Ресторанный бизнес по-Драконьи-2 или Из герцогини в служанки

Вторая была одета в манто из серебристо-серого меха, ее платиновые волосы были собраны в аккуратный низкий пучок. У этой девушки были огромные карие глаза, подкрашенные розовым цветом губы и маленький аккуратненький носик.

Обе девушки несли в руках небольшие корзинки, украшенные искусственными снежинками и зимними мотивами. Их внешность и манера держаться напоминали фотомоделей, спускающихся с подиума…

– Ты уверен, что эти две снегурочки имеют отношение к нашему делу? На них же черным по белому написано: «Стою баснословно дорого!» – с явным скепсисом в голосе спросил шеф центрального магического приказа, поскольку ему сложно было поверить, что у разодетых в меха и драгоценности красоток и простых матросов могло быть хоть что-то общее.

– Уверен, – кивнул Берт. – Сейчас сами увидите.

– Стоп, подожди! Ану-ка покажи-ка мне блондинку поближе! – попросил Дин.

Берт кивнул и приблизил блондину.

– Ты знаешь её? – с надеждой в голосе спросил Альберт Кантарис.

Дин кивнул.

– Её зовут Джессика Кэлптон. По крайней мере, именно под таким именем мне её представили. Мы познакомились на одной из подпольных покерных игр. Она недурно играет в покер, но основной свой доход она имеет с эскортных услуг.

Берт присвистнул.

– Так они высокооплачиваемые проститутки?!

– Ленор Кордел с тобой бы поспорила, – парировал Дин. – Она утверждает, что обеспечивает сильных мира сего компанией, достойной их по статусу и положению. К слову, компания, которую она подбирает, столь хороша, что её сотрудницы и сотрудники довольно нередко из разряда «эскорт» переходят в разряд «законный супруг/супруга». Поэтому я на вашем месте при ней отзывался бы о её бизнесе в крайней степени уважительно, если, конечно, хотите получить ответы хоть на какие-то из своих вопросов.

– А зачем нам разговаривать с Ленор Кордел, если у нас есть Джессика Кэлптон и ты? – усмехнулся Альберт Кантарис. – Ты с ней уже знаком. Зная тебя, она наверняка о тебе самого лучшего мнения. Так что сейчас посмотрим, что у Берта ещё есть. Потом ты это возьмёшь, свяжешься с Джессикой Кэлптон и, так сказать, спасешь её от крупных неприятностей.

Адамант на миг задумался и хмыкнул.

– Хорошо, – кивнул он. – Давай посмотрим, что там ещё у Берта.

А у Берта была запись всё с той же камеры, но только теперь она засекла уже шедших в обратном направлении красоток. Вместе с которыми в неизвестную даль уходили также и два пропавших без вести матроса.

– Для того, чтобы задержать её на сорок восемь часов до выяснения обстоятельств более, чем достаточно, – усмехнувшись, прокомментировал начальник центрального магического приказа. – Не вечность, конечно, но тоже приятного мало. Особенно, если мы не найдем вот этих двоих живыми, – кивнул он широко улыбающихся матросов. – Совсем мальчишки, – покачал он головой. – Надеюсь, что они всё-таки живы.

– Надейтесь также, чтобы и Джессика тоже была жива, – посоветовал Дин. – Поскольку, если жива Джессика, то матросы наши точно живы. Просто отсыпаются сейчас где-нибудь.

– Надеюсь, – кивнул глава центрального приказа. И иронично добавил: – Только надеждой и живу. Потому не томи, давай связывайся со своей Джессикой!

– Уже б связался, если б у меня были руны её координат, – хмыкнул Дин. – Но не переживай, – поднял он вверх руку, предупреждая комментарий собеседника. – Я знаю, кто мне с этим поможет.

– И кто же это? – уточнил Альберт Кантарис.

Дин цокнул языком, вдохнул и сказал, как на духу:

– Ал, я не хотел бы светить именами.

– Если ты отправляешься куда-то по делу, которое расследует моя команда, то я должен знать! – даже и не подумал войти в его положение начальник центрального приказа. – Ты же знаешь, что я все равно узнаю с кем и где ты встречался, поэтому не трать понапрасну моё и своё время!

Дин снова вздохнул, ещё несколько секунд помолчал и ответил на вопрос. Ну почти…

– Я собираюсь навестить казино «Фартовый Джокер».

