Sugar daddy

В этот день предстоящий ужин с соратником был запланирован на девятнадцать часов в «Белуге». Тимофей Борисович, миновав стеклянный коридор тщеславия, поприветствовал сотрудников, бодро направился в свой кабинет, секретарь суетливо подскочила, подбежав к нему:

– Тимофей Борисович, там у вас Виктор Алексеевич, я сказала, что вас ещё нет на месте, а он… ― щебетала Тоня вполголоса.

Эта новость насторожила его, вероятно, у Ходункова была причина явиться срочно, не дождавшись ужина. Директор протянул подчинённой стакан с недопитым кофе, одёрнул борт своего пиджака, решительно открыв дверь в свой кабинет.

Виктор стоял у окна, задумчиво вглядываясь в пейзаж. Услышав шаги, обернулся, засунув руки в карманы. Этот жест означал, что Ходунков в гневе и предстоит неприятная беседа.

– Ефимов! ― раздраженно начал Виктор первым. ― Я тебе что говорил про конфиденциальность? С какого хрена?

– И тебе доброго дня, Вить, кофе хочешь? ― Сев в кресло, Тимофей нажал кнопку запуска компьютера.

– Тима, какой кофе, ты, что совсем не следишь за тем, что вокруг тебя происходит? Вот, полюбуйся! ― Ходунков передал смартфон с открытой вкладкой ютуба. ― Триста тысяч просмотров. Триста!

Видео, на котором Крис фривольно покачивая бедрами, отвечает на вопросы блогера на фоне витрин ресторана на Патриках.

– Сколько вы зарабатываете в месяц? ― задаёт ей вопрос парень.

– Я не зарабатываю, у меня любовник олигарх, он содержит меня.

– Сколько денег он даёт вам в месяц? ― любопытный интервьюер был рад поймать очередную дурочку для контента.

– По-разному, иногда три, иногда четыре миллиона в месяц. Не считая подарков.

– А сколько стоят ваши вещи, которые сейчас на вас?

И понеслись в ответ ценники и бренды: «Бальман», «Бёрберри», «Шопар».

– Тебе не кажется, что ты заигрался? ― рыкнул Виктор Алексеевич.

Тимофей продолжал смотреть видео, закипая от ярости.

– А кем работает ваш спонсор, если он может позволить такие подарки?

– У него своя фирма по продаже элитной недвижимости, ― кокетливо улыбнулась Крис.

– Что вы посоветуете тем девушкам, которые хотят найти себе богатого мужчину? ― завершал интервью блогер.

– Ухаживать за собой, читать модные журналы и выглядеть всегда на миллион.

Ходунков ждал от Тимофея реакции, но тот, погрузившись в размышления, молчал.

– Ты понимаешь, что после такого можно залететь под проверки прокуратуры? Сейчас, когда каждого трясут на причастность к коррупции, я не стану рисковать своей задницей ради твоих развлечений.

– Вить, не усугубляй. ― Приходя в себя, Тимофей прекрасно понимал, что может последовать за публичными откровениями Крис.

– Документы в порядок приведи и с путаной своей этой отношения заканчивай. Пока всё не утихнет, я с тобой дел не имею. Не звони мне.

– Вить! ― Тимофей пытался охладить пыл друга.

– Тимофей, я с пониманием отнёсся к тому, что ты в своей этой Кристине рассмотрел Веру. Но давай начистоту: то, что Вера тогда выбрала не тебя и пропала без вести с тем бандитом, твоей вины в этом нет. Времена такие были и не спас бы ты её своей любовью. Погулял немного с Кристиной, реализовал свои мужские фантазии. Дальше зачем? Хватит уже, заканчивай. И вообще, что это за суммы подарков? ― Ходунков посмотрел пристально в глаза. ― Ты не Бог, Тимофей и не можешь управлять жизнями.

– Я и не претендовал на его роль, ― хмыкнул Тим, разозлённый тем, что его личная жизнь стала достоянием общественности.

– Смотри сам, но от проверок подстрахуйся. Ветер подует с твоей стороны, можешь паковать чемоданы. Я предупредил. ― Резко обернувшись, Ходунков пошёл на выход. ― Сам появлюсь, когда пойму, что чисто, ― бросил он на прощание.

Оповещение о входящем сообщении на смартфон Тимофея нарушило тишину.

