Что вы хотите сказать?

– Я хочу сказать, что “Мнемоника” может быть опасной. И что Маркус, возможно, знал что-то, чего не должен был знать.

– Вы думаете, его пытались убить?

– Я ничего не исключаю. Вы должны быть осторожны, мисс Мейер. Если он вам что-то рассказывал, вы должны сообщить мне об этом.

– Я ничего не знаю. Но я буду осторожна.

Рейнхардт встал со стула.

– Спасибо за сотрудничество. Если что-то вспомните, свяжитесь со мной. Вот моя визитка.

Он протянул ей визитку и вышел из мастерской. Элиза посмотрела на визитку. На ней было написано: “Детектив Рейнхардт, Департамент по борьбе с киберпреступностью”.

Киберпреступность? Что это значит? При чем тут импланты памяти?

Она почувствовала, как по ее спине пробежал холодок. Что-то здесь было не так. Что-то опасное и непонятное. И Маркус, ее друг, оказался в самом центре этого.

Она решила навестить его в больнице. Она должна узнать, что произошло.

Она вышла из мастерской и направилась к ближайшей станции “Аэрокара”. Аэрокары – летающие такси – стали обыденностью после появления “Мнемоники”. Они позволяли людям быстро перемещаться по городу, загрузив в имплант оптимальный маршрут.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.