– Ясно, – кивнул Альберт Кантарис, который уже успел заглянуть в королевские реестры владельцев недвижимым имуществом и потому знал, что «Фартовый Джокер», который теперь принадлежит Дину, ранее принадлежал Рэндаллу Рубинору, отцу того самого красного, которого Дин не позволил облапошить. И Рэндаллу же Рубинору принадлежат и «Красные омуты» – И ты, конечно, собираешься навестить своего… гмм… знакомого один? – уточнил он.

Дин кивнул.

– Естественно.

– А вот и нет. А вот и неестественно! У тебя роман в разгаре! И не с кем-нибудь, а с работодательницей разыскиваемых тобой матросов! За судьбу и жизнь которых работодательница эта очень волнуется! Так неужели ты откажешь любимой женщине в такой малости, как взять её с собой к своим друзьям в гости?! Ведь если ты не возьмёшь её с собой, она же бедняжка либо изведет себя ожиданием, либо, чего доброго, займется расследованием самостоятельно! Я ведь правильно говорю, Ваша Светлость, – обратился он к Элисон.

– Ну как бы да, – неуверенно подтвердила она.

– Хорошо, – нехотя согласился Дин после небольшого раздумья. – Я возьму Её Светлость с собой. Но только, если она выдаст себя, пеняйте на себя!

– Она себя не выдаст, – уверенным тоном заявил шеф центрального приказа.

«Мне бы вашу уверенность» – уныло подумала Элисон.

«Хотелось бы надеяться» – недовольно подумал Дин Адамант.

ГЛАВА 6

Когда-то теперь популярная у туристов и местных любителей хорошо поразвлечься улица «Красные омуты» называлась «Тёмные омуты» и отличалась худшей криминогенной обстановкой в столице.

Разбойники, мошенники и аферисты всех мастей считали этот район своей крепостью. Крепостью, на территории которой не существовала ни закона, ни порядка. Представители самого дна криминального мира поджидали своих жертв в узких переулках, по причине чего для неосторожного или зазевавшегося прохожего смертельным мог стать практически любой шаг, в начале ли, конце или середине «Темных омутов» они не находились.

Само собой, всё вышеописанное было не очень хорошо для бизнеса. И владелец сети казино Рэндал Рубинор это понимал. И потому он взял дело в свои руки: нанял армию охранников, осветил каждый миллиметр улицы ярким светом, снес хибары и на месте с них возвёл элегантные развлекательные комплексы, рестораны и казино, которые стали притягивать к себе как местных жителей, так и туристов, причём не только со всей страны, но и со всего мира. А посему нет ничего удивительного, что слава улицы очень скоро сменилась на абсолютно противоположную. Название «Тёмные Омуты» было забыто. Что же касается нового названия «Красные омуты», то оно символизировало не только перерождение района, которое произошло благодаря могуществу клану красных драконов, но и напоминало об особом статусе улицы: «Красные омуты» были безопасным местом для дельцов всех мастей и рода деятельности. Теневики, подпольщики и вполне законопослушные граждане могли свободно встречаться здесь, договариваться и решать любые свои дела без опасения быть арестованными либо же нарваться на какие-нибудь другие неприятности. Пользоваться этой привилегией имели право все без исключения, но… лишь до тех пор, пока соблюдали правила, основными из которых было: «Не убий. Не укради. Не обмани. И не рукоприкладствуй!»

И надо отметить, что прихожанами этой «церкви» эти заветы соблюдались куда добросовестней, чем прихожанами божьих церквей.

Правда не в этот день…

Дин и Элисон как раз приближались к дверям лучшего казино Рэндала Рубинора, кстати, носящего гордое имя: «Красные омуты», когда обе створки двери прямо перед ними резко распахнулись… и не успели они порадоваться тому, как нетерпеливо их ждут в гости, как им навстречу вылетел также ещё и официант…

Именно вылетел, смешно дрыгая в воздухе ногами и ругами и вопя во всю глотку: – Ааааааааааааааааааааааа!

Уворачиваясь от излишне поспешившего поприветствовать его официанта, Дин успел заметить, как он приземлился на середину парковки, подняв облако пыли. Испугавшись, что летун мог пострадать при приземлении, Дин и Элисон дернулись было ему на помощь, но официант почти мгновенно вскочил на ноги и бросился бежать в другую от них сторону. Рассудив, что бедняге и так уже досталось, чтобы добавлять ему неприятных впечатлений преследуя его, Дин и Элисон остановились. Вот только переквалифицировавшегося в бегуна летуна от вышеупомянутых неприятных впечатлений это не спасло: ибо не пробежал он и пяти метров, как перецепился через шнур, идущий от зарядной станции к заряжающемуся магомобилю, и снова рухнул наземь.