«Котик, ты снова оставил меня без утреннего секса» и следом эротические фотографии Кристины в постели, которую он спешно вчера покинул. Тим покрутил свой гаджет, откладывая в сторону. Впервые это было не вовремя. Всё не вовремя. Он не мог понять, как лучше поступить, но то, что эти отношения придётся завершить, сомнений не вызывало. Пытаться удалить видео у блогера ‒ бесполезно. Так Ефимов лишь подчеркнёт важность содержимого и может попасться на крючок с выплатой регулярных сумм. Абонемент на непубликацию ‒ привычная практика для подобных охотников на компромат. Кристина по своей глупости подкинула проблем, и даже если риск проверок ‒ выдумка Виктора, его компания уже утратила важного поставщика товара. Тимофей не верил в то, что Ходунков вернётся после такой подставы. Какой бы крепкой дружба не была, если она потенциально может привести к уголовной ответственности, только дурак останется в игре.

«Сука!» ― выдохнул Тимофей от безысходности. Это был не просто удар под дых, это было фиаско с дорогим чеком за его собственную беспечность. Вместо того, чтобы собраться с мыслями и приступить к своим задачам, Тим в прострации открывал и закрывал текущие папки дел. Мало того, что накануне выяснилось, что в коллективе проблемы, так теперь ещё и эта история, в которой можно надеяться только на личное везение с поиском подходящих застройщиков. Никто не станет подставляться и соглашаться на сотрудничество без рекомендации со стороны Ходункова. Тимофея Борисовича вышвырнули за борт. Он не может в срочном порядке переквалифицироваться обратно в компанию по продаже жилья эконом класса, это отразится на его репутации сильнее, чем вынужденный отпуск в режиме ожидания. Быть в подвешенном состоянии ‒ не его стиль жизни.

Чистка документов и папок, в которых могли быть косвенные улики, заняла добрую половину дня. Он не думал о Кристине, не думал о том, что будет дальше, просто механически исполнял то, что помогло бы ему избежать неприятностей в случае проверки.

Звонок на телефон от незнакомого абонента отвлёк Ефимова от дел.

– Тимофей Борисович, здравствуйте, ― раздался незнакомый голос в динамике.

– Добрый вечер.

– Вам знакома Кристина Гейтман?

Тимофей насторожился.

– Да, в связи с чем вопрос?

– Она оставила ваш номер телефона в анкете при поступлении, ― собеседник притих, пытаясь подбирать слова. ― Она в реанимации, и мы обязаны вам об этом сообщить.

– В какой реанимации, вы кто? ― Тимофей терял самообладание.

– Записывайте адрес. Мы сообщим вам подробности при личной встрече.

Тим, подозревая то, что звонок мог быть от мошенников, набрал номер телефона Крис. В ответ лишь длинные гудки. Ещё и ещё. Бесполезно. Смял листок с адресом, вспомнив о том, что машина осталась во дворе у Кристины, вызвал такси.

В отделении больницы на проходной встретил охранник, который упрямо пытался объяснить, что часы для приёма вывешены на стенде, посещения в другое время не положены. Окончательно выйдя из себя, Тим готов был разорвать несговорчивого смотрителя, схватив его за ворот рубашки, сжал кулаки.

– Я же сказал, мне позвонили, ― процедил Тим сквозь зубы.

– Звоните, пусть скажут, что вас можно пропустить, ― настаивал охранник, дыша перегаром в лицо Ефимова.

Расслабив хватку, Тимофей нажал кнопку вызова.

– Я на проходной, объясните своему сотруднику, что меня надо пропустить, ― подал телефон охраннику.

– Так бы сразу и сказал, ― мужчина удалился в будку, нажав заветную кнопку. ― Третий этаж, кабинет заведующего отделением.

Казалось, будто старый лифт семиэтажного здания едет ещё медленней, чем тот, которого каждое утро избегает Тимофей из-за экономии времени. Нервы сдавали от неизвестности. Гулкие шаги по пустующему коридору. Постучал в кабинет, не дождавшись ответа, резко толкнул дверь.

– Здравствуйте, Ефимов Тимофей Борисович? ― Мужчина в белом халате жестом предложил сесть. ― Будьте добры, покажите ваши документы.

Тимофей достал водительское удостоверение, едва сдерживая приступ ярости.

Врач ознакомился с удостоверением личности.

– Меня зовут Игорь Семёнович, кем вам приходится Кристина Гейтман?

– Доктор, давайте прекратим этот театр абсурда, я значусь у неё в документах при поступлении, значит, не обязан вам ничего объяснять.

