Кабзец. Учить, (Не) Убить, влюбить?

Ага… Те самые десять лет, которые мне обещали скинуть, если поеду сюда работать.

Мда…

Чудеса, да и только!

Я оделась в лосины, длинную тунику, подпоясалась черным резиновым поясом, сунула ноги в кроссовки и шагнула на кухню.

Камилю так понравилось заказывать еду, что на столе уже стояли сендвичи с омлетом, крепкий чай и парочка яблок.

Мы быстро перекусили и подошли к двери.

– Думаешь, он уже ждет? – спросил сын.

Я собиралась ответить, но в эту минуту послышалось:

– Даже не думай! Жду!

Мы вышли и обнаружили Тарла – фет эффектно подпирал плечом стену.

Причем, сегодня, на нем была рубашка со шнуровкой на вороте, распахнутая ровно настолько, чтобы мы могли оценить не только мощную грудь, но и небольшую светлую поросль на ней.

– Эпиляцию не пробовали? – усмехнулась я, почему-то в раз перепрыгивая со ступени «мы едва познакомились» на ступень «мы давно и близко общаемся». А все остальные, типа «мы узнаем друг друга поближе», «мы пытаемся продемонстрироваться друг другу с лучших сторон», перемахивая в грациозном прыжке.

Фет вскинул брови – кажется, его это тоже слегка удивило. Но тут ключевое слово – слегка. На лице Тарла расплылась широкая довольная улыбка.

– Рад, что моя грудь вас настолько заинтересовала. Не пробовал, но даже и не предлагайте. Тут у нас одна попаданка встречалась с оборотнем. У него даже в человеческом обличье шерсть на теле, как вы понимаете, была та еще… В общем, его крики во время процедуры некоторые местные колдуны приняли за мольбы о помощи из соседних миров… Думали, там, как минимум, эпидемия болезни с жуткими болями…

– Мужики такие слабаки! – хихикнула я.

– А вот мы сегодня это проверим. На занятиях! Сначала проводим Камиля в класс, а затем уже займусь вами, наша дорогая Елена Прекрасная! Вперед! Нас ждут великие…

– Дела?

– Нет. Испытания.

Тарл опять создал аттиса – и мы дружно сиганули в портал.

Причем, когда вышли, неожиданно обнаружилось, что сына рядом уже нет.

Я начала испуганно озираться, и тут на смартфон прилетело: «Мама, все хорошо. Я в классе для попаданцев, которые будут обучаться в местном магическом вузе. Ребята нормальные. Не волнуйся. Обратно приду через аттиса, он тут стационарный. Задаешь в геолокации координаты – и все. Давай, хорошего тебе дня!»

Я посмотрела на Тарла.

– А почему не предупредили?

– Дак сюрпри-из! – обрадовался фет. – Непредсказуемость – мое второе имя!

– А первое – часто битый? – недовольно буркнула я.

– Да не-ет! Некоторые пытались. Но дерусь я куда лучше, чем делаю сюрпризы, можете поверить. А теперь! Добро пожаловать в класс!

Тарл жестом пригласил меня в помещение, где уже ждали пять человек.

– Разрешите представить! Елена Айдарова! Наш новый преподаватель. А это – Зена Отчаянная.

Мне кивнула высокая, как говорят – кровь с молоком – девица или женщина, черт его знает, с вызывающе-высоким конским хвостом и челкой а-ля девяностые, зачесанной, как у эстрадных певцов того времени. Шевелюра цвета воронова крыла, бешеный макияж, узкий корсет поверх голубой шелковой блузки и кожаные брюки вполне соответствовали подобному образу.

Не менее колоритными выглядели и остальные потенциальные педагоги.

– Бальдр, просто Бальдр, – указал Тарл на жилистого молодого мужчину, опять же – неизвестно какого реального возраста – на вид – ну просто рубаху-парня.

Об этом говорило все: соломенные волосы, серо-голубые глаза, простое, открытое лицо с носом-картошкой – а-ля Трубадур из советских бременских музыкантов. К тому же, Бальдр носил джинсы с футболкой.

– Вейра Ахмадуллина. Даже не спрашивай почему она выбрала себе подобное имя.

Вейра аж присела в реверансе.

Невысокая, спортивного телосложения девушка или женщина была одета в розовое платье с высоким разрезом и тонюсенькими бретельками. И она – единственная – носила туфли на шпильках.

– Всеслав Дубович.

Вот он смахивал на местного больше всех.