И ладно бы только это…

Пока этот первый неудачно приземлялся, потом столь же неудачно спасался бегством, вслед за чем опять и снова неудачно приземлялся, из дверного проема вылетел второй столь же излишне гостеприимный официант. С той, правда, большой разницей, что в полете этого чувствовался класс. У Дина даже создалось впечатление, что он точно знал, куда летел!

И он таки знал… а иначе как бы так вышло, что он приземлился прямиком на первого официанта, как раз пытавшегося подняться с земли во второй раз?

– О-йииииии! – увидев перешедшее в крушение столкновение летуна с невезучим бегуном, сочувственно протянула Элисон и задала глупейший вопрос: – Вам очень больно?

– А вы как думаете? – недовольно буркнули в ответ оба.

– Молчал бы уже?! – обиженно отреагировал нижний и потребовал у верхнего: – И вообще слезь с меня! Больно ему! Мало того, что сволочь! Так ещё и брехло!

– Как есть брехло! – согласилась полностью солидарная с нижним Элисон, пока верхний охая и ахая откатывался в сторону. – Я свидетель! Я, если что, за него вообще не переживаю! – кивнула она на брехло, которое хотя и выглядело потрёпанным, не вызывало в ней никакого сочувствия. – Только за вас! Может мне вам скорую или лекаря вызвать? Или, хотите, у меня есть носовой платочек? – спросила она, протягивая, собственно, платочек.

Жест её, однако, не оценили.

– Засуньте его себе знаете куда! – буркнул трижды неудачно приземливший официант и объявил: – Не буду больше даже и пытаться встать на ноги! Так и останусь здесь лежать! Глядишь, целее буду!

Взглянув на лицо парня, упоротую решительность которого не смогли скрыть ни ссадины, ни синяки, Элисон не стала с ним спорить, просто вызвала «скорую помощь».

Тем временем Дин, дабы не быть случайно сбитым с ног очередным летуном, подбирался по-пластунски к дверям казино. И, надо сказать, расчет себя оправдал: третий летун пролетел над ним, когда он был в метре от двери, четвертый летун… гостеприимно распахнул перед ним дверь.

В мгновение ока сгруппировавшись, он кувыркнулся через голову и оказался внутри казино, где он наконец смог узнать причину аномальной летучести официантов и гостей казино.

Богатырски сложенный молодой мужчина на две головы выше его ростом развлекался тем, что очищал от этих самых официантов и гостей казино помещение. Именно развлекался, потому как именно тем, кто вылетел за дверь, как раз и повезло: они выбывали из игры. Те же, кто оставался внутри снова и снова учились летать. При этом новоявленный гуру повышения летной квалификации не жалел никого, ни тех, кто пытался его утихомирить, ни тех, кто пытался потихонечку смыться из холла казино без его помощи. И первых, и вторых, и всех прочих он хватал за воротники или руки и ноги и с криком: «Пошёл!» запускал в полёт.

Пол у стен был усеян жертвами неудачных приземлений, большинство которых, в отличие от официанта за дверьми казино, наоборот, были счастливы оказаться в нижних рядах, поскольку это означало, что очередь снова летать могла больше до них и не дойти.

Глаза богатыря светились алым пламенем. После каждого неудачно окончившегося полета он издавал недовольный, громоподобный рык. И его можно было понять! Он их учит-учит, а они… как не умели летать, так и не умеют!

Дин знал разгневанного гуру. Его звали Элрик Рубинор. Дин совсем недавно познакомился с ним, но уже успел убедиться в его исключительной доброте и великодушии. Элрик не просто был из тех, про которых говорят, что он и букашку не обидит, он, и в самом деле, был не способен обидеть даже букашку. Дин видел, как однажды Элрик рыдал над трупом голубя, сбитого чьим-то магомобилем. И зарекся ездить с ним в магобилях после того, как, спасая бездомную кошку, этот сердобольный выхватил у него руль из рук. Дин знал, что все свои выходные наследник империи развлечений проводит, либо помогая в приюте для бездомных животных, либо в сиротских приютах.

Другими словами, Дин сразу же понял, что ярость Элрика имеет явно и определенно неестественный характер.