– Хорошо, отложим формальности. Кристина поступила к нам из клиники пластической хирургии. Вы знали, что у неё сегодня была назначена операция? ― Заведующий с сочувствием посмотрел на посетителя.

– Нет, не знал. Что с ней?

– Понимаете, в чём дело, у Кристины произошла аллергическая реакция на компоненты комбинированного наркоза и так как клиника не обладает реанимационным отделением, из-за периода её транспортировки случились осложнения.

– Что с ней? Вы можете без медицинских терминов объяснить?

– На данный момент нам удалось вывести её из кризиса и стабилизировать состояние. Но понять истинное положение ситуации мы сможем только после того, как она вернётся в сознание.

– А что за операция планировалась? ― Тимофей пытался понять, как так получилось, что он даже не был в курсе, что Крис легла под нож.

– Операция по увеличению груди.

– Чего? ― Кристина никогда не говорила с ним об этом.

– Как мужчина, я отчасти могу вас понять. Тоже отношусь к таким неоправданным рискам ради моды негативно. Но, что есть, то есть. Наша задача теперь ‒ восстановить жизненные функции пациентки. ― Игорь Семёнович сомкнул перед собой ладони в замок.

– Чем я могу помочь?

– Все необходимые манипуляции мы проводим, препараты в наличии. Попробуйте связаться с близкими девушки. Ей потребуется уход после перевода из отделения интенсивной терапии. И я так понимаю, что ухаживать за ней будете не вы. Вы знакомы с её родителями, возможно, иными родственниками?

– К сожалению, нет, но я попробую их отыскать.

– Хорошо, я отдам вам её личные вещи под расписку, на случай, если ей кто-то позвонит из родных, необходимо, чтобы кто-то был с ними на связи.

– Да, Игорь Семёнович, конечно, сделаю всё, что в моих силах.

После подписания документа на стол легли украшения и смартфон Крис.

– Будем надеяться на положительный исход ситуации. Крепитесь!

Тимофей достал из бумажника несколько купюр, протянул доктору:

– Возьмите, это вам в благодарность.

– Спасибо, не надо, вам они ещё пригодятся.

– Возьмите, прошу вас.

Тимофей стоял в ожидании такси, сжимая в руках гаджет Кристины, который источал аромат её духов.

– Дурочка, что же ты наделала? ― с досадой произнёс он вслух.

Экран засветился, входящее сообщение от контакта Егор. «Пупсик ты как? С нетерпением жду, когда смогу пощупать твои новые сисечки». Ефимов долго смотрел на потухший экран гаджета, словно погруженный в транс.

– Вы ехать собираетесь? ― окликнул его водитель.

Тимофей молча открыл заднюю дверь, со злости хлопнул ей так, что казалось, будто стекло рассыплется вдребезги.

– Осторожней можно, не холодильник же, ― посетовал водитель, включая музыку громко.

Звуки «Восток fm» наполнили салон.

– Канал смени, ты не у себя дома, ― хриплым от усталости голосом скомандовал Тимофей, продолжая смотреть в потухший экран смартфона своей бывшей любовницы.

Глава 6

Такси остановилось у арки дома Кристины. Тимофей вышел из машины, по-прежнему сжимая смартфон Крис в руках, ему хотелось выбросить его на полном ходу в окно, чтобы не читать подробности интимной переписки с другим. Но он пообещал врачу найти её родственников, поэтому избавиться от гаджета, который привёл его в бешенство, возможности не было. Он не осознавал всю ситуацию, не прогнозировал исходы и решения. На автопилоте следовал к своей машине, чтобы закрыться в пространстве, где он чувствовал себя в изоляции от внешнего мира. Посмотрел на окна квартиры Кристины, в которых не было света. Сел в автомобиль, вдавился в кресло всем телом. Поворот ключа в зажигании, чтобы почувствовать под собой тремор двигателя и прийти в себя. Он рулил своей жизнью всегда, он управлял ею, и эта череда событий не выбьет его из седла.

Ночная столица жила своей жизнью, освещаемая неизменным холодом света неона витрин. Тим мчал по дороге, в крепкой хватке сжав руль. На светофоре нашёл в контактах номер телефона своего штатного юриста.

– Игорь, добрый вечер! Не разбудил? ― сдержанно начал он разговор.

– Здравствуйте, Тимофей Борисович, нет, не сплю ещё.