Бородатый, кряжистый – как говорят поперек себя шире – но не за счет полноты, а за счет прямо-таки медвежьего телосложения. Эдакий бурый мишка в человеческом обличье.

И, как потом выяснилось, я недалеко ушла от реальности с этим сравнением.

Низкие надбровные дуги, мясистые, но вполне себе приятные черты лица, каштановые волосы… Причем, складывалось ощущение, что это про него рассказывал Тарл, когда я предложила фету легкую эпиляцию. Из расстегнутого ворота клетчатой рубахи кустились такие мощные поросли, каким любой лысый бы страшно обрадовался, вырасти те на его голове.

– Может и вам подберем новое имя? – уточнил Тарл.

– Это можно сделать только в первую неделю проживания тут, – добавила бойкая и приветливая Зена.

– Почему? – удивилась я.

– Вроде как Ведьморра запоминает всех, кто сюда прибыл, и кто тут живет. И чтобы мир тебя узнавал, помогал и поддерживал, если вдруг что… – начала рассказывать потенциальная коллега.

– Если вдруг что? – уточнила я с некоторым опасением.

– Если ты делаешь что-то хорошее, но твоя ситуация в эту минуту швах, – ответил за нее Тарл.

– В общем, для этого ты как бы должна вписать себя в местное информационное поле. Ты когда прибыла?

– Вчера.

– Ну время еще есть. Так ведь? – Зена покосилась на Тарла. – А то я здесь уже месяцев девять…

– Это как? – поразилась я. – И все еще начинаешь учиться?

– Мы ждали, когда соберется весь состав попаданцев, – невозмутимо ответил за Зену Тарл.

– В смысле? Меня пригласили сюда, может, недели три назад, точно не больше!

– Так вас, таких, ведь еще найти было нужно, в немагическом-то измерении. Это как иголку в сене искать исключительно с карманным магнитом…

Только хотела спросить – кто или что выступали в роли магнита, как Тарл сменил тему.

– Итак. До выбора имени время, действительно, есть, а вот до начала занятия – нет. Уж раз мы все в сборе и те, кого ждали, прибыли, наконец-то, – он посмотрел на меня так, словно я клялась приехать месяц назад, но вместо этого гуляла, пила, и вообще забыла о своем обещании. – Мы можем начать обучение преподавателей магии для нашего учебного заведения. Как вы понимаете, мы выпускаем будущих целителей: медсестер и врачей. Причем, как гражданских, так и военных.

– Так вот откуда у вас занятия по боевой подготовке, – вновь вклинилась Зена. Кажется, она была тут самой бойкой, не зря же взяла фамилию – Отчаянная.

– Да как вам сказать, – Тарл хитро прищурился. – В нашем учебном заведении, а – особенно – в Ведьморре, знаете ли, боевая подготовка может пригодиться вообще, где угодно. Даже в торговом центре на распродаже…

– Нет. Там нужны, как минимум, танки, – поправила Зена и было видно – говорит с большим знанием дела. Не зря же прожила тут «месяцев девять».

Фет одобрительно кивнул.

– Танков не обещаю, но бронебойные заклятья завалялись, думаю, как раз на такой случай…

Глава 5

Одна голова хорошо, а три – результат неудачного заклинания

Должна сказать, что обучение производило на меня ну просто незабываемое впечатление.

Стало ясно, почему преподавателей без большого стажа сюда не берут.

После рефератов иностранных студентов с фееричными «электроплитками» вместо «электролитов», и «трезвоэлектрическим эффектом» вместо «пьезоэлектрического эффекта», тебе уже в этой жизни мало что страшно.

А уж, если тебе еще «страшно повезло» получить группу, где большинство – учатся на платной основе… на так называемом «внебюджете»…

У-у-у… Твоими нервами можно потом гвозди забивать.

Говоришь студентам: «Вы должны сдать к концу семестра десять практических работ», а они тебе «Ну-у-у… Давайте уже без этого формализма. Мы просто сдадим вам десять практических зачеток – и все… За все ведь уплачено…»

Ну, а таким, как я – репетиторам, что пытаются втолковать физику тем, кто даже на внебюджете умудряется за несколько лет так и не сдать предмет хотя бы на троечку… Нам вообще уже можно с пинка – в космос. Ни один космолет не посмеет ослушаться, ни один спутник. А инопланетяне – так и вовсе быстро крутанутся и сделают вид, что их тут никогда не было.

В общем, наверное, исключительно педагог с большим стажем и смог бы пережить обучение преподаванию магии в «КАБЗЕЦ»…

Одни только темы уроков чего стоили!