ГЛАВА 7

Сначала Дин хотел было воззвать к дружеским чувствам Элрика, воздействуя на него обаянием. Но скользнув взглядом по рядам павших и заметив среди них синих драконов, оставил эту затею. Синие драконы были способны не просто обаять, они были способны внушить обожание… И, тем не менее, они тоже среди павших.

Возможно, будь у Дина хотя бы минута на размышление, он бы придумал более гуманный выход из ситуации, но его уже заметил «гуру» и был этому обстоятельству очень рад. Ещё бы! Новенький! Ни разу не летавший ещё!

А вдруг этот особенный?! Вдруг этот научится летать в человеческой ипостаси?!

Короче, другого выбора, кроме как чреватого длительной жуткой головной болью и судорогами в мышцах стазиса, у Дина не было и потому он воскликнул:

– Алтум Профунда Лесаргикус Сомниум!

И… богатырь, наклонившийся и протянувший к нему руки застыл. И вместе с ним застыло, казалось, и время – такая тишина вокруг вдруг настала.

Но вот тишину нарушил первый несмелый стон, затем второй… Вслед за которым из кучи прикидывающихся мертвыми, а потому непригодными к дальнейшим полетам тел выполз хозяин заведения. Мазнув по спасителю остекленевшим, уставшим взглядом он в первую секунду не узнал, кто это. А узнав, проворчал:

– Не знал бы точно, что пару часов назад тебя засекли на яхте герцогини Сильверлейк в её же компании, решил бы, что ты это подстроил, чтобы я опять был тебе должен!

– Хорошего же ты обо мне мнения! – хохотнул Дин.

– А что ещё мне думать, если утихомирить моего мальца смог только ты?

– Я и любой другой алмазный, – поправил Дин, скользя взглядом по пытающимся восстановить вертикальное положение жертвам «летных учений».

В зале начинал нарастать шум: кто-то стонал, кто-то вызывал целителей, кто-то оказывал первую медицинскую помощь тем, кому не повезло больше, кто-то искал свои вещи, а были и такие, кто просто пытался понять, что произошло.

– Это да, – вынужден был согласиться Рэндалл Рубинор, подзывая жестом одного из своих администраторов. – Лекаря Бертовича вызвали? – спросил он.

– Да, вызвали, – отчитался тот. – И предупредили, что Элрик в стазисе, в который его ввел алмазный дракон.

– Хорошо, – кивнул красный. – Тогда ждём лекарей, – добавил он и отпустил администратора. Вслед за чем задумчиво пробормотал себе под нос: – Любой алмазный – это да, но все равно подозрительно…

Дин понимал, что друг дразнит его, но смолчать было выше его сил и потому, состроив мину оскорбленной невинности, он нарочито обиженно парировал:

– Правильно говорят, не сотворишь добра, не получишь зла! Потому, Рэндалл, можешь на меня больше не рассчитывать!

– Но за сегодняшнее добро, пожалуйста, рассчитайся?! – с усмешкой предположил красный дракон, поднимая с пола лежавший на боку стол.

– Я вообще-то к тебе, как к другу, шел, но вижу, что ошибался, – продолжил изображать смертельную обиду Дин.

– Угу, ещё скажи, что тебе от меня ничего не нужно! – недоверчиво хмыкнул владелец казино, поднимая с пола вслед за столом также и мягкий стул и садясь на него.

Эту битву Дин вел со своими друзьями, причем как со старыми, так и новыми, уже многие годы. Все они почему-то утверждали, что он появляется только тогда, когда ему от них что-то нужно. А иначе, укоряли они, он о них бы и думать забыл, поскольку ему есть дело только до своих ресторанов и охмурения красоток.

Дин бы с удовольствием утер скептику нос, но…

– И с каких это пор ты отслеживаешь мои передвижения? – поинтересовался он, решив зайти издалека, дабы вот так сразу не подтверждать верность подозрений друга.

– С тех пор как посмотрел утренний выпуск «Великосветской сплетницы», – достав из кармана коммуникатор известил красный дракон.

– Выпуск «Великосветской сплетницы»? – удивленно хмыкнул Дин. – Искренне говоря, не знал, что тебя интересуют сплетни…

– Теперь знаешь, – усмехнулся его собеседник.

– И давно ты интересуешься сплетнями? – уточнил Дин, пытаясь понять друг прикалуется над ним или правду говорит.