– У тебя в документах по квартире на Сухаревской должна быть копия паспорта с местом старой прописки Кристины Гейтман. Будь добр, свяжись с жильцами по тому адресу, там должна быть мать Кристины, сообщи ей, что её дочь в реанимации. ― Тимофей выдержал паузу в размышлениях. ― Я скину тебе номер телефона врача.

– Это квартира, на которую вы дарственную оформляли? ― уточнил собеседник.

– Да, она. Держи меня в курсе.

– Хорошо, сделаем.

– Только, Игорь, имей в виду, информация не для разглашения.

Он сам виноват в том, что позволил себе подпустить содержанку настолько близко. Не сохранил дистанцию, пока она планомерно приручала его к своим регулярным селфи и сообщениям, незаметно расширяя зоны своего влияния. Виктор прав: «он заигрался». Мало того, что она разрушила доверие к нему со стороны Ходункова, Тимофей понимал, что ему необходимо сдать анализы. Неизвестно, сколько половых партнёров было у Крис на стороне, и пользовалась ли она презервативами с ними. Придётся наводить порядок в своей жизни, закатав рукава, разгребать всё то дерьмо, которое она успела накидать в его жизнь.

***

– Привет, а Дашка почему не пришла? ― чмокнув в щеку Алёну, Катя села за столик летней веранды.

– Привет, она занята, вещи собирает, в обед переезжает ко мне.

– Хм, я думала ты выпившая ей это предложила и сегодня найдёшь причину отмазаться, ― Катерина листала меню.

– С такими предложениями не шутят, ― удивилась Алёна неожиданному началу разговора.

– Ой, Алён, да ладно тебе. Была девочка однокурсница из деревни и пусть возвращается домой обратно. Она не потянет жизнь в столице, зачем продлевать агонию? ― Катя подозвала официанта жестом, сделав заказ, посмотрела на подругу обыденно, словно её слова, сказанные до этого, были нормой.

– Как вчера вечер провела? ― Алёна промокнула салфеткой губы, едва сдерживаясь.

– Мы прекрасно потусили с тем парнем, ― горделиво задрав подбородок, Катя продолжила настаивать на своей версии событий.

– Кать, зачем ты врёшь? ― Алёна въелась в неё взглядом.

– Почему вру? ― Нервно отреагировала та.

– Потому что мы с Дашей вчера видели, как твой потенциальный спонсор слился с ужина, оставив тебе неоплаченный счёт.

– Вы что, следили за мной? ― Она злобно переменилась в лице. ― Кто вам дал такое право? Да кто вы вообще такие? Или тебе твоя деревенщина настолько мозг проела, настраивая против меня, чтобы я не отговорила тебя от идеи приютить её? А знаешь что, подруга, оставайся ты со своей Дашкой, только потом не жалуйся, что она обнесла твою квартиру и умчала в свою Кукуевку.

– Катя, ты так-то тоже не коренная москвичка и тоже родом из Кукуевки, то, что твоя сестра вышла замуж за депутата, не дает тебе право оскорблять других. Сама-то чего добилась? ― Возмущениям Алёны не было предела. ― Значит, как Дашка нужна была тебе, чтобы контрольные писать, так «Дашулечка, солнышко». Диплом в руки получила и сразу она деревенщина?

– Вот и живи со своей Дашей, ― Катя резко соскочила с места, достала из кошелька тысячную купюру, кинув её на стол. ― Сдачи не надо!

Алёна увлечённо собирала трубочкой остатки молочной пены со дна высокого стакана, пытаясь успокоиться, разглядывала прохожих. Она понимала, что этот разговор когда-нибудь должен был состояться и хорошо, что он произошёл не при Даше. «Я на мойку заскочила, через полчаса буду у тебя», ― отправила она сообщение. Огорчать подругу подробностями неприятной встречи в планы не входило.

Дарья встретила Алёну с широкой улыбкой предвкушения новой жизни. На немногочисленном багаже, который аккуратно выстроился в ряд на крыльце общежития, возвышался плюшевый медведь ― подарок Алёны и Кати на день рождения. Прошли времена, когда иллюзия дружбы втроём была для девочек безоблачным счастьем. Лёля припарковалась, открыла багажник, вынырнув из салона своего красного «фокуса». Даша схватила медведя и объёмную клетчатую сумку, неуклюже торопливо спускаясь по лестнице. Перетаскав поэтапно багаж, она на мгновение замерла, с долей тоски обернувшись на здание, служившее ей домом четыре года.

– Не грусти! ― Алёна прижалась к широкому плечу Дарьи. ― Всё у тебя впереди.