Слабонервным их лучше было даже не знать.

«Перемещение органов без разреза».

«Перемещение органов с разрезом».

«Выемка органов без их повреждения».

«Модификация органов».

«Фальсификация органов».

«Опробация органов».

Тут сразу возникал образ людоеда, который «вынимает органы без повреждения», «модифицирует» – варит, жарит, затем «фальсифицирует» – подделывает, чтобы не заметили кражи, ну а потом уже «опробирует» с солью, майонезом, луком и специями…

Короче говоря, за два месяца обучения преподаванию магии в «КАБЗЕЦ» я, как никогда осознала, что лучше подобное заведение не назовешь. Ибо матерная аббревиатура выглядела бы ужасно непедагогично, а другим словом обозначить все это не представлялось возможным.

И это мы еще даже не встретили студентов, которым требовалось регулярное даже не перевоспитание – испытание, дабы хоть немного перевоспитать!

Только лишь друг друга и Тарла…

Тарл Аскан оказался мужчиной загадочным во всех отношениях.

Регулярно провожал меня на занятия и обратно, отчего остальные уже начинали шушукаться. А Зена, с которой мы сразу же подружились, прямо спросила:

«Вы встречаетесь, что ли»

Я ответила, как и полагается в Академии «КАБЗЕЦ».

«Конечно, встречаемся! Возле моей двери перед занятиями, на занятиях и после них тоже встречаемся – возле моей двери».

«В смысле? Он что-то испытывает?»

«Разумеется! Мое терпение постоянно испытывает! Причем, иногда почти, как викинги пленников!»

«Ну не-ет! У вас с ним что-то есть?»

«Да, естественно! У нас есть общие занятия!»

«Ты, походу, у нашего мутабракота Базилия училась, как отвечать на вопросы», – хихикнула тогда Зена, но интересоваться не перестала.

Мне и самой временами чудилось, что за шуточками Тарла о том, как он пал жертвой моей красоты, и я просто обязана научиться врачеванию, дабы спасти его, ибо это – моя вина, что-то стоит. По крайней мере, ни с кем другим он так не общался.

Однако дальше пикировки, намеков и многозначительных взглядов, как будто Тарл временами на меня залипал, не заходило.

И я даже не знаю – радовалась этому или же нет.

С одной стороны, сейчас мне было совсем не до романов. С другой стороны, наверное, хотелось бы, чтобы Тарл, действительно, влюбился в меня. Я ведь женщина, как-никак! А нашей сестре только дай соблазнить и охмурить мужика! Даже, если этот мужик нам нафиг не нужен! Это убеждает нас в собственной привлекательности, неотразимости, манкости.

Если за женщиной не тянется шлейф поклонников, которым она разбила сердца, эта женщина как-то и воспринимается менее уважительно.

Странно, но с возвращением юного тела, и началом жизни в Ецке, я и ощущала себя молодой.

Помню эти битвы на рельсах, когда под юморными романами о пенсионерах писали: «А почему бы просто не взять юную девушку, и не поместить ее в фантастический мир? Зачем нужны все эти старухи?»

Бедные «молодухи» жаждали всего и сейчас. К чему ждать до пенсии?

Я же хорошо понимала, что после пенсии только жить начинаешь…

А иногда ее размер прямо обязывает, не только жить, но и работать на полную катушку, даже куда энергичней, нежели в молодости… Словно с пенсией человек получает не второе, а третье дыхание.

Но не будем о страшном и социальном, поговорим о… страшном и волшебном.

Тарл встречал и провожал, Камиль учился в своей группе будущих адептов, Зена заходила в гости, и мы вместе прогуливались по территории Академии, пока она еще выглядела более-менее цивильно, в отсутствии студентов… Новая приятельница знала тут все уголки-закоулки и даже называла их оригинально, по-своему.

«Беседка обжиманцев не для попаданцев», где студенты целовались между занятиями, выглядела уютным, скрытым от всего окружения, мирком. Увитая плющем с огромными фиолетовыми и оранжевыми цветами, так, что сидящих внутри вообще не было видно, она прямо предполагала уединение.

– Ха-ха-ха! – комментировала Зена. – Это пока туда не вломится новая парочка! Вот тогда конец ути-пути, шпили-вили… и начинается большой бада-бум. За эту милую беседку так иногда дерутся, как не бьются за девиц, которых туда приводят, – комментировала Зена.

«Рыдающие ивы» представляли собой небольшой парк из этих деревьев возле пруда.