– Как только в хрониках светских сплетен начали фигурировать мои клиенты и деловые партнеры, – насмешливо ответил Рэндалл, склонив голову набок.

– То есть, всегда? – изогнув правую бровь, уточнил Дин.

Его собеседник в ответ на это развел руками и объяснил:

– Ты бы удивился, сколько полезной и даже опасной информации можно почерпнуть из на первый взгляд пустой и глупой болтовни, – сказал он, активировав голограммозапись.

Над столом в ту же секунду появилась голограмма ведущей в элегантном наряде, чьи длинные иссиня-черные волосы были уложены в безупречную причёску, а глаза светились профессиональным азартом. Она завлекающе улыбнулась в камеру и почти запела, столь томным и сладким был её голос:

«Если вы встречали этот новый год в «Лиге Гурманов», то вы уже в курсе, отчего этим утром у практически всех девиц благородных фамилий заплаканы очи! Если же нет, то не только не печальтесь, а, наоборот, возрадуйтесь! Ибо вы прямо сейчас вы станете свидетелями очередной громкой сенсации… Какой? А такой, что внимание самого завидного холостяка столицы, неотразимого Дина Адаманта привлекла уже хотя и не молодая, но всё ещё весьма привлекательная герцогиня Сильверлейк! – На этих словах, лицо ведущей исчезло из кадра. Вместо него появился праздничный зал ресторана, Дин, глаза которого лучились то нежностью, то счастьем, когда он смотрел на герцогиню Сильверлейк, которая в свою очередь улыбалась ему то лукаво, то смущенно. Дин сразу отметил, что кадры были не с его магокамер, что было и хорошо, и плохо. Хорошо было то, что достоянием общественности не станет запечатленный на магокамерах ресторана поцелуй. Плохо же было то, что снимал их с Элисон явно мастер своего дела: кадров было немного, но зато каких! Неизвестный папарацци тщательно отобрал самые двусмысленные моменты.

– Ничего себе заваруха! – услышал он позади себя голос герцогини Сильверлейк и автоматически нажал на паузу. «Или это всё же все равно голос Элисон?» – на миг задумался Дин и тут же мысленно махнул рукой, решив, что это слишком сложный вопрос для его давно не отдыхавшей и не совсем трезвой головы. – Кто-нибудь знает, что здесь произошло? – тем временем спросила, ни к кому конкретно не обращаясь, Элисон.

– Ваша светлость? – удивленно уточнил Рэндалл Рубинор. – И вы здесь? Дин, предупреждать же нужно, что ты пришёл не один! – возмущенно воскликнул он.

– А что, разве великосветская сплетница тебе ещё об этом не доложила? – насмешливо поинтересовался Дин.

– Возможно, и доложила, но я, как ты мог заметить, был несколько занят в последние несколько минут! – с достоинством парировал Рэндалл. – Ладно, вы пока развлекайтесь, а я пока встречу Леона, – кивнул он на пребывшего лекаря Бертовича.

Дин и Элисон кивнули. И последняя переспросила.

– Великосветская сплетница?

Дин активировал голограммозапись, которая тут же разразилась закадровым пронзительно-звонким ироничным женским голосом:

«Жестокий, жестокий красавец! Мало ему оказалось того, что он избрал самую волшебную ночь в году для того, чтобы разбить сердца незамужним девицам, так он и замужним матронам тоже не дает спать! Поскольку все они обсуждают эту неожиданную новость и пытаются понять, что же его настолько поразило в старушке герцогине? Каким образом именно она смогла растопить сердце самого желанного холостяка столицы. Ведь ранее Дин Адамант никогда не проявлял романтического интереса к дамам преклонного возраста. А не приворожила ли она его? Задаются они вопросом.

Те из нас, кто ещё сохранил в своей душе веру в настоящие, чистые чувства, могли бы им возразить, что любви все возрасты покорны. Что герцогиня Сильверлейк всегда умела привлекать к себе внимание. Что её обаяние и харизма остаются неподвластными времени. И что Дин Адамант просто разглядел в ней то, что не способны рассмотреть все прочие молодые люди!

– Поверить не могу, – накидывая на себя и Дина полог неслышимости, простонала Элисон. – Ситуация чем дальше, тем больше выходит из-под контроля. О чем мы только думали, когда принимали это решение. И шеф тоже хорош! Он ведь не может не знать, что за каждым нашим шагом следит светская пресса! Хотела бы я знать, чего он добивается?