– Представляешь, первокурсницей когда вошла сюда в первый раз, страшно было, что не потяну и не смогу доучиться, а вот сейчас смотрю и столько воспоминаний. Ночи бессонные, мешки под глазами, сессии, контрольные, еда не всегда была, а всё равно с теплом вспоминаются эти годы. ― Она смахнула со щеки слезу.

– Сентиментальная ты, Даш, и меня этим заразила. Едем!

В доме Алёны консьержка, тётя Тамара, с недоверием встретила девушек с сумками.

– Алёна, а мама знает, что у тебя гости? ― бдительная женщина заботливо клацнула защёлкой створки второй двери, открывая проход.

– Знает, тёть Том, не волнуйтесь, ― волоком таща ношу по полу, Лёля сдунула с лица прядь волос.

– Это хорошо, а то нам участковому надо сообщать о новых жильцах. Сама знаешь: безопасность превыше всего.

– Тётя Тамара, она к нам на два месяца, это родственница.

– Сестра что ли? ― с любопытством разглядывая добродушную Дашу, продолжала допрос консьержка.

– Здравствуйте, меня Дарьей зовут, ― кивнула она, растянув свою улыбку с простодушным очарованием.

– Сестра дальняя. ― Нажав кнопку вызова лифта, Алёна уставилась в цифровое табло.

– Раз сестра, то не буду пока сообщать. Но регистрацию сделайте, мало ли на улице остановят, девушка-то видная.

Даша обомлела от таких слов в свой адрес, раскрасневшись от смущения.

– Сделаем, тёть Том. Даш, давай быстрее! ― Придерживая дверь лифта ногой, Алёна кивнула подруге.

Едва в двери повернулся ключ и клацнул замок, послышался ленивый лай. Сиплый, одиночный с прислушиванием к шуму в подъезде. Маську назвать сторожевой собакой можно было с большим натягом, если она и гавкала, то скорее в опасении, что её одинокую, брошенную без внимания, могут украсть. В мгновение, когда двери отворились, собака с визгом метнулась в сторону кухни, перебирая своими коротенькими лапами, стуча по паркету когтями. Круглой формы палевая французская бульдожка, которая нежно именовалась членами семьи «балериной».

– Мася, Масенька, ― не сдержалась Дарья, которая была уже знакома с этим шарообразным чудом. Бульдожка, услышав знакомый голос, попыталась притормозить свой забавный бег, но по инерции проскользнула по полу, остановившись корпусом в стену. Обиженно зависла на мгновение, встрепенулась своей слюнявой мордашкой, подбежала к Даше, прыгая на месте, чтобы девушка подняла её на ручки.

– Вот, Мась, принимай няню себе на лето, ― Алёна радостно потрепала за ухом собаку, которая уже восседала на руках у подруги, счастливо кряхтя от эмоций. ― Даш, твоя комната будет эта, ― распахнула двери просторной гостиной. ― Располагайся, она с выходом на балкон и отдельным санузлом. Диван раскладывается, вещи можешь убрать в гардеробную. Телевизор, кандей, пульты ‒ вот. Если комп понадобится, можешь моим в комнате пользоваться.

– Хорошо, мне сразу всё запомнить или можно поэтапно? ― Даша озадаченно осмотрелась по сторонам. ― Кондиционером пользоваться не умею, боюсь сломать.

– Я тебе потом покажу как надо. Ты пока вещи раскладывай, а я пиццу нам закажу.

– Пиццу мне нельзя, ― неожиданно с грустью ответила Дарья.

– Почему это нельзя? Что за новости? ― возмутилась Лёля.

– Катя вчера сказала, что с таким весом меня на работу не возьмут.

– Давай с тобой договоримся: не вспоминать больше Катю. У неё свой путь, у нас своя дорога. А вообще, если ты будешь себя просто ограничивать в еде, ничего из этого не выйдет. У тебя теперь есть компаньон для утренних пробежек, ― Лёля кивнула на Масю. ― Она для тебя будет личным тренером по фитнесу.

– Да уж, с нашей скоростью бега мы с ней до зимы будем худеть, ― отшутилась Даша.

– Я заказываю пиццу, а ты пока тут хозяйничай, ― стянув джинсы, Алёна обнажила свои хлопковые трусики-неделька с забавными миньонами. От виляния её ягодиц миньоны подпрыгивали на половинках.

– Трусы у тебя забавные, ― рассмеялась Даша.

– Это мне мама подарила, зачётный комплект белья антисекс. Так, чтобы наверняка желания не было раздеться перед мужчиной спонтанно. Пояс невинности с гарантией. Хочешь, я тебе такие же закажу?

– Я сама как один большой пояс невинности, но от миньонов не откажусь. У меня всё гораздо прозаичней, ― Дарья спустила свои спортивные штаны, продемонстрировав панталоны в фиалки с рюшками.

– О, мама родная! Ты где такой винтаж откапала? ― Глаза Алёны округлились, даже при всём желании деликатно сдержать смех, подобный крику чаек, у неё не вышло.

– А чё? ― Дарья покрутилась. ― Последняя коллекция китайских домов моды с садовода.

– Надеюсь, ты шутишь?

– Всё просто, у меня размер большой и чтобы не натирать между ног ляжки, я покупаю подлиннее. А найти их можно только там, и к сожалению, модных, пятьдесят шестого размера, нет. Только на бабушек.

– Даш, ну ты чего, давно уже все на маркетплейсах заказывают. Там можно подобрать и большие размеры.

– А за четыре года ты не могла мне об этом сказать? ― Оттянув нижнее кружево панталон, Дарья присмотрелась к рисунку. ― Но они вроде нарядные, свеженькие.

– Только не вздумай маме моей показать, она поймёт, что её миньоны ерунда, по сравнению с твоими противозачаточными труселями.

Маська хрюкнула от удовольствия, переворачиваясь на диване на спину во сне.

Через час девушки сели перед телевизором, разложив на журнальном столике коробки с пиццей, жареными куриными крылышками и колой. Бульдожка не отлипала от Даши, ей было очень удобно сидеть у неё на бёдрах, под такой роскошной мягкой площадкой попа собаки не свисала, а когда Дарья смеялась, колыхание её роскошных форм приятно покачивало Масю. На тоненьких ножках Алёны так поспать не удавалось, можно было лишь положить мордашку или лапку, а Даша ‒ это другое, уютная колыбель, ещё и поглаживает своей большой ладонью и по телу разливается тепло. И сейчас, когда девушки заливались от смеха при просмотре «дома большой мамочки», бульдожка была в восторге.

– Алён, а почему ты сказала, что мы Катю больше не вспоминаем? ― Даша не могла оставить многолетнюю историю дружбы, не узнав всех причин. Она понимала, что после вчерашней выходки Катерины желание общаться с ней сошло на «нет». Но ведь Алёна всегда относилась с пониманием к чужим проступкам.

– Я не хотела тебе говорить, но мы беседовали с ней утром. Она снова попыталась соврать, что вчера отлично провела вечер с парнем. Но я её остановила, признавшись в нашей слежке.

– А она что? ― Дарья насторожилась.

– А она начала некрасиво отзываться о нас. Но если быть совсем откровенными, Даш, ну вот ввяжется она в неприятную историю с поисками папика, мы её не остановим, а оказаться можем свидетелями, которые не предотвратили беду. Тебе это надо? Это Москва и извращенцев тут хватает. ― Алёна резко стала серьезной.

– Я в таком участвовать не хочу, ― категорично ответила Дарья. ― Вопрос закрыт, я всё поняла.

Глава 7

Ночью Даша долго не могла уснуть, эмоции и непривычное новое место, на котором, она была уверена, ей обязательно приснится жених. Но больше всего отвлекал её от возможности заснуть размеренный храп Маськи рядом. Собака настолько прониклась любовью к новой обитательнице их дома, что категорически отказалась выйти из комнаты Дарьи. Уткнувшись носом в подушку, бульдожка подмяла под себя одеяло, образовав гнездо. Девушка лежала, боясь пошевелиться, и наблюдала, как тени листвы от света фонаря за окном рисуют причудливые узоры на потолке. Страх перед необходимостью начать ходить на собеседования волновал. В универе было привычно, а теперь придётся знакомиться с новыми людьми и без опыта работы пытаться найти вакансию, доказывать свои способности и налаживать отношения в коллективе. То, что Алёна разрешила пожить у себя, радовало, но это на время и этого времени должно хватить, чтобы заработать на аренду квартиры. От переживаний девушка прижала к себе Масю ближе, поглаживая её по щетинистой шерсти. Уснула Даша под утро, когда первые лучи рассветного солнца заполнили комнату. Жених так и не приснился, не успел. В семь часов собака засуетилась, облизывая лицо, намекала, что ей пора гулять.