– Когда студенты начинают здесь практические занятия, рыдают не только ивы, но и все, кто их потом видит, – поясняла приятельница.

– Но выглядят-то они вроде нормально, – удивлялась я.

– Мгу. Это после того, как местные колдуны-врачеватели проводят им реанимацию месяца два.

«Ядерный полигон»… Одно название уже предполагало, что я увижу нечто эдакое-растакое. Пейзаж тоже не подкачал. Котлованы, вздутые барханы почвы, остатки деревьев в виде пней, веток и обломков по всей территории…

– Тут, реально, проводят испытание нового оружия? – уточнила я у Зены в первую нашу прогулку по «достопримечательностям» «КАБЗЕЦ».

– Да не-ет! Тут студенты сдают экзамены по врачеванию.

– Точно не путаешь? Не по корчеванию?

– Точняк… Ну просто, видишь ли, у нас студенты-то специфические… Чародеи… Сама понимаешь.

– Мда… Не хотелось бы мне попасть под руку подобным целителям.

– Воистину! – подняла палец вверх Зена. – Не у каждого такое исполинское здоровье, чтобы лечиться у подобных врачей.

«Парк обжиранцев», в принципе, выглядел самым обычным. Там даже котлованов не обнаружилось.

– Тут студенты перекусывают, если не хотят есть в столовой, – сообщила Зена. – Пока тут тихо и мирно. Но вот посмотришь в учебное время…

– Да ла-адно! А тут-то что может быть эдакое?

– Как что? Фигурные горы шелухи от семечек, банки, склянки от всяких напитков и хорошо, если только лишь от обычных. А если от каких-нибудь зелий для лучшего усвоения материала?

– Ну и что?

– А вот посмотришь, как после этих зелий одуванчики начинают водить хороводы, а лопухи напрыгивать сзади и закрывать листьями глаза с криком: «Угадай, кто это, тогда отпущу».

Но все это были только цветочки – во всех смыслах слова, потому что настал день, когда Тарл объявил:

– Сегодняшняя тема нашего занятия «Воскрешение умершего несколько минут назад. С реанимацией не путать! Там в землю не закапывают!» Делимся на тройки. Один умирает, другой воскрешают, третий следит и заодно на подхвате.

– Я не хочу умирать! Я уже очень молода! – возмутилась Вейра. – Только-только второй раз жить начинаю! После шестидесяти пяти лет на обычной Земле!

– Господи! Да по сравнению, с Радамирой и Горгоной, мы вообще все тут только жить начинаем! – подала голос Зена.

Тарл невозмутимо продолжил:

– Итак. В первой тройке – Елена, Бальдр и Зена. Бальдр умирает, Елена воскрешает, Зена – на подхвате.

– Подхватишь меня и убежишь, если ничего не получится, – я хитро подмигнула подруге.

– Во второй тройке – Вейра, Всеслав и… у нас больше никого нет. Всеслав умирает, Вейра воскрешает. На подхвате…

– У нас больше никого нет? – хмуро съязвила Вейра.

– Не угадали! – обрадовался Тарл. – На подхвате мать сыра Земля!

– Ну это существенно облегчает дело, – пробурчал Всеслав.

– А почему умирают только лишь мужики? – уточнил Бальдр.

– Потому что мужики – самые слабые существа. Кто умирает при температуре тридцать семь градусов? – подала голос Зена. – Кто рыдает горючими слезами при удалении бородавки? Кто стонет во время растяжки перед занятиями по боевому искусству.

– Ты лучше эту тему не поднимай, – кивнул Тарл. – У наших девушек такие способности к комплиментам, что даже странно, что в их мире еще кто-то выжил.

– Точно! – хихикнул Всеслав. – В прошлый раз мне Зена такой комплимент отвесила… Мол, если бы у тебя было столько же волос на голове, сколько на груди, и нос поменьше, и ноги длинней, и лоб выше, вообще был бы красавец-мужчина… Даже не знаю, как мне хватило успокоительных.

– Ой, это еще что-о! Знали бы вы, что мне Елена отвешивает! Вообще обрыдались бы…

– От смеха? – вклинилась я.

– А вот это уже кто как. У кого есть в душе сочувствие и сопереживание к ближнему – от них. А кто, в момент раздачи этих замечательных качеств, стоял в очереди за сарказмом, тот, разумеется, от смеха… Каждый, как говорится, в меру способностей…

И тут у всей группы ушки были уже на макушке. Каждому стало дико любопытно – что же там происходит у нас с Тарлом.