– Возможно, он надеется, что, привязав тебя ко мне, он сохраняет жизнь герцогине, – задумчиво проговорил Дин.

Услышав его ответ, Элисон недоуменно уставилась на него:

– Не вижу связи, – отрицательно покачав головой, возразила она.

– А её и нет, по крайней мере, прямой, – объяснил Дин. – Просто, возможно, мой дядя и твой шеф хотят, чтобы и похитители герцогини тоже ломали голову над тем, кто и зачем изображает герцогиню Сильверлейк и почему я везде таскаю лже-герцогиню за собой?

– Или же меня просто используют как наживку, дразня похитителей герцогини тем, что пока я её изображаю, они не могут повесить на тебя её исчезновение или убийство, – предположила Элисон. – Хотя, – тут же возразила она сама себе, – чтобы повесить убийство нужен труп…

Дин многозначительно на неё посмотрел и поднял вверх указательный палец.

– Вот именно. Что говорит нам о том, что тела, пока, к счастью, нет.

– Кроме того, благодаря тому, что я изображаю герцогиню, мы имеем беспрепятственный доступ ко всей её движимой и недвижимой собственности, что, учитывая её консульский статус, было бы невозможно, даже, если бы мы официально занимались расследованием её исчезновения или смерти, – сама себе объяснила Элисон. И тут же вздохнула: – Надеюсь, тела пока нет, не потому что похитители герцогини даже пытками не смогли вырвать из неё то, что они ищут, но не могут найти…

– Я тоже на это надеюсь, – тяжело вздохнул Дин.

– Ненавижу дела, когда остается только надеяться, – посетовала Элисон. – А это дело ненавижу больше всех! Да, поисковые заклинания и ритуал призыва души, преступники, к сожалению, уже давно научились обходить, но ритуал пульса души ещё ни разу нас не подводил! Мы всегда знали, жив пропавший без вести или нет! А в этот раз мы даже и этого не знаем! Мы ничего не знаем! – с отчаянием проговорила она и внезапно объявила: – Потому что мы не там ищем! Точнее, не то ищем! Мы должны искать не герцогиню Сильверлейк, а то, что ищут и не могут найти её похитители!

– То есть, неизвестно что? – уточнил Дин и саркастически заметил. – Гениальная идея!

ГЛАВА 8

В ответ Элисон лишь тяжело вздохнула. В такой интерпретации идея, и правда, была не очень. Тем не менее, она продолжала казаться ей перспективной. Она не сомневалась, что похитители обыскали не только яхту герцогини, но и её кабинет в консульстве и её личную резиденцию. Вот только то, что они ничего не нашли, вовсе не означало, что то, чего они искали, там не было. Элисон знала, что есть умельцы, которые могут прятать вещи с помощью заклинаний так, что их невозможно найти, не обладая аурой того, на кого закрыт схрон или же не зная кодового слова. И так уж вышло, что одним из таковых умельцев был её отец, а сама она обладала талантом находить скрытое. Обычно этот её талант реализовывался в озарениях, которые подсказывали ей нестандартные решения в её расследованиях, однако и в том, чтобы что-то найти, она тоже была лучше всех. Особенно если речь шла о том, что скрыто от глаз с помощью вышеупомянутых заклинаний.

Она повернулась к Дину и скороговоркой вывалила на него то, о чем размышляла последние несколько минут.

– Мне нужны личные вещи герцогини, чтобы прочувствовать их ауру и настроится! – убежденно резюмировала она.

Дин открыл было рот, чтобы что-то сказать, но кто ж ему позволил!

– Да, ты прав, – интенсивно кивнула она головой, – похитители надёжно отрезали нас от герцогини Сильверлейк, но не от этой самой вещи!

Дин иронично усмехнулся и покачал головой.

– Я рад, конечно, что в кои-то веки я прав, но, во-первых, ты должна убеждать не меня, а своё начальство, а во-вторых, разреши напомнить тебе, что на территории консульства и в личных апартаментах герцогини тебя появляться небезопасно для наших отношений с Эвритонией, поскольку тебя могут разоблачить.

– Верицию же не разоблачили! Неужели наши маги хуже? – возразила Элисон и сразу же, предупреждая его возражения, добавила: – Я помню-я помню! Я помню, что у похитителей было более чем достаточно времени на подготовку! Но я чувствую, что мой путь более правильный! В общем, я звоню шефу!