Однако фет, как обычно, решил, что сюрприз будет. Причем, кажется, что и для меня тоже. Я ведь и понятия не имела – ухаживает он, или – чисто так, подсел на мои незабываемые комплименты, как на наркотик…

В общем, Тарл выдержал короткую паузу и заявил:

– Ну, а теперь запоминайте и записывайте…

И вот мы с Зеной все запомнили, записали и… вся группа дружно убила Бальдра с Всеславом.

Те пикнуть не успели, как Тарл скомандовал:

– Руки вверх! А теперь ты, Елена, чертишь это заклинание в воздухе, ты – Зена – это, ты, Вейра – это…

Стоило нам выполнить указание фета, как «жертвы» в момент рухнули замертво.

– Не волнуйтесь. Это абсолютно безболезненное убийственное заклятье, – совершенно спокойно произнес Тарл, когда мы метнулись к сползшим на пол товарищам и убедились, что у тех уже нет пульса. – Обычно мы используем этот метод для усыпления очень больных животных…

– Ну-у-у… Все мужики – животные, это факт, – усмехнулась Зена.

Тарл кивнул:

– Я это запомню, когда у вас возникнут трудности с преподаванием.

– Ну, что вы, учитель… Вы – счастливое исключение, – попыталась исправить положение моя новая приятельница, и лишь все ухудшила.

– Исключение? – вскинул бровь Тарл. – То есть я не мужчина или не животное?

– Лучше не отвечай! – посоветовала я.

– Хорошая идея, я бы сказал – гениальная! – поддержал фет и, как это у него обычно водилось, без перехода резко вернулся к занятию: – Теперь у вас есть сутки, чтобы их оживить.

И вот именно это фееричное задание привело нас с Зеной в лес ночью…

…Итак, я закопала Бальдра, земля начала взвиваться вихрями, пузыриться, брызгать фонтанами…

Тарл схватил меня и побежал…

Зена спохватилась и рванула за нами…

Еда спохватилась и полетела прямиком в нас…

Тарл не оценил подарок в виде термоса с чаем по голове и увернулся…

Я не могла остановиться и перестать хохотать…

Видимо, это было уже истерическое.

Тарл время от времени пародировал меня.

– Ей бы только хи-хи, да хи-хи… А бедный напарник сейчас ка-ак восстанет.

– Так это же хорошо? – спрашивала я.

– Поглядим… поглядим… Это пока еще вопрос из вопросов. В некоторых случаях, лучше уже и не оживать…

Поняла я сомнения Тарла только, когда мы резко притормозили возле лесной опушки, Зена едва не впечаталась в нас, но фет наметанным движением ее придержал.

А затем из земли, словно чертик из табакерки, выскочил Бальдр.

Мы с Зеной вначале замерли, не находя слов. Боюсь, даже мастера художественной прозы не сразу смогли бы описать то, что увидели.

Тут главное, чтобы они не опи́сались…

Тарл же начал хохотать и приговаривать:

– А ты говорила, это в мастерской Радамиры рисовали ваши шедевры абстракционизма, кубизма и сюрреализма. Не-ет… Это были портреты с натуры… Просто художники побывали у нас и мягко знакомили вас с некоторыми особенностями неудачных заклятий…

Мы с Зеной переглядывались-переглядывались, суматошно моргали, осмысливая происходящее… И вдруг тоже ка-ак начали хохотать.

Бальдр вытащил из своего смартфона виртуальное зеркало, произнес волшебную фразу:

– Свет мой зеркальце, скажи, да всю правду доложи, я ль на свете всех милее…

Это было заклинание, если что.

Зеркало ойкнуло, дернулось, перекосилось, а затем заявило:

– А можно я не буду это все комментировать? Нет, по сравнению с героями картин Пикассо… Можно сказать, даже вполне ничего. Опять же, ты всегда можешь сказать, что это – оригинальный костюм на Хэллоуин. Но поскольку ты забыл дату праздника, так и ходишь, в постоянном его ожидании. Эдакий человек-праздник… То есть… не человек. Ну вы поняли…

– Не! Привидения помрут от страха. А они ведь и так уже умерли. Надо иметь сочувствие к усопшим, – прокомментировал Тарл.

Мы с Зеной не могли прийти в себя от истерики.

Фет и Бальдр дали нам возможность выплеснуть эмоции хохотом, после чего напарник произнес, используя сразу две головы из трех – так, сказать выступил дуэтом:

– Сколько ты сказал, у нас еще времени?

Тарл посмотрел на свои наручные часы, которые служили ему и смартфоном, и планшетом, и компьютером сразу.

– Примерно, пять часов.

– Надо спешить, – подал голос Бальдр, и неопределенно махнул всеми семью руками.

– Да, согласен. Идем! – произнес Тарл.

И, не опуская меня на землю, рванул в лес, Зена – за нами, Бальдр побежал, но его восемь ног запутались, и напарник упал.

– Да, черт побери! Ползи! – предложил ему фет.

Бальдр проворчал что-то типа: «Рожденный с пятнадцатью конечностями ползать не должен», но спустя минут пять начал уже вполне уверенно передвигаться, на манер странной сороконожки. Только теперь мы заметили, что у него в районе лопаток… еще по четыре хвоста с каждой стороны. Пушистых таких, видимо, лисьих…

Мы добрались до ямы, которую словно вырыли заново.

Тарл поставил меня на ноги, взял лопату и… звезданул Бальдра по голове.

Тот покачнулся, взмахнул всеми конечностями, всплеснул ушами, которые развевались за спиной, и… рухнул замертво прямиком в яму.

– Повторяем заклинание. Сколько раз говорил! Главное – акценты! Это же как в русском языке. Убить нельзя научить. Поставил запятую в одном месте – и Академия легким росчерком пера превращается в душегубку. Поставил в другом – и тоже в душегубку, но выходят из нее таки образованные существа после того, как загубили души преподавателей.

Мы хором повторили то, что произнес Тарл.

И вот вроде все было также, как раньше.

Танцующие лопаты, земляные вихри, смерч, побег… Даже термос опять откуда-то прилетел, аккуратно наметившись в голову Тарла.

– Мда… Парень не оставляет попыток напоить меня чаем, причем, посмертно, – второй раз пригибаясь, произнес фет.

В конце, на опушке леса мы с ужасом крутанулись и увидели, что Бальдр уже почти такой же, как был.

В эту минуту взошло солнце, и Тарл радостно объявил:

– Все! Эксперимент завершен! Победой экспериментаторов над подопытным!

Бальдр опять вызвал зеркало, и оно изрекло:

– Уфф… Ну хоть на человека похож. А то я все еще заикаюсь после предыдущего раза… Не переживай, зато теперь у эльфов сойдешь за своего. У них такая форма ушей всегда в моде.

– А я-то думал, в цирке придется работать, – выдохнул Бальдр с облегчением и уточнил: – А эльфы существуют?

Причем, он так удивился, словно несколько часов назад не ползал на пятнадцати ногах с эффектно развевающимися за плечами ушами.

– Нет, – ответил за зеркало Тарл. – Но со способностями наших преподавателей, боюсь, скоро появятся в огромном количестве.

– Ладно. Это я как-то переживу, – улыбнулся Бальдр. – Погодите! Дайте я пальцы ног и рук пересчитаю. Мало ли что…

– Логично, – усмехнулся Тарл. – А то уже и за эльфа не сможешь сойти.

Внезапно на опушке показался Всеслав… Вейра, и… мы ка-ак начали хохотать.

Дружно, заливисто, громко.

Причем, усопшие и воскресшие присоединились ко всеобщему веселью.

– Ну, что, мужик… Я считаю, мы с тобой представители новой расы, – бодро произнес Всеслав, нарочито откидывая назад пряди волос, чтобы обнажить удлиненные и заостренные уши.

– Ага. И это раса «женщина с заклятьем страшнее обезьяны с гранатой»! – «поймал волну» Бальдр.

– Та-ак! Вейра? Ты не припомнишь, у нас сегодня ведь есть занятия по боЛевой подготовке? – уточнила я.

– Все-все! Поняли! Не дураки! – не дал ответить коллеге Всеслав. – Ну, а что? Помните, как у Пластилина Колец? Моя прелесть! Это, похоже, про наши уши… которые девушки лепили, как пластилин… И вышла такая прелесть… Что, реально, в первые минуты, думаешь – уж лучше бы, как Горлуму пожить в пещере, никому на глаза не показываться… Лет эдак двести… а там, как пойдет. Может тут заведутся пластические хирурги… В конце концов, с местными ведьмами, у которых самый мощный магический потенциал сочетается с самым мощным воображением… подобные медики будут нарасхват.

– И слепим, как пластилин, кольца повесим, если понадобится! – подбоченилась Зена.

Я повторила ее эффектный жест в стиле «женщина на тропе